О ТЕРМИНЕ «СОСТОЯНИЕ» В ОПРЕДЕЛЕНИИ ПОНЯТИЯ ПРАВОВОГО ПОРЯДКА
М. А. ГРИГОРЬЕВА
Григорьева М. А., кандидат юридических наук, судья Арбитражного суда Красноярского края.
В современной литературе в подавляющем большинстве случаев правовой порядок определяется как состояние: состояние волевых общественных отношений <1>, состояние фактической упорядоченности общественных отношений <2>, состояние социальной жизни <3>, фактическое состояние урегулированных правом отношений <4>. ——————————— <1> Мураметс О. Ф., Шамба Т. М. Правопорядок в развитом социалистическом обществе. М., 1979. С. 18, 423. <2> Алексеев С. С. Право: азбука — теория — философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 38. <3> См.: Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2001. С. 563. <4> Теория государства и права: Учебник / Под ред. В. М. Корельского и В. Д. Перевалова. М., 1997. С. 457.
Предпринимаются и попытки раскрыть термин «состояние». Так, В. И. Гойман-Червонюк утверждает, что «правопорядок — это основанное на праве реальное состояние общественных отношений, характеризующее степень удовлетворения участниками этих отношений самых разнообразных интересов и потребностей» <5>. Как видим, автор в определении состояния прибегает к понятию «степень удовлетворения участниками общественных отношений самых разнообразных интересов и потребностей». Однако привнесение в цепь рассуждений термина «степень» представляется бесперспективным, поскольку невозможно выработать четкий критерий, позволяющий измерять эту самую «степень». Каким инструментом и кто будет определять «степень удовлетворения участниками общественных отношений самых разнообразных интересов и потребностей»? Имеются ли в правоведении какие-либо данные, позволяющие сказать, что мы имеем сегодня 100-процентную (или 50-процентную?) «степень удовлетворения участниками общественных отношений самых разнообразных интересов и потребностей»? Очевидно, таких данных не имеется и отсутствуют механизмы, позволяющие их установить. ——————————— <5> Гойман-Червонюк В. И. Очерки теории государства и права. М., 1966. С. 292.
Л. В. Ращупкина в кандидатской диссертации выносит на защиту «авторскую дефиницию», в соответствии с которой «правопорядок — качественное (правовое) состояние, выражающееся в функционировании общества как системы общественных отношений в заданных правом параметрах» <6>. Из приведенного определения можно понять, что автор отождествляет термины «качественное» и «правовое», из чего следует формула «качественное состояние общественных отношений» = «правовое состояние общественных отношений». Что привносит эта формула в понимание правопорядка, остается неясным. Не добавляют ясности в вопрос и Ю. Е. Аврутин, В. Я. Кикоть и И. И. Сыродук, когда пишут: «Правопорядок — специфическое состояние упорядоченности общественных отношений, это уже осуществленная действительность, результат нормотворческого и правореализационного процессов» <7>. Представляется, что «качественное состояние общественных отношений» и «специфическое состояние упорядоченности общественных отношений» — словосочетания, пребывающие в плоскости пустых определений, не несущих определенной смысловой нагрузки. ——————————— <6> Ращупкина Л. В. Экологический правопорядок (общетеоретический анализ): Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2006. С. 9. <7> Аврутин Ю. Е., Кикоть В. Я., Сыродук И. И. Правопорядок: организационно-правовое обеспечение в Российской Федерации. М., 2003. С. 58.
Анализируя данные определения, необходимо выделить следующие моменты. Термин «состояние» определяется в русском языке как положение, в котором кто-нибудь или что-нибудь находится <8>. Очевидно, что правопорядок находится в каком-либо положении. Однако достаточно ли этого для применения рассматриваемого термина? ——————————— <8> Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1992. С. 777.
Термин «состояние» обозначает философскую категорию, отражающую специфическую форму реализации бытия, фиксирующую момент устойчивости «в изменении, развитии, движении материальных объектов в некоторый данный момент времени при определенных условиях» <9>. Поэтому, по нашему мнению, необходимы исследования, обосновывающие применение категории «состояние» в определении правового порядка, а также раскрывающие параметры состояния общественных отношений, функционирующих в режиме правового порядка. Однако такие исследования отсутствуют. Достаточно сказать, что ни в одной из последних диссертаций, написанных на тему правопорядка, нет даже параграфа, посвященного категории «состояние» <10>. ——————————— <9> Симанов А. Л. Понятие «состояние» как философская категория // http://www. philosophy. nsc. ru/PUBLICATION/SIMANOV/ST/SIMANOV. htm. <10> См.: Виссаров А. В. Правопорядок и субъекты его обеспечения (теоретико-правовой аспект): Дис. … канд. юрид. наук. М., 2003; Воробьева Е. В. Институционально-правовой порядок в современной России: Дис. … канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2005; Духно Н. А. Теоретические проблемы обеспечения экологического правопорядка: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 2000; Казаков В. Н. Правовой порядок в юридической теории и практике: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 2003; Назаров П. С. Правопорядок в условиях формирования правового государства: Дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2005; Працко Г. С. Порядок общества: теоретико-правовой и институциональный анализ: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Краснодар, 2007; Ращупкина Л. В. Указ. соч. Точности ради необходимо отметить, что в докторской диссертации В. Н. Казакова имеются два параграфа, включающие термин «состояние». Один из них с названием «Состояние и динамика правового порядка в постсоветский период» посвящен не применению философской категории «состояние» к правовому порядку, а в основном статистической характеристике правового порядка в общеупотребительном смысле, как общественного порядка, соответствующего правовым нормам (см.: Казаков В. Н. Правовой порядок в юридической теории и практике: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 2003. С. 223 — 240). Другой — § 2 главы 1 — назван в оглавлении «Юридико-технические и конкретно-эмпирические методы изучения состояния правопорядка», а в тексте работы — «Юридико-технические и конкретно-эмпирические методы изучения правопорядка» (см.: Казаков В. Н. Указ. соч. С. 2, 42). Таким образом, оба эти параграфа к применению философской категории «состояние» к определению правопорядка отношения не имеют.
К попыткам конкретизировать термин «состояние» применительно к правовому порядку можно отнести утверждения о том, что правопорядок — это достигнутый в жизненной практике результат законности. При этом нередко для характеристики такого результата применяется термин «степень». Так, С. С. Алексеев утверждает: «Правопорядок — результат действия законности, выражающий степень осуществления ее требований. Причем и требования строжайшего, неукоснительного соблюдения и исполнения юридических норм, и общественно-политических требований (равенство всех перед законом, верховенство закона и др.)» <11>. А. С. Шабуров пишет, что правопорядок характеризует «степень упорядоченности общественных отношений» <12>. По мнению Г. И. Стрельниковой, правопорядок — это «определенное состояние регулируемых правом отношений, которое характеризуется реальным уровнем соблюдения законности, гарантированностью субъективных прав и обеспечением исполнения обязанностей, применением к правонарушителю мер государственного принуждения и восстановлением нарушенных субъективных прав» <13>. По этому поводу следует заметить, что использование в определениях правопорядка терминов «степень», «уровень» является некорректным, поскольку в юриспруденции отсутствует мерило, которым можно измерить степень (уровень) упорядоченности общественных отношений. Степень — это «сравнительная величина, сравнительное количество, сравнительный размер, сравнительное качество чего-нибудь»; уровень — «степень, характеризующая качество, высоту, величину развития чего-нибудь» <4>. Применимы ли данные термины для определения правового порядка? Что означает «реальный уровень» соблюдения законности? Каким образом следует определять этот уровень? Характеризуется ли в России таким уровнем состояние регулируемых правом отношений? ——————————— <11> Алексеев С. С. Указ. соч. С. 38. <12> Теория государства и права: Учебник / Под ред. В. М. Корельского и В. Д. Перевалова. С. 456 — 457. <13> Гражданское право: Учебник. Часть первая / Под ред. Т. И. Илларионовой, Б. М. Гонгало, В. А. Плетнева. М., 1998. С. 236. <14> Большой толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. М., 2004. С. 1060, 1162.
В этой связи интерес представляет утверждение, которое дает ответ на последний вопрос, но, увы, отрицательный: «Правопорядок в обществе достигается тогда, когда деятельность всех субъектов права является правомерной, когда надлежащим образом осуществляются субъективные права и исполняются юридические обязанности, т. е. когда субъекты права совершают обязательные или дозволенные действия либо воздерживаются от совершения запрещенных действий» <15>. Будучи последовательным, автор данного утверждения В. В. Лазарев должен был бы сказать: поскольку в России (да и во всем мире!) деятельность всех субъектов права никогда не является правомерной, а надлежащим образом осуществляются далеко не все субъективные права и исполняются далеко не все юридические обязанности, то правопорядка в России (равно как и во всех иных странах мира) не существует. ——————————— <15> Проблемы общей теории права и государства: Учебник / Под ред. В. С. Нерсесянца. М., 2006. С. 476.
Конечно, В. В. Лазарев ничего подобного не заявляет, как, впрочем, и все остальные правоведы, да и не только правоведы, но и юристы-практики, государственные деятели, политики, социологи, философы и проч., т. е. все, кто в той или иной мере касается этого вопроса. Хорошо известно, что деятельность всех субъектов права никогда и нигде не была правомерной; она всегда и везде соседствует с противоправной. По этому поводу И. А. Ильин указывал, что нормы права «объявляют некоторый порядок как должный. Понятно, что этот должный и возможный правопорядок не совпадает с действительным, осуществляющимся строем правоотношений… Поэтому следует всегда отличать действительный, реальный правопорядок, осуществленный в жизни людей, все время развивающийся и меняющийся, от должного и возможного правопорядка, описанного в правовых нормах» <16>. ——————————— <16> Ильин И. А. Общее учение о праве и государстве // Собр. соч.: В 10 т. Т. 4. М., 1994. С. 144, 145.
Употребление термина «состояние» наводит на мысль о необходимости выработки механизма, позволяющего определять данное состояние. А это, в свою очередь, наводит на мысль о необходимости строгого статистического учета всех совершенных правонарушений и выведение некоего процента соответствия фактического состояния общественных отношений запрограммированному в праве. Однако этот подход если и можно применить, то только в уголовном или административном, в любом случае — в публичном праве. В частном же праве никто и никогда не вел учета гражданских правонарушений в связи со спецификой правового регулирования в данной отрасли. В то же время, как представляется, статистическое фиксирование числа совершенных правонарушений не приведет к созданию механизма оценки «фактического состояния урегулированных правом отношений», поскольку полученные цифры (число совершенных правонарушений) нужно будет с чем-то сравнивать для выведения некоего количественного показателя. Однако остается неясным, с чем именно необходимо его сравнивать — с числом правомерных поведенческих актов, с общим числом фактических отношений или с чем-либо иным? Необходимо отметить, что данный вопрос в литературе поднимается. Так, А. Б. Сапельников и И. Л. Честнов, поставив вопрос, как можно измерить существующий в обществе правопорядок, предпринимают попытку дать на него ответ. Они пишут: «Проблема заключается в том, что правомерное поведение не поддается количественному учету: в самом деле, невозможно количественно рассчитать, сколько раз среднестатистический человек соблюдает Уголовный кодекс в единицу времени. Единственно возможным вариантом в данном случае является «метод от противного» — измерение правопорядка по количеству совершенных правонарушений. Чем меньше совершено правонарушений, тем выше уровень правопорядка» <17>. Очевидно, что при таком подходе можно получить характеристику криминальной обстановки в каком-либо регионе, но никак не «фактическое состояние общественных отношений» или «степень упорядоченности общественных отношений» <18>. Представляется, что воззрения авторов на правопорядок берут начало в подходах советского периода, когда существовал только один правопорядок — публичный, состояние которого и определялось статистической картиной преступности. Как писал в 1981 г. С. С. Алексеев, «эффективность же права в области осуществляемой им охранительной функции выражается главным образом в показателях, характеризующих состояние правопорядка (динамика правонарушений, действенность предупредительных охранительных мер, результативность средств государственно-принудительного воздействия и др.)» <19>. ——————————— <17> Сапельников А. Б., Честнов И. Л. Теория государства и права: Учебник. СПб., 2006. С. 256 — 257. <18> На данное обстоятельство, кстати, и указывают далее авторы: «Эти показатели можно, как представляется, заимствовать из криминологии… В таком случае показателями правонарушаемости («обратной стороной» состояния правопорядка) будут выступать, во-первых, объем правонарушаемости (общее количество правонарушений, зарегистрированных на определенной территории за определенную единицу времени); во-вторых, уровень правонарушаемости (количество правонарушений, зарегистрированных на определенной территории за единицу времени в расчете на определенное количество жителей этой же территории), что дает возможность сравнивать состояние правопорядка в различных местностях, невзирая на то, что количество населения там неодинаковое; в-третьих, структура правонарушаемости (внутренний состав правонарушаемости по отдельным видам правонарушений); в-четвертых, динамика правонарушаемости (изменение вышеназванных показателей на протяжении более или менее длительного промежутка времени)» (см.: Сапельников А. Б., Честнов И. Л. Указ. соч. С. 257). <19> Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. I. М., 1981. С. 198.
Поводя итог изложенному, следует заключить, что широко распространенное в правоведении определение правопорядка посредством термина «состояние» не дает определенности в его понимании, а потому вряд ли может считаться приемлемым.
