С. Тулин, Егорьевский городской прокурор Московской области, кандидат юридических наук.
Л. Букалерова, кандидат юридических наук.
Как и весь мир, Россия переживает информационную революцию, которая кроме положительных изменений — скорости передачи информации, разнообразия и совершенствования устройств сбора, хранения, обработки и передачи данных — сопровождается появлением новых способов посягательств на законный информационный оборот.
К сожалению, уголовный закон не успевает за этими модификациями. За 9 лет со времени принятия УК РФ законодатель внес ряд изменений, регулирующих обращение информации, но они были узкоспециальными, не коснулись концептуальных принципов регламентации всего объема охраняемой законом информации. Это положение во многом объясняется несовершенством существующих норм информационного права (например, о компьютерных преступлениях), недостаточной регламентацией уголовной ответственности должностных лиц за незаконное обращение с охраняемой информацией (в УК РФ существует только ст. 292 — должностной подлог), не полной ясностью конструкций статей и терминов официального документооборота (ст. ст. 324 — 327.1). Одна из причин дисбаланса между увеличением объема, изменением характера и значимости охраняемых информационных ресурсов и их уголовно-правовой охраной в том, что основные Федеральные законы в информационной сфере были приняты почти десять лет назад: от 4 июля 1996 г. «Об участии в международном информационном обмене», от 20 февраля 1995 г. «Об информации, информатизации и защите информации» и др. В них вносились изменения, но этого недостаточно, и правоприменители испытывают сложности при квалификации преступлений. Государство, понимая значимость информоборота и общественную опасность посягательств на него, тем не менее ограничивается общими планами. Так, Постановлением Правительства РФ от 28 января 2002 г. утверждена Федеральная целевая программа «Электронная Россия (2002 — 2010 годы)»; распоряжением Правительства РФ от 27 сентября 2004 г. одобрена Концепция использования информационных технологий в деятельности федеральных органов государственной власти до 2010 года. В этих документах определены актуальные, требующие скорейшего решения проблемы в сфере законодательного регулирования охраняемого информационного оборота, что, несомненно, должно быть учтено при совершенствовании уголовного законодательства. Во-первых, назрела объективная потребность в совершенствовании нормативной правовой базы в сфере информационного оборота. Для чего нужно не просто внести изменения в действующий ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» от 20 февраля 1995 г., а принять его в новой редакции. Один из основных недостаточно урегулированных вопросов, который способна решить планируемая редакция нормативного акта, — формулирование определений терминов, часть из которых есть в действующем Законе, но не может быть в полной мере применена при квалификации преступлений: «ЭВМ», «система ЭВМ», «сеть ЭВМ», «охраняемая законом информация»; «официальная информация»; «компьютерная информация»; «официальный документ»; категория «законный доступ к информации». Например, Федеральный закон от 20 февраля 1995 г., содержит определения информации и информационных ресурсов, где информация — это сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления, а информационные ресурсы — отдельные документы и отдельные массивы документов, документы и массивы документов в информационных системах (библиотеках, архивах, фондах, банках данных, других информационных системах). Приведенное определение достаточно широкое, не конкретное и потому не может быть использовано для целей уголовного права. В новой редакции Закона «Об информации, информатизации и защите информации» или отдельном нормативном акте целесообразно дать перечень информации, которая представляется федеральными органами государственной власти открыто. В этой связи следует признать недостаточным список сведений, которые не могут быть засекреченными. Согласно ст. 7 Закона РФ от 21 июля 1993 г. «О государственной тайне» к таковым относятся: сведения о чрезвычайных происшествиях и катастрофах, угрожающих безопасности и здоровью граждан, и их последствиях; о стихийных бедствиях, их официальных прогнозах и последствиях; о состоянии экологии, здравоохранения, санитарии, демографии, образования, культуры, сельского хозяйства; о состоянии преступности; о фактах нарушения законности органами государственной власти и их должностными лицами и др. Следовало бы назвать правовой статус производителей, собственников, владельцев официальной информации, определить их обязанности по организации выдачи, хранения, передачи, копирования, уничтожения, модификации официальной информации и регламентированию доступа к ней. Во-вторых, на наш взгляд, в целях единообразного толкования предметов официального документооборота как вида информационного оборота необходимы специальные статьи закона для определения терминов: «официальный документ» (ч. 1 ст. 325 УК); «важный личный документ, например паспорт» (ч. 2 ст. 325); «официальный документ, предоставляющий право или освобождающий от обязанности, например удостоверение» (ст. 324, ч. 1 ст. 327); «марка акцизного сбора, специальная марка, знак соответствия» (ч. 3 ст. 325; ст. 327.1) либо в законе следует дать их исчерпывающий перечень. Сейчас эти термины оценочные, что, по мнению А. Наумова, создает трудности в толковании и применении соответствующих уголовно-правовых норм. Анализ ошибок, допущенных при квалификации преступлений, свидетельствует о том, что практические работники чаще всего допускают ошибки в толковании именно этих понятий <*>. ——————————— <*> См.: Наумов А. В. Российское уголовное право. Курс лекций. В двух томах. М., 2004. Т. 1. С. 120.
В-третьих, необходимо раскрыть содержание положений Гражданского кодекса РФ об информации как объекте гражданских прав. В его ст. 128 названы виды объектов гражданских прав, в том числе информация. Для уголовно-правового регулирования значение имеет не вся информация, а только охраняемая законом. Например, ст. ст. 272 и 274 УК предусматривают ответственность за посягательства на охраняемую законом компьютерную информацию, ст. ст. 324, 325, 327, 327.1 — информацию, содержащуюся на бумажном материальном носителе и обладающую предусмотренными в законах признаками различного вида официальных документов. Нормативными актами регламентирован законный оборот охраняемой информации, в том числе документированной. Таким образом, охраняемая информация как вещь не находится в свободном гражданском обороте и в зависимости от признаков ее можно признать объектом, ограниченным в обороте, или объектом, изъятым из оборота. В качестве первой, по Указу Президента России от 22 февраля 1992 г. «О видах продукции (работ, услуг) и отходов производства, свободная реализация которых запрещена», можно назвать нормативно-техническую документацию: на производство и эксплуатацию ракетно-космических комплексов, систем связи и управления военного назначения; на производство и использование боевых отравляющих веществ, средств защиты от них; на производство и использование шифровальной техники; на производство и использование специальных и иных технических средств, предназначенных (разработанных, приспособленных, запрограммированных) для негласного получения информации. Ко второй группе относятся сведения, составляющие государственную тайну, а также, в соответствии с нормативными актами, иная охраняемая информация, в том числе документированная. В-четвертых, для увеличения возможностей применения и обеспечения реальной защиты следует законодательно регламентировать оборот электронной цифровой подписи, предусмотреть уголовную и иную ответственность за противоправные действия с ней, для чего требуется внести изменения в ФЗ от 10 января 2002 г. «Об электронной цифровой подписи». В-пятых, в связи с увеличением использования автоматизированных информационных систем, в том числе находящихся в собственности государства, физических и юридических лиц, необходимо принять закон об электронном документообороте. При этом следует избежать коллизий с существующими нормативными актами и при необходимости внести изменения в действующее уголовное законодательство. Таким образом, для восполнения существующих пробелов в реализации государственной политики в сфере охраняемого информационного оборота, соблюдения баланса между обеспечением условий для развития и защиты прав граждан на информацию и наличием правовых рычагов создания информационной безопасности личности, общества, государства необходимы разработка и принятие новых законов, отражающих изменения в структуре информационного оборота. Только тогда можно рассчитывать на эффективную уголовно-правовую защиту охраняемых информационных ресурсов.
