(Ястребов О. А.) («Российская юстиция», 2010, N 4)
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ К ПОНИМАНИЮ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА В ПРАВОВОЙ НАУКЕ
О. А. ЯСТРЕБОВ
Ястребов О. А., кандидат юридических наук, доцент кафедры административного и финансового права Российского университета дружбы народов.
В статье рассматриваются систематизации подходов к пониманию юридического лица в правовой науке.
Ключевые слова: лицо, естественное лицо, искусственное лицо, кодекс, юридическое лицо, теоретическая конструкция юридического лица публичного права.
The article considers systematization of approaches to understanding of legal entity in jurisprudence.
В современных условиях одним из важнейших направлений развития российского и зарубежного правоведения являются теоретические исследования проблематики и юридических конструкций, связанных с учением об юридическом лице <1>. В этих исследованиях значительное место уделяется понятию юридического лица, определению его объема и соотношению с понятием коллективных субъектов права <2>. В то же время, как отмечают зарубежные исследователи, в переходных посткоммунистических странах существует странное и неудовлетворительное расхождение между теорией и практикой: юридические лица являются неотъемлемой составной частью их общественной жизни, а четкий подход к теоретическому охвату этого понятия отсутствует, равно как отсутствуют и критерии определения его содержания <3>. ——————————— <1> См., напр.: Юридические лица: итоги и перспективы кодификации и совершенствования действующего законодательства: Материалы научн.-практ. конф. // Журнал российского права. 1998. N 10/11. С. 3 — 70; Грешников И. П. Субъекты гражданского права: юридическое лицо в праве и законодательстве. СПб., 2002; Чиркин В. Е. Юридическое лицо публичного права. М., 2007; Тараканов Д. В. Юридическая личность коммерческих организаций в гражданском праве России. М., 2006; Ferraza Francisco. Teoria de las persona juridicas. Mexico: Comares, 2006. P. 770; Tozze, Angel Sanchez de la. Hacia una teoria juridica de la persona juridical? // Anuario de la filosofia del derecho. 1966. N 12; De Castro y Bravo, Frederico. La persona juridica. Madrid: Civitas. La ed., 1984; Gagano F. Persone giuridiche. Bologna, 1969; Serick Rold. Forma e realta della persona giuridica. Milano, 1966; Teleki David. La Personificacion Juridica en la Teoria general del Derecho. Bogota, 2004. <2> См. напр.: Сулейменов М. К. Коллективные образования в праве // Цивилистические исследования. Вып. первый: Сборник научных трудов / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. М.: Статут, 2004. <3> См.: Книппер Р. Юридические лица: Введение // Гражданское и экономическое право стран Кавказа и Центральной Азии. Проект Бременского университета. Доклады // http://www. cac-civillaw. org/baitraege.
В теоретико-методологическом плане понятие юридического лица, как иные правовые понятия, выполняет среди прочих две основные функции, направленные на решение задач двоякого рода: отразить предмет исследования в его познанных пределах и быть инструментарием постоянного расширения уже достигнутых пределов его познания <4>. ——————————— <4> См.: Иоффе О. С. Логические пределы понятий юридического лица, оперативного управления, хозяйственного обязательства // Цивилистические исследования. Вып. первый / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. М., 2004. С. 37.
Очевидно, что сравнительно-правовое исследование юридического лица в административном праве не может не исходить из анализа понятия юридического лица, выработанного теоретико-правовой мыслью. Анализ данного понятия целесообразно начать с интерпретации обозначающего его термина (от лат. terminus — пределы, границы), поскольку термин (или словосочетание) — это имя понятия, лингвистически выражающее его смысл и соотношение с другими понятиями в границах определенной познаваемой сфере. Правовая реальность, которая описывается понятием «лицо», проявляется уже в этимологии этого слова. Первоначально термин «лицо» (греч. — просопон) относился к актерским маскам, личинам, которые в античном театре были закреплены за определенным типами действующих лиц. Впоследствии это слово стало означать самого актера и его роль, определенный типовой характер. В римском театре маска актера называлась persona, личина, т. е. лицо, обращенное к аудитории. В латинском языке слово «persona» происходило от сочетания «per sonare», что означало «голос, звучащий через маску». Актеры античного театра использовали маски как для обозначения лиц, которых они играли, так и для увеличения силы и вибрации голоса. Отсюда маска называлась «persona-ae», т. е. вещь, которая громко звучит <5>. Постепенно этот термин перешел с театральной сцены в реальную жизнь и стал обозначать действующих лиц не только в театре, но и в суде, в житейских ситуациях. Им начали обозначать всех тех, кто в реальной жизни представлял какую-либо функцию, и стали использовать его для идентификации этой функции, а также позиции, положения качества соответствующего субъекта. ——————————— <5> См.: Mello, Marcos Bernandes. De Teoria de fato juridico: plano de aficacia. 1 parte. Sao Paulo: Saraiva, 2003. P. 141.
В этом случае персонифицировать (олицетворить) означало (и означает ныне) представить как самого себя, так и любого другого как определенного субъекта. Соответственно, слово «персона» употреблялось у римлян обязательно с указанием определенной социальной функции (роли): персона (лицо) судьи, персона (лицо) царя, отца и т. д. Таким образом, постепенно термином «персона» (лицо) начинает обозначаться сам человек, обладающий определенным статусом, качеством. Этот термин приобрел формально обобщенный характер и стал применяться для указания на определенные родовые, формальные признаки субъектов как социальных и правовых деятелей (акторов). В Средние века, во времена рецепции римского права термин «persona» (лицо) стал постепенно применяться как к индивидуальным участникам правоотношений, индивидам (физические лица), так и к их организованным группам, которые со временем стали именоваться «юридические лица». Исследование абстрактной теоретической конструкции «лица» позволило абстрагироваться при характеристике участников правоотношений от излишних, незначительных для права деталей и обозначить их как самостоятельных субъектов права, обладающих обособленной правоспособностью. В этом смысле термин «лицо» используется и ныне для обозначения двух основных видов субъектов, действующих в правовом поле. В романоязычных странах физические и юридические лица обозначаются термином, производным от латинского слова «persona». В английском языке термин «person» применяется главным образом для обозначения человеческого существа, но также используется и в юридико-техническом смысле для обозначения субъекта юридических прав и обязанностей. Англосаксонское право признает две категории лиц: «естественные» (natural persons) и «искусственные» (artificial persons), т. е. неестественные, неприродные существа, созданные правом (законом) юридические лица, существующие только в сфере права, а не в биологической сфере <6>. ——————————— <6> Подр. см.: Грешников И. П. Понятие субъекта частного права: британский подход // Правоведение. 2006. N 3. С. 64 — 65.
В отличие от английского и романских языков слово, производное от латинского термина «persona», в русском языке в юридико-техническом смысле не используется. Вместе с тем греческий термин «просопон» и латинский термин «persona» по существу дела, как отмечается в литературе, приближаются к значению русского слова «личина» <7>. ——————————— <7> См.: Чурсанов С. Богословское понимание личности как методологическая основа современной православной антропологии // Развитие личности. 2006. N 3. С. 18.
В свое время это слово означало «приделанное к венцу (окольнику) боевого шлема забрало, защищавшее лицо воина. Под такой личиной было трудно узнать настоящее лицо человека. Отсюда это слово в XVIII — XIX вв. означало в русском языке не что иное, как «накладку, скрывающую лицо, маску» <8>. ——————————— <8> См.: Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник. СПб., 1998. С. 342.
Вместе с тем ни латинское слово «персона», ни старорусское слово «личина» не были востребованы в русском языке для обозначения субъектов права. В качестве основного термина для их обозначения стало использоваться слово «лицо», которое употребляется в формально-обобщенном смысле юридического «облика» (или «обличья»), характеризующего правовые качества определенного субъекта, вступающего в правоотношения, его юридическую значимость и роль. Формально термин «лицо» представляет собой понятие «юридическое лицо», а слово «юридическое» выступает его предикатом. Прилагательное «юридическое» определяет характер существительного «лицо». Оно может быть объяснено как связанное с особыми общественными отношениями, форма и рамки реализации которых определяются законом, установленным государством. Таким образом, это прилагательное ограничивает определяемое понятие от другого понятия лица как субъекта права, а именно от понятия физического лица. Наряду с этим прилагательным в правоведении многих стран для обозначения лица, не являющегося физическим, используются также и другие предикаты. В частности, они обозначаются как «моральные лица» (во французском праве), «коллективные» (в португальском и мексиканском праве), «искусственные» (в англосаксонском праве) «наднатуральные», «фиктивные», «абстрактные», «идеальные», «универсальные», «органические», «составные» и т. д. <9>. Использование данных предикатов объясняется, с одной стороны, сложной, небиологической природой этих субъектов, а с другой — существованием целого ряда концепций, разработанных для объяснения юридической природы этих лиц. ——————————— <9> Подр. об этом см.: Diniz Maria Helena. Curso de direito civil brasileiro. Sao Paulo: Saraiva. Vol. 1. 2007. P. 228 — 229.
Так, во Франции выделяются два основных вида субъектов права: физические лица (personnes physiques) и юридические лица (personnes juridiques). Вместе с тем в качестве синонима предиката «юридическое» довольно часто используется прилагательное «моральное» <10>. При этом на доктринальном уровне между двумя этими прилагательными нередко проводится различие. Понятие «моральное лицо» трактуется по своему объему как более широкое, нежели юридическое лицо. Так, согласно Л. Мишу человеческий коллектив только тогда становится моральным лицом, когда обладает двумя качествами: а) имеет собственный интерес, не совпадающий с интересами отдельных участников; б) имеет организацию, способную выражать коллективную волю в правоотношениях. По мнению этого автора, свойство быть субъектом права не вытекает из самой природы человека (доказательство тому — рабы в Риме и Древней Греции, гражданская казнь, влекущая утрату качества субъекта). Точно так же организация, которая может быть субъектом прав и обязанностей и являть собой моральную личность (personnalite morale), не обязательно должна быть юридической личностью (personnalite juridique). Однако, как полагает Л. Мишу, юридическая среда должна признать существование данной организации в качестве личности <11>. Очевидно, что Л. Мишу тем самым обращает внимание на то, что не все организации, обладающие правосубъектностью, в обязательном порядке являются юридическими лицами. ——————————— <10> См.: Юридические процедуры во французском праве. Москва — Париж: ДЮНО, 1994. С. 18 — 23. <11> См.: Michoud L. La theorie de la personnalite morale et son application en droit francais. 2ed. P. 1924. T. 1. P. 121.
В данном контексте нельзя не обратить внимание на то, что наряду с понятием юридического лица как в зарубежной, так и все больше в отечественной литературе используется понятие юридической личности <12>. Надо сказать, что в отечественной литературе иностранные термины «personnalite juridique», «personalidad juridica» переводятся не всегда корректно, как «юридическое лицо», а не как «юридическая личность» <13>. В действительности зарубежными авторами термины «юридическая личность» рассматривается как родовая способность любого лица (физического или юридического) приобретать права, нести обязанности и выступать в качестве субъекта правовых отношений. В этом случае юридическая личность есть не что иное, как «правовое изобретение», правовая ценность, правовой атрибут любого субъекта права. Она имеет не естественную (природную), а юридическую природу <14>. Следовательно, юридической личностью обладают как физические лица (с момента рождения), так и организации (с момента их регистрации в качестве юридических лиц или признания их таковыми законом). В данном случае, на наш взгляд, понятие «юридическая личность» выступает как синоним принятого в нашем правоведении понятия «правосубъектность». ——————————— <12> См., напр.: Грешников И. П. Субъекты гражданского права: юридическое лицо в праве и законодательстве. СПб., 2002. С. 89; Тараканов Д. В. Юридическая личность коммерческих организаций в гражданском праве России. М., 2006; и др. <13> См., напр.: Юридические процедуры во французском праве. С. 18 — 20. <14> См.: Pereira Caio Mario da Silva. Justituicoes de direito civil. Rio de Janeiro: Forenze, 1977. Vol. 1. P. 198.
Специфика юридического лица, следовательно, состоит не в том, что оно обладает юридической личностью, а в особенностях его правовой природы — юридической сущности. Правовая наука с давних пор, особенно интенсивно с XIX века, прилагает усилия, чтобы выявить сущность юридических лиц. Разработаны различные концептуальные подходы, с методологических позиций которых предпринимаются попытки решения этого вопроса. Все эти подходы условно можно подразделить на две большие школы: а) концепции, отрицающие реальность существования субъектов со свойствами юридического лица; б) концепции, исходящие из тезиса о реальности существования юридических лиц как действительных, а не вымышленных образований. Это — так называемые реалистические теории юридического лица <15>. ——————————— <15> См.: Суханов Е. А Основные теории сущности юридического лица // Хозяйство и право. 2001. N 2. С. 25.
Представители первой школы исходят из того, что отправной точкой определения субъекта права выступит биологический человек, поскольку только он является реальным лицом, творением природы, в то время как коллективные субъекты, организации (институты) представляют собой юридическую фикцию (fictio juris). Исходя из практических соображений законодатель предполагает, что эти организованные субъекты являются как бы реальными, и относится к ним как к таковым. Однако в реальной жизни существуют только индивиды (некая «физия») и межиндивидуальные отношения, в то время как юридическое лицо — это искусственное порождение закона. Абстрактное разграничение юридического и физического лица в рамках теории фикции стало возможным во многом благодаря так называемой теории персонификации, или олицетворения (Б. Виншейд, Ф. К. Савиньи, Д. И. Мейер, А. М. Гуляев и др.). Согласно этой теории, коль скоро юридическое лицо есть фикция, явление в реальной жизни не существующее и искусственно созданное посредством юридической техники, то его представителем является соответствующий орган — номинативный субъект права. Именно он является дееспособным, поскольку создается для организационных и представительских целей. В рамках этой теории Е. В. Васьковский, объясняя сущность юридического лица, подчеркивал, что оно являет собой олицетворенное понятие, которое не существует как отдельная телесная вещь. Однако юриспруденция прибегает к олицетворению и рассматривает союзы людей и учреждения как самостоятельные личности, принимающие участие в гражданском обороте. Этот автор пытался выразить сущность теории олицетворения в виде силлогизма: «Право есть мера власти, принадлежащей лицу. Следовательно, нет права без субъекта. Но практическая необходимость заставляет приписывать союзам и учреждениям права, отличные от прав их членов и управителей. Поэтому приходится прибегнуть к фикции и распространить понятия лица на корпорации и учреждения, которые таким образом олицетворяются и приобретают значение искусственных субъектов права» <16>. При этом Е. В. Васьковский, исходя из теории фикции, считал что для возникновения юридического лица необходимы два условия: во-первых, наличность материальной подкладки или субъекта (т. е. совокупности лиц и имущества), которые можно было бы олицетворить; во-вторых, постановление положительного права, объявляющего этот субъект лицом. ——————————— <16> Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. М., 1896. С. 103 — 104.
Надо сказать, что понятие фикции довольно широко используется в юриспруденции. Оно применяется главным образом в следующих случаях: как способ преодоления ситуации неопределенности (неизвестности); как средство юридической экономии; как способ распространения правового режима одного объекта на другой объект и т. д. Сторонники теории фикции использовали термин фикция не в том значении, в котором применяли слово «fictio» древние римляне. В римском праве «fictio» — это всегда противоречие между правом и окружающей действительностью (например, если действительность говорит, что объект белый, а право утверждает, что он черный). Однако противоречие отсутствует, если право создает какой-либо объект, которого нет в действительности, и наделяет его определенными свойствами, а действительность не выражает свое отношение к этому объекту, т. е. не наделяет его противоположными свойствами. Следует согласиться с Р. К. Лотфуллиным, что иное понимание фикции, а именно: фикция — это то, чего нет в действительности, влечет за собой признание фикцией всего того, что создало сознание человека, и в этом случае к фикциям следовало бы отнести понятия не только в сфере права, но в иных сферах человеческой деятельности <17>. Признавая юридическое лицо реальным объектом, нельзя тем не менее полностью отрицать возможность существования в его юридической конструкции таких элементов, как юридические фикции. Можно согласиться также с цитируемым автором, что исходя из понятия юридической фикции вполне допустимо обоснование возможности использования юридическим лицом в качестве способа защиты его деловой репутации требования компенсации морального вреда. К такого же рода юридическим фикциям относится и конструкция вины юридического лица в административно-деликтном праве. ——————————— <17> См.: Лотфуллин Р. К. Юридические фикции в гражданском праве: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2008. С. 14.
Таким образом, в современных условиях теория фикции вряд ли может быть признана как фундаментальная при раскрытии сущности юридического лица. Тем не менее следует признать, что эта теория, несмотря на ее серьезную критику в течение уже почти двух столетий, оказала значительное влияние на развитие законодательства и правовой науки европейских и американских государств главным образом благодаря следующим выводам: 1) поскольку юридические лица существуют не сами по себе, а лишь в силу определения закона, то их возникновение возможно лишь по воле или с разрешения публичной власти. Тем самым этим положением были заложены основы теории регистрации юридического лица частного права; 2) юридические лица как правовые фикции лишены воли и разума и, следовательно, возможности действовать самостоятельно. Они могут действовать только через своих представителей — уполномоченных органов, правовой статус которых должен быть определен законодательством; 3) юридические лица не способны нести внедоговорную ответственность. За незаконные действия в уголовном (наказательном) порядке отвечают физические лица, которые непосредственно с ними связаны. Кроме того, оценивая вклад этой теории в раскрытие правовой природы юридического лица, следует признать, что в теоретико-методологическом плане она имеет эвристическое значение с точки зрения разработки юридической конструкции юридического лица как правового средства, с помощью которого та или иная организация получает возможность выступать в качестве участника правоотношений. При этом необходимо иметь в виду, что используемое в обыденном языке слово «фикция» как нечто вымышленное, несуществующее не следует рассматривать как идентичное понятию «фикция» в юридическом смысле. В правовом значении понятие «фикция» тождественно понятию юридической конструкции и представляет собой концепт, оператор, посредством которого явления реальной социальной жизни включают в правовое поле. В этом смысле не только юридическое лицо, но и физическое лицо является фикцией — юридическим конструктом.
