(Беневоленская З. Э.) («Предпринимательское право», 2012, N 1)
ПЕРСПЕКТИВЫ ПРАВА ДОВЕРИТЕЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В РОССИИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПРОЕКТОВ ИЗМЕНЕНИЙ В ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РФ <1>
З. Э. БЕНЕВОЛЕНСКАЯ
——————————— <1> Проект изменений в разделы I, II, III, VI, VII Гражданского кодекса Российской Федерации подготовлен Советом при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства на основании и во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. N 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» в соответствии с разработанной на основании того же Указа Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации. URL: http://www. consultant. ru/law/hotdocs/l1059.html // Правовая база «КонсультантПлюс»; проект Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // URL: http://www. rg. ru/2011/09/14/gk-izm-site-dok. html. Дата официальной публикации на сайте «Российской газеты» — 14 сентября 2011 г.
Беневоленская Злата Энгельсиновна, главный специалист инвестиционно-строительной компании, кандидат юридических наук.
Статья посвящена анализу перспектив доверительной собственности в России с точки зрения проектов изменений в Гражданский кодекс РФ. Представлен широкий анализ исторического опыта развития идей и концепций, связанных с моделями, близкими доверительной собственности в России.
Ключевые слова: доверительная собственность, проекты изменений в Гражданский кодекс РФ, вещные права, теории «расщепленной» или «разделенной» собственности, право феодальной Европы, право феодальной России.
Perspectives of law of trust ownership in Russia from the viewpoint of changes into the Civil Code of the RF Z. E’h. Benevoleskaya
The article is devoted to analysis of perspectives of trust ownership in Russia from the viewpoint of draft changes into the Civil Code of the RF; presents a wide analysis of historical experience of development of ideas and conceptions related to models close to trust ownership in Russia.
Key words: trust ownership — draft changes into the Civil Code of the RF — property rights — theories of «split» or «divided» ownership — law of feudal Europe — law of feudal Russia.
1. Об истории и миссии права доверительной собственности в России
Идея повышения эффективности управления государственным имуществом была особенно актуальна в 1990-х годах в России, в преддверии принятия Гражданского кодекса РФ <2>. В те же времена концепций разгосударствления <3> государственной собственности было две: ——————————— <2> Собрание законодательства РФ. 1994. N 32. Ст. 3301. <3> Сам термин «разгосударствление» в науке не имеет однозначного толкования. Например, В. Г. Парначев пишет: «…понятие разгосударствления, т. е. расширения самостоятельности предприятий в рамках сохранения госсобственности» // Парначев В. Г. Приватизация государственных и муниципальных предприятий (практическое пособие). М., 1992. С. 5. В. И. Самаруха и О. П. Кузнецова пишут иное: «Преобразование форм и отношений собственности может происходить в двух формах: без смены собственника на средства производства и результаты труда и со сменой собственника. В первом случае речь идет о разгосударствлении, которое понимается как снятие с государства функций прямого хозяйственного управления, передача соответствующих полномочий на уровень трудовых коллективов предприятий. Разгосударствление предусматривает закрепление имущества государственного (муниципального) предприятия за трудовым коллективом на правах полного хозяйственного ведения, а также на правах аренды…» См.: Самаруха В. И., Кузнецова О. П. Приватизация промышленных предприятий России. Иркутск, 1998. С. 7. Московские авторы в сборнике работ под ред. С. С. Зубановой определяют разгосударствление следующим образом: «Разгосударствление представляет собой преобразование ведомственных государственных и муниципальных предприятий в обладающие хозяйственной самостоятельностью акционерные общества, товарищества и арендные предприятия. Преобразование заключается в выведении предприятий из-под директивного управления министерств и ведомств». См.: Экономика, планирование, управление и организация предприятий промышленности строительных материалов. Вып. 2: Становление и развитие рыночной экономики. М., 1992. С. 33. Наиболее взвешенным и обоснованным представляется нам мнение О. Ю. Скворцова, который, как и многие авторы, проводит различие между разгосударствлением и приватизацией. О. Ю. Скворцов пишет: «С нашей точки зрения, разгосударствление — категория философско-экономического характера, означающая процесс сокращения вмешательства государства в экономическую деятельность, осуществляемую субъектами предпринимательской деятельности. Приватизация — это многоаспектное политико-юридическое понятие, подразумевающее передачу публичной собственности в частную собственность». См.: Скворцов О. Ю. Приватизационное право. М.: ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез», 2000. С. 17. В нашем понимании разгосударствление — сокращение роли государства в экономике в части прямого управления ею.
— приватизация (отчуждение имущества из государственной собственности частным лицам, влекущее прекращение права государственной собственности в отношении имущества); — передача имущества, сохраняющегося в государственной собственности, в доверительную собственность. Концепция приватизации реализовалась в трех Федеральных законах о приватизации <4>. В 2004 г. результат приватизации был следующим: «В настоящее время в собственности в Российской Федерации находятся 9860 федеральных государственных унитарных предприятий (ФГУПов), а также пакеты акций в 4205 акционерных обществах» <5>. В 2009 г., по данным Росстата и экономических исследований, предприятий, находящихся в государственной собственности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, насчитывалось 2,8 тысячи <6>. В настоящее время число федеральных государственных предприятий сократилось еще более <7>. Вместе с тем, несмотря на то что приватизация давно признана наиболее успешным средством повышения эффективности управления национальными богатствами России, многие авторы отдают себе отчет в том, что она не является единственно правильным путем разгосударствления экономики. Например, символично следующее высказывание: «Поспешное разгосударствление, не подкрепленное формированием хозяйственных и правовых механизмов государственного регулирования и рыночного саморегулирования, как показал российский опыт, может вести не к рождению эффективно действующих в общенародных интересах собственников, а к диффузии государственной собственности в интересах узких групп ее новых, не всегда законных обладателей» <8>. С данным утверждением нельзя не согласиться. ——————————— <4> Закон РФ от 3 июля 1991 г. N 1531-1 «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. N 27. Ст. 927; Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 123-ФЗ «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 1997. N 30. Ст. 3595; Федеральный закон от 21 декабря 2001 г. N 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества» // Российская газета. N 16. 2002. 26 января. <5> Государственная собственность в России / Под ред. И. С. Викторова. М.: Олма-пресс, 2004. С. 11. <6> Шпренгер К. Государственная собственность в российской экономике — масштаб и распределение по секторам // URL: http:// institutiones. com/ general/ l864-gosudarstvennaya-sobstvennost-v-rossijskoj-ekonomike. html. <7> Указ Президента РФ от 18 июня 2010 г. N 762 «О внесении изменений в перечень стратегических предприятий и стратегических акционерных обществ, утвержденный Указом Президента РФ от 4 августа 2004 г. N 1009» // Собрание законодательства РФ. 2010. N 25. Ст. 3126. <8> Государственная собственность в Российской Федерации / Под ред. И. С. Викторова. М.: Олма-пресс, 2004. С. 9.
Таким образом, Российское государство выбрало единственным способом повышения эффективности управления государственным имуществом способ его отчуждения, отказа от этого имущества. Тем не менее вряд ли найдется лицо, которое могло бы сказать, что проблему повышения эффективности управления государственным имуществом решает только его отчуждение. В собственности РФ всегда останется значительное количество имущества, которое требует эффективного управления. И до сих пор на государственном уровне не предложено решение, как эффективно управлять государственным имуществом, право собственности на которое сохраняется за государством. «Что касается пакетов государственных акций, то правительство так и не придумало, как ими управлять. Практика назначения представителя государства изначально была порочна… ключевой проблемой для смешанных корпораций стала неэффективность основного института государственного управления посредством назначения представителей из числа государственных служащих и фактическое отсутствие конкретных целей государства в отношении каждого такого предприятия, что привело к аморфному состоянию контроля в пользу негосударственных акционеров или менеджеров» <9>. И наконец, авторы приходят к выводу: «…необходимо пересмотреть требования законодательства о передаче акций в доверительное управление профессионалам, освободив от выполнения несвойственных функций негосударственных служащих» <10>. ——————————— <9> Там же. С. 14 — 15. <10> Там же. С. 59.
Таким образом, наряду с концепцией приватизации государственного имущества всегда существовала и существует конструкция эффективного управления имуществом, сохраняющимся в государственной собственности. Вначале это была концепция доверительной собственности, затем — концепция доверительного управления имуществом. Право доверительного управления имуществом было законодательно закреплено в гл. 53 Гражданского кодекса РФ. Идея доверительной собственности, явившаяся идейной и правовой основой конструкции доверительного управления, допускает сосуществование двух прав собственности, принадлежащих разным лицам, в отношении одного и того же имущества. Право доверительного управления, в отличие от права доверительной собственности, является обязательственным отношением, и в рамках конструкции доверительного управления собственник сохраняет свое право собственности на имущество, переданное в доверительное управление. Таким образом, идейные истоки доверительного управления, которое является обязательственным отношением, состояли в политическом плане в том, чтобы без отчуждения имущества в рамках приватизации и при сохранении имущества в государственной собственности, а также в целях повышения эффективности управления государственным имуществом передать право управления им частным (физическим и юридическим) лицам; в юридическом же плане корни доверительного управления были в оригинальной конструкции trust, которая предполагает передачу права собственности на имущество управляющему и допускает «расщепление» права собственности. В начале приватизационного процесса термин trust активно использовался. Концепция доверительной собственности первоначально была концепцией эффективного управления имуществом, сохраняющегося в государственной собственности. У. Э. Батлер пишет: «В период приватизационного процесса данный термин («доверительный», «трастовый». — З. Б.) использовался… 1 июля 1992 года Президент издал Указ «Об организационных мерах по преобразованию госпредприятий и добровольных объединений государственных предприятий в акционерные общества» <11>, который предусматривал в пункте 6, что Фонды имущества субъектов Федерации будут передавать пакеты акций, находящихся в их собственности, на договорной основе в траст» <12>. ——————————— <11> Указ Президента РФ «Об организационных мерах по преобразованию государственных предприятий, добровольных объединений государственных предприятий в акционерные общества» // СА РФ. 1992. N 1. Ст. 3. <12> Батлер У. Э. Доверительная собственность в России: «истории законодательства» // Кодекс-into. 2004. N 1-2. С. 113. Первоисточник: Butler W. E., Trust Ownership in Russia: Towards a Legislative History, The Parker School Journal of East European Law, vol. I (1994), 301 — 326.
Вместе с тем вопрос о том, будет ли при передаче имущества в эффективное управление передаваться право собственности или не будет, вызывал ожесточенную дискуссию. Профессор Е. А. Суханов в тот период писал: «С принятием первой части Гражданского кодекса вновь оживились сторонники англо-американской конструкции траста, упорно внедряющие этот чужеродный для отечественного правопорядка институт в обновляемое гражданское право… речь идет об использовании чужеродной терминологии… навязываемый отечественному праву институт траста не является единым мировым стандартом, на который непременно следует равняться» <13>. ——————————— <13> Суханов Е. А. Доверительное управление или траст // Экономика и жизнь. 1995. N 6. Приложение «Ваш консультант». С. IV.
Академик У. Э. Батлер пишет об истоках возникновения доверительной собственности в России и о спорах, которые имели место в научных кругах в ту пору: «Некоторых российских цивилистов сама идея внедрения в российское право доверительной собственности в любой форме привела в беспокойство» <14>. Далее академик У. Э. Батлер приводит слова профессора В. А. Дозорцева: «Дилетанты настаивают на том, что внедрение института доверительной собственности позволит преодолеть недостатки существующего режима государственной собственности, которые привели к ее неограниченному распылению и неконтролируемой передаче в частные руки… Но не приведет ли противоположное положение дел к такому же эффекту? Утверждение собственно доверительной собственности (trust) означает прекращение права государственной собственности и создание права «доверительного собственника» (trustee). Не приведет ли это к более интенсивному и неограниченному распылению государственной собственности? …Нет причины считать, что лица, которые будут управлять данной собственностью, будут действовать добросовестно и что обвинения в приоритете их собственных интересов будут исключены. ——————————— <14> Там же.
В условиях отсутствия специального механизма, корни которого уходят в иную правовую систему, слишком трудно разрешить данный вопрос удовлетворительно» <15>. ——————————— <15> Там же; Dozortsev V. A. Trusts in the Development of Russian Civil Legislation During the Transition to a Market Economy // Review of Central and East European Law 1993 # 19 p. 513, 521 — 522.
Далее академик У. Э. Батлер приводит официальное мнение, подготовленное Исследовательским центром частного права для Президента РФ в декабре 1992 г., которое было направленно против внедрения института доверительной собственности в российское законодательство по следующим основаниям: «1. Англо-американская концепция доверительной собственности более ограниченна по содержанию, чем та, что содержится в предложениях, представленных Президенту [утверждение, неправильное фактически и довольно удивительное]. 2. Предложения содержат лазейки, которые позволяют недобросовестно оперировать с собственностью, принадлежащей народу [термин «народ» не был идентифицирован]. 3. Российское право не имеет системы «права справедливости», которая доступна английским судам [это правильно, но не существенно для предложенной конструкции, которая базируется полностью на договоре]. 4. Хорошо развитая система дореволюционного права и раннего советского гражданского права не содержала концепции доверительной собственности. Доверительная собственность вступила бы в полное противоречие с нашей правовой системой и традициями российского законодательства [первое предложение правильно, второе — non sequitur. Отсутствие правового института — это не традиция, а просто пробел в праве]. 5. Предложения о внедрении доверительной собственности находятся в противоречии со статьей 10 Конституции Российской Федерации [статья 8 Конституции 1993 г. не содержит распространительного перечня типов собственности]. 6. Проблемы оперирования большим количеством акций, приобретенных государством как участником приватизации, было бы лучше разрешить путем использования договора доверительного управления [природа этого договора неизвестна, но, возможно, позволит сохранить остатки концепции государственной собственности]» <16>. ——————————— <16> Там же.
Комментарии академика У. Э. Батлера необычайно ценны с точки зрения сегодняшнего дня, когда в проектах изменений Гражданского кодекса РФ Россия вплотную подошла к вопросу о единовременном сосуществовании нескольких вещных прав на одну и ту же вещь. Итак, несмотря на отрицательное отношение к концепции доверительной собственности со стороны большинства российских цивилистов, 24 декабря 1993 г. был подписан Указ Президента РФ «О доверительной собственности (трасте)» N 2296 <17>. Указ содержал следующие основные положения: ——————————— <17> Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 г. N 2296 «О доверительной собственности (трасте)» // Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1994. N 1. Ст. 6.
1. Указ был принят «в целях совершенствования управления экономикой в период экономической реформы» <18>. ——————————— <18> Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1994. N 1. Ст. 6.
2. Пунктом 1 Указа Президента РФ в российское законодательство был введен институт доверительной собственности (траст). 3. Согласно п. 4 Указа к праву доверительной собственности применяются правила о праве собственности, если законодательством РФ, Указом или договором об учреждении траста не установлено иное. В Указе Президента РФ 24 декабря 1993 г. N 2296 впервые была описана правовая модель, основанная на договоре управления чужим имуществом в пользу третьего лица. Однако судьба доверительной собственности уже тогда была решена. Специалисты в области гражданского права, как и ранее В. А. Дозорцев, были непримиримы в вопросе о том, что в России не может существовать двух прав собственности в отношении одной и той же вещи одновременно. Наиболее категорично позицию высказал профессор Е. А. Суханов в статье «Доверительное управление или траст» <19>. ——————————— <19> Суханов Е. А. Доверительное управление или траст.
В настоящее время с позиции российского цивилиста профессор Е. А. Суханов пишет: «При оценке юридической конструкции траста с привычных континентальному порядку подходов неизбежно складывается парадоксальная ситуация. Ни один из участников отношений траста не обладает всей совокупностью, полнотой правомочий собственника, но каждый из них сохраняет у себя какую-то их часть. Получается, что единое право собственности как бы «расщепляется» между несколькими субъектами, и потому невозможно сказать, в чьей же собственности находится переданное в траст имущество… Одним из постулатов (континентальной правовой системы. — З. Б.) является невозможность установления двух одинаковых прав собственности на одно и то же имущество… Неудачные попытки ввести в отечественный правопорядок институт траста стали лишь одним из постоянно предлагавшихся путей закрепления в нем в той или иной форме конструкции «расщепленной собственности» <20>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Вещное право. Наследственное право. Исключительные права. Личные неимущественные права» (том 2) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <20> Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности. Глава 19 // Гражданское право: В 4 т. Т. II / Под ред. Е. А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 33 — 37.
Таким образом, российская цивилистическая наука не допускает одновременного сосуществования двух прав собственности на одну и ту же вещь, иное положение ведет к «расщеплению» права собственности, которое «чуждо российскому правопорядку». По указанным выше причинам, в том числе по причине отсутствия в российском праве системы норм Права Справедливости (Equity), российское право не приняло конструкцию доверительной собственности и осталось верным традиционно жесткой конструкции права собственности, включающего в себя традиционную с 1832 г. <21> триаду правомочий: право владения, право пользования и право распоряжения вещью. ——————————— <21> Сводъ законовъ гражданскихъ (I часть X тома Свода Законовъ Росiйской Имперiи по изданию 1857 г.), дополненный всеми позднейшими узаконенiями и ссылками на статьи других томов Свода, с алфавитнымъ указателемъ. Выпускъ первый. Петербургъ. Изданiе Жиркевича и Зубарева. 1865. С. 90 — 91; Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть. М.: Статут, 2004. С. 221.
Данное право собственности, единое и полное право собственности, согласно вышеприведенным постулатам «расщеплению» не подлежит. Все иные вещные права, помимо права собственности, закрепленные ст. 216 ГК РФ, не дают их обладателю полноты традиционной триады правомочий и являются «ограниченными вещными правами» <22>. К ограниченным вещным правам относятся право хозяйственного ведения, право оперативного управления, а также иные вещные права, закрепленные ст. 216 ГК РФ. ——————————— <22> Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности… С. 36.
Автором настоящей статьи в 1997, 2002, 2005 гг. <23> неоднократно предлагалось включить право доверительной собственности в перечень ограниченных вещных прав ст. 216 ГК РФ, однако данное предложение не нашло достойного отклика у законодателя и среди юридической общественности. ——————————— <23> Беневоленская З. Э. Проблемы правового регулирования доверительного управления имуществом в сфере предпринимательства: Автореф. канд. дис. СПб.: СПбГУ, 1997; Беневоленская З. Э. Доверительное управление имуществом в сфере предпринимательства. СПб.: ЮрЦентр «Пресс», 2002; Беневоленская З. Э. Доверительное управление имуществом в сфере предпринимательства. М.: Волтерс Клувер, 2005.
В результате дискуссии в начале 1990-х годов и споров по поводу Указа Президента РФ «О доверительной собственности (трасте)» от 24 декабря 1993 г. N 2296 произошли два значительных события: 1. В ст. 209 ГК РФ, принятого 30 ноября 1994 г. и вступившего в силу с 1 января 1995 г., было внесено право собственника, наряду с правами владения, пользования и распоряжения, передавать имущество в доверительное управление. Впоследствии доверительное управление в качестве обязательственного права было закреплено главой 53 ГК РФ. 2. С принятием части первой Гражданского кодекса РФ Указ Президента РФ «О доверительной собственности (трасте)» утратил силу. Доверительная же собственность в качестве ограниченного вещного права всегда существовала в теории и могла бы существовать как производное право частного лица на чужое имущество, аналогично тому, как казенное государственное предприятие владеет имуществом на праве оперативного управления (производное от права собственности ограниченное вещное право). В то время как в России доверительная собственность была однозначно отвергнута, весьма значительное нововведение получило гражданское право Украины, традиционно относящейся к континентальной правовой системе. 16 января 2003 г. был принят Гражданский кодекс Украины (Цивильный кодекс Украины), ст. 316 которого закрепила следующее правило: «Особливим видом права власностi е право довiрчоi власностi, яке виникае внаслiдок закону або договору управлiння майном» <24> (статья подвергалась изменениям согласно Закону N 980-IV от 19.06.2003). ——————————— <24> Цивiльний кодекс Украiни. Харкiв: ФОЛIО, 2007 // Вiдомостi Верховноi Ради Украiни (ВВР). 2003. N 40 — 44. Ст. 356.
Таким образом, на Украине реализовалась идея ограниченного вещного права доверительной собственности, существующей наряду с правом собственности. Комментаторы ст. 316 Цивильного кодекса Украины пишут: «Часть 2 комментируемой статьи закрепляет новый для отечественного гражданского права институт, не известный советской цивилистической традиции и в целом романо-германской правовой семье, — право доверительной собственности и указывает на основание возникновения этого права: закон и договор управления имуществом» <25>. ——————————— <25> «Частина друга коментованоi статтi легалiзуе новий для вiтчизняного цивiльного права iнститут, невiдомий радяньскiй цивiлiстичнiй традицii тай взагалi романо-германскiй правовiй сiм’i — право довiрчоi власностi та визначае пiдстави його виникнення: закон та договiр управлiння майном» // Васильченко В. В., Михайленко В. В. Коментар та постатейнi матерiали до законодавства Украiни про власнiсть та iншi речовi права. Харкiв: Одiссей, 2007. С. 8.
Далее авторы пишут, что наряду с правом собственности право доверительной собственности обладает признаками права собственности: вещный характер, свобода осуществления собственником своего владения вещью, неприкосновенность права собственности, абсолютный характер защиты <26>. ——————————— <26> Васильченко В. В., Михайленко В. В. Указ. соч. С. 8.
Раздел II книги третьей Цивильного кодекса Украины содержит также ст. 395 и 397, регламентирующие вещные права на чужое имущество. Пункт 2 ст. 397 Цивильного кодекса Украины устанавливает, «что право владения чужим имуществом может принадлежать одновременно двум или более лицам» <27>. ——————————— <27> Васильченко В. В., Михайленко В. В. Указ. соч. С. 201; «Стаття 397″. 1. Володiльцем чужого майна е особа, яка фактично тримае його у себе. 2. Право володiння чужим майном може надлежати одночасно двоiм або бiльше особам» // Цивiльний кодекс Украiни. Харкiв: ФОЛIО, 2007. С. 285. Вiдомостi Верховноi Ради Укрaiни (ВВР). 2003. N 40 — 44. Ст. 356.
Таким образом, гражданское право Украины позволяет: 1. Сосуществовать одновременно на одно и то же имущество двум правам собственности: праву собственности и праву доверительной собственности. 2. Сосуществовать одновременно на одно и то же имущество двум и более правам владения как вещным правам. В гражданском праве Украины существует новаторская для континентального права модель: право доверительной собственности существует наряду с правами собственности, является вещным правом, но основано на договоре управления имуществом. В России исходя из положений существующего Гражданского кодекса РФ нельзя сказать, что доверительное управление — вещное право. Подавляющее большинство специалистов, равно как и автор настоящей статьи, считают, что различие между доверительной собственностью и доверительным управлением состоит в том, что первая является вещно-правовой моделью, а второе — обязательственно-правовой <28>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография Л. Ю. Михеевой «Доверительное управление имуществом. Комментарий законодательства» включена в информационный банк. —————————————————————— <28> Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности… С. 36 — 37; Михеева Л. Ю. Доверительное управление имуществом. М.: Юристъ, 1999. С. 61; Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева. Т. 2. М.: РГ-Пресс, 2010. С. 732 — 733.
Авторы <29> приводят дискуссии по поводу природы права доверительного управления. Согласно одной точке зрения доверительное управление имуществом — обязательственно-правовая модель наряду с договорами поручения, комиссии <30>. Согласно другому мнению, доверительное управление — обязательственно-правовая модель с элементами вещного права <31>. Существует также позиция, что доверительное управление имуществом — вещное право. А. В. Бабаев пишет: «…доверительный управляющий вправе владеть и пользоваться имуществом. Следовательно, у него мы можем усмотреть уже два правомочия собственника. Доверительному управляющему противостоит неограниченный круг третьих лиц, у которых существует пассивная обязанность: воздерживаться от совершения каких-либо действий с этим имуществом или во вред ему. Из названых признаков следует и такое важное качество правоотношения, как его абсолютный характер. Безусловно, эти права защищаются с помощью вещных исков. Таким образом, налицо вещное право доверительного управляющего» <32>. В приведенном мнении вещные элементы доверительного управления имуществом преобладают над обязательственно-правовыми. Иные приоритеты представлены в определении Л. Ю. Михеевой: «…право доверительного управления следует считать обязательственным правом, отмечая, что доверительный управляющий состоит в абсолютном правоотношении по поводу переданного ему имущества» <33>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография Л. Ю. Михеевой «Доверительное управление имуществом. Комментарий законодательства» включена в информационный банк. —————————————————————— <29> Бабаев А. В. Система вещных прав. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 354 — 361; Михеева Л. Ю. Доверительное управление имуществом. М.: Юристъ, 1999. С. 52 — 61. <30> Миркин Я. М. Трастовые операции банков с ценными бумагами // Бизнес и банки. 1993. N 4. <31> Ефимова Л. Г. Понятие и правовая природа доверительных (трастовых) операций коммерческих банков // Государство и право. 1995. N 4. С. 62 — 63; Коммерческое (предпринимательское) право: Учебник. 4-е изд. Т. II / Под ред. В. Ф. Попондопуло. М.: Проспект, 2009. С. 439. Автор главы 36 «Правовое регулирование посреднической деятельности» А. Ю. Бушев, в частности, пишет: «Доверительное управление опосредует отношения по договору в пользу третьего лица, а также косвенного представительства и поэтому может быть условно отнесено к группе договоров о предпринимательском посредничестве». <32> Бабаев А. Б. Указ. соч. С. 356. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография Л. Ю. Михеевой «Доверительное управление имуществом. Комментарий законодательства» включена в информационный банк. —————————————————————— <33> М ихеева Л. Ю. Указ. соч. С. 61.
Из вышесказанного следует, что мнение о том, что доверительное управление есть вещное право, — это прообраз модели доверительной собственности в российском праве.
2. Истоки «расщепленной» собственности в России. Традиции «расщепленной» собственности в российском праве
Доверительная собственность или же «разделенная», «расщепленная» собственность имеет в России глубокие традиции. Существование вещных прав двух или нескольких лиц в отношении одного и того же имущества подтверждается общим сходством развития феодальных отношений поземельной собственности в Западной Европе и России. Вместе с тем в литературе дореволюционной России существуют прямые указания на существование в России «разделенной» собственности. Вначале рассмотрим сходство феодальных поземельных отношений в Западной Европе и России. Наиболее фундаментальное исследование произведено ученым советского периода истории России академиком А. В. Венедиктовым <34>. ——————————— <34> Венедиктов А. В. Государственная социалистическая собственность // Избранные труды по гражданскому праву. Т. 2. М.: Статут, 2004.
Изучая общую основу права «разделенной» собственности, А. В. Венедиктов указывает на то, что учение о «разделенной» собственности создано римскими глоссаторами. Необходимость дать владельческую защиту лицам, не владевшим имуществом на праве собственности, породила наряду с dominium directum (верховная власть над вещью, полное господство) dominium divisum (учение о разделенной собственности). А. В. Венедиктов пишет, что задачей глоссаторов было «найти в римских источниках иски, которыми они могли бы обосновать признание за вассалом соответствующих этим искам материальных прав» <35>. И далее: «Этот исходный момент учения глоссаторов о разделенной собственности единодушно признается всеми исследователями — как противниками, так и сторонниками идеи разделенной собственности» <36>. ——————————— <35> Венедиктов А. В. Указ. соч. С. 107 — 108. <36> Там же. С. 107.
Далее А. В. Венедиктов проводит многочисленные аналогии между развитием поземельной собственности в Западной Европе и России как в период Средневековья, так и в более поздние времена и приводит много примеров сходства законодательства в этой области: 1. Известно, что в классической феодальной военно-служилой организации общества суверен владел всей землей и наделял феодалов землей для несения ими службы. Те, в свою очередь, наделяли землей за службу своих вассалов. Это известная феодальная военно-служилая иерархия. Постепенно бенефиций (земля, которой наделяли за службу) превратился в пожизненный бенефиций, затем в наследственный лен-феод. А. В. Венедиктов пишет: «Аналогичный процесс превращения пожизненного и условного владения пожалованной землей в наследственное, хотя тоже условное, владение ею, можно проследить и в истории русского поместья XVI — XVII вв. 1078 служилых людей разных чинов, испомещенных Иваном Грозным в 1550 г., получили землю под условием и тем самым на срок несения ими военной службы. Но та же грамота 2/X/1550 предусматривала передачу поместья сыну испомещенного, если он «пригодится к военной службе»… в 1684 г. состоялось общее повеление закреплять все поместья умершего, независимо от их размера, за его сыновьями» <37>. И наконец, А. В. Венедиктов пишет, что «придется признать, что русская вотчина XVI — XVII вв. в большей мере приближалась к западноевропейскому феоду, чем к аллоду» <38>. «Полное освобождение дворянства от обязательной службы манифестами Петра III и Екатерины II (1762) устранило последние пережитки «условности» или «зависимости» дворянского землевладения и превратило его в полную и безусловную собственность дворянства. Аналогичный путь проделало владение вассала и на Западе. На протяжении ряда столетий вассал из условного и зависимого держателя полученного им в пожизненное пользование бенефиция превратился сначала в зависимого же, но наследственного владельца лена-феода и в конце концов в полного и независимого собственника находившейся в его владении земли…» <39>. ——————————— <37> Там же. С. 129 — 131. <38> Там же. С. 133. <39> Там же. С. 133 — 134.
При этом А. В. Венедиктов замечает: «Сближая московские поместья на первом этапе их развития с западноевропейскими бенефициями, а в дальнейшей их эволюции — с наследственными ленами-феодами и проводя правовую параллель между московскими вотчинами XVI — XVII вв. и теми же ленами-феодами, мы отнюдь не забываем о том, что в отношениях московских государей с русскими помещиками и вотчинниками элементы государственного суверенитета и государственно-территориального верховенства непрерывно возрастали за счет элементов феодального сюзеренитета и патримониально-верховной собственности на землю» <40>. Из последней цитаты следует, что верховным собственником земли изначально и многие века позже являлся русский царь; все пользователи земли, служилые бояре вплоть до манифеста Екатерины II (1762) полными собственниками не являлись, однако могли переходить в удельный период от одного князя к другому вместе с вотчиной, а впоследствии и продавать свои земли, пожалованные за службу, и, еще прежде, передавать земли по наследству. Возникает вопрос: если удельный князь был собственником земли и боярин, «отъезжающий со своей вотчиной, также был собственником той же земли, не имеем ли мы здесь дело с «разделенной собственностью»? Ответ представляется положительным. И скрытые продажи поместий, пожалованных за службу, также порождали явление разделенной собственности. «Держатели» или владельцы земли менялись, а собственником оставался при этом русский царь. И переход по наследству поместий и вотчин собственность государя на эти земли не отменял. Если же вспомнить о законодательстве, предписывающем отказавшемуся от службы боярину «отписывать на государя» пожалованную ему ранее землю, то это обстоятельство также подтверждает наличие в русской правовой традиции двух прав собственности на одну и ту же вещь — землю <41>. ——————————— <40> Там же. С. 134. <41> «…Вотчинное право проникнуто было сознанием государственного происхождения, государственной зависимости, и странное слово: отписать вотчину на государя, нисколько не утратило еще того действительного значения, которое оно имело в XVII столетии», — писал К. П. Победоносцев о земельных отношениях XVII в. Цит. по: Венедиктов А. В. Государственная социалистическая собственность. С. 134.
О западноевропейской традиции А. В. Венедиктов пишет: «Превращение бенефиция в наследственный лен-феод повело к расчленению права собственности между ними…» <42>. ——————————— <42> Венедиктов А. В. Указ. соч. С. 135.
2. В Западной Европе феодальное право запрещало вассалу отчуждение лена без согласия сеньора, но оно не препятствовало ему в передаче лена другому лицу, если последнее становилось его вассалом и тем самым субвассалом его сеньора (subinfeudatio). Аналогичную правовую ситуацию приводит Н. П. Павлов-Сильванский. Н. П. Павлов-Сильванский «отождествлял русское поместье с западноевропейским бенефицием, а боярина периода феодальной раздробленности, «отъезжающего с вотчиной» к другому удельному князю, — с западно-европейским феодалом, переходящим вместе со своим леном-феодом от одного сеньора к другому» <43>. ——————————— <43> Венедиктов А. В. Указ. соч. С. 125; Павлов-Сильванский Н. П. Феодализм в удельной Руси. 1910. С. 391.
А. В. Венедиктов проводит аналогии между случаями распоряжения землей в странах Западной Европы и в России. В отношении западноевропейских примеров он пишет: «…вассал не имел права отчуждать свое право на лен без согласия сеньора. Обычное право Северной Италии (Ломбардии) первоначально разрешало вассалам отчуждать до половины своего лена. При отчуждении большей части или всего лена сделка признавалась недействительной, и вассал терял лен в пользу сеньора. Император Лотарь II Законом от 7/XI/1136 отменил указанный обычай ввиду того, что многие вассалы продавали свои лены и тем самым уклонялись от службы своим сеньорам, чем ослаблялись силы империи, так как высшие сеньоры лишались возможности выводить с собой в походы своих вассалов. Поэтому Лотарь II запретил дальнейшее отчуждение ленов без разрешения сеньоров, равно как и совершение каких-либо сделок в обход этого запрета, направленных к ущербу империи или сеньоров» <44>. Затем этот запрет подтвердил Фридрих I Барбаросса <45>. ——————————— <44> Венедиктов А. В. Указ. соч. С. 137. <45> Там же. С. 137.
Аналогичная ситуация имела место и в России. «Указ от 15/II/1562 запретил служилым князьям продавать, менять и отдавать в приданое за дочерьми и сестрами княженецкие вотчины. Владельцы поместий не получили права продажи их даже тогда, когда их поместья из пожизненных владений постепенно превратились в наследственные… уже при Иване Грозном допускался переход поместья к детям, годным к несению воинской службы. Указ от 22/VIII/1618 предписал оставлять поместья за женами и детьми (а при их отсутствии — за остальными родичами) помещиков, погибших на войне… в 1639 г. (царь. — З. Б.) Михаил Федорович категорически запретил «всяких чинов московским людям» менять их поместья на поместья и вотчины городовых дворян (Указ от 29/VI/1639)» <46>. ——————————— <46> Там же. С. 140.
Применительно к этим правилам, сходным в Западной Европе и России, А. В. Венедиктов пишет, что «приведенные данные позволяют все же с полной определенностью констатировать, что взаимные ограничения прав сеньора и вассала в деле распоряжения леном не дают возможности признать ни одного из них полным собственником лена и могут быть правильно оценены только под углом зрения «разделенной» собственности» <47>. ——————————— <47> Там же. С. 140.
И далее: «…еще рельефнее начала разделенной собственности выступают при изучении повинностей вассала, связанных с ленами, с одной стороны, и прав вассала на пользование леном — с другой» <48>. ——————————— <48> Там же. С. 142.
3. Первое и главное место среди повинностей или служб вассала как держателя дворянского или рыцарского лена занимала обязанность военной службы. Эта повинность тесно связана с держанием рыцарского лена. «Военная повинность лежала… на лорде как вассале самого короля, считавшегося верховным собственником всех английских земель. Лорд был обязан, как правило, лично явиться по зову короля со всеми своими вассалами» <49>. Как и западноевропейское феодальное право, русское законодательство устанавливало ратную повинность в соответствии с мощностью поместья. Аналогично западноевропейским феодалам русские вотчинники — как светские, так и духовные — были обязаны являться на ратную службу не только лично, но и со своими вассалами. Если число этих вассалов достигало значительных размеров, то из них составлялись особые полки. Подобные полки сражались под начальством своего сеньора или назначенного им воеводы, но под общим командованием великого князя» <50>. ——————————— <49> Там же. С. 143 — 144. <50> Там же. С. 144 — 145.
4. За невыполнение вассальных повинностей в Западной Европе и России применялись санкции. Саксонское зерцало предусматривало уплату вассалом 1/10 годового дохода лена в тех случаях, когда вассал не сопровождал своего сеньора при его поездке на коронацию вновь избранного императора в Рим или когда вассал, служивший двум или трем сеньорам и получавший вызов на службу от каждого из них, должен был последовать первому по времени вызову и дать материальную компенсацию остальным сеньорам. Постепенный переход от рыцарских армий к наемным войскам превратил замену военной службы денежным платежом из исключения в общее правило. В случае нарушения своих обязанностей вассалом в Западной Европе он мог лишиться лена, в России — помещик или вотчинник должен был «отписать вотчину на государя». Во всех указанных случаях сходства феодальных поземельных отношений в Западной Европе и России выявляется глубокая связь между владением землей и рыцарскими (дворянскими) обязанностями, между «верховной» и «подчиненной» собственностью и возможность для вассала в любой момент в случае нарушения своих обязанностей потерять свою землю (лен, феод, поместье) в пользу своего сеньора. «Верховная собственность» в любой момент может «восстановиться» и «поглотить» выделенный вассалу земельный участок. И поскольку в основных правилах законодательства стран Западной Европы и России имеется большое сходство, как мы показали выше, опираясь на исследования академика А. В. Бенедиктова, можно однозначно утверждать, что традиция «разделенной» собственности в дореволюционной России была. Данный факт говорит о том, что когда современные многочисленные российские цивилисты утверждают, что доверительная собственность, основанная на принципах «разделенной собственности», чужда российской правовой традиции, то это просто не соответствует действительности. Из вышесказанного следует, что препятствия на пути внедрения в российское право вещного права доверительной собственности нужно искать совершенно в других причинах и основаниях; аргумент «чуждости» для российской правовой традиции права доверительной собственности и «разделенной собственности» как ее логической и правовой основы — это лишь препятствие на пути научного исследования права доверительной собственности в России.
3. Истоки понятия владения и вещных прав в проектах изменений в Гражданский кодекс РФ. Перспективы доверительной собственности в России
Актуальный вопрос настоящей статьи заключается в том, какие новеллы в области вещных прав содержат проекты изменений в Гражданский кодекс РФ и как принятие данных проектов повлияет на судьбу доверительной собственности. Проект изменений в разделы I, II, III, VI и VII Гражданского кодекса РФ подготовлен Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства на основании и во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. N 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» <51> в соответствии с разработанной на основании этого же Указа Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации <52>. ——————————— <51> URL: http://base. garant. ru/12161467/. <52> Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2009. N 11.
14 сентября 2011 г. на сайте «Российской газеты» были также опубликованы проекты изменений в Гражданский кодекс РФ, содержащие некоторые изменения по отношению к проектам 2010 г. <53>. ——————————— <53> URL: http://www. rg. ru/2011/09/14/gk-izm-site-dok. html.
Раздел II Гражданского кодекса РФ в новой редакции озаглавлен как «Вещное право», а подраздел 1 раздела II озаглавлен «Владение». Глава 13 новой редакции ГК РФ обозначена как «Понятие и виды владения». Структурно место права собственности определено как разновидность вещных прав и как наиболее полное господство лица над вещью. Согласно ст. 209 новой редакции ГК РФ владение представляет собой фактическое господство лица над объектом владения. Согласно ч. 3 ст. 209 ГК РФ, «если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто соответствует требованиям, указанным в п. 1 настоящей статьи», т. е. лицо, имеющее фактическое господство лица над объектом владения. В отношениях доверительного управления такая конструкция означает приоритет доверительного управляющего, владеющего вещью, перед всеми иными правами, включающими в себя правомочие владения, в том числе перед правами титульного собственника. Исследователь проблем права собственности К. И. Скловский приводит весьма важную для данного исследования дискуссию <54>, касающуюся вопроса о том, является ли владение фактом или оно является правом. К. И. Скловский пишет: «Владению в большей мере, чем собственности, предшествует представление о некоем фактическом, доправовом или неправовом, естественном состоянии, в котором люди владеют вещами» <55>. «…Предположим, что правовой порядок совершенно упразднен (это фактически невозможно, но мыслимо) — все-таки владение осталось бы», — писал Г. Дернбург <56>. ——————————— <54> Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. М.: Статут, 2008. С. 509 — 531. <55> Там же. С. 10. <56> Дернбург Г. Пандекты. Т. 1 — 2. СПб., 1905. С. 2.
Конструкция «владение — вещные права — право собственности», предложенная в проектах изменений в Гражданский кодекс РФ, имеет свои основания в германском праве, но истинная теоретическая основа проектов содержится в трудах российского правоведа дореволюционного периода истории России К. П. Победоносцева. Если исходить из того, что владение — не право, а фактическое состояние, то закрепление его в законодательстве может быть оправдано лишь особой значимостью этого факта, который, в случае доказанности в суде, порождает юридические последствия. О. Ю. Скворцов пишет: «В законодательстве большинства зарубежных государств, в отличие от законодательства России, закреплена защита владения. Само владение рассматривается как самостоятельное вещное право, обособленный правовой институт, который регулирует отношения, возникающие в связи с фактическим господством над вещью лица, не являющегося собственником. Как правило, законодатель формирует презумпцию того, что владение считается законным до тех пор, пока не будет доказано обратное. Равным образом владелец рассматривается в качестве добросовестного, пока заинтересованными лицами не доказано иное» <57>. ——————————— <57> Скворцов О. Ю. Система вещных прав. Глава 6: Вещные права предпринимателей // Коммерческое право зарубежных стран / Под ред. В. Ф. Попондопуло. СПб.: СПбГУ Издательский дом, 2005. С. 140.
В § 854 Германского гражданского уложения говорится: «Владение вещью приобретается достижением фактической власти над вещью. § 854, 855, 856 и 857 говорят о том, что соглашения прежнего владельца с приобретателем вполне достаточно для приобретения владения вещью, если приобретатель в состоянии осуществить свою власть над вещью; если лицо осуществляет фактическое владение вещью в интересах другого лица в доме или на предприятии последнего либо на основании иного правоотношения, когда оно должно следовать указаниям другого лица в отношении вещи, то владельцем является другое лицо; владение прекращается, если владелец откажется от фактической власти над вещью или иным образом лишится ее; временное препятствие к осуществлению власти над вещью не прекращает владения; владение переходит по наследству» <58>. ——————————— <58> URL: http://www. twirpx. com/file/250517/.
Из вышеприведенных норм следует, что владение в германском праве — это правовой институт, ибо, в частности, фактическое состояние, если бы оно не было правом, по наследству переходить не могло бы. Надо полагать, что с учетом законодательных норм конкретной страны можно сделать вывод, является ли владение в этой стране правом или оно является законодательным закреплением фактического состояния. Французский Гражданский кодекс в ст. 2228 — 2235 говорит о том, что «владение есть обладание или пользование вещью либо правом, если эта вещь находится в наших руках или если это право осуществляется нами лично либо через посредство другого лица, у которого находится вещь или которое осуществляет право от нашего имени» <59>. ——————————— <59> ФГК. Титул XX. О давности и о владении (Закон N 75-596 от 09.07.1975).
Из этого понятия владения, к тому же рассматриваемого в титуле о давности владения, нельзя сказать, что владение — это право. В данном случае закон закрепляет юридически значимое фактическое состояние. В проектах изменений в Гражданский кодекс РФ 2010 года владение также следует квалифицировать как юридически значимое фактическое состояние, ибо оно является господством лица над вещью и не трансформируется в право, переходящее по наследству, как мы это видим в германском праве. Проекты изменений в Гражданский кодекс РФ 2010 года содержат следующие характеристики владения: — владение представляет собой фактическое господство лица над объектом владения; — владение сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения; — в целях защиты владения нарушенное владение не считается утраченным, если лицо в установленном порядке воспользовалось защитой владения; — владение может осуществляться на основании права на имущество, включающего в свой состав правомочие владения, приобретения владения объектом, если законом или соглашением не установлено иное; — передача лицом, которому принадлежит имущественное право, включающее в свой состав правомочие владения, объекта владения другому лицу не прекращает данное право; — если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто фактически обладает вещью, господствует над ней; — факт владения недвижимой вещью не подлежит государственной регистрации; — одновременное владение одним объектом несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом <60>. ——————————— <60> URL: http://www. consultant. ru/law/hotdocs/l1059.html.
Проекты изменений в Гражданский кодекс РФ 2011 года <61> содержат сходные положения: ——————————— <61> URL: http://www. rg. ru/2011/09/14/gk-izm-site-dok. html.
— владение означает фактическое господство лица над объектом владения (статья 211) и сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения; — в целях защиты владения нарушенное владение не считается утраченным, если лицо в установленном порядке воспользовалось защитой владения; — владение может осуществляться на основании права на объект владения, включающего правомочие владения; — приобретение права на объект владения не означает приобретения владения этим объектом, если законом не установлено иное; — передача лицом, которому принадлежит право на объект владения, включающее правомочие владения, объекта владения другому лицу не означает прекращения этого права, если иное не предусмотрено законом или договором; — если в отношении объекта владения существует несколько прав, включающих правомочие владения, владельцем считается лицо, осуществляющее фактическое господство над объектом владения; — владение вещью не подлежит государственной регистрации; — владение доступно любому лицу; — владение одним объектом одновременно несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между этими лицами. Таким образом, проекты законодательства о владении допускают ситуацию, что в отношении вещи существует несколько имущественных прав (например, одновременно сосуществуют право собственности, право залогодержателя и право арендатора), однако одновременное владение одним объектом возможно, только если это прямо предусмотрено законом. Такая законодательная конструкция вновь указывает на то, что вещное право доверительной собственности не может возникнуть лишь в силу факта владения, право доверительной собственности для осуществления законного владения должно быть прямо предусмотрено ст. 216 ГК РФ (в проектах изменений в ГК РФ 2010 года — ст. 224 ГК РФ, в проектах изменений в ГК РФ 2011 года — ст. 223 ГК РФ). Истоки конструкции владения и вещных прав, предложенной в проектах изменений Гражданского кодекса РФ, следует искать все-таки не в зарубежном праве. Выстроенная система вещных прав: владение как юридически значимый факт, право собственности как разновидность вещных прав — имеет источником своего происхождения труды русского правоведа дореволюционного времени К. П. Победоносцева. Логический путь, предложенный в проектах Гражданского кодекса РФ, — от фактического обладания — через категорию вещных (вотчинных) прав — к праву собственности — виден в труде К. П. Победоносцева «Курс гражданского права. Первая часть» <62>. Происхождение владения автор видит в естественном праве, в естественном положении вещей. Например, «отношения человека по имуществу отличаются в особенности свойством права; они составляют главное содержание права гражданского: к ним в особенности прилагается понятие о «моем» и «твоем». Отношения эти определяются самой жизнью и ее экономическими условиями: право (закон) стремится только осознать и обнять эти условия, обеспечить правилом свободное действие здравого экономического начала жизни» <63>. ——————————— <62> Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М.: Статут, 2004. <63> Там же. С. 80.
На естественное происхождение владения указывает такое высказывание: «Власть человека над вещью содержит в себе право» <64>. И далее: «…имея власть над вещью, я имею вещь приобретенную, я приобрел саму вещь; имея требование по поводу вещи, я имею только право на приобретение вещи. Первое есть осуществленное право на вещь, второе — осуществимое право на вещь» <65>. «Имея вещное право, человек обладает вещью, обладает имуществом, имеющим значение вещи» <66>. ——————————— <64> Там же. С. 82. <65> Там же. С. 83. <66> Там же.
Указав на естественно-правовой характер владения, К. П. Победоносцев переходит к вещным правам. «Право на вещь возбуждает всеобщую безусловную отрицательную обязанность относительно хозяина вещи — не делать ничего, что могло бы нарушить его право. Эта обязанность лежит на всяком, кто не сам хозяин… Отличительное свойство вещного права состоит в том, что в нем господство над имуществом, имеющим значение вещи… и притом господство непосредственное, так что хозяин простирает все действие своего права непосредственно своим лицам на самую вещь, без отношения к какому-либо другому лицу, и не через другое лицо, а сам собою» <67>. «Когда я ищу вотчинного права, я ищу своей вещи, добываю свою вещь, выручаю свою вещь (rem meam vindico, in rem ago, hane rem meam esse ajo)» <68>. ——————————— <67> Там же. С. 187 — 189. <68> Там же. С. 189.
На различия владения и вещного права автор указывает однозначно, что соответствует пониманию различия этих понятий в современном российском праве: «…слово «владение» употребляется у нас в самом пространном смысле, не только в обыкновенной речи, но и на языке официальных актов и даже в некоторых статьях Свода законов. В этом пространном смысле можно, пожалуй, приложить это название и к праву наемщика, пользующегося имуществом по договору; но от употребления этого слова пользование наемщика или арендатора все-таки не становится вотчинным правом» <69>. ——————————— <69> Там же. С. 194.
И наконец, по тому пути, по которому изложены нормы о владении вещных правах и праве собственности в проектах изменений в Гражданский кодекс РФ, излагает свое видение этих правовых явлений великий русский правовед К. П. Победоносцев: «Право собственности есть полное, когда в пределах, законом установленных, владение, пользование и распоряжение соединяются с укреплением имущества в одном лице без всякого постороннего участия». Автор еще раз указывает на фактический естественно-правовой характер предшествования владения вещным правам и праву собственности. «Что такое владение? Владение есть прежде всего содержание предмета в своей власти, с целью и намерением держать его на свое имя, за собой… Если посмотрим на владение с исторической стороны, то увидим, что оно обыкновенно предшествует собственности и служит ее заменой там, где понятие о собственности еще не утвердилось… Для примера обращусь к историческому обозрению русского права собственности. Первоначальный вид его есть владение, власть человека над землей, и основание этой власти заключается в свойстве человеческой природы; в законе природы, независимом от права… Но когда образуется понятие о праве собственности, владение составляет нераздельную часть его… В этом смысле право собственности есть владение, основанное на укреплении» <70>. ——————————— <70> Там же. С. 221 — 222.
Таким образом, раздел II «Вещное право» проектов изменений в Гражданский кодекс РФ основан отчасти на положениях германского права, но в целом — на идеях дореволюционного русского правоведа К. П. Победоносцева. Отсюда понятно, что на современном этапе развития и кодификации гражданского права в РФ говорить о внедрении в российское право «разделенной собственности» или «доверительной собственности» довольно трудно. Однако остаются два пути эффективного управления государственной собственностью без отчуждения государственных имуществ в частные руки (о чем говорилось в начале статьи): 1. Практическое внедрение в область управления государственным имуществом уже закрепленного российским законом права доверительного управления имуществом. Прообраз права доверительного управления также встречаем в работах К. П. Победоносцева. «Владение собственника, когда оно им не отделено и не уступлено по договору другому лицу как особое его право, не почитается прекратившимся в лице собственника, по случаю только временной его передачи собственником права управления (выделено нами. — З. Б.) имением по доверенности, ибо владение с целью распоряжения имением и в интересе другого собственника не есть, в смысле закона, владение, но одно лишь удержание, и притом не для себя, на которое потому и могут быть распространяемы определения закона о владении» <71>. ——————————— <71> Там же. С. 224.
В настоящее время доверительный управляющий, в отличие от дореволюционных времен, вполне может быть сочтен законным владельцем имущества, переданного ему в доверительное управление. Доверительный управляющий может пользоваться владельческой защитой на основании договора доверительного управления. Это положение может основываться как на нормах действующего Гражданского кодекса РФ, так и на нормах проектов изменений Гражданского кодекса РФ, если таковой будет введен в действие. Доверительный управляющий будет основывать свою владельческую защиту на следующей норме проектов изменений: «Если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто осуществляет фактическое господство над объектом владения». И если имущество передано в доверительное управление (а без передачи имущества договор доверительного управления не считается заключенным), то единственным законным владельцем будет именно доверительный управляющий. 2. Внедрение в российское право доверительной собственности как вещного права с его императивным указанием в перечне вещных прав. В настоящее время перечень вещных прав в ст. 216 ГК РФ не является исчерпывающим. Однако общепризнанным со времен римских глоссаторов является правило о том, что вещное право и его содержание должны быть закреплены в законе. В случае если доверительная собственность будет законодательно закреплена в ст. 216 ГК РФ (ст. 224 проектов изменений в ГК РФ 2010 г. и ст. 223 проектов изменений в ГК РФ 2011 г. <72>), то диспозитивная норма проектов изменений (о том, что одновременное владение одним объектом несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между этими лицами, — ч. 2 ст. 210 проектов изменений в ГК РФ 2011 г.) будет основой для внедрения «разделенной» собственности, доверительной собственности на территории РФ. Диспозитивная оговорка проектов может дать начало законодательству о доверительной собственности в России. ——————————— <72> URL: http://www. rg. ru/2011/09/14/gk-izm-site-dok. html. Дата первой официальной публикации — 14 сентября 2011 г., опубликовано на сайте «Российской газеты».
В заключение хотелось бы обратить внимание читателя на следующие обстоятельства. Во-первых, Россия имеет глубокие традиции «разделенной» собственности, как было ранее показано, и утверждение о том, что в российском праве не существует традиций для законодательного закрепления доверительной собственности, это, как говорит академик У. Э. Батлер, non sequitur <73>; равным образом приведенные источники показывают неправильность утверждения большинства российских цивилистов о «чуждости» <74> для российского права «разделенной собственности». ——————————— <73> Батлер У. Э. Доверительная собственность в России: «истории законодательства». С. 113. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Вещное право. Наследственное право. Исключительные права. Личные неимущественные права» (том 2) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <74> Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности. Глава 19 // Гражданское право. Т. II. 3-е изд. / Под ред. Е. А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 35.
Во-вторых, основываясь на положениях проектов изменений в Гражданский кодекс РФ, можно утверждать, что для правотворчества в области внедрения в систему российских вещных прав права доверительной собственности существуют две предпосылки: — признание возможности существования в отношении одной вещи нескольких вещных прав (п. 3 ст. 209 проектов изменений); — признание прав нескольких владельцев на одну вещь, если таковое будет предусмотрено специальным законом (п. 2 ст. 210 проектов изменений).
