(Бакин А. А.) («История государства и права», 2008, N 23)
К ВОПРОСУ СТАНОВЛЕНИЯ УЧЕНИЙ О ЛИЧНОСТИ НАСИЛЬСТВЕННОГО ПРЕСТУПНИКА
А. А. БАКИН
Бакин А. А., кандидат юридических наук, кандидат медицинских наук.
На основе научных концепций криминалистов, криминологов, психологов, физиологов, генетиков и психиатров прошлого и современности автор прослеживает путь формирования теорий, объясняющих феномен «преступного насилия», а также механизм формирования, способы регуляции и контроля агрессивного поведения насильственных преступников. Представленные в статье учения имеют определенную роль в решении поставленных перед сотрудниками правоохранительных органов задач по противодействию современной насильственной преступности.
Проблема изучения насилия и связанного с ним агрессивного поведения занимает одно из ведущих мест в научных исследованиях отечественных и зарубежных ученых <1>. Ее истоки можно обнаружить в трудах античных мыслителей. Так, жители греческих городов-государств приглашали врача-философа Гиппократа для оценки психического состояния граждан, совершающих не только нелепые поступки, но и проявляющих повышенную агрессивность, чрезмерную жестокость, склонность к насилию. Если ученики Пифагора стояли на «биологических» позициях («мы предрасположены к добродетелям и к порокам так же, как к здоровью и к болезни, и это зависит в большей степени от наших родителей и от составных частей нашего тела, чем от нас самих» <2>), то Гиппократ отрицал влияние «порочной» наследственности, подчеркивая роль внешних факторов (воспитания, ближайшего окружения, климата и т. д.). Научные концепции Гиппократа не имеют законченного цельного изложения применительно к психологии и судебной психиатрии. В таких работах, как «Внутренние болезни», «Эпидемические болезни», «О священной болезни» и особенно в «Афоризмах», по мнению В. Б. Каннабиха, «разбросаны отдельные намеки, наблюдения, теории… Кое-что противоречит одно другому, так как, несомненно, представляет собой мысли не одного человека» <3>, а представителей ряда научных школ и направлений. ——————————— <1> См.: Агрессия и психическое здоровье / Под ред. Т. Б. Дмитриевой, Б. В. Шостаковича. СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002; Крэйхи Б. Социальная психология агрессии. СПб.: Питер, 2003. <2> Каннабих Ю. В. История психиатрии. М.: АСТ; Минск: Харвест, 2002. С. 22. <3> Там же.
Гиппократ, Платон, Аристотель сформулировали основные понятия о «болезнях души», разграничив общественно опасное деяние душевнобольного человека и насильственные действия антисоциального индивида. Важно отметить, что в античности была предпринята попытка связать рисунок поведения человека с индивидуально-личностными особенностями, т. е. с темпераментом, характером, интеллектом, воспитанием и т. д. <4>. ——————————— <4> Там же. С. 23 — 27.
Период Средневековья характеризовался регрессом научного мировоззрения. Исключением является деятельность католического священника Пелагия, Августина Блаженного и крупнейшего представителя католического богословия, схоластики Ф. Аквинского. По мнению Ф. Аквинского, разум ставит лишь цели для деятельности человека, движущей же силой является воля. Богослову принадлежит идея разделения божественной воли и божественного закона. Если ранее основания права сводили непосредственно к справедливой воле Бога, находя в ней непосредственное оправдание правовым нормам, то Ф. Аквинский в своей работе «Сумма богословия» вводит понятие божественного «естественного закона». Естественный закон раскрывается разуму в различении добра и зла. Принципы вечного естественного закона воплощены в естественном праве. Исходя из своего учения о разуме и воле, мыслитель определяет человеческий закон как требование разума, устанавливаемое по воле того, кто стоит во главе государства; божественные же законы устанавливаются разумной волей Бога. Учением о естественном законе закладываются предпосылки столь важной для эпохи Нового времени и не потерявшей своей актуальности по сей день теории «естественного права». В трактовке Ф. Аквинского, естественный закон не является обычаем, поскольку он есть нечто установленное разумом. Предписания этого закона достаточно многочисленны, но все они имеют единую общую основу: делать добро и избегать зла, насилия. Естественный закон, таким образом, предписывает добродетельные поступки <5>. ——————————— <5> История философии и права. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета МВД России, 1998. С. 73.
В изданной в 1532 г. «Каролине» уже имелись точные указания о необходимости приглашения сведущих лиц для проведения судебно-медицинских исследований. Устав предусматривал обязательный осмотр мертвых тел, однако изучению личности преступника и его жертвы в нем не уделялось никакого внимания <6>. ——————————— <6> Виноградов И. В., Томилин В. В. Судебная медицина: Учебник. М.: Юрид. лит., 1991. С. 5.
В 1624 г. старший советник суда католической церкви Павел Заккиас в работе «Судебно-медицинские вопросы» сформулировал основные принципы судебной психиатрии и акцентировал внимание на криминалистических методах изучения личности. Он, в частности, указывал, что успешное расследование преступлений предполагает обязательную оценку личностных особенностей таких участников судопроизводства, как обвиняемые, свидетели, потерпевшие. Изучение личности участников судопроизводства предполагало использование только научно обоснованных (в рамках той эпохи) методов и приемов. Полученная в результате изучения информация должна четко документироваться <7>. ——————————— <7> См.: Бакин А. А. История вопроса оценки личности обвиняемого с психическими аномалиями // История государства и права. 2008. N 8. С. 36.
Достаточно своеобразная ситуация сложилась в Германии в конце XVIII — начале XIX в. Не без основания И. Кант в качестве профессора философии, физики, астрономии, антропологии предостерегал от внесения априорных идей в науку. Но с другой стороны, огромная сила мысли в «Критике чистого разума» неоднозначно повлияла на германских мыслителей. Так, невозможность развиваться в чисто материальном смысле толкала ученых в сферу метафизики. Немало взоров юристов, философов, политических деятелей было устремлено на Кенигсберг, где человек, за 82 года своей жизни никогда не выезжавший из города, сумел, однако, одним взмахом охватить и пространство, и время, и причинность, и вообще все основы бытия и мышления. Все это не могло не сказаться на судьбах германской юриспруденции, судебной психиатрии и психологии. Однако для И. Канта был характерен весьма своеобразный взгляд на преступное поведение лиц с психическими аномалиями. Знаменитый философ в § 49 своей «Антропологии» утверждает: «Если человек преднамеренно причинил другому несчастье, и возникает вопрос, виновен ли он и в какой мере, т. е. если надо установить, был ли он в эту минуту душевнобольным или душевно здоровым, — тогда суд должен направить это дело не на медицинский, а на философский факультет. Вопрос, обладал ли обвиняемый при совершении преступного действия способностью суждения, есть вопрос всецело психологический» <8>. Таким образом, по мнению И. Канта, экспертиза преступников должна находиться в ведении философов и психологов. ——————————— <8> Кант И. Антропология. СПб., 1900. С. 84 — 85.
Правовая мысль XIX в. по своему содержанию является плюралистической, так как в ней переплетаются концепции и идеи разных правовых систем, компилятивно сочетаются установки идеализма и материализма, рационализма и иррационализма, она содержит величайшие догадки и не менее великие ошибки. К иррационалистическому направлению прежде всего относятся учения Ф. Ницше <9>. По справедливому наблюдению Л. В. Сердюка, Ф. Ницше обосновывал идею необходимости и даже полезности насилия в человеческом обществе как в международных масштабах (в форме войн), так и в межличностных отношениях, и даже насилие каждого человека к самому себе, изгоняя лень, смирение, нигилизм и другие собственные психологические пороки. Сама жизнь, по мнению Ф. Ницше, в сущности, в основных своих проявлениях действует путем насилия и не может быть вовсе мыслима помимо этого характера <10>. ——————————— <9> См.: Гуревич П. С. Этика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2006. С. 328 — 331; Иконникова Г. И., Ляшенко В. П. Философия права: Учебник. М.: Гардарики, 2007. С. 79. <10> Сердюк Л. В. Насилие: Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М.: ООО Изд-во «Юрлитинформ», 2002. С. 12.
В современной теории и в мировой законодательной практике имеет место достаточно широкое толкование насилия. Насилие — физическое или психическое воздействие одного человека на другого, нарушающее гарантированное Конституцией РФ право граждан на личную неприкосновенность. Физическое насилие выражается в непосредственном воздействии на организм человека: побои, телесные повреждения, истязания различными способами (в том числе с применением каких-либо предметов и веществ) и т. д. Психическое насилие заключается в воздействии на психику человека путем запугивания, угроз (в частности, угроз физической расправой), чтобы сломить волю потерпевшего к сопротивлению. Насилие может быть отягчающим уголовную ответственность обстоятельством (при совершении преступления с особой жестокостью или издевательством над потерпевшим), способом совершения преступления (например, убийства, угона воздушного судна) либо конститутивным (квалифицирующим) признаком состава преступления (например, при изнасиловании) <11>. Очевидно, что термины «насилие» и «криминальная агрессия» имеют много общего, но рамки последней гораздо шире, так как криминальная агрессия выходит за пределы уголовно-правовых запретов. ——————————— <11> Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева, В. Е. Крутских. М.: ИНФРА-М, 2002. С. 354.
Рассматривая проблему личности насильственного преступника, необходимо отразить общее понимание феноменов агрессии и агрессивности в современной науке. Л. М. Барденштейн, Ю. Б. Можгинский абсолютно правильно отмечают, что, говоря об общих подходах к определению агрессии, следует подчеркнуть, что в большинстве случаев они являются результатом синтеза общебиологических, психологических и философских теорий. Не случайно наиболее полно взгляды на природу агрессии мы находим у представителей психоанализа, биологической науки, у психологов. В концептуальном плане выделяются две на первый взгляд противоположные точки зрения на природу человеческой агрессивности: рассмотрение агрессии в качестве положительного, конструктивного, созидательного начала и ее понимание как деструктивной, разрушительной силы. Однако такое дихотомическое разделение взглядов на природу феномена весьма условно <12>. ——————————— <12> Барденштейн Л. М., Можгинский Ю. Б. Патологическая агрессия подростков. М., 2005. С. 9.
Согласно А. Басу агрессию принято разделять на несколько дихотомических категорий: физическая и вербальная, прямая и косвенная, активная и пассивная. Физическая агрессия предполагает нанесение жертве телесного ущерба с использованием произвольной мускулатуры нападающего или оружия. Вербальная агрессия осуществляется в форме словесных угроз или распространения оскорбительных высказываний. Прямая агрессия возникает при непосредственном контакте агрессора и жертвы, косвенная связана с «заочным» созданием препятствий жизнедеятельности объекта агрессии, распространением о нем клеветы и отрицательных высказываний. Активная агрессия выражается в словесных и физических нападках, в то время как пассивная выступает в форме отказа выполнять требования, разговаривать с «объектом» агрессии. В свою очередь, другой исследователь — С. Фешбач — ввел понятие враждебной и инструментальной агрессии. Мотив враждебных агрессивных действий состоит в причинении страданий жертве; инструментальная агрессия служит способом достижения определенной цели. Мотив нанесения прямого физического ущерба в этом случае отсутствует. Примером инструментальной агрессии могут служить преступления, при которых основным мотивом является нажива, а физическое насилие является лишь «инструментом» достижения поставленной цели. Вместе с тем, по наблюдениям А. Бандуры, деление агрессии на инструментальную и враждебную носит умозрительный характер. И в том, и в другом случае действия агрессора направлены на достижение определенной цели. Можно видеть, что при враждебной агрессии причинение страданий жертве является не чем иным, как ее целью. Целесообразно выделять адаптивную и дезадаптивную роль агрессии, что нашло отражение в работах Э. Фромма и Г. Аммона <13>. ——————————— <13> Там же. С. 12.
Указанных позиций придерживаются отечественные судебные психиатры и психологи-эксперты, акцентируя внимание на изучении наиболее значимых факторов микросоциального окружения, основных личностных и патохарактерологических особенностей у лиц, совершивших насильственные преступления. Выраженность агрессивности как у психически здоровых, так и у душевнобольных (в рамках вменяемости) насильственных преступников различна (выделяются низкий, средний и высокий уровни агрессивности). Высокий уровень агрессивности более характерен для лиц, совершивших преступления против личности. Он характеризуется наличием широкого диапазона стимулов, провоцирующих агрессивные акты, затрагивающих как значимые, так и менее значимые отношения личности, с преобладающей мотивацией нападения. Высокоагрессивные субъекты с психическими аномалиями, как правило, сами являются инициаторами агрессогенных ситуаций. У преступников, страдающих психопатией, шизофренией, эпилепсией, наблюдается отчетливое доминирование крайне разрушительных форм поведения, сочетающих в себе элементы физической, вербальной агрессии (в том числе и против собственности). Алкоголизация, прием наркотиков, обострение основного психического заболевания приводят к возрастанию частоты и тяжести агрессивных действий у низко — и среднеагрессивных личностей <14>. Психолого-психиатрическая экспертиза позволяет раскрыть структуру личности подэкспертного, т. е. четко выявить содержание, иерархию мотивационных образований. Комплексная судебная медико-психологическая экспертиза позволяет определить роль соматической болезни в механизме криминальной агрессии. Таким образом, комплексный подход к проблеме агрессивного поведения преступника позволяет выявить его индивидуально-личностные особенности, что способствует применению более широкого спектра всех уровней профилактических мер в дальнейшем. ——————————— <14> Чистова Э. Е. Криминальная агрессия и ее предупреждение: Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2005.
