(Глебова О. Ю.) («Эксперт-криминалист», 2007, N 1)
ОСОБЕННОСТИ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОЧЕРКОВЫХ ОБЪЕКТОВ В РЕЦЕПТАХ
О. Ю. ГЛЕБОВА
Глебова О. Ю., ведущий эксперт БЭКО УФСКН России по Свердловской области, капитан полиции.
Приступив к решению почерковедческих идентификационных задач, направленных на установление исполнителя рукописных записей и подписей в рецепте, необходимо помнить о том, что рецепт является малообъемной рукописью. Как известно, неполнота (ограниченность) отображения почерковых свойств в малообъемных рукописях, обусловливающая дефицит информации, требует особых подходов как при развитии научных основ, так и при разработке методик экспертного исследования <1>. ——————————— <1> Почерковедение и почерковедческая экспертиза: Курс лекций / Под ред. В. В. Серегина. Волгоград: ВА МВД России, 2002. С. 173 — 175.
Таким образом, при исследовании названных объектов в рецепте эксперт сталкивается с ситуацией сравнения, в которой частные признаки в исследуемых объектах проявляются единично, а в образцах множественны и часто вариационны. Задача сравнительного исследования в данном случае состоит в установлении, «вписывается» ли выявленная в исследуемой подписи (тексте) комбинация признаков в систему признаков, характерную для образцов, или выходит за ее рамки. Поскольку основной структурной характеристикой этой системы является вариационность, совпадением следует считать такое соотношение признаков, выявленных в исследуемом объекте и образцах, при котором они либо одинаковы, либо относятся к одному варианту. Различия же образуют такое соотношение признаков, при котором они разновариантны. Особый вид различия — различие в частоте проявления <2>. ——————————— <2> Судебно-почерковедческая экспертиза малообъемных почерковых объектов. Выпуск 3. Методика исследования подписей (методическое пособие для экспертов) / Под ред. В. Ф. Орловой. М.: РФЦСЭ, 1997. С. 43.
В случае, когда рецепты выступают в качестве множественного объекта (множество единичных объектов <3>, объединенных общей целью исследования <4>, например при исследовании нескольких рецептов на предмет выполнения их одним лицом), важной особенностью методики исследования является обязательное включение в структуру решения задачи этапа, предполагающего группировку единичных объектов по свойствам и признакам в целях установления общности их происхождения. Положительное решение данного вопроса позволяет в дальнейшем использовать множественный объект в качестве единого, что существенно повышает его информативность <5>, что, в свою очередь, упрощает задачи сравнения, оценки и формирования выводов. ——————————— <3> Единичный объект представляет собой или отражает одно завершенное образование: один предмет, независимо от его сложности; одна биологическая особь, один ФДК (человек) и т. п. <4> Основы судебной экспертизы: Часть 1. Курс общей теории (методическое пособие для экспертов, следователей и судей). М.: РФЦСЭ, 1997. С. 96. <5> Там же. С. 97.
Таким образом, при исследовании множественных объектов мы не можем не говорить об общности их происхождения, иными словами — о выполнении групп рецептов «одним лицом». Мы согласимся с С. А. Атаходжаевым, который в своей работе «Модифицированная форма заключения при исследовании множественных объектов на общность происхождения («одно лицо»)» <6> указывал, что данный вопрос недостаточно освещен в криминалистике, незначительное место уделено ему и в публикациях по многообъектным почерковедческим экспертизам. Причины этого он видит в том, что вопрос о выполнении ряда объектов одним лицом в постановлениях о назначении судебной экспертизы ставится редко. По результатам проведенного обобщения 1982 г., вопрос такого рода формулировался примерно в 2% изученных экспертиз. Следующей причиной, обозначенной С. А. Атаходжаевым, является то, что при решении вопроса об общности происхождения ряда почерковых реализаций как подзадачи в ходе идентификации в ходе конкретного исполнителя эксперты, в соответствии с действующей методикой, используют результаты лишь положительного категорического вывода и ограничиваются при описании процесса данного исследования соответствующим кратким синтезом <7>. На сегодняшний день данная причина, по нашему мнению, не менее актуальна, однако это не может служить основанием для оправдания имеющихся пробелов. ——————————— <6> Криминалистическая и судебная экспертиза // Сборник научных трудов. Ташкент, 1987. С. 24. <7> Там же. С. 25.
Таким образом, одним из видов судебно-почерковедческих идентификационных исследований при изучении рецептов является решение вопроса о выполнении нескольких почерковых реализаций (текст, подписи) одним лицом. Необходимость подобного исследования возникает при наличии таких объектов как в одном единично взятом рецепте, так и во множестве рецептов, в отношении которых поставлена рассматриваемая задача или выдвинута экспертная версия об общности их происхождения. С. А. Атаходжаев указывает, что при положительном решении вопроса идентификация исполнителя осуществляется на основе единого множественного почеркового (подписного) объекта, который расширяет возможности достижения цели конкретного экспертного исследования, существенно повышает его надежность. Изучив подробно обозначенный вопрос применительно к рецептам, поступающим на экспертное исследование, мы пришли к следующим выводам: 1) нередко отсутствует логическая схема организации этого исследования, иными словами, у экспертов, проводящих экспертизы данного рода, имеется представление об общей методике решения экспертной задачи, об общности происхождения, однако решение конкретных задач вызывает некоторые трудности; 2) проблемы вызывает процесс описания исследования и его результатов в заключении. Например, чаще всего на экспертизу представляется несколько групп рецептов, выполненных разными лицами, при этом в отношении лишь одной из групп рецептов категорически положительно вопрос решен об исполнителе. Проанализировав заключения экспертов, решающих рассматриваемую задачу, мы установили, что в заключении даются лишь общие фразы об общности происхождения, такие как: «При сравнительном исследовании рецептов между собой и с образцами почерка гр. И. установлены совпадения по большинству общих и частных признаков…», при этом, решая конкретные идентификационные задачи, эксперты не указывают ни общие, ни частные признаки. По нашему мнению, при описании исследования рецептов на общность происхождения может иметь место табличный вариант как с конкретизацией отдельных признаков, так и с указанием выраженности того или иного признака, например: исследуемые рукописные тексты выполнены почерками, характеризующимися общими и частными признаками, приведенными в таблице. В заключениях экспертов нет отдельной синтезирующей части с объяснением совпадений и различий в 98% случаев. Отметим, что имеется общий синтез только при положительном выводе. Мы настаиваем на том, что при описании результатов проведенного исследования в заключении эксперта необходимо более подробно описывать сравнительное исследование, в том числе и синтезирующую часть, в данном случае мы согласимся с предложенным описанием С. А. Атаходжаева: «При сравнении между собой подписей под порядковым номером а) 2, 6; б) 1, 3, 5, 7 — по каждой группе сравнений в отдельности установлены совпадения транскрипции всех указанных выше общих и частных признаков, образующих в своей совокупности индивидуальные комплексы, а поэтому достаточны для вывода о выполнении их, соответственно, одними и теми же лицами. Установленные же различия общих и частных признаков между этими группами подписей существенны, устойчивы и в своей совокупности достаточны для вывода о выполнении указанных групп подписей разными лицами» <8>. ——————————— <8> Там же. С. 26.
Как показывает практика, вопрос об общности происхождения рукописных записей и подписей в одном рецепте возможно решить только при буквенной транскрипции имеющихся подписей. Также, исходя из опыта, можно сказать, что в рецептах при исследовании подписей, выполненных от имени вымышленных лиц в буквенной транскрипции, вопрос об общности происхождения возможно решить в 70% случаев. Нередко при решении идентификационных задач общности происхождения возникают вопросы, связанные с дифференциацией исследуемого почеркового материала. Под дифференциацией принято понимать различия, особенности разнородных объектов <9>. При исследовании рецептов мы можем говорить как о дифференциации почерковых объектов в единичном рецепте (в зависимости от специфики их исследования), так и о дифференциации однотипных почерковых объектов во множестве рецептов. При этом, решая первую задачу, мы можем установить как тождество (единство почеркового материала), так и различие почеркового материала. Во втором случае мы также можем установить как единство почеркового материала, так и различия. Таким образом, в обоих случаях задачи дифференциации взаимосвязаны с задачами идентификации. Под идентификацией в судебной экспертизе понимают установление тождества объекта <10>. Установление тождества или различия почерковых объектов, по нашему мнению, возможно только на основе совокупности признаков. В рассматриваемом случае такими признаками будут являться все признаки, в том числе общие и частные признаки письменной речи, общие и частные признаки почерка. Так, нередко перед экспертом встает вопрос о количественном и качественном соотношении признаков, включенных в совокупности, необходимые для дифференциации и идентификации исследуемых групп объектов. Исходя из анализа результатов заключений экспертов БЭКО УФСКН РФ по Свердловской области, содержащих исследования частных признаков, положенных в основу идентификационной совокупности при формировании категорических положительных выводов об исполнителе рукописных записей в рецептах, можно отметить следующее: ——————————— <9> Селиванов Н. А., Эйсман А. А., Грабовский В. Д. Теория криминалистической идентификации, дифференциации и дидактические вопросы специальной подготовки сотрудников БХСС. Горький: Горьковская высшая школа МВД СССР, 1980. С. 52. <10> Там же. С. 52.
— чаще всего идентификационная совокупность состоит из 14 — 16 частных признаков; — в 36% случаев в ее основу положены частные признаки, отмеченные в латинских буквах, в 21% случаев — в цифрах, в 35% случаев — в заглавных буквах и в 8% случаев — в строчных; — из них наиболее часто, до 42% случаев от изученных нами материалов, эксперты основываются на частных признаках почерка, характеризующих форму движений при выполнении и соединении букв; в 21% случаев эксперты основываются на частных признаках, характеризующих количество движений при выполнении и соединении рукописных записей; в 21% случаев учитываются признаки, характеризующие направление движений; в 14% случаев рассматриваются частные признаки, характеризующие точку начала движений, в 2% случаев остальные частные признаки. Категорически отрицательный вывод при исследовании рукописных записей в рецептах формируется на основе семи частных признаков, чаще всего характеризующих форму движений при выполнении и соединении букв и количество движений. В основу идентификационной совокупности при формировании категорических положительных выводов об исполнителе подписи в рецептах положено 10 — 12 частных признаков. Из них примерно в 50% случаев эксперты основываются на частных признаках почерка, характеризующих форму и направление движений при выполнении и соединении букв; в 15% случаев на частных признаках, характеризующих количество движений при выполнении и соединении элементов подписи; в 25% случаев учитываются признаки, характеризующие протяженность движений; в 20% случаев рассматриваются частные признаки, характеризующие точки начала и окончания движений. Также в результате изучения заключений нами были выявлены недостатки, заключающиеся в отсутствии каких-либо исследований признаков письменной речи, которые, по нашему мнению, могут быть положены в основу совокупности, позволяющей дифференцировать исполнителя уже на предварительной стадии. Таким образом, важным этапом при решении дифференциации и положительной идентификации является изучение признаков письменной речи. Данные навыки позволяют судить о профессиональной деятельности подозреваемого лица, а также о письменной практике исполнителя. Так, в почерке исполнителей, не имеющих практики написания слов на латинском языке, именно в указанных словах наблюдаются усложненность движений и признаки, характерные для снижения темпа и координации движений. Как показывает анализ признаков письменной речи, характеризующих орфографический навык исполнителя на латинском языке, в рецептах каждый исполнитель различно выполняет название лекарственных препаратов. Например, варианты написания названия «теофедрин» могут быть: «theophedrini» или «teophedrini»; названия «трамадол»: «tramadolumi» или «tramadolimi». На наш взгляд, по указанному навыку уже можно судить об исполнителе. Данный признак способствует дифференциации рецептов по группам лиц (исполнителям) при изучении большинства сходных почерковых объектов. Как известно, рецепты выписываются по установленным правилам. Например, Приказом Минздрава России определены Важнейшие рецептурные сокращения на латинском языке и их перевод: «D.» — выдай; «D. S.» — выдай; «D. t.d.» — выдай такие дозы; «in tabl» — в таблетках; «N.» — числом; «Rp» — возьми; «sol» — раствор и др. Мы предлагаем рассматривать рецептурные сокращения в том числе с точки зрения признаков письменной речи: грамматического и стилистического навыка, а также частных признаков письменной речи (навыков использования символов, сокращений, исправлений, способов сокращения). Таким образом, мы считаем, что положительная идентификационная совокупность должна включать большинство общих признаков письменной речи и почерка, а также достаточное количество частных признаков письменной речи и почерка. По нашему мнению, совокупность частных признаков почерка (подписи) может состоять не менее чем из 14 — 16 признаков при 2 — 3 несущественных различающихся. Для дифференциации почеркового материала, на наш взгляд, нередко достаточно 1 — 3 любых различающихся признаков, в том числе общих и частных признаков письменной речи или общих и частных признаков почерка (подписи). При исследовании общих признаков почерка, отражающих степень и характер сформированности письменно-двигательных навыков, установлено: 87% рецептов выполнены высоковыработанным почерком; 10% — средневыработанным; 2% — почерком выше средней степени выработанности и 1% — маловыработанным почерком. Нарушение координации движений наблюдается в 65% почерковых объектов: в рукописном буквенно-цифровом тексте около 30%; в подписях — 35%. Темп движений в рукописном буквенно-цифровом тексте приблизительно в 90% рецептов быстрый; в 10% наблюдается снижение темпа; при исследовании подписей снижение темпа наблюдается в 35%. Бланки рецептов в 70% заполнены почерком, простым по степени сложности; в 20% — почерком с элементами упрощения и в 10% — сложным почерком. В 5% рецептов наблюдаются признаки изменения темпа и координации движений. Около 3% рецептов выполнены печатным почерком. При исследовании общих признаков почерка, отражающих структуру движений по их траектории, нами было установлено, что наиболее часто изменениям подвергаются следующие общие признаки почерка: — признаки, характеризующие общее направление сгибательных движений, — наклон, в 31% рецептов наблюдается его изменение; — признаки, характеризующие преобладающую форму и протяженность движений, они подвергаются изменениям в 20% случаев; — признаки, отражающие степень связности и нажим, которые реже подлежат изменениям. Общие признаки почерка, характеризующие пространственную ориентацию и размещение движений в рукописи (топографические признаки), изменениям практически не подвергаются, поэтому на них нужно обращать особое внимание, например, на относительное размещение самостоятельных фрагментов текста, которыми в рецептах выступают словосочетания: «по специальному назначению»; «хроническому больному», «за полную стоимость», «по просьбе больного», а также рецептурные сокращения и подписи. Стоит обращать внимание на такие признаки, как размещение, форма и направление линии письма, размер интервалов между строками и словами, размещение движений при выполнении знаков препинания. Анализ общих признаков подписи в изучаемых нами рецептах показал, что 100% подписей простые по строению, из них 88% относятся к кратким; 10% — к средним и 1% — к длинным; при этом 61% подписи буквенной транскрипции; 37% — смешанной и 2% — безбуквенной. Отмечено, что подписи, выполненные от имени вымышленных лиц, в основном буквенной транскрипции, при этом подписи, как правило, включают в себя первые три буквы фамилии предполагаемого врача и росчерк. При исследовании информативности подписи установлено, что лишь 1% подписей относятся в высокоинформативным, 27% к среднеинформативным и 45% к малоинформативным, а 12% подписей можно считать непригодными для установления по ним их исполнителя. Как говорилось выше, в 35% подписей наблюдаются признаки необычности выполнения, в 17% из которых они объясняются подражанием подлинным подписям. Останавливаясь на частных признаках, нужно отметить то, что в рецептах исследованию подлежит большое количество заглавных букв, поэтому особое внимание нужно уделить выделению комплекса признаков с учетом всех особенностей их написания. Текст в рецепте содержит ограниченное число букв алфавита, наиболее часто встречающихся в русской скорописи. Такими буквами являются: а, е, и, о, у, г, д, в, р, ь, ш; заглавная буква Д; цифры 0, 1, 9, 2, 3, знак N, а также латинские буквы S; T; t; d; l; n; h. Ряд трудностей вызывает изучение частных признаков в некоторых буквах латинского алфавита, если буквы латинского языка, такие как: Aa, Ee, Oo, T, Uu, y, H, Kk, Xx, Cc, B, n, Mm, аналогичны буквам русского алфавита, то буквы: Qq, Ww, Rr, Y, Ii, Ss, Dd, Ff, Gg, h, t, Jj, Ll, Zz, Vv, b, N несколько отличаются от знакомого нам языка, и разработка, изучение, выделение и оценка комплекса признаков значительно сложнее. В криминалистической литературе принято считать, что признаки почерка обусловлены особенностями алфавита, с данным мнением мы не можем не согласиться, отмечая характерную для рецептов особенность, заключающуюся в том, что лицо, имеющее практические навыки выписывания рецептов, как правило, достаточно хорошо владеет как русским, так и латинским языком. В литературе правильно отмечено, что объекты исследования иногда наряду с буквами латинского алфавита содержат и русские буквы. Вызвано это тем, что их исполнитель, владея и тем и другим алфавитом, перенес в письмо буквы русского алфавита. Получилось сочетание русско-латинского алфавита <11>. ——————————— <11> Пинхасов Б. И. Криминалистическая экспертиза почерка. Ташкент: Наука, 1964. С. 268.
Как правило, это проявляется в рецептурных сокращениях. Например, в таких как «D. t.d.» или «D. S.», буква «Д» выполняется русским алфавитом, буквы «t», «d.», «S» — латинским. В итоге данное «рецептурное сокращение выглядит так: «D. t.d.» или «D. S.». Примером переноса навыка может служить одномоментное выполнение в рецепте слов «Tab» и «таб» как на латинском, так и русском языке.
Рис. 1. Особенности выполнения рецептурных сокращений
Рисунок не приводится.
Также мы считаем, что исполнители рецептов, имеющие свой умысел в форме материального подлога, в большинстве своем не изучали латинскую письменность, а основываются на знаниях английского языка — на навыках написания английского алфавита, полученных в школе. Поэтому, по нашему мнению, особенности навыка владения английским языком также нужно учитывать при исследовании данных объектов. В изученной нами литературе мы нашли лишь ссылки на то, что общие положения судебного почерковедения, проверенные на практике, являются основой для исследования всякой письменности. Однако тут же отмечается, что все-таки необходим дифференцированный подход с учетом не только специфики построения тех или иных букв, но и признаков письменной речи, специфики обучения письму и многих факторов, исторически, демографически, психологически и социально обусловленных <12>. ——————————— <12> Овруцкий И. Я., Ямакова З. Д. Судебная экспертиза в расследовании и предупреждении преступлений (автотехническая и почерковедческая): Учебное пособие для следователей-юристов. Душанбе, 1975. С. 41.
Конкретный анализ частных признаков латинского алфавита мы нашли лишь в работах по исследованию особенностей рукописей, выполненных на литовском, латышском языках <13>. В ряде работ имеются классификации письменности, в основу которых положен алфавит того или иного языка, например, первая группа — построенные на основе русского алфавита (русская, украинская и другие письменности); вторая группа — построенные на основе латинского алфавита (эстонская, литовская, латышская и др.); третья группа — построенные на оригинальном, присущем только данному языку, алфавите (например, грузинская, армянская, еврейская). ——————————— <13> См., напр.: Криминалистическое исследование рукописей, выполненных на некоторых языках народов СССР. Справочник следователя и эксперта / Отв. ред. проф. Б. И. Пинхасов. М.: Юридическая литература, 1973. 278 с.; Пинхасов Б. И. Криминалистическая экспертиза почерка. Ташкент: Наука, 1964. 190 с.
Также к первой группе письменности относят те языки, которые ранее были построены на основе другой графики (латинской, арабской). К ней относятся, например, узбекская, казахская, таджикская письменности <14>. ——————————— <14> Овруцкий И. Я., Ямакова З. Д. Судебная экспертиза в расследовании и предупреждении преступлений (автотехническая и почерковедческая): Учебное пособие для следователей-юристов. Душанбе, 1975. С. 43.
Таким образом, основываясь на данных классификациях, мы изучили материал, положенный в основу алфавита, который использует тот или иной язык, в частности латинский. Далее имеющиеся в литературе рекомендации по исследованию объектов, выполненных иным языком, мы применили к рассматриваемым нами объектам, выполненным в рецептах на латинском языке. Мы не будем подробно останавливаться на частных признаках почерка, совпадающих в целом по конструкции с буквами русского алфавита, а рассмотрим признаки лишь в буквах, различных по конструкции. Например, нередко буква «r» заменяется русской письменной буквой «г» или «ч».
Рис. 2. Особенности выполнения буквы «r»
Рисунок не приводится.
Диакритический знак в виде точки, имеющийся в букве «i», имеет различные варианты написания при соединении с последующими буквами. Также необходимо обращать внимание на форму и направление движений при выполнении диакритического знака.
Рис. 3. Особенности соединения буквы «i» в различных буквосочетаниях
Рисунок не приводится.
Строчная буква «t» имеет простое строение, однако наличие в ней горизонтального элемента при ее выполнении, а также при соединении ее с последующими буквами ведет к появлению множества идентификационных признаков <15>. ——————————— <15> Криминалистическое исследование рукописей, выполненных на некоторых языках народов СССР. С. 237.
Рис. 4. Особенности соединения буквы «t» в различных буквосочетаниях
Рисунок не приводится.
Также мы отметили взаимозависимость признаков почерка в русских и латинских буквах. Таким образом, имеет место перенос навыка письма с букв одной языковой транскрипции на буквы другой языковой транскрипции <16>. ——————————— <16> Там же. С. 238.
Рис. 5. Фрагмент рукописного текста с взаимозависимыми признаками
Рисунок не приводится.
Мы обратили внимание на такие частные признаки почерка, как вид соединения при выполнении букв в рецептурных сокращениях, например в таких как «D. t.d.» или «D. S.», а также форма и протяженность движений при выполнении знака «N». Подводя итог, отметим, что при отождествлении личности исполнителя рукописных записей в рецептах возможно использовать все идентификационные признаки письма существующей системы признаков, основанных как на русском алфавите, так и на сходных исследуемым объектам алфавитах, в том числе и на рассмотренном нами латинском.
