Микрюков Виктор Алексеевич, адвокат, доцент Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), кандидат юридических наук.
Автор оценивает недавнее законодательное санкционирование возможности выдачи безотзывных доверенностей как доктринально не подготовленное и показывает неизбежные проблемы практического применения новых правил.
Ключевые слова: безотзывная доверенность, отмена доверенности, ограничение прав, фидуциарные отношения, обеспечение исполнения обязательств.
Irrevocable power of attorney institution problems V. A. Mikryukov
Mikryukov Viktor Alexeevich, PhD in Law, lawyer, Associate Professor at Kutafin Moscow State Law University.
The author considers the recent legal approval of the opportunity of issue of irrevocable powers of attorney as immature from the point of view of the doctrine and reveals inevitable adverse effects of application of the new rules.
Key words: irrevocable power of attorney, power of attorney revocation, restricted tights, fiduciary relations, securing performance.
Лицо, выдавшее доверенность, может во всякое время отменить доверенность или передоверие, а лицо, которому доверенность выдана, — отказаться от нее. Соглашение об отказе от этих прав ничтожно. Это правило, закрепленное в п. 2 ст. 188 ГК РФ, до недавнего времени изъятий не имело. Признание законодателем исключительной твердости права на отзыв доверенности и ничтожности соглашений об отказе от него основывалось на признанной в науке квалификации выдачи доверенности в качестве сделки, конституирующим признаком которой выступает фидуциарность отношений ее участников <1>. Действительно, возникновение и нормальное существование правоотношений вследствие выдачи одним лицом другому письменного уполномочия для представительства перед третьими лицами возможны только при условии особого, повышенного доверия и расположения, оказываемого доверителем получателю доверенности. Поэтому право доверителя в любой момент отменить доверенность, являясь имманентной характеристикой представительства по доверенности, выступало проявлением и в свете нормы п. 2 ст. 188 ГК РФ одновременно гарантией обеспечения доверительности в правовой связи представителя и представляемого. ——————————— <1> См.: Егорова М. А. Прекращение обязательств вследствие прекращения действия правонаделительных актов // Право и экономика. 2011. N 2. С. 20 — 26.
Вместе с тем, несмотря на фидуциарный характер отношений представительства по доверенности и обеспечение государством устойчивости права на отмену доверенности, последнее, как и любое субъективное гражданское право, не может использоваться вразрез с его назначением, должно иметь заранее установленные границы и, что самое важное, принципиально может быть подвергнуто ограничению в целях, указанных в ст. 1 ГК РФ, особенно в случаях, когда речь идет об использовании доверенности в качестве инструмента исполнения юридических обязанностей. Наиболее наглядно потребность в ограничении права на отмену доверенности проявляется в корпоративно-правовой сфере. К примеру, если участники договора об осуществлении прав участников обществ с ограниченной ответственностью (акционерного соглашения) договорились о голосовании на общем собрании участников (акционеров) определенным образом и выдали для этого доверенности на участие в собрании и соответствующее голосование одному из членов данной корпорации или согласованному третьему лицу, вполне объяснимо всестороннее желание сделать невозможным или затруднить отзыв таких доверенностей с целью обеспечения исполнения условий корпоративного соглашения. В ситуации, когда доверенности составляются по существу не для представительства, а с целью исполнения доверителем по заключенному с поверенным договору об отчуждении акций обязанности по переносу на приобретателя права участвовать в собрании акционеров (согласно п. 2 ст. 57 ФЗ от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ «Об акционерных обществах» <2> в случае передачи акций после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, и до даты проведения общего собрания акционеров лицо, включенное в этот список, обязано выдать приобретателю доверенность на голосование или голосовать на общем собрании в соответствии с указаниями приобретателя акций), также явно необходимым становится механизм ограничения права на отмену доверенности. ——————————— <2> СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 1.
Осознание указанной потребности и стремление повысить инвестиционную привлекательность отечественной экономики посредством внедрения в российское гражданское законодательство апробированных в зарубежных правопорядках и привычных для иностранных инвесторов юридических механизмов обеспечения коммерческой уверенности в корпоративных отношениях <3> предопределили появление идеи о закреплении в ГК РФ института безотзывной доверенности. ——————————— <3> См., напр.: Куделин А. Акционерное соглашение по российскому праву. Часть II // Корпоративный юрист. 2009. N 11. С. 7 — 11; Бородкин В. Г. Проблемы правового регулирования отношений инвесторов и ученых в инновационных компаниях // Право и экономика. 2012. N 10. С. 9 — 14.
Первоначально планировалось ввести норму о безотзывных доверенностях именно в разделе ГК РФ о корпоративных юридических лицах, в статье об особенностях управления в хозяйственных товариществах и обществах. Согласно п. 5 ст. 67.1 ГК РФ в редакции проекта Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации», опубликованного на сайте «Российской газеты» 14 сентября 2011 г., предполагалось, что в целях исполнения обязанностей, вытекающих из корпоративного договора, его стороной, являющейся коммерческой организацией или индивидуальным предпринимателем, может быть выдана доверенность, которая не может быть отменена до окончания срока ее действия, кроме случаев прекращения корпоративного договора в отношении выдавшего ее лица (безотзывная доверенность). Сторонники идеи о внедрении института безотзывной доверенности подчеркивали, что решение о частичном включении механизма ограничения права на отмену доверенностей исключительно в области корпоративного права совсем не случайно, что дозволение выдачи безотзывных доверенностей в качестве общего правила допустить нельзя <4>. Авторы проекта обновления ГК РФ отмечали, что безотзывные доверенности — это совсем не мелочь, что, вводя их, законодатель должен отдавать себе отчет в том, что появляется легальная возможность совершать от имени доверителя юридически значимые действия вопреки его воле, даже прямо выраженной <5>. ——————————— <4> Модернизация гражданского законодательства России: продолжение дискуссии (заседание Круглого стола в рамках Европейско-Азиатского правового конгресса 26 мая 2011 г.) // Цивилистика — интернет-портал о науке гражданского права: [сайт]. 2011. URL: http://civilista. ru/news. php? id=26. <5> Интервью с А. Л. Маковским, первым заместителем председателя совета Исследовательского центра частного права при Президенте России, д. ю.н., профессором, заслуженным деятелем науки РФ // Законодательство. 2012. N 6.
Несмотря на то, что применение доверенностей не по прямому назначению, в том числе и в целях обеспечения исполнения обязанностей из корпоративных соглашений, есть яркий пример неэффективного правотворчества и притворного практического поведения, а также что ущемление права на отмену доверенности разрушает саму конструкцию фидуциарного отношения представительства по доверенности, такое адресное, точечное (в порядке исключения) притворное, но продуктивное использование института безотзывных доверенностей в корпоративной сфере можно было бы признать оправданным. Однако на деле обновление положений гражданского законодательства о доверенности обернулось генерализацией указанного частного решения. С 1 сентября 2013 г. в общее правило об отмене доверенностей внесена оговорка о законном изъятии. Согласно п. 2 ст. 188 ГК РФ, в редакции Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» <6>, лицо, выдавшее доверенность, может отменить доверенность или передоверие, но за исключением случая, предусмотренного в новой ст. 188.1 ГК РФ, введенной указанным Законом. Правилами ст. 188.1 ГК РФ предусмотрена возможность выдачи безотзывной доверенности — доверенности, в которой представляемый указал на то, что она не может быть отменена до окончания срока ее действия либо может быть отменена только в предусмотренных в доверенности случаях. ——————————— <6> СЗ РФ. 2013. N 19. Ст. 2327.
Даже если отвлечься от представляющегося принципиально неверным реформирования отечественного гражданского законодательства в направлении установления возможности исключения права на отмену доверенности, выступающего гарантией и одновременно конституирующим признаком фидуциарности отношений порождаемого доверенностью представительства, а равно в направлении поощрения искусственного, притворного использования института доверенности не по прямому назначению, нельзя не констатировать, что столь поспешное и доктринально неподготовленное законодательное санкционирование существования безотзывных доверенностей вызвало ряд проблемных вопросов. Во-первых, сомнительна обоснованность легализации самого названия «безотзывная доверенность». Уместно ли называть безотзывной доверенность, отозвать которую, как это следует из ст. 188.1 ГК РФ, все-таки можно, если представляемый не исключил полностью, а лишь ограничил право ее отмены определенными условиями, и которую в любом случае можно отменить после прекращения того обязательства, для исполнения или обеспечения исполнения которого доверенность выдана, а также в любое время в случае злоупотребления представителем своими полномочиями, равно как и при возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что данное злоупотребление может произойти? Представляется вполне очевидным, что в действительности речь идет не о введении института безотзывной доверенности, а о допущении в порядке п. 2 ст. 1 ГК РФ лишь некоторого (хотя и весьма ощутимого) самоограничения представляемым его субъективного гражданского права на отмену доверенности в определенных случаях. Во-вторых, нельзя назвать достаточно проработанной формулировку нормы п. 1 ст. 188.1 ГК РФ, очерчивающей сферу применения безотзывных доверенностей. Таковые могут выдаваться «в целях исполнения или обеспечения исполнения обязательства представляемого перед представителем или лицами, от имени или в интересах которых действует представитель, в случаях, если такое обязательство связано с осуществлением предпринимательской деятельности». Обусловливая возможность выдачи безотзывной доверенности необходимостью установления связи отношений, в рамках которых выдается данная доверенность, с осуществлением предпринимательской деятельности, законодатель не определил, должна ли эта связь проявляться в поведении одного лишь представляемого, хотя бы кого-либо из участников данных отношений (представляемого, представителя, третьего лица, в обеспечение исполнения или в порядке исполнения обязательства перед которым доверенность выдана) или обязательно всех этих участников? С одной стороны, при толковании указанного правила нельзя не учитывать, что ограничение права на отмену безотзывной доверенности по существу создает повышенный риск только для представляемого, и потому напрашивается вывод о возможности выдачи безотзывной доверенности только лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность. С другой стороны, данный вывод поставит под сомнение возможность достижения целей, ради которых институт безотзывной доверенности вводился в первую очередь — создание простого, удобного и достаточно надежного механизма обеспечения имущественных интересов участников корпоративных отношений, которые могут и не отвечать (на практике зачастую не отвечают) признакам предпринимательских. Принимая во внимание, что согласно п. 2 ст. 188.1 ГК РФ безотзывная доверенность должна быть нотариально удостоверена, при отсутствии законодательного уточнения или соответствующего компетентного правоприменительного разъяснения по указанному моменту, представляется практически неосуществимой выдача доверенности представителем, не являющимся предпринимателем, лицу, деятельность которого не носит предпринимательских признаков. Так, согласно ст. 163 ГК РФ в редакции ФЗ от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ нотариальное удостоверение сделки означает проверку законности сделки, в том числе наличия у каждой из сторон права на ее совершение. Соответственно, нотариусы при удостоверении каждой безотзывной доверенности должны будут устанавливать целую систему обстоятельств: а) существует ли обязательство представляемого перед представителем или перед третьими лицами, от имени или в интересах которых действует представитель, б) связано ли оно с предпринимательской деятельностью, в) может ли это обязательство быть исполненным или обеспеченным посредством выдачи доверенности, г) соответствует ли содержание доверенности действительным намерениям представителя и представляемого и не противоречит ли оно требованиям закона. В-третьих, особую актуальность применительно к безотзывной доверенности приобретает не решенный окончательно вопрос о порядке совершения акта отмены доверенности, облеченной в нотариальную форму. В судебной практике существует подход, согласно которому отмена нотариальной доверенности подлежит нотариальному оформлению. Опираясь на положения ст. 156 ГК РФ о том, что к односторонним сделкам соответственно применяются общие положения об обязательствах и о договорах, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки, суды обращаются к норме п. 1 ст. 452 ГК РФ, согласно которой соглашение об изменении или о расторжении договора совершается в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов, договора или обычаев делового оборота не вытекает иное, и делают вывод, что отмена доверенности как односторонняя сделка, направленная на прекращение последствий односторонней сделки по выдаче доверенности, совершенной в нотариальной форме, также подлежит нотариальному удостоверению <7>. ——————————— <7> См.: Определение Московского городского суда от 19 ноября 2010 г. N 4г/3-9896/10; Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 7 сентября 2012 г. N 08АП-7638/12.
Другие суды не соглашаются с таким выводом, ссылаясь на то, что он не следует ни из буквального толкования норм ст. 188 ГК РФ, ни из положений ст. 86 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате от 11 февраля 1993 г. N 4462-1 <8>, которые вопрос о нотариальном удостоверении документа, оформляющего отмену доверенности, не регламентируют, соответствующей обязанности доверителя не устанавливают <9>. Данная позиция подкрепляется также содержанием Методических рекомендаций по удостоверению доверенностей, утвержденных решением правления Федеральной нотариальной палаты (протокол N 03/03 от 7 — 8 июля 2003 г.) <10>, согласно п. 10.4 которых в случае отмены представляемым доверенности передача соответствующего заявления может (но не должна быть. — Авт.) быть оформлена через нотариуса. ——————————— <8> Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 10. Ст. 357. <9> См.: Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 2 июля 2013 г. N 05АП-4028/13; Постановление ФАС Уральского округа от 22.01.2009 N Ф09-10394/08-С6. <10> Нотариальный вестник. 2003. N 11.
Если разделять первый подход и учитывать, что основания для отмены безотзывной нотариальной доверенности могут появиться в любое время в случае злоупотребления представителем своими полномочиями, равно как и при возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что данное злоупотребление может произойти, то придется признать, что на нотариусов возлагается совершенно не свойственная им и практически непосильная функция по правильной квалификации обстоятельств, указывающих на действительное или потенциальное злоупотребление, если представляемый пожелает в нотариальном порядке отменить доверенность по данному основанию. Вторая точка зрения представляется наиболее верной хотя бы потому, что требование о нотариальном оформлении какой-либо правомерной гражданско-правовой активности представляет собой определенное ограничение и в силу п. 2 ст. 1 ГК РФ должно прямо предусматриваться законом. Кроме того, отмену доверенности вполне резонно сравнить с не подчиняющимся требованию о нотариальном оформлении односторонним отказом от исполнения заключенного в нотариальной форме договора, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон (п. 3 ст. 450 ГК РФ). Однако, если придерживаться этой точки зрения, трудно не признать, что право представляемого самостоятельно оценивать злоупотребительное поведение представителя, равно как и устанавливать обстоятельства, очевидно свидетельствующие о грядущем злоупотреблении, фактически превращает безотзывность доверенности в пустой звук. Действительно, не будучи ни управомоченным, ни обязанным требовать от доверителя обоснования правомерности отмены безотзывной доверенности, третье лицо, для представительства перед которым доверенность выдана, с момента извещения об отмене доверенности не может быть уверено в полномочиях поверенного и вправе не признать за надлежащего представителя предъявителя отмененной (хотя и безотзывной) доверенности. В-четвертых, не проведена необходимая стыковка норм ст. 188.1 ГК РФ с положениями ст. 782, 806, 977 ГК РФ, которые императивно допускают односторонний отказ от исполнения договора стороной (заказчиком, клиентом, доверителем), на которой вполне может лежать обязанность по выдаче безотзывной доверенности. Так, судами выработан подход, в соответствии с которым отрицается возможность создания соглашением сторон субъективного права на получение компенсационной суммы, часто именуемой неустойкой, оговариваемой на случай реализации допустимого по закону отказа одной из сторон от исполнения договорных обязательств по оказанию услуг <11>. Не будет ли выдача заказчиком безотзывной доверенности исполнителю для целей исполнения договора об оказании возмездных услуг (например, если речь идет об услуге по осуществлению от имени заказчика действий, необходимых для государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество от заказчика к третьему лицу или к самому исполнителю) восприниматься как неправомерное косвенное ограничение императивно закрепленного права заказчика на отказ от договора? ——————————— <11> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 7 сентября 2010 г. N 2715/10.
В настоящее время трудно определить, будут ли решены указанные проблемы в процессе реализации норм нового института, вскроет ли нотариальная и судебная практика ряд иных проблем оформления, действия и отмены безотзывных доверенностей либо нормы ст. 188.1 ГК РФ окажутся мертворожденными. Ясно только то, что совершенствование гражданского законодательства о представительстве, порядке исполнения и способах обеспечения исполнения обязательств должно быть продолжено.
Список использованной литературы
1. Об акционерных обществах: Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 1. 2. О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ // СЗ РФ. 2013. N 19. Ст. 2327. 3. Егорова М. А. Прекращение обязательств вследствие прекращения действия правонаделительных актов // Право и экономика. 2011. N 2. 4. Куделин А. Акционерное соглашение по российскому праву. Часть II // Корпоративный юрист. 2009. N 11. 5. Бородкин В. Г. Проблемы правового регулирования отношений инвесторов и ученых в инновационных компаниях // Право и экономика. 2012. N 10. 6. Модернизация гражданского законодательства России: продолжение дискуссии (заседание Круглого стола в рамках Европейско-Азиатского правового конгресса 26 мая 2011 г.) // Цивилистика — интернет-портал о науке гражданского права: [сайт]. 2011. URL: http://civilista. ru/news. php? id=26. 7. Интервью с А. Л. Маковским, первым заместителем председателя совета Исследовательского центра частного права при Президенте России, доктором юридических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ // Законодательство. 2012. N 6. 8. Определение Московского городского суда от 19 ноября 2010 г. N 4г/3-9896/10; Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 7 сентября 2012 г. N 08АП-7638/12. 9. Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 10. Ст. 357. 10. Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 2 июля 2013 г. N 05АП-4028/13; Постановление ФАС Уральского округа от 22.01.2009 N Ф09-10394/08-С6. 11. Нотариальный вестник. 2003. N 11. 12. Постановление Президиума ВАС РФ от 7 сентября 2010 г. N 2715/10.
