(Горбунова Л. В.) («Право и экономика», N 1, 2004)
ИСПОЛНЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА ТРЕТЬИМ ЛИЦОМ БЕЗ СОГЛАСИЯ ДОЛЖНИКА
Л. В. ГОРБУНОВА
Горбунова Любовь Викторовна, генеральный директор правовой фирмы «Никос» (г. Самара). Аспирант кафедры гражданского и трудового права Самарской государственной экономической академии. Родилась 27 декабря 1976 г.
Статья 313 Гражданского кодекса РФ устанавливает, что исполнение обязательства может быть возложено должником на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанности должника исполнить обязательство лично. При этом в теории права считается, что, поскольку в ст. 313 речь идет о возложении исполнения должником на третье лицо, последнее может исполнить обязательство должника лишь при его согласии. Как отмечает в связи с этим С. В. Сарбаш, при сравнении п. 1 и п. 2 ст. 313 ГК РФ очевидно, что в п. 1 речь идет о возложении обязательства должником на третье лицо, и, следовательно, здесь нет сомнений в необходимости согласия должника <*>. ——————————— <*> Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства третьим лицом. М.: Статут, 2003. С. 23.
Таким образом, российское гражданское право исходит из того, что по общему правилу исполнение обязательства третьим лицом возможно только с согласия должника.
Однако из этого общего правила есть ряд исключений. 1. Третье лицо может произвести исполнение обязательства должника перед кредитором для того, чтобы купить у кредитора обязательство и вступить на его место <*>. Другими словами, обязательство должника перед кредитором может прекратиться в результате действий третьего лица, направленных на приобретение права (требования) к должнику. В данном случае в отношениях между третьим лицом и кредитором будет иметь место договорная уступка права (цессия). Такая сделка не требует согласия должника. ——————————— <*> Победоносцев К. П. Курс гражданского права: в 3-х т. Том 3 / Под ред. Томсинова В. А. М.: Издательство «Зерцало», 2003. С. 156.
С точки зрения юридического механизма и его договорного оформления основной целью правоотношения, в которое вступают указанные лица в рассматриваемом случае, является возмездный переход права (требования) от кредитора к третьему лицу, а не исполнение обязательства должника. В данном случае об исполнении обязательства третьим лицом в смысле, который ему придается ст. 313 ГК РФ, можно говорить лишь условно, понимая такое исполнение более широко. 2. Исключение из общего правила составляет п. 2 ст. 313 ГК РФ, устанавливающий, что третье лицо, подвергающееся опасности утратить свое право на имущество должника (право аренды, залога или др.) вследствие обращения кредитором взыскания на это имущество, может за свой счет удовлетворить требование кредитора без согласия должника. Приведенная норма допускает, что в случае наличия у третьего лица собственного интереса в исполнении обязательства должника такое исполнение может быть произведено им и без согласия должника. «Очевидно, что такое специальное указание… понадобилось поместить в закон для того, чтобы учесть интерес третьего лица, дав ему возможность исполнять за должника обязательства и без его согласия…» <*>. Причем в этом случае, как верно отмечается в литературе, третье лицо может предложить кредитору исполнение, не спрашивая согласия должника и даже не ставя его об этом в известность <**>. ——————————— <*> Сарбаш С. В. Указ. соч. <**> См.: Гражданское право: Учебник. Часть 1 / Под ред. Сергеева А. П., Толстого Ю. К. М.: ПРОСПЕКТ, 1997. С. 513.
Пункт 2 ст. 313 ГК РФ предусматривает последствия такого исполнения обязательства должника третьим лицом. В этом случае к третьему лицу переходят права кредитора по обязательству в соответствии со ст. ст. 382 — 387 ГК РФ (перемена лиц в обязательстве). 3. Некоторые авторы обоснованно отмечают, что к случаям исполнения третьим лицом обязательства должника независимо от согласия на то последнего относится и правило п. 7 ст. 350 ГК РФ, в соответствии с которым залогодатель, не являющийся должником по обязательству (третье лицо), вправе в любое время до продажи предмета залога прекратить обращение на него взыскания и его реализацию, исполнив обеспеченное залогом обязательство или ту его часть, исполнение которой просрочено. В этом случае, в соответствии со ст. 387 ГК РФ, права кредитора по обязательству должника переходят к залогодателю. Нетрудно заметить, что и в данном случае третье лицо (залогодатель) обладает несомненным интересом в исполнении обязательства должника, поскольку такое исполнение позволит ему избежать обращения взыскания на принадлежащее ему имущество.
* * *
Однако рассматривать приведенную норму как частный случай п. 2 ст. 313 ГК РФ <*> недопустимо. Она не подпадает под действие этого пункта, поскольку третье лицо подвергается опасности утратить права лишь на чужое, а не свое имущество, что и является самостоятельным основанием исполнения обязательства должника третьим лицом без согласия должника <**>. ——————————— <*> См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: общие положения. М.: Статут, 1997. С. 301. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Общие положения» (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации — М.: Издательство «Статут», 2001 (издание 3-е, стереотипное). —————————————————————— <**> См.: Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 34.
Тем не менее правовой смысл п. 2 ст. 313 и п. 7 ст. 350 ГК РФ один и тот же: в случае, когда третье лицо обладает собственным интересом в исполнении обязательства должника, такое обязательство может быть исполнено независимо от согласия на то должника. Упомянутая применительно к правам залогодателя, исполнившего обязательство должника, ст. 387 ГК РФ устанавливает те же последствия (переход прав кредитора к другому лицу в силу закона) в случае «исполнения обязательства должника его поручителем». Однако аналогичность последствий не должна затмевать различие оснований. И при поручительстве (ст. 361 ГК РФ), и при банковской гарантии (ст. 368 ГК РФ) поручитель (гарант) исполняет не обязательство должника, как это предусмотрено ст. 313 ГК РФ, а свое собственное обязательство перед кредитором. Поэтому относить положения §§ 5 и 6 гл. 23 ГК РФ к случаям исполнения обязательства третьим лицом (ст. 313 ГК РФ) концептуально не верно. Однако исследователями высказывается и другое мнение. Например, Б. М. Гонгало отмечает, что правовое положение поручителя подобно положению третьего лица; полного совпадения нет только потому, что п. 1 ст. 313 ГК РФ устанавливает ряд дополнительных ограничений, не характерных для отношений представительства <*>. ——————————— <*> См.: Гонгало Б. М. Учение об обеспечении обязательств. М.: Статут, 2002. С. 92.
* * *
Законодатель не прописывает однозначно общих последствий исполнения обязательства третьим лицом без согласия на то должника, если речь не идет об изложенных выше специальных основаниях такого исполнения. Поэтому выход из ситуации, вызванной такой неопределенностью закона, предлагается в литературе. Так, С. В. Сарбаш отмечает: учитывая, что действующее законодательство не допускает исполнения обязательства третьим лицом вопреки воле должника, в случае такого исполнения третье лицо не получает каких-либо прав (требований) к должнику (п. 4 ст. 1109 ГК РФ) и несет ответственность за ненадлежащее исполнение. Нормативным основанием для такого подхода являются ст. 309 ГК РФ, содержащая правила о надлежащем исполнении обязательства, и ст. 10 ГК РФ, устанавливающая запрет на злоупотребление правом в иных (помимо шиканы) формах <*>. ——————————— <*> Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 28.
Приведенная позиция, однако, спорна. Так, ссылка на п. 4 ст. 1109 ГК РФ как на основание невозможности возникновения прав (требований) у третьего лица к должнику в данном случае необоснованна уже по той причине, что у должника может возникнуть только неосновательное сбережение имущества, а в п. 4 ст. 1109 ГК РФ речь идет о недопустимости требовать возврата переданного во исполнение несуществующего обязательства имущества. С. В. Сарбаш не учитывает, что имущество в рассматриваемой ситуации передается третьим лицом кредитору, а не должнику, и, кроме указанного, во исполнение существующего (между кредитором и должником) обязательства. Исходя из изложенного, представляется, что рассматриваемая правовая ситуация состоит в следующем: в случае исполнения обязательства третьим лицом без согласия должника или вопреки его несогласию нельзя признать обязательство, существующее между кредитором и должником, исполненным. Такое утверждение основано на комплексном толковании ст. ст. 307 и 309 ГК РФ, позволяющем обосновать, что надлежащее исполнение обязательства возможно (среди прочего) только тогда, когда оно осуществляется должником (или с его согласия (п. 1 ст. 313 ГК РФ)), поскольку именно должник выступает субъектом обязанности. Другими словами, по аналогии с содержанием ст. 312 ГК РФ «Исполнение обязательства надлежащему лицу» мы вправе говорить о том, что обязательство может быть признано исполненным без какого-либо порока, только если такое исполнение осуществляется «надлежащим лицом», т. е. должником. В противном случае говорить о том, что обязательство должника исполнено, нельзя. Следовательно, переданное в таком случае третьим лицом кредитору в счет исполнения обязательство должника должно расцениваться как неосновательное обогащение последнего за счет третьего лица. Соответственно третье лицо приобретает права (требования) по кондикционному обязательству, но не к должнику, а к кредитору. Сходное мнение высказывается и в судебной практике. Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 30 ноября 2000 г. N Ф08-3348/2000 специально отмечается, что «оплата товара третьим лицом при отсутствии у этого лица денежных обязательств перед покупателем не свидетельствует о совершении платежа…». Такая позиция традиционна для отечественной судебной практики.
* * *
Некоторые исключения из общего правила п. 1 ст. 313 ГК РФ предусматривает и специальное законодательство. Так, ст. 113 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» устанавливает возможность исполнения обязательств должника собственником имущества должника — унитарного предприятия, учредителями (участниками) должника либо третьим лицом или третьими лицами. Рассматривается такое исполнение как мера восстановления платежеспособности несостоятельного должника (ст. 109 указанного Закона), устанавливаемая в целях прекращения производства по делу о банкротстве. При этом требуется только уведомление арбитражного управляющего и кредиторов о начале исполнения; согласие должника не является условием исполнения его обязательств (п. 2 ст. 113). Особый интерес представляет решение законодателя, принятое в части последствий исполнения обязательств несостоятельного должника третьими лицами. Так, в соответствии с п. 4 ст. 113 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» денежные средства, переданные кредиторам в счет исполнения обязательств должника-банкрота, считаются предоставленными должнику на условиях договора беспроцентного займа, срок которого определен моментом востребования, но не ранее окончания срока, на который была введена процедура внешнего управления. Другими словами, исполнившее обязательство третье лицо в данном случае также приобретает права (требования) к должнику, но уже по совершенно иным основаниям: здесь нет перемены лиц в обязательстве; права (требования) возникают на основе самостоятельного, существующего в силу прямого указания закона обязательства займа. Несмотря на различие оснований и последствий, все вышеперечисленные случаи объединяет наличие у третьего лица безусловного собственного интереса в исполнении обязательства должника. Состоит такой интерес в защите принадлежащего третьему лицу права на свое имущество (залогодатель, не являющийся должником, собственник имущества должника — унитарного предприятия и др.) или на имущество должника (арендатор, залогодержатель и др.). Возникает закономерный вопрос: можно ли распространить правило об исполнении третьим лицом обязательства должника без его согласия на все случаи существования у третьего лица такого собственного интереса в защите принадлежащего ему права? Представляется, что ответ на этот вопрос должен быть положительным. Юридическим основанием такого решения может служить ст. 14 ГК РФ «Самозащита гражданских прав». Легального определения понятия «самозащита» Гражданский кодекс РФ не содержит. Самозащита гражданских прав определяется в литературе как совершение управомоченным лицом дозволенных законом действий, направленных на охрану его личных или имущественных прав и интересов <*>. Исполнение обязательства должника третьим лицом является одной из форм самозащиты права. ——————————— <*> См.: Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000. С. 177.
* * *
Кроме перечисленных выше, к случаям наличия у третьего лица собственного интереса в исполнении обязательства должника в связи с необходимостью защиты принадлежащего такому третьему лицу права можно, в частности, отнести случай исполнения обязательства должника собственником имущества должника — унитарного предприятия и учредителями должника. Право на самозащиту в форме исполнения обязательства должно признаваться за указанными лицами независимо от того, находится должник в процедуре банкротства или нет. В этом случае, исполняя обязательство должника, собственник имущества унитарного предприятия защищает свое право собственности на закрепленное за должником имущество, а учредители юридического лица иной организационно-правовой формы — право на часть имущества должника в случае своего выхода, исключения, ликвидации юридического лица и др. К указанным случаям относится и право (не установленное законом, но безусловно существующее в рамках принятой концепции) учредителя доверительного управления исполнить обязательство должника — доверительного управляющего, если такое обязательство возникло в связи с доверительным управлением имуществом (п. 3 ст. 1022 ГК РФ). Можно привести и другие примеры. Главное, что во всех перечисленных случаях, когда третье лицо обладает правом, поставленным под угрозу в связи с неисполнением должником его обязательства перед кредитором (правом, «требующим защиты»), это лицо, реализуя свое право на самозащиту, вправе исполнить обязательство неисправного должника без согласия последнего и даже вопреки явно выраженному его несогласию. При этом тот факт, что право третьего лица еще не нарушено, а только создана угроза его нарушения, не должен настораживать (п. 2 ст. 12 ГК РФ). Сказанное позволяет охарактеризовать самозащиту как один из способов защиты гражданских прав. Так, считается, что самозащита гражданских прав предполагает совершение управомоченным лицом исключительно и только действий фактического порядка <*>. Совершение действий юридического характера, но в неюрисдикционном порядке принято называть мерами оперативного воздействия <**>. Однако анализируемые выше случаи правильнее относить именно к мерам самозащиты, поскольку меры оперативного воздействия могут применяться управомоченной стороной только к контрагенту по обязательству, в рамках обязательственных связей. Так, В. П. Грибанов отмечал, что меры оперативного воздействия неразрывно связаны с обязательственными отношениями. Они представляют собой один из видов правовых гарантий, направленных на обеспечение надлежащего исполнения обязательств путем предоставления управомоченной стороне права непосредственного оперативного воздействия на своего неисправного контрагента. В рассматриваемой ситуации третье лицо и кредитор в обязательственных правоотношениях не состоят. ——————————— <*> Гражданское право: Учебник. Том 1 / Отв. ред. Суханов Е. А. М.: БЕК, 2002. С. 413. <**> Грибанов В. П. Указ. соч. С. 133.
Учитывая отсутствие каких-либо ограничений на этот счет в ст. 14 ГК РФ, необходимо признать, что меры самозащиты подразумевают действия не только фактического, но и юридического характера. В соответствии с данной статьей ГК РФ способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Применительно к рассматриваемой ситуации это означает, что третье лицо, исполняя обязательство должника в целях защиты принадлежащего ему права, не вправе выходить за пределы действий, необходимых для пресечения возможности обращения взыскания на имущество третьего лица, находящегося у должника, или на имущество должника, на которое третье лицо обладает тем или иным правом. В противном случае за пределами таких действий (в том числе в их денежно-стоимостном выражении) исполнение обязательства без согласия должника не будет считаться надлежащим и повлечет описанные выше последствия. Учитывая изложенное, пока нет смысла говорить о необходимости расширительного толкования п. 2 ст. 313 ГК РФ или внесении изменений в действующее гражданское законодательство.
* * *
Приведенные отношения необходимо отличать от правовой ситуации, складывающейся в случаях, предусмотренных гл. 50 ГК РФ «Действия в чужом интересе без поручения». Согласно ст. 980 ГК РФ сфера применения названной главы ограничивается действиями без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях в том числе исполнения его обязательства или в его иных непротивоправных интересах. Иными словами, в данной статье речь идет о действиях третьего лица, в том числе по исполнению обязательств, не в собственных интересах, а в интересах самого должника. Представляется, что такие отношения можно рассматривать как частный случай исполнения обязательства третьим лицом независимо от согласия должника <*>. Однако в основании такого исполнения лежит специальный правовой механизм, а не институт самозащиты гражданских прав. Здесь же важно, что к описанным выше отношениям, связанным с исполнением обязательства третьим лицом и основанным на самозащите, не подлежит применению норма п. 1 ст. 983 ГК РФ, устанавливающая, что такие действия, совершенные при явном несогласии заинтересованного лица, не влекут для последнего обязанностей ни в отношении совершившего эти действия, ни в отношении третьих лиц. ——————————— <*> Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 28.
Таким образом, во всех случаях, когда третье лицо обладает правом на имущество должника или на имущество, находящееся у должника по тем или иным основаниям, и подвергается опасности утратить свое право вследствие обращения кредитором взыскания на такое имущество, оно вправе в порядке самозащиты принадлежащего ему права (ст. 14 ГК РФ) исполнить обязательство должника без его согласия. При этом установленное п. 2 ст. 313 ГК РФ правило нельзя рассматривать как предусмотренное законодателем ограничение — оно только частный случай самозащиты права, принадлежащего третьему лицу.
