(Сераков В. В.) («Вестник гражданского права», 2012, N 6)
ИСТОРИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРЕДВИДИМОСТИ УБЫТКОВ
СООТНОШЕНИЕ ПРЕДВИДИМОСТИ УБЫТКОВ В СТ. 74 ВЕНСКОЙ КОНВЕНЦИИ 1980 Г. И РЕШЕНИИ ПО ДЕЛУ HADLEY V. BAXENDALE
В. В. СЕРАКОВ
Сераков В. В., магистр юриспруденции (РШЧП), старший эксперт Центра арбитража и посредничества ТПП РФ.
Настоящая статья посвящена исследованию генеалогии предвидимости убытков как критерия ограничения размера понесенных убытков. Автор проецирует исторические аспекты на критерий предвидимости в ст. 74 Венской конвенции 1980 г. и решении по делу Hadley v. Baxendale. Автор установил, что принцип ограничения размера убытков активно применялся в римском праве. Charles Dumoulin, учитывая позиции римского права, представил фундаментальные подходы относительно критерия предвидимости. Robert Pothier продолжил изучение и сформулировал основные признаки критерия предвидимости. Французская правовая система является основоположницей критерия предвидимости, который был имплементирован во Французский гражданский кодекс благодаря французским правоведам.
Ключевые слова: критерий предвидимости убытков, ограничение размера понесенных убытков, Charles Dumoulin, Robert Pothier.
This article is devoted to research genealogy of foreseeability of damages as a criterion limiting the extent o f losses. Author is projecting the historical aspects to the foreseeability test in Art. 74 of the Vienna Convention and decision Hadley v. Baxendale. Author established that the principle of limiting the extent of losses was actively used in Roman law. Charles Dumoulin, whereas Roman’s law positions, presented fundamental approaches of foreseeability test. Robert Pothier continued to study and formulate main signs of foreseeability test. The French legal system is the founder of foreseeability test, which was included to the French Civil Code due to French legal scholars.
Key words: foreseeability of damages, limiting the extent of losses, Charles Dumoulin, Robert Pothier.
Исторические аспекты появления категории предвидимости убытков
В первоначальном виде принцип ограничения размера убытков, именуемый in duplum, появился еще в римском праве и был запечатлен в Кодексе Юстиниана (с. 7, 47, 1). Общий смысл данного подхода в римском праве заключается в том, что «если количество и свойства вещи четко определены, то размер убытков при рассмотрении споров из контрактных правоотношений (купли-продажи, аренды и других) не может превышать двойную стоимость вещи» <1>. ——————————— <1> Scott S. P. The Civil Law. Cincinnati Central Trust Company, 1932. P. 190.
In duplum является специальным иском, имеющим штрафной характер, и относится к категории исков смешанного характера — actiones mixtae. Иск in duplum обычно предъявлялся в случае возникновения споров, связанных с вещным правом. Д. В. Дождев перечислял следующие случаи предъявления иска in duplum <1>. ——————————— <1> Дождев Д. В. Римское частное право. М.: Норма, 2008. С. 299, 485, 573, 585.
1. «Злоупотребления законного опекуна (tutor legitimus)… преследуются после снятия опеки по actio rationibus distrahendis. Этот иск также основан на законе XII таблиц и принимает во внимание имущество, удержанное опекуном из вещей опекаемого в целях собственного обогащения, наказывая бывшего опекуна в двойном размере — in duplum…» 2. «Вор, который не был пойман с поличным (fur nec manifestus), присуждался к возмещению убытков в двойном размере (in duplum)». 3. «Этот аспект [dolus malus в иске actio depositi. — В. С.] проявился и в увеличении ответственности поклажепринимателя в случае, если поклажа совершается вынужденно, по причине беспорядков, пожара, землетрясения или наводнения… в таком случае иск давался в двойном размере — in duplum». 4. «Ответственность за эвикцию устанавливалась в двойном размере от полученной цены [вещи. — В. С.] (in duplum)…» Применительно к вопросу появления критерия предвидимости убытков отметим, что изначально на принцип «in duplum» обратил внимание выдающийся французский правовед Charles Dumoulin, который был предшественником не менее известного исследователя в области права Robert Pothier.
Charles Dumoulin
C. Dumoulin в своей работе «De Eo Quod Interest» пытался рационализировать законодательное ограничение размера убытков «двойной ценой вещи (duplum)», применяя критерий предвидимости убытков <1>. ——————————— <1> Zimmermann R. The law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Oxford University Press, 1996. P. 829.
C. Dumoulin привел совокупность примеров, отражающих специфику применения предвидимости убытков <1>. Мы обозначим три примера, которые помогут нам понять, каким образом C. Dumoulin в XVI в. воспринимал критерий предвидимости убытков. ——————————— <1> Примеры из книги C. Dumoulin переведены на английский язык в статье: Mulligan G. A. Damages for Breach: Quantum, Remoteness and Causality. Special Damages in South African Law // S. African L. J. 1956. Vol. 73. P. 27, 33 — 34.
1. Собственник жилого строения, опасаясь разрушения опор здания, приобрел у продавца строительных материалов деревянные балки. После того как собственник ошибочно использовал балки, которые предназначались для укрепления опор совершенно другого типа здания, произошло разрушение принадлежащего ему строения. Как было установлено, второй причиной разрушения указанного строения послужило применение собственником дефектных балок, которые не могли быть использованы. При таких условиях продавец не обязан компенсировать убытки, причиненные разрушением строения, так как он предполагал, что проданные балки будут использованы по назначению, и не мог предвидеть причинение таких убытков. Продавец ответственен только за тот ущерб, который мог наступить вследствие использования дефектных балок. 2. Если во время строительства жилого дома собственник спрячет в нем некоторое количество золота и других ценностей и не скажет об этом продавцу строительных материалов, а затем в результате разрушения дома данные ценности будут уничтожены или утрачены, то продавец не будет отвечать за их гибель, так как он не мог предвидеть причинение ущерба. 3. Столяр в соответствии с условиями договора подряда обязался выполнить работы по устройству в жилом помещении межэтажного перекрытия и выполнил это обязательство с применением некачественного материала. Как выяснилось, данный материал мог быть использован только в случае отсутствия нагрузки на напольное покрытие межэтажного перекрытия. После выполнения работ в помещении была размещена мебель. В тот момент, когда процесс расположения мебели был завершен, произошло обрушение пола. Из этого следует, что столяр будет отвечать не только за ущерб, причиненный обрушением пола, но и за повреждение или уничтожение мебели, так как он мог предвидеть причинение такого ущерба.
Robert Pothier
Заслуга R. Pothier состоит в том, что он объединил правовую конструкцию «in duplum», применяемую в римском праве, с подходами C. Dumoulin и сформулировал совокупность отличительных признаков предвидимости убытков <1>. ——————————— <1> Помимо вклада R. Pothier в появление критерия предвидимости убытков, необходимо отметить, что многие взгляды, изложенные в его научных работах, были включены во Французский гражданский кодекс. J. Perillo особенно выделял заслуги R. Pothier и указывал: «Вся структура общего права в части контрактного права и товарооборота основана на работах Потье, посвященных рассмотрению обязательственного права и сделок, связанных с товарным обращением» (Perillo J. M., Robert J. Pothier’s Influence on the Common Law of Contract // Texas Wesleyan Law Review. 2004. P. 3).
В своей работе R. Pothier передал основные воззрения касательно предвидимости убытков, которые заключаются в следующем <1>. ——————————— <1> Pothier R. J. A Treatise on the Law of Obligations or Contracts / Transl. by W. D. Evans, A. Straham. L., 1806. P. 90 — 103.
1. Должник не обязан возмещать любые убытки кредитора, которые были понесены им в результате неисполнения обязательства, а также любую прибыль, которую кредитор надеялся получить, если бы обязательство было исполнено. Исключением являются убытки кредитора, которые были предвидены должником при заключении контракта и наступление которых было для должника очевидным. 2. Могут быть предвидены только убытки, которые кредитор понес в связи с неисполнением обязательства. При этом убытки должны иметь определенную связь с предметом конкретного обязательства и не относиться к каким-либо другим обязательствам должника. 3. Ответственность за возмещение убытков, имеющих внешний характер, может возникнуть только в случае, если в контракте будет сделана соответствующая оговорка, подтверждающая предвидимость убытков должником <1>. ——————————— <1> Под убытками, имеющими внешний характер, R. Pothier, видимо, понимает убытки, наступившие вследствие особых обстоятельств, которые выходят за пределы обычного хода вещей.
4. Лицо, профессионально осуществляющее предпринимательскую деятельность, должно предвидеть причинение убытков, связанных с неисполнением принятого им обязательства. 5. Убытки, за которые отвечает должник в силу неисполнения обязательства, при отсутствии какого-либо обмана с его стороны подлежат взысканию с учетом определенной степени умеренности. Должник, принимая обязательство по возмещению убытков, которые могут быть понесены при неисполнении контракта, может всего лишь предвидеть разумное увеличение их размера, исключая тот случай, когда размер убытков чрезмерно возрастет. Чрезмерные убытки должны быть снижены до разумно предвидимого предела. 6. Правило, указанное в Кодексе Юстиниана и устанавливающее ограничение чрезмерных убытков строго двойным размером стоимости вещи, было связано именно с той суммой убытков, которую должник должен был предвидеть с учетом обоснованности и естественной справедливости <1>. ——————————— <1> R. Pothier в данном случае упоминал о том, что необходимо следовать этому правилу, применяя судейское усмотрение с целью сдерживания чрезмерного размера убытков.
7. В случае если со стороны должника имел место обман, то он ответственен за любой убыток, понесенный кредитором, который является его следствием. 8. Отвечает ли должник за убытки, понесенные кредитором в результате обмана должника, которые слишком отдалены и являются косвенным последствием такого противоправного поведения? Даже в силу обмана со стороны должника он не будет отвечать перед кредитором за убытки, которые являются слишком отдаленным последствием нарушения, либо за те убытки, которые наступили по иной причине.
Соотношение предвидимости убытков в ст. 74 Венской конвенции 1980 г. и решении по делу Hadley v. Baxendale
Небезызвестно, что предвидимость убытков как правовая категория была инкорпорирована в ст. 74 Конвенции ООН 1980 г. «О договорах международной купли-продажи товаров» (далее — Конвенция) и активно используется при рассмотрении споров из договоров международной купли-продажи товаров как способ ограничения размера убытков. В соответствии со ст. 74 Конвенции «убытки за нарушение договора одной из сторон составляют сумму, равную тому ущербу, включая упущенную выгоду, который понесен другой стороной вследствие нарушения договора. Такие убытки не могут превышать ущерба, который нарушившая договор сторона предвидела или должна была предвидеть в момент заключения договора как возможное последствие его нарушения, учитывая обстоятельства, о которых она в то время знала или должна была знать» <1>. ——————————— <1> http://www. uncitral. org/pdf/russian/texts/sales/cisg/V1056999-CISG-e-book-r. pdf
А. С. Комаров обоснованно указал, что решение о включении предвидимости убытков в Конвенцию было принято с учетом позиций ее составителей, так как этот критерий является наиболее популярным способом ограничения убытков и больше всего соответствует нуждам международной торговли. Одновременно с этим А. С. Комаров отметил, что количество судебных дел, в которых применяется ст. 74 Конвенции, неуклонно растет. Данный факт подтверждается тем, что суды более эффективно применяют критерий предвидимости убытков по сравнению с правовыми механизмами, существующими в других юрисдикциях (например, по сравнению с германской теорией «адекватной причинности») <1>. ——————————— <1> Komarov A. The Limitation of Contract Damages in Domestic Legal Systems and International Instruments // Contract Damages. Domestic and International Perspectives / D. Saidov, R. Cunnington (eds.). Hart Publishing, 2008. P. 259 (http:// international-ul. com/ pdf/ 2/ ebooksclub. org_ Contract_DamagesDomestic_and_ International_Perspectives. pdf).
Достаточно длительное время между представителями различных правовых систем велась дискуссия на тему первоисточника, благодаря которому предвидимость убытков была закреплена в ст. 74 Конвенции. Относительно позиций ученых названной дискуссии следует отметить, что в то время существовали два разных мнения, а ученые разделились на две группы. Ученые из первой группы считали, что предвидимость убытков в Конвенции была заимствована из английского судебного прецедента по делу Hadley v. Baxendale. Вторая группа ученых утверждала, что данная правовая категория появилась благодаря французскому гражданскому праву (ст. 1150 Французского гражданского кодекса <1> (далее — ФГК)). ——————————— <1> Статья 1150 ФГК: «Должник несет ответственность только за убытки, которые были предвидены или могли быть предвидены в момент заключения договора, если только обязательство не было исполнено вследствие умысла должника».
Итак, к первой группе ученых относятся: K. Cohen <1>, E. Farnsworth <2>, J. Murray <3>, J. Sutton <4>, J. Zeigel <5>. ——————————— <1> Cohen K. Achieving a Uniform Governing International Sales: Conforming the Damage Provisions of the United Nations Convention of Contracts for the International Sale of Goods and the Uniform Commercial Code // U. Pa. J. Int’l Econ. L. 2005. Vol. 26. P. 11. <2> Farnsworth E. Damages and Specific Relief // Am. J. of Com. L. 1979. Vol. 27. P. 252 — 253. <3> Murray J. Murray on Contracts. LexisNexis, 2001. P. 757. <4> Sutton J. Measuring Damages under the United nations Convention of contracts for the International Sale of Goods // Ohio St. L. J. 1989. Vol. 50. P. 743 — 744. <5> Zeigel J. Report to the Uniform Law Conference of Canada on Convention on Contracts for the International Sale of Goods (http://www. cisg. law. pace. edu/cisg/text/ziegel74.html).
Перечисленные ученые поясняли, что предвидимость убытков в Конвенции содержит элементы предвидимости, которые были упомянуты в деле Hadley v. Baxendale <1> (далее — решение по делу Hadley). Также они разъясняли, что содержание нормы (ст. 74 Конвенции) в части предвидимости убытков практически аналогично ст. 2 — 217 Единообразного торгового кодекса США (далее — ЕТК США) <2>. ——————————— <1> Hadley v. Baxendale, (1854) 9 Exch. 341. <2> Мы посчитали целесообразным кратко изложить общий подход авторов, так как их аргументы в основном сводятся к простой констатации факта появления предвидимое убытков. На наш взгляд, позиции авторов в приведенных публикациях ошибочны, о чем мы будем говорить далее.
В этой связи следует напомнить содержание § 2 ст. 2-715 ЕТК США: «Косвенные убытки, возникшие в результате нарушения договора продавцом, включают: а) любые потери, возникшие из-за обычных или особых потребностей и нужд, относительно которых есть основания полагать, что продавец знал о них в момент заключения договора, и которых нельзя было разумно избежать путем покупки заменяющих товаров у других лиц или иным способом» <1>. ——————————— <1> Единообразный торговый кодекс США: Пер. с англ. / Исследовательский центр частного права. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 101.
Тем самым ученые склонялись к англо-американским корням критерия предвидимости убытков в Конвенции. Ко второй группе ученых относятся: W. Barnes, L. Chengwei, F. Ferrari, J. Honnold, A. Murphey, Jr., D. Saidov. Некоторые из указанных авторов в своих комментариях к положениям Конвенции без лишних аргументов ссылались на ранее написанные научные работы, касающиеся рассмотрения предвидимости убытков, но при этом не отрицали, что предвидимость убытков появилась в Конвенции благодаря французскому гражданскому праву <1>. ——————————— <1> Saidov D. Methods of Limiting Damages under the Vienna Convention on Contracts for the International Sale of Goods (http://www. cisg. law. pace. edu/cisg/biblio/saidov. html#ii); Chengwei L. Remedies for Non-performance: Perspectives from CISG, UNIDROIT Principles & PECL (http://www. cisg. law. pace. edu/cisg/biblio/chengwei-74.html); Honnold J. Uniform Law for International Sales under the 1980 United Nations Convention. 3rd ed. Kluwer Law International, 1999 (http://www. cisg. law. pace. edu/cisg/biblio/ho74.html); Murphey A., Jr. Consequential Damages in Contracts for the International Sale of Goods and the Legacy of Hadley (http://www. cisg. law. pace. edu/cisg/biblio/murphey. html).
F. Ferrari и W. Barnes в своих работах более детально рассматривали исторические факты появления предвидимости убытков и дальнейшую адаптацию данной категории в ст. 74 Конвенции. Относительно появления критерия предвидимости убытков в решении по делу Hadley W. Barnes удачно цитировал доводы A. W.B. Simpson и A. Watson: «Такая инновация в праве XIX в. была в большей степени обусловлена влиянием исследований в области цивильного права на решения английских судей. Право развивается путем заимствований не потому, что некоторые правила были последствиями изменения социальной жизни, а потому, что существующий иностранный опыт известен законодателю и воспринимается им как заслуживающий доверия для дальнейшего восприятия и использования» <1>. ——————————— <1> Barnes W. Hadley & Baxendale and Other Common Law Borrowings From The Civil Law // Tex. Wesleyan L. Rev. 2004 — 2005. Vol. 11. P. 640.
W. Barnes говорил, что критерий предвидимости убытков во французском гражданском праве, установленный благодаря исследованиям R. Pothier, существовал задолго до индустриальной революции, произошедшей в Европе. Доказано, что цивилизация континентальной Европы на сотни, а то и на тысячи лет старше английской цивилизации и, конечно же, старше цивилизации Соединенных Штатов. Кроме того, у континентальных юристов необходимость применения предвидимости убытков появилась раньше, чем у англо-американских. Когда английские и американские суды обратили внимание на проблему непредвидимых убытков в контрактном праве, то они нашли ее решение в континентальном праве, поэтому необходимость разработки новой категории в собственном правопорядке отпала <1>. ——————————— <1> Ibid. P. 641.
В дополнение к позиции W. Barnes нелишним будет привести мнение J. Perillo <1>, который указал, что в начале XIX в. английские и американские суды до того, как было принято решение по делу Hadley, пытались найти подход к ограничению косвенных убытков; формулировки в судебных решениях при этом были абсолютно разные. Например, суд отказал во взыскании понесенных убытков в связи с заключением последующего контракта <2>. Менее формальный подход был в делах, в которых поддерживалась идея о том, что убытки должны быть непосредственными (proximate) <3>. Также было установлено, что в одном деле судья, прямо не ссылаясь на работу R. Pothier, при вынесении решения применял его подходы <4>. ——————————— <1> Perillo J. M. Op. cit. P. 3. <2> Bridges v. Stickney, (1854) 38 Me. 361. <3> Armstrong v. Percy, (N. Y. 1830) 5 Wend. 535. <4> Miller v. Mariner’s Church, (1830) 7 Me. 51.
Кроме того, влияние французского гражданского права на подходы, появившиеся в общем праве, можно в том числе связать с появлением в 1806 г. перевода на английский язык работы R. Pothier, посвященной рассмотрению вопросов в области обязательственного права <1>. ——————————— <1> Безусловно, указанная работа R. Pothier впоследствии использовалась юристами Англии и США.
В связи с тем, что предвидимость убытков длительное время существует как во французском гражданском праве, так и в иных европейских правопорядках, W. Barnes считал очевидным, что наследие ст. 74 Конвенции с легкостью просматривается в европейских кодификациях и не нужно связывать этот вопрос с решением по делу Hadley <1>. ——————————— <1> Barnes W. Op. cit. P. 634.
Что касается F. Ferrari, то он в своих работах, посвященных предвидимости убытков, последовательно доказал, что критерий предвидимости убытков появился в Конвенции благодаря французскому гражданскому праву, а не решению по делу Hadley <1>. ——————————— <1> Ferrari F. Hadley & Baxendale v. Foreseeability under Article 74 CISG // Contract Damages. Domestic and International Perspectives / D. Saidov, R. Cunnington. P. 305 — 327; Idem. Comparative Ruminations on the Foreseeability of Damages in Contract Law // Louisiana Law Review. 1992 — 1993. Vol. 53. P. 1266 — 1267.
Мнение о том, что критерий предвидимости убытков появился в Конвенции благодаря англо-американскому праву, а также о том, что такое ограничение убытков является производным от подхода к вопросу предвидимости убытков в решении по делу Hadley, следует из незнания не только того, что «предвидимость убытков не является уникальной концепцией общего права», и наличия во многих цивильных правовых системах предвидимости убытков как критерия ограничения размера убытков, но также из того, что именно цивильное право оказало влияние на позиции, отраженные в решении по делу Hadley <1>. ——————————— <1> Ferrari F. Hadley & Baxendale v. Foreseeability under Article 74 CISG. P. 316.
Окончательным выводом — с учетом позиции F. Ferrari — является то, что появление критерия предвидимости убытков в ст. 74 Конвенции не является заслугой общего права. Как было отмечено в деле Sinclair Refining Co. v. Hamilton & Dotson, предвидимость убытков в общем праве (согласно решению по делу Hadley) является олицетворением принципов цивильного права, а также существенно перефразированным критерием предвидимости убытков, который существует в ФГК <1>. ——————————— <1> 178 S. E. 777 (Va. 1935).
Основываясь на изученном материале по вопросу имплементации предвидимости убытков в Конвенцию, можно выделить следующие различия между предвидимостью убытков согласно подходу в решении по делу Hadley и предвидимостью убытков в ст. 74 Конвенции. Во-первых, существенным отличием предвидимости убытков в решении по делу Hadley является то, что этот критерий предполагает наличие предвидимости у обеих сторон, тогда как в Конвенции предусмотрена предвидимость убытков стороной, нарушившей договор. Как видно из решения по делу Hadley, «когда две стороны заключают договор, который затем был нарушен одной из них, возмещение, которое другая сторона может получить за понесенные в связи с этим нарушением убытки, должно быть определено в размере, который справедливо и разумно может считаться естественно вытекающим (т. е. соответственно обычному ходу вещей) из такого нарушения договора, или же в размере, который, как это можно разумно предположить, стороны в момент совершения договора имели в виду как вероятный результат его нарушения. Упущенная выгода, — сказал суд, — в данном случае не может рассматриваться в качестве такого возникающего из нарушения последствия, которое обе стороны могли бы справедливо и резонно иметь в виду при заключении договора, ибо такие убытки никогда не вытекали сами по себе из самого факта нарушения договора в огромном числе такого рода случаев, имевших место при обычных обстоятельствах; в данном случае не было особых обстоятельств, известных ответчику или о которых он был поставлен в известность и которые, быть может, могли бы дать основания рассматривать убытки как нормальное и разумное следствие такого нарушения договора» (выделено нами. — В. С.) <1>. ——————————— <1> Ансон В. Р. Основы договорного права / Пер. с англ. А. С. Александровского, А. С. Ахманова и С. М. Рапопорта; Под ред. Д. Ф. Рамзайцева. М.: Международная книга, 1947. С. 380 — 385.
Во-вторых, в ст. 74 Конвенции прямо не предусмотрено разграничение знаний на так называемые вмененные знания <1> и действительные знания <2>, что имело место в решении по делу Hadley. ——————————— <1> Вмененные знания (imputed knowledge) имеют место, когда каждое разумное лицо понимает, что убытки, являющиеся результатом нарушения контракта, следуют из обычного хода вещей. Такие знания также именуются обычными. <2> Действительные знания (actual knowledge) появляются в том случае, когда к знаниям из обычного хода вещей могут прибавляться и другие, связанные с особыми обстоятельствами, находящимися за пределами обычного хода вещей. Такие знания также именуются особыми.
Очевидно то, что применение предвидимости убытков без использования правила о разделении знаний на действительные и вмененные представляется проблематичным, так как предвидимость убытков — это прежде всего информированность должника об обстоятельствах существующего правоотношения с кредитором, которые могут иметь существенное значение при определении размера убытков в случае нарушения договора. Более того, данное правило является проявлением субъективной правовой природы предвидимости убытков в ст. 74 Конвенции. Следует учесть мнение D. Saidov, который считает, что формулировка ст. 74 Конвенции «the facts and matters of which he… knew or ought to have known» («учитывая факты и обстоятельства, о которых он знал или должен был знать») вполне определенно может соотноситься с формулировками из решения по делу Hadley: «the ordinary course of things» («обычный ход вещей»); «the special circumstances» («особые обстоятельства») — и иметь сходные значения <1>. ——————————— <1> Saidov D. Op. cit.
При толковании ст. 74 Конвенции можно сделать вывод о том, что термин «знал» свидетельствует о наличии знаний нарушителя, связанных с особыми обстоятельствами, тогда как термин «должен был знать» говорит о знаниях, находящихся во взаимосвязи с обычным ходом вещей. В-третьих, в ст. 74 Конвенции, как мы считаем, закреплена более широкая формулировка — «как возможное последствие его нарушения», чем в решении по делу Hadley, где употреблена иная формулировка — «как вероятный результат его нарушения» <1>. Исходя из семантического анализа, можно установить, что выражения «возможное последствие нарушения» и «вероятный результат нарушения» по своему значению незначительно, но различаются в отношении степени отдаленности факта нарушения от наступивших негативных последствий либо негативного результата. Также, на наш взгляд, выражение «возможное последствие» имеет более широкое значение по сравнению с выражением «вероятный результат», так как «результат нарушения» по сравнению с «последствием нарушения» более предсказуем, а поэтому предвидим. ——————————— <1> E. Farnsworth высказывал аналогичную позицию, но при сравнении ст. 74 Конвенции и ст. 2-715 ЕТК США (Farnsworth E. Op. cit. P. 253).
В-четвертых, по свидетельству некоторых авторов, в англо-американском праве по отношению к предвидимости убытков используется несколько иной термин. Так, в общем праве применяется термин «contemplation» («предположение»), тогда как в ст. 74 Конвенции — термин «foreseeability» («предвидимость») <1>. ——————————— <1> Ferrari F. Hadley & Baxendale v. Foreseeability under Article 74 CISG. P. 326; Murphey A., Jr. Op. cit.
Вот что по данному вопросу говорил А. Murphey, Jr.: «Выбор термина «foreseeability» вместо «contemplation» создает различие в объеме ответственности. Прочтение данных слов указывает на различие в объеме ответственности, что, несомненно, это подразумевает. В соответствии с решением по делу Hadley убытки должны быть действительно предполагаемыми, а не просто предвидимыми» <1>. ——————————— <1> Murphey A., Jr. Op. cit.
В связи с применением в решении по делу Hadley термина «contemplation» существует мнение о том, что в данном случае не учитывалось различие между нарушением и умышленным нарушением: суд при этом рассматривал термины «contemplation» и «foreseeability» как взаимозаменяемые. Еще одним мнением является то, что суд в решении по делу Hadley использовал термин «contemplation» как синоним термина «foreseeability», но учитывал существующие различия между нарушением и умышленным нарушением: суд при этом не связывал термин «contemplation» с вопросом умышленного нарушения <1>. ——————————— <1> Ibidem.
Таким образом, если суд при рассмотрении дела Hadley использовал термин «contemplation» и при этом не разграничивал нарушение и умышленное нарушение, то это не является отличием от критерия предвидимости убытков в Конвенции. Наоборот, если суд разграничивал нарушение и умышленное нарушение, то это является существенным отличием предвидимости убытков в решении по делу Hadley от предвидимости убытков в Конвенции, так как в ст. 74 Конвенции отсутствует упоминание об умышленном нарушении должника либо о нарушении в связи с грубой неосторожностью. Тем самым предвидимость убытков в Конвенции не ставит специфику применения этого критерия в зависимость от умышленного нарушения. Возможно, следует согласиться с утверждением Lord Denning, высказанным при рассмотрении дела H. Parsons (Livestock) Ltd. v. Uttley Ingham & Co.: «Я нахожу сложным установить различие между тем, что человек предполагал, и тем, что он предвидел. Я не могу разобраться в этом изобилии семантических оттенков» <1>. ——————————— <1> H. Parsons (Livestock) Ltd. v. Uttley Ingham & Co., (1978) 1 All E. R. 525, 532.
Применительно к данному аспекту мы считаем, что «предположение» и «предвидимость» — столь родственные термины, обозначающие возможность существования или наступления каких-либо обстоятельств или последствий, что провести различие между ними представляется затруднительным. Поэтому мы допускаем, что по этой причине критерий ограничения размера убытков, используемый в английском праве, именуется не критерием предположения об убытках, а критерием предвидимости убытков.
Выводы
Полагаясь на изученный материал, можно с увер енностью утверждать, что предвидимость убытков в решении по делу Hadley и предвидимость убытков в ст. 74 Конвенции появились благодаря влиянию французского гражданского права. При этом английский вариант предвидимости убытков приобрел достаточно измененный вид по сравнению с положением ст. 1150 ФГК, хотя он был сформулирован на основе этого нормативного закрепления и французских правовых исследований C. Dumoulin и R. Pothier. Также учитывая различия, указанные нами, критерий предвидимости убытков в решении по делу Hadley значительно отличается от критерия предвидимости убытков в Конвенции. Думается, что критерий предвидимости убытков в решении по делу Hadley предназначался для решения круга вопросов, возникших в связи с рассмотрением конкретного спора <1>, но с учетом дальнейшей перспективы правоприменения. ——————————— <1> Хотелось бы отметить, что решение по делу Hadley дало толчок дальнейшему развитию и применению критерия предвидимости убытков в английском праве, о чем свидетельствует совокупность таких дел, как: Victoria Laundry (Windsor) Ltd. v. Newman Industries Ltd., (1949) 2 K. B. 528; The Heron II (Koufos v. Czarnikow Ltd., (1969) 1 A. C. 350); H. Parsons (Livestock) Ltd. v. Uttley Ingham & Co. Ltd., (1978) Q. B. 791. Перечисленные дела определенным образом регенерировали критерий предвидимости убытков, установив тем самым его дополнительные черты.
Применительно к содержанию ст. 74 Конвенции в части положения, посвященного предвидимости убытков, нужно отметить, что оно имеет сходство со ст. 1150 ФГК, но одновременно с этим имеет одно существенное отличие. Так, отличительным признаком предвидимости убытков в ст. 1150 ФГК по сравнению с предвидимостью убытков в ст. 74 Конвенции является наличие следующей формулировки: «…если только обязательство не было исполнено вследствие умысла должника». Как мы указывали, ст. 74 Конвенции не определяет особенности применения предвидимости убытков в случае умышленного нарушения, поэтому предвидимость убытков должна устанавливаться независимо от того, было нарушение умышленным или нет. Таким образом, критерии предвидимости убытков в Конвенции и решении по делу Hadley заимствовали основные черты из французского гражданского права, но приобрели при этом неповторимые особенности, присущие каждому из них.
