ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ДОГОВОРА ПОСТАВКИ ПРОДУКТОВ ПИТАНИЯ
Ю. А. СВИРИН
Свирин Юрий Александрович, заведующий кафедрой гражданского права и процесса Академии труда и социальных отношений, доктор юридических наук.
Ю. А. Свирин анализирует законодательство, регулирующее договор поставки, раскрывает проблемы регулирования отношений в области поставок продуктов питания, а также дает рекомендации по преодолению указанных проблем.
Ключевые слова: договор поставки, антимонопольное законодательство, принцип свободы договора, дискриминационные условия, общие нормы, специальные нормы.
В настоящее время в России действует устоявшаяся практика крупных сетевых операторов розничной торговли (далее — ритейлеров) по навязыванию поставщикам одновременного заключения вместе с основным договором дополнительного договора по так называемым услугам в продвижении товара. Ipso facto («в силу очевидного факта») без заключения дополнительного соглашения подписание основного договора поставки становится невозможным. Также разумно предположить, что данная практика сетевых ритейлеров существенно влияет на увеличение стоимости продуктов питания, поскольку все их фиктивные услуги ведут к росту себестоимости продуктов. Федеральная антимонопольная служба (далее — ФАС России) сегодня не в состоянии изменить порочную и незаконную практику со стороны крупных сетевых ритейлеров по навязыванию фиктивных услуг, поскольку арбитражные суды при вынесении решения о привлечении таких операторов к административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства и создание дискриминационных условий руководствуются прежде всего статьями 421, 424, 779 ГК РФ, закрепляющими принцип свободы договора, свободного определения цены. Примером тому может служить решение Арбитражного суда г. Москвы от 3 октября 2013 г. по делу N А40-55495/12-21-533, по результатам рассмотрения которого суд, руководствуясь вышеуказанными нормами ГК РФ, признал незаконным решение ФАС России о привлечении ООО «МЕТРО Кэш энд Керри» к административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в отношении 68 российских компаний, поставляющих ООО «МЕТРО Кэш энд Керри» рыбную продукцию. Полагаем, что подобная судебная практика является не только необоснованной, но и не соответствующей закону. Генерализируя судебную практику, вполне возможно модифицировать вывод об усиленной защите прав сетевых ритейлеров со стороны арбитражного суда, что нарушает баланс прав и интересов иных участников экономических отношений и в конечном счете влияет на уровень ценообразования и инфляции в нашей стране. Действительно, ГК РФ устанавливает принцип свободы договора, свободного определения цены на услуги. Но в соответствии с основополагающим учением общей теории права нормы Кодекса носят общий характер. В то время как некоторые специальные законы ограничивают действие норм общего права и должны превалировать над последними. В свою очередь, ограничение принципа свободы договора нельзя рассматривать как условия, ограничивающие действия одной из сторон. Как представляется, государство должно быть эффективным регулятором свободных экономических отношений, возникающих в том числе в сфере поставок. Конституционалисты допускают ограничение даже конституционных прав и свобод, если это необходимо с целью уважения прав и свобод других лиц и нормального функционирования общества и государства <1>. ——————————— <1> См.: Страшун Б. А. Конституционное (государственное) право зарубежных стран. М.: Бек, 1993. Т. 1. С. 88; Люшер Ф. Конституционная защита прав и свобод личности / Под ред. С. Болотова. М.: Прогресс Универс, 1993. С. 29.
При регулировании отношений в сфере поставок товаров предприятиям розничной торговли должно действовать правило, согласно которому нормы специального закона, противоречащие общим нормам права или ограничивающие их действие, имеют превалирующее значение над общими нормами. Иными словами, в соответствии со ст. ст. 13, 15, 16 Федерального закона от 28.12.2009 N 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» (в ред. от 30.12.2012) <2> договор поставки не может заключаться с понуждением к заключению договора возмездного оказания услуг, направленного на продвижение товара, поскольку данное условие является фактически платой за право поставки, несмотря на то что ст. 421 ГК РФ гарантирует участникам экономических отношений принцип свободы договора. ——————————— <2> СПС «КонсультантПлюс».
Таким образом, сегодня налицо коллизия норм права в регулировании отношений при заключении договоров поставки. Как справедливо указывает Т. В. Нижегородцев, установление запретов в содержании ст. 9 Закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» имеет целью предотвращение недобросовестных проявлений рыночной силы и рыночной власти <3>. ——————————— <3> Нижегородцев Т. В. Торговая сфера в ожидании законодательной ревизии // Конкуренция и право. 2012. N 1. С. 15.
Установление различной цены оказываемых дополнительных фиктивных услуг со стороны сетевых ритейлеров (например, ООО «МЕТРО Кэш энд Керри») создает дискриминационные условия для отдельных поставщиков. Подобное навязывание контрагенту условий о внесении хозяйствующим субъектом, осуществляющим поставки продовольственных товаров, платы за право поставок прямо запрещается статьей 13 ч. 1 Закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации». Данное утверждение согласуется с пунктом 16.1 Постановления ВАС РФ «О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» (в ред. от 25.01.2013 N 10), в котором закреплено положение о том, что при анализе вопроса, является ли конкретное действие актом недобросовестной конкуренции, подлежат учету не только законоположения, но и положения статьи 10bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности, в силу которых актом недобросовестной конкуренции считается акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. Однако, как указывалось выше, судебная арбитражная практика судов первой инстанции сегодня становится на позиции защиты сетевых ритейлеров ввиду того, что невозможно представить прямых доказательств понуждения к заключению дополнительных соглашений об оказании услуг к основному договору поставки. Как нам представляется, в данной ситуации вывод о понуждении к заключению дополнительных соглашений должен следовать из косвенных доказательств, которыми являются типовые дополнительные соглашения, заключенные сетевыми ритейлерами со всеми поставщиками, но с разной ценой, за оказываемые одинаковые фиктивные услуги. ФАС России долгое время рассматривала добровольное включение в договор поставки продовольственных товаров условий, содержащихся в пункте 2 ч. 1 ст. 13 Закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации», как гражданско-правовую сделку, не противоречащую закону <4>. Но подобные соглашения о дополнительных услугах носили и носят характер навязывания услуг контрагенту. ——————————— <4> См.: Антимонопольное регулирование в области торговой деятельности: Методич. пособие для предпринимателей // СПС «КонсультантПлюс».
В настоящее время ФАС России обращает внимание на увеличение количества случаев применения рыночной силы торговых сетей в отношении поставщиков продовольственных товаров. Из этого можно сделать вывод, что нормы специального закона, регулирующие договор поставки продовольственных товаров, перестали быть эффективным регулятором отношений в сфере поставки. Как представляется, исходя из конвергенции частноправового и публично-правового подходов в регулировании отношений субъектов торговой деятельности, следует признать, что правовой режим договора поставки продовольственных товаров должен иметь выраженный охранительный (публичный) характер, направленный на защиту интересов конечных потребителей, в связи с чем необходимо публичное вмешательство в сферу частноправовых интересов хозяйствующих субъектов. Полагаем также, что предмет отрасли частного права (в том числе гражданского права) вполне целесообразно и допустимо регулировать не только частноправовыми, но и публично-правовыми методами, такими как обязательные предписания, запреты. Нормы права, запрещающие навязывание ритейлерами дополнительных услуг к договорам поставок, в правовом поле России имеются. И по совершенно справедливому замечанию М. А. Егоровой, «увеличение количества запретов в содержании статьи 9 Закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» только усугубит сложившуюся ситуацию, но не устранит существующих коллизий в правовом регулировании договорных отношений, имеющих стратегическое значение для реализации Доктрины <5> продовольственной безопасности РФ» <6>. Судебная практика сегодня идет по пути защиты прав ритейлеров, по сути, нивелируя действие публичных специальных норм права. ——————————— <5> См.: Указ Президента РФ от 30.01.2010 N 120 «Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации» // СЗ РФ. 2010. N 5. Ст. 502. <6> Егорова М. А. Проблемы антимонопольного регулирования договоров поставки продовольственных товаров в свете реформы конкурентного законодательства и закона о торговой деятельности // СПС «КонсультантПлюс».
В связи с чем, как нам представляется, было бы целесообразным рассмотреть на Пленуме ВАС РФ вопрос о практике применения и соотношения статей 421, 424, 779 ГК РФ и статей 13, 15, 16 Закона «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации», с тем чтобы сформировать правовую позицию высшей судебной инстанции и изменить существующую судебную практику, направленную на защиту интересов крупных ритейлеров в ущерб интересам конечных потребителей.
