Предмет Федерального закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации»: регулируемые и нерегулируемые отношения

(Щур-Труханович Л. В.) («Торговое право», 2011, NN 1, 2)

ПРЕДМЕТ ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА «ОБ ОСНОВАХ ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ТОРГОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»: РЕГУЛИРУЕМЫЕ И НЕРЕГУЛИРУЕМЫЕ ОТНОШЕНИЯ

/»Торговое право», 2011, N 1/

Л. В. ЩУР-ТРУХАНОВИЧ

Щур-Труханович Л. В., к. э.н., директор Центра исследований в сфере экономики и права.

Вступление в силу Федерального закона от 28.12.2009 N 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» завершило дискуссию по поводу целесообразности его принятия, однако породило множество новых — относительно содержания отдельных его норм и истинного смысла, вложенного в них законодателем. Поиск ответа на большинство вопросов, связанных с применением норм данного Федерального закона, начинается с исследования его предмета и сферы действия. Как следует из части 3 статьи 1 Федерального закона, его предмет состоит из двух групп отношений: 1) отношения, возникающие между органами государственной власти, органами местного самоуправления и хозяйствующими субъектами в связи с организацией и осуществлением торговой деятельности; 2) отношения, возникающие между хозяйствующими субъектами при осуществлении ими торговой деятельности. Выделение в предмете тематического федерального закона субъектов правоотношений — особый прием законодательной техники, применяемый тогда, когда в сферу регулирования законодательного акта включаются не все общественные отношения, имеющие единый или смежный объект. В большинстве же случаев субъекты отношений в предмете федерального закона не выделяются, так как целью соответствующего законодательного акта является урегулирование всех или большинства отношений, связанных с определенными объектами материального мира (благами) или совершением определенных действий. Использование в Федеральном законе «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» <2> описанного подхода для определения предмета объясняется постановкой законодателем цели урегулирования хотя и большинства отношений, связанных с торговлей, но все же не всех. Изначально Концепцией проекта Федерального закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации», утвержденной 29.10.2007 Комиссией Правительства РФ по законопроектной деятельности (далее — Концепция законопроекта), не предполагалось регулирование отношений, связанных с осуществлением деятельности по приобретению и продаже товаров между хозяйствующими субъектами, осуществляющими торговую деятельность, и гражданами-потребителями, а также между физическими лицами, для которых приобретение и продажа товаров не являются профессиональной деятельностью. Указанием в предмете Федерального закона <3> отношений, участниками которых являются органы государственной власти, органы местного самоуправления и хозяйствующие субъекты (юридические лица и индивидуальные предприниматели), законодатель решил указанную задачу, однако одновременно создал предпосылки для возникновения целого ряда вопросов. ——————————— <2> СЗ РФ. 04.01.2010. N 1. Ст. 2; 27.12.2010. N 52 (ч. 1). Ст. 6984. <3> Далее по тексту — Закон, Закон о торговле.

Несмотря на критику, звучавшую в адрес разделения предмета Закона на две составляющие, такое нормативное решение концептуально оправданно. В первой группе отношений их объектом являются действия, совершаемые органами государственной власти, органами местного самоуправления и хозяйствующими субъектами в связи с организацией и осуществлением последними торговой деятельности. Содержание и характер указанных действий предопределяют отнесение возникающих в результате их совершения отношений к административным правоотношениям, обусловливающим применение для их регулирования соответствующих методов административно-правового характера. Во второй группе отношений объектом являются действия, совершаемые хозяйствующими субъектами по отношению друг к другу при непосредственном осуществлении ими торговой деятельности. Поскольку такие хозяйствующие субъекты осуществляют предпринимательскую деятельность, то для регулирования отношений между ними применяются гражданско-правовые методы. Применение различных правил к регулированию указанных групп отношений делает Закон комплексным нормативным правовым актом, что обусловливает сложность разграничения компетенции в сфере регулирования торговой деятельности между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Вместе с тем искусственное, на первый взгляд, разделение предмета Закона способствует решению данной задачи как в самом Законе (через нормы непосредственного регулирования отношений между хозяйствующими субъектами), так и в перспективном правотворчестве, указывая границу, которую субъекты Российской Федерации не могут пересекать в связи с непризнанием их статьей 3 Гражданского кодекса РФ субъектами гражданского нормотворчества. Как уже отмечалось, у обеих групп отношений объекты различные, несмотря на общность для них «осуществления торговой деятельности». Организация торговой деятельности с использованием стационарных торговых объектов как подготовительный этап торгового процесса представляет собой комплекс таких действий, как приобретение на различных основаниях торговых объектов (строительство новых, реконструкция имеющихся, аренда у сторонних организаций, др.), подготовка их к эксплуатации (включая заключение соответствующих сервисных договоров), приобретение необходимого торгово-технологического оборудования (инструмента, инвентаря) и подготовка его к эксплуатации (включая регистрацию контрольно-кассовой техники, техническое освидетельствование сосудов, работающих под давлением, лифтов и т. д.), получение необходимых разрешительных документов (лицензий, разрешений, пр.) и совершение иных действий по легализации своей деятельности (подача уведомлений о начале осуществления торговой деятельности, регистрация декларации пожарной безопасности, др.), регистрация знака обслуживания или легализация коммерческого обозначения, разработка документов (карт, схем, правил учета) торгово-технологического процесса, определение режима работы, наем и расстановка персонала, проектирование финансовых процессов и др. При организации торговой деятельности без использования торговых объектов или с использованием нестационарных торговых объектов состав указанных действий изменяется, появляются новые (в частности, при организации дистанционной торговли — регистрация интернет-ресурса (для электронной торговли), подготовка носителей описаний товаров (изготовление оригинал-макетов, печать, заключение договора на оказание сервисных услуг и т. д.)). С началом осуществления торговой деятельности отдельные действия организационного характера трансформируются в постоянные торгово-технологические операции (эксплуатация оборудования, координация работы персонала и оплата его труда, информационно-аналитическое обеспечение деятельности, исчисление и уплата налогов, обязательных страховых взносов, другие технологические и хозяйственные операции). Собственно осуществление торговой деятельности выражается в комплексе действий по приобретению и продаже товаров (определение условий соответствующих договоров, в том числе согласование их с контрагентами, заключение договоров и их исполнение с использованием имеющихся материальных ресурсов (торговых объектов, торговых площадей, оборудования, инструментов и пр.), информационных (официальных сайтов в соответствующих информационно-телекоммуникационных сетях и пр.) и человеческих ресурсов). Разделение регулируемой сферы на две составляющие — организацию торговой деятельности и осуществление торговой деятельности — имеет под собой объективную основу. На момент разработки концепции законопроекта была обоснована необходимость регулирования не только осуществления торговой деятельности, но и ее организации, особенно в части организации (создания) и использования крупных стационарных торговых объектов (торговых комплексов, торговых центров, торговых домов) с целью сдачи в аренду торговых и складских площадей и предоставления сопутствующего бизнес-сервиса (уборка помещений и обслуживание оборудования, «депозитарий» и услуги по инкассации наличных, PR-поддержка, рекламные услуги и др.). Для хозяйствующих субъектов, содействующих организации торговой деятельности в вышеуказанных формах, но самостоятельно не осуществляющих торговлю или осуществляющих ее только на части торговой площади, планировалось предъявить требования, схожие с требованиями к управляющим розничными рынками компаниям (ведение паспортов безопасности, реестра арендаторов и др.). В процессе доработки концепции законопроекта, а затем и самого законопроекта идея регулирования деятельности по содействию организации торговли реализована не была. Однако это не лишило смысла концепцию разделения регулируемой сферы на организацию торговли и на осуществление торговли. Если первая группа действий (входящих в состав организации торговой деятельности), как уже отмечалось, в основном регламентируется посредством норм административного права, выражающих требования к совершению юридически значимых актов (получение разрешительных документов, регистрация или подача соответствующих документов и пр.), к торговым объектам, торгово-технологическому оборудованию и совершению торгово-технологических операций, то вторая группа (действия по осуществлению собственно торговой деятельности) — преимущественно нормами гражданского права. На данный момент вышеописанная Концепция не вполне реализована в Законе, поскольку положений непосредственно регулятивного характера в нем не так много. Исходя из понимания того, что основной массив требований к организации торговой деятельности (начиная с размещения торгового объекта и заканчивая торговым оборудованием) уже сформулирован в других федеральных законах, отсылки к которым в том числе содержатся в частях 1 — 3 статьи 8 Закона, законодатель свел до минимума требования к организации торговой деятельности, сосредоточив их на размещении нестационарных торговых объектов, организации ярмарок, использовании торговых объектов отдельными хозяйствующими субъектами (статьи 10 — 11, 14 Закона). То же следует сказать в отношении требований к осуществлению торговой деятельности (они изложены в статьях 9 и 13 Закона в нормах-требованиях к заключению и исполнению договоров). Вместе с тем эта нормативно-методическая основа позволит системно и продуманно совершенствовать Закон в будущем. Необходимо отметить, что на последних этапах законотворческого процесса содержание организации торговой деятельности было расширено законодателем: поскольку заключение и исполнение договоров комиссии не очень вписывается в «осуществление» торговой деятельности (под таковой в соответствии с присутствующими в статье 2 дефинициями понимается деятельность, связанная исключительно с приобретением и продажей товаров, а суть договора комиссии состоит в содействии приобретению и продаже товаров путем заключения комиссионером по поручению комитента соответствующих сделок с третьими лицами; непосредственно приобретателями и продавцами выступают соответственно комиссионер и третьи лица (пункт 1 статьи 990, пункт 1 статьи 996 Гражданского кодекса РФ)), то оно образует деятельность по организации торговли. Исходя из этого объект второй группы отношений (то есть отношений, возникающих между хозяйствующими субъектами) смело может быть дополнен действиями по организации торговой деятельности. Конструктивные особенности части 3 статьи 1 Закона порождают вопросы о связях между субъектами отношений. Так, очевидно, что в первой группе имеются в виду отношения, возникающие между хозяйствующими субъектами и органами государственной власти, хозяйствующими субъектами и органами местного самоуправления, однако не очевидно, ставилась ли при подготовке Закона задача урегулирования отношений между органами государственной власти и органами местного самоуправления. Пункт 4 части 2 данной статьи вполне предметно отвечает на этот вопрос: задача регулирования ставилась, и в определенной степени такие отношения Законом урегулированы, что согласуется с абзацем четвертым части 1 статьи 5 Федерального закона от 06.10.2003 N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» <4>. ——————————— <4> СЗ РФ. 06.10.2003. N 40. Ст. 3822; 09.05.2011. N 19. Ст. 2705.

Еще одно замечание к конструкции части 3 статьи 1 Закона касалось словоформы «в связи», смысловое значение которой позволяет вовлечь в сферу регулирования отношения, мало соприкасающиеся с организацией и осуществлением торговой деятельности. С такой оценкой риска возможного расширения предмета Закона следует согласиться. Однако основным мотивом определения регулируемых отношений через связь с организацией и осуществлением торговой деятельности было стремление урегулировать не только отношения, возникающие уже в процессе организации и осуществления торговой деятельности, но и предшествующие таковым, в частности отношения по регулированию торговой деятельности органами государственной власти и органами местного самоуправления. Что касается опасения постепенного расширения тематики Закона, то оно, на наш взгляд, достаточно реально, в частности, если законодатель посчитает необходимым включить в сферу регулирования Закона элементы градостроительного, технического и иного регулирования.

Хозяйствующий субъект. Более существенный конструктивный недостаток есть у второй группы входящих в предмет Закона отношений, который появился в связи с решением в одной норме сразу двух задач: определения цели Закона и введения контекстных сокращений для обозначения субъектов регулируемых Законом отношений. Речь идет о пункте 3 части 2 статьи 1 Закона, из которого следует, что: — под хозяйствующими субъектами, осуществляющими торговую деятельность, понимаются юридические лица и индивидуальные предприниматели, осуществляющие торговую деятельность (то есть в соответствии со статьей 2 Закона — деятельность, связанную с приобретением и продажей товаров); — под хозяйствующими субъектами, осуществляющими поставки товаров, — хозяйствующие субъекты, осуществляющие поставки производимых или закупаемых товаров, предназначенных для использования их в предпринимательской деятельности, в том числе для продажи или перепродажи. Если буквально придерживаться текстуального содержания указанных сокращений, то можно сделать вывод, что хозяйствующие субъекты, осуществляющие поставки товаров, не входят в круг лиц, отношения с участием которых регулируются Законом: таковые по смыслу пункта 3 части 2 статьи 1 Закона не осуществляют торговую деятельность, а занимаются иной деятельностью — деятельностью по поставке товаров, которая хотя во многом схожа с оптовой торговлей, однако в силу различных определений ею не является. Вместе с тем отношения с участием хозяйствующих субъектов, осуществляющих поставки товаров, самым непосредственным образом регулируются Законом. Одновременно с устранением данного упущения в части 3 статьи 1 Закона требуется скорректировать и характеристику указанных субъектов в пункте 3 части 2 статьи 1 Закона. Из формулировки пункта 3 части 2 статьи 1 Закона следует, что хозяйствующие субъекты признаются, выражаясь языком гражданского законодательства, поставщиками, если они осуществляют поставки производимых или закупаемых товаров, предназначенных для использования их в предпринимательской деятельности, в том числе для продажи или перепродажи. Предназначение товара, то есть цель, для которой он должен в идеале использоваться, определяется производителем (создателем) товара еще на этапе проектирования производственного процесса и продукции, и в силу требований законодательства о техническом регулировании, о санитарно-эпидемиологической безопасности и др. указывается в сопровождающих товар документах (технической документации, сертификатах соответствия, декларациях соответствия и пр.). Определение товара, являющегося объектом сделки, совершаемой поставщиком, как изначально предназначенного для использования в предпринимательской деятельности, фактически означает отнесение его к продукции производственно-технического назначения, отношения по обороту которой, как следует из пункта 4 части 4 данной статьи, не входят в сферу Закона. Для корректного использования в Законе понятия поставки, которой опосредуется в том числе оптовая торговля, необходимо руководствоваться определением, сформулированным применительно к договору поставки в статье 506 Гражданского кодекса РФ <5>: важна не цель (предназначение) товара, а цель его приобретения покупателем — для использования в предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием. ——————————— <5> СЗ РФ. 29.01.1996. N 5. Ст. 410; 14.02.2011. N 7. Ст. 901.

Кроме того, поскольку Законом регулируются отношения не только в связи с совершением купли-продажи как основных сделок, составляющих сущность торговли, но и сделок организующего характера, то есть способствующих заключению и исполнению первых (в частности, договоров комиссии (пункт 3 части 1 статьи 13), договоров приобретения или аренды площади торговых объектов (часть 1 статьи 14 Закона)), то резонно дополнить вторую группу входящих в предмет Закона отношений действиями по организации или содействию торговой деятельности. В части 4 статьи 1 Закона приведены четыре группы отношений, на которые не распространяется действие Закона. В исключении из сферы действия Закона указанных отношений проявляется первоначальная идея законодателя — урегулировать Законом только те отношения, которые возникают в ходе организации и осуществления продажи товаров, предназначенных для личного, семейного, домашнего или иного подобного использования (так называемых потребительских товаров или товаров народного потребления). В первых редакциях законопроекта перечень отношений, не подпадающих под сферу действия Закона, был значительно шире и включал около 15 групп. Помимо оставшихся в итоговой редакции Закона и перечисленных в части 4 статьи 1 в него входили: а) отношения в связи с организацией и осуществлением деятельности в области предоставления услуг; б) отношения, связанные с осуществлением валютных операций; в) отношения, связанные с организацией и осуществлением продажи товаров в магазинах беспошлинной торговли; г) отношения, связанные с организацией и осуществлением продажи: — предметов религиозного культа и религиозной литературы в культовых зданиях и сооружениях и на относящихся к ним территориях, в иных местах, предоставленных религиозным организациям для этих целей, в учреждениях и на предприятиях религиозных организаций, зарегистрированных в установленном порядке; — лотерейных билетов; — проездных билетов и талонов для проезда в общественном транспорте; — государственных знаков почтовой оплаты (почтовых марок и иных знаков, наносимых на почтовые отправления), подтверждающих оплату услуг почтовой связи; — периодических печатных изданий; — изобразительной, печатной, сувенирной и другой тиражированной продукции в учреждениях культуры (театры, кинотеатры, цирки, музеи), входных билетов в учреждения культуры; — товаров и входных билетов организациями физической культуры и спорта на проводимых ими спортивно-зрелищных мероприятиях. К определению предмета регулирования через исключение из него определенных отношений законодатель, как правило, прибегает тогда, когда: 1) затруднено выделение признака (признаков), позволяющего отличить предмет от сходных с ним (то есть описать его содержание через род и видовое отличие). В этом случае предмет определяется путем обособления отношений, составляющих его содержание, от сходных с ними отношений; 2) по тем или иным причинам необходимо исключить некоторые группы общественных отношений. Например, те, которые уже урегулированы соответствующими нормативными правовыми актами в целях избежания дополнительного и (или) дублирующего воздействия на них. Или такие, для регулирования которых предлагаемые методы не пригодны, а применимые специфические методы обусловливают закрепление их в самостоятельном нормативном акте. К этой же группе можно отнести отношения, выведение которых из-под действия закона пролоббировано с той или иной целью (например, для недопущения возложения на участников таких отношений соответствующих обременений). Справедливости ради нужно сказать, что это не оригинальная российская практика — к этому приему определения предмета закона прибегают и законодатели других стран (например, в Законе Республики Беларусь от 28.07.2003 N 231-3 «О торговле» <6> предусмотрено, что его действия не распространяются на отношения, связанные с осуществлением продажи товаров физическим лицам, не являющимся индивидуальными предпринимателями, осуществлением внешнеторговой деятельности, куплей-продажей ценных бумаг, куплей-продажей недвижимости, с осуществлением валютно-обменных операций, с оказанием коммунальных услуг, с деятельностью ломбардов, объектов интеллектуальной собственности). ——————————— <6> Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2003. N 2/981; 2009. N 2/1618.

В абсолютном большинстве случаев причины, по которым при определении предмета регулирования был использован данный прием, не объясняются (в редких исключениях волю законодателя можно установить в результате изучения пояснительных записок). Приведенный в пункте 4 части 4 статьи 1 Закона перечень отношений, на которые не распространяется действие Закона, формировался под влиянием обеих групп факторов. Во-первых, при определении предмета и конструировании норм Закона не удалось четко выделить признаки, позволяющие достоверно и однозначно определить товары как объекты гражданского оборота, практика существования которого побудила законодателя к урегулированию соответствующих интересов: не только товары, являющиеся продуктами труда, изначально произведенными (переработанными) с одним предназначением — для личного, семейного или иного аналогичного использования гражданами, но и товары, производимые (перерабатываемые) с целью их отчуждения без интереса к их дальнейшей судьбе, которые, однако, могут быть как потреблены вышеуказанными способами (например, мясо, ткани, пр.), так и использованы другими субъектами гражданского оборота в целях промышленного или иного потребления, переработки для придания дополнительных потребительских свойств и введения в новом качестве в оборот и т. д. По этой причине, в частности, в группу исключений попали отношения, связанные с продажей продукции производственно-технического назначения и т. д. Во-вторых, отношения по поводу организации и осуществления отдельных видов и форм торговли (внешней торговли, биржевой торговли, торговли, осуществляемой на розничных рынках), оборота отдельных вещей, в частности объектов недвижимости, ценных бумаг и др., детально урегулированы другими федеральными законами и предусматриваемые Законом методы к ним неприменимы или непригодны. Проанализируем решения законодателя относительно определения сферы действия Закона.

Внешнеторговая деятельность. § 1. Согласно пункту 1 части 4 статьи 1 Закона о торговле его положения не применяются к отношениям, связанным с организацией и осуществлением внешнеторговой деятельности. Формальным основанием исключения из сферы действия Закона отношений в связи с организацией и осуществлением внешнеторговой деятельности является существование самостоятельного федерального закона, регулирующего указанные отношения — Федерального закона от 08.12.2003 N 164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» <7>; фактическим — существенное различие в методах регулирования торговых отношений во внешней и внутренней торговой среде (включая запрет на применение для регулирования внешнеторговых отношений не поименованных в данном Федеральном законе методов), обусловливаемое не только международными договорами, участником которых является Российская Федерация, но и требованиями Всемирной торговой организации, других международных торговых организаций о приведении национального законодательства в соответствии с принятыми указанными организациями стандартами, принципами и документами. ——————————— <7> СЗ РФ. 15.12.2003. N 50. Ст. 4850; 13.12.2010. N 50. Ст. 6594.

Раздельное регулирование внутренней и внешней торговли характерно для национальных систем законодательства значительной части государств. Однако есть и примеры объединения регулирования двух сфер торговли в едином законодательном акте (например, в Республике Казахстан — в Законе 2004 года «О регулировании торговой деятельности», Республике Хорватия — Закон 2008 года «О торговле», других странах, принявших торговые кодексы и иные кодифицированные акты или комплексные законодательные акты о торговле). Согласно статье 2 Федерального закона «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» под внешнеторговой деятельностью понимается деятельность по осуществлению сделок в области внешней торговли товарами, услугами, информацией и интеллектуальной собственностью. В свою очередь, внешняя торговля товарами определяется как импорт и (или) экспорт товаров. Обособление отношений в связи с организацией и осуществлением внешней торговли от отношений в связи с организацией и осуществлением торговли на внутреннем рынке Российской Федерации позволяет автономно решать характерные для обеих сфер торговли проблемы и таким образом не осложнять процесс вступления Российской Федерации во Всемирную торговую организацию. Достаточно нестандартное для стран с рыночно ориентированной экономикой государственное регулирование внутренней торговли в Российской Федерации, на наш взгляд, не причинит существенного вреда внешней торговле Российской Федерации; напротив, для некоторых категорий зарубежных поставщиков товарный рынок Российской Федерации может даже стать привлекательным ввиду фактически государственных гарантий высокоскоростных расчетов за поставленные продовольственные товары, «очищения» товарных договоров от сервисных элементов и т. д. Что касается внутренней торговли, то установление на внутреннем рынке более жестких правил, чем предусмотрены национальными законодательствами других государств, может способствовать развитию внешней торговли товарами за счет увеличения со стороны крупных торговых компаний интереса к организации деятельности по импорту в Российскую Федерацию отдельных видов продовольственных товаров и тем самым деформировать такой сектор внутреннего рынка Российской Федерации, как производство и оборот соответствующих товаров. Так, одним из способов облегчения бремени Закона, например в части оперативного расчета за продовольственные товары, может стать создание крупными торговыми операторами закупочно-логистических центров в ближнем зарубежье (в том числе на приграничных территориях) для формирования товарной массы на менее администрируемых рынках продовольствия и последующего ее импорта на территорию Российской Федерации. Интерес к переориентации закупок на рынки продовольствия СНГ и ближнего зарубежья (в том числе, например, на активно развивающийся агрорынок Китая) может быть реализован не только путем создания закупочных центров за рубежом, но и посредством заключения внешнеторговых сделок с зарубежными поставщиками (производителями, торговыми посредниками) <8>. ——————————— <8> В рассматриваемом контексте уместно вспомнить ярко контрастировавшую с дискуссией вокруг проекта Закона идею белорусских властей об установлении не минимальной, а максимальной (от 60 дней и выше) отсрочки оплаты товаров торговыми организациями поставленных производителями товаров как способа стимулирования деятельности магазинов и реализации отечественной продукции (Белорусские магазины получат отсрочку по платежам за отечественные товары на 60 дней. Белта. 26.03.2009).

Товарные биржи. § 2. В силу пункта 2 части 4 статьи 1 Закона о торговле отношения, связанные с организацией и осуществлением торговли на товарных биржах, так же как и внешнеторговая деятельность, не регулируются данным Законом. Воссоздание товарных бирж и биржевой торговли предусматривалось первыми проектами экономических реформ, начатых в 1990 году <9>. Форсированное развитие этих элементов торговой инфраструктуры потребовало оперативного регулирования процессов создания товарных бирж и торговли на них. По этой причине биржевая торговля как форма организации и осуществления торговой деятельности и деятельность товарных бирж как высокоэффективных торговых площадок были урегулированы на законодательном уровне еще в 1992 году — Законом РФ от 20.02.1992 N 2383-I «О товарных биржах и биржевой торговле» <10>. ——————————— <9> Основные направления стабилизации народного хозяйства и перехода к рыночной экономике. Одобрены IV сессией Верховного Совета СССР 19.10.1990 // Ведомости СНД и ВС СССР. 1999. N 44. Ст. 906. <10> Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 07.05.1992. N 18. Ст. 961; СЗ РФ. 02.08.2010. N 31. Ст. 4193.

Согласно пункту 1 статьи 2 данного Закона РФ под товарной биржей понимается организация с правами юридического лица, формирующая оптовый рынок путем организации и регулирования биржевой торговли, осуществляемой в форме гласных публичных торгов, проводимых в заранее определенном месте и в определенное время по установленным ею правилам. Регламентация деятельности товарных бирж как самостоятельных участников торгового оборота и определение правил заключения биржевых сделок в едином торговом акте присущи законодательствам государств с дуалистической системой частного права (например, Франции, Германии). В национальных законодательных системах государств с монистической системой частного права преобладает обособление регулирования биржевой торговли от торговли вообще. Обычно даже если биржевая торговля упоминается в общих актах торгового законодательства в составе характеристики национальной торговой системы, то ее правовое регулирование осуществляется в специальных законах (например, в Республике Казахстан, в Республике Беларусь). Поглощение Законом о торговле Закона РФ «О товарных биржах и биржевой торговле» путем инкорпорирования в первый наиболее адекватных норм второго, отвечающих современным потребностям товарного рынка, уточнения, дополнения и развития отдельных из них не исключено в перспективе, хотя и представляется процессом сложным и требующим понимания и переосмысления национальной торговой системы в целом. В настоящее же время, поскольку на отечественных товарных биржах преимущественно торгуется сырье, инкорпорация норм Закона РФ «О товарных биржах и биржевой торговле» в Закон о торговле, сформатированный для регулирования торговли потребительс кими товарами (товарами народного потребления, товарами потребительского назначения), представляется преждевременной. В ожидании грядущего ужесточения посредством закона регулирования взаимоотношений между производителями, торговыми посредниками и операторами высказывалось предположение, что таким способом государство неявно направляет участников торгового оборота в сторону товарных бирж и биржевой торговли. Однако с учетом вышеотмеченной специфики российских товарных бирж (ориентация на сырье) маловероятно, что торговые сети и производители потребительских товаров смогут удовлетворить свои интересы на товарных биржах.

Розничные рынки. § 3. Отношения по организации и осуществлению деятельности по продаже товаров на розничных рынках также исключены из сферы действия Закона по причине наличия на момент разработки и утверждения Концепции законопроекта специального закона — Федерального закона от 30.12.2006 N 271-ФЗ «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» <11>. ——————————— <11> СЗ РФ. 01.01.2007. N 1 (ч. 1). Ст. 34; 27.12.2010. N 52 (ч. 1). Ст. 6984.

Исключение из сферы действия Закона отношений, связанных с организацией и осуществлением деятельности по продаже товаров на розничных рынках, критиковалось еще на этапе разработки и утверждения Концепции законопроекта органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, депутатами Государственной Думы РФ, самим торговым сообществом. Отказ включить в сферу регулирования Закона отношения, связанные с организацией розничных рынков, а также с организацией и осуществлением деятельности по продаже товаров (выполнению работ, оказанию услуг) на розничных рынках, обосновывался в Концепции законопроекта нежелательностью дублирующего административного воздействия (нормами Федерального закона от 30.12.2006 N 271-ФЗ «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» и Федерального закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации») на хозяйствующих субъектов, осуществляющих торговую деятельность на нестационарных торговых объектах (в палатках, павильонах, киосках и др.), входящих в структуру розничного рынка и являющихся в смысле Федерального закона «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» торговыми местами. Кроме этого, есть и другое, «затекстовое», объяснение невключения деятельности по организации деятельности розничных рынков и торговли на розничных рынках в сферу действия Закона — поглощение Законом Федерального закона «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации», всего несколько месяцев действовавшего на момент утверждения Концепции законопроекта, могло быть воспринято как свидетельство непоследовательной и бессистемной государственной политики в области торговли и, кроме того, могло осложнить начавшуюся реформу ярмарочно-базарного комплекса. Дополнительным аргументом в пользу «разведения» двух Законов — общего о торговле и специального об одной из форм организации торговли — служил также тот факт, что Федеральный закон «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» регулирует отношения, связанные с розничными рынками в целом — и с их организацией как имущественных комплексов, которая является самостоятельным видом предпринимательской деятельности, и с организацией и осуществлением на территории этих комплексов собственно торговой деятельности (деятельности по выполнению работ, оказанию услуг). Необходимо отметить, что деятельность по организации розничных рынков как имущественных комплексов, предназначенных для осуществления деятельности по продаже товаров (выполнению работ, оказанию услуг) на основе свободно определяемых непосредственно при заключении договоров розничной купли-продажи и договоров бытового подряда цен и имеющих в своем составе торговые места, согласно Общероссийскому классификатору видов экономической деятельности (ОКВЭД), относится к таким видам деятельности, включенным в раздел «К. Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг», как сдача внаем собственного нежилого недвижимого имущества (код 70.20.2), управление эксплуатацией нежилого фонда (код 70.32.2), аренда торгового оборудования (код 71.34.7). Перенесение из Федерального закона «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» в Закон только положений, регулирующих исключительно отношения по поводу организации и осуществления торговой деятельности, открыло бы вопрос об источнике регулирования отношений в связи со строительством и организацией розничных рынков. В результате механического объединения норм двух законодательных актов резкий контраст представляли бы между собой положения, устанавливающие достаточно обширный комплекс обязанностей для осуществляющих торговлю на розничных рынках субъектов, регламентирующие взаимодействие между осуществляющими торговлю субъектами и осуществляющими управление розничными рынками компаниями и предусматривающие в отношении последних использование жестких административных методов специального характера, и положения, предусматривающие более комфортные условия осуществления торговой деятельности в торговых комплексах (торговых центрах, магазинах, павильонах, киосках, на ярмарках и др.), основанные в том числе на невмешательстве государства в деятельность управляющих торговыми комплексами компаний, в ассортиментную и кадровую политику и пр. Напомним, что для розничных рынков предусмотрены запрет на их организацию без соответствующих разрешений, их регистрация, ограничение прав управляющей розничным рынком компании на самостоятельное осуществление торговой деятельности и др. Вышеизложенные аспекты осложняют работу по консолидации норм законов торговой сферы, но не исключают ее. С учетом уже присущей российской системе законодательства перегруженности, бессистемности и излишней частности регулирования отдельных групп экономических отношений восприятие Закона как рамочного, предполагающего принятие других, специальных по отношению к нему федеральных законов, регулирующих разновидности общеторговых отношений (о торговле на розничных рынках, о торговле на оптовых рынках, о торговле в торговых комплексах (центрах), об электронной торговле и т. д.), и дальнейшее его развитие в таком качестве, представляется не только необоснованным, но и стратегически неверным. В результате «разрастания» и «разветвления» нормативного массива, регулирующего торговлю, будут множиться существующие и возникать новые несогласованности и противоречия между законами. А несогласованность Закона и Федерального закона «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» уже имеет место и по мере изменения какого-либо из них в отрыве от другого будет усугубляться: при отсутствии в Федеральном законе «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации» норм, определяющих порядок заключения и исполнения договоров поставки, аналогичных приведенным в статье 9 Закона (запрещающих получение бонусов, устанавливающих жесткие сроки оплаты продовольственных товаров и др.), резонна постановка вопроса о том, чем предприниматели, осуществляющие торговлю на розничных рынках, отличаются от предпринимателей, осуществляющих торговлю в магазинах, палатках, посредством торговых автоматов и т. д. Поскольку пробелы регулирования торговли в торговых комплексах (торговых центрах), на оптовых рынках, а также деятельности по организации содействия торговле в указанных формах законодатель вынужден будет выполнять в ближайшее время, то в ходе этой работы разумной представляется консолидация в Законе большинства норм Федерального закона «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации», применение которых уже оправдано практикой, и распространение некоторых из них на такие самостоятельные виды деятельности по содействию торговли, как организация ярмарок, оптовых рынков, торговых комплексов (центров) и др., что будет способствовать достижению равновесия в правовом регулировании всех аспектов торговли.

Ценные бумаги и недвижимость. § 4. Четвертым изъятием из сферы регулирования Закона являются ценные бумаги и объекты недвижимости. Это специфические объекты гражданского оборота, что предопределяет специальное регулирование совершаемых с ними сделок и организацию деятельности по осуществлению таких сделок. Обращение ценных бумаг регулируется обширным нормативным массивом, образованным в ходе развития гражданского законодательства и формирования рынка ценных бумаг, фактически автономного от товарного рынка. В числе источников правового регулирования оборота ценных бумаг — Гражданский кодекс РФ <12>, около десятка федеральных законов, непосредственно или косвенно регулирующих торговлю ценными бумагами (Федеральные законы от 22.04.1996 N 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» <13>, от 29.07.1998 N 136-ФЗ «Об особенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бумаг» <14>, от 05.03.1999 N 46-ФЗ «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг» <15>, от 11.11.2003 N 152-ФЗ «Об ипотечных ценных бумагах» <16>, другие), и несколько сотен подзаконных нормативных актов. ——————————— <12> СЗ РФ. 05.12.1994. N 32. Ст. 3301; 11.04.2011. N 15. Ст. 2038. <13> СЗ РФ. 22.04.1996. N 17. Ст. 1918; 14.02.2011. N 7. Ст. 905. <14> СЗ РФ. 03.08.1998. N 31. Ст. 3814; 30.04.2007. N 18. Ст. 2117. <15> СЗ РФ. 08.03.1999. N 10. Ст. 1163; 11.10.2010. N 41., Ст. 5193. <16> СЗ РФ. 17.11.2003. N 46 (ч. 2). Ст. 4448; 15.03.2010. N 11. Ст. 1171.

Оборот объектов недвижимости регулируется еще более основательно — серией кодексов (собственно, Гражданским кодексом РФ, частично Земельным кодексом РФ <17> и Жилищным кодексом РФ <18> и в той или иной части другими «материальными» кодексами) и принятым в целях их реализации множеством федеральных законов (Федеральными законами от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» <19>, от 14.03.2009 N 31-ФЗ «О государственной регистрации прав на воздушные суда и сделок с ними» <20>, от 22.07.2008 N 159-ФЗ «Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» <21> и др.), подзаконных нормативных актов. По сравнению с предусмотренными указанными актами методами государственного регулирования оборота объектов недвижимости прописанные в Законе методы представляются неадекватными и слишком «легковесными» (по выраженному в Законе содержанию) и потому неэффективными в отношении продавцов недвижимости. В контексте выведения из-под действия Закона отношений, связанных с оборотом недвижимости, сложно дать оценку нормативному решению законодателя об ограничении в статье 14 Закона купли-продажи таких объектов недвижимости, как торговые объекты: с точки зрения гражданского оборота запрет на приобретение торговых объектов (торговых площадей) для одних хозяйствующих субъектов фактически ограничивает право других хозяйствующих субъектов по продаже таких объектов (площадей), и, таким образом, Законом де-факто регулируются сделки купли-продажи объектов недвижимости (по кругу лиц). ——————————— <17> СЗ РФ. 29.10.2001. Ст. 4147. N 44. РГ. 17.06.2011. N 129. <18> СЗ РФ. 03.01.2005. N 1. (ч. 1). Ст. 14; 06.06.2011. N 23. Ст. 3269. <19> СЗ РФ. 28.07.1997. N 30. Ст. 3594; 06.06.2011. N 23. Ст. 3269. <20> СЗ РФ. 16.03.2009. N 11. Ст. 1260. <21> СЗ РФ. 28.07.2008. N 30 (ч. 1). Ст. 3615; 05.07.2010. N 27. Ст. 3434.

ППТН. § 5. Наиболее сложным для осмысления и, соответственно, применения пункт 4 части 4 статьи 1 Закона представляется в части исключения из сферы действия Закона отношений, связанных с организацией и осуществлением купли-продажи продукции производственно-технического назначения, в том числе электрической энергии (мощности), тепловой энергии и мощности, а также иных видов энергетических ресурсов. Отсутствие в законодательстве легального определения понятия «продукция производственно-технического назначения» не препятствует законодателю использовать его для правового регулирования различных групп отношений. Свободное оперирование данным понятием без раскрытия его содержания характерно не только для ведомственных нормативных актов, но и для федеральных законов (например, Федеральные законы «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», от 30.03.1999 N 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» <22> и другие), кодексов (а именно Бюджетный кодекс РФ) и международных договоров (например, Соглашение об общих условиях поставок товаров между организациями государств — участников Содружества Независимых Государств 1992 года). ——————————— <22> СЗ РФ. 05.04.1999. N 14. Ст. 1650; 04.10.2010. N 40. Ст. 4969.

Как свидетельствует правоприменительная и в особенности судебная практика, споры относительно правильности трактовки понятия «продукция производственно-технического назначения» разрешаются неоднозначно: в одних случаях судам удается определить его смысл исходя из сопровождающих указанные акты перечней продукции производственно-технического назначения (в частности, при применении Постановления Правительства РФ от 07.03.1995 N 239 «О мерах по упорядочению государственного регулирования цен (тарифов)» <23>), в других — смысл понятия постигается через противопоставление продукции производственно-технического назначения товарам народного потребления (потребительским товарам) (см., например, письмо Госкомстата России и Министерства экономики РФ от 27.07.1993 N 10-0-1/246, N МЮ-636/14-151 «О Методических рекомендациях по отнесению промышленной и сельскохозяйственной продукции к товарам народного потребления» <24>). ——————————— <23> СЗ РФ. 13.03.1995. N 11. Ст. 997; 08.11.2010. N 45. Ст. 5851. <24> СПС «КонсультантПлюс».

Отсутствие до настоящего времени легального определения понятия «продукция производственно-технического назначения» и, соответственно, понятия «товары народного потребления» («потребительские товары» или «товары потребительского назначения») во многом объясняется спецификой государственного регулирования народного хозяйства, существовавшего до начала рыночных преобразований девяностых годов прошлого века. Так как основным инструментом регулирования производственных отношений при административно-плановой экономике были государственные планы, то правоприменитель не сталкивался с особыми затруднениями при решении вопроса об отнесении продукции к тому или иному типу — достаточно было обратиться к соответствующей номенклатуре продукции, запланированной к выпуску на предстоящий период. Упрощало решение задачи об отнесении продукции к производственно-технической еще и особое административное регулирование оборота продукции народного хозяйства: оборот производственно-технической продукции осуществлялся только между предприятиями и организациями; физические лица были исключены из него, так как институт индивидуального предпринимательства отсутствовал, а для использования в домашнем хозяйстве выпускались специальные товары (бытовое оборудование, инструменты и т. д.). С допуском населения к обороту продукции производственно-технического назначения в начале девяностых годов прошлого века (см., например, Постановление Совета Министров СССР от 27.01.1990 N 88 «Об организации аукционной продажи населению продукции производственно-технического назначения» <25>) границы между продукцией производственно-технического назначения и товарами народного потребления начали размываться, поскольку первые стали активно использоваться в домашних хозяйствах, несмотря на то что основным предназначением, с которым они выпускались, определялось использование для целей производства. По этой же причине и сейчас классификация товарной массы на товары производственно-технического назначения и потребительские товары весьма условна, поскольку значительная часть первых может использоваться для личного, домашнего или иного потребления, и такая же часть вторых — для осуществления производственной и иной предпринимательской деятельности. ——————————— <25> СП СССР. 1990. N 5. Ст. 29.

Основной мотив выведения продукции производственно-технического назначения из сферы действия Закона — непригодность одних предусматриваемых Законом методов государственного регулирования для регулирования отношений в связи с оптовой торговлей рудой, металлами, сельскохозяйственным сырьем, судами и летательными аппаратами, станками и другим оборудованием и излишество других как в связи со специальным регулированием их оборота, так и ввиду отсутствия между его участниками проблем, аналогичных существующим в сфере оборота потребительских товаров. Однако если в вышеназванных нормативных актах, оперирующих понятием «продукция производственно-технического назначения» без обращения к соответствующим номенклатурам (перечням), не предусматривается ограничение прав и свобод хозяйствующих субъектов, то Закон содержит нормы, налагающие определенные обременения на хозяйствующих субъектов, осуществляющих куплю-продажу определенных товаров, и от того, как правоприменитель определит содержание понятия «продукция производственно-технического назначения», будет зависеть, подпадает ли осуществляемая хозяйствующим субъектом деятельность под действие данного Закона (в особенности его статей 8, 9 и 13), а также под действие принятых для его реализации нормативных актов (например, о ведении торговых реестров субъектами Российской Федерации). В качестве основы для определения, что следует понимать под продукцией производственно-технического назначения, можно использовать определение, сформулированное в ГОСТ Р 15.201-2000 «Система разработки и постановки продукции на производство. Продукция производственно-технического назначения. Порядок разработки и постановки продукции на производство» <26>: это продукция, предназначенная для использования в качестве средств промышленного и сельскохозяйственного производства (аналогичным определением оперировал и ранее применявшийся ГОСТ 15.0010-88 «Система разработки и постановки продукции на производство. Продукция производственно-технического назначения»). ——————————— <26> М.: ИПК «Издательство стандартов», 2001.

Поскольку обязательность определения производителем (импортером) назначения производимой (ввозимой) продукции предусматривается только в отношении определенных групп товаров (подлежащих государственной регистрации, подтверждению соответствия и иным аналогичным легализующим процедурам), то представляется, что данного определения будет недостаточно. Для охвата тех случаев, когда предназначение товара — для использования в промышленном и сельскохозяйственном производстве — не будет определено в сопроводительных документах и не будет однозначно явствовать из природы материального объекта (как уже пояснялось, природа подавляющего большинства вещей допускает их использование в качестве средств труда в различных отраслях человеческой деятельности и, следовательно, не позволяет абсолютно точно обозначить пределы их применения — только общественное или личное, только производственное или домашнее, только по указанному изготовителем назначению или по собственному усмотрению), вышеприведенное определение целесообразно дополнить классификацией объектов, входящих в общее родовое понятие. Наиболее логичным представляется использовать для уточнения определения классификацию продукции производственно-технического назначения в зависимости от форм и способов использования (участия) в производстве: на сырье, материалы, полуфабрикаты, оборудование, машины, комплектующие, объекты капитального строительства, энергетические ресурсы (энергию). Такая конструкция определения, конечно, не позволяет полностью исключить вопросы об отнесении к производственно-технической продукции новых видов товаров, товаров, используемых как в производстве, так и в домашнем хозяйстве, однако помогает значительно уменьшить их количество.

Энергоресурсы. Собственно, такой подход к определению понятия (через перечисление входящих в него элементов) уже использован в пункте 4 части 4 статьи 1 Закона. В частности, в составе продукции производственно-технического назначения названы электрическая энергия (мощность), тепловая энергия и мощность, а также иные виды энергетических ресурсов. Деятельность по приобретению и продаже электрической энергии и других видов энергии регулируется целой серией специальных законов, в частности Федеральными законами от 26.03.2003 N 35-ФЗ «Об электроэнергетике» <27>, от 31.03.1999 N 69-ФЗ «О газоснабжении в Российской Федерации» <28>, от 30.12.2004 N 210-ФЗ «Об основах регулирования тарифов организаций коммунального комплекса» <29>, от 17.08.1995 N 147-ФЗ «О естественных монополиях» <30> и др. ——————————— <27> СЗ РФ. 31.03.2003. N 13. Ст. 1177; 06.06.2011. N 23. Ст. 3263. <28> СЗ РФ. 05.04.1999. N 14. Ст. 1667; 05.01.2009. N 1. Ст. 21. <29> СЗ РФ. 03.01.2005. N 1 (ч. 1). ст. 36; 02.08.2010. N 31. Ст. 4206. <30> СЗ РФ. 21.08.1995. N 34. Ст. 3426; 29.12.2008. N 52 (ч. 1). Ст. 6236.

Понятие «энергетический ресурс» получило легальное определение в 2009 году в Федеральном законе от 23.11.2009 N 261-ФЗ «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» <31>: энергетический ресурс — носитель энергии, энергия которого используется или может быть использована при осуществлении хозяйственной и иной деятельности, а также вид энергии (атомная, тепловая, электрическая, электромагнитная энергия или другой вид энергии). И хотя в Законе не определено, что понятия «энергия», «энергетический ресурс» применяются в значениях, указанных в названном Федеральном законе, в отсутствие других нормативных определений правоприменитель при решении вопроса о том, относятся те или иные виды продукции к энергетическим ресурсам, будет обращаться к этому Федеральному закону. ——————————— <31> СЗ РФ. 30.11.2009. N 48. Ст. 5711; 02.08.2010. N 31. Ст. 4206.

В частности, по нашему мнению, опираясь на приведенное определение и анализ техники его применения в статьях 14, 16, 24 названного Федерального закона, можно сделать вывод, что на отношения в связи с куплей-продажей бензина и других видов моторного топлива действие Закона не распространяется.

/»Торговое право», 2011, N 2/

Несмотря на более чем полуторалетний период действия Федерального закона от 28.12.2009 N 381 ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации», вопросы о распространении его норм на отдельные экономические отношения, связанные с оборотом товаров, не имеют однозначных ответов. Как и следовало ожидать, исключение из сферы действия данного Федерального закона отдельных групп отношений при общей неопределенности его предмета, а также неочевидность критериев избирательности, которыми руководствовался законодатель, спровоцировали вопросы о справедливости выведения из-под Федерального закона торговли одними видами товаров и невыведения других. В частности, исключив из оборота, составляющего содержание торговой деятельности в том смысле, который выражен в определении торговли в статье 2 Федерального закона, оборот, основанный на купле-продаже только отдельных определяемых родовыми признаками вещей — ценных бумаг объектов недвижимости, он открыл дискуссию о том, подпадают ли под действие данного Федерального закона отношения, связанные с оборотом других объектов гражданских прав (работ и услуг, интеллектуальной собственности, нематериальных благ) и других вещей (денег, природных ресурсов, продукции оборонного (военного, военно-космического) назначения и др.). Еще более глубокой и разноплановой эта дискуссия будет становиться при применении Федерального закона ко всему многообразию вещей, находящихся в обороте (к продаже леса на корню, космической техники, валютных ценностей, вооружения, лотерейных билетов и т. д.). На некоторые вопросы ответы могут быть даны в результате системного толкования всех норм Федерального закона (начиная с целей его принятия). Так, очевидно, что законодатель не предполагал регулировать Федеральным законом «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» <33> отношения, связанные с организацией купли-продажи продукции оборонного значения, ввиду чего его нормы не применимы в отношении торговых сделок с этой продукцией, как с обладающей признаками производственно-технической продукции (хотя таковой буквально не являющейся). Кроме того, продукция оборонного назначения, будучи ограниченной в обороте в силу Указа Президента РФ от 22.02.1992 N 179 «О видах продукции (работ, услуг) и отходов производства, свободная реализация которых запрещена» <34>, выступает объектом специального регулирования, предусматриваемого нормами Федеральных законов от 31.05.1996 N 61 ФЗ «Об обороне» <35>, от 27.12.1995 N 213-ФЗ «О государственном оборонном заказе» <36>, от 13.12.1996 N 150-ФЗ «Об оружии» <37> (в части служебного оружия) и подзаконных нормативных актов, принятых в целях реализации названных Федеральных законов. Однако приведенные доводы о не распространении положений Федерального закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» <38> на отношения в связи с организацией и осуществлением купли-продажи (поставки) продукции оборонного назначения при всей своей убедительности представляют только умозаключение, которое при развитии логики в другом направлении (например, о необходимости охвата Законом всех торговых и связанных с ними отношений вне зависимости от вида товаров) может быть опровергнуто, поскольку в Законе этот вопрос не имеет четкого нормативного решения. ——————————— <33> СЗ РФ. 04.01.2010. N 1. Ст. 2; 27.12.2010. N 52 (ч. 1). Ст. 6984. <34> РГ. 16.03.1992. N 61; 05.01.2001. N 2. <35> СЗ РФ. 03.06.1996. N 23. Ст. 2750; 11.04.2011. N 15. Ст. 2019. <36> СЗ РФ. 01.01.1996. N 1. Ст. 6; 03.01.2011. N 1. Ст. 14. <37> СЗ РФ. 16.12.1996. N 51. Ст. 5681; 04.07.2011. N 27. Ст. 3880. <38> Далее по тексту — Закон, Закон о торговле.

Сложнее обосновать исключительно нормами Закона, что под его действие не подпадает деятельность по организации и осуществлению купли-продажи входных билетов на театрально-концертные, спортивно-зрелищные и иные зрелищно-развлекательные мероприятия, проездных билетов и талонов для проезда в общественном транспорте, почтовых марок и маркированных открыток.

Марки, открытки и конверты. Постановку вопроса о распространении положений Закона на хозяйствующих субъектов, осуществляющих продажу почтовых марок, маркированных открыток и конвертов, обусловливает двойственная природа указанных объектов гражданского оборота. Ответ на него зависит от того, обладают ли указанные вещи соответствующими признаками, и преобладает ли деятельность по их продаже над другими видами деятельности. Согласно статье 2 и части второй статьи 29 Федерального закона от 17.07.1999 N 176 ФЗ «О почтовой связи» <39> государственные знаки почтовой оплаты (почтовые марки и блоки, маркированные конверты и карточки) являются средством подтверждения внесения платы за услуги почтовой связи. Таким образом, гражданско-правовую природу продажи указанных знаков по номинальной их стоимости, осуществляемой объектами почтовой связи, можно определить как заключение предварительного договора оказания почтовых услуг. Деятельность же по продаже открыток и конвертов, не маркированных государственными знаками оплаты, коллекционных марок, как вещей, обладающих самостоятельными потребительскими свойствами, подпадает под определение торговой деятельности и, следовательно, при осуществлении ее на систематической основе — под действие Закона. ——————————— <39> СЗ РФ. 19.07.1999. N 29. Ст. 3697; 29.06.2009. N 26. Ст. 3122.

Проездные и театральные билеты. Повод для дискуссии о том, распространяются ли положения Закона на отношения по продаже проездных билетов, театральных и других аналогичных билетов, дало использование в формулировке определения торговой деятельности понятия «приобретение», применяемого в Гражданском кодексе РФ <40> преимущественно в отношении прав и обязанностей (в том числе вытекающих из договоров оказания услуг, выполнения работ), но не собственно вещей. ——————————— <40> СЗ РФ. 05.12.1994. N 32. Ст. 3301; 11.04.2011. N 15. Ст. 3880.

По своей природе входные билеты на театрально-концертные, спортивно-зрелищные и иные зрелищно-развлекательные мероприятия, проездные билеты и талоны для проезда в общественном транспорте являются документами, удостоверяющими заключение договора возмездного оказания услуг в сфере культуры, искусства, спорта и др., услуг по перевозке, и не имеют самостоятельной потребительской ценности до тех пор, пока сторона договора, являющаяся исполнителем, не начнет исполнять свои обязательства. Только в особых случаях они могут приобретать характер самостоятельно находящихся в обороте вещей, в частности среди граждан, приобретающих такие билеты не с целью получения соответствующих услуг, а, например, для коллекционирования. Реализация проездных билетов и талонов, входных билетов транспортной, театральной организацией, спортивно-развлекательным комплексом и др. непосредственно гражданину представляет собой заключение между ними договора оказания соответствующих услуг. Обособление в Гражданском кодексе РФ договора оказания услуг от договора купли-продажи (объектом которого в соответствии с пунктом 1 статьи 454 Гражданского кодекса РФ <41> являются исключительно вещи, отделенные статьей 128 того же Кодекса от работ и услуг) дает основания для такого же обособления транспортной, культурно-развлекательной деятельности от торговой. ——————————— <41> СЗ РФ. 29.01.1996. N 5. Ст. 410; 14.02.2011. N 7. Ст. 901.

Как только входные билеты, проездные талоны передаются транспортной организацией или театром посредникам (агентам, поверенным) для последующей реализации гражданам, то деятельность таких посредников приобретает черты, придающие ей сходство с торговлей. Еще более «оторговливаются» отношения, связанные с приобретением указанных билетов независимыми перекупщиками и последующей продажей их гражданам. Вне зависимости от того, что природа договоров, заключаемых вследствие таких операций между перевозчиками (учреждениями культуры, пр.) и гражданами, не меняется — они остаются договорами оказания услуг, отношения между агентами и гражданами, между независимыми перепродавцами и гражданами опосредуются уже договорами купли-продажи (в группе последних отношений — основанными на уступке требования).

Лотерейные билеты. Так же сложна природа продажи лотерейных билетов. Из пункта 2 статьи 1063 Гражданского кодекса РФ, статьи 2 Федерального закона от 11.11.2003 N 138 ФЗ «О лотереях» <42> следует, что договор между организатором лотереи (тотализатора, взаимного пари) и участником игр оформляется выдачей лотерейного билета, квитанции или иного документа. Следовательно, реализация таковых организатором лотереи не должна считаться торговой деятельностью. ——————————— <42> СЗ РФ. 17.11.2003. N 46 (ч. 1). Ст. 4434; 04.07.2011. N 27. Ст. 3880.

Деятельность распространителей лотерейных билетов, которыми могут выступать и кредитные организации, основывается на договоре о распространении лотерейных билетов, заключаемом с организатором или оператором лотереи, основу которого составляет поручение на заключение сделок по приобретению права на участие в соответствующей лотерее. Учитывая, что продажа проездных билетов и талонов, входных билетов на различного рода мероприятия, лотерейных билетов осуществляется не только коммерческими (реализационными) подразделениями организаций, оказывающих соответствующие услуги (как элемент основной их деятельности), но и торговыми организациями (в качестве основного или сопутствующего ассортимента), а также неторговыми организациями (в качестве деятельности, сопутствующей основной, например, продажа лотерейных билетов кредитными организациями), то вопрос о распространении положений Закона на деятельность указанных хозяйствующих субъектов приобретает далеко не теоретический характер. В текущей редакции Закона разрешить вопрос о распространении его положений на действующие самостоятельно от транспортных организаций, учреждений культуры и спорта, организаторов лотерей билетные и театральные кассы, киоски по продаже проездных билетов (талонов) и лотерейных билетов можно путем обращения к одной из целей Закона, а именно указанной в пункте 2 части 2 статьи 1: основываясь на том, что государство видит одной из своих основных задач развитие торговой деятельности в целях удовлетворения потребностей отраслей экономики именно в произведенной продукции, можно сделать вывод, что под товаром в целях данного Закона должны пониматься все же вещи, но не работы и услуги. Однако и с миром вещей не все ясно.

Драгоценные металлы и драгоценные камни. В частности, распространяется ли Закон на отношения, связанные с организацией и осуществлением купли-продажи банками памятных монет, слитков драгоценных металлов, то есть на так называемый «банковский ритейл»? Вопрос также далеко не праздный, поскольку в соответствии с частью 6 статьи 5 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 «О банках и банковской деятельности» <43> кредитной организации запрещается заниматься торговой деятельностью (указанное ограничение не распространяется на заключение договоров, являющихся производными финансовыми инструментами и предусматривающих либо обязанность одной стороны договора передать другой стороне товар, либо обязанность одной стороны на условиях, определенных при заключении договора, в случае предъявления требования другой стороной, купить или продать товар, если обязательство по поставке будет прекращено без исполнения в натуре). ——————————— <43> СЗ РФ. 05.02.1996. N 6. Ст. 492; 18.07.2011. N 29. Ст. 4291.

Ответ на него следует из частей 1 и 3 той же статьи Федерального закона «О банках и банковской деятельности». Согласно названным нормам привлечение кредитными организациями во вклады и размещение драгоценных металлов, осуществление операций с драгоценными металлами и драгоценными камнями квалифицируются как банковские операции, которые подлежат лицензированию в таком качестве (пункт 4 статьи 15 Федерального закона от 26.03.1998 N 41-ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» <44>, Инструкция Центрального Банка РФ от 02.04.2010 N 135-И «О порядке принятия Банком России решения о государственной регистрации кредитных организаций и выдаче лицензий на осуществление банковских операций» <45>). Таким образом, вне зависимости от природы совершаемых банковскими организациями сделок с драгоценными металлами и драгоценными камнями (заем, купля-продажа, пр.), эта их деятельность является банковской и не подпадает под действие Закона о другом, самостоятельном виде деятельности — торговле. ——————————— <44> СЗ РФ. 30.03.1998. N 13. Ст. 1463; 13.12.2010. N 50. Ст. 6594. <45> СПС «КонсультантПлюс».

По-иному эти же операции должны оцениваться в составе деятельности других организаций: систематическое заключение хозяйствующим субъектом сделок с драгоценными металлами (в стандартных и мерных слитках, в монете, изделиями) и с драгоценными камнями (обработанными камнями, изделиями из них), в результате которых осуществляется переход права собственности, обладает всеми признаками торговой деятельности. И поскольку Законом не сделаны изъятия в отношении купли-продажи указанных товаров, то отношения в связи с осуществлением торговли ими подпадают под действие Закона (исключение составляют отношения в связи с куплей-продажей драгоценных металлов и драгоценных камней, изделий из них, реализуемых в качестве продукции производственно-технического назначения (пункт 4 части 4 статьи 1 Закона), и отношения в связи с торговлей драгоценными металлами и драгоценными камнями на биржах драгоценных металлов и драгоценных камней (статья 3 Федерального закона «О драгоценных металлах и драгоценных камнях»)).

Предметы религиозного культа. Ветеринарные препараты. Парфюмерно-косметическая продукция. Так же неоднозначны вопросы о применении положений Закона к отношениям, связанным с осуществлением продажи предметов религиозного культа и религиозной литературы в процессе оказания услуг по проведению религиозных обрядов и церемоний, похоронных принадлежностей — в процессе оказания ритуальных услуг, парфюмерно-косметической продукции — в процессе оказания косметологических услуг, ветеринарных препаратов — в процессе оказания ветеринарных услуг, продукции общественного питания — в процессе буфетного обслуживания и т. д. Поскольку Закон определяет основы государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации, под которой в соответствии со статьей 2 Закона понимается вид предпринимательской (следовательно, экономической) деятельности, связанный с приобретением и продажей товаров, то большая часть вопросов, обусловленных «недоговоренностью» в отношении объекта регулируемых Законом отношений (товара), на данный момент может быть решена «вручную» — путем обращения к Общероссийскому классификатору видов экономической деятельности (ОКВЭД) <46>. ——————————— <46> СПС «КонсультантПлюс».

ОКВЭД. Структура экономики Российской Федерации как совокупности видов общественно полезной деятельности, имеющей целью производство продукции (оказание услуг), нормативно описана в Общероссийских классификаторах видов экономической деятельности (ОК 0292001, ОК 0292007). Данные классификаторы в соответствии с пунктом 3 статьи 15 Федерального закона от 27.12.2002 N 184-ФЗ «О техническом регулировании» <47> являются нормативными документами, распределяющими технико-экономическую и социальную информацию в соответствии с ее классификацией (классами, группами, видами и другими признаками) и обязательными для применения при создании государственных информационных систем и информационных ресурсов и межведомственном обмене информацией. ——————————— <47> СЗ РФ. 30.12.2002. N 52 (ч. 1). Ст. 5140; 04.10.2010. N 40. Ст. 4969.

Общероссийский классификатор видов экономической деятельности построен по общим для международной практики управления экономикой принципам и входит в систему классификаторов видов экономической деятельности в рамках Европейского союза (КДЕС). Он разработан на основе гармонизации со Статистической классификацией видов экономической деятельности в Европейском экономическом сообществе (ЕС) Statistical classification of economic activitiesin the European Community (NACERev. 1), что обеспечивает сопоставимость ОКВЭД с Международной стандартной отраслевой классификацией всех видов экономической деятельности ООН. Это, в свою очередь, означает, что идентификация осуществляемой на территории Российской Федерации деятельности производится по общепринятым для экономики других стран правилам. Использованные при классификации видов экономической деятельности (отраслей экономики) основания (общие и специфические признаки, присущие человеческой деятельности и характеризующие ее как сферу общественной жизни, производимая продукция (оказываемые услуги), процессы (технологии) производства продукции (оказания услуг), используемые при этом ресурсы (оборудование, рабочая сила, технологии, сырье, материалы, энергия, информационные ресурсы и др.)) «шлифовались» не одно десятилетие. Они не статичны, поскольку система общественного разделения труда меняется и не только вследствие развития техники и технологий, но и в том числе под воздействием государственного регулирования определенных групп общественных отношений. Однако сформированная в результате их применения классификация видов экономической деятельности позволяет провести классификацию отношений, связанных с организацией и осуществлением указанных видов деятельности. С учетом изложенного представляется обоснованным использовать ОКВЭД не только как вспомогательное средство для разрешения в процессе реализации Закона вопросов об отнесении того или иного вида деятельности, в содержании которого присутствует купля-продажа отдельных видов товаров или организация таковой, к торговле, но и в качестве непосредственного источника, на основе которого законодатель осуществляет государственное регулирование соответствующих отношений. В качестве примера прямого обращения законодательного акта к национальному классификатору видов экономической деятельности с целью определения регулируемых этим актом отношений можно привести Закон Кыргызской Республики от 20.03.2002 N 40 «О внутренней торговле в Кыргызской Республике» <48>: торговая деятельность как сфера, в которой возникают регулируемые названным Законом отношения, определяется в его статье 2 как «вид предпринимательской деятельности, определяемой в соответствии с Государственным классификатором Кыргызской Республики «Виды экономической деятельности» <49>. ——————————— <48> Департамент государственного санитарно-эпидемиологического надзора Министерства здравоохранения Кыргызской Республики. http:// www. dgsen. kg/ podrazdel. php? podrazdel=19. <49> Примечательно, что в проекте Закона Кыргызской Республики «О внутренней торговле в Кыргызской Республике», представленном на общественное обсуждение, торговая деятельность определяется уже без обращения к Классификатору, что выглядит вполне резонно, поскольку в новой редакции торговая деятельность охватывает также и общественное питание.

Прямое обращение к национальным классификаторам видов экономической деятельности как к источникам, определяющим регулируемые законодательным актом отношения, имеет место и в российском законодательстве (см., например, Федеральный закон от 24.07.2009 N 209-ФЗ «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» <50>), и такая практика имеет под собой соответствующее основание. ——————————— <50> СЗ РФ. 27.07.2009. N 30. Ст. 3735; 04.07.2011. N 27. Ст. 3880.

Как следует из пункта 6 Положения о разработке, принятии, введении в действие, ведении и применении общероссийских классификаторов технико-экономической и социальной информации в социально-экономической области, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 10.11.2003 N 677 <51>, применение ОКВЭД, как и других общероссийских классификаторов, является обязательным не только при создании государственных информационных систем и информационных ресурсов и в других случаях, установленных законодательством Российской Федерации, но и при подготовке правовых актов в социально-экономической области для однозначной идентификации объектов правоотношений. Постановление Госстандарта России от 06.11.2001 N 454-ст «О принятии и введении в действие Общероссийского классификатора видов экономической деятельности» <52> еще более предметно определяет характер ОКВЭД (ОК 0292001): он используется при решении такой задачи, как разработка нормативных правовых актов, касающихся государственного регулирования отдельных видов экономической деятельности. ——————————— <51> СЗ РФ. 17.11.2003. N 46 (ч. 2). Ст. 4472;; 13.09.2010. N 37. Ст. 4675. <52> СПС «КонсультантПлюс».

Ссылка в Законе на ОКВЭД как на инструмент определения отношений, являющихся предметом Закона, существенно бы облегчила его право применение, особенно в свете предстоящего федерального и регионального нормотворчества в развитие Закона (в частности, разработки и принятия нормативных правовых актов о ведении торговых реестров субъектов Российской Федерации, разработки региональных программ развития торговли и т. д.). Однако, прежде чем сопоставить положения Закона и ОКВЭД, необходимо провести соответствующую подготовительную работу. Для начала, независимо от цели взаимной увязки Закона и ОКВЭД, для обеспечения четкой и соответствующей Закону идентификации объектов регулируемых отношений в классификатор должны быть внесены изменения, гармонизирующие группировки экономической деятельности в области торговли с нормами Закона, в частности с понятийным аппаратом Закона и описанием структурных элементов торговли (в статье 8). Одновременно в связи с активным развитием внемагазинных форм торговли и расширением их ассортимента, увеличением числа занятых в них требуется актуализация группировки «розничная торговля вне магазинов» и ее дополнительная детализация до пятого и шестого знаков. Более глобальной и сложной представляется задача по выработке механизмов защиты Закона от произвольного изменения его предмета вследствие ведомственного нормотворчества. Так как ответственным за ведение и применение ОКВЭД в соответствии с Перечнем общероссийских классификаторов технико-экономической и социальной информации в социально-экономической области, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 10.11.2003 N 677, является Министерство экономического развития РФ, а изменения, вносимые в классификатор, принимаются и вводятся в действие Федеральным агентством по техническому регулированию и метрологии, то возникает риск независящего от воли законодателя и неподконтрольного ему расширения или сужения предмета Закона в результате включения в группировки, предусмотренные разделом G «Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, бытовых изделий и предметов личного пользования», новых видов деятельности, аннулирования или уточнения имеющихся. Поскольку аналогичные риски будут возникать и в других случаях регулирования отношений, содержание которых определяется в соответствии с ОКВЭД, то для выработки жестких конструкций взаимосвязи законодательных актов и классификатора потребуются серьезные системные решения. Необходимость постоянного толкования предмета Закона, в результате которого число подпадаемых под регулирование нормам Закона отношений и участвующих в них хозяйствующих субъектов может произвольно изменяться по воле толкователя, не позволит обеспечить стабильность и единообразность применения Закона. В текущей редакции Закон предусматривает самые жесткие решения в отношении конкретно определенных хозяйствующих субъектов (торговых сетей и торговых операторов, осуществляющих торговлю продовольственными товарами), что дает основание другим хозяйствующим субъектам чувствовать себя в определенной безопасности. Однако ситуация коренным образом изменится, если в будущем отдельные из норм статей 9 и 13 Закона будут распространены на торговлю непродовольственными товарами или в Закон будут введены новые ограничительные нормы. Поэтому в ходе совершенствования Закона законодатель должен восполнить пробел в перечне определений основных понятий, дополнив его определением понятия «товар», и с учетом этого скорректировать перечень отношений, на которые не распространяются положения Закона. Увеличение или сокращение такого перечня будет зависеть от того, как будет определена концепция совершенствования законодательства, регулирующего торговую деятельность, в перспективе.

Общественное питание. На сегодняшний день вопрос о том, распространяются ли положения Закона на сферу общественного питания и бытового обслуживания, разрешается только путем обращения к ОКВЭД и актам технического регулирования. Причем ответ в этой части далеко неоднозначен, что в полной мере иллюстрирует законодательство субъектов Российской Федерации, развивающее положения Федерального закона <53>. ——————————— <53> Подробно об отнесении общественного питания и бытового обслуживания к сфере регулирования Закона о торговле — в следующих номерах журнала «Торговое право». — Прим. ред.

——————————————————————

«Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров, связанных с защитой деловой репутации (второй квартал 2011 года)» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011)

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМИ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ ОКРУГОВ СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С ЗАЩИТОЙ ДЕЛОВОЙ РЕПУТАЦИИ (ВТОРОЙ КВАРТАЛ 2011 ГОДА)

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 29 июля 2011 года

С. Ю. КАРАСЕВА

1. Суд отказал в иске об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию истца недостоверные сведения путем публикации опровержения, поскольку оспариваемое выражение свидетельствует о предостережении неопределенного круга лица быть обманутыми и не указывает на то, что именно истец осуществляет определенные противоправные действия (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 20.06.2011 по делу N А82-7521/2010).

ООО «БрисЭнерго» обратилось с иском к ООО «Ярославский электромеханический завод» об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию истца недостоверные сведения путем публикации опровержения на сайте сроком на 6 месяцев следующего содержания: «Информация, размещенная на сайте Ярославского электромеханического завода в отношении сайта БРИС, который принадлежит ООО «БрисЭнерго», не соответствует действительности. ООО «БрисЭнерго» никогда не продавало подделки лабораторий производства ООО «ЯЭМЗ» и не устраивало лохотрон. ООО «БрисЭнерго» является разработчиком, производителем и добросовестным продавцом электроизмерительных приборов. Приносим свои извинения за допущенные неточности» и о взыскании 100000 руб. компенсации за нематериальный вред, причиненный деловой репутации истца. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд отменил решение суда и отказал в иске. Руководствуясь ст. ст. 150 и 152 ГК РФ, п. п. 7 и 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», с учетом прекращения соглашения о дистрибьюторстве между ООО «ЭМЗСБЫТ» и ООО «БРИС», суд посчитал, что распространенная ответчиком информация соответствует действительности, использованные в тексте информации слова «лохотрон» и «подделка» не указывают на противоправную деятельность именно истца, что исключает возможность привлечения к ответственности. По мнению истца, информация, размещенная ответчиком, прямо указывает и свидетельствует о нарушении истцом действующего законодательства, поскольку в тексте упоминается сайт истца. Он считает, что суд апелляционной инстанции необоснованно принял в качестве доказательств действительности распространенных сведений распечатку с сайта http://www. bris. ru/shop. lvi/. Нотариус составил протокол осмотра сайта http://www. emzlvi. ru в сети Интернет, из которого следует, что на сайте размещен текст следующего содержания: «Внимание ПОДДЕЛКА: На некоторых сайтах размещена информация о лабораториях ООО «ЯЭМЗ». Среди них сайт фирмы «БРИС», которая не является дистрибьютором завода и предлагает несуществующую у них продукцию. Уважаемые пользователи! Остерегайтесь подделок и не попадайте в лохотрон! Официальные дистрибьюторы здесь». ООО «БрисЭнерго» посчитало данную информацию не соответствующей действительности и порочащей его деловую репутацию. Согласно п. 1 ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Эти правила применяются и к защите деловой репутации юридического лица. В п. 7 Постановления от 24.02.2005 N 3 разъяснено, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из этих обстоятельств иск не может быть удовлетворен. Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других СМИ, распространение в сети Интернет. Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении юридическим лицом действующего законодательства, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, которые умаляют его честь и достоинство. В силу п. 1 ст. 152 ГК РФ обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений (п. 9 Постановления от 24.02.2005 N 3). Факт распространения спорного фрагмента истцом подтвержден и ответчиком не оспаривается. При оценке содержания оспариваемых фраз и выражений суд исходил из того, что, разместив такую информацию, ответчик предупредил своих клиентов (контрагентов) о наличии на рынке недобросовестных лиц, предлагающих к продаже и обслуживанию технику (оборудование), производимую Ярославским электромеханическим заводом, но не имел к тому законных оснований. Ответчик в качестве доказательств соответствия действительности помещенной информации представил распечатку сайта http://www. bris. ru/shop. lvi/, принадлежащего группе компаний «БРИС», где к продаже предлагались передвижные лаборатории высоковольтных испытаний ЛВИ-1М, ЛВИ-2М, ЛВИ-3М (с размещением на кузове автомобилей аббревиатур «ЛВИ», «ОАО «ЯЭМЗ»), в составе которых указаны: кузов, шасси, оборудование лаборатории, комплект приборов и инструмента, комплект эксплуатационной документации на лабораторию, обучение специалистов заказчика. Здесь также содержалась информация: «передвижные высоковольтные лаборатории ЛВИ, ППУ, Компаратор СА 507. Ремонт, гарантийное и послегарантийное обслуживание». При этом ответчик указал, а истец не оспорил, что по истечении срока действия соглашения о дистрибьюторстве, заключенного между ООО «ЭМЗСБЫТ» и ООО «БРИС», истец не имел правовых оснований распространять сведения о лабораториях Ярославского электромеханического завода, и, не являясь производителем этого оборудования, не мог осуществлять обучение специалистов потенциальных заказчиков, предлагать ремонт, гарантийное и послегарантийное обслуживание. С учетом этого апелляционный суд посчитал, что распространенная ответчиком информация соответствует действительности. Ссылка истца на то, что представленная ответчиком распечатка с сайта http://www. bris. ru/shop. lvi/ не могла быть принята в качестве доказательств по причине несоответствия ее требованиям ст. 75 АПК РФ, отклонена, поскольку данная распечатка была оценена в совокупности с другими документами. Нет доказательства того, что она получена с нарушением закона. Довод истца о том, что использование в оспариваемом тексте слов «лохотрон» и «подделка» со ссылкой на сайт истца порочит его деловую репутацию, отклонен. Суд оценил лексическое значение этих слов и использование их в предложении «Уважаемые пользователи! Остерегайтесь подделок и не попадайте в лохотрон!» и счел, что такое выражение свидетельствует о предостережении неопределенного круга лица быть обманутыми и не указывает на то, что именно истец осуществляет определенные противоправные действия. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

2. Суд отказал в иске об обязании передать на телеканале и разместить на сайте опровержение, поскольку одна из оспариваемых фраз является по своей сути суждением журналиста, выражением его личной позиции, а вторая представляет собой цитату, а не утверждение об имевшем месте факте (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 26.05.2011 N А33-13824/2010).

ОАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» обратилось с иском к ООО «Телерадиокомпания «Прима-ТВ» об обязании в течение 10 дней с момента вступления в законную силу решения суда передать в то же время суток и в той же передаче, что и опровергаемое сообщение или материал на телеканале «СТС-Прима», а также разместить на интернет-сайте по электронному адресу http://www. prima-tv. ru тем же шрифтом, что и опровергаемый материал, опровержение под заголовком «Опровержение» следующего содержания: — «Сведения, распространенные 27.08.2010 ООО «ТРК Прима-ТВ» в информационном сообщении и в статье «Жизнь в Норильске — постоянный экстрим», о том, что последние замеры Природнадзора показали: по сравнению с 2002 выбросы в атмосферу ОАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» выросли на 20 тысяч тонн», — не соответствуют действительности, не имели места в реальности и порочат деловую репутацию ОАО «ГМК «Норильский никель» (фраза N 1); — «Сведения, распространенные 31.08.2010 ООО «ТРК Прима-ТВ» в информационном сообщении и в статье «Одним из поводов визита премьера в Норильск стал спор акционеров НорНикеля» о том, что «кстати, на Медный завод наш премьер ехал же не просто так. Он туда с рабочими ехал общаться, и фиг с ним, что всем рабочим сегодня дали выходной. А как же Владимир Владимирович будет с рабочими общаться, если у них у всех выходной, спросите Вы? Так на Медный согнали чуть ли не всем составом работников управлений экономической, внутренней и какие там еще есть безопасности. Чтобы они без опаски для руководства ОАО «ГМК «Норильский Никель» рассказывали, что они работают плавильщиками и получают не меньше 80 тысяч рублей. В то же время как реальные плавильщики зарабатывают по 35 — 45 тысяч в месяц. Зато Путину цифра 80 тысяч понравится», не соответствуют действительности, не имели места в реальности и порочат деловую репутацию ОАО «ГМК «Норильский Никель» (фраза N 2); — о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 руб. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. По мнению истца, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела выводы судов о том, что фраза N 1 состоит из двух не взаимосвязанных между собой по смыслу предложений, носит характер суждения и в ней отсутствуют утверждения о нарушении юридическим лицом действующего законодательства или моральных принципов, о недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности; и о том, что ответчик не распространял фразу N 2, а лишь указал на наличие в Интернете обсуждения пользователей относительно подготовки к приезду В. В. Путина в г. Норильск. 27.08.2010 на телеканале ответчика «СТС-Прима» вышло в эфир информационное сообщение, на интернет-сайте www. prima-tv. ru (http://www. prima-tv. ru/news/24156/) размещено как данное информационное сообщение под заголовком «Жизнь в Норильске — постоянный экстрим», так и статья, текстуально воспроизводящая информационное сообщение, следующего содержания: «Директор «Норникеля» Владимир Стржалковский обещал, что в 2009 году стартует программа по сокращению выбросов комбината вдвое. Но последние замеры Природнадзора показали: по сравнению с 2002 выбросы в атмосферу выросли на 20 тысяч тонн» (фраза N 1). 31.08.2010 на телеканале ответчика «СТС-Прима» вышло в эфир информационное сообщение, а затем на интернет-сайте www. prima-tv. ru (http://www. prima-tv. ru/news/24197/) размещено как данное информационное сообщение под заголовком «Одним из поводов визита премьера в Норильск стал спор акционеров НорНикеля», так и статья, текстуально воспроизводящая информационное сообщение, следующего содержания: «Кстати, на Медный завод наш премьер ехал же не просто так. Он туда с рабочими ехал общаться, и фиг с ним, что всем рабочим сегодня дали выходной. А как же Владимир Владимирович будет с рабочими общаться, если у них у всех выходной, спросите Вы? Так на Медный согнали чуть ли не всем составом работников управлений экономической, внутренней и какие там еще есть безопасности. Чтобы они без опаски для руководства ОАО «ГМК «Норильский Никель» рассказывали, что они работают плавильщиками и получают не меньше 80 тысяч рублей. В то же время как реальные плавильщики зарабатывают по 35 — 45 тысяч в месяц. Зато Путину цифра 80 тысяч понравится» (фраза N 2). Истец считает, что эти сообщения содержат информацию о его недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности; содержат утверждения о совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в общественной и политической жизни, нарушении им норм законодательства. Основанием иска указаны ст. ст. 152, 1101 ГК РФ, ст. ст. 43, 44 Закона РФ от 27.12.1991 N 2124-1 «О средствах массовой информации». Суды исходили из недоказанности факта распространения ответчиком сведений, не соответствующих действительности и порочащих деловую репутацию истца. Обязанность доказать соответствие действительности распространенных сведений возлагается на ответчика, а на истца — факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. Согласно п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица. Согласно ст. 10 Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод, заключенной 04.11.1950 в Риме, и ст. 29 Конституции РФ, гарантирующим каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, с учетом позиции Европейского суда по правам человека, при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации следует различать утверждения о фактах и оценочные суждения, мнения, убеждения. Последние, представляющие собой выражение субъективного мнения и взглядов ответчика, не являются предметом судебной защиты на основании ст. 152 ГК РФ (Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3). Таким образом, следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты. Суды пришли к выводу, что во фразе N 1 содержится лишь мнение автора относительно деятельности истца. Эта фраза не содержит сведений, носящих порочащий истца характер, не содержит непосредственного указания на факты нарушения им каких-либо норм законодательства, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, является по своей сути суждением журналиста, выражением личной позиции корреспондента. Более того, наличие в ней противопоставления носит формальный характер, содержательно предположения не связаны друг с другом. В первом предложении речь идет о старте программы в 2009 году, а во втором предложении — о количестве выбросов по сравнению с 2002 годом — за период, предшествующий году начала внедрения программы. Утверждение о росте выбросов не свидетельствует о недобросовестности истца, поскольку не содержит указания на причины роста и источники выбросов. Фраза N 2 представляет собой цитату, а не утверждение об имевшем место факте, репортаж является следствием обсуждения в обществе вопросов, касающихся ситуации в Норильске. В информационном материале журналист обозначил, что он говорит о содержании интернет-сообщений норильчан о том, что В. В. Путина ввели в заблуждение, а не о реальном факте введения его в заблуждение. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

3. Суд отказал в иске об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию сведения, установив, что из оспариваемого обращения ответчика к Президенту РФ не следует, что содержащиеся в нем высказывания относятся напрямую к истцу; оценочное суждение ответчика не порочит деловую репутацию истца, поскольку высказывания ответчика сведениями о фактах не являются (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 30.05.2011 по делу N А45-20017/2010).

ОАО «Транссибнефть» обратилось с иском к К. об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию истца и не соответствующие действительности сведения путем размещения на сайте и в «Российской газете» опровержения следующего содержания: «Я <…> выступил с недостоверными и порочащими деловую репутацию ОАО «Транссибнефть» сведениями в октябре 2010 года при «видеообращении к Президенту РФ» и на экологическом митинге в городе Москве. Данные сведения были отражены в видеороликах «Борец с Транснефтью боится расправы» от 12.10.2010 и «Экологи поддержали нашу борьбу за Мошково» от 25.10.2010, которые были размещены в сети Интернет на сайте http://dgudkov. livejournal. com. Я признаю не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию ОАО «Транссибнефть» сведения о том, что ОАО «Транссибнефть» причинило ущерб моему имуществу (повредило автомобиль «Нива»). Я признаю не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию ОАО «Транссибнефть» сведения о том, что ОАО «Транссибнефть» оказывает на меня психическое воздействие, а именно угрожаем мне убийством и причинением тяжкого вреда здоровью. Я официально приношу свои извинения за распространение указанных сведений». Текст опровержения должен быть оформлен видеороликом и размещен на сайте http://dgudkov. livejournal. com, а также должен быть размещен в печатном издании «Российская газета» в течение 10 дней с момента вступления решения суда в законную силу. Также истец просил взыскать с К. 500000 руб. в счет компенсации вреда, причиненного деловой репутации. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. 12.10.2010 на интернет-сайте http://dgudkov. livejournal. com размещен видеоролик под названием «Борец с Транснефтью боится расправы». Ролик состоит из обращения К. к Президенту РФ, в котором он рассказывает о случаях повреждения его автомобиля и возможном покушении на его жизнь, показывая фотографии автомобиля с пробитым лобовым стеклом, в отверстие которого вставлен острый предмет с материей, содержащей изображение свастики. При этом К. высказывается о том, что «они стараются напугать, сдавить. Они хотят оставить внучат без деда». В своем выступлении К. сообщает, что работает в ОАО «Транссибнефть», в котором много непорядочных людей, таких как Ш. — начальник управления и Ч. Рассказывает, что «эти тысячи тонн вышли на людей, люди сейчас начинают болеть, люди просто оттуда уезжают, продают дачи». 25.10.2010 на интернет-сайте http://dgudkov. livejournal. com был размещен видеоролик под названием «Экологи поддержали нашу борьбу за Мошково», в котором снято выступление К. на экологическом митинге в Москве, по содержанию аналогичное обращению К. к Президенту РФ, размещенному на интернет-сайте 12.10.2010. ОАО «Транссибнефть» считает, что высказывания К. не соответствуют действительности, носят оскорбительный характер, порочат деловую репутацию истца, формируя у слушателей представление о нем как о преступной организации. Суды пришли к выводу, что из обращения ответчика к Президенту РФ не следует, что содержащиеся в нем высказывания относятся напрямую к ОАО «Транссибнефть», основаны на оценочных суждениях, выражающих субъективное представление К. о сложившихся обстоятельствах. Согласно ст. 152 ГК РФ гражданин (юридическое лицо) вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, распространены в СМИ, они должны быть опровергнуты в тех же СМИ. Если эти сведения содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву. Порядок опровержения в иных случаях устанавливается судом. Гражданин (юридическое лицо), в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением. Согласно п. п. 7 и 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из них иск не может быть удовлетворен. Под распространением сведений следует понимать опубликование их в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других СМИ, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица. Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 29 Конституции РФ каждому гарантируется право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации. Исходя из позиции Европейского суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, они не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности. В соответствии со ст. 43 Закона РФ от 27.12.1991 N 2124-1 «О средствах массовой информации» организация вправе потребовать от редакции опровержения не соответствующих действительности и порочащих ее деловую репутацию сведений, которые были распространены в данном СМИ. Если редакция СМИ не располагает доказательствами того, что распространенные сведения соответствуют действительности, она обязана опровергнуть их в том же СМИ. Материалами дела установлено, что К., являясь автором указанных сведений, одновременно выступил и в роли их распространителя. Это выразилось в виде публичных выступлений, на которых такие сведения стали известны более чем одному лицу. В случае, когда гражданин обращается в органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной ст. 152 ГК РФ, поскольку в данном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений (п. 10 Постановления от 24.02.2005 N 3). Обращение К. к Президенту РФ является его правом как гражданина РФ в соответствии со ст. 33 Конституции РФ. Вместе с тем такое обращение носило публичный характер, в результате чего содержащиеся в нем сведения стали известны неопределенному кругу лиц, что выходит за рамки реализации К. своих конституционных прав. Это обращение не подпадает под требования ст. 152 ГК РФ, поскольку из него не следует, что содержащиеся в нем высказывания относятся напрямую к истцу. К. отмечает, что работает в ОАО «Транссибнефть», однако не говорит, что именно указанное лицо виновно в произошедших событиях, совершило те или иные действия. То же относится и к его выступлению на экологическом митинге в части повреждения имущества (автомобиля), где употребление местоимения «они» не позволяет достоверно идентифицировать лицо, виновное в совершении указанных действий, с истцом по настоящему делу. Указание на то, что «там есть много непорядочных людей, такие как Ш. — начальник управления, такие как Ч.», свидетельствует о том, что данная информация касается непосредственно названных физических лиц, а не самого юридического лица. Оценочное суждение, мнение ответчика не носят для ОАО «Транссибнефть» порочащий его деловую репутацию характер, поскольку доказательств распространения этих высказываний именно в отношении ответчика не представлено; высказывания ответчика сведениями о фактах не являются. В данном случае размещение видеороликов на интернет-сайте для установления факта распространения соответствующих сведений не имеет решающего значения, поскольку ответчиком был осуществлен иной способ. Указание К. в речи на то, что ОАО «Транссибнефть» «просто убивают людей», не является отсылкой к реальным событиям или наличием конкретных доказательств, связанных с убийством определенного количества человек, оно фактически является оценочным суждением о производственно-хозяйственной деятельности истца, повлекшей, по мнению ответчика, причинение вреда здоровью неопределенному кругу лиц. Высказанное К. мнение относительно действий истца в отношении его правомерно не признано основанием для удовлетворения иска в порядке ст. 152 ГК РФ. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

4. Суд удовлетворил иск об обязании опубликовать в газете опровержение, поскольку опубликованная ранее информация об истце не соответствует действительности и представляет собой сведения, порочащие его деловую репутацию, распространение такой информации создает о нем впечатление как о недобросовестном партнере (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 13.05.2011 по делу N А03-9448/2009).

ООО «Взаимопомощь-Регион» обратилось с иском об обязании ОАО «Кузбассэнерго» и ООО «Алтайская неделя плюс» в течение 10 дней с момента вступления решения в законную силу в газете «Вечерний Барнаул» в рубрике «Официально» опубликовать опровержение: «заголовок: «ОПРОВЕРЖЕНИЕ», далее: «Сведения, опубликованные в газете «Вечерний Барнаул» N 104 (3022) от 18.07.2009 в рубрике «Официально», о наличии долга управляющей компании ООО «Взаимопомощь-Регион» перед Барнаульским филиалом ОАО «Кузбассэнерго» за отопление и горячую воду на 01.07.2009 в размере 9448696 руб., не соответствуют действительности». Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. 18.07.2009 в субботнем номере N 104 (3022) газеты «Вечерний Барнаул» в рубрике «Официально» опубликована статья «Долги и их последствия», в которой содержится информация о том, что «в числе проблемных потребителей Барнаульского филиала ОАО «Кузбассэнерго» (долг за отопление и горячую воду указан на 01.07.2009)… долг ООО «Взаимопомощь-Регион» составляет — 9448696 рублей». Суды пришли к выводу, что ответчиками распространены сведения, не соответствующие действительности и порочащие деловую репутацию ООО «Взаимопомощь-Регион». В соответствии со ст. 43 Закона РФ от 27.12.1991 N 2124-1 «О средствах массовой информации» организация вправе потребовать от редакции опровержения не соответствующих действительности и порочащих ее деловую репутацию сведений, которые были распространены в данном СМИ. Если редакция СМИ не располагает доказательствами того, что распространенные сведения соответствуют действительности, она обязана опровергнуть их в том же СМИ. Проанализировав спорную информацию, опубликованную в газете, суды пришли к выводу, что она не соответствует действительности, представляет собой сведения, порочащие деловую репутацию ООО «Взаимопомощь-Регион», так как истец производит платежи оказанных услуг при работе с населением и распространение такой информации создает о нем впечатление как о недобросовестном партнере. При этом суды указали, что в данном случае порочащими являются не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждения о том, что размер долга ООО «Взаимопомощь-Регион» по теплоснабжению составляет 9448696 руб., тогда как в соответствии с решением арбитражного суда, оставленным без изменения постановлением апелляционным судом и ФАС округа, установлена задолженность истца перед ОАО «Кузбассэнерго» за отопление и горячую воду по состоянию на 01.07.2009 в размере 222067 руб. При таких обстоятельствах суды обоснованно удовлетворили требование ООО «Взаимопомощь-Регион» и обязали ОАО «Кузбассэнерго» и ООО «Алтайская неделя плюс» опровергнуть не соответствующие действительности сведения. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

5. Суд отказал в иске о защите деловой репутации, поскольку сообщения о фактах и событиях, изложенные в статье журнала, выражают личное мнение автора относительно услуг, оказываемых истцом, в связи с чем признать их порочащими репутацию истца невозможно (Постановление ФАС Московского округа от 02.06.2011 N КГ-А40/4817-11).

АОЗТ Фирма «Транссервис» обратилось с иском к ООО «Редакция журнала «За рулем» и автору статьи С. о защите деловой репутации путем признания сведений в опубликованной в журнале «За рулем» и размещенной в сети Интернет на сайте журнала «За рулем» статье «Дело о «патриотическом» ремонте» не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца, признания отказа истца в проведении гарантийного ремонта законным, взыскания с ответчиков солидарно 1140000 руб. в возмещение причиненного ущерба деловой репутации истца и 3250000 руб. в возмещение убытков, причиненных распространением порочащих сведений, обязании ответчиков опровергнуть сведения, содержащиеся в спорной статье, путем опубликования в журнале и на сайте за счет ответчика сведений о судебных решениях. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. Суды пришли к выводу, что в статье изложена личная позиция автора, оснований для удовлетворения иска не имеется. Требования признать законным отказ в проведении гарантийного ремонта и опубликовать сообщения о принятых судебных решениях выходят за пределы предмета спора о защите деловой репутации. В журнале «За рулем» за январь 2008 года N 1 (919) на стр. 218 — 219 опубликована статья С. «Дело о «патриотическом» ремонте», в которой, по мнению истца, содержатся сведения, не соответствующие действительности и порочащие деловую репутацию истца, а именно: — «…только сразу предупредили, что, к сожалению, в связи с загруженностью приступят к работе через неделю. И то в лучшем случае! Так как до отъезда в путешествие еще было время, Сергей оставил автомобиль в сервисе. Через неделю оттуда сообщили, что нашли неисправность и готовы приступить к ремонту, только надо еще подвезти сервисную книжку. М. так и сделал — машину пообещали отремонтировать к вечеру. Но приехав к назначенному часу, обнаружил, что к ремонту так и не приступили! «Не волнуйтесь, завтра сделаем, — успокоил Сергея начальник смены. — Но это вам обойдется почти в 30 тысяч рублей!» — А как же гарантия? — поинтересовался М. — Да нет у вас никакой гарантии! Вы плановое ТО здесь не проходили? — спросил мастер». «…через две недели позвонили из автосервиса и попросили доставить «Патриот» на осмотр. Кроме того, пришла телеграмма с завода, где тоже предлагали отправиться в «Транссервис» «для решения вопроса». На сервисе все повторилось: доброжелательный прием, диагностика… А через полчаса М. вручили перечень дефектов… и решение об отказе в их устранении по гарантии. Основание приводилось то же самое: — Нарушение правил эксплуатации…». — «Я изучил все документы и пришел к твердому убеждению, что отказ автосервиса устранить недостаток по гарантии в этой ситуации незаконен»; — «Отказ в гарантийном обслуживании должен быть основан на убедительных доказательствах, в противном случае это нарушение закона!»; — «Ссылка представителей «Транссервиса» на то, что М. не проходил ТО в авторизованных сервисах, несостоятельна!» — «Юристы «Транссервиса» заняли глухую оборону…»; — «…представители «Транссервиса» вообще перестали посещать судебные заседания, видимо, рассчитывая таким образом избежать ответственности». Решением районного суда от 21.09.2007, не вступившим в законную силу, удовлетворен иск владельца автомобиля УАЗ-31622 М. в части возмещения ущерба в размере 26423,81 руб. в связи с отказом фирмы «Транссервис» от проведения гарантийного ремонта и проведением ремонта автомобиля за счет владельца и в части взыскания неустойки в размере 363000 руб. Решением районного суда от 03.03.2008, вступившим в законную силу, М. отказано в иске к фирме «Транссервис», поскольку в проведении гарантийного ремонта фирмой «Транссервис» было отказано обоснованно. В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 года N 3 указано, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из этих обстоятельств иск не может быть удовлетворен. Под порочащими сведениями понимаются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица. Суды пришли к выводу, что сообщения о фактах и событиях, которые изложены в статье журнала, выражают личное мнение автора относительно услуг, оказываемых истцом, в связи с чем признать их порочащими репутацию истца невозможно. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

6. Суд отказал в иске о защите деловой репутации путем признания не соответствующими действительности сведений, изложенных в статье, размещенной на интернет-сайте, и об обязании ответчика разместить на сайте опровержение этих сведений, поскольку истец не доказал наличие в приведенных в статье фразах, в том числе изложенных в вопросительной форме, сведений порочащего характера в отношении истца, не соответствующих действительности (Постановление ФАС Московского округа от 12.05.2011 N КГ-А40/2798-11).

ООО НПП «Резонанс» обратилось с иском к ООО НТЦ «Строймашавтоматизация» о защите деловой репутации путем признания не соответствующими действительности сведений, изложенных в статье, размещенной на интернет-сайте, и об обязании ответчика разместить на сайте опровержение этих сведений. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. 05.05.2010 на интернет-сайте www. ntcsma. ru ответчиком была размещена статья под заголовком «Об очередной рекламно-информационной акции ООО НПП «Резонанс» под девизом «V научно-практическая конференция по приборам безопасности», в которой содержатся оспариваемые истцом фразы, в том числе: — «Судя по предыдущим аналогичным мероприятиям, ничего научного в них нет, как и нет правдивого отражения руководителями ООО НПП «Резонанс» своих действий на поприще создания, производства и применения приборов безопасности. Их цель — самовосхваление, возвеличивание своих достижений и проталкивания на рынок любой ценой своей продукции, а также беспардонное поношение того, что делается другими»; — «Почему ООО НПП «Резонанс» выпускает приборы безопасности, создание, постановка на производство и применение которых осуществляется с нарушением действующих нормативных документов?»; — «В частности, почему… имеющиеся сертификаты не подтверждены достоверными материалами сертификационных испытаний и выданы некомпетентными органами по сертификации?»; — «Почему ООО НПП «Резонанс» игнорирует критические замечания по конструкции и качеству выпускаемых приборов безопасности, а также по порядку их постановки на производство и применения на грузоподъемных машинах? В частности, проигнорированы недостатки, отраженные в следующих документах…»; — «…с привлечением для этой цели некомпетентных и недобросовестных организаций, лиц»; — «Для ООО НПП «Резонанс» такие недобросовестные приемы создания, производства и применения приборов безопасности с игнорированием принципов морали и гражданского долга наверняка обходятся гораздо дешевле, чем добросовестная и ответственная работа»; — «Из этого следует, что устроители «конференции» сознательно идут на нарушение Закона Российской Федерации «Об образовании» и нормативных документов Ростехнадзора». Ссылаясь на письма Ростехнадзора от 14.03.2006 N 09-03-57/564; от 28.04.2006 N НК-47/393; от 09.07.2007 N 09-16/1297 и от 03.04.2008 N 09-08/708; материалы эксплуатационных испытаний приборов типа «ОГМ240», проведенных по поручению Ростехнадзора в 2007 г. ЗАО ИТЦ «КРОС» и комиссией из представителей головных и специализированных организаций; экспертные заключения ведущих специалистов в области промышленной безопасности; справку комиссии по целевой проверке ОАО «Челябинский механический завод» по приказу Ростехнадзора от 20.02.2008 N 100; Определение Арбитражного суда Челябинской области от 23.06.2008 по делу N А76-3566/2008-59-128 и решение Арбитражного суда г. Москвы от 17.06.2008 по делу N А40-12666/08-21-142; информационный бюллетень Ростехнадзора; письмо ООО «Строительная компания «Эволюция» от 19.02.2007; решения Федеральной антимонопольной службы от 06.06.2008 N ИА/13791 и от 07.04.2008 N АК/7749, суды пришли к выводу, что истец не доказал наличие в приведенных фразах, в том числе изложенных в вопросительной форме, сведений порочащего характера в отношении ООО НПП «Резонанс», не соответствующих действительности. ООО НПП «Резонанс» считает, что выводы суда об отсутствии порочащего характера сведений необоснованны и не соответствуют обстоятельствам дела, так как суд ссылается на недействующие документы Ростехнадзора, тем самым нарушая требования ст. ст. 67, 68 АПК РФ. В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» указано, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из них иск не может быть удовлетворен. Под распространением таких сведений следует понимать опубликование их в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других СМИ, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи. Пунктом 9 Постановления от 24.02.2005 N 3 установлено, что обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции РФ, позицией Европейского суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, а также вопросы, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности. Суды правильно определили правовую природу спорных правоотношений и пришли к правомерному выводу, что оснований для удовлетворения иска не имеется. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

7. Суд удовлетворил иск о защите деловой репутации в части, поскольку фраза, содержащая сведения о нарушении истцом ГОСТа, выразившемся в неуказании срока годности на упаковке товара, не соответствует действительности, распространена ответчиком и носит порочащий истца характер, а другие оспариваемые сведения соответствуют действительности, не имеют порочащего характера, в связи с чем не подлежат опровержению (Постановление ФАС Московского округа от 11.05.2011 N КГ-А40/1408-11-1,2).

ООО «РосПродТорг» обратилось с иском к Роспотребнадзору о защите деловой репутации: об обязании опровергнуть не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в письме Роспотребнадзора от 31.03.2009 N 01/4035-9-32 «О проведении внеплановых мероприятий», размещенном на официальном сайте Роспотребнадзора путем размещения на срок в течение одного года, в открытом доступе, за счет Роспотребнадзора, на официальном сайте (HYPERLINK «http://www. rospotrebnadzor. ru/») информации следующего содержания: «В опровержение не соответствующих действительности сведений, распространенных Федеральной службой Роспотребнадзора путем размещения письма Роспотребнадзора от 31.03.2009 N 01/4035-9-32 «О проведении внеплановых мероприятий» на официальном сайте Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека Роспотребнадзор сообщает: «Санитарно-эпидемиологические заключения N 78.01.05.915.П.005729.08.06 от 01.08.2006 и N 78.01.05.915.П.006399.07.07 от 09.07.2007, выданные ООО «РосПродТорг», 194291, г. Санкт-Петербург, пр. Луначарского, д. 72/1, пом. 21, на производство спиртосодержащей косметической продукции — лосьоны косметические: «Боярышник», «Льдинка», «Люкс-3» и лосьоны косметические торговой марки «Летняя композиция»: «Боярышник», «Зверобой», «Смородина», действуют и не отозваны Управлением Роспотребнадзора по Санкт-Петербургу, продукция упакована в соответствии с ГОСТом Р 51579-ZX30 и ГОСТом Р 51391-99 — в полиэтиленовые пакеты, на которых указана информация о сроке годности продукции. Информация о том, что именно упаковка продукции в пакеты позволяет использовать указанную продукцию в качестве суррогата алкоголя и способствует обороту спиртосодержащих жидкостей «двойного назначения», не подтверждена и не соответствует действительности». Решением суда в иске отказано. Суд указал, что письмо ответчика N 01/4035-9-32 от 31.03.2009 относится к официальным документам, оспариваемым в порядке ст. 198 АПК РФ. На момент опубликования письма санитарно-эпидемиологические заключения, выданные истцу 01.08.2006 и 09.07.2007, были отозваны, в связи с чем информация, изложенная в письме, соответствовала действительности. Апелляционный суд решение отменил и обязал Роспотребнадзор опровергнуть не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в письме от 31.03.2009 N 01/4035-9-32, размещенном на официальном сайте Роспотребнадзора, в остальной части иска отказал. Обязанности по размещению опровержения возложены на руководителя Роспотребнадзора в 7-дневный срок со дня вступления постановления в законную силу. Роспотребнадзор на своем официальном сайте в Интернете разместил письмо о проведении внеплановых мероприятий от 31.03.2009 N 01/4035-9-32, содержащее информацию следующего содержания: — «…1. По информации Государственной инспекции Республики Татарстан по обеспечению государственного контроля за производством, оборотом и качеством этилового спирта, алкогольной продукции и защите прав потребителей, в обороте находится спиртосодержащая косметическая продукция производства ООО «РосПродТорг», 194291, г. Санкт-Петербург, пр. Луначарского, д. 72/1, пом. 21: лосьоны косметические: «Боярышник», «Льдинка», «Люкс-3» и лосьоны косметические торговой марки «Летняя композиция»: «Боярышник», «Зверобой», «Смородина». 2. Реализация указанной продукции сопровождается санитарно-эпидемиологическими заключениями N 78.01.05.915.П.005729.08.06 от 01.08.2006 и 78.01.05.915.П.006399.07.07 от 09.07.2007, отозванными Управлением Роспотребнадзора по г. Санкт-Петербургу. 3. На потребительской упаковке лосьона косметического «Боярышник» в нарушение требований к маркировке потребительской тары с косметическими жидкостями, установленных ГОСТ Р 51391-99, не указана информация о сроке годности изделия. 4. Кроме того, в соответствии пунктом 3.4.5 ГОСТ Р 51579-2000 косметические жидкости, содержащие этиловый спирт, упаковывают во флаконы объемом не более 255 куб. см. Лосьон косметический «Боярышник», содержащий этиловый спирт 75% об., упакован в нарушение требований ГОСТ Р 51579-2000 в полиэтиленовый пакет. 5. Такая упаковка позволяет использовать указанную продукцию в качестве суррогата алкоголя и способствует обороту спиртосодержащих жидкостей «двойного назначения». Суд первой инстанции посчитал, что письмо от 31.03.2009 N 01/4035-9-32 может быть оспорено в порядке ст. 198 АПК РФ, сославшись на п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3, в соответствии с которым не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок. Кроме того, суд признал, что сведения об отзыве Роспотребнадзором санитарно-эпидемиологических заключений не подлежат опровержению в порядке ст. 152 ГК РФ, так как на 31.03.2009 они соответствовали действительности. Оспариваемое утверждение ответчика о несоответствии упаковки лосьона требованиям ГОСТа Р 51579-2000 суд первой инстанции признал соответствующим действительности и подтвержденным имеющейся в деле выпиской из данного ГОСТа. Довод о возможности использования лосьона с такой упаковкой в качестве суррогата алкоголя, как считает суд, представляет собой оценочное мнение, которое в соответствии с разъяснением п. 9 Постановления от 24.02.2005 N 3 не является предметом судебной защиты. Вместе с тем, как правильно установил суд апелляционной инстанции, письмо N 01/4035-9-32 от 31.03.2009 не является ненормативным правовым актом, поскольку не содержит каких-либо властных распоряжений и предписаний в отношении истца, и, более того, адресовано не истцу, а управлениям ответчика по субъектам РФ и железнодорожному транспорту, не налагает на истца какие-либо обязанности и не создает препятствия в предпринимательской и иной экономической деятельности, в связи с чем оно не подлежит обжалованию в рамках административного производства, а содержащиеся в нем сведения должны быть проверены в порядке гражданского судопроизводства на основании ст. 152 ГК РФ, в силу которой юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Согласно п. 7 Постановления Пленума N 3 под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Порочащими являются такие не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства или моральных принципов, которые умаляют честь и достоинство гражданина либо деловую репутацию гражданина или юридического лица. Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Давая оценку письму N 01/4035-9-32 от 31.03.2009, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что фраза, содержащая сведения о нарушении истцом ГОСТа Р 51391-99, выразившемся в неуказании срока годности на потребительской упаковке лосьона косметического «Боярышник», не соответствует действительности, распространена ответчиком и носит порочащий истца характер, так как, по сути, является утверждением о нарушении ст. 10 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 «О защите прав потребителей». Как следует из протокола N 000092 от 27.10.2008, составленного Государственной инспекцией Республики Татарстан, чья информация послужила поводом для появления оспариваемого письма, лосьон косметический «Боярышник» производства ООО «РосПродТорг» имеет срок годности до мая 2010 г. Иных документов, подтверждающих на 31.03.2009 выпуск истцом лосьона «Боярышник» без указания срока годности, ответчик не представил. Поскольку письму N 01/4035-9-32 от 31.03.2009, адресованному руководителям управлений ответчика по субъектам РФ и железнодорожному транспорту путем размещения его в сети Интернет, придан не только статус служебного документа, но и общедоступного источника информации о производственно-хозяйственной деятельности ООО «РосПродТорг», суд посчитал возможным установить порядок опровержения не соответствующей действительности информации, предложенный истцом, в форме размещения опровержения в открытом доступе на официальном сайте ответчика на срок в течение 1 года. Оценив остальные фрагменты письма, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что информация об отзыве санитарно-эпидемиологических заключений Роспотребнадзором, так же как и указание в спорном письме о нарушении истцом требований ГОСТа Р 51579-2000, выразившемся в упаковке лосьона косметического «Боярышник» в полиэтиленовый пакет, соответствует действительности, не имеет порочащего характера, в связи с чем не подлежит опровержению. Судами также установлено, что текст письма «такая упаковка позволяет использовать указанную продукцию в качестве суррогата алкоголя и способствует обороту спиртосодержащих жидкостей «двойного назначения» носит оценочный характер, поскольку предложение не сформулировано в качестве утвердительного, как об имевших место фактах в прошедшем времени. Поскольку истец не доказал, что опубликованные в письме сведения, за исключением одного абзаца, каким-то образом затрагивают его предпринимательскую деятельность, порочат его деловую репутацию, в иске отказано. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

8. Суд отказал в иске об обязании редакции опубликовать ответ истца на статью, поскольку оспариваемая информация соответствует действительности, порочащий характер сведений не доказан, спорная статья была написана автором после ознакомления с отчетом по результатам расследования происшествия, сведения были получены в ходе расследования, по результатам которого на официальном сайте был опубликован отчет (Постановление ФАС Московского округа от 04.05.2011 N КГ-А40/3513-11).

ОАО «Московский машиностроительный завод «Вперед» обратилось с иском к ФГУ «Редакция «Российской газеты» и корреспонденту Б. об обязании редакции опубликовать в интернет-издании и в печатном издании «Российская газета» ответ истца на статью, опубликованную в интернет-издании и в печатном издании «Российская газета». Иск заявлен со ссылкой на ст. ст. 151, 152 ГК РФ, ст. ст. 43, 56 Закона РФ «О средствах массовой информации» и мотивирован тем, что содержащаяся в статье информация не соответствует действительности и порочит деловую репутацию истца. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. 25.02.2010 в интернет-издании и в печатном издании «Российская газета», выпуск N 5117 (38), была опубликована статья «Брак винта. Катастрофа вертолета Ми-8 в Волгограде случилась из-за бракованного рулевого винта» автора Б., основанная на результатах расследования Межгосударственного авиационного комитета Комиссии по расследованию авиационных происшествий от 19.01.2010. Пунктом 3 ст. 152 ГК РФ, абз. 1 ст. 46 Закона «О средствах массовой информации» юридическому лицу, в отношении которого СМИ опубликованы сведения, ущемляющие его права или охраняемые законом интересы, предоставлено право на опубликование своего ответа в тех же СМИ. Согласно ст. ст. 43 — 46 Закона «О средствах массовой информации» гражданин или организация вправе во внесудебном порядке потребовать от редакции опубликовать опровержение распространенных этим СМИ сведений, порочащих их честь и достоинство, а также опубликовать ответ на распространенные сведения, не соответствующие действительности либо ущемляющие их права и законные интересы. По смыслу этих статей и ст. 152 ГК РФ гражданин или юридическое лицо вправе в течение года обжаловать в суд как отказ редакции в опровержении сведений, не соответствующих действительности и порочащих их деловую репутацию, если они обращались в редакцию с требованием о таком опровержении, так и отказ в праве на ответ. Таким образом, пока юридическое лицо не получило отказ редакции опубликовать ответ, его право не может считаться нарушенным, а ненарушенное право защите в арбитражном суде не подлежит (ч. 1 ст. 4 АПК РФ). Однако, как установлено судом, письмо истца от 01.10.2010, направленное ответчику, содержит лишь предложение опубликовать другую статью, а не ответ на оспариваемую статью. Суд апелляционной инстанции отклонил довод истца об обращении к ответчику с соответствующим письмом после вынесения решения суда первой инстанции. Суд пришел к выводу, что доводы истца противоречат фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам, оспариваемая истцом информация соответствует действительности, порочащий характер этих сведений истцом не доказан, оспариваемая статья была написана автором после ознакомления с окончательным отчетом по результатам расследования авиационного происшествия Международного авиационного комитета Комиссии по расследованию авиационных происшествий от 19.01.2010, оспариваемые сведения были получены в ходе расследования происшествия, по результатам которого на официальном сайте Международного авиационного комитета Комиссии по расследованию авиационных происшествий был опубликован отчет. Согласно разъяснениям п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 суду необходимо установить факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из них иск не может быть удовлетворен. В п. 9 данного Постановления указано, что в силу п. 1 ст. 152 ГК РФ обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. Вместе с тем исходя из п. 3 данной статьи в случае, когда гражданином, в отношении которого СМИ опубликованы соответствующие действительности сведения, ущемляющие его права и охраняемые законом интересы, оспаривается отказ редакции опубликовать его ответ на данную публикацию, истец обязан доказать, что распространенные сведения ущемляют его права и охраняемые законом интересы. Суд сделал вывод, что истец фактически оспаривает отказ ответчика в размещении ответа, в то время как право на публикацию опровержения и право на публикацию ответа являются разными способами защиты. Довод истца о том, что суд не принял во внимание то, что статья была опубликована ранее направления в адрес ответчика окончательного отчета, отклонен, поскольку окончательный отчет был подготовлен 19.01.2010, в то время как оспариваемая статья опубликована 25.02.2010, то есть более чем через месяц, кроме того, не представлено доказательств того, что ответчик не получал данный отчет до опубликования статьи. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

9. Суд удовлетворил иск о защите деловой репутации, поскольку фрагменты оспариваемых писем содержат утверждения, которые могут вызвать сомнения в добросовестности при осуществлении предпринимательской деятельности истца, эти фразы содержат определенную информацию утвердительного характера, то есть являются фактами, которые могут быть проверены на соответствие действительности, а потому не могут быть признаны оценочными суждениями и предположениями (Постановление ФАС Московского округа от 18.04.2011 N КГ-А40/2752-11).

ООО «Предприятие ЦНО-Химмаш» обратилось с иском к ООО «АВИОР» и ЗАО «Октябрьскхиммаш» о защите деловой репутации путем обязания: — ООО «АВИОР» опровергнуть заведомо ложные сведения, содержащиеся в направленном им в адрес ЗАО «НефтеХимСервис» письма от 09.04.2010: «Довожу до Вашего сведения о наличии у нас достоверной информации о том, что ЦНО «Химмаш» и принадлежащий им Грибановский машиностроительный завод используют в производстве неликвидные материалы. Данные материалы присутствуют на рынке по очень низкой цене, и использование их дает неоспоримые преимущества для участия в тендерах, но совершенно недопустимы для использования в производстве изделий для нефтегазовой отрасли. Информация по данному факту была передана в компетентные органы, и ее подтверждение влечет за собой отзыв лицензии на производство. Также сообщаю, что представители ООО ЦНО «Химмаш» предлагали нам вступить в сговор с целью получения ими заказа, в чем им было отказано ввиду явной несостоятельности их организации» путем направления в адрес ЗАО «НефтеХимСервис» опровержения за его счет; — ЗАО «Октябрьскхиммаш» опровергнуть следующие заведомо ложные сведения, содержащиеся в направленном им в адрес ОАО АНК «Башнефть» письме от 23.03.2010: «…по таким ценам, которые заявил ООО «ЦНО-Химмаш», можно получить оборудование только при использовании в изготовлении вторичных (б/у) материалов, которые присутствуют на рынке», «ООО «ЦНО-Химмаш» предлагает типовой аппарат, который никаким образом не соответствует требованиям опросных листов», путем направления в адрес ОАО АНК «Башнефть» и в адрес ЗАО «НефтеХимСервис» опровержения за его счет. А также о взыскании с ответчиков солидарно 100000 руб. компенсации нематериального вреда, причиненного распространением порочащих сведений. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. Суды исходили из того, что фрагменты текста писем содержат сведения, не соответствующие действительности и порочащие деловую репутацию истца, а также из доказанности факта распространения этих сведений. При этом из анализа содержания и смысловой направленности текста писем суды пришли к выводу, что ряд оспариваемых фраз несут информацию именно о фактах, а не о предположениях; соответствие действительности данных сведений ответчиками не доказано; эти сведения порочат деловую репутацию истца как действующего субъекта гражданско-правовых и хозяйственных отношений. Статьей 23 Конституции РФ каждому гарантируется право на защиту чести и доброго имени. Порядок реализации этого права определяется ст. 152 ГК РФ, которая предоставляет гражданину или юридическому лицу, в отношении которого распространены не соответствующие действительности сведения, порочащие его деловую репутацию, право требовать опровержения этих сведений. В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 указано, что под распространением таких сведений понимается опубликование их в печати, трансляция по радио и телевидению, демонстрация в кинохроникальных программах и других СМИ, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. В силу п. 1 ст. 152 ГК РФ обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. ЗАО «НефтеХимСервис» направило в адрес истца письмо от 09.04.2010 с приложением писем ответчиков, содержащих информацию о несоответствии качества оборудования, поставляемого компанией истца, заявленного в опросных листах. Кроме того, этим письмом ЗАО «НефтеХимСервис» потребовало от истца прокомментировать информацию, содержащуюся в письмах ответчиков. ЗАО «Октябрьскхиммаш» направило ОАО АНК «Башнефть» письмо от 23.03.2010 следующего содержания: «Центральной закупочной комиссией ОАО АНК «Башнефть» 11 марта 2010 года была проведена очная переторжка в форме редукциона на поставку аппаратов воздушного охлаждения для установок Л-24-5, Л-24-7 и поставку аппаратов воздушного охлаждения АВО-1, АВО-1а, АВО-1б, АВО-1в для Вашего предприятия. Победителем признано предприятие ООО «ЦНО-Химмаш». После 10-летнего тесного, доброго, порядочного и взаимовыгодного сотрудничества между нашими предприятиями считаю своим долгом предупредить Вас, как партнера, что по таким ценам, которые заявил ООО «ЦНО-Химмаш», можно получить оборудование только при использовании в изготовлении вторичных (б/у) материалов, которые присутствуют на рынке. Это можно проверить при запросе калькуляции у предприятия и последующем пооперационном контроле изготовления предприятием оборудования. Помимо того, хотелось заострить Ваше внимание на соответствие аппаратов АВО-1, АВО-1а, АВО-1б, АВО-1в заявленным требованиям. В опросных листах требовался запас по поверхности теплообмена на 60 — 80% и расположение в стесненных условиях. Мы предложили свой рассчитанный проект и требуемую компоновку оборудования, выдержанную согласно требованиям опросных листов. ООО «ЦНО-Химмаш» предлагает типовой аппарат, который никаким образом не соответствует требованиям опросных листов. ЗАО «Октябрьскхиммаш», как изготовитель данного оборудования, заявляет, что наше предприятие конкурентоспособно на рынке, но не такими методами, а качеством, сроками и сервисом, и рекомендует провести экспертизу ООО «ЦНО-Химмаш» на соответствие требованиям заявленных аппаратов». На основании письма контрагента истца — ЗАО «НефтеХимСервис», которое, получив письмо от ООО «АВИОР» с прилагаемым письмом президенту ОАО АНК «Башнефть» от ЗАО «Октябрьскхиммаш», направило требование прокомментировать оспариваемые письма именно ООО «Предприятие «ЦНО-Химмаш», а не иному юридическому лицу с наименованием, схожим с фирменным наименованием истца, в связи с чем суды пришли к выводу о подтверждении факта распространения ответчиками сведений, порочащих деловую репутацию истца. При этом суды указали, что сам факт направления писем адресатам (распространения информации) сторонами не оспаривается. Судами проведен анализ словесно-смысловых конструкций письма и сделан вывод, что фрагменты содержат утверждения, которые могут вызвать сомнения в добросовестности при осуществлении предпринимательской деятельности истца. Более того, оспариваемые фразы содержат определенную информацию утвердительного характера, то есть являются фактами, которые могут быть проверены на соответствие действительности, а потому не могут быть признаны оценочными суждениями, предположениями. На основании представленных доказательств добросовестности ведения хозяйственной деятельности и соответствия качества поставляемой продукции, а именно писем организаций, с которыми истец состоит в договорных отношениях, протоколов технических совещаний по вопросам изготовления и поставки продукции, явившихся доказательствами исполнения истцом в соответствии с условиями договоров своих обязательств, при отсутствии со стороны контрагентов замечаний по качеству поставляемой продукции, суды пришли к выводу, что оспариваемые тексты писем не соответствуют действительности, ответчики причиняют вред истцу путем распространения сведений, носящих недостоверный и порочащий характер. Статья 152 ГК РФ предоставляет гражданину и юридическому лицу, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, право наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда. Возможность взыскания морального (нематериального, репутационного) вреда в пользу юридического лица подтверждается правовой позицией Конституционного Суда, высказанной в Определении от 04.12.2003 N 508-О, а также практикой Европейского суда по правам человека. В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Согласно ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Ее размер определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При этом должны учитываться требования разумности и справедливости. Суды правомерно взыскали солидарно с ответчиков 100000 руб. в качестве компенсации нематериального вреда. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

10. Суд отказал в иске о защите деловой репутации, установив, что спорные одни фрагменты писем носят оценочный характер, в связи с чем являются субъективным мнением ответчика, а другие фрагменты не содержат какого-либо утверждения о банкротстве истца как уже случившемся в реальности событии, то есть не представляют собой констатации не соответствующего действительности свершившегося факта, а выражают субъективное мнение ответчика о возможном в будущем варианте развития событий (Постановление ФАС Московского округа от 06.04.2011 N КГ-А40/2383-11).

ООО «Витрина Импорт» обратилось с иском к представительству паевого товарищества «Транспортир Форвардинг» о защите деловой репутации: — об обязании опровергнуть следующие сведения, порочащие его деловую репутацию: «ООО «Витрина Импорт» имеет серьезные финансовые проблемы, есть некоторые обстоятельства, свидетельствующие о том, что ООО «Витрина Импорт» обанкротится», путем отправления письма в адрес A. Testoni S. p.A. и ISAIA & ISAIA S. p.A.; — о взыскании компенсации морального вреда в размере 100000 евро. Суд обязал ответчика опровергнуть порочащие деловую репутацию ООО «Витрина Импорт» сведения и взыскал компенсацию морального вреда в размере 40000 руб., в остальной части иска отказал. Суд исходил из того, что оспариваемые суждения, изложенные в утвердительной форме, содержат сведения, касающиеся финансового положения истца, порочат его деловую репутацию. Суд пришел к выводу, что содержащиеся в письмах сведения могут вызвать сомнения в платежеспособности истца при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, при заключении контрактов, тем самым порочат его деловую репутацию. Апелляционный суд, рассмотрев дело по правилам суда первой инстанции, в качестве соответчика привлек паевое товарищество «Транспортир Форвардинг», решение суда отменил и в иске отказал. Производство по делу в отношении представительства паевого товарищества «Транспортир Форвардинг» прекращено. Протокольным определением суд апелляционной инстанции удовлетворил ходатайство сторон об исключении из материалов дела всех ранее выполненных переводов писем, направленных в адрес A. Testoni S. p.A. ISAIA & ISAIA S. p.A. Представлен новый перевод, изготовленный по заявлению истца и ответчика другим переводчиком, в результате чего письма, переведенные на русский язык, имеют следующее содержание: «Мы — эстонская транспортная компания «Transportir Forwarding OU». Наш московский офис сотрудничал с одним из ваших российских клиентов — «Калигула», с их юридическим лицом ООО «Витрина Импорт». К сожалению, должен вам сообщить, что вышеуказанная компания столкнулась с серьезными финансовыми проблемами, в результате чего вот уже долгое время она нам не платит крупные суммы, не называя причин и не предоставляя каких-либо объяснений. Мы подали в суд на указанную компанию, однако существуют обстоятельства: данная компания будет объявлена банкротом. Просьба не раздумывая обращаться к нам за подробностями. Надеемся, что данный факт не причинил вам вреда». В соответствии с п. п. 1, 2 ст. 152 ГК РФ гражданин или юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, распространены в СМИ, они должны быть опровергнуты в тех же СМИ. Если эти сведения содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву. Обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3). Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что словосочетания «серьезные финансовые проблемы», «крупные суммы» носят оценочный характер, в связи с чем являются субъективным мнением ответчика, не подлежащим проверке в порядке ст. 152 ГК РФ. Суд установил, что по состоянию на 24.08.2009 у истца имелся долг перед ответчиком, что подтверждается вступившим в законную силу решением Арбитражного суда г. Москвы от 20.01.2010 по делу N А40-96041/09-56-496. Суд также пришел к выводу, что фрагмент «Мы подали в суд на указанную компанию, однако существуют обстоятельства: данная компания будет объявлена банкротом» не содержит какого-либо утверждения о банкротстве истца как уже случившемся в реальности событии, о чем свидетельствует глагол «будет», то есть это высказывание не представляет собой констатации не соответствующего действительности свершившегося факта, а выражает субъективное мнение ответчика о возможном в будущем варианте развития событий. Фрагмент «Мы подали в суд на указанную компанию, однако существуют обстоятельства: данная компания будет объявлена банкротом» не признан содержащим не соответствующие действительности сведения. Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что оспариваемые сведения не порочат деловую репутацию истца. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

11. Суд отказал в иске об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию истца недостоверные сведения, поскольку содержащиеся в спорной справке высказывания не являются сообщениями о фактах, а являются личным мнением автора справки, истец не доказал, что срыв контрактов был результатом именно размещения справки на интернет-сайте, а вести свой (для «внутреннего потребления») список неблагонадежных партнеров вправе любая организация (Постановление ФАС Поволжского округа от 29.04.2011 по делу N А57-6314/2010).

ООО «Волгаэнергокомплект» обратилось с заявлением к ОАО «Межрегиональная распределительная сетевая компания Волги», заместителю генерального директора по безопасности ОАО «МРСК Волги» об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию ООО «Волгаэнергокомплект» недостоверные сведения, содержащиеся в справке П. о неблагонадежности партнера, путем направления письма-опровержения руководству ОАО «МРСК Волги», а также обязать ОАО «МРСК Волги» опубликовать письмо-опровержение на интернет-сайте www. b2b-energo. ru и взыскать убытки в сумме 1859250,54 руб. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в удовлетворении требований отказано. 26.02.2010 заместителем генерального директора по безопасности ОАО «МРСК Волги» П. была создана, а впоследствии размещена на сайте www. b2b-energo. ru справка по проводимым закупкам кабельной продукции, содержащая информацию о том, что ООО «Волгаэнергокомплект» является недобросовестным поставщиком, к которому с 2006 года систематически предъявляются претензии, касающиеся срывов поставок по заключенным договорам на 30 — 60 дней. В истекшем году, согласно информации из справки, сорваны поставки провода неизолированного АС по договору для филиала «Пензаэнерго» от 25.05.2009, а также не исполнены в полном объеме договорные обязательства по другому договору поставки. В подписанной П. справке сообщено, что ООО «Волгаэнергокомплект» внесено в список неблагонадежных партнеров ОАО «МРСК Волги», в справке содержится рекомендация воздержаться от вступления в договорные отношения с ним. По мнению истца, содержание справки не соответствует действительности, поскольку в 2006 году отношений между ним и ОАО «МРСК Волги» не существовало; по договору от 25.05.2009 обязательства истцом выполнены в срок и в полном объеме. В справке отсутствуют указания на то, что этот документ был создан для определенной цели и во исполнение определенного поручения; должность П. определена как «заместитель генерального директора по безопасности» без указания наименования юридического лица; печать организации либо иной атрибут, информирующий о действии автора справки как представителя ответчика, отсутствует. По мнению судов, данное обстоятельство не дает оснований полагать целенаправленное создание справки для широкого круга лиц, так как из нее невозможно установить связь ее создателя с ОАО «МРСК Волги». Суд пришел к выводу, что содержащиеся в справке высказывания П. не являются сообщениями о фактах, а являются личным мнением автора справки. Кроме того, из ее содержания не следует именно неправомерный характер действий истца. Материалами дела не подтверждаются также утверждения истца о том, что срыв контрактов был результатом именно размещения справки от 26.02.2010 на сайте www. b2b-energo. ru. Поскольку оценочные суждения, мнения, убеждения не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, оснований для удовлетворения иска нет. Как разъяснено в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3, в соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции РФ, позицией Европейского суда по правам человека судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности. Согласно п. 7 Постановления N 3 обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из этих обстоятельств иск не может быть удовлетворен. Ответчик в отзыве на исковое заявление указал, что ОАО «МРСК Волги» создано в 2007 году, является универсальным правопреемником ОАО «Волжская МРК» и воспользовалось опытом работы с поставщиками (в том числе с истцом) своего правопредшественника. Там же приведены факты срывов сроков поставок в 2009 году по девяти договорам, заключенным между истцом и ответчиком. Данные факты истцом не опровергнуты. Суд отклонил довод об отсутствии у ОАО «МРСК Волги» информации о неблагонадежности истца, поскольку хозяйственные связи между партнерами имеют место длительный период времени (с 2006 года), в течение которого у ответчика были основания сомневаться в деловой репутации контрагента. ОАО «МРСК Волги», будучи коммерческой организацией, являясь хозяйствующим субъектом, вправе вести свой (для «внутреннего потребления») список неблагонадежных партнеров, для включения в который вправе вырабатывать свои критерии. Суд на основании имеющихся доказательств не установил наличия совокупности элементов, предусмотренных ст. 152 ГК РФ. Суд установил, что часть оспариваемых истцом сведений соответствуют действительности, поэтому они не могут быть оценены в качестве порочащих его деловую репутацию. Суд оценил остальные приведенные ответчиком сведения как высказывания субъективного мнения (суждения) автора справки, которые могут быть проверены на соответствие их действительности. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

12. Суд отказал в иске о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений о результатах проведенного инициативного исследования рынка услуг по содействию во вступлении в саморегулируемые организации в сфере строительства, поскольку содержащиеся в них сведения являются субъективным мнением опрошенных в ходе исследования респондентов и не содержат утверждения о нарушении истцом действующего законодательства либо его недобросовестности (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18.05.2011 по делу N А56-15180/2010).

Некоммерческое партнерство «Балтийский строительный комплекс» обратилось с иском к ООО «ИНФОЛайн» о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений о результатах проведенного инициативного исследования рынка услуг по содействию во вступлении в саморегулируемые организации (СРО) в сфере строительства, размещенных на интернет-сайте www. advis. ru; а также об обязании ответчика опровергнуть эти сведения. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. По мнению истца, из текста оспариваемого сообщения следует, что «либеральные условия» выражаются в возможности вступления в СРО компаний, не располагающих ни строительным оборудованием, ни персоналом; суды не дали оценку научно-консультативному заключению эксперта-лингвиста, содержащему выводы о том, что оспариваемые сведения носят характер утверждения. 05.11.2009 в сети Интернет на принадлежащем ответчику сайте www. advis. ru в разделе «Информация о Вашей компании» под заголовком «ИА «INFOLine» обнародованы результаты инициативного исследования рынка услуг по содействию во вступлении в СРО в сфере строительства. В частности, была размещена следующая информация: «В ходе проведения исследования специалистами ИА «INFOLine» получены следующие результаты: 1. Подавляющее большинство (более 50%) компаний порекомендовали вступить в одну СРО, которая характеризуется либеральными условиями (организация, которая планирует вступить в СРО, не располагает ни строительным оборудованием, ни персоналом) вступления: — в Москве — НП «Объединение генеральных подрядчиков в строительстве» (21 из 40 опрошенных компаний, или 52,5% респондентов); — в Санкт-Петербурге — НП «Балтийский строительный комплекс» (9 из 10 опрошенных компаний, или 90% респондентов). Об этом сообщили ИА «INFOLine» (www. ADVIS. ru)». Это обстоятельство подтверждается протоколом осмотра и исследования письменных доказательств, составленным 21.01.2010 и зарегистрированным нотариусом. Истец считает, что данные сведения не соответствуют действительности и порочат его деловую репутацию. Суды пришли к выводу, что содержащиеся в них сведения являются субъективным мнением опрошенных в ходе исследования респондентов, не содержат утверждения о нарушении истцом действующего законодательства либо недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют или порочат его деловую репутацию, и отказали в иске. Как следует из пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» (далее — Постановление N 3), обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 ГК РФ значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, несоответствие их действительности и порочащий характер этих сведений. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом. Суды, применив ст. 152 ГК РФ и сославшись на п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3, не нашли оснований для удовлетворения иска. При этом суды установили, что имеющиеся в спорной статье сведения основаны на результатах опроса юридических компаний; эта информация не содержит утверждений о том, что истец принимает в члены СРО и выдает допуски к строительным работам организациям, не соответствующим минимальным требованиям п. 8 ст. 55.5 Градостроительного кодекса РФ, либо иным образом нарушает действующее законодательство. Как указал апелляционный суд, из представленных в материалы дела анкет юридических фирм, предоставляющих услуги по организации получения допуска на работы от саморегулируемой организации «Балтийский строительный комплекс», следует, что при оказании услуг соответствующего вида организации-соискателю может оказываться содействие по обучению персонала и оформлению документов на оборудование. Суды пришли к выводу, что оспариваемые сведения не носят порочащего характера, представляют собой субъективное мнение респондентов, опрошенных в ходе исследования, и потому не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ. Проведенный судами анализ указанных фрагментов показал, что исковые требования основаны на расширительном толковании их смысла. При таких обстоятельствах совокупность условий для удовлетворения иска отсутствует. ФАС округа оставил решение суда и постановление апелляционной инстанции суда без изменения.

13. Суд отказал в иске о признании сведений не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию, поскольку изложенные в спорных письмах сведения касаются конкретной ситуации, по поводу которой между сторонами возникли разногласия, и не содержат указаний на нарушение истцом законодательства или иных нормативных актов и правил, либо на его недобросовестность при осуществлении профессиональной деятельности (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 13.04.2011 по делу N А42-1285/2010).

ЗАО «Агросфера» обратилось с иском к ООО «Кома Шиппинг Сервис» о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений, направленных посредством факсимильной связи в адрес ОАО «Мурманский морской торговый порт» и по электронной почте в адрес компании «COMMON MARKET FERTILIZERS» и ООО «БаренцГрупп», и об обязании ответчика опровергнуть эти сведения. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. 27.01.2010 в порт Мурманск под погрузку минеральных удобрений прибыл теплоход «Murmansk», принадлежащий ООО «Кома Шиппинг Сервис» (фрахтователь — компания «COMMON MARKET FERTILIZERS», судовой агент — ООО «БаренцГрупп»). Судно 28.01.2010 было пришвартовано к причалу N 19, в отношении которого ЗАО «Агросфера» в рамках договора на оказание услуг от 31.12.2009, заключенного с ООО «БаренцГрупп», приняло на себя обязанности по оказанию услуг, в том числе по производству швартовых операций и предоставлению причала под погрузку. Погрузочные работы осуществлялись до 01.02.2010 с перерывами 29 — 30.01.2010 из-за снегопада (выписка из судового журнала). ООО «БК «Флагман Мурманск» 31.01.2010 обратилось с заявкой на проведение бункеровки теплохода «Murmansk» бункеровщиком «Оста» в порту Мурманск на причале N 19, в выполнении которой истец отказал со ссылкой на п. 4.6.7.1 Обязательных постановлений Морской администрации порта Мурманск. В связи с возникшими разногласиями между администрацией теплохода «Murmansk» и ЗАО «Агросфера» ответчик направил в адрес порта письмо от 02.02.2010, в котором содержались следующие сведения: — «в процессе погрузки на судовую администрацию оказывалось постоянное давление, связанное с возможностью погрузки судна в период выпадения осадков (снег)»; — «представители терминала фактически сорвали бункеровку судна»; — «они разрешают бункероваться только дизельным топливом»; — «они вымогают дополнительную «оплату» за возможность бункеровки у причала»; — «в результате таких «конкретных» действий ЗАО «Агросфера» в лице зам. директора по коммерческой работе г-на Д. Д. Барышева была специально сорвана бункеровка судна у причала». С адреса электронной почты «kssl_karandasov@com. mels. ru» на электронный адрес «BARENTSGROUP@GMAIL. COM» 01.02.2010 ответчиком направлено письмо, адресованное компании «COMMON MARKET FERTILIZERS», «БаренцГрупп ЛТД», «КССЛ, техн. отдел для информации фрахтователей», в котором содержались следующие сведения: — «производящий погрузку терминал «Агросфера» пытался оказывать давление на капитана и судовую администрацию с целью выполнения погрузочных операций при атмосферных осадках/сильном снегопаде с тем, чтобы ускорить ход погрузки»; — «во время подписания акта учета стояночного времени судна терминал «Агросфера» пытался навязать свое мнение о том, что атмосферных осадков/сильного снегопада не было вовсе». Письмо отправлено с исходного адреса murmanskkoma@emailadvanced. com. ЗАО «Агросфера» считает, что указанные в этих письмах сведения не соответствуют действительности и порочат его деловую репутацию. Суды пришли к выводу, что данные сведения являются лишь субъективным мнением автора писем, не содержат утверждения о нарушении истцом действующего законодательства либо недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют или порочат его деловую репутацию. Суды установили, что изложенные в спорных письмах сведения касаются конкретной ситуации, по поводу которой между судовладельцами и истцом возникли разногласия, и не содержат указаний на нарушение истцом законодательства или иных нормативных актов и правил, регулирующих порядок погрузки, либо на недобросовестность истца при осуществлении им его профессиональной деятельности. Оценив содержание как писем в целом, так и отдельных их фраз, суды пришли к выводу, что оспариваемые высказывания по своему характеру представляют собой оценочные суждения, мнения и не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ. Апелляционный суд также указал, что авторы писем не заявляют о том, что истец препятствовал осуществлению бункеровки в нарушение каких-либо правил, действовавших на территории порта Мурманск; сообщение о разрешении (запрете) бункеровки дизельным топливом является нейтральным, не имеющим негативной окраски; указание о внесении дополнительной платы за проведение бункеровки не может быть квалифицировано как порочащее ЗАО «Агросфера», поскольку в спорной информации не содержится ссылка на отсутствие права ответчика заявлять такое требование. Проведенный судами анализ спорных фрагментов показал, что иск основан на расширительном толковании их смысла. При таких обстоятельствах отсутствует совокупность условий для удовлетворения иска. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

14. Суд отказал в иске о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений, содержащихся в заявлении, поступившем в местную администрацию, поскольку в действиях ответчика отсутствует квалифицирующий признак в виде распространения порочащих сведений (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 29.04.2011 по делу N А32-23653/2010).

ООО «КНАУФ ГИПС КУБАНЬ» обратилось с иском к Ж. о защите деловой репутации: признании не соответствующими действительности, порочащими деловую репутацию истца сведений, содержащихся в заявлении Ж., поступившем в местную администрацию, в части фрагментов «сознательного разрушения поселка взрывами в карьере завода Кнауф», «что творит Кнауф — это преступление»; обязать ответчика в срок не позднее 10 дней с момента вступления решения суда в законную силу письменно информировать главу администрации о состоявшемся по делу решении. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. Суды пришли к выводу, что ответчик реализовывал свое конституционное право на обращение в орган местного самоуправления. Целью автора заявления являлось не намерение причинить вред истцу, а привлечь главу района к волнующим местное население проблемам, в том числе к проведению истцом взрывных работ. По мнению истца, ответчик направил заявление о совершении истцом преступления некомпетентному органу. Это не может расцениваться как действие, обусловленное намерением защитить права и охраняемые законом интересы. Доказательства совершения преступления истцом в материалы дела не представлены, следовательно, основания для такого утверждения отсутствовали. 11.03.2010 в администрацию муниципального образования поступило заявление Ж., в котором он ставит ряд вопросов, связанных с социальной и коммунальной инфраструктурой поселка (вопросы газоснабжения, деятельности газетного киоска и другие). Также в заявлении имеется фраза, адресованная главе администрации, следующего содержания: «И в заключение, может быть, Вы, как избранник народа, обратите внимание на народ, проживающий в п. Псебай-Гипсовый, и соберете сход по вопросу сознательного разрушения поселка взрывами в карьере завода Кнауф и обследуете мою квартиру на предмет разрушения взрывной волной. В прошлом я работал начальником геофизической партии и имел право руководства взрывными работами. Руководил тушением пожаров на море и на суше горящих газонефтяных скважин. И что творит Кнауф — это преступление». В силу ст. ст. 150 и 152 ГК РФ деловая репутация рассматривается как нематериальное благо и защищается в соответствии с ГК РФ и другими законами. Гражданин и юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения порочащих их деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Согласно п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также их порочащий характер. Суды при разрешении споров о защите чести, достоинства и деловой репутации должны обеспечивать равновесие между правом граждан на защиту чести, достоинства, а также деловой репутации, с одной стороны, и иными гарантированными Конституцией РФ правами и свободами — свободой мысли, слова, массовой информации, правом свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, правом на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, правом на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления (ст. ст. 23, 29 и 33 Конституции РФ). Статьей 33 Конституции РФ закреплено право граждан направлять личные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, которые в пределах своей компетенции обязаны рассматривать эти обращения, принимать по ним решения и давать мотивированный ответ в установленный законом срок. Согласно п. 10 Постановления N 3 судам необходимо иметь в виду, что в случае, когда гражданин обращается в эти органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной ст. 152 ГК РФ, поскольку в данном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений. Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если суд установит, что обращение не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть было злоупотребление правом (п. п. 1 и 2 ст. 10 ГК РФ). Проанализировав смысловое содержание текста, суды установили, что заявление Ж. направлено на проведение проверки относительно доводов, указанных в заявлении, что по смыслу п. 10 Постановления N 3 не является действиями по распространению сведений, порочащих деловую репутацию. Кроме того, в материалах дела отсутствуют доказательства того, что Ж., обращаясь в компетентный орган с заявлением, предполагал или намеревался доводить изложенную в нем информацию до сведения неопределенного круга лиц, которые могут сформировать негативное общественное мнение о деловых качествах истца, а также причинить ему вред. Поскольку в действиях ответчика отсутствует квалифицирующий признак в виде распространения порочащих сведений, суды отказали в удовлетворении иска. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

15. Суд обязал исключить из текста статьи, размещаемой на интернет-сайте, спорные словесные конструкции, поскольку они представляют собой не дословное воспроизведение автором высказываний иных лиц, а являются формулировками самого автора, которые не соответствуют действительности и порочат деловую репутацию истца (Постановление ФАС Уральского округа от 12.05.2011 N Ф09-1619/11-С6).

Сибирское отделение РАН обратилось с иском к информационному агентству «FederalPress» об обязании: — прекратить размещение статьи «Новосибирский губернатор ответил академии пощечиной» на сайте в сети Интернет по адресу http://www. fedpress. ru; — в течение 10 календарных дней с момента вступления решения в законную силу опубликовать за свой счет на сайте в сети Интернет, находящемся по адресу http://www. fedpress. ru, на главной странице сайта (страница, которая загружается по умолчанию при первом входе пользователя на сайт) под заголовком «Опровержение» шрифтом, соответствующем шрифту статьи «Новосибирский губернатор ответил академии пощечиной», следующее извещение сроком на тридцать календарных дней: «Настоящим сообщаем, что статья «Новосибирский губернатор ответил академии пощечиной», опубликованная в марте 2009 года на нашем сайте в разделе «Сибирский федеральный округ / Политика и власть», содержит следующие сведения, не соответствующие действительности: 1) «…обвинив руководство Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) в срыве всех проектов в Академгородке» (страница 1 статьи); 2) «Полпред Президента и губернатор Новосибирской области открыто обвинили Александра Асеева и руководство СО РАН в саботаже федерального проекта технопарка, в январе 2005 года публично поддержанного Владимиром Путиным» (страница N 2 статьи); 3) «Полпред Президента РФ обратил внимание на многочисленные скандалы в жилищно-коммунальном хозяйстве Академгородка последнего полугода» (страница N 2 статьи). В качестве ответчиков также привлечены Е. (учредитель информационного агентства), К. (полномочный представитель Президента РФ в Сибирском федеральном округе), Т. (губернатор Новосибирской области), Г. (мэр г. Новосибирска). Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение изменил, признав не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца следующие сведения, распространяемые в спорной статье: «…Владимир Городецкий на мероприятии, посвященном планам развития Новосибирского научного центра… объединился с полпредом Президента в СибФО Анатолием Квашниным и губернатором Новосибирской области Виктором Толоконским, обвинив руководство Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) в срыве всех проектов в Академгородке» (страница 1 статьи); «Полпред Президента и губернатор Новосибирской области открыто обвинили Александра Асеева и руководство СО РАН в саботаже федерального проекта технопарка, в январе 2005 года публично поддержанного Владимиром Путиным» (страница 2 статьи). Суд обязал Е. в течение 10 календарных дней исключить из текста статьи, размещаемой на интернет-сайте, следующие словесные конструкции: «На мероприятии, посвященном планам развития Новосибирского научного центра, он объединился с полпредом Президента в СибФО Анатолием Квашниным и губернатором Новосибирской области Виктором Толоконским, обвинив руководство Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) в срыве всех проектов в Академгородке» (страница 1 статьи); «Полпред Президента и губернатор Новосибирской области открыто обвинили Александра Асеева и руководство СО РАН в саботаже федерального проекта технопарка, в январе 2005 года публично поддержанного Владимиром Путиным» (страница 2 статьи). Суд также обязал Е. в течение 10 календарных дней опубликовать за свой счет на интернет-сайте по адресу http://www. fedpress. ru, на главной странице сайта (страница, которая загружается по умолчанию при первом входе пользователя на сайт) под заголовком «Опровержение» шрифтом, соответствующем шрифту статьи «Новосибирский губернатор ответил академии пощечиной» следующее извещение сроком на тридцать календарных дней: «Настоящим сообщаем, что статья «Новосибирский губернатор ответил академии пощечиной», опубликованная в марте 2009 года на нашем сайте в разделе «Сибирский федеральный округ / Политика и власть», содержит следующие сведения, не соответствующие действительности: «…Владимир Городецкий на мероприятии, посвященном планам развития Новосибирского научного центра… объединился с полпредом Президента в СибФО Анатолием Квашниным и губернатором Новосибирской области Виктором Толоконским, обвинив руководство Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) в срыве всех проектов в Академгородке» (страница 1 статьи); «Полпред Президента и губернатор Новосибирской области открыто обвинили Александра Асеева и руководство СО РАН в саботаже федерального проекта технопарка, в январе 2005 года публично поддержанного Владимиром Путиным» (страница 2 статьи)». В остальной части иска отказано. 17.03.2009 состоялось заседание Президиума Сибирского отделения РАН по вопросу комплексного развития Новосибирского научного центра Сибирского отделения РАН. Помимо членов Президиума Сибирского отделения РАН, представителей органов власти, научных и коммерческих организаций, в заседании приняли участие полномочный представитель Президента РФ К., губернатор Новосибирской области Т. и мэр г. Новосибирска Г. Информационным агентством 19.03.2009 на интернет-сайте http://www. fedpress. ru опубликована статья «Новосибирский губернатор ответил академии пощечиной», содержащая следующие сведения: «…обвинив руководство Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) в срыве всех проектов в Академгородке» (страница 1 статьи); «Полпред Президента и губернатор Новосибирской области открыто обвинили Александра Асеева и руководство СО РАН в саботаже федерального проекта технопарка, в январе 2005 года публично поддержанного Владимиром Путиным» (страница N 2 статьи); «Полпред Президента РФ обратил внимание на многочисленные скандалы в жилищно-коммунальном хозяйстве Академгородка последнего полугода» (страница N 2 статьи). Суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для опровержения сведений в порядке, предусмотренном ст. 152 ГК РФ, исходя из того что сведения о срыве проектов в Академгородке соответствуют действительности, а фраза о саботаже федерального проекта технопарка представляет собой субъективное мнение некоего лица, названного в статье как «источник, присутствовавший на заседании». Что касается оспариваемых истцом сведений о многочисленных скандалах в жилищно-коммунальном хозяйстве Академгородка последнего полугода, суд установил, что в материалах дела имеется ряд статей, опубликованных на сайте Академии наук, которые свидетельствуют о наличии конфликтной ситуации вокруг жилищно-коммунальной инфраструктуры Академгородка. Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции о том, что фраза о многочисленных скандалах в ЖКХ Академгородка не может быть расценена как не соответствующая действительности, в связи с чем также не усмотрел оснований для удовлетворения иска в этой части. Признавая не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведения о срыве всех проектов в Академгородке и о саботаже федерального проекта технопарка, опубликованные в спорной статье на интернет-сайте, суд апелляционной инстанции руководствовался следующим. В соответствии с п. п. 1, 7 ст. 152 ГК РФ юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения порочащих его деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Как следует из п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, несоответствие их действительности и порочащий характер этих сведений. При отсутствии хотя бы одного из них иск не может быть удовлетворен судом. Бремя доказывания достоверности распространяемых сведений лежит на ответчике. Истец должен доказать факт распространения сведений и их порочащий характер. Факт распространения статьи с оспариваемыми истцом фразами на интернет-сайте подтверждается протоколом осмотра доказательств от 20.03.2010, составленным нотариусом, и не оспаривается ответчиками. Суды установили, что в данной статье освещалось прошедшее 17.03.2009 заседание президиума Сибирского отделения РАН, стенограмма которого имеется в материалах дела. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 24.02.2005 N 3). Согласно п. 9 данного Постановления предметом опровержения могут выступать сведения как утверждения о фактах, то есть о тех или иных действительных реальных событиях и действиях. Суд апелляционной инстанции, приняв во внимание результаты судебно-лингвистической экспертизы, исходил из того, что спорные словесные конструкции являются утверждениями, которые содержат информацию о свершившихся фактах, кроме того, в данных высказываниях отсутствуют вводные конструкции, выражающие неуверенность, предположение или сомнение. Суд также отметил, что согласно заключению судебно-лингвистической экспертизы положение дел в Академгородке автор статьи описывает как бы с чужих слов, то есть создается впечатление, что обвинение Сибирского отделения РАН в срыве и саботаже проектов формулируется не автором, а участниками совещания (полномочным представителем Президента РФ, губернатором Новосибирской области и мэром г. Новосибирска). Проанализировав оспариваемую истцом фразу «…обвинив руководство Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) в срыве всех проектов в Академгородке» в контексте всего предложения, а также текста статьи, апелляционный суд отметил, что автор доводит до читателя утверждение об обвинении Г. руководства Сибирского отделения РАН в срыве всех проектов в Академгородке, имевшем место на заседании Президиума Сибирского отделения РАН. При этом внимание читателя акцентируется на словосочетании «срыв всех проектов», которое негативно характеризует всю деятельность руководства Сибирского отделения РАН, то есть имеет порочащий истца характер. В то же время, исследовав текст стенограммы заседания, которому посвящена спорная статья, суд установил, что в высказываниях мэра г. Новосибирска отсутствуют слова «срыв, скандал, саботаж», а также те фразы, которые содержатся в спорной статье и оспариваются истцом. Из содержания стенограммы следует, что Г. лишь констатировал проблему разобщенности между научным сообществом и органами власти, которая препятствует развитию университета и Академгородка. Что касается фразы «Полпред президента и губернатор Новосибирской области открыто обвинили Александра Асеева и руководство СО РАН в саботаже федерального проекта технопарка, в январе 2005 года публично поддержанного Владимиром Путиным», апелляционный суд также указал на наличие в ней порочащего истца характера, поскольку данная словесная конструкция содержит в себе утверждение о намеренном уклонении истца от надлежащего исполнения возложенных на него функций, имеющих общенациональное значение. Исследовав содержание стенограммы, апелляционный суд установил, что в выступлениях губернатора Т. и полномочного представителя Президента РФ К. по данному вопросу не имеется каких-либо высказываний, содержащих критику действий академика Асеева и руководства Сибирского отделения РАН в отношении федерального проекта технопарка. Между тем в спорной статье автор формирует у читателя мнение о том, что данные представители органов власти прямо обвинили Александра Асеева и руководство Сибирского отделения РАН в противодействии реализации федерального проекта технопарка (саботаже). Такой вывод сделан судом апелляционной инстанции в результате анализа и оценки оспариваемой истцом фразы в контексте всей статьи. Суд апелляционной инстанции исходил из того, что оспариваемые истцом фразы представляют собой не дословное воспроизведение автором высказываний иных лиц, а являются формулировками самого автора, которые не соответствуют действительности и порочат деловую репутацию истца. Возлагая обязанность опубликовать опровержение указанных сведений на Е., суд исходил из того, что он является автором статьи, при этом Г., Т. и К. не имеют отношения к тем фразам, которые опубликованы в данной статье и оспариваются истцом. Суд также установил, что информационное агентство, учредителем которого является Е., не является юридическим лицом. Отказывая в обязании ответчика прекратить размещение спорной статьи и возлагая на Е. обязанность исключить из статьи словесные конструкции, признанные не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца, суд апелляционной инстанции руководствовался принципом сбалансированности права на защиту деловой репутации и иными гарантированными правами и свободами, в том числе свободой массовой информации, предусмотренными ст. 29 Конституции РФ. Довод о том, что оспариваемые истцом сведения не могут быть опровергнуты в порядке, предусмотренном ст. 152 ГК РФ, поскольку являются мнением иных лиц, отклонен как противоречащий обстоятельствам дела. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.

16. Суд отказал в иске об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию истца сведения, поскольку, хотя оспариваемые сведения и содержат порочащий характер, из содержания оспариваемой фразы о неких компаниях и статьи в целом нельзя установить, что речь идет именно об истце (Постановление ФАС Уральского округа от 22.04.2011 N Ф09-1898/11-С6).

ООО «Райжилуправление» обратилось с иском к редакции газеты «Удмуртская правда» и заместителю председателя Правительства Удмуртской Республики Б. об обязании опровергнуть порочащие деловую репутацию истца сведения, а также о взыскании солидарно с ответчиков компенсации морального вреда в размере 500000 руб. В качестве третьего ответчика привлечен автор статьи. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. По мнению истца, оспариваемая фраза, которую следовало оценить в контексте всей статьи в целом, содержит в себе утверждение о намеренном завышении ООО «Райжилуправление» цен на ремонтные работы в подъездах жилых домов, что не соответствует действительности и порочит деловую репутацию истца. Вывод судов о том, что в оспариваемых сведениях и в статье в целом отсутствует ссылка на истца, ООО «Райжилуправление» считает неверным. По его мнению, из содержания всей статьи можно установить, что оспариваемая информация относится к ООО «Райжилуправление», возглавляемому К., о компаниях которого идет речь в статье. 29.01.2010 в газете «Удмуртская правда» N 10 (24551) в рубрике «Проблема» опубликована статья под заголовком «Должников — к ответу», посвященная вопросу задолженности управляющих компаний ресурсоснабжающим организациям. В абзаце, который начинается со слов «по словам Ильдара Бикбулатова…», имеется фраза о том, что «правда, и здесь нерадивые управленцы пытаются нажиться — теперь уже на жильцах. Стоимость ремонта одного подъезда, которые выполняют компании Кутдузова, — 170 тысяч рублей, тогда как в среднем по городу цены на такие работы не превышают 70 тысяч». Суды пришли к выводу, что в оспариваемых сведениях отсутствует указание на истца, кроме того, эти сведения не являются утверждениями о факте и не имеют порочащего характера. На основании п. 1 ст. 152 ГК РФ юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения порочащих его деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Как следует из п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3, обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, несоответствие их действительности и порочащий характер этих сведений. При отсутствии хотя бы одного из этих обстоятельств иск не может быть удовлетворен. Бремя доказывания достоверности распространяемых сведений лежит на ответчике. Истец должен доказать факт распространения сведений и их порочащий характер. Факт распространения оспариваемых сведений подтверждается экземпляром газеты «Удмуртская правда» от 29.01.2010 N 10 (24551) и не оспаривается участвующими в деле лицами. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (п. 7 Постановления N 3). Согласно п. 9 Постановления N 3 предметом опровержения могут выступать сведения как утверждения о фактах, то есть о тех или иных действительных реальных событиях и действиях. Суды пришли к выводу, что из содержания оспариваемой фразы о неких компаниях К. и статьи в целом нельзя установить, что речь идет именно об истце. Суд кассационной инстанции считает неверным вывод об отсутствии в данных сведениях порочащего характера. Содержание и смысловая направленность оспариваемой фразы, используемая в ней словесная конструкция «пытаются нажиться» свидетельствуют о недобросовестном поведении при осуществлении деятельности. В то же время, учитывая отсутствие указания на истца, ошибочный вывод не привел к принятию неправильных судебных актов. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

17. Суд отказал в иске о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию сведений, поскольку истец не представил доказательств, свидетельствующих об умалении его деловых качеств, и доказательств возникновения неблагоприятного хозяйственного результата для предприятия, в связи с чем отсутствует совокупность условий, позволяющих удовлетворить иск о защите деловой репутации (Постановление ФАС Центрального округа от 19.04.2011 по делу N А62-3587/2010).

МУП «Смоленсктеплосеть» обратилось с иском к ОАО «Квадра — генерирующая компания» о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию сведений о размере задолженности истца перед ответчиком по итогам 2009 года и деятельности истца по взысканию задолженности с ОАО «Жилищник», опубликованных в газетах; об опровержении за счет ответчика оспариваемой информации, содержащейся в спорных статьях, а также о взыскании компенсации морального вреда в размере 1500000 руб. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. В период с 3 по 15 июня 2010 г. директор филиала ОАО «Квадра» — «Смоленская региональная генерация» Л. в интервью региональным СМИ сообщил сведения, связанные с обстоятельствами формирования задолженности, и дал свою оценку эффективности работы МУП «Смоленсктеплосеть» по взысканию дебиторской задолженности со своих потребителей тепловой энергии, крупнейшим из которых является ОАО «Жилищник». Со ссылкой на Л. в выпуске Смоленской областной общественно-политической газеты «Рабочий путь» от 03.06.2010 N 119 — 120 (26014 — 26015) в статье «Кто не платит за тепло?», выпуске региональной общественно-политической газеты «Смоленская газета» N 61 (636) от 03.06.2010 в статье «Откуда берется задолженность?» и выпуске еженедельной газеты «Никольское кольцо» N 24 (510) от 15.06.2010 в статье «Замкнутый «Квадра»-Т» опубликована фраза «по итогам прошлого года МУП «Смоленсктеплосеть» также не доплатило нам около 95 миллионов рублей», а в выпуске Смоленской областной общественно-политической газеты «Рабочий путь» от 03.06.2010 N 119 — 120 (26014 — 260115) в статье «Кто не платит за тепло?» и выпуске региональной общественно-политической газеты «Смоленская газета» N 66 — 67 (641 — 642) от 12.06.2010 в статье «Работа в рамках закона» со ссылкой на Л. в контексте оценки эффективности деятельности МУП «Смоленсктеплосеть» по взысканию дебиторской задолженности путем обращения с исками в суд приведена фраза «в то время как в отношении ОАО «Жилищник» все меры по взысканию основной суммы долга в размере 482,1 млн. руб. ограничились письмами». Под распространением сведений, порочащих деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать, в частности, опубликование таких сведений в печати. Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели место в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина либо деловую репутацию гражданина либо юридического лица. В п. 2 и п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 указано, что иск по делу данной категории вправе предъявить граждане и юридические лица, которые считают, что о них распространены не соответствующие действительности порочащие сведения. Надлежащими ответчиками по искам о защите деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения. В соответствии с п. 9 Постановления N 3 в силу п. 1 ст. 152 ГК РФ обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец же обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. Факт распространения оспариваемых истцом фраз в периодических печатных изданиях установлен судами, подтверждается материалами дела и ответчиком не оспаривается. Из вступивших в законную силу решений арбитражного суда по другим делам, в которых участвовали истец и ответчик, следует, что между ОАО «ТГК N 4» (в настоящее время ОАО «Квадра — генерирующая компания») (энергоснабжающая организация) и МУП «Смоленсктеплосеть» (абонент) заключен договор теплоснабжения от 01.01.2009, в соответствии с которым энергоснабжающая организация обязалась подавать абоненту через присоединительные сети тепловую энергию, а абонент обязался принимать и оплачивать принятую энергию. Судами установлено, что по состоянию на 01.01.2010 задолженность МУП «Смоленсктеплосеть» перед ОАО «ТГК N 4» составила 261006842,06 руб., в том числе за тепловую энергию, полученную в ноябре 2009 года, — 83591829,83 руб. и в декабре 2009 года — 177415012,20 руб. По состоянию на 01.06.2010 признаваемая МУП «Смоленсктеплосеть» задолженность перед ОАО «Квадра — генерирующая компания» составила 524914294,75 руб. Суды указали, что оспариваемая истцом фраза «по итогам прошлого года МУП «Смоленсктеплосеть» также не доплатило нам около 95 миллионов рублей» не является не соответствующей действительности и порочащей деловую репутацию истца, поскольку не противоречит фактическому состоянию расчетов между сторонами. Что касается оспариваемой истцом фразы «в то время как в отношении ОАО «Жилищник» все меры по взысканию основной суммы долга в размере 482,1 млн. руб. ограничились письмами», то, как установлено судебными инстанциями, в выпуске Смоленской областной общественно-политической газеты «Рабочий путь» от 10.06.2010 N 125 — 126 (26020 — 26021) в статье «Извечный вопрос: Кто кому должен?» заместитель генерального директора по экономике, финансам и сбыту МУП «Смоленсктеплосеть» Т. М. Статинова указала, что по состоянию на 31.05.2010 задолженность населения и организаций перед истцом за потребленную тепловую энергию составила 624,3 млн. руб., из которых доля задолженности ОАО «Жилищник» составляет 482,1 млн. руб., и данная организация в статье названа «самым злостным неплательщиком». При этом в статье перечислены организации с размером задолженности от 4,2 до 41,9 млн. руб., к которым в суд предъявлены иски о ее взыскании, однако и в их числе ОАО «Жилищник» указано не было. Суды пришли к выводу, что фраза «в то время как в отношении ОАО «Жилищник» все меры по взысканию основной суммы долга в размере 482,1 млн. руб. ограничились письмами» не может быть признана не соответствующей действительности и порочащей деловую репутацию МУП «Смоленсктеплосеть». При этом ссылка истца на то, что исковое заявление о взыскании с ОАО «Жилищник» задолженности было направлено МУП «Смоленсктеплосеть» 09.06.2010, то есть ранее даты публикации оспариваемой фразы, отклонена, поскольку, как следует из копии искового заявления МУП «Смоленсктеплосеть» к ОАО «Жилищник», данный документ поступил в суд 16.06.2010 и определением суда от 22.06.2010 принят к производству. Суды отметили, что ответчик ранее 16.06.2010 не мог из доступных ему источников информации быть осведомлен ни о намерениях МУП «Смоленсктеплосеть» обратиться с иском в суд к ОАО «Жилищник», ни о самом факте данного обращения, а следовательно, высказанное директором филиала ОАО «Квадра» — «Смоленская региональная генерация» Л. мнение о не предпринятых истцом действиях по обеспечению погашения задолженности собственных должников на дату публикации соответствовало действительности. При таких обстоятельствах, учитывая, что истец не представил доказательств, свидетельствующих об умалении деловых качеств МУП «Смоленсктеплосеть», и доказательств возникновения в связи с этим неблагоприятного хозяйственного результата для предприятия, суды пришли к выводу, что в данном случае отсутствует совокупность предусмотренных п. 7 Постановления N 3 условий, позволяющих удовлетворить иск о защите деловой репутации. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

18. Суд признал не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений в статье, обязал опубликовать опровержение и взыскал компенсацию морального вреда, поскольку наличие на момент публикации только обвинительного заключения при отсутствии приговора суда не является основанием для освобождения ответчиков от ответственности за распространение не соответствующих действительности и порочащих истца сведений, даже если они и были взяты автором из обвинительного заключения (Постановление ФАС Центрального округа от 11.04.2011 по делу N А14-5270/2010).

Индивидуальный предприниматель глава крестьянско-фермерского хозяйства «Стройагроресурс» Ш. обратился с иском к ООО «Редакция газеты «Коммуна» и Б. о взыскании 6000000 руб. в качестве компенсации вреда, причиненного деловой репутации, признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений в статье за подписью Б. и обязании редакции опубликовать опровержение. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен частично. Суд признал не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию Ш. сведения, указанные в спорной статье и касающиеся Ш., и обязал редакцию и Б. опубликовать опровержение в форме публикации резолютивной части решения арбитражного суда, а также взыскал с редакции 40000 руб. репутационного вреда. 08.09.2006 в газете «Коммуна» N 140 была опубликована статья Б. «Солярка для аферистов», в которой содержались сведения, по мнению истца, не соответствующие действительности и порочащие его деловую репутацию. Суды, руководствуясь ст. 152 ГК РФ, п. 7 и п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3, указали, что истец обязан доказать факт распространения сведений ответчиком и порочащий характер этих сведений, а на ответчике лежит обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений. Признав доказанным факт распространения сведений, на опровержении которых настаивает истец, и оценив представленные документы, а также всю спорную статью в общем контексте ее смысловой направленности, суд пришел к выводу, что указанные в статье сведения в отношении Ш. являются порочащими, поскольку указывают на совершение им правонарушений, хотя на момент публикации в отношении Ш. не было вынесено приговора суда. Оценив представленную ответчиком копию обвинительного заключения, из которого ему стали известны сведения, изложенные потом в статье, в совокупности с вступившими в законную силу судебными актами по уголовному делу, возбужденному в отношении Ш., которыми установлено отсутствие его вины в совершении преступлений, суд указал, что наличие на момент публикации только обвинительного заключения при отсутствии приговора суда не является основанием для освобождения ответчиков от ответственности за распространение не соответствующих действительности и порочащих истца сведений, даже если они и были взяты автором из обвинительного заключения. Основываясь только на обвинительном заключении, редакция опубликовала статью, содержащую сведения, достоверность которых не подтверждена, в связи с чем должна нести ответственность за распространение сведений, порочащих деловую репутацию Ш. Учитывая, что оспариваемые истцом сведения создают у читателя отрицательное отношение к Ш. как к лицу, осуществляющему свою деятельность недобросовестно, с нарушениями действующего законодательства, а отдельные словесные конструкции: «подложные документы», «серьезное преступление», «мошенники», «финансовые махинации», «аферисты» — содержат утверждения о совершении им уголовно наказуемых деяний и нарушения действующего законодательства, суд пришел к выводу об обоснованности требований истца в части признания не соответствующими действительности сведений, содержащихся в статье. Признав содержание статьи порочащим честь, достоинство и деловую репутацию истца, а также учитывая особенности статуса предпринимателя, суд со ссылкой на ст. ст. 1100, 1101 ГК РФ удовлетворил иск о взыскании репутационного вреда. Учитывая характер и содержание оспариваемых сведений, а также требования разумности и справедливости, суд уменьшил размер компенсации до 40000 руб. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

19. Суд отказал в иске об обязании опровергнуть недостоверные сведения, порочащие деловую репутацию истца, распространенные и опубликованные в статьях в газетах и сети Интернет, придя к выводу о достоверности сведений о нарушении правил пожарной безопасности и требований к содержанию полигонов для твердых бытовых отходов на полигоне, принадлежащем истцу (Постановление ФАС Центрального округа от 04.04.2011 по делу N А68-3414/10).

ООО «Батлер» обратилось с иском к администрации муниципального образования, редакции газеты «Щекинский вестник» и предпринимателю Ф. об обязании опровергнуть недостоверные сведения, порочащие деловую репутацию истца, распространенные и опубликованные в статьях в газетах и сети Интернет. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. В общественно-политической газете Щекинского р-на «Щекинский вестник», издаваемой ГУ ТО «Редакция газеты «Щекинский вестник», от 17.04.2010 пресс-службой администрации Щекинского р-на была опубликована статья в рубрике «ЧП районного масштаба» под названием «Пожар на свалке локализован», в которой сообщалось, что в 7 час. 56 мин. 14.04.2010 в диспетчерскую противопожарной службы поступило сообщение о возгорании на полигоне твердых бытовых отходов, в 8 час. 01 мин. три пожарных расчета выехали на полигон, расположенный в 3 — 4 км от города Щекино, площадь возгорания составила примерно 2 гектара, пожарные расчеты в 8 час. 40 мин. локализовали очаг возгорания, в настоящее время на месте работают два бульдозера, два погрузчика, пять грузовых автомашин, четыре водовоза. В статье было указано, что на полигоне, принадлежащем ООО «Батлер», грубо нарушались не только правила пожарной безопасности, но и требования к содержанию полигона для твердых бытовых отходов. В еженедельной рекламно-информационной газете «Визитка Щекино», издаваемой Ф., была опубликована статья с аналогичным содержанием и ссылкой на материалы сайта www. schekino. ru. Суды, руководствуясь ч. 1 ст. 152 ГК РФ и Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3, исходили из того, что ответчиками доказана достоверность сведений, изложенных в газете «Щекинский вестник» 17.04.2010 и газете «Визитка Щекино», а истцом не представлено доказательств, подтверждающих распространение в отношении его сведений на интернет-сайтах www. schekino. ru, www. tnews. tula. net, www. tula. rodgor. ru, www. newstula, www. gorodschekino. ru, а также достоверной информации о владельцах этих сайтов. Содержащаяся в статьях, опубликованных в газетах, информация о пожаре 14.04.2010 на полигоне твердых бытовых отходов в 3 — 4 км от г. Щекино и его локализации, а также о том, что на полигоне, принадлежащем ООО «Батлер», нарушались не только правила пожарной безопасности, но и требования к содержанию полигона для твердых бытовых отходов, подтверждена материалами дела, в частности актом проверки от 13.10.2009, предписанием от 13.10.2009, выданными отделом ГПН Щекинского района ГУ МЧВС по Тульской области, постановлением мирового судьи по делу об административном правонарушении от 12.08.2010, протоколом от 13.10.2009, актами территориального отдела управления Роспотребнадзора в Щекинском, Плавском и Т. Огаревском районах от 25.05.2009 и от 28.07.2008. Суд пришел к выводу о достоверности распространенных ответчиками сведений о нарушении правил пожарной безопасности и требований к содержанию полигонов для твердых бытовых отходов на полигоне, принадлежащем истцу. Бремя доказывания того, что распространенные ответчиками сведения не соответствуют действительности и порочат деловую репутацию истца, лежит на истце, а ООО «Батлер» этого не доказало. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

——————————————————————