ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ САМОРЕГУЛИРОВАНИЯ КАК ПРАВОВОГО ЯВЛЕНИЯ
Д. А. ПЕТРОВ
Петров Дмитрий Анатольевич, доцент кафедры коммерческого права Санкт-Петербургского государственного университета, кандидат юридических наук, доцент.
Автор рассматривает саморегулирование в качестве открытой и сложной социально-правовой системы негосударственного регулирования частноправовых отношений. На основе анализа признаков саморегулирования дается его понятие.
Concept and characteristics of self-regulation as a legal phenomenon D. A. Petrov
Petrov Dmitrij Anatol’evich, associate professor of commercial law faculty of St. Petersburg state university, PhD, associate professor.
The author considers the self as an open and complex social and legal systems of non-state regulation of private relationships. Based on analysis of characteristics of self-regulation given its concept.
Key words: self-regulation, private-law relations, the signs of self-regulation, self-developing social and legal system.
Одним из направлений современного этапа развития юриспруденции является поиск наиболее эффективных форм регулирования отношений в сфере предпринимательства. Государство способно, используя многообразные формы участия, обеспечивать функционирование механизмов управления рыночной экономикой за счет использования организационных, административных, экономических и информационных ресурсов. Однако государство не должно брать на себя функции единственного регулятора. При определенных условиях стимулы к участию в управлении рыночной экономикой могут быть у самих участников рынка. Существуют промежуточные (гибридные) схемы, в которых работают специализированные механизмы, где государство либо играет пассивную роль, либо является не единственным активным участником. В первом случае речь идет о чистом саморегулировании, внутрифирменных формах координации, во втором — о квазирегулировании и урегулировании <1>. ——————————— <1> Шаститко А. Дискретные институциональные альтернативы в контексте дерегулирования экономики // Вопросы экономики. 2004. N 12. С. 94 — 110. В литературе выделяются более расширенные схемы участия государства: Williamson O. The New Institutional Economics: Taking Stock, Looking Ahead // Journal of Economic Literature. 2000. Vol. 38. N 3. P. 595 — 613.
С экономической точки зрения под саморегулированием понимается коллективное регулирование определенных рынков самими экономическими агентами, без прямого вмешательства государства <2>. ——————————— <2> Крючкова П. В. Саморегулирование как дискретная институциональная альтернатива регулирования рынков: Дис. … д-ра экон. наук. М., 2005.
Саморегулирование — это институт, в рамках которого группой экономических агентов создаются, адаптируются и изменяются легитимные (не противоречащие установленным государством) правила, регулирующие хозяйственную деятельность этих агентов, и объекты регулирования имеют возможность легитимно управлять поведением регулятора (контролера) <3>. ——————————— <3> Баулина А. А. Экономическая привлекательность участия бизнеса в экологическом саморегулировании // Научные исследования экономического факультета. Электронный журнал. 2010. N 2. С. 72 — 73.
Как мы видим, экономическая наука сопоставляет государственное регулирование экономики с саморегулированием как дискретной институциональной альтернативой, допускаемой в известных пределах и объявляемой одним из инструментов экономического регулирования, частота использования которого в последнее время возросла. Единственное на сегодня легальное понятие саморегулирования приведено в ч. 1 ст. 2 Закона о СРО, и то лишь для целей применения этого Закона, что не позволяет его считать всеобъемлющим. В этом случае под саморегулированием понимается самостоятельная и инициативная деятельность, которая осуществляется субъектами предпринимательской или профессиональной деятельности и содержанием которой являются разработка и установление стандартов и правил указанной деятельности, а также контроль за соблюдением требований указанных стандартов и правил. Это легализованное для целей применения корпоративной формы саморегулирования понятие нередко объявляется «общим» <4>, с чем не следует соглашаться. И. Г. Журина упрощает его, передавая основную изложенную в нем идею: саморегулирование — это регулирование субъектами рынка своей деятельности и контроль за соблюдением установленных ими же правил <5>. ——————————— <4> Кирилловых А. А. Правовые аспекты саморегулирования в рекламной деятельности // Законодательство и экономика. 2013. N 1. С. 33. <5> Журина И. Г. К вопросу о правовой природе саморегулирования // Законодательство и экономика. 2009. N 5.
До принятия указанного Закона в юридической литературе также давалось подобное определение саморегулирования, базирующееся на идее осуществления деятельности по выработке правил поведения и контроля за их соблюдением. Так, Е. Петрушина <6> определяла саморегулирование как регулирование предпринимательской и профессиональной деятельности самими субъектами этой деятельности посредством разработки и принятия обязательных для соблюдения стандартов осуществляемой этими субъектами деятельности, организации постоянного контроля за соблюдением этих правил и законодательства и применения санкций за их нарушение. ——————————— <6> Петрушина Е. Управление в саморегулируемых организациях // Управление персоналом. 2006. N 11. С. 47.
Но представляется неверным рассматривать саморегулируемые организации в качестве основной формы саморегулирования или вида государственного регулирования экономики <7>. ——————————— <7> Мрясова Ю. Р. Саморегулирование в системе государственного регулирования // Предпринимательское право. 2009. N 1. С. 51.
И здесь даже проблема не в более широком понимании саморегулирования, а в осознании его истинных возможностей и поиске пределов возможного применения. Именно такой подход, только начинающий формироваться в научной литературе, заслуживает одобрения. К примеру, В. В. Иванов <8> отмечает, что «многие виды отношений — гражданско-правовые, корпоративные, трудовые, брачно-семейные — настолько сложны, настолько индивидуализированы, что упорядочивание их при помощи одних только внешних установлений просто невозможно. Здесь всегда останутся вопросы, требующие индивидуального согласования, саморегулирования. Источником и инструментом такого саморегулирования является договор. И чем дальше расширяется сфера правового регулирования, тем большую важность приобретают договоры». ——————————— <8> Иванов В. В. Общие вопросы теории договора / Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации. М.: Эдиторал УРСС, 2000. С. 7.
Режим саморегулирования означает, что субъект самостоятельно регулирует свое поведение и деятельность, это очень важно. Законодательство создает для этого необходимые условия в виде институтов прямой демократии, местного самоуправления, саморегулируемых организаций, ассоциативных объединений работников и т. п. Тем самым гарантируются свободное принятие решений, определение целей и курсов деятельности на основе своих интересов, самоконтроль, самоответственность за добровольно принятые решения самообязательства <9>. ——————————— <9> Тихомиров Ю. А. Циклы правового развития // Журнал российского права. 2008. N 10.
И поскольку мы исходим из того, что саморегулирование вполне сформировалось в качестве социально-правового явления, постольку необходимо дать его определение. При этом выделение универсального определения саморегулирования не помешает выявить и установить факультативные черты, характеризующие и дополняющие его по мере необходимости применительно к специальным сферам общественных отношений. Именно такой подход основан на квалификации саморегулирования в качестве саморазвивающейся открытой и сложной социально-правовой системы с организованными правовыми целями, подразделяемой на подсистемы в зависимости от различных критериев, например: используемых правовых средств (саморегулируемой организации, локального нормативного акта, соглашения, договора и пр.); сферы общественных отношений (арбитражное управление, градостроительство, аудиторская и оценочная деятельности и пр.) <10>. ——————————— <10> Именно поэтому саморегулирование характерно не только для предпринимательского права и предпринимательских отношений, как считает Ю. Г. Лескова. См.: Лескова Ю. Г. Концептуальные и правовые основы саморегулирования предпринимательских отношений. М.: Статут, 2013. С. 40.
Родовое понятие саморегулирования является частноправовым и должно охватывать все явления частноправового порядка, проявляющие себя в саморазвивающихся открытых и сложных социально-правовых системах с организованными правовыми целями. С этих позиций саморегулирование как вид деятельности, базируясь на автономии воли и самостоятельности его участников, способно проявить себя только между равноправными субъектами, с имманентно присущей им свободой в поиске желаемой цели и возможностями к достижению консенсуса, что в своей совокупности свойственно именно для частноправовых отношений и содержательно характеризует рассматриваемое правовое явление. Представляется, что легитимность саморегулирования выступает его непременным признаком, как и признаком саморегуляции, объектом которой может быть вообще любой вид деятельности, способный к изменению под воздействием элементов той системы, в рамках которой он осуществляется. В отличие от этого объектом саморегулирования могут быть не все виды деятельности, в силу чего саморегуляция и саморегулирование соотносятся как общее и частное, как род и вид, а потому их отождествление в юридическом смысле недопустимо. Примером саморегуляции может быть названа конкуренция, понимаемая как соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке (п. 4 ст. 4 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции» <11>). В этом случае именно добросовестная конкуренция, осуществляемая с точки зрения государственного регулирования пассивно, в силу оценки элементами системы (хозяйствующими субъектами) изменяющихся условий и предпринимаемыми попытками приспособиться к ним, выступает как саморазвивающаяся система. ——————————— <11> СЗ РФ. 2006. N 31 (часть I). Ст. 3434.
Проявление активности со стороны хозяйствующих субъектов для достижения существенного нового положительного эффекта в качестве цели их поведения представляет собой саморегулирование деятельности этих субъектов, допускаемое антимонопольным законодательством в определяемых им пределах. Но коллективно осуществляемое поведение хозяйствующих субъектов, также изначально осуществляемое на началах саморегулирования, может нарушать устанавливаемые антимонопольным законодательством запреты, быть в силу этого неправомерным и квалифицироваться в качестве нарушения антимонопольного законодательства. В этом случае подобная деятельность не должна называться саморегулированием, легитимность которого является непременным его атрибутом. Существуют и иные правовые регуляторы, помимо императивных норм и антимонопольного законодательства, отграничивающие поле для проявления саморегулирования. Так, действия участников системы саморегулирования не должны носить характер злоупотребления правом, заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав в условиях отсутствия прямого запрета (ст. 10 ГК РФ). И. А. Покровский писал: «…если гражданское право является по преимуществу областью частного самоопределения (позволю предположить — саморегулирования в его современном представлении. — Д. П.), т. е. областью дозволенного эгоизма, то запрещение шиканы устраняет крайние, антисоциальные шипы этого эгоизма. Современное гражданское право как бы говорит человеку: если тебе позволено быть в известных пределах эгоистом, то это не значит, что ты можешь быть злым» <12>. ——————————— <12> Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут (в серии «Классика российской цивилистики»), 1998. С. 119.
Легитимность саморегулирования неразрывно связана с таким центральным содержательным критерием понятия саморегулирования, как разработка и установление участниками системы саморегулирования определенных формализованных правил поведения, стандартов и правил осуществления подвергающегося саморегулированию вида деятельности. Одним из проявлений опосредованного государственного воздействия на общественные отношения является установление меры возможного поведения для активных субъектов, вынужденных в рамках взаимодействия между собой либо действовать самостоятельно, несогласованно, в условиях невозможности одностороннего воздействия на общественные отношения, либо договариваться между собой о правилах своего поведения, фиксируя их на локальном уровне, где саморегулирование и проявляет себя как механизм правового регулирования. Совокупность таких актов, принимаемых на подзаконном уровне субъектами частных отношений, а не уполномоченными органами публичной власти, иногда называется в литературе «мягким» правом <13>, т. е. речь здесь идет о негосударственном частном регулировании <14>. ——————————— <13> Челышев М. Ю. О локально-корпоративном нормативном регулировании в сфере профессионального спорта // Спортивное право. 2013. N 1. С. 19 — 20. <14> International investment law and soft law / Edited by Andrea K. Bjorklund and August Reinisch. Edward Elgar Publishing, 2012; Enforcement of Transnational Regulation: Ensuring Compliance in a Global World. Private Regulation series / Edited by Fabrizio Cafaggi. Edward Elgar Publishing, 2012.
Термин «мягкое» право стал применяться с 70-х годов XX в. прежде всего к международно-правовым отношениям и к регуляторному инструментарию гармонизации законодательства государств — членов ЕС <15>. Под «мягким» правом понимаются «правила поведения, которые не являются юридически обязательными, но тем не менее могут порождать практический эффект» <16>. Подобное определение наиболее часто используется в литературе <17>. Но так как появление практического эффекта от юридически необязательных норм объяснить сложно <18>, встречаются предложения разграничивать юридически обязывающие нормы, имеющие неопределенное содержание (legal soft law), и юридически необязывающие нормы (non-legal soft law) <19>. ——————————— <15> Велижанина М. Ю. «Мягкое» право: его сущность и роль в регулировании международных отношений: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2007; Фогельсон Ю. Б. Мягкое право в современном правовом дискурсе // Журнал российского права. 2013. N 5. С. 37 — 38; Ralph Pettman. State and Class: A Sociology of International Affairs. London, 1979. P. 215; Edward McWhinney. The World Court and the Contemporary International Law-Making Process, 1979. P. 6. <16> Snyder F. Soft Law and the Institutional Practice in the European Community // The Construction of Europe. Essays in Honour of Emile Noel / Ed. by M. Stephen. Dordrecht; Boston; London, 2010. P. 198. <17> Senden L. Soft Law in European Community Law. Oxford and Portland Oregon, Hart Publishing, 2004. P. 111 — 113. <18> Фогельсон Ю. Б. Мягкое право в современном правовом дискурсе // Журнал российского права. 2013. N 5. С. 37 — 48. <19> Jiang L. An Evaluation of Soft Law as a Method for Regulating Public Procurement from a Trade Perspective, Thesis Submitted to the University of Nottingham for the Degree of Doctor of Philosophy. July 2009. P. 11. URL: http://etheses. nottingham. ac. uk/700.
Хотя «проблема не столько в том, чтобы отграничить «мягкое» право от «твердого» права, сколько в том, чтобы отграничить «мягкое» право от собственно права» <20>. При этом проблема понимания права «мягкого», в отличие от «твердого», прежде всего связана с тем, что понятие права варьируется в зависимости от взглядов той или иной правовой школы <21>, от специфики отрасли права, применительно к которой говорится о «мягком» праве. ——————————— <20> Morth U. Introduction in Soft Law in Governance and Regulation. Cheltenham, UK — Northampton, MA, USA, Edward Elgar Publishing Ltd., 2004. P. 5. Следует обратить внимание, что для англоязычной литературы противопоставление «мягкое» право и «твердое» право не является чем-то необычным. <21> Чеховская С. А. «Мягкое» корпоративное право: постановка проблемы // Предпринимательское право. 2012. N 4. С. 8.
С. А. Чеховская, говоря о «мягком» корпоративном праве, справедливо относит к нему те правила поведения, которые создаются формализованными негосударственными субъектами. Данные субъекты за счет внутренних процедур вырабатывают систему сдержек и противовесов, мотивируют к добровольному применению этих правил <22>. ——————————— <22> Там же. С. 12.
Разрабатываемые участниками системы саморегулирования определенные формализованные правила поведения, закрепляемые на локальном подзаконном уровне негосударственного частного регулирования и имеющие в силу этого поднормативный характер, представляют собой особый пласт правовых актов, дополняющих традиционное нормативно-правовое регулирование. Такие акты представляют собой «мягкое» право, вырабатываемое самими участниками общественных отношений и в силу этого наиболее полно отражающее их ожидания от системы правового регулирования. Способы установления этих правил могут быть различны — как коллективное обсуждение и последующее закрепление (что характерно, например, для саморегулируемых организаций при заключении соглашений и договоров), так и принятие одним субъектом правил (в некоторых случаях по согласованию с государственными органами), обязывающих присоединяющихся к ним лиц следовать определенному алгоритму поведения, примером чему служит принятие крупными хозяйствующими субъектами торгово-сбытовых политик, коммерческих практик в антимонопольной сфере <23>. Согласование с государственными органами в этом случае означает не санкционирование последними применения установленных правил, а лишь их проверку на предмет непротиворечия действующему законодательству (т. е. легитимность актов, о чем говорилось выше). ——————————— <23> Подробнее см.: Петров Д. А. Коммерческая политика хозяйствующих субъектов: антимонопольные требования и перспективы применения // Арбитражные споры. 2012. N 3. С. 143 — 154.
Говоря о саморегулировании в сфере спорта, А. В. Незнамов <24> отмечает, что ключевыми предпосылками появления здесь регулятивных норм является естественное развитие: качественное (самосовершенствование) и количественное (увеличение количества участников). Но само по себе множество субъектов еще не способно к саморегулированию. ——————————— <24> Незнамов А. В. О природе и перспективе Lex Sportiva // Спортивное право. 2013. N 1. С. 28.
Как ранее указывалось, рост количества самостоятельно действующих участников в открытой социально-правовой системе неминуемо ведет к ее разбалансировке, если не будут приниматься меры по упорядочиванию отношений как самими участниками, так и со стороны публичной власти. Предпосылками для саморегулирования является появление некоего множества субъектов (как минимум двух) с организованной правовой целью, которая инициирует субъектов к обсуждению правил поведения и приводит к формированию саморегулирования в качестве саморазвивающейся социально-правовой системы. Деятельность этих субъектов отвечает критериям самостоятельности и инициативности. Самостоятельность означает возможность своими силами, независимо от иных лиц в пределах своих правомочий поставить цель, выбрать правовые средства для ее достижения и получить искомый правовой результат. Инициативность предполагает способность к самодеятельному участию субъектов в общественно-экономических отношениях, решение о реализации которой принимается по их собственному усмотрению, а не по воле иных субъектов. Эти субъекты, создав правила один раз, вынуждены не только их дополнять и адаптировать к изменяющимся внешним условиям, но и обеспечивать их выполнение внутри самой системы путем контроля за поведением ее участников и применения к ним мер воздействия при выявлении нарушений установленных правил. Контроль в саморегулируемой системе представляется в виде основанной на соглашении или членстве в СРО и осуществляемой в соответствии с законодательством и актами локального регулирования деятельности участников системы саморегулирования или уполномоченных ими субъектов (органов) по проверке соблюдения этими участниками принятых на себя обязательств с целью обеспечения их надлежащего исполнения. Способы организации контрольной деятельности в зависимости от избранной участниками социально-правовой системы формы саморегулирования можно подразделить на институциональный, осуществляемый с помощью специально создаваемых или привлекаемых структур, и простой, осуществляемый непосредственно самими участниками. Исходя из этого, контроль может быть внешним, где контролируемый субъект подвергается проверке со стороны специально уполномоченного субъекта или органа, и внутренним, осуществляемым силами самого контролируемого субъекта. Каждый из названных способов и видов контроля обладает определенной спецификой, а случаи их сочетания в практике проведения контрольных мероприятий нередки и зависят от формы саморегулирования, процессуального повода для осуществления контрольных мероприятий, этапа осуществляемой деятельности, временного промежутка и прочих факторов. Для осуществления деятельности в качестве СРО некоммерческой организацией должны быть созданы специализированные органы, осуществляющие: а) контроль за соблюдением членами СРО требований стандартов и правил предпринимательской или профессиональной деятельности; б) рассмотрение дел о применении в отношении членов СРО мер дисциплинарного воздействия, предусмотренных внутренними документами СРО (ч. 4 ст. 3 Закона о СРО). Не исключается контроль за действиями определенной стороны и при исполнении договора (см., например, п. 4 ч. 3 ст. 162 ЖК РФ; ст. 51 ТК РФ; ст. 814 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 748 ГК РФ заказчик вправе осуществлять контроль и надзор за выполнением работ по договору строительного подряда, что, как отмечает О. Г. Ершов, во многом способствует надлежащему исполнению обязательств по договору строительного подряда <25>. Причем заказчик может осуществлять контроль и надзор за выполнением работ по договору строительного подряда как самостоятельно, так и с привлечением специального субъекта — инженера (инженерной организации) (ст. 749 ГК РФ). ——————————— <25> Ершов О. Г. Контроль и надзор заказчика за выполнением строительных работ // Вестник арбитражной практики. 2012. N 5. С. 32.
Следовательно, осуществление внешнего институционального контроля не является чем-то необычным ни для саморегулируемых организаций, ни для саморегулирования в рамках договорной формы организации взаимоотношений. В литературе отмечается, что закон, как правило, не связывает наступление ответственности за нарушение обязательства с отсутствием контроля со стороны должника за исполнением договора, поскольку закон по общему правилу интересует сам факт нарушения обязательства, а не то, результатом каких действий должника явилось это нарушение <26>. Необходимость обеспечения контроля за исполнением обязательств контрагентом по договору признается многими юристами <27>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Общие положения» (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное). —————————————————————— <26> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 1997. С. 572 — 573. <27> Егорова М. А. Коммерческое право: Учебник для вузов. М.: РАНХиГС при Президенте РФ; Статут, 2013. С. 248; Саблин М. Т. Заключение сделок без риска: проверка контрагента, договорная работа, организационная система. М.: Библиотечка «Российской газеты». 2012. Вып. 14; Семенова Е. А. Практическое руководство для юрисконсульта. М.: Юстицинформ, 2013.
Но создание системы контроля за соблюдением установленных правил поведения необходимо не само по себе. Любое нарушение приводит к дисбалансу интересов в общественно-экономических отношениях. Поэтому контроль в саморегулировании позволяет выявить правонарушение и создать условия для устранения негативных последствий путем применения мер воздействия к участникам, нарушающим установленные правила поведения, что способствует приведению саморегулирующейся социально-правовой системы к сбалансированному состоянию. Поскольку подвергающиеся саморегулированию общественно-экономические отношения разнообразны, постольку различны виды мер воздействия и способы их реализации. Применительно к саморегулируемым организациям ч. 4 ст. 3 Закона о СРО говорит об обязательности создания специализированных органов, осуществляющих рассмотрение дел о применении в отношении членов СРО мер дисциплинарного воздействия, предусмотренных внутренними документами СРО, и органах управления, реализующих наиболее тяжелые по своим последствиям меры воздействия. В рамках договорного регулирования возможно применение мер воздействия во внесудебном и судебном порядке, как с обращением к специальным субъектам или органам (медиаторам, судам), так и в рамках добровольного урегулирования конфликтной ситуации (прекращение неправомерного поведения, возмещение убытков, уплата штрафных санкций и пр.). Именно совокупность рассмотренных признаков позволит считать саморегулирование альтернативой государственному регулированию общественно-экономических отношений и послужит базисом для предлагаемого нами следующего понятия саморегулирования: «Саморегулированием признается легитимная, осуществляемая без прямого государственного вмешательства самостоятельная и инициативная деятельность в сфере частноправовых отношений, осуществляемая заинтересованными субъектами для достижения организованной правовой цели, содержанием которой являются разработка и установление правил осуществления указанной деятельности, контроль за соблюдением этих правил и применения мер воздействия к правонарушителям».
ЛИТЕРАТУРА
1. International investment law and soft law / Edited by Andrea K. Bjorklund and August Reinisch. Edward Elgar Publishing, 2012; Enforcement of Transnational Regulation: Ensuring Compliance in a Global World. Private Regulation series / Edited by Fabrizio Cafaggi. Edward Elgar Publishing, 2012. 2. Ralph Pettman. State and Class: A Sociology of International Affairs. London, 1979. P. 215; Edward McWhinney. The World Court and the Contemporary International Law-Making Process, 1979. P. 6. 3. Snyder F. Soft Law and the Institutional Practice in the European Community // The Construction of Europe. Essays in Honour of Emile Noel / Ed. by M. Stephen. Dordrecht; Boston; London, 2010. 4. Senden L. Soft Law in European Community Law. Oxford and Portland Oregon, Hart Publishing, 2004. 5. Jiang L. An Evaluation of Soft Law as a Method for Regulating Public Procurement from a Trade Perspective, Thesis Submitted to the University of Nottingham for the Degree of Doctor of Philosophy. July 2009. P. 11. URL: http://etheses. nottingham. ac. uk/700. 6. Morth U. Introduction in Soft Law in Governance and Regulation. Cheltenham, UK — Northampton, MA, USA, Edward Elgar Publishing Ltd., 2004. 7. Баулина А. А. Экономическая привлекательность участия бизнеса в экологическом саморегулировании // Научные исследования экономического факультета. Электронный журнал. 2010. N 2. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Общие положения» (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное). —————————————————————— 8. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 1997. 9. Велижанина М. Ю. «Мягкое» право: его сущность и роль в регулировании международных отношений: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. 10. Егорова М. А. Коммерческое право: Учебник для вузов. М.: РАНХиГС при Президенте РФ; Статут, 2013. 11. Ершов О. Г. Контроль и надзор заказчика за выполнением строительных работ // Вестник арбитражной практики. 2012. N 5. 12. Журина И. Г. К вопросу о правовой природе саморегулирования // Законодательство и экономика. 2009. N 5. 13. Иванов В. В. Общие вопросы теории договора / Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации. М.: Эдиторал УРСС, 2000. 14. Кирилловых А. А. Правовые аспекты саморегулирования в рекламной деятельности // Законодательство и экономика. 2013. N 1. 15. Крючкова П. В. Саморегулирование как дискретная институциональная альтернатива регулирования рынков: Дис. … д-ра экон. наук. М., 2005. 16. Лескова Ю. Г. Концептуальные и правовые основы саморегулирования предпринимательских отношений. М.: Статут, 2013. 17. Мрясова Ю. Р. Саморегулирование в системе государственного регулирования // Предпринимательское право. 2009. N 1. 18. Незнамов А. В. О природе и перспективе Lex Sportiva // Спортивное право. 2013. N 1. 19. Петров Д. А. Коммерческая политика хозяйствующих субъектов: антимонопольные требования и перспективы применения // Арбитражные споры. 2012. N 3. 20. Петрушина Е. Управление в саморегулируемых организациях // Управление персоналом. 2006. N 11. 21. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут (в серии «Классика российской цивилистики»), 1998. 22. Саблин М. Т. Заключение сделок без риска: проверка контрагента, договорная работа, организационная система. М.: Библиотечка «Российской газеты». 2012. Вып. 14. 23. Семенова Е. А. Практическое руководство для юрисконсульта. М.: Юстицинформ, 2013. 24. СЗ РФ. 2006. N 31 (часть I). Ст. 3434. 25. Тихомиров Ю. А. Циклы правового развития // Журнал российского права. 2008. N 10. 26. Фогельсон Ю. Б. Мягкое право в современном правовом дискурсе // Журнал российского права. 2013. N 5. 27. Челышев М. Ю. О локал ьно-корпоративном нормативном регулировании в сфере профессионального спорта // Спортивное право. 2013. N 1. 28. Чеховская С. А. «Мягкое» корпоративное право: постановка проблемы // Предпринимательское право. 2012. N 4. 29. Шаститко А. Дискретные институциональные альтернативы в контексте дерегулирования экономики // Вопросы экономики. 2004. N 12.
