Н. Басманов, первый заместитель прокурора Республики Коми.
Э. Гусаков, начальник отдела государственных обвинителей прокуратуры Республики Коми, кандидат юридических наук.
Внедрение подлинно состязательных начал в судебные стадии уголовного судопроизводства потребовало коренного пересмотра роли государственных обвинителей и поставленных перед ними задач. Безвозвратно ушли в прошлое времена, когда участие прокурора в рассмотрении судами уголовных дел было необязательным, а в случаях участия их функции наряду с функциями государственных обвинителей осуществлялись и самим судом.
По известным причинам лица, совершившие преступления, и их защитники не заинтересованы в установлении истины, которая является непременным условием законного, обоснованного и справедливого приговора. Не обязан это делать и суд. Более того, некоторые судьи восприняли фактическое освобождение суда от необходимости собирания доказательств как требование об устранении суда от процесса доказывания в целом, ограничиваясь в своей деятельности лишь оценкой представленных им сторонами доказательств. Эта тенденция прогрессирует.
Существующие процессуальные формы, закрепленные УПК РФ, таковы, что в настоящее время установление истины по существу возложено на государственного обвинителя: представляя обвинительную власть, прокурор тем не менее и в ходе судебного разбирательства выполняет правозащитную функцию.
Эти обстоятельства влекут за собой усиление личной ответственности государственных обвинителей за порученное им дело, повышение предъявляемых к ним требований и их профессионального мастерства. Установление истины по делу напрямую зависит от добросовестного выполнения государственными обвинителями своих служебных обязанностей, их активности в суде.
В связи с этим государственные обвинители Республики Коми ориентированы на тщательную подготовку к рассмотрению судами уголовных дел, оказание судам помощи в обеспечении явки в судебные заседания потерпевших и свидетелей обвинения, проведение в необходимых случаях предварительных бесед с потерпевшими и свидетелями и разъяснение им необходимости дачи в суде правдивых показаний.
Основные проблемы в деятельности государственных обвинителей — неявка в судебное заседание потерпевших и свидетелей, показания которых имеют принципиальное значение для принятия судом правильного решения по уголовному делу, невозможность установления их местонахождения в ходе судебного производства, несогласие стороны защиты на оглашение их показаний.
В этих условиях правильны действия тех государственных обвинителей, которые принимают меры к установлению обстоятельств, предусмотренных ч. 2 ст. 281 УПК, позволяющих огласить показания потерпевшего и свидетеля, данные ими ранее, без согласия стороны защиты.
Ухтинским городским судом было рассмотрено уголовное дело по обвинению К. в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК. В ходе судебного разбирательства возникли трудности с доставкой в суд очевидца преступления, который вел асоциальный образ жизни. Несмотря на исчерпывающие меры, которые принимали органы внутренних дел по поручению государственного обвинителя, местонахождение свидетеля установить не представлялось возможным. В связи с тем что свидетель длительное время не появлялся по месту своего жительства, государственный обвинитель направил запрос в отдел ЗАГСа, откуда поступил ответ о смерти свидетеля, что послужило основанием для оглашения его показаний в порядке, установленном п. 1 ч. 2 ст. 281 УПК. К. был осужден по ч. 4 ст. 111 УК на 9 лет лишения свободы. В кассационном порядке приговор оставлен без изменения.
Верховным Судом Республики Коми рассматривалось уголовное дело по обвинению Т. и П. в нападении на водителя такси и его убийстве. Очевидцем преступлений был К., который на предварительном следствии дал о происшедшем обстоятельные показания. После направления уголовного дела в суд он выехал за пределы Республики, уклоняясь от явки в суд. Согласно установочной части протоколов допросов К. он был гражданином РФ. В материалах дела имелись данные о получении К. паспорта в 1997 г. на территории РФ. В ходе беседы государственного обвинителя с супругой К. было установлено, что свидетель выехал в Украину, гражданином которой он являлся. Информация была проверена, и государственный обвинитель получил достоверные данные о том, что К. действительно имеет украинское гражданство. Это обстоятельство позволило суду удовлетворить ходатайство государственного обвинителя об оглашении показаний К. по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 2 ст. 281 УПК, и положить их в основу обвинительного приговора.
Сторона защиты часто умалчивает о своих доводах на стадии расследования, преследуя цель свести на нет результаты досудебного производства по делу в судебном разбирательстве. Пример — сделанные после поступления уголовного дела в суд заявления об алиби, подкрепленные определенными фактическими данными, которые не опровергаются имеющимися в деле доказательствами.
Такие заявления подсудимых и их защитников требуют от государственного обвинителя своевременного и адекватного реагирования, от результатов которого, по сути, зависит состоятельность всего обвинения.
В судебном заседании по уголовному делу в отношении действовавшей на территории г. Сыктывкара группы лиц, обвинявшихся в совершении серии краж автомобилей, один из защитников заявил об алиби своего подзащитного П. и ходатайствовал о приобщении к материалам уголовного дела железнодорожных билетов, согласно которым П. не мог участвовать в совершении преступлений, поскольку в этот период времени выезжал в Москву. В ходе проверки алиби было установлено, что подсудимый действительно приобретал билеты из Сыктывкара до Москвы, но дважды. Защитой были представлены первый и последний билеты, а промежуточные скрыты. Это позволило стороне обвинения убедительно доказать, что в период совершения преступлений П. находился в Сыктывкаре и мог участвовать в хищении автомобиля, на что указывали иные доказательства.
Были выяснены и причины непредставления защитой железнодорожных билетов в ходе предварительного следствия. П. объяснил это тем, что не доверял следователю. Однако государственный обвинитель установил, что сведения о пассажирах, выезжающих железнодорожным транспортом, и о приобретении ими железнодорожных билетов по существующей практике хранятся не более одного года, поэтому защита надеялась, что представленных ими в ходе судебного заседания билетов будет достаточно для подтверждения алиби, а проверка факта повторного выезда П. в Москву будет невозможной. Благодаря активной позиции и целенаправленной работе государственного обвинителя версия стороны защиты была опровергнута, а П. осужден.
Исследование доказательств в условиях состязательности выявляет серьезные просчеты и упущения предварительного расследования, влияющие на доказанность предъявленного подсудимому обвинения либо его квалификацию. Устранение этих недостатков — непосредственная обязанность государственного обвинителя. Судебное следствие не сводится к проверке только тех доказательств, которые есть в материалах уголовного дела. Выводы органов расследования имеют предварительный характер. Именно от государственного обвинителя, представляемых им доказательств, избранной тактики зависит, будут ли эти выводы восприняты судом. Осуществляя уголовное преследование, государственный обвинитель должен принимать исчерпывающие меры, направленные на восполнение пробелов расследования, пользуясь правом представления новых доказательств.
Н. обвинялся в незаконном сбыте наркотических средств. Совершение им преступлений категорически отрицал, проверочных закупок в отношении его не проводилось, наркотических средств в его жилище обнаружено не было, с поличным подсудимый не задерживался. Причастность Н. к сбыту наркотических средств подтверждалась показаниями свидетеля П. в ходе досудебного производства по делу, сведениями о телефонных соединениях и содержанием телефонных переговоров между П. и абонентом телефонного номера, который, по мнению следствия, принадлежал Н. В судебном заседании свидетель П. свои показания изменил и, признавая приобретение наркотиков при обстоятельствах, установленных следствием, стал отрицать, что приобретал наркотики у Н. В ходе расследования Н. для опознания П. не предъявлялся, очная ставка между ними не проводилась. П., однако, признал, что покупал наркотики у пользователя телефонного номера, имевшегося в материалах дела. Убедительных доказательств принадлежности этого номера Н. не было. Государственный обвинитель установил, что квартиру, в которой подсудимый проживал на момент совершения преступлений, он арендовал у З., о чем был составлен письменный договор. Допрошенная по ходатайству государственного обвинителя в суде свидетель З. пояснила, что контактный телефон Н. был указан в договоре собственноручно самим подсудимым. Оригинал этого договора находился в другом уголовном деле по обвинению Н., копия данного договора была приобщена к рассматриваемому судом делу также по ходатайству государственного обвинителя. Номер телефона Н. оказался идентичным номеру телефона лица, у которого, как пояснил П., он приобретал наркотические средства. По приговору Эжвинского районного суда г. Сыктывкара за незаконный оборот наркотических средств Н. был осужден на длительный срок лишения свободы.
После вступления приговора в законную силу факт принадлежности Н. указанного номера телефона в силу преюдиции был использован государственным обвинителем для подтверждения виновности Н. по второму уголовному делу, по которому судом был также постановлен обвинительный приговор.
Представляется, что только продуманная, целенаправленная работа государственных обвинителей может обеспечить реализацию принципа неотвратимости наказания, а также реальное восстановление прав потерпевших.
