ОСОБЕННОСТИ ПРОВЕДЕНИЯ СУДЕБНО-ПОРТРЕТНЫХ ЭКСПЕРТИЗ В ГРАЖДАНСКОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
А. М. ЗИНИН
Зинин Александр Михайлович, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры судебных экспертиз Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина, заслуженный юрист РФ.
Судебно-портретная экспертиза, выполняемая с целью идентификации лиц по различным отображениям, традиционно назначается при расследовании уголовных дел. При этом объектами являются фотоснимки, а также кадры видеозаписей камер наружного наблюдения, индивидуализирующие внешний облик запечатлеваемых лиц. Выполняя исследование, эксперт выявляет комплекс признаков, позволяющих решить идентификационную задачу. В гражданском судопроизводстве наряду с фотоснимками в качестве объектов исследования появляются изображения, исходный вариант которых — фотоснимок изменен, преобразован. Причем степень преобразования различна — от внесения небольших изменений во внешний облик, представленный на фотоснимке, до существенной переделки с целью получения нового, отличающегося от исходного изображения, в котором нелегко распознать первоначальный облик запечатленного на фотоснимке человека. Такое преобразование осуществляется с целью получения изображения, которое затем используется для рекламы каких-либо услуг, оформления упаковки каких-либо продуктов, например напитков, кондитерских изделий. Спор возникает тогда, когда на таком изображении узнается конкретное лицо и возникает ситуация неправомерного использования его фотоснимка, т. е. нарушения соответствующих охраняемых законом его прав или прав владельцев исходного изображения. При рассмотрении искового заявления в суде ответчик утверждает, что изображение является новым, иным изображением и, таким образом, первоначальные права не нарушены. Для решения данного спора суд назначает судебную экспертизу. Причем, если на изображении, как утверждает истец, представлен конкретный человек, назначается судебно-портретная экспертиза. На такую экспертизу выносится вопрос о наличии или отсутствии тождества изображенных лиц. В соответствии с принятыми для производства судебно-портретной экспертизы методическими рекомендациями специалист сравнивает изображения и выявляет совпадение групповых признаков и различие частных признаков, особенностей в строении некоторых элементов лица. Причиной таких различий могут быть способы изменения первоначального изображения. Так, до появления цифровых технологий и программных средств использовалась традиционная ретушь — внесение изменений в негативные и позитивные изображения. Ретушь применялась особенно для подготовки фотоснимков в целях их полиграфического воспроизведения. В современных условиях изменения в исходное изображение вносятся с помощью специализированных программных средств, позволяющих не только улучшить тоновые характеристики изображения, но и изменять пропорции лица, контуры отдельных элементов внешности. В результате можно получить изображение, как значительно отличающееся от первоначального, так и подвергнутое несущественным изменениям. Другим способом является использование фотоснимка конкретного лица для получения на его основе разновидности произведения изобразительного искусства, например рисованного портрета. При этом художник использует фотоснимок конкретного лица в качестве основы, на базе которой выполняет с помощью изобразительных средств портретное изображение. Данная ситуация может быть рассмотрена в двух вариантах. В одном — в портрет включаются лишь групповые, общие признаки внешнего облика конкретного человека, позволяющие представить на его основе определенный тип, вернее типаж, например, работника какой-то сферы деятельности. В другом варианте — в портрете сохранены особенности внешнего облика данного человека, составляющие его индивидуализирующий комплекс признаков внешности. В итоге в первом варианте на основе исходного фотоизображения создается новое, условное, т. е. не привязанное к конкретному человеку изображение. Происходит обобщение признаков внешности конкретного человека для получения усредненного типажа, индивидуализирующие признаки нивелируются, не привязываются к определенному человеку. Так, не используются признаки биологической асимметрии лица, в той или иной степени свойственные каждому человеку. Из вариантов признаков элементов лица используются их средние значения. Брови изображаются дугообразными, спинка носа прямой, контуры глазной щели миндалевидные по форме, средние по раскрытию (если изображается представитель европеоидного антропологического типа). Во втором варианте сохраняются особенности строения элементов лица конкретного человека, поскольку их индивидуальность в комплексе обеспечивает узнавание этого лица, тем самым решая задачу, поставленную заказчиком, привлечь внимание через его посредство к определенному товару (например, напитку, кондитерскому изделию), услуге мобильной связи. В связи с рассмотренными ситуациями и видами объектов, которые представляются на исследование, необходимо определить, какую задачу должен решать эксперт и в соответствии с этим какие вопросы должны быть перед ним поставлены. Представляется, что первой задачей должно быть выяснение способов внесения изменений в исходное изображение. В соответствии с теорией судебной экспертизы такая задача относится к числу диагностических. Важность ее решения определяется тем, что от способа внесения изменений зависят направления и пределы изменения признаков внешности. Так, специализированные программные средства позволяют создать изображение нового вида, сохранив первоначальную его основу, что в результате обеспечивает узнавание не только персонажа, но и его конкретного прототипа. Характерно в связи с этим гражданское дело по иску В. и Г. к ЗАО «Кузбасская сотовая связь». Ответчик разместил в телерекламе изображение шахтера, основой которого явился фотопортрет известного в Кузбасе шахтера В. в исполнении фотохудожника Г. Фотопортрет был опубликован в 1989 г. в журнале «Советский шахтер», затем с разрешения истцов был помещен на обложке книги «Кузбасс. Рубеж тысячелетий». Фотопортрет для использования в видеоролике ЗАО «Кузбасская сотовая связь» был переведен в электронную форму, подвергнут технической ретуши, в том числе с применением компьютерной редакторской программы типа «Adobe Photoshop». При обработке были сохранены признаки, доминирующие во внешнем облике мужчины, изображенного на фотоснимке, что обеспечивало узнаваемость конкретного лица. В данном случае ответчик нарушил права истцов, предусмотренные ст. 15 и ст. 16 Закона РФ от 9 июля 1993 г. N 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах» <1>, поскольку им было использовано их совместное авторское произведение без указания их имен, а также без их согласия и выплаты вознаграждения. ——————————— <1> Утратил силу.
Суд назначил комплексную портретную экспертизу и поставил перед экспертами следующие вопросы: является ли лицо, изображенное на фотопортрете, лицом, изображенным на рисунке, использованном в видеоролике и на обложке книги «Кузбасс. Рубеж тысячелетий», действительным и узнаваемым; является ли рисунок на обложке книги «Кузбасс. Рубеж тысячелетий» переработкой фотографического произведения? Для проведения экспертизы были представлены черно-белые распечатки кадров рекламного видеоролика, книга «Кузбасс. Рубеж тысячелетий», художественное фото В. в исполнении фотохудожника. Ответчик заявлял, что в рекламе использовалось новое изображение, которое не копирует исходное, поскольку оно является обобщенным образом шахтера. Истцы утверждали, что по данному изображению узнается конкретный прототип и, соответственно, исходное изображение. Использованные программные средства позволили, казалось бы, избежать детализации элементов внешности персонажа изображения. Тем не менее были воспроизведены признаки, хотя и групповые по своему идентификационному значению, но преобладающие во внешнем облике, что обеспечивало узнавание конкретного прототипа изображения. Данные программные средства были ориентированы лишь на изменение вида изображения. Оно было представлено по-иному, чем фотоснимок. Поскольку по этому изображению узнавался конкретный человек, то вторая задача была идентификационной. Однако ставить вопрос о тождестве изображенных лиц было бы некорректно исходя из критериев, которые используются при отождествлении человека по признакам внешнего облика. Существенное преобразование исходного изображения делало очевидным различие мелких деталей строения элементов лица, которые в силу специфики нового изображения не просматривались. Но, учитывая, что были воспроизведены доминирующие признаки внешности, которые в своей совокупности обеспечивают узнавание человека, вопрос перед экспертом был поставлен именно в аспекте возможности или невозможности данного акта восприятия человека человеком. Таким образом, наблюдается новая разновидность идентификационной задачи, которая возникает при назначении и проведении судебно-портретной экспертизы, в случае необходимости осуществлять сопоставление изображений, различных по своей природе, по способу отображения признаков внешности, новых видов объектов СПЭ. В таком случае вопрос эксперту должен быть сформулирован не по типу: одно или разные лица изображены на представленных изображениях, а узнаваемо ли лицо, представленное на изображении, использованном (опубликованном) при рекламе… Одновременно с этим вопросом, как было выше отмечено, суду необходимо ставить вопрос и о способе изменения изображения, поскольку для этой цели использовались программные средства. Данный вопрос относится к иной компетенции, чем та, которая имеется у эксперта-криминалиста и требует назначения комплексной экспертизы и привлечения к ее исполнению специалиста в области компьютерно-технической экспертизы. Как было выше отмечено, другим способом изменения первоначального объекта — фотоснимка конкретного человека — является изготовление на его основе портретного изображения, относимого в результате к произведениям изобразительного искусства. При этом фотоснимок не только может являться первоосновой нового изображения, но и на этом изображении сохраняются основные доминирующие во внешнем облике человека признаки. Возможны две ситуации появления такого изображения: первая — создание на основе общих, групповых признаков внешности сфотографированного человека обобщенного портрета какого-либо типажа; вторая — фотоснимок не только является первоосновой нового изображения, но и сохраняются все основные доминирующие во внешнем облике человека признаки. В данных двух ситуациях вопрос эксперту-криминалисту должен быть также сформулирован: «Узнаваемо ли лицо, представленное на портрете — произведении изобразительного искусства, использованном при оформлении книги (продукции фирмы) и т. д.?» Вопрос диагностического характера — о способе изменения первоначального изображения — ставить перед экспертом нет необходимости, так как уже сам объект — портрет, результат работы художника, снимает постановку такого вопроса. Решение поставленного перед экспертом-криминалистом вопроса ему следует выполнять, выявляя доминирующие признаки внешнего облика конкретного человека, обеспечивающие его индивидуализацию и, соответственно, узнавание. Однако, как отмечалось, поводом назначения экспертизы являлось утверждение ответчика, что данное изображение является новым по сравнению с исходным, которое не копировалось художником, а послужило мотивом для создания портретного изображения, которое является типизированным. В связи с этим при назначении экспертизы суду целесообразно ставить наряду с вопросом об узнавании конкретного лица также и вопрос, копировалось ли данное изображение или оно было мотивом для создания художником нового портретного изображения. Постановка этого вопроса важна, так как в зависимости от ответа на него подтверждается или нет утверждение ответчика. С учетом компетенции эксперта — идентификация человека по фотоизображениям — он не может отвечать на данный вопрос, даже если признаки копирования очевидны, поскольку сохранены индивидуализирующие человека доминирующие признаки внешности. В этом случае суду следует назначать уже не комплексную экспертизу, как было в случае с компьютерным изменением фотоснимка, а комплекс экспертиз. Наряду с судебно-портретной необходимо назначить искусствоведческую экспертизу. Однако в такой ситуации возникает проблема с выбором специалиста, которому она будет поручаться. Обычно суд, как это практикуется и при назначении других экспертиз, обращается в учреждение, где может работать такой специалист. Это неэкспертные организации, например Художественный фонд, Региональный союз художников, Художественное учебное заведение и т. п. Вместе с тем в этих организациях работают художники разных специальностей, разделяемые по видам их творческих направлений: графики, монументалисты, скульпторы, пейзажисты, художники в области рекламы, дизайнеры и т. д. В рассматриваемой ситуации требуется выбрать среди них того, для кого портрет является преимущественным направлением. Обычно этот вопрос решается руководством той художественной организации, куда обращается суд. При рассмотрении гражданских дел, где объектом является изобразительная продукция, организацию художественной направленности предлагает ответчик, который нередко заранее консультируется, желая получить положительный для него ответ. Чтобы избежать такой ситуации, суду следует приглашать незаинтересованного специалиста, например преподавателя художественного учебного заведения, который ведет класс портретного рисунка, и поручать ему выполнение данной экспертизы. В противном случае может возникнуть ситуация, когда эксперт-художник неадекватно оценивает предлагаемый ему для исследования объект. Такая ситуация сложилась по делу об иске Г. к ОАО «Красный Октябрь», где уже многие годы выпускается шоколад с названием «Аленка» и, соответственно, изображением маленькой девочки. Свое исковое заявление о защите нарушенного авторского права Г. мотивировала тем, что на этикетке помещена фотография, автором которой является ее отец и которая была опубликована на обложке журнала «Здоровье» в 1962 г. На этой фотографии изображена сама Г. в раннем детстве. Представитель ответчика возражал против заявленных требований, считая иск необоснованным, мотивируя свое возражение тем, что на этикетке шоколада «Аленка» использован собирательный образ маленькой девочки, созданный художником фабрики М. Хотя и не исключал, что художник мог использовать фотографию при создании своего произведения. Выяснить обстоятельства изготовления этикетки было невозможно, так как к моменту рассмотрения иска и фотограф, и художник уже умерли. Со слов истицы, художник получил устное согласие ее отца на использование фотопортрета его дочери, который был опубликован на обложке журнала «Здоровье». Суд назначил искусствоведческую экспертизу, на разрешение которой был поставлен вопрос: является ли рисунок на этикетке шоколада «Аленка» самостоятельным творческим произведением при известности фотографии на обложке журнала «Здоровье». Эксперт, который отвечал на данный вопрос, сравнивая репродукции фотоснимка на обложке журнала и этикетки шоколада «Аленка», выявил отличительные признаки изображения на этикетке, которые, по его мнению, выразились в следующем: «лоб более высокий с короткой челкой набок; правая и левая щеки выполнены с мягкой линией обвода; брови полудугой, приближенные к переносице; губы прописаны продольно удлиненно без припухлости; под нижней губой выполнена продольная складочка при мягком овале подбородка». По мнению эксперта, «портретируемая девочка на этикетке показана в прямом ракурсе и смотрит прямо на зрителя, что создает впечатление, коренным образом отличное от восприятия фото на обложке журнала «Здоровье». Завершая свое заключение, эксперт указал, что изображение на этикетке является «ярким образом маленькой русской девочки в стиле, характерном для начала шестидесятых годов». Суммируя свои аргументы, эксперт пришел к выводам, что рисунок на этикетке шоколада «Аленка» является самостоятельным творческим произведением художника, так как художник М. «воспроизвел собирательный образ маленькой девочки со славянскими чертами лица», а также что «изображение на этикетке шоколада «Аленка» не является рисованным воспроизведением фотографии, т. е. не является копией». Суд принял данное заключение в качестве основания к отклонению иска. Между тем непредвзятое сравнение изображений на этикетке и фотоснимка позволяет заключить, что изменение черт лица фактически свелось к художественной доработке фотоснимка: уточнены контуры бровей и рта, увеличена длина ресниц. Что же касается основных элементов внешности, доминирующих во внешнем облике человека, то при совмещении изображений они совпали. Но, даже если согласиться с суждением эксперта, что на этикетке изображен собирательный, т. е. типичный, образ маленькой девочки, то уместно привести мнение такого специалиста, как доктор искусствоведения Л. С. Зингер, который в своей монографической работе «Очерки теории и истории портрета» отмечает, что типичность и портретность — взаимоподкрепляющие, взаимообусловливающие качества: «Всякая копия, чтобы быть верною, должна передавать существенные черты подлинника» <2>. И далее добавляет, что «портрет — это чаще всего изображение человека, существующего или существовавшего в действительности». Из этого следует, что, как бы ни был типизирован портрет, всегда имелся его прототип — конкретный человек, чей внешний облик использован для создания портрета, послужил его основой. Внешний облик человека характеризуется совокупностью как индивидуальных, так и типических черт, образующих его пластическую выразительность. Л. С. Зингер отмечает, что «для достижения сходства достаточно в портрете раскрыть лишь некоторые черты оригинала, но зато существеннейшие, главные, определяющие» <3>. Данное положение, как представляется, не было известно эксперту, выполнявшему рассмотренную выше экспертизу. ——————————— <2> Зингер Л. С. Очерки теории и истории портрета. М.: Изобразительное искусство, 1986. С. 18. <3> Там же. С. 38.
В связи с данным и неединичным случаем возникает вопрос о критериях новизны в произведениях изобразительного искусства, однако данная проблема относится к другой области знания, чем судебно-портретная экспертиза, но тем не менее с учетом судебной практики по гражданским делам она требует своего исследования. Таким образом, появление в экспертной практике нового вида объектов судебно-портретной экспертизы ставит вопросы об уточнении видов объектов данного рода экспертизы, задач, которые при этом должны решаться, особенностей назначения экспертиз по делам, в которых фигурируют измененные портретные изображения, и вопросов, которые должны ставиться перед экспертами.
Пристатейный библиографический список
Зингер Л. С. Очерки теории и истории портрета. М.: Изобразительное искусство, 1986. С. 38.
