РЕКВИЗИТЫ, ИДЕНТИФИЦИРУЮЩИЕ ИНФОРМАЦИЮ, КАК ПРАВОВОЙ ПРИЗНАК ЭЛЕКТРОННОГО ДОКУМЕНТА
Е. Ю. ШИШАЕВА
Шишаева Е. Ю., кафедра предпринимательского (хозяйственного) права МГЮА.
Развитие и широкое применение информационных и коммуникационных технологий является глобальной тенденцией мирового развития и научно-технической революции последних десятилетий. Переход к электронным средствам и технологиям начался в тех областях и сегментах экономики, в которых быстрота и точность сбора, обработки и передачи информации являются основными факторами предпринимательского успеха. Поэтому в первую очередь переход к электронному документообороту затронул банковскую сферу, а затем его преимущества оценили хозяйствующие субъекты, работающие в других сферах предпринимательской деятельности. Сегодня субъекты предпринимательской деятельности взаимодействуют посредством электронного документооборота как между собой, так и с конечными потребителями и органами власти. В связи с этим принципиально важным стало создание правовых условий для юридически значимого электронного документооборота, а следовательно, в центре внимания оказался правовой статус электронного документа. В соответствии со ст. 3 Федерального закона «Об электронной цифровой подписи» от 10 января 2002 г. N 1-ФЗ (далее — Федеральный закон «Об электронной цифровой подписи») электронный документ — документ, в котором информация представлена в электронно-цифровой форме <*>. Таким образом, понятие «электронный документ» является производным от общего понятия «документ», определение которого нашло закрепление в ст. 2 Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации» от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ <**> (далее — Федеральный закон «Об информации, информатизации и защите информации»), а именно: документированная информация (документ) — зафиксированная на материальном носителе информация с реквизитами, позволяющими ее идентифицировать. ——————————— <*> Российская газета. 2002. 12 января. <**> Российская газета. 1995. 22 февраля.
Итак, приведенные определения позволяют говорить о том, что реквизиты, идентифицирующие информацию, являются одним из неотъемлемых правовых признаков электронного документа. До настоящего времени определение понятия «реквизит документа» нашло закрепление только на подзаконном уровне, так, Государственный стандарт РФ ГОСТ Р 51141-98 «Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения» дает следующее определение: «…реквизит документа: Обязательный элемент оформления официального документа» <*>. ——————————— <*> Подпункт 39 п. 2.2.1 Документирование. Государственный стандарт РФ ГОСТ Р 51141-98 «Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения» (утв. Постановлением Госстандарта РФ от 27 февраля 1998 г. N 28) // Текст стандарта официально опубликован не был.
На взгляд автора, подобное определение является не совсем удачным, так как содержит некоторое противоречие — определяемое понятие шире, чем предложенное определение. Любой документ (официальный и неофициальный) должен содержать идентифицирующие реквизиты, в то время как ГОСТ Р 51141-98 «Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения» указывает, что реквизиты — это обязательные элементы только для официальных документов. В связи с вступлением в силу Федерального закона от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ «О техническом регулировании» <*> до вступления в силу соответствующих технических регламентов действующие государственные стандарты применяются добровольно за исключением обязательных требований, обеспечивающих достижение целей законодательства Российской Федерации о техническом регулировании. Таким образом, возможно, что в ближайшее время будет принят технический регламент, посвященный делопроизводству. ——————————— <*> Федеральный закон от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ «О техническом регулировании» // Российская газета. 2002. 31 декабря.
Что касается идентификации (от средневекового лат. — identificare) — отождествление; установление совпадения чего-либо с чем-либо <*>, то использование данного термина в ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» без указания того, что именно должно быть идентифицировано: автор документа и/или целостность и неизменность информации, а может быть, необходимо установить соответствие информации реальной действительности, — является не совсем удачным. ——————————— <*> Словарь иностранных слов. М.: Сирин, 1996. С. 183.
В этом смысле более корректным является использование термина «идентификация» в Федеральном законе «Об электронной цифровой подписи», который рассматривает электронную цифровую подпись как реквизит электронного документа, «позволяющий идентифицировать владельца сертификата ключа подписи, а также установить отсутствие искажения информации в электронном документе». Представляется, что любой документ должен содержать как минимум реквизиты, позволяющие идентифицировать его автора, т. е., как правило, подпись и печать, но кроме таковых он может содержать целый ряд дополнительных реквизитов, которые для отдельных видов документов могут становиться обязательными в силу требований закона или иных нормативных актов. Если для документов, составленных на бумажном носителе (традиционных или аналоговых документов), порядок документирования, в т. ч. требования к идентифицирующим реквизитам, должен быть установлен органами государственной власти, ответственными за организацию делопроизводства, стандартизацию документов и их массивов, безопасность Российской Федерации <*>, то для электронных документов (хотя данный термин не используется, вместо него применяется термин «документ, полученный из автоматизированной системы») Федеральный закон «Об информации, информатизации и защите информации» устанавливает специальные требования. ——————————— <*> Пункт 1 ст. 5 Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации».
Так, документ, полученный из автоматизированной информационной системы, приобретает юридическую силу после его подписания должностным лицом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации <*>. ——————————— <*> Пункт 2 ст. 5 Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации».
Не совсем понятно, что имел в виду законодатель, употребляя словосочетание «полученный из автоматизированной системы». Но представляется наиболее правильным в данном случае толковать указанную норму расширительно и рассматривать все возможные варианты. То есть документ, полученный из автоматизированной системы, всегда должен быть подписан независимо от того, идет ли речь о документе на бумажном носителе, который был сформирован (распечатан) на основе электронного документа, подготовленного (обработанного) автоматизированной информационной системой, или о документе, который хранится, обрабатывается и передается с помощью автоматизированных информационных и телекоммуникационных систем (электронном документе). Разница только в способах и технологии подписания. Так, «в случае необходимости представления сведений, зафиксированных и хранящихся в электронном виде, в качестве доказательства в уголовном, арбитражном или гражданском процессе документ на бумажном носителе, полученный из автоматизированной информационной системы, следует подписать в установленном порядке для придания ему юридической силы…» <*>. ——————————— <*> Пункт 1.4 информационного письма ЦБ РФ от 29 ноября 2002 г. N 2 «Обобщение практики применения Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» // Вестник Банка России. 2002. N 72.
Что касается собственно электронных документов, то им посвящен п. 3 ст. 5 Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации», в соответствии с которым юридическая сила документа, хранимого, обрабатываемого и передаваемого с помощью автоматизированных информационных и телекоммуникационных систем, может подтверждаться электронной цифровой подписью. Следует обратить внимание на то, что ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» не закрепляет определения такого реквизита электронного документа, как электронная цифровая подпись. Кроме того, положения Закона носят диспозитивный характер, т. е. они не исключают возможность подтверждения юридической силы электронных документов не электронной цифровой подписью, а каким-либо иным аналогом собственноручной подписи. Остается только отметить, что Федеральный закон «Об информации, информатизации и защите информации» не дает разъяснений относительно того, какое именно должностное лицо должно подписывать документ, полученный из автоматизированной информационной системы. Причем в случае, когда речь идет об электронных документах, можно предположить, что подписать документ должно должностное лицо организации или органа, от которого указанный документ исходит. Если же речь идет о распечатке электронного документа, полученного, например, от другой организации, то не представляется возможным установить, кто должен его подписать: должностное лицо, от которого исходит данный документ, должностное лицо, получившее документ и произведшее его распечатку или кто-либо еще. Аналогичные вопросы возникают в случае, если обмен электронными документами производят физические лица. Итак, в соответствии с Федеральным законом «Об информации, информатизации и защите информации» юридическая сила электронного документа может подтверждаться электронной цифровой подписью, при этом юридическая сила электронной цифровой подписи признается при наличии в автоматизированной информационной системе программно-технических средств, обеспечивающих идентификацию подписи, и соблюдении установленного режима их использования <*>. Однако Федеральный закон «Об информации, информатизации и защите информации» не содержит никаких ограничений относительно способов и технологии формирования электронной цифровой подписи, для признания за электронной цифровой подписью юридической силы не требуется, чтобы она обеспечивала неизменность электронного документа, достаточно, чтобы подпись можно было идентифицировать, т. е. определить лицо, которому она принадлежит. Более того, положения указанного Закона не запрещают использование в электронных документах в качестве реквизитов, идентифицирующих информацию, иных аналогов собственноручной подписи. ——————————— <*> Пункт 3 ст. 5 Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации».
В соответствии с п. 2 ст. 434 Гражданского кодекса РФ договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Положения п. 2 ст. 160 Гражданского кодекса РФ допускают использование при совершении сделок факсимильного воспроизведения подписи с помощью средств механического или иного копирования, электронно-цифровой подписи либо иного аналога собственноручной подписи в случаях и в порядке, предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон. Процитированные положения позволяют понять соотношение понятий «аналог собственноручной подписи» и «электронно-цифровая подпись» и сделать вывод о том, что электронно-цифровая подпись является не единственным аналогом собственноручной подписи, который допускается использовать при совершении сделок, в том числе при заключении договоров посредством обмена электронными документами, для идентификации стороны, от которой такой документ исходит. Следовательно, в случаях, предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон, в качестве реквизита электронного документа, идентифицирующего содержащуюся в нем информацию, может использоваться любой электронный аналог собственноручной подписи — электронная подпись без привязки к какой-либо технологии, в том числе различные шифры, пароли, ключи, даже отсканированное и преобразованное в электронно-цифровую форму (оцифрованное) изображение собственноручной подписи, при условии, что такая подпись позволяет идентифицировать сторону, от которой электронный документ исходит. Аналогичной позиции придерживается Н. И. Соловяненко, которая указывает, что «гражданское законодательство РФ более полно отвечает принятому в мировой практике подходу (подходу технологической нейтральности законодательства. — Авт.), поскольку распространяет определение электронной подписи на связанные с сообщением символы, коды, пароли и т. д.» <*>. ——————————— <*> Соловяненко Н. И. Правовое регулирование электронной торговли и электронной подписи (международный опыт и российская практика) // Хозяйство и право. 2003. N 2. С. 43.
Вообще в международном законодательстве принцип технологической нейтральности электронных подписей весьма распространен. Статья 7 Типового закона об электронной торговле Комиссии Организации Объединенных Наций по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) устанавливает: «Если законодательство требует наличия подписи лица, это требование считается выполненным в отношении сообщения данных, если: а) использован какой-либо способ для идентификации этого лица и указания на то, что это лицо согласно с информацией, содержащейся в сообщении данных; b) этот способ является как надежным, так и соответствующим цели, для которой сообщение данных было подготовлено или передано с учетом всех обстоятельств, включая любые соответствующие договоренности» <*>. ——————————— <*> Типовой закон об электронной торговле Комиссии Организации Объединенных Наций по праву международной торговли, утв. Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1996 г. N ООН А/51/628 // Официальное издание Организации Объединенных Наций (Нью-Йорк, 1997).
Последнее положение, по мнению автора, является особенно важным для российского электронного документооборота, так как оно допускает выбор степени надежности электронного аналога собственноручной подписи в зависимости от целей применения электронного документа. К сожалению, оно практически не отразилось в действующем российском законодательстве. Несколько иной подход к понятию «аналог собственноручной подписи» сформировался в российской банковской сфере. Так, во Временном положении ЦБР N 17-П «О порядке приема к исполнению поручений владельцев счетов, подписанных аналогами собственноручной подписи, при проведении безналичных расчетов кредитными организациями», действие которого распространяется и на поручения владельцев счетов, составленные на электронных носителях, под аналогом собственноручной подписи (АСП) понимается персональный идентификатор кредитной организации либо клиента кредитной организации, являющийся контрольным параметром правильности составления всех обязательных реквизитов платежного документа и неизменности их содержания <*>. Таким образом, любой аналог собственноручной подписи владельца счета должен не только позволять установить отправителя, но и гарантировать неизменность поручения, им подписанного. Последнее требование стало причиной отсутствия в юридической литературе единого мнения относительно того, можно ли рассматривать широко применяемые ПИН-коды в качестве аналога собственноручной подписи при составлении документа по операциям с использованием платежной банковской карты. ——————————— <*> Пункт 1.6 Временного положения ЦБР от 10 февраля 1998 г. N 17-П «О порядке приема к исполнению поручений владельцев счетов, подписанных аналогами собственноручной подписи, при проведении безналичных расчетов кредитными организациями» // Вестник Банка России. 1998. N 10.
И. А. Спиранов считает, что «расчетные и кассовые сделки, которые оформляются указанными документами, должны быть совершены в простой письменной форме… которая считается соблюденной, если соответствующий документ заверен способом, позволяющим считать его аналогом собственноручной подписи контрагента, т. е. обеспечить высокую степень аутентичности. Таким аналогом собственноручной подписи может являться ПИН» <*>. Аналогичной точки зрения придерживаются Е. В. Ильиных и М. Н. Козлова <**>. ——————————— <*> Спиранов И. А. Правовое регулирование и налогообложение операций с банковскими картами. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательская группа «БДЦ-пресс», 2005. С. 71. <**> Ильиных Е. В., Козлова М. Н. Комментарий к Федеральному закону «Об электронной цифровой подписи» (постатейный). М.: ЗАО Юстицинформ, 2005. С. 21.
Сторонники противоположной точки зрения обращаются к Временному положению ЦБР N 17-П «О порядке приема к исполнению поручений владельцев счетов, подписанных аналогами собственноручной подписи, при проведении безналичных расчетов кредитными организациями» и указывают на то, что ПИН-код сам по себе установленным требованиям не удовлетворяет, в силу чего может рассматриваться только как средство идентификации платежной карты банком-эмитентом <*>. ——————————— <*> Быстров Л. В., Воронин А. С., Гамольский А. Ю. Пластиковые карты. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Издательская группа «БДЦ-пресс», 2005. С. 394.
Очевидно, что суть приведенных противоречий в конечном счете сводится к различной правовой квалификации документов, составляемых при осуществлении операций с использованием банковских карт, что должно являться предметом самостоятельного научного исследования. Однако наличие данной дискуссии негативно сказывается на юридическом статусе электронных документов, формируемых при расчетах с использованием банковских карт. Положение ЦБ РФ от 12 марта 1998 г. N 20-П «О правилах обмена электронными документами между Банком России, кредитными организациями (филиалами) и другими клиентами Банка России при осуществлении расчетов через расчетную сеть Банка России», признавая электронным платежным документом документ, подписанный электронной цифровой подписью, устанавливает, что электронная цифровая подпись (ЭЦП) — вид аналога собственноручной подписи, являющийся средством защиты информации, обеспечивающим возможность контроля целостности и подтверждения подлинности электронных документов. ЭЦП позволяет подтвердить ее принадлежность зарегистрированному владельцу <*>. ——————————— <*> Пункт 1.1 Положения ЦБ РФ от 12 марта 1998 г. N 20-П «О правилах обмена электронными документами между Банком России, кредитными организациями (филиалами) и другими клиентами Банка России при осуществлении расчетов через расчетную сеть Банка России» (в редакции Указаний ЦБ РФ от 28 апреля 1999 г. N 551-У, от 11 апреля 2000 г. N 774-У) // Вестник Банка России. 1998. N 20.
Таким образом, нормативные акты Центрального банка РФ устанавливают более жесткое требование к используемым аналогам собственноручной подписи — требование аутентификации (от греч. authentikos — подлинный, исходящий от первоисточника <*>). ——————————— <*> Словарь иностранных слов. М.: Сирин, 1996. С. 63.
С. В. Маньшин считает, что «в электронном мире термины «идентификация» и «аутентификация» можно рассматривать как синонимы» <*>. ——————————— <*> Маньшин С. В. Гражданско-правовое регулирование применения электронно-цифровой подписи в сфере электронного обмена данными: Автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03. М., 2001. С. 36.
И. Н. Лукьянова определяет «идентификацию документа» как «набор процедур, осуществляемых отправителем и адресатом электронного документа и определяющих соответствие полученного содержания электронного документа отправленному содержанию», а «аутентификацию документа» как «набор процедур, осуществляемых отправителем и адресатом электронного документа и удостоверяющих, что полученный документ действительно был передан лицом, обозначенным в качестве отправителя» <*>. ——————————— <*> См.: Лукьянова И. Н. Использование документов и материалов, изготовленных посредством электронной связи, в качестве средств доказывания в арбитражном процессе РФ // Государство и право. 2000. N 6. С. 97.
По мнению автора, исходя из классического толкования терминов «идентификация» и «аутентификация», они должны рассматриваться если не как синонимы, то как очень близкие по значению. Однако применительно к электронному документообороту в нормативных актах сформировался несколько иной подход к данным понятиям. Впервые определение термину «аутентификация» применительно к электронному документообороту было дано в п. 1.1 Положения ЦБ РФ от 20 декабря 2002 г. N 207-П «О порядке представления кредитными организациями в уполномоченный орган сведений, предусмотренных Федеральным законом «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», так, аутентификация — процесс установления подлинности и целостности сообщения. В свою очередь, установление подлинности и целостности — проверка сообщения, позволяющая получателю определить, что сообщение исходит из указанного источника и не было изменено при передаче его от источника до получателя <*>. Аналогичное понимание понятия «аутентификация» закреплено в Указаниях Центрального банка РФ от 16 января 2004 г. N 1375-У «О правилах составления и представления отчетности кредитными организациями в Центральный банк Российской Федерации» <**> и от 24 января 2005 г. N 1546-У «О порядке представления кредитными организациями в Центральный банк Российской Федерации отчетности в виде электронных сообщений, снабженных кодом аутентификации» <***>. ——————————— <*> Положение ЦБ РФ от 20 декабря 2002 г. N 207-П «О порядке представления кредитными организациями в уполномоченный орган сведений, предусмотренных Федеральным законом «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (в редакции Указания ЦБ РФ от 17.08.2004 N 1490-У) // Вестник Банка России. 2003. N 2. <**> Указание Центрального банка РФ от 16 января 2004 г. N 1375-У «О правилах составления и представления отчетности кредитными организациями в Центральный банк Российской Федерации» // Вестник Банка России. 2004. N 14. <***> Указание Центрального банка РФ от 24 января 2005 г. N 1546-У «О порядке представления кредитными организациями в Центральный банк Российской Федерации отчетности в виде электронных сообщений, снабженных кодом аутентификации» // Вестник Банка России. 2005. N 12.
Таким образом, применительно к электронным документам понятие «аутентификация» является и более распространенным, и более полным, включающим в себя идентификацию отправителя электронного документа, а также подтверждение его целостности и неизменности. Несмотря на повышенные требования к аналогам собственноручной подписи в банковском электронном документообороте, указанные нормативные акты не содержат каких-либо ограничений, касающихся применяемых технологий, а следовательно, любой электронный аналог собственноручной подписи, соответствующий предъявляемым требованиям, будет иметь юридическую силу. Федеральный закон «Об электронной цифровой подписи» впервые отошел от принципа технологической нейтральности и установил, что электронная цифровая подпись — реквизит электронного документа, предназначенный для защиты данного электронного документа от подделки, полученный в результате криптографического преобразования информации с использованием закрытого ключа электронной цифровой подписи и позволяющий идентифицировать владельца сертификата ключа подписи, а также установить отсутствие искажения информации в электронном документе <*>. ——————————— <*> Статья 3 Федерального закона «Об электронной цифровой подписи».
Таким образом, законодатель из всех возможных вариантов создания электронной цифровой подписи выбрал именно преобразование информации, основанное на асимметричных криптографических <*> алгоритмах, и установил, что при соблюдении требований, перечисленных в ст. 4 Федерального закона «Об электронной цифровой подписи», подпись, созданная таким способом, считается в силу закона равнозначной собственноручной подписи. ——————————— <*> Криптография (от греческого kryptos — тайный, скрытый) — способ тайного письма, понятного лишь посвященным, тайнопись. (Словарь иностранных слов. М.: Сирин, 1996. С. 261).
Несмотря на вышесказанное, следует предположить, что принятая законодателем формулировка не исключает возможности использования в электронном документообороте в качестве идентифицирующих реквизитов электронных подписей, созданных на базе иных технологий. Так, ст. 3 Федерального закона «Об электронной цифровой подписи», содержащая определения используемых понятий, указывает на то, что перечисленные понятия используются для целей указанного Закона. В соответствии с п. 1 ст. 1 Федерального закона «Об электронной цифровой подписи» целью Закона является обеспечение правовых условий использования электронной цифровой подписи в электронных документах, при соблюдении которых электронная цифровая подпись в электронном документе признается равнозначной собственноручной подписи в документе на бумажном носителе, при этом действие Федерального закона не распространяется на отношения, возникающие при использовании иных аналогов собственноручной подписи <*>. ——————————— <*> Абзац 2 п. 2 ст. 1 Федерального закона «Об электронной цифровой подписи».
Следовательно, использование электронных аналогов собственноручной подписи, созданных иначе, чем криптографическое преобразование данных на основе асимметричных алгоритмов, не попадает в сферу действия Федерального закона «Об электронной цифровой подписи». Однако это не означает, что такая электронная подпись ни при каких обстоятельствах не может быть признана равнозначной собственноручной подписи. Правовой статус документа, заверенного электронным аналогом собственноручной подписи, может определяться иными нормативными актами и/или соглашением хозяйствующих субъектов, участвующих в документообороте. Н. И. Соловяненко в качестве рекомендаций, направленных на совершенствование законодательства в сфере электронного документооборота, указывает: «Поскольку российский Закон об ЭЦП не регулирует отношения, возникающие при использовании иных аналогов собственноручной подписи (абз. 2 п. 2 ст. 1), названные отношения целесообразно урегулировать в самостоятельном федеральном законе. Последний должен предусмотреть правовое признание любых электронных аналогов собственноручной подписи и юридическую силу последних, не ограничивая ее в зависимости от применяемой технологии; распространить определение электронной подписи на связанные с сообщением символы, коды, пароли и т. д. …Они могут рассматриваться как подпись, если используются сторонами по соглашению и с явным намерением подтвердить подлинность написанного» <*>. ——————————— <*> Соловяненко Н. И. Правовое регулирование электронной торговли и электронной подписи (международный опыт и российская практика) // Хозяйство и право. 2003. N 2. С. 50.
С. В. Житинкин также считает необходимым принятие закона, регулирующего использование электронной подписи, и предлагает следующее ее определение: «Электронная подпись — данные в электронной форме, которые содержатся в электронном сообщении или логически ассоциируются с ним и которые могут быть использованы для идентификации подписавшего лица и указания на то, что подписавшее лицо согласно с информацией, содержащейся в сообщении» <*>. ——————————— <*> Житинкин С. В. Проект Федерального закона «Об электронной подписи» (Проект N 159631-4) // http://www. duma. gov. ru.
На первый взгляд может показаться, что закрепление в действующем законодательстве предлагаемого определения электронной подписи наконец легализует использование всего разнообразия электронных аналогов собственноручной подписи. Однако в качестве одного из требований «признания электронной подписи» С. В. Житинкин называет возможность обнаружения любого изменения, внесенного в электронную подпись после момента подписания <*>, которая технически возможна только при использовании криптографического преобразования информации, а это означает, что применение огромного массива электронных аналогов собственноручной подписи опять остается за пределами правового регулирования. ——————————— <*> Житинкин С. В. Проект Федерального закона «Об электронной подписи» (Проект N 159631-4) // http://www. duma. gov. ru.
В. Я. Комиссаров предлагает считать электронный документ подписанным, «…если при его подписании использован какой-либо аналог собственноручной подписи, предусмотренный федеральным законом (электронная цифровая подпись), и если использован предусмотренный государственными или международными стандартами либо соглашением сторон способ для идентификации подписавшего лица и указание на то, что это лицо согласно с информацией, содержащейся в электронном документе, и добровольно подписывает электронный документ» <*>. ——————————— <*> Комиссаров В. Я. Проект Федерального закона «Об электронном документе» (Проект N 159016-4) // http://www. duma. gov. ru.
По мнению автора, предлагаемая В. Я. Комиссаровым формулировка является не совсем удачной, поскольку она не позволяет однозначно понять, что в электронном документе может использоваться любая электронная подпись, а не только электронная цифровая. Итак, электронный документ может содержать различные реквизиты, идентифицирующие содержащуюся в нем информацию, однако юридическая сила большинства электронных документов обусловлена их заверением электронным аналогом собственноручной подписи (электронной подписью). Правовой статус такой электронной подписи и условия ее применения должны определяться соглашением участников электронного документооборота и нормативными актами. При этом тот факт, что использование отдельно взятого электронного аналога собственноручной подписи, например электронной цифровой подписи, урегулировано законом, не должен приводить к дискриминации иных аналогов, согласованных сторонами.
