Одной из сложных и актуальных проблем цессии является правопреемство, основанное на уступке права требования, при исполнительном производстве. Среди специалистов и практиков нет единообразного суждения о моменте перехода права требования по исполнительным листам, основанного на договоре цессии, и единообразной судебно-арбитражной практики. Это обусловлено следующими обстоятельствами. По общему правилу, право (требования), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона (п. 1 ст. 382 ГК РФ). Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права (ст. 384 ГК РФ). Как следует из вышеназванных норм, какие-либо исключения в отношении цессии по исполнительному листу закон не содержит. Следовательно, цессия по исполнительному листу переходит в обычном состоянии, и момент перехода права к новому кредитору определяется общими правилами о заключении договора (ст. 425 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 425 ГК РФ договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения. Трудность применения вышеуказанных норм гражданского закона в отношении уступок по исполнительным листам заключается в том, что имеются нормы в других федеральных законах, которые в определенных случаях не только не согласуются с ними, но и противоречат им. Прежде всего это Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ «Об исполнительном производстве». В соответствии со ст. 32 данного Закона в случае выбытия одной из сторон (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель обязан своим постановлением произвести замену этой стороны ее правопреемником, определенным в порядке, установленном федеральным законом. Для правопреемника все действия, совершенные до его вступления в исполнительное производство, обязательны в той мере, в какой они были бы обязательны для стороны, которую правопреемник заменил. Возникает вопрос: каким федеральным законом определен порядок замены? Специального федерального закона по этому поводу нет. На практике происходит следующее. В одних случаях судебный пристав-исполнитель своим постановлением производит замену стороны (кредитора) в исполнительном производстве, а в других случаях — отказывается делать это, ссылаясь на соответствующею норму АПК РФ. Действительно, в соответствии со ст. 48 АПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает об этом в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса. Судебный акт, которым произведена замена стороны ее правопреемником, может быть обжалован. Для правопреемника все действия, совершенные в арбитражном процессе до вступления правопреемника в дело, обязательны в той мере, в какой они были обязательны для лица, которое правопреемник заменил. Таким образом, налицо коллизии законов: Гражданский кодекс не содержит норм, специально регулирующих уступку по исполнительному листу, т. е. замена стороны по исполнительному листу происходит с момента заключения договора цессии; согласно Закону об исполнительном производстве для замены стороны по уступке права требования по исполнительному листу требуется специальное постановление о правопреемстве по исполнительному производству; согласно АПК РФ для того чтобы правопреемство состоялось, необходим судебный акт — определение о замене стороны на исполнительной стадии. Эти обстоятельства отрицательно сказываются на гражданском обороте, поскольку: во-первых, однозначно нельзя утверждать, с какого момента происходит замена кредитора по исполнительному производству — с момента заключения цессии или вынесения постановления судебным приставом-исполнителем о замене стороны правопреемником либо с момента вступления в законную силу определения суда о замене стороны правопреемником; во-вторых, безусловно, между вышеуказанными промежутками времени пройдет определенное время (месяцы, а то и годы), за это время не исключена возможность того, что первоначальные стороны «исчезают», а хуже всего — уступленное требование недобросовестным контрагентом еще раз будет передано по цессии; в-третьих, поскольку для нового кредитора — предпринимателя важным является фактор времени, то он, как правило, не может уступить это требование за деньги (например, по договору факторинга) или его средства «замораживаются» в виде права требования по исполнительному листу, пока не будет соответствующего акта о правопреемстве судебного пристава-исполнителя или судебного акта; в-четвертых, вышеназванные обстоятельства напрямую затрудняют развитие института цессии, поскольку не всякий здравомыслящий предприниматель захочет иметь дело с цессией; в-пятых, ввиду того, что оборот сделок, основанных на уступке права требования по исполнительным листам, не соответствует нормальному гражданскому обороту, это способствует выбытию определенного имущества из оборота, что нежелательно для рыночной экономики. Судебно-арбитражная практика иногда не только не стремится устранить перечисленные отрицательные обстоятельства, а наоборот, в отдельных случаях решение суда фактически ущемляет права и интересы добросовестного нового кредитора по исполнительному листу. Это можно проиллюстрировать на одном из характерных примеров, рассмотренных Арбитражным судом Чувашской Республики. ООО «Фабий» г. Чебоксары обратилось в суд с заявлением о замене взыскателя МУП «Цивильское ПО ЖКХ» г. Цивильска на ООО «Фабий» г. Чебоксары по исполнительному листу N 031877 по делу N А79-4425/2000-СК2-4005. В судебном заседании представитель заявителя поддержал заявление. Определением Арбитражного суда Чувашской Республики от 19 января 2001 г. по указанному делу утверждено мировое соглашение, по которому МУЗ Цивильская ЦРБ обязалась возместить МУП «Цивильское ПО ЖКХ» долг в сумме 183138 руб. 22 коп. не позднее 31 марта 2001 г. 22 февраля 2001 г. по договору об уступке права требования МУП «Цивильское ПО ЖКХ» уступило ООО «Фабий» право требования долга с МУЗ Цивильская ЦРБ в сумме 183138 руб. 22 коп. по исполнительному листу от 19 февраля 2001 г. N 031877 за оказанные юридические услуги. На основании изложенного заявитель просит удовлетворить заявление. Ответчик возразил против замены взыскателя, пояснив, что на день рассмотрения заявления исполнительный лист N 031877 должником МУЗ Цивильская ЦРБ исполнен путем передачи векселей и перечислением денежных средств. Исполнительное производство окончено. Суд установил следующее: определением Арбитражного суда Чувашской Республики от 19 января 2001 г. утверждено мировое соглашение, по которому МУЗ Цивильская ЦРБ обязалось возместить МУП «Цивильское ПО ЖКХ» долг в сумме 183138 руб. 22 коп. не позднее 31 марта 2001 г. 22 февраля 2001 г. МУП «Цивильское ПО ЖКХ» и ООО «Фабий» подписали договор об уступке права требования долга с МУЗ Цивильская ЦРБ в сумме 183138 руб. 22 коп. по исполнительному листу N 031877. Согласно ст. 48 Арбитражного процессуального кодекса РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса. Из материалов дела и исполнительного производства видно, что 28 марта 2001 г. по исполнительному листу арбитражного суда N 031877 было возбуждено исполнительное производство N 1-253 в отношении должника МУЗ Цивильская ЦРБ о взыскании 183138 руб. 22 коп. Постановлением от 28 декабря 2001 г. исполнительное производство было окончено на основании заявления взыскателя МУП «Цивильское ПО ЖКХ» о прекращении исполнительного производства в связи с погашением задолженности в полном объеме. Суд считает, что исполнение судебного акта представляет собой стадию арбитражного процесса. На день рассмотрения заявления о замене взыскателя по исполнительному листу исполнительное производство окончено в связи с отзывом исполнительного листа и исполнением его со стороны должника. Следовательно, все стадии арбитражного процесса закончены, а правопреемство, в соответствии со ст. 48 АПК РФ, возможно лишь на стадии арбитражного процесса. Суд определил: ООО «Фабий» в удовлетворении заявления о замене взыскателя по исполнительному листу N 031877 отказать. Таким образом, через два года после заключения уступки требования суд отказал в замене первоначального кредитора по исполнительному листу, несмотря на то, что должник с момента подписания договора цессии 19 января 2001 г. в надлежащем порядке был извещен о состоявшейся уступке в соответствии с нормами ст. 385 ГК РФ. Другая проблема, которую высветило данное дело, заключается в том, что первоначальный кредитор, несмотря на договор об уступке по исполнительному листу от 19 января 2001 г., отзывает исполнительный лист «в связи с погашением задолженности в полном объеме». В силу ст. 382 ГК РФ такое действие первоначального кредитора неправомерно, поскольку по договору об уступке происходит безусловная замена стороны (кредитора), на что неоднократно обращалось внимание Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ <*>. ——————————— <*> См., например, Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 19 октября 1999 г. N 7945/98 // СПС «КонсультантПлюс Арбитраж».
Апелляционная инстанция Арбитражного суда Чувашской Республики по делу N А79-4425/00-СК2-4005 с выводами суда первой инстанции не согласилась, указывая следующее. Выводы не соответствуют действующему законодательству об исполнительном производстве. Принятое судебным приставом-исполнителем постановление от 28 декабря 2001 г. об окончании исполнительного производства в связи с отзывом взыскателем исполнительного листа в соответствии со ст. 27 Федерального закона «Об исполнительном производстве» не является окончанием исполнительного производства как стадии арбитражного процесса, а лишь свидетельствует об окончании исполнительного производства в данном подразделении службы судебных приставов. При этом исполнительный лист был возвращен взыскателю по его просьбе и находился в дальнейшем у него без движения. При таких обстоятельствах суду следовало выяснить, действительно ли должник (МУЗ Цивильская ЦРБ) погасил задолженность перед взыскателем (МУП «Цивильское ПО ЖКХ») до того, как поставил его в известность о замене взыскателя по договору цессии от 22 февраля 2001 г. Апелляционная инстанция приходит к выводу, что МУЗ Цивильская ЦРБ была уведомлена о замене взыскателя по договору цессии судом при рассмотрении данного заявления ООО «Фабий», т. е. не позднее июля 2001 г. К этому времени должник передал первоначальному кредитору 17 июля 2001 г. вексель на сумму 20000 руб. с указанием назначения платежа — в погашение задолженности, что суд расценивает в соответствии с ч. 3 ст. 382 ГК РФ как исполнение надлежащему кредитору. Переданный 12 июля 2001 г. вексель N 1748093 (также как и перечисленные 27 апреля 2001 г. 14000 руб.) не может быть признан как исполнение обязательств по данному исполнительному листу, т. к. назначение платежа указано — за отопление. Установлено, что между МУП «Цивильское ПО ЖКХ» и МУЗ Цивильская ЦРБ отношения по предоставлению услуг водопровода и канализации существовали и в период 2000 — 2002 гг. Все остальные векселя (л. д. 110, т. 2) переданы должником первоначальному кредитору, во-первых, после его уведомления о произведенной цессии, во-вторых, назначение платежей в них указано — за использование воды. Поэтому следует признать, что задолженность МУЗ Цивильская ЦРБ перед МУП «Цивильское ПО ЖКХ» по спорному исполнительному листу не погашена в сумме 163138 руб. 22 коп. Поскольку исполнительное производство прекращено не было, то заявление ООО «Фабий» о замене взыскателя по данному исполнительному листу подлежало удовлетворению за вычетом 20000 руб. Арбитражный суд постановил: Определение Арбитражного суда Чувашской Республики от 4 ноября 2002 г. по делу N А79-4425/2000-СК2-4005 отменить. Произвести замену взыскателя по делу N А79-4425/2000-СК2-4005 на стадии исполнительного производства с муниципального унитарного предприятия «Цивильское производственное объединение жилищно-коммунального хозяйства» г. Цивильска на общество с ограниченной ответственностью «Фабий» г. Чебоксары. Исполнительный лист N 031877 признать утратившим силу. Взыскателю выдать исполнительный лист на сумму 163138 руб. 22 коп. При повторном рассмотрении дела суд апелляционной инстанции полно, всесторонне и объективно исследовал представленные участниками процесса доказательства, дал им соответствующую правовую оценку и при правильном установлении фактических обстоятельств спора сделал правомерные выводы о выбытии стороны в установленном решением суда материальном правоотношении и об отсутствии оснований для отказа в удовлетворении требования правопреемника. Федеральный арбитражный суд по Волго-Вятскому округу поддержал доводы апелляционной инстанции, указав об этом в постановлении от 26 марта 2003 г. Данный вывод ФАС Волго-Вятского округа не только, на мой взгляд, соответствует нормам гл. 24 ГК РФ, но и является важным для правоприменительной практики и для гражданского оборота, поскольку сделан практический вывод о моменте правопреемства по уступке права требования по исполнительному листу — с момента заключения договора цессии первоначальный кредитор безусловно выбывает из спорного правоотношения. Данный вывод ФАС также будет играть положительную роль в единообразном применении законодательства о цессии и исключает неверное (по моему мнению) решение в отдельных случаях арбитражными судами дел по уступке по исполнительным листам. Следующая проблема цессии по исполнительным листам выявилась в ходе судебного разбирательства Арбитражного суда Чувашской Республики по делу N А79-4568/01-СК2-4204. ООО «Фабий» г. Чебоксары обратилось в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа. Представитель заявителя доводы заявления поддержал, пояснив, что определением Арбитражного суда Чувашской Республики от 18 июля 2001 г. произведено процессуальное правопреемство по арбитражному определению от 18 января 2001 г., согласно которому ОАО «Спецмонтажгаз» г. Чебоксары — взыскатель был заменен на ООО «Фабий» г. Чебоксары по договору переуступки права требования от 18 января 2001 г. в сумме 387189 руб. 26 коп. Представитель должника требования заявителя о выдаче исполнительного листа отклонил, пояснив, что рассчитался с основным должником путем передачи векселей и денежной суммы. Представитель ОАО «Спецмонтажгаз» г. Чебоксары и представитель ООО «Фабий» считают, что должником сумма уплачена ненадлежащему взыскателю. Судебным приставом-исполнителем представлено суду на обозрение исполнительное производство по спорному вопросу. Суд установил следующее: определением суда от 18 января 2001 г. судом было утверждено мировое соглашение между ОАО «Спецмонтажгаз» г. Чебоксары и СХПК им. Кирова Канашского района. Согласно условиям мирового соглашения СХПК им. Кирова обязалось погасить долг в сумме 387189 руб. 26 коп. ОАО «Спецмонтажгаз» г. Чебоксары не позднее 18 апреля 2001 г. 6 июня 2001 г. должником во исполнение мирового соглашения были переданы взыскателю векселя на сумму 300000 руб. 18 июля 2001 г. определением арбитражного суда было произведено процессуальное правопреемство по арбитражному определению от 18 января 2001 г., по которому ОАО «Спецмонтажгаз» г. Чебоксары — основной взыскатель был заменен на ООО «Фабий» г. Чебоксары во исполнение договора переуступки права требования по договору от 18 января 2001 г. в сумме 387189 руб. 26 коп. Также согласно распоряжению главы администрации Канашского района от 30 января 2001 г. N 15 на частичное погашение долга были выделены средства в размере 93000 руб., которые в сумме 743000 руб. были погашены основному должнику, что подтверждается платежным поручением от 31 января 2001 г. N 8. Доказательств направления определения суда от 18 июля 2001 г. в службу судебных приставов для замены взыскателя заявителем суду не представлено. Суд считает, что заявление ООО «Фабий» г. Чебоксары на основании вышеизложенного подлежит отклонению. Согласно представленным должником доказательствам определение суда по утвержденному мировому соглашению исполнено ранее, чем принято определение о процессуальном правопреемстве. Суд считает, что судебным приставом-исполнителем правомерно окончено исполнительное производство в связи с исполнением должником решения суда основному должнику. Суд определил: заявление ООО «Фабий» г. Чебоксары о выдаче исполнительного листа отклонить. Таким образом, суд решил, что после определения правопреемства по исполнительному листу новый кредитор обязан уведомить об этом службу судебных приставов. Такой вывод суда, как представляется, не является бесспорным, поскольку, во-первых, законодательство этого не требует, во-вторых, служба судебных приставов являлась участницей процесса, и в ее адрес направлялось данное определение суда. Следовательно, если и согласиться с логикой суда, то неизвещение новым кредитором службы судебных приставов об определении суда о замене взыскателя не может являться основанием отказа удовлетворения заявления ООО «Фабий». Апелляционная инстанция решила: заявитель обратился с апелляционной жалобой на определение суда от 12 апреля 2002 г., считая, что определение суда было вынесено с нарушением норм материального права, а именно ст. ст. 309, 312, 316, п. 2 ст. 382 Гражданского кодекса РФ. По мнению заявителя, отсутствуют какие-либо доказательства того, что вексель на сумму 300000 руб. был передан в счет исполнения обязательства по спорному исполнительному листу. В судебном заседании заявитель поддержал апелляционную жалобу, повторил изложенные в ней доводы. Представители администрации и СХПК им. Кирова просили определение суда от 12 апреля 2002 г. оставить в силе. Обсудив доводы жалобы и исследовав письменные материалы дела, апелляционная инстанция оснований для отмены определения не усматривает. В соответствии с условиями мирового соглашения, заключенного между ОАО «Спецмонтажгаз» и СХПК им. Кирова, утвержденного определением суда от 18 января 2001 г., СХПК им. Кирова обязалось погасить долг в сумме 387189 руб. 26 коп. ОАО «Спецмонтажгаз» не позднее 18 апреля 2001 г. 30 июня согласно распоряжению главы администрации Канашского района от 30 января 2001 г. N 15 СХПК им. Кирова было выделено 93000 руб. из бюджета Чувашской Республики на частичное погашение долга. 6 июня 2001 г. во исполнение условий мирового соглашения должник передал взыскателю 300000 руб., что подтверждается актом приема-передачи векселей (л. д. 102). Определением суда от 18 июля 2001 г. была произведена замена взыскателя, в соответствии с которым ОАО «Спецмонтажгаз» — основной взыскатель было заменено на ООО «Фабий» во исполнение договора переуступки права требования, заключенного между ними 18 января 2001 г. на сумму 387189 руб. 26 коп. В связи с тем, что замена взыскателя производилась в рамках исполнительного производства, ООО «Фабий» становилось надлежащим взыскателем лишь с 18 июля 2001 г. Как следует из материалов дела, на момент замены взыскателя долг СХПК им. Кирова был полностью погашен ОАО «Спецмонтажгаз». 9 августа 2001 г. судебным приставом-исполнителем было вынесено постановление об окончании исполнительного производства в связи с фактическим исполнением, которое в судебном порядке не отменено. Таким образом, основания для выдачи исполнительного листа ООО «Фабий» отсутствуют. Апелляционная инстанция постановила: определение Арбитражного суда Чувашской Республики от 12 апреля 2002 г. по делу N А79-4568/01-СК2-4204 оставить без изменения, а апелляционную жалобу — без удовлетворения. Таким образом, Арбитражный суд Чувашской Республики разрешил два по существу одинаковых спора по цессии по исполнительным листам по-разному, т. е. выводы судебных инстанций фактически взаимоисключающие. Обнаружилось два подхода: (который, по моему мнению является правильным) — цессия считается состоявшейся с момента заключения договора об уступке права требования по исполнительному листу и уведомления об этом должника; второй — для признания цессии по исполнительному листу помимо договора требуются соответствующий судебный акт и уведомление службы приставов, и только с этого момента цессия по исполнительному листу считается состоявшейся. Очевидно, разные решения арбитражного суда по спору о цессии по исполнительному листу связаны с трудностью определения момента перехода прав новому кредитору по сделке (договору) об уступке права требования по исполнительному листу. В интересах нормального гражданского оборота, по-видимому, будет верным первый подход. С этой точки зрения представляется правильным суждение О. А. Колесникова, который указывает следующее: «Представляется, что при отсутствии в гл. 24 ГК РФ прямого указания на момент перехода обязательственного права следует применять нормы этой главы, опираясь прежде всего на более устоявшийся институт — общие нормы об обязательстве. Такой подход предполагает необходимость применения к цессии аналогии закона о передаче вещи» <*>. ——————————— <*> Колесников О. А. О моменте перехода обязательственных прав на основании сделки. // Арбитражная практика. Специальный выпуск: Уступка права требования. 2003. С. 11, 12.
Возможно, эту точку зрения поддерживают не все специалисты, но в настоящий момент, когда нет специального закона, содержащего нормы о моменте перехода гражданских прав (права требования), в частности, по исполнительным листам, предложение О. А. Колесникова в достаточной степени защищает интересы и права добросовестного нового кредитора. Второй вариант разрешения указанной проблемы возможен с помощью ст. 32 Федерального закона «Об исполнительном производстве». Согласно данной статье судебный пристав-исполнитель своим постановлением, без какого-либо судебного акта, обязан на основании уступки права требования произвести замену стороны. Закон ему этого делать не запрещает. Поэтому представляется, что решение суда по уступке права требования и замене взыскателя (правопреемника) носит факультативный характер и направлено на усиление позиции кредитора в исполнительном производстве. Наоборот, такие действия судебного пристава-исполнителя, прежде всего, будут направлены на стабильность исполнительного производства. В этой стадии заслуживает внимания позиция специалистов, сформулированная следующим образом: «Было бы правильным принять решение о законности услуги прав в исполнительном производстве, если установленное судом правоотношение допускает правопреемство, и уже в зависимости от этого решать вопросы о законности или незаконности действий судебного пристава-исполнителя, которые также могут быть обжалованы в соответствующий суд лицами, участвующими в исполнительном производстве» <*>. Ведь если есть заключенный договор об уступке, следовательно, по исполнительному листу появился новый кредитор. Значит, чтобы не прерывались исполнительные действия ввиду неопределенности взыскателя, следует осуществить правопреемство в исполнительном производстве. При этом какие-либо ущемления прав должника не имеются, поскольку для последнего не имеет значения, кто является для него кредитором. А если в действиях судебного пристава-исполнителя по осуществлению правопреемства имелись нарушения закона, они могут быть обжалованы в судебном порядке, в том числе должником, а суд дает оценку правильности перемены кредитора в исполнительном производстве. Данное предложение отвечает интересам кредитора, но, как практика показывает, правами, предусмотренными ст. 32 Закона об исполнительном производстве, помогают распоряжаться не все судебные приставы-исполнители по разным причинам: незнание законов, поскольку большинство судебных приставов-исполнителей — вчерашние выпускники юридических вузов; давление административных органов, «могущественных» должников, отсутствие единообразной практики по таким спорам и т. п. ——————————— <*> Елькин С. К. Перемена лиц в обязательстве путем перехода прав кредитора к другому лицу. // Арбитражная практика. Специальный выпуск. 2001. С. 65.
Однако пока существуют проблемы и коллизии в исполнительно-процессуальном и гражданском законодательстве. Из этого следует, что Пленуму Высшего Арбитражного Суда РФ представляется необходимым в одном из постановлений по вышеизложенным проблемам внести ясность на уровне правоприменительной практики в отношении цессии по исполнительным листам.
