КОРПОРАТИВНЫЕ ДОГОВОРЫ В РАМКАХ ХОЛДИНГОВЫХ СТРУКТУР
Т. Ю. БАСОВА
Басова Татьяна Юрьевна, специалист по проблемам права собственности, корпоративного права. Аспирант кафедры гражданского и предпринимательского права Самарского государственного экономического университета. Родилась 28 июня 1984 г. в г. Куйбышеве. В 2006 г. окончила Самарский государственный университет. Автор ряда публикаций: «Проблемы применения норм института приобретательной давности» (Актуальные проблемы правоведения. 2007. N 3 (18)); «К вопросу о самовольном строительстве» (Актуальные проблемы правоведения. 2008. N 1 (19)); «Выкуп акций как форма защиты прав акционера» (Актуальные проблемы правоведения. 2008. N 2 (20)); «Понятие и природа естественной монополии. Реестр субъектов естественной монополии» (Актуальные проблемы частноправового регулирования. Материалы Всероссийского VIII научного форума (Самара, 24 — 25 апреля 2009 г.)) и др.
В статье рассматриваются особенности правового регулирования корпоративных договоров в сфере деятельности холдинговых структур. Критически осмыслены существующие в доктрине и судебной практике подходы. Приведены рекомендации по совершенствованию действующего законодательства в данной сфере.
Ключевые слова: корпоративный договор (договор между участниками корпорации об осуществлении их корпоративных прав); холдинг; финансово-промышленная группа; корпоративный контроль; акционерное соглашение; акционерное общество; юридическая природа, нормативное определение; права и обязанности акционеров; гражданско-правовая ответственность.
Corporate contracts within holding companies or financial industrial groups T. Yu. Basova
This article considers features of legal regulation of corporate contracts within holding companies or financial industrial groups. It provides a critical review of opinions which exist in doctrine and practice. The article provides recommendations for the improvement of existing legislation in this sphere.
Key words: corporate contract (contracts between corporators concerning corporate rights); holding company; financial industrial group; corporate control; joint-stock company; shareholders agreement; dispositivity of legal regulation; corporative law; legal nature; legal definition; rights and obligations of shareholders; civil liability.
Корпоративные договоры были включены в российское законодательство сравнительно недавно, хотя необходимость в этом назрела давно. Их включение вызвано потребностью в предоставлении участникам хозяйственных обществ дополнительных возможностей, вытекающих из факта обладания пакетом акций или долей в уставном капитале. Правоведы дореволюционного периода обращали внимание на то, что «…рядом с полным признанием того господствующего знания, которое в акционерных компаниях принадлежит капиталу, было бы, однако, неправильно при определении этой формы предприятия упускать из виду, что она представляет из себя не мертвый капитал, а союз лиц, являющихся представителями этого капитала» [1]. В современной юридической литературе также отмечается, что хозяйственные общества (акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью) не могут рассматриваться исключительно как способ концентрации капитала, их функционирование зависит и от деловых качеств, и от намерений их участников, в частности мажоритарных [2]. Термин «корпоративный договор» был предложен авторами проекта изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) по состоянию на 7 декабря 2010 г. (далее — проект). Согласно п. 3 ст. 67.1 проекта участники хозяйственного общества или некоторые из них вправе заключить между собой договор об осуществлении своих корпоративных (членских) прав (корпоративный договор), в соответствии с которым они обязуются осуществлять эти права определенным образом или воздерживаться от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом. Действующее законодательство содержит два вида корпоративных договоров: акционерное соглашение (ст. 32.1 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее — Закон «Об акционерных обществах»)); договор об осуществлении прав участников общества (п. 3 ст. 8 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон «Об обществах с ограниченной ответственностью»)). Содержание норм, регламентирующих данные договоры, в целом не совпадает: договор об осуществлении корпоративных прав в обществах с ограниченной ответственностью могут заключить также его учредители; нормы, регламентирующие акционерные соглашения, детально и последовательно определяют последствия заключения данных соглашений для третьих лиц. Нет секрета в том, что стороны, заключая корпоративные договоры, преследуют следующие цели: приобретение возможности лица или группы лиц оказывать влияние, осуществлять дополнительный контроль над обществом; предотвращение недружественных поглощений, рейдерских атак; обеспечение прогнозируемого развития компании; согласование интересов партнеров, гарантии их защиты в рамках венчурного финансирования; разрешение тупиковых ситуаций, закрепление более выгодных и специфических условий реализации прав собственности и управления компанией, продиктованных спецификой отношений конкретного бизнеса. На практике заключается такой вид корпоративных договоров, как неформальные (бизнес по понятиям), т. е. без соблюдения установленной законом формы и уведомлений компетентных органов. Условия, которые они содержат, могут противоречить ГК РФ, Закону «Об акционерных обществах», Закону «Об обществах с ограниченной ответственностью» и уставам компаний. Понятно, что нарушенные права и интересы лиц, их заключивших, не подлежат судебной защите. Использование договорного механизма в корпоративных отношениях позволяет юридически обеспечить согласованный их участниками баланс экономических интересов, который в каждой конкретной ситуации является уникальным и, более того, подвержен постоянным изменениям [3]. Однако следует учитывать, что «…в корпоративных правоотношениях саморегулирование должно играть вспомогательную роль, а воля хозяйственного общества и воля его отдельных участников не должны подменять собой волю законодателя» [2, с. 34]. В Постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 31 марта 2006 г. N Ф04-2109/2005/14105-А75-11 содержится основополагающий вывод для лиц, решивших заключить корпоративный договор, о том, что автономия воли сторон соглашения не является абсолютной ни в одном правопорядке, выбор закона по воле участников сделки в большинстве стран всегда имеет предпосылкой закон государства, разрешающий такой выбор и определяющий границы дозволенного, в связи с чем соглашение акционеров было неправомерно в части, поскольку противоречит императивным нормам российского законодательства. Кроме того, учитывая тот факт, что корпоративный договор — гражданско-правовая сделка, которая обязательна только для сторон, представляется ошибочным рассматривать его и устав как однородные понятия, но устав должен содержать положения, которые могут являться предпосылками и условиями заключения корпоративных договоров об осуществлении прав. Вывод о существенности положений устава общества для заключения корпоративного договора подтверждается и судебной практикой <1>. ——————————— <1> Решение Арбитражного суда города Москвы от 24 ноября 2010 г. по делу N А40-140918/09-132-894.
В федеральном законодательстве хотя и закреплено положение, что корпоративный договор обязателен только для его сторон, не стоит упускать из виду тот факт, что опосредованно его заключение затрагивает и иных участников общества <2>. Это является одной из причин необходимости доведения до иных участников и самого общества информации о заключении корпоративного договора. Учитывая, что достоинством корпоративных договоров является их конфиденциальность, полагаем, что иным участникам и третьим лицам необходимо знать только об их наличии, при условии их запроса о данном факте, а сведения о заключении корпоративного договора должны быть представлены обществу, в отношении пакета акций (доли) которого он заключен, в следующем объеме: стороны, существенные условия. При этом необходимо обозначить тот факт, что лица, запрашивающие общество о наличии заключенного корпоративного договора, обязаны обосновать необходимость получения запрашиваемых сведений. Представляется, что законодатель может с учетом судебной практики предусмотреть закрытый перечень оснований предоставления таких сведений, в том числе случаи, когда запрос информации является обязательным для лица. В настоящее время, согласно п. 5 ст. 32.1 Закона «Об акционерных обществах», обязанность уведомления о заключении корпоративного договора предусмотрена только применительно к акционерному обществу, выпуск эмиссионных ценных бумаг которого сопровождался регистрацией их проспекта. ——————————— <2> Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 31 марта 2006 г. N Ф04-2109/2005(14105-А75-11).
Для холдинговых структур данная тема является особенно актуальной, так как заключение корпоративного договора об осуществлении прав в конце концов окажет влияние на экономическую деятельность всей совокупности юридических лиц, составляющих данную структуру. Заключение корпоративных договоров об осуществлении прав акционерными обществами и (или) обществами с ограниченной ответственностью, составляющими холдинговую структуру, может потребовать их одобрения как сделки с заинтересованностью или крупной сделки, кроме того в некоторых случаях существует необходимость предварительного согласования корпоративных договоров об осуществлении прав с Федеральной антимонопольной службой <3> и (или) Правительственной комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации <4>. ——————————— <3> См.: Федеральный закон от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции». <4> См.: Федеральный закон от 29 апреля 2008 г. N 57-ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства».
В настоящее время корпоративные договоры об осуществлении прав, в частности акционерные соглашения, являются широко обсуждаемой правоведами темой. В частности, до сих пор нет единого мнения по вопросу, что означает введение норм, регламентирующих данные договоры, для российского законодательства. Некоторые правоведы, и автор статьи к ним присоединяется, указывают на естественность корпоративных договоров об осуществлении прав для гражданского законодательства. Так, совершенно справедливо отмечено, что «…законодатель, обусловивший возможность возникновения отдельных правомочий в рамках того или иного корпоративного права не только категорией или типом акций, но и их количеством, тем самым заложил основу для заключения соглашений об осуществлении корпоративных прав» [4]. По мнению другого специалиста, «. добровольное принятие на себя акционерами (участниками) конкретных обязанностей и ограничений есть не что иное, как проявление субъектами гражданского права своей свободы в осуществлении принадлежащих им прав» [5]. Данная позиция подтверждается положениями п. 2.1.4 гл. 7 Кодекса корпоративного поведения <5> и п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 марта 2010 г. N 135 «О некоторых вопросах, связанных с применением ст. 5 Федерального закона от 30 декабря 2008 г. N 312-ФЗ «О внесении изменений в часть первую ГК РФ и отдельные законодательные акты Российской Федерации». ——————————— <5> Распоряжение ФКЦБ России от 4 апреля 2002 г. N 421/р «О рекомендациях к применению Кодекса корпоративного поведения» (вместе с Кодексом корпоративного поведения от 5 мая 2002 г.).
Суды, как известно, весьма осторожно относятся к неизвестным договорным конструкциям, прямо не предусмотренным законом <6>. ——————————— <6> Решение Арбитражного суда города Москвы от 26 декабря 2006 г. N А40-62048/06-81-343.
В юридической литературе даются различные определения корпоративных договоров, особенное внимание уделяется акционерным соглашениям. В условиях современной российской действительности представляется верным следующее мнение: корпоративные договоры «…могут лишь регламентировать процедуру осуществления корпоративных прав, не могут порождать новые корпоративные права, не предусмотренные ни законом, ни уставом.» [4, с. 14]. Полагаем, будет обоснованным, что для достижения целей закрепления в гражданском законодательстве корпоративных договоров применение соответствующих положений должно основываться на общих принципах гражданского законодательства Российской Федерации, предусмотренных в ст. 1 ГК РФ: равенство участников регулируемых им отношений, неприкосновенность собственности, свобода договора, недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечение восстановления нарушенных прав, их судебная защита. Редакция статей о корпоративных договорах должна содержать «…перечень юридически возможных (а не юридически дозволенных) условий, которые могут быть предусмотрены в договорах данного вида» <7>. ——————————— <7> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 9 марта 2010 г. N 13358/09 по делу N А40-4569/08-137-25; Постановление ФАС Московского округа от 16 апреля 2010 г. N КГ-А40/1870-10-П по делу N А40-16629/08-57-120; Постановление Президиума ВАС РФ от 3 июня 2008 г. N 1176/08 по делу N 14-14857/2004-571/21; Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 26 апреля 2010 г. N А32-14548/2009; Постановление Президиума ВАС РФ от 27 января 2009 г. N 10967/08 по делу N А21-5977/2007; Определение ВАС РФ от 31 октября 2008 г. N 10967/08 по делу N А21-5977/2007; Постановление ФАС Поволжского округа от 18 февраля 2011 г. по делу N А55-11455/2010.
Ни у кого не вызывает сомнений, что корпоративные договоры обладают уникальными чертами, основными из которых являются предмет и цель. По мнению автора статьи, акционерные соглашения и договоры об осуществлении прав составляют особую группу гражданских отношений, «.отношений, связанных с правом участия в корпорации, а также соответствующих обязательственных отношений между учредителями (участниками) и корпорацией» [6] и представляют собой в широком смысле реализацию права владения, пользования (управления) и распоряжения принадлежащим активом (пакетом акций или долей) по собственному усмотрению, а в узком — осуществление имущественных и неимущественных и управленческих прав, обеспеченных обладанием пакетом акций (долей) путем согласования воли и интересов сторон гражданско-правовой сделки. Представляется справедливым рассматривать корпоративные договоры как отдельный вид гражданско-правовых договоров ввиду специфики взаимосвязей участников корпорации. Во избежание споров полагаем необходимым дополнить законодательство следующим положением: к корпоративным договорам соответственно применяются общие положения ГК РФ о договорах и сделках, если это не противоречит правилам настоящих статей и их существу. В рамках рассматриваемой темы считаем обоснованным рассмотреть вопрос об участниках корпоративных договоров и остановиться на трех позициях: 1) заключение соглашений (договоров) между акционерами (участниками) общества. При этом участник, формально считающийся миноритарием, может получить возможность определять решения общего собрания и иные прерогативы управления, распределения прибыли. Такая возможность прямо вытекает из редакции ст. 32.1 Закона «Об акционерных обществах», ст. 8 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»; 2) заключение соглашений (договоров) участниками: а) с третьими лицами — потенциальными приобретателями акций (долей). Например, когда переход прав ставится в зависимость от наступления определенного условия или дата заключения договора об отчуждении акций (доли) и дата перехода прав не совпадают по времени и отделены определенным периодом времени; б) с третьими лицами, которые не ставят своей целью в дальнейшем стать участниками общества. В рамках осуществления инвестирования и различных совместных проектов применение корпоративных договоров об осуществлении прав, когда сторонами выступают третьи лица, не являющиеся участниками общества, имеет практический смысл [7, 8]. Возможность заключения подобных договоров в действующем законодательстве прямо не предусмотрена, однако в литературе некоторыми авторами рассматривается как данность, но чаще всего с оговорками. Рассматривая первые две группы, остановимся подробнее на термине «корпоративный контроль». Несмотря на то что действующее законодательство «право корпоративного контроля» не предусматривает, в судебной практике оно активно используется. Суть корпоративного контроля заключается в возможности влияния на деятельность общества и опосредованно на иных его участников, что достигается посредством формирования органов управления, принятия решений на общем собрании о реорганизации, ликвидации, изменении учредительных документов, одобрении сделок, выплате дивидендов, распределения прибыли, определения направлений деятельности общества, блокирования принятия решений и совершения иных действий, направленных на получение материальных благ, в том числе тех, которые могут повлечь значительные изменения существа общества и (или) его участников. Корпоративный контроль реализуется путем осуществления корпоративных прав участника общества, закрепленных законодательством и уставом. Как правило, лицо обладает корпоративным контролем в той или иной степени в зависимости от размера имеющегося в его собственности пакета акций или доли в хозяйственном обществе, числа его участников <8>. ——————————— <8> См., например: Постановление ФАС Поволжского округа от 25 мая 2011 г. по делу N А57-7487/2010.
В юридической литературе было справедливо отмечено, что корпоративный контроль обладает «…известной имущественной ценностью, поскольку предполагает получение прямо или косвенно того, что дает корпорация и чего лишены прочие участники корпоративного образования, не обладающие контрольными полномочиями» [9]. Таким образом, с помощью правовой конструкции «корпоративные договоры» стороны могут фактически осуществить передачу корпоративного контроля над обществом. Приобретение корпоративного контроля может осуществляться «собиранием» корпоративных прав, вытекающих из обладания акциями (долями), путем заключения корпоративных договоров об осуществлении прав с несколькими участниками общества, учитывая отсутствие условия о возможности стороны состоять только в одном корпоративном договоре. Президиумом ВАС РФ в Постановлении от 6 апреля 2010 г. N 17536/09 по делу N А51-11603/200844-328 указано на связь голоса на общем собрании акционеров с уровнем влияния на управление обществом, т. е. на общем собрании голоса, определяющие реальный объем корпоративных прав акционера, должны соотноситься с предоставлением обществу должного эквивалента в виде надлежащего имущественного вклада. Вместе с тем в результате заключения корпоративного договора об осуществлении прав участник получает возможность обладать корпоративным контролем, неравнозначным своему вкладу в развитие общества, и его риски минимальны. В связи с этим представляются актуальными выводы Конституционного Суда РФ в Постановлении от 24 февраля 2004 г. N 3-П о том, что критерием для оценки юридических действий с акциями является общее для акционерного общества благо. Считаем, что данные выводы могут быть применены по аналогии к обществам с ограниченной ответственностью; 3) стороной корпоративного договора выступает само общество. В настоящее время данное положение является дискуссионным в юридической науке, а действующее законодательство не содержит прямого запрета на этот случай. Анализ положений ст. 24 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» и ст. ст. 17, 34, 72, 76 Закона «Об акционерных обществах» приводит к выводу, что права акционерного общества на акции, права общества с ограниченной ответственностью на доли существенно ограничены, но они есть. Так, Постановлением ФАС Северо-Западного округа от 24 января 2005 г. N А26-5485/04-14 было признано законным распределение акций, принадлежащих обществу, заранее определенной группе акционеров, т. е. признано право общества заключить с любым из участников соглашение о порядке и условиях реализации акций (долей). В связи с изложенным представляется обоснованным вывод о том, что общество также может заключать корпоративные договоры в рамках своих правомочий, определенных действующим законодательством [10]. Исходя из анализа судебной практики на данный момент, можно сделать вывод, что чрезмерно широкая трактовка сторонами положений законодательства о корпоративных договорах, об осуществлении прав может привести к признанию таких соглашений в целом или их отдельных пунктов недействительными. В то же время, комментируя судебную практику, представляется обоснованным согласиться с мнением некоторых юристов о правомерности включения в данные договоры условий о перераспределении имущественных выгод от участия в корпорации [11, 12]; так, получение прибыли от участия в корпорации является правом ее участника. К тому же в некоторых случаях позиция, занимаемая судами, фактически лишает сторону корпоративного договора защиты в случае нарушения ее прав и интересов. Например, в Постановлении ФАС Московского округа от 30 мая 2011 г. N КГ-А40/4971-11-П по делу N А40-140918/09-132-894 указано, что право на участие в управлении делами общества является неотъемлемым правом участника общества и утрата права собственности на долю в уставном капитале не может выступать мерой ответственности за осуществление такого права. Множество вопросов вызывают виды мер ответственности за нарушение корпоративных договоров об осуществлении прав. Основной принцип, положенный в основу данных отношений законодателем в проекте изменений ГК РФ, заключается в том, что неисполнение или ненадлежащее исполнение корпоративного договора влечет ответственность нарушившего его участника и не является основанием для признания недействительными решений органов общества и совершенных обществом сделок. Основные положения об ответственности сторон корпоративных договоров в действующем законодательстве сформулированы в п. 4 ст. 32.1 и п. 7 ст. 32.1 Закона «Об акционерных обществах» применительно к акционерным соглашениям. Законодатель оставляет перечень видов мер ответственности открытым. Учитывая, что это новелла для российского законодательства, введенная в целях повышения его конкурентоспособности, будет весьма некорректным не обеспечить данную конструкцию надлежащей правовой защитой, к тому же, учитывая специфичность данных отношений, просто необходимым дифференцированным подходом. Рассмотрим возможные виды ответственности за нарушение корпоративных договоров. Возмещение убытков и взыскание неустойки — меры ответственности, прямо предусмотренные законодателем для случаев нарушения акционерного соглашения. Следует отметить, что определить, а тем более доказать размер убытков достаточно сложно для стороны корпоративного договора об осуществлении прав, так как предмет данного договора специфичен. В частности, как определить понесенные убытки при голосовании контрагента договора за кандидатуры в органы управления общества не в соответствии с теми условиями, которые были прописаны в нем? Конечно, можно предусмотреть в данных случаях выплату компенсации, но это вряд ли сможет удовлетворить нарушенные интересы стороны корпоративного договора. Установление компенсации в твердой денежной сумме как меры ответственности за нарушение корпоративного договора четко обозначит, что теряет нарушившая его сторона, но в некоторых случаях не может в полной мере компенсировать понесенный ущерб другой стороны, к тому же существует вероятность снижения такой компенсации судом. В английском, германском, французском правопорядке широко распространены иски, в которых стороны просят суд при рассмотрении спора понудить к исполнению соглашения в натуре, в том числе к возврату в первоначальное состояние, при этом суды, разрешая конкретное дело, исходят из рассматриваемого обязательства. Судом может быть принято решение об исполнении обязательства в натуре и в тех случаях, когда взыскание убытков может быть присуждено как соразмерное наказание, но из всех средств правовой защиты именно исполнение обязательства в натуре будет наиболее обоснованным [13]. Представляется, что в некоторых случаях вполне допустимо предъявление стороной корпоративного договора требования о понуждении к исполнению обязательства в натуре (например, приобретать или отчуждать акции при наступлении определенных обстоятельств). В английском праве закреплен такой способ правовой защиты, как запретительное решение суда, т. е. нарушитель обязывается прекратить свои действия (бездействие). В российском законодательстве существует норма ст. 12 ГК РФ, определяющая, что защита гражданских прав осуществляется путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Как негативный момент реализации данного способа защиты прав может быть создана ситуация, когда компания не сможет полноценно осуществлять свою деятельность. В самом деле, как определить суду, что действия стороны, нарушившей договор, были коммерчески верными и целесообразными в данной ситуации? Суды разрешают юридические споры, «…а не определяют, какое из решений является оптимальным для компании с коммерческо-экономической точки зрения» [14]. Достаточно действенным средством защиты прав и интересов сторон корпоративного договора представляется закрепление обязанности стороны в случае нарушения ею договором продать свою долю в уставном капитале по рыночной цене (обусловленной договоре цене) или, наоборот, права требовать выкупа доли контрагента по рыночной цене (обусловленной договором цене) и, таким образом, прекратить действие корпоративного договора об осуществлении прав и партнерство. Учитывая то обстоятельство, что корпоративные договоры об осуществлении прав являются гражданско-правовыми сделками, в соответствии со ст. ст. 450 — 453 ГК РФ возможно изменение и расторжение договора на основании соглашения сторон или судебного решения в случаях его существенного нарушения и (или) затруднительности исполнения договорного обязательства, когда оно становится экономически обременительным для одной или всех участвующих сторон договора по причине существенного изменения обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора. Приведенный перечень возможных мер ответственности за нарушение корпоративных договоров об осуществлении прав не является исчерпывающим, в иных научных трудах предлагаются другие виды. В юридической литературе обращается внимание на возможность включения в корпоративные договоры об осуществлении прав способов обеспечения исполнения обязательств (залога, поручительства, банковской гарантии, задатка). Некоторые авторы, исходя из положения о проблематичности отнесения возникающих обязательств к денежным, полагают, что законодатель должен прямо предусмотреть, что положения об обеспечении обязательств, в частности задатка, применяются к корпоративным договорам как случай, установленный законом [15]. Другие правоведы относят данные договоры к возмездным, и, по их мнению, необходимость дополнительного указания отсутствует [16]. Представляется, что сущность и значение корпоративных договоров предполагают их возмездность. На практике достаточно трудно представить, что данные договоры будут заключены безвозмездно, поэтому следует исходить из того, что корпоративный договор об осуществлении прав — возмездный, если в самом договоре не указано иное. На основании проведенного анализа автором делается вывод, что ни одна из рассмотренных мер ответственности не является безупречно подходящей для каждого из случаев нарушения корпоративного договора об осуществлении прав, в настоящее время отсутствует процессуальный порядок для некоторых видов ответственности за нарушение корпоративных договоров об осуществлении прав. Введение института корпоративных договоров об осуществлении прав — важный шаг в правовом регулировании корпоративных отношений, который повлек пересмотр позиций судов относительно подобных соглашений. Однако в настоящее время многие вопросы, имеющие существенное значение для их применения на практике, остались без ответа. Полагаем, что дальнейшими совместными усилиями юридического сообщества корпоративные договоры об осуществлении прав станут эффективным инструментом корпоративного законодательства.
Список литературы
1. Каминка А. И. Очерки торгового права. М.: Статут, 2002. С. 362. 2. Ломакин Д. В. Основные тенденции развития современного законодательства о хозяйственных обществах // Право и бизнес в условиях экономического кризиса: опыт России и Германии / Отв. ред. Е. Р. Губин, Е. Б. Лаутс. М.: Юрист, 2010. 3. Костырко А. Б. Акционерные соглашения: проблемы и перспективы // Закон. 2007. N 12. 4. Ломакин Д. В. Договоры об осуществлении прав участников хозяйственных обществ как новелла корпоративного законодательства // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2009. N 8. 5. Сергеев А. Юридическая природа и исполнимость акционерных соглашений по российскому праву // Корпоративный юрист. 2007. N 10. С. 72. 6. Концепция развития гражданского законодательства РФ (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 ноября 2009 г.) // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2009. N 11. С. 56. 7. Рублев В. В. Понятие и правовая характеристика акционерного соглашения как гражданско-правового договора, регулируемого гражданским законодательством РФ // Адвокат. 2010. N 10. 8. Степкин С. П. Гражданско-правовое регулирование акционерных соглашений: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2011. 9. Степанов Д. И. Феномен корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2009. N 3. С. 151. 10. Распутин М. Договор об осуществлении прав участников ООО как инструмент защиты интересов миноритариев // Корпоративный юрист. 2009. N 8. С. 34 — 38. 11. Поваров Ю. С. Последствия нарушения акционерного соглашения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 5 // СПС «КонсультантПлюс». 12. Никифоров И., Булгаков И., Нохрина М. Соглашения между акционерами в российском праве: есть ли альтернатива? // www. epam. ru. 13. Chitty on Contract. General Principles. Volume 1, 30th end. General editor Beale H. G. Published by Sweet and Maxwell. Para 27.005. P. 1719. 14. Куделин А. Акционерное соглашение по российскому праву. Ч. 2 (окончание) // Корпоративный юрист. 2009. N 11. 15. Поваров Ю. С. Последствия нарушения акционерного соглашения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 5 // СПС «КонсультантПлюс». 16. Фроловский Н. Г. К вопросу об отдельных элементах корпоративных соглашений // Цивилист. 2010. N 2.
