К ВОПРОСУ О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
В. В. ГРАЧЕВ
Грачев Вадим Владимирович, доцент Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова, кандидат юридических наук.
В статье анализируется понятие исполнения обязательства, проводится критическая оценка точек зрения на эту проблему. Автор дает свою трактовку понятия исполнения обязательства и доказывает, что обязательство может прекратиться, помимо прочего, вследствие ненадлежащего исполнения.
Ключевые слова: сделка, обязательство, исполнение обязательства, ненадлежащее исполнение, исполнительная сделка.
I. Обзор теорий
Раскрывая понятие исполнения обязательства, мы должны прежде всего решить вопрос, представляет ли исполнение сделку. Этот вопрос не получил достаточной разработки в российской цивилистике. В зарубежной правовой литературе проблеме понятия исполнения обязательства уделяется достаточно много внимания. В частности, в немецкой цивилистике представлено пять основных теорий, объясняющих правовую природу исполнения обязательства <1>. ——————————— <1> Обзор этих теорий дает К. Ларенц (Larenz K. Lehrbuch des Schuldrechts. , 1987. Bd. 1. S. 237 ff.).
1. Договорная теория, или общая договорная теория (Tuhr, Henle), видит в исполнении сделку, а именно договор об исполнении. По мнению сторонников этой теории, совершая задолженное предоставление, должник и кредитор заключают договор о том, что оно прекращает обязательство посредством исполнения. Принимая исполнение от должника, кредитор тем самым распоряжается своим требованием, которое в результате этого распоряжения прекращается. 2. К указанной теории примыкает теория реального договора (Ehman, Weitnauer), которая также усматривает в исполнении обязательства договор между кредитором и должником. Фактический состав этого договора образуют два элемента: 1) совершение задолженного предоставления (объективный элемент состава) и 2) соглашение о цели предоставления, согласно которому последнее должно считаться исполнением обязательства (субъективный элемент состава). Соглашение о цели не является договором, освобождающим должника от обязательства, поскольку оно прямо на это не направлено. Оно представляет собой правосделочное соглашение участников об установлении цели предоставления — прекратить обязательство посредством исполнения. С выполнением названного фактического состава обязательство прекращается. 3. Ограниченная договорная теория (Enneccerus, Jackisch) исходит из того, что договор об исполнении имеет место в тех случаях, когда для исполнения обязательства необходимо совершить сделку (например, продавец обязан передать покупателю вещь, совершив с ним договор о передаче вещи в собственность, т. е. традицию). В этой части ограниченная договорная теория сходится с общей договорной теорией, требуя для прекращения обязательства направленной на это воли сторон, действующих с целью исполнения. Она также рассматривает принятие кредитором исполнения в качестве распоряжения своим требованием. Если по характеру задолженного предоставления совершения правосделочного акта не требуется (например, при оказании услуг), договор об исполнении отсутствует, а обязательство прекращается самим фактом предоставления. 4. Согласно теории целевого воздействия предоставления (Beuthien, Gernhuber) исполнение не является ни договором, ни соглашением о цели предоставления. Обязательство исполняется путем совершения задолженного предоставления, которое должно сопровождаться односторонним заявлением исполнителя о том, что он действовал с целью исполнить определенное обязательство <2>. Такое заявление представляет собой сделкоподобное действие, которое совместно с совершенным предоставлением прекращает обязательство в силу закона. ——————————— <2> Это имеет особое значение, если обязательство исполняется третьим лицом или если на должнике лежит несколько однородных долгов.
5. Сторонники господствующей в настоящее время теории реального воздействия предоставления (Boehmer, Kretschmar, Siber, Larenz) отстаивают идею, что обязательство прекращается, если оказалась достигнутой цель обязательства — удовлетворение кредитора. В большинстве случаев для исполнения достаточно действия должника по предоставлению задолженного предмета. Участие кредитора в исполнении требуется, если для вызывания правового результата предоставления необходимо содействие управомоченной стороны обязательства (например, при передаче вещи в собственность). Принятие исполнения кредитором или третьим лицом не является распоряжением требованием, но приводит к тому же результату: требование кредитора прекращается. Поэтому для исполнения обязательства необходимо наличие у кредитора или третьего лица компетентности к получению предоставления. Если кредитор лишен власти к распоряжению требованием <3> или не обладает сделкоспособностью, у него отсутствует и компетентность к получению предоставления. Должник освобождается от обязательства, если он совершил задолженное предоставление кредитору, компетентному к получению исполнения, или уполномоченному третьему лицу. ——————————— <3> Лицо лишается власти (права) к распоряжению принадлежащим ему требованием, например, в случае объявления его банкротом (§ 81, 82 Insolvenzordnung) или если требование входит в состав наследственного имущества, которым управляет исполнитель завещания (§ 2211 BGB).
Взгляды отечественных цивилистов на природу исполнения обязательства можно сгруппировать следующим образом. По мнению одних авторов, исполнение обязательства является той или иной сделкой, направленной на прекращение обязательства (правосделочные теории). Другие считают, что прекращение обязательства посредством исполнения происходит в силу предписания закона и, следовательно, не зависит от наличия соответствующей воли сторон (теории легального освобождения). Правосделочные теории представлены тремя разновидностями, каждая из которых нуждается в отдельном рассмотрении. 1. Согласно первой из них исполнение обязательства есть совокупность двух односторонних сделок должника и кредитора, направленных на прекращение обязательства и состоящих в односторонних актах предложения и принятия исполнения <4>. Однако, если бы дело действительно обстояло так, пришлось бы заключить, что, например, передача вещи во исполнение дарственного обещания (п. 1 ст. 572 ГК РФ) или уступка требования во исполнение обязательства из договора купли-продажи требования (п. п. 1 и 4 ст. 454 ГК) представляют собой совокупность двух односторонних сделок <5>. Между тем при традиции и цессии стороны действуют согласованно, они преследуют общую правовую цель — переход права собственности или права требования от отчуждателя к приобретателю. Согласованная направленность воли сторон на вызывание единого правового результата означает, что они совершают договор, а не две односторонние сделки. Именно поэтому традиция и цессия рассматриваются отечественными цивилистами в качестве договоров <6>, <7>. Сказанное свидетельствует о том, что рассматриваемая теория исполнения обязательства не выдерживает критической проверки. ——————————— <4> См., напр.: Толстой В. С. Исполнение обязательств. М., 1973. С. 23 — 25. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Вещное право. Наследственное право. Исключительные права. Личные неимущественные права» (том 2) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <5> Касаясь передачи движимой вещи, совершенной во исполнение заключенного договора, Е. А. Суханов в свое время утверждал, что она рассматривается в российском гражданском праве «как односторонняя сделка по исполнению договорного обязательства» (Гражданское право / Под ред. Е. А. Суханова. 3-е изд. М., 2005. Т. 2. С. 50). Против этого взгляда выступили многие отечественные цивилисты (см.: Грачев В. В. Правовая природа традиции // Сборник статей к 55-летию Е. А. Крашенинникова. Ярославль, 2006. С. 19; Тузов Д. О. О правовой природе традиции // Там же. С. 67, 68. Прим. 19; Хаскельберг Б. Л. К вопросу о правовой природе традиции // Там же. С. 125; Крашенинников Е. А. Распорядительные сделки // Сборник статей памяти М. М. Агаркова. Ярославль, 2007. С. 25. Прим. 7). Под влиянием критики Е. А. Суханов отказался от своей точки зрения на природу передачи движимой вещи в собственность (Российское гражданское право / Под ред. Е. А. Суханова. 2-е изд. М., 2011. Т. 1. С. 528). <6> За договорную природу традиции высказываются как дореволюционные, так и современные российские цивилисты (см., напр.: Загоровский А. О приобретении права собственности на движимые имущества посредством передачи // Юридический вестник. 1890. Кн. 3 — 4. С. 281; Трепицын И. Н. Переход права собственности на движимые имущества посредством передачи и соглашения. Одесса, 1903. С. 6, 172 и др.; Хвостов В. М. Система римского права. М., 1996. С. 238 — 240; Хаскельберг Б. Л. Об основании и моменте перехода права собственности на движимые вещи по договору // Правоведение. 2000. N 3. С. 126; Крашенинников Е. А. Условие в сделке: понятие, виды, допустимость // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2001. Вып. 8. С. 5. Прим. 10; Тузов Д. О. О традиции как вещном договоре в российском гражданском праве // Вестник ВАС РФ. 2007. N 8. С. 55 — 60). <7> Уступка требования признается договором практически всеми авторами, обращавшимися к вопросу о перемене кредитора в обязательстве (см., напр.: Мейер Д. И. Русское гражданское право (по изд. 1902 г.). М., 2003. С. 451, 452; Вавин Н. Г. Природа и понятие договорной цессии в современных законодательствах // Юридический вестник. 1916. Кн. 13(I). Отд. оттиск. С. 11; Тютрюмов И. М. Гражданское право. Юрьев, 1922. С. 235; Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 223; Крашенинников Е. А. Основные вопросы уступки требования // Очерки по торговому праву. Ярославль, 1999. Вып. 6. С. 3, 7; Вошатко А. В. Договор уступки требования: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2009. С. 5, 7; и др.).
2. Неприемлемость выводов, которые следуют из теории совокупности двух односторонних сделок, подтолкнула А. А. Павлова к занятию компромиссной позиции. По его мнению, исполнение обязательства, поскольку оно носит волевой правомерный характер и направлено на достижение правового результата (прекращение обязательства), является сделкой. В одних случаях исполнение представляет собой одностороннюю сделку должника (например, в обязательстве по оказанию посреднических услуг), а в других случаях, когда для исполнения требуется взаимная и согласованная воля двух сторон, — двустороннюю сделку (например, при передаче вещи в собственность кредитора) <8>. ——————————— <8> Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева. М., 2008. Т. 1. С. 880.
Приведенная позиция также вызывает возражения <9>. Действия того, кто оказывает услугу или выполняет работу, нельзя квалифицировать в качестве сделки, потому что они не содержат волеизъявления, т. е. обнаружения воли к вызыванию правового результата. Так, например, при исполнении певцом песни или заколачивании плотником гвоздей их действия не являются сделками, поскольку не направлены на прекращение обязательства. Приводимый А. А. Павловым пример с традицией следует признать неудачным. Волеизъявления сторон договора о передаче вещи в собственность как распорядительной сделки непосредственно направлены лишь на вещно-правовой результат — переход права собственности на вещь от традента к акципиенту. Чтобы исполненное обязательство, как считает А. А. Павлов, прекратилось по воле сторон, необходима еще одна распорядительная (либераторная) сделка, направленная на обязательственно-правовой результат, а именно прекращение обязательства. Но автор о такой сделке не упоминает. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Обязательственное право» (том 3) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <9> В настоящее время это мнение разделяет Е. А. Суханов (Российское гражданское право / Под ред. Е. А. Суханова. 2-е изд. М., 2011. Т. 2. С. 67 — 68). Ранее этот автор придерживался теории совокупности двух односторонних сделок (Гражданское право / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2006. Т. 3. С. 48 — 49).
3. Обосновывая теорию двусторонней сделки, С. В. Сарбаш утверждает, что «исполнение обязательства является двусторонней сделкой особого рода, направленной исключительно на прекращение обязательства посредством доставления кредитору и принятия последним объекта гражданского права и mutatis mutandis прав на него (ремиссионная сделка)» <10>. Автор исходит из того, что договор выступает основанием возникновения обязательства (сделка первого уровня), тогда как исполнение обязательства опосредствовано двусторонней ремиссионной сделкой, которая не может считаться договором, поскольку не создает прав и обязанностей (сделка второго уровня) <11>. ——————————— <10> Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005. С. 83. <11> Там же. С. 75 — 83.
Представленное мнение о разграничении договора и двусторонней ремиссионной сделки вступает в противоречие с п. 1 ст. 420 ГК РФ, согласно которому договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Соглашение о прекращении обязательства представляет собой договор <12>. Приводимые С. В. Сарбашем доводы о неприменимости ряда предписаний подраздела 2 раздела III ГК РФ «Общие положения о договорах» к правопрекращающим соглашениям не свидетельствуют о том, что эти соглашения не являются договорами. Если бы автор обратился к делению сделок на обязательственные и распорядительные, он пришел бы к выводу о существовании распорядительных договоров, направленных на изменение или прекращение обязательства <13>. К распорядительным договорам не могут применяться как несовместимые с их природой предписания, например, о публичном договоре (ст. 426 ГК) или о расторжении договора (ст. ст. 450, 452, 453 ГК). Поэтому то, что С. В. Сарбаш называет «двусторонней сделкой, не являющейся договором», в действительности представляет собой договор, но не обязательственный, а распорядительный <14>. ——————————— <12> В отечественной цивилистике взгляд на договор только как на основание возникновения обязательства отстаивал Д. И. Мейер (см.: Мейер Д. И. Указ. соч. С. 497). Возражая ему, Н. Л. Дювернуа с полным основанием отмечал: «Это определение… есть, очевидно, в известном отношении, излишне узкое. Договоры не только порождают право на действия, но совершенно так же прекращают или видоизменяют прежде существовавшее право на действие (достаточно вспомнить acceptilatio, datio in solutum)» (Дювернуа Н. Л. Пособие к лекциям по гражданскому праву. СПб., 1900. Вып. 2. Обязательства. Часть общая (Отдел I). С. 41, 42). За более широкое понимание последствий совершения договора высказывались и многие другие дореволюционные цивилисты (см., напр.: Анненков К. Система русского гражданского права. СПб., 1894. Т. 1. С. 375; Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1911. С. 442; Трепицын И. Н. Гражданское право губерний Царства Польского и русское в связи с Проектом гражданского уложения. Общая часть обязательственного права. Варшава, 1914. С. 309, 310; Синайский В. И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 351, 352). <13> К числу распорядительных договоров, в частности, относятся традиция, цессия, прощение долга, договор о залоге и contrarius consensus, т. е. соглашение о прекращении обязательственного отношения в целом. <14> На это обстоятельство справедливо указывают и другие авторы (см., напр.: Тузов Д. О. О правовой природе традиции. С. 67. Прим. 18; Вошатко А. В. Замечания на книгу С. В. Сарбаша «Удержание правового титула кредитором» // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2009. Вып. 16. С. 116. Прим. 9).
Во всем остальном, кроме неточной терминологии, рассматриваемая теория тождественна общей договорной теории, известной германской цивилистике. Эта вторая пользовалась признанием в период объединения гражданского права Германии в XIX в. и первые годы после введения в действие BGB <15>. В настоящее время она практически не имеет сторонников. Ее основным недостатком является неспособность объяснить природу исполнения в случае, когда задолженное действие выражается в выполнении работ или оказании услуг <16>. С серьезными трудностями эта теория сталкивается при исполнении обязательства третьим лицом и исполнении обязательства по ошибке. В первом случае третье лицо, исполняющее обязательство за должника, не может заключить договор о прекращении обязательства, поскольку не является стороной обязательства. Во втором случае надлежащее исполнение, хотя и произведенное по ошибке, прекращает обязательство <17>, несмотря на отсутствие у должника воли, направленной на прекращение долга. ——————————— <15> Larenz K. Op. cit. S. 237. <16> Пытаясь построить правосделочную модель исполнения обязательства по оказанию услуг, С. В. Сарбаш ссылается на сходный характер действия покупателя, молчаливо принимающего вещь в собственность, и заказчика, выслушивающего устную консультацию. По мнению автора, в обоих случаях имеет место волевой акт кредитора: в первом случае он совершает активные действия с помощью рук, во втором случае — пассивные с помощью органов слуха (см.: Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 38). При этом упускается из виду, что, принимая купленную вещь, покупатель совершает волеизъявление, направленное на переход к нему права собственности на вещь, тогда как заказчик, воспринимающий информацию исполнителя, не выражает волю, направленную на вызывание правового последствия. Для него может быть вполне безразлично, какое правовое последствие повлечет выслушивание консультации и повлечет ли вообще. Предложенная С. В. Сарбашем правосделочная модель исполнения обязательства по оказанию услуг представляется весьма искусственной. В пользу этой оценки можно сослаться и на другие обстоятельства. Не подлежит никакому сомнению, что исполнитель песни, выступающий перед зрительным залом, не заключает с каждым из зрителей договор о прекращении обязательства, подобно тому как не совершает от имени перевозчика никакого волеизъявления водитель троллейбуса при перевозке пассажиров. Наконец, какой договор о прекращении обязательства заключает зритель, уснувший на концерте? Ведь обязательство исполнителя перед этим зрителем, видимо, придется считать исполненным. <17> Закон не предоставляет должнику право истребовать от кредитора исполненное по ошибке в качестве неосновательного обогащения (ст. ст. 1102, 1103 ГК).
Согласно теориям легального освобождения исполнение обязательства есть правомерное действие, с совершением которого закон связывает прекращение обязательства даже в том случае, если у должника или кредитора отсутствовала воля к прекращению обязательства. Прежде чем обратиться к изложению этих теорий, необходимо остановиться на вопросе о терминологии. В науке гражданского права правомерные действия, правовые последствия которых определяются законом, а не волей действующего лица, принято разделять на две группы: 1) действия, непосредственно вызывающие правовые последствия в силу закона независимо от того, была ли направлена воля действующего лица на вызывание этих последствий (например, уведомление об уступке требования — ст. 386 ГК РФ, признание обязанным лицом своего долга — абз. 1 ст. 203 ГК); 2) действия, создающие какой-либо фактический результат, не относящийся к сфере права, который в силу закона влечет наступление правовых последствий (например, переработка вещи — ст. 220 ГК, создание произведения науки, литературы, искусства, изобретений и иных результатов интеллектуальной деятельности — подп. 5 п. 1 ст. 8 ГК). По поводу наименования этих действий в отечественной литературе не выработано единой терминологии. М. М. Агарков предложил именовать первую группу «юридическими поступками», а вторую — «действиями, создающими указанные в законе объективированные результаты, имеющие хозяйственное или культурное значение» <18>. По мнению О. А. Красавчикова, юридические поступки объединяют в себе обе группы указанных действий <19>. Используя терминологию германских цивилистов, Е. А. Крашенинников называет первую группу действий «сделкоподобными действиями», а вторую — «реальными актами» <20>, <21>. Последнее наиболее приемлемо ввиду неоднозначного отношения отечественных цивилистов к термину «юридический поступок» <22>. ——————————— <18> Агарков М. М. Избранные труды по гражданскому праву. М., 2002. Т. 2. С. 352, 353. <19> Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958. С. 114. <20> Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева. М., 2008. Т. 1. С. 434. <21> Деление правомерных действий на сделки, сделкоподобные действия и реальные акты является традиционным для немецкой цивилистики (Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. М., 1950. Т. 1. Полутом 2. С. 82 — 85). Этому же делению следовал В. И. Серебровский, выделяя вслед за некоторыми германскими цивилистами в отдельную группу «действия, из которых явствует только, что данное лицо имеет известное представление о каком-либо обстоятельстве или верит в существование известного факта» (например, признание) (см.: Серебровский В. И. Избранные труды по наследственному и страховому праву. М., 2003. С. 521, 522). Впрочем, термин «реальный акт» не вполне подходит к обозначению услуг, а потому его можно было бы заменить термином «результативное действие», предложенным С. Ф. Кечекьяном (см.: Кечекьян С. Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958. С. 175, 176). <22> «Этот термин, — пишет И. Б. Новицкий, — нельзя признать подходящим: слово «поступок» в большинстве случаев имеет значение синонима слова «действие» и не выявляет отличие подобного рода правомерного действия от сделки» (Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 14).
С учетом сказанного рассмотрим основные разновидности теорий легального освобождения. 1. Родоначальник теории юридического поступка О. А. Красавчиков писал: «По своей правовой природе исполнение является не сделкой, а юридическим поступком, т. е. правомерным юридическим действием, правовые последствия которого наступают независимо от того, было данное действие направлено на достижение этих последствий или нет; юридический эффект наступает независимо от субъективного момента» <23>. При последовательном применении этой теории придется заключить, что традиция и уступка требования, совершаемые во исполнение обязанности продавца, представляют собой юридические поступки. Но этот вывод является глубоко ошибочным, поскольку традиция и уступка требования, как уже отмечалось, относятся к числу сделок. Из сказанного явствует, что теория юридического поступка не выдерживает проверки на истинность. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Общие положения» (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное). —————————————————————— <23> Советское гражданское право / Под ред. О. Л. Красавчикова. М., 1985. Т. 1. С. 471. Эту точку зрения разделяют и некоторые другие авторы (см., напр.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Общие положения. М., 1997. С. 360, 361).
2. Определяя правовую природу исполнения обязательства, Ю. В. Байгушева говорит: «Исполнение обязательства… может быть охарактеризовано как предоставление, с наступлением последствия которого закон связывает прекращение обязательства независимо от воли предоставляющего и принимающего предоставление» <24>. Такая трактовка исполнения обязательства, которая соответствует господствующей в немецкой литературе теории реального воздействия предоставления, в целом представляется правильной. Однако при определении природы исполнения автор упускает из виду некоторые обстоятельства. Во-первых, правильнее было бы говорить не просто о предоставлении, а, как это делают германские цивилисты, о задолженном предоставлении. Без внесения этого уточнения возникает сложность в отграничении исполнения (ст. 408 ГК РФ) от предоставления отступного (ст. 409 ГК). Во-вторых, сам термин «предоставление» может иметь различное значение, а потому нуждается в пояснении. Этот термин можно понимать в широком и узком смысле. Характеризуя предоставления в узком смысле, Е. А. Крашенинников говорит: «Под предоставлениями понимаются сделки, через которые одно лицо создает имущественную выгоду другому лицу» <25>. Однако возможна и более широкая трактовка этого термина. «Термин «предоставление», — отмечает В. М. Хвостов, — можно понимать и в более широком смысле и относить его ко всякому увеличению имущества одного лица на счет другого, хотя бы не в силу юридической сделки, а в силу фактических действий… а также в силу всяких дозволенных действий, путем которых одно лицо доставляет другому оценимые на деньги выгоды (оказание разного рода услуг, подача советов)» <26>. Используя термин «предоставление», его обычно понимают в узком смысле <27>. В настоящей статье предоставление понимается в широком смысле. ——————————— <24> Байгушева Ю. В. Банковская гарантия: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2008. С. 8. <25> Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева. Т. 1. С. 441. <26> Хвостов В. М. Указ. соч. С. 171. <27> Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 123.
После того как мы рассмотрели различные теории исполнения обязательств, приступим к изложению собственной точки зрения <28>. ——————————— <28> Вопрос о правовой природе исполнения обязательства возникает в судебной практике при определении допустимости применения к действиям по исполнению обязательства предписаний о недействительности сделок, особенно если исполнение совершено должником в преддверии его банкротства. Чаще всего суды не признавали действия по исполнению обязательства сделками (см., напр.: Постановления ФАС Московского округа от 29.04.2004 N КГ-А40/2896-04 и ФАС Северо-Западного округа от 10.03.2006 N А21-2745/03-С2). В некоторых судебных актах проводился противоположный взгляд (см., напр.: Постановление ФАС Центрального округа от 28.04.2008 N А68-3001/07-212/3). Согласно п. 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.04.2009 N 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» к числу сделок, которые могут быть оспорены по нормам законодательства о банкротстве, относятся и «действия, являющиеся исполнением обязательств (в частности, платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора)».
II. Определение понятия
Природа и, соответственно, понятие исполнения обязательства должны определяться с учетом цели и содержания обязательства. Цель обязательства состоит в удовлетворении интереса кредитора, желающего получить имущественную выгоду за счет должника. Для удовлетворения этого интереса кредитор наделяется правом требования, а на должника возлагается обязанность к совершению активного действия имущественного характера в пользу кредитора, как то: уплатить деньги, передать вещь во временное владение и пользование, выполнить работу (п. 1 ст. 307 ГК). Совершение должником этого действия приводит к перемещению предмета обязательства (вещи, имущественного права, работы, услуги) из имущественной сферы должника в имущественную сферу кредитора. Тем самым исполнение обязательства вызывает обогащение кредитора за счет должника. Это обогащение имеет своим основанием существующее между сторонами обязательство, которое в момент обогащения кредитора прекращается ввиду достижения его цели. Действие, производимое одним лицом и создающее имущественную выгоду для другого лица, является предоставлением. Таким образом, родовым по отношению к понятию исполнения обязательства выступает понятие предоставления. Исполнением признается лишь задолженное предоставление, т. е. предоставление, к совершению которого обязан должник. Предоставление, которое совершено во исполнение обязательства, целесообразно именовать исполнительным предоставлением <29>. Если кредитор по соглашению с должником получает от него иное, нежели задолженное предоставление, имеет место не исполнение обязательства, а предоставление вместо исполнения (ст. 409 ГК РФ) или предоставление в порядке исполнения <30>. ——————————— <29> Иными предоставлениями являются, например, предоставление, совершаемое в порядке заключения договора займа (абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК РФ), и предоставление, составляющее неосновательное обогащение (п. 1 ст. 1102 ГК). <30> О предоставлении в порядке исполнения см.: Крашенинников Е. А. Комментарий к статье 409 ГК РФ // Хозяйство и право. 2003. N 9. С. 103, 104.
Совершение должником задолженного предоставления прекращает обязательство в силу предписания п. 1 ст. 408 ГК РФ. Для прекращения обязательства исполнением волеизъявлений его участников, направленных на прекращение обязательства, не требуется. Прекращение является объективным результатом совершенного предоставления <31>. Если задолженное предоставление совершено должником по ошибке, оно не подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения и прекращает обязательство исполнением. ——————————— <31> Kommentar zu § 362 // Palandt O. Gesetzbuch. Kurzkommentar. , 2007. S. 564, 565.
Закон связывает прекращение обязательства с надлежащим исполнением (п. 1 ст. 408 ГК). Исполнение признается надлежащим, если предоставление соответствует содержанию обязательства. Но было бы неправильно утверждать, что лишь надлежащее исполнение прекращает обязательство. К примеру, О. С. Иоффе пишет: «Прекращение обязательства может быть обусловлено не всяким, а лишь надлежащим исполнением… Если участники обязательства нарушают хотя бы одно из условий его надлежащего исполнения, обязательство не прекращается, а трансформируется, изменяется, поскольку в этом случае к основной обязанности неисправного контрагента присоединяются новые, дополнительн ые обязанности — по уплате штрафов, возмещению убытков и т. д.» <32>. При этом упускается из виду, что во многих случаях ненадлежащее исполнение также прекращает обязательство, а факт возникновения у должника новых обязанностей в связи с ненадлежащим исполнением сам по себе не означает, что основное обязательство не прекратилось. Так, например, передача вещи в собственность покупателя с просрочкой прекращает обязательство продавца, хотя продавец может быть обязан к уплате договорной неустойки за просрочку исполнения. Изменения и трансформации обязательства передать вещь в обязательство уплатить неустойку здесь не происходит. Ведь обязанность к уплате неустойки возникает с наступлением просрочки и с этого момента существует наряду с обязательством по передаче вещи, которое прекращается вследствие поступления вещи в собственность покупателя. ——————————— <32> Иоффе О. С. Обязательственное право. М., 1975. С. 186.
Надлежащее исполнение предполагает полное удовлетворение кредитора <33> и потому всегда прекращает обязательство. Если предоставленное по обязательству имеет количественные недостатки (например, уплачена меньшая сумма или работа выполнена не в полном объеме), оно не прекращает обязательство. В случае совершения исполнительного предоставления с качественными недостатками (ненадлежащее качество предмета, ненадлежащий срок, ненадлежащий способ и т. п.) обязательство, как правило, прекращается исполнением, но у кредитора появляются притязания из ненадлежащего исполнения обязательства. Передача продавцом вещи ненадлежащего качества прекращает обязательство по передаче вещи, но вызывает у покупателя интерес в устранении ее недостатков, что, в свою очередь, влечет возникновение у него наряду с другими притязаниями притязания на безвозмездное устранение недостатков (абз. 3 п. 1 ст. 475 ГК). В подобном случае продавец уже не обязан передать вещь в собственность покупателя, поскольку такое предоставление им уже совершено. Он должен совершить иное действие, а именно устранить недостатки вещи, т. е. выполнить работу. Выполнение работы происходит в рамках нового, охранительного обязательства, возникшего в связи с фактом передачи вещи ненадлежащего качества. ——————————— <33> Презумпция удовлетворения кредитора вследствие надлежащего исполнения обязательства не подлежит опровержению.
Таким образом, обязательство в ряде случаев может прекратиться и посредством получения должником ненадлежащего исполнения. Не является исполнением обязательства удовлетворение кредитора посредством принудительного исполнения, поскольку оно осуществляется не должником или третьим лицом, а государственным органом без совершения предоставления со стороны должника. Однако правовое последствие такого удовлетворения кредитора приравнивается к исполнению обязательства <34>. При удовлетворении кредитора-залогодержателя за счет выручки от продажи предмета залога исполнения обязательства также не происходит по причине отсутствия предоставления со стороны должника <35>. В этом случае удовлетворение кредитора и прекращение обязательства являются следствием суррогата исполнения — обращения взыскания на предмет залога. ——————————— <34> Larenz K. Op. cit. S. 236. <35> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая / Под ред. А. П. Сергеева. М., 2010. С. 747 (автор комментария — В. В. Грачев).
В зависимости от того, что выступает предметом обязательства, исполнительные предоставления могут совершаться в виде сделок или реальных актов. Так, например, обязательство по передаче права собственности или иного имущественного права исполняется посредством совершения распорядительной сделки: при передаче права собственности на движимую вещь — традицией, при передаче требования — цессией, при уплате безналичных денежных средств — расчетной банковской операцией (например, с помощью платежного поручения). Если исполнительная сделка недействительна, она не приводит ни к переносу права, ни, следовательно, к удовлетворению кредитора, и потому ее совершение не прекращает обязательства. Исполнительным предоставлением в принципе может служить и сделкоподобное действие, если оно создает для кредитора самостоятельную имущественную выгоду. Вопрос о том, относится ли оказание юридических услуг (например, в случае исполнения договоров комиссии или агентирования) к числу сделкоподобных действий, является спорным. Но при любом его решении эти услуги следует квалифицировать как действия, которые прекращают соответствующее обязательство (комиссионера или агента) даже при отсутствии воли услугодателя на прекращение обязательства. Предоставления совершаются не ради самих себя, а чтобы с их помощью косвенно вызвать к жизни еще другой правовой результат. Намерение, направленное на косвенный (посредственный) правовой результат предоставления, именуется каузой предоставления <36>. ——————————— <36> Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 125.
Исполнительные сделки совершаются solvendi causa, т. е. с намерением погасить долг. Являясь по своей природе распорядительными сделками, они непосредственно направлены на изменение отчуждаемого права, а именно на изменение субъекта (обладателя) права. Это последствие наступает ex voluntate как прямое действие исполнительной сделки. В то же время перенесение на кредитора имущественного права (права собственности, права требования, исключительного права) ex lege вызывает косвенный правовой результат исполнительной сделки — прекращение обязательства по передаче этого права (п. 1 ст. 408 ГК) <37>. Например, передача движимой вещи во исполнение обязательства продавца является сделкой, поскольку она направлена на изменение субъекта права собственности, но вызывает и дополнительный правовой эффект — прекращение исполненного обязательства ввиду получения кредитором (покупателем) задолженной вещи в свою собственность. ——————————— <37> Грачев В. В. Указ. соч. С. 28.
III. Дополнительные замечания
Предоставление должно вызвать обогащение кредитора за счет должника, вследствие чего цель обязательства будет достигнута, и оно прекратится исполнением (например, арендатор получит во временное владение и пользование сданное в аренду помещение, покупатель приобретет право собственности на проданную картину). В большинстве случаев деятельности должника для достижения цели обязательства недостаточно, требуется содействие кредитора в принятии предложенного должником предоставления (например, арендатор вступает во владение арендованной вещью или заказчик принимает результат работы) <38>. Однако иногда исполнение обязательства происходит без участия кредитора и состоит только в действиях должника (например, в действиях исполнителя по вывозу мусора из контейнера заказчика). Даже если кредитор не знал об исполнении или не получил удовлетворения, на которое рассчитывал, обязательство прекращается и кредитор считается удовлетворенным. Фикция удовлетворения кредитора имеет место в некоторых отношениях по выполнению работ или оказанию услуг (например, исполнение соответствующего обязательства налицо, даже если зритель засыпает во время концерта). ——————————— <38> Принятие исполнения имеет место и при оказании многих услуг (например, клиент слушает устную консультацию адвоката или грузополучатель принимает доставленный ему груз). Но это обстоятельство, разумеется, не свидетельствует о том, что принятие исполнения является сделкой.
Если наступление результата предоставления требует не только действий должника, но и других предпосылок (например, для перехода права собственности на недвижимую вещь необходим акт государственной регистрации соглашения о переходе права собственности), должник остается обязанным до тех пор, пока желаемый правовой результат не наступит (например, отчуждатель проданной вещи должен повторно обратиться в регистрирующий орган с заявлением о регистрации соглашения о переходе права собственности на недвижимость от отчуждателя к приобретателю) <39>. ——————————— <39> Op. cit. S. 564.
Спорным является вопрос о моменте исполнения обязательства при передаче вещи с оговоркой о сохранении права собственности за продавцом до уплаты покупателем покупной цены (ст. 491 ГК). В этом случае продавец во исполнение своего обязательства заключает с покупателем договор о передаче вещи в собственность под отлагательным условием, в качестве которого выступает уплата покупной цены. Несмотря на то что продавец передал вещь во владение покупателя и предоставил ему условное право собственности, полного удовлетворения покупателя не произошло, поскольку вещь еще не поступила в его собственность (п. 1 ст. 454 ГК). Обязательство продавца будет исполнено в момент приобретения покупателем полного права собственности на вещь <40>. ——————————— <40> См., напр.: Грачев В. В. Передача проданной вещи с оговоркой о сохранении права собственности за продавцом // Сборник научных статей в честь 60-летия Е. А. Крашенинникова. Ярославль, 2011. С. 140 — 144. Эта точка зрения является господствующей в германской цивилистике (см., напр.: Fikentscher W., Heinemann A. Schuldrecht. 10 Aufl. Berlin, 2006. S. 449, 478; Weidenkaff W. Kommentar zu § 449 // Palandt O. Op. cit. S. 649).
В некоторых случаях правовое последствие вызывается промежуточным результатом исполнительной деятельности. Если продавец должен передать товар покупателю в месте нахождения товара, обязанность продавца считается исполненной в момент предоставления товара в распоряжение покупателя в месте, где товар должен быть передан (абз. 3 п. 1 ст. 458 ГК). С предоставлением товара в распоряжение покупателя право собственности к нему не переходит <41>, поскольку сделка по передаче товара в собственность (традиция) еще не состоялась <42>. Ввиду того что кредитор не получил от должника удовлетворение, его требование к должнику сохраняется, а обязательство не является исполненным. Однако закон связывает с фактом предоставления товара в распоряжение покупателя правовые последствия, в частности переход к покупателю риска случайной гибели и риска случайного повреждения товара (п. 1 ст. 459 ГК). ——————————— <41> «Предоставление товара в распоряжение покупателя… не равнозначно передаче товара в смысле ст. 224 ГК, поэтому с таким предоставлением право собственности к покупателю не переходит» (Хаскельберг Б. Л., Ровный В. В. Индивидуальное и родовое в гражданском праве. М., 2004. С. 115). <42> Поэтому нельзя согласиться с утверждением А. В. Коновалова о том, что предусмотренное ст. 458 ГК РФ предоставление товара в распоряжение покупателя приравнивается к передаче вещи в смысле ст. 224 Кодекса (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая (постатейный) / Под ред. Н. Д. Егорова и А. П. Сергеева. М., 2005. С. 480). Предписания ст. 458 ГК касаются лишь обязательственной стороны отношений продавца с покупателем и не влияют на переход права собственности. Покупатель, не завладевший товаром, не становится его собственником и не вправе использовать вещно-правовые способы защиты (например, истребовать вещь от продавца в порядке виндикации). Если же стороны оговорили, что право собственности на вещь, оставшуюся во владении отчуждателя, переходит к приобретателю, обязательство продавца признается исполненным в момент перехода к покупателю права собственности на проданную вещь.
IV. Вывод
Подводя итог, скажем, что исполнение обязательства может быть определено как совершение должником задолженного предоставления в виде сделки или реального акта, которое приводит к удовлетворению кредитора и в силу предписания закона влечет прекращение обязательства <43>. ——————————— <43> Грачев В. В. Правовая природа исполнения обязательства // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2010. Вып. 17. С. 96.
