(Будников С. В., Кирийчук Ю. С.) («Право в Вооруженных Силах», 2005, N 6)
К ВОПРОСУ О КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА ПРИ НАРУШЕНИИ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРАВ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ
С. В. БУДНИКОВ, Ю. С. КИРИЙЧУК
С. В. Будников, юрисконсульт Управления кадров Военно-воздушных сил, полковник юстиции.
Ю. С. Кирийчук, помощник командира соединения ПВО по правовой работе — начальник юридической службы, подполковник юстиции.
В современном российском гражданском праве институт компенсации морального вреда сравнительно молод. Однако в силу его востребованности судебная практика о компенсации морального вреда развивается высокими темпами, порождая множество противоречий, одному из которых посвящена настоящая статья. Вопрос компенсации морального вреда при нарушении имущественных прав военнослужащих уже обсуждался на страницах журнала <*>. А. В. Кудашкин критически оценивал положения Федерального закона «О статусе военнослужащих» в части, касающейся разрешения вопросов компенсации морального вреда (п. 5 ст. 18 и п. 2 ст. 23), а также п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» от 14 февраля 2000 г. N 9, разъясняющий практику применения названных статей Закона, называя его «неправовым законом, т. е. законом, который нарушает права гражданина-военнослужащего». ——————————— <*> Кудашкин А. В. Правовые проблемы компенсации морального вреда при нарушении имущественных прав военнослужащих // Право в Вооруженных Силах. 2000. N 8.
В целом авторы согласны с такой оценкой рассматриваемых правовых норм. Вместе с тем в настоящее время, по истечении четырех лет, вопрос о компенсации морального вреда при нарушении имущественных прав военнослужащих не только не разрешился, но, напротив, все более входит в противоречие с действующим гражданским законодательством, создавая правовые коллизии. Дело в том, что в соответствии с п. 5 ст. 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих» возмещение морального вреда и убытков, причиненных военнослужащим государственными органами и органами местного самоуправления, производится в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Основным законом, устанавливающим порядок возмещения морального вреда, является Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ), согласно ст. 151 которого компенсация морального вреда гражданину производится в случае, если нарушены его личные неимущественные права либо совершены действия, посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом. Под другими случаями законодатель, как трактуют это судебная практика и авторы статьи, понимал нарушение имущественных прав граждан в результате противоправных действий (бездействия), в случаях, предусмотренных законом (ст. 1099 ГК РФ). Долгое время (до принятия Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих») в качестве одного из специальных указаний, предусматривающих компенсацию морального вреда при нарушении имущественных прав военнослужащих, военно-судебные инстанции рассматривали п. 2 ст. 23 Федерального закона «О статусе военнослужащих», в соответствии с которым в случае необоснованного увольнения с военной службы военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, причиненные в связи с этим убытки подлежат возмещению в полном объеме. Причиненный таким увольнением моральный вред подлежит возмещению по решению суда на основании волеизъявления военнослужащего. Однако вышеназванным Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено судам (п. 15), что в законодательстве Российской Федерации не содержится указаний о возможности компенсации морального вреда, причиненного военнослужащим нарушением их имущественных прав. Тем самым названный правовой акт судебного творчества исключил возможность компенсации морального вреда при нарушении имущественных прав военнослужащих. Правомерно ли это? Авторы настоящей статьи считают такое судебное толкование не только ошибочным, но и противоречащим в настоящее время действующему гражданскому законодательству. Объем журнальной статьи не позволяет привести все доводы в качестве доказательства избранной позиции, поэтому мы остановимся лишь, на наш взгляд, на основных из них. Как известно, в любой военной организации, кроме военнослужащих (проходящих военную службу как по контракту, так и по призыву), работают на основании заключенных трудовых договоров гражданские лица (гражданский персонал). Трудовая деятельность названной категории граждан регулируется в полной мере Трудовым кодексом Российской Федерации (далее — ТК РФ), при этом в правоотношениях, возникающих при поступлении на работу в войсковую часть, командир (от лица войсковой части) выступает в роли работодателя, а частное гражданское лицо — в роли работника. В соответствии со ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Таким образом, из ст. 237 ТК РФ следует, что во всех случаях причинения работнику морального вреда неправомерными действиями и бездействием работодателя работнику возмещается денежная компенсация, причем ТК РФ обязывает работника лишь доказать сам факт причинения ему нравственных и физических страданий. Подытоживая сказанное, приходим к выводу, что в настоящее время в любой военной организации присутствуют две категории граждан: — военнослужащие, которые лишены действующим законодательством возможности истребовать компенсацию морального вреда при нарушении их имущественных прав. Более того, Федеральный закон «О статусе военнослужащих» среди всего многообразия военно-служебных отношений выделяет лишь неправомерное увольнение с военной службы (активное действие) как необходимое условие для возможной компенсации морального вреда военнослужащим при нарушении их неимущественных прав (п. 2 ст. 23); — гражданский персонал, которому в соответствии со ст. 237 ТК РФ во всех случаях причинения морального вреда (в том числе и при нарушении имущественных прав) действиями и бездействием работодателя выплачивается денежная компенсация, причем возможен и внесудебный порядок выплаты такой компенсации — на основании достигнутого соглашения сторон трудового договора. Данное противоречие усугубилось (в части возможности компенсации морального вреда, причиненного нарушением имущественных прав) после издания Приказа Министра обороны Российской Федерации «Об утверждении перечня воинских должностей, подлежащих замещению старшими и младшими офицерами в Вооруженных Силах Российской Федерации, которые разрешается замещать гражданским персоналом» от 28 января 2004 г. N 20. Данным ведомственным нормативным актом утвержден Перечень воинских должностей (довольно обширный), комплектовать которые разрешено гражданским персоналом, т. е. гражданами, не имеющими статуса военнослужащих. Таким образом, в настоящее время вполне возможна ситуация, когда одни и те же воинские должности могут занимать как военнослужащие, так и работники из числа гражданского персонала, причем должностные обязанности будут абсолютно идентичны. Однако, как сказано выше, права названных категорий граждан (в части возможности компенсации морального вреда) будут полярно различаться. Названные несоответствия, по мнению авторов статьи, противоречат конституционным положениям, а именно ч. 2 ст. 19 Конституции Российской Федерации, вменяющей в обязанность государству гарантировать равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от (в том числе) должностного положения и других обстоятельств, а также защищать их (ст. 45 Конституции Российской Федерации). Более того, проанализировав действующее законодательство, приходим к выводу, что содержание ст. 151 ГК РФ, противоречащей принципу справедливости, не соответствует п. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации, в котором говорится, что права граждан (в частности, право на возмещение морального вреда, вызванного нарушением имущественных прав) могут быть ограничены федеральным законом лишь в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Но неужели право на компенсацию морального вреда в полном объеме противоречит основам конституционного строя или нравственности либо создает угрозу для безопасности государства или обороноспособности страны? Косвенно такая позиция подтверждается взглядом судей Конституционного Суда Российской Федерации на общие принципы судопроизводства. В одном из своих решений Конституционный Суд Российской Федерации, в частности, отметил, что порой российские суды придают некоторым нормам права абсолютный, императивный характер без учета обстоятельств конкретного дела. Однако в каждом конкретном деле необходима полноценная судебная оценка всех конкретных обстоятельств, поскольку судебный контроль представляет собой одну из существенных гарантий защиты конституционных прав граждан, тем более в случаях, когда фактические обстоятельства дела свидетельствуют о наличии гражданско-правового спора <*>. Другими словами, суд должен быть не простым правоприменителем, а гарантом справедливого правосудия, ставящим в определенных ситуациях международно-правовые и конституционные принципы выше норм федеральных законов и подзаконных актов. ——————————— <*> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 9 декабря 1999 г. по жалобе Куркиной Е. А.
Авторы настоящей статьи убеждены, что рассмотренная правовая проблема найдет в ближайшее время свое законодательное разрешение в полном соответствии со ст. 53 Конституции Российской Федерации, гласящей о том, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
