(Оськина И. Ю., Лупу А. А.) («Адвокатская практика», 2012, N 2)
АДВОКАТСКАЯ ПРОФЕССИЯ В АНТИЧНЫХ СТРАНАХ (V В. ДО Н. Э. — V В. Н. Э.) <*>
И. Ю. ОСЬКИНА, А. А. ЛУПУ
——————————— Os’kina I. Yu., Lupu A. A. Advocate profession in ancient countries (V century BC — V century CE).
Оськина Илона Юрьевна, доктор юридических наук.
Лупу Александр Анатольевич, доктор юридических наук.
В статье освещены особенности адвокатской профессии в античных государствах. Рассматривается деятельность ораторов, прокураторов, адвокатов. Сделан вывод, что прокуратура не была элементом судоустройства.
The article deals with the peculiarities of the legal profession in ancient Greek states. Reviews the activities of the speakers, procurators and lawyers. The conclusion is made that the prosecutor’s office was not part of the judicial system.
Key words: the lawyer, the trial of roman law.
Исторические источники, которые остались после существования Римской империи — с VI в. до н. э. по V в. н. э., — доказывают, что и римская государственность, и право испытывали непрерывные изменения. Все факторы становления Римской империи не могли не сказаться на деятельности правовых институтов. Одним из таких институтов был институт адвокатуры. Общеизвестно, что в древнеримский период правоведение было тайной наукой, доступной только для представителей высшего духовенства. Римский судья был лицом, которое, с одной стороны, имело соответствующие правовые знания, а с другой — в своих действиях было зависимо от выводов священнослужителя. Когда при понтифике Корункания доступ к изучению юриспруденции был открыт, сформировался класс правоведов, которые пользовались высоким авторитетом как у судов, так и сторон, которые судились. Римские юристы предоставляли юридические советы стороне, которая к ним обращалась, составляли судебные иски в письменной форме или сопровождали истца в суд, чтобы предъявить иск устно, на запрос судьи предоставляли устные или письменные заключения по делу или даже самим присутствием в зале суда подтверждали свою поддержку соответствующей стороны. Они никоим образом не выполняли роль представителя (выразителя интересов) стороны в процессе, а были лишь докладчиками и экспертами в прямом смысле этого слова. Их называли юрисконсультами (советник по правовым вопросам, iurisconsultus) или адвокатами (advocatus). Такая экспертная деятельность не была профессиональной и осуществлялась на безвозмездной основе — она, скорее, была любимым занятием авторитетных людей, «украшением» почтенного возраста, а изучение юриспруденции было наследственным делом. Цицерон часто задумывался о том, как, будучи уважаемым старцем, покачиваясь в своем кресле, он сможет взять на себя приятную и важную роль правового советника. Хотя такое занятие имело и свои недостатки: с любым вопросом люди шли к личности, которая имела соответствующие знания в области права. День и ночь, рассказывал Цицерон, он не имел покоя от тех, кто нуждался в его совете <1>. ——————————— <1> Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). Избранные сочинения: Пер. с лат.; вступ. ст. Г. Кнабе. М.- Харьков: Фолио, 2000.
Предоставление юридических консультаций считалось почетным долгом почтенных мужей, отказаться от которого не мог даже император. Исторические источники свидетельствуют, что, когда к императору Августу обратился с просьбой один из его единомышленников, чтобы Август поддержал его своим присутствием на процессе, император попытался было отправить вместо себя другого почтенного мужа. Тогда старый воин открыл свои раны и крикнул: «В бою я сражался за тебя сам, а не посылал заместителя!», тогда император пошел на процесс лично <2>. ——————————— <2> Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). В старости; О дружбе; Об обязанностях / Пер. с лат. и коммент. В. О. Горенштейна; изд. подгот. В. О. Горенштейн и др. М.: Наука, 1993.
В то же время, хорошо зная римлян, было бы наивно надеяться, что они могли посвящать столько времени и сил подобному занятию из одной только любви к этому делу, выполняя почетную обязанность, без выгоды для себя. Так, Цицерон прославлял это искусство как средство получения богатства (ad opes augendas), потому что оно делает многих людей зависимыми от тебя <3>. ——————————— <3> Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). Речь М. Туллия Цицерона за Л. Мурену / Объясн. Ю. Фелькель. М.: бр. Салаевы, 1875.
Вместе с экспертом по правовым вопросам сторона в споре также нуждалась в выразителе ее интересов, личности, которая должна была юридически грамотно составить необходимые судебные документы (postulare), а главное — достойно представить сторону в суде впечатляющей речью. Такое лицо также называли оратором (orator) или патроном (patronus). Никогда более ораторское искусство — это ценнейшее наследие романской культуры — не достигало такого развития, как это было в Древнем Риме, и развивалось оно прежде всего в залах судов лучшими мужами своего времени, такими как Цицерон, Квинтилиан, Тацит, и другими, отражаясь в их произведениях. Каждую судебную речь готовили тщательно и заранее. Цицерон записывал полное содержание всех своих речей, просчитывая реакцию публики до мельчайших подробностей. В то время умение произносить речи было искусством ради искусства, которое приятно поражало и восхищало как публику, так и оратора. Выдающихся ораторов чествовали, как сегодня чествуют выдающихся актеров. Ораторы, как и эксперты по правовым вопросам, денег не брали, но охотно принимали различные подарки. В Диалоге об ораторах Тацита (Dialogus de oratoribus) <4> искусство оратора возвеличивалось, ибо оно приносило почет, почетные дары и богатство. А Квинтилиан называл наиболее естественным положением вещей, когда ораторы, которые не имеют никакой другой достойной прибыли, позволяют себе получать определенную плату за их искусство, единственное только, что они не должны получать ее как настоящую плату, а лишь как благодарность за труд, который на самом деле стоит гораздо большего <5>. ——————————— <4> Тацит Корнилий. Сочинения: В 2 т. / Отв. ред. С. Л. Утченко. СПб.: Наука, 1993. Т. 1. <5> Квинтилиан Марк Фабий (ок. 35 — ок. 96). Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений / Пер. с лат. Рос. акад. чл. Александром Никольским и оною Акад. изд. СПб., 1834. Ч. 1 — 2. Ч. 2.
Итак, красноречие было искусством патрона (patronus), а юриспруденция — искусством адвоката (advocatus), говорил Цицерон <6>. ——————————— <6> Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). Избранные сочинения. С. 258.
После краха республиканской формы правления в Риме постепенно было покончено и с бесплатной правозащитой. Император Диоклетиан издал закон, в котором были установлены твердые тарифы за услуги (судебного) оратора (Redner): 250 денариев за postulatio, 1000 — за cognitio. В Дигестах размер вознаграждения за услуги судебного оратора определял по собственному усмотрению судья, который при этом руководствовался судебным обычаем, а также исходил из того, насколько красноречивым был оратор, но не мог превысить сумму 100 золотых <7>. ——————————— <7> Памятники римского права: тексты для юрид. вузов. М.: Зерцало, 1997.
Таким образом, в Римском государстве постепенно формировался профессиональный класс поверенных, которые выполняли экспертные функции адвокатов. При каждом суде могло действовать определенное количество адвокатов. В 319 г. император Константин сделал адвокатскую деятельность свободным занятием, но в то же время локализовал ее, т. е. каждый адвокат должен был определиться с судом, при котором он выступал, и не имел права принимать участие в процессах при других судах, потому что одновременная занятость в различных местах вредила эффективному ведению процесса. Свободная адвокатура просуществовала до V в., когда постепенно, в определенной степени по настояниям самих адвокатов, соответствующими распоряжениями государство ограничило количество адвокатов (введение принципа numerus clausus). К городскому префекту было приставлено 80 адвокатов, к преторианскому префекту — до 150 адвокатов, которые, однако, могли выступать также в других судах. Допускались к адвокатской деятельности только те лица, которые могли подтвердить свои знания в юриспруденции соответствующим документом от своего учителя (доктора) или, по крайней мере, окончили курс обучения, как того требовали тогдашние предписания. Отдавали предпочтение сыновьям адвокатов. Лица, допущенные к адвокатской деятельности, образовывали collegium togatorum, т. е. объединения одетых в тогу под председательством примаса (primas). Примас в то же время занимал оплачиваемую согласно законам должность адвоката императорской сокровищницы (advocatus fisci) и после двух лет службы, получив титул светлейшего, отстранялся от упомянутой должности, а одновременно из адвокатуры. Учреждение, при котором выполнял свою деятельность адвокат, имело судебную и дисциплинарную власть над ним. Поскольку римское государство не создало учреждения, которое бы готовило государственных чиновников, адвокатура взяла на себя роль того института, где готовились государственные кадры (seminarium dignitatum). Государство предоставляло таким лицам особые привилегии, освобождало их от государственных повинностей. Часто профессию адвоката приравнивали к службе в армии. Но не следует переоценивать истинное значение адвокатуры в Римской империи, потому что между адвокатом и чиновником, а тем более военным, всегда оставался заметный разрыв. Кроме того, в источниках, дошедших до нас, содержится немало ограничений в деятельности адвокатов. Например, в Codex Justinianeus от них требуется, чтобы они, позоря (дискредитируя, оскверняя) противоположную сторону, не заходили дальше, чем того требует сам процесс (quam litium poscit utilitas), не заключали со стороной pactum, не плохо обходились с клиентами и не затягивали процесса <8>. ——————————— <8> Там же.
Связь, которая существовала между деятельностью адвоката и экспертной деятельностью юрисконсульта, выражалась не только в самих названиях, а прежде всего в их отношении к суду. Магистрат, в состав которого входили люди, осведомленные в вопросах права, всегда привлекал к участию в процессе заседателей, образованных в правовых вопросах (асессоры, assesores), и подчинялся их выводам. Заседателей выбирали в основном из среды адвокатов. Это происходило так часто, что коллегию адвокатов начали называть консультативным комитетом префекта, из-за чего адвокаты даже вынуждены были выступить против попыток властей увеличить имеющееся ограниченное количество адвокатов, главным образом с той целью, чтобы они выступали как заседатели. Со временем формируется особый вид судебных представителей — когниторов. Первоначально привлечение к процессу когнитора допускалось только в делах, где стороной был старец или больной, но со временем нанять когнитора мог каждый, единственное, что при этом требовалось, чтобы когнитор появлялся certis verbis coram adversario. Рядом с когнитором, который уже при Цицероне был абсолютно законным процессуальным уполномоченным, во времена Гая появляется прокуратор литис (procurator litis); на основе мандата без четко определенной формы прокуратор литис мог вести процесс от своего имени, только представив satisdatio ratam rem dominum habiturum. Впоследствии прокуратор будет приравниваться к когнитору: уже в Codex Theodosianus эти две профессии слились в одну, а в Дигестах вообще нет никакого различия между когнитором и прокуратором, более того, о когниторах не упоминается вообще <9>. ——————————— <9> Там же.
Прокуратура даже после слияния с когнитурой не была ни промыслом, ни профессиональным состоянием. Базируясь на мандате, она осуществлялась бесплатно. На бесплатности прокуратуры делается особый упор. Поэтому в отличие от адвокатов в отношении прокураторов никогда не употреблялось слово «вознаграждение», максимум — «расходы». В целом прокуратором является каждый, кто из любезности делает любую услугу другому лицу, поэтому даже тот, кто взялся передать (перевезти) чье-то письмо, называется прокуратором. Первично прокуратор является генеральным уполномоченным, закон особенно подробно подчеркивает, что даже лицо, уполномоченное на выполнение (оказание) одного-единственного действия, должен называться прокуратором <10>. ——————————— <10> Там же. С. 287.
Зато в разделе о прокураторах (de procuratoribus) этот термин применяют главным образом к процессуальным уполномоченным, деятельность которых является скорее дружеской услугой. Но закон требовал, чтобы каждый, кто взял на себя выполнение некоего действия, за что получил задаток, должен был доказать его выполнение до конца, в то же время очень подробно были определены и описаны причины, которые давали возможность отказаться от мандата. Следовательно, лицо, которое выступило истцом от имени стороны, обязано было защищать свою сторону от встречных исков и вносить задатки. Очень часто прокураторами выступали родители, дети, родственники лица, которое судилось. Все это не сочетается с предположением о том, что прокуратура была профессиональным занятием. Еще меньше упоминается о любом распределении работы между прокуратурой и адвокатурой, как это свойственно для более поздней Германии и Франции. Нигде не находим упоминания и о том, что сторона наряду с адвокатом должна нанять также прокуратора или когнитора, также нет ни одного упоминания о любом взаимодействии обоих институтов. Не имеем также подтверждения того, что некую часть процессуальных действий отбирали у адвоката и передавали прокуратору, или наоборот. Если привлекались адвокаты, то процессуальное производство полностью сосредоточивалось в их руках. При этом их первоочередной задачей было postulare, так что в канонической процессуальной литературе слова postulare и advocare употреблялись как абсолютные синонимы. Само слово postulare означало прежде всего составление иска, т. е. ту деятельность, которая во Франции — до сегодня называясь postuler — осуществляется исключительно прокуратором, как раз и является той особенностью, которая позволяет провести наиболее четкую границу между прокуратором и адвокатом. Адвокаты клялись помогать своему клиенту отстоять его правоту, делая все, что в их силах, но адвокат не должен был вести дело, если ему становилось известно, что закон не на стороне его клиента. Итак, все, сказанное адвокатом в присутствии стороны, считалось таким, что было сказано стороной, а изложение фактических обстоятельств дела было функцией адвоката. При таких обстоятельствах деятельность прокуратора становилась бессмысленной. На основании сказанного приходим к выводу, что прокуратура не была элементом судоустройства. В литературе ничего не сказано ни о допуске, ни о принесении присяги или условиях найма прокураторов, тогда как все соответствующие указы в отношении адвокатов сохранились. Зато с абсолютной уверенностью можно говорить о том, что стать прокуратором мог каждый, в том числе и лица, провозглашенные бесчестными. Фактически прокураторы были теми, кого сегодня мы называем процессуальным уполномоченным, кроме того, прокураторы совершали действия, которые, в зависимости от обстоятельств, поручают вести родным, друзьям, сотрудникам, агентам или же адвокату.
Литература
1. Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). Избранные сочинения: Пер. с лат.; вступ. ст. Г. Кнабе. М.- Харьков: Фолио, 2000. 2. Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). В старости; О дружбе; Об обязанностях / Пер. с лат. и коммент. В. О. Горенштейна; изд. подгот. В. О. Горенштейн и др. Репринт. воспроизведение текста изд. 1974 г. М.: Наука, 1993. 3. Тацит Корнилий. Сочинения: В 2 т. / Отв. ред. С. Л. Утченко. СПб.: Наука, 1993. Т. 1. [Перевод]. 4. Квинтилиан Марк Фабий (ок. 35 — ок. 96). Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений / Пер. с лат. Рос. акад. чл. Александром Никольским и оною Акад. изд. СПб., 1834. Ч. 1 — 2. Ч. 2. 5. Цицерон Марк Туллий (106 — 43 до н. э.). Речь М. Туллия Цицерона за Л. Мурену / Объясн. Ю. Фелькель. М.: бр. Салаевы, 1875. 6. Памятники римского права: [Тексты: для юрид. вузов: пер.]. М.: Зерцало, 1997.
