(Почекаев Р. Ю.) («История государства и права», 2013, N 21)
ТОМАС ГОББС И АБУ-Л-ГАЗИ: МОГЛО ЛИ УЧЕНИЕ АНГЛИЙСКОГО МЫСЛИТЕЛЯ ПОВЛИЯТЬ НА ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ ХИВИНСКОГО ХАНА?
Р. Ю. ПОЧЕКАЕВ
Почекаев Роман Юлианович, заведующий кафедрой теории и истории права и государства Санкт-Петербургского филиала НИУ «Высшая школа экономики», кандидат юридических наук, доцент.
Российский востоковед В. В. Бартольд обнаружил, что взгляды на верховную власть хивинского хана Абу-л-Гази, отраженные в одном из его произведений, во многом совпадают с учением английского мыслителя Т. Гоббса, и предположил, что это учение могло повлиять на хана. Предпринимается попытка выяснить, насколько взгляды этих авторов совпадают и в самом ли деле восточный автор мог опираться на учение английского мыслителя или же строил свою концепцию на основе политических традиций тюркских и монгольских обществ.
Ключевые слова: Абу-л-Гази, Томас Гоббс, государство, выборы, политические учения Нового времени.
Thomas Hobbes and Abu-l-Ghazi: could doctrine of english thinker influence on political view of Khan of Khiva? R. Ju. Pochekaev
Russian orientalist V. V. Bartold supposed that khan of Khiva in his work «Studbook of Turks» could keep in mind some ideas of T. Hobbes about election of monarch by all members of society who refuse in his favor of their will. Author attempts to analyze this supposition and finds that such idea was used by ancient and medieval Turkic-Mongol rulers during ages before Hobbes.
Key words: Abu-l-Ghazi, Thomas Hobbes, state, elections, political doctrines of XVII c.
Выдающийся востоковед В. В. Бартольд в одной из работ сделал интересное наблюдение относительно взглядов хивинского хана Абу-л-Гази (1603 — 1664): «…в XVII в. хан Абулгази написал свой замечательный исторический труд… Абулгази провел десять лет в Персии и потому был гораздо образованнее своих соплеменников; он высоко ставил ханскую власть и для оправдания идеи деспотизма проводил такую же теорию, как его английский современник Гоббс: для сохранения порядка в обществе необходимо, чтобы все члены общества отказались от своей воли в пользу одного лица. Не невозможно, что в Персии в то время были англичане, разделявшие взгляды Гоббса, и что таким образом эта теория, через третьи руки, дошла до Абулгази» <1>. ——————————— <1> Бартольд В. В. Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии // Бартольд В. В. Сочинения. М., 1968. Т. V. С. 187 — 188.
Это наблюдение, сделанное в работе, написанной в 1926 г., тем интереснее, что в более раннем труде «Халиф и султан» (1912) В. В. Бартольд, анализируя представления Абу-л-Гази о ханской власти, отмечал, что «Абулгази, конечно, не подозревал, что повторяет слова своего английского современника Хоббса» <2>. ——————————— <2> Бартольд В. В. Халиф и султан. Сочинения. М., 1966. Т. VI. С. 49 — 50, прим. 155.
Речь идет о фрагменте из наиболее известного сочинения хивинского хана «Шаджара-и турк» («Родословное древо тюрков», 1664): «В старину люди были лучше людей нынешнего времени. Когда весь народ собирался и хотел или приговорить кого к смерти, или разыскать преступника, или найти способы к довершению какого дела, то как это делалось? Того, кого они нарекли своим государем, садили на первом месте в доме и в его волю передавали все свои желания» <3>. ——————————— <3> В. В. Бартольд ссылается на следующее издание: Histoire des Mogols et des Tatares par : Souverain de Kharezm et Historien , 1603 — 1644, publiee, traduite et annotee par le Baron Desmaisons. T. I. Texte. St. Petersburg, 1871. Русский пер. цит. по: Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков // Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков. Иоакинф. История первых четырех ханов дома Чингисова. Лэн-Пуль Стэнли. Мусульманские династии. М.; Ташкент; Бишкек, 1996. С. 155, ср.: Султанов Т. И. Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть. М., 2006. С. 64.
В самом деле, обратившись к наследию английского мыслителя XVII в. Т. Гоббса, в самом известном его сочинении «Левиафан» (1651) мы обнаружим следующее утверждение: «Мы говорим, что государство установлено, когда множество людей договариваются и заключают соглашение каждый с каждым о том, что в целях водворения мира среди них и защиты от других каждый из них будет признавать как свои собственные все действия и суждения того человека или собрания людей, которому большинство дает право представлять лицо всех (т. е. быть их представителем) независимо от того, голосовал ли он за или против них… Из этого установления государства производятся все права и способности того или тех, на кого соглашением собравшегося народа перенесена верховная власть» <4>. ——————————— <4> Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского. М., 1991. С. 134.
Действительно, сходства в содержании фрагментов сочинений хивинского хана и английского мыслителя не могут не навести на мысль, что первый испытал влияние учения второго. В обоих сочинениях речь идет об избрании людьми себе правителя, которому по их воле вручается вся полнота власти, т. е. люди добровольно отказываются от части своей свободы в пользу ими же избранного предводителя. Однако, не будучи ни правоведом, ни политологом, В. В. Бартольд не ставил целью развитие этой своей мысли, обратив лишь внимание на то, что в сочинении Абу-л-Гази, в отличие от большинства мусульманских политических сочинений, впервые поднят вопрос о государстве как результате общественного договора, а не Божественной воли <5>. ——————————— <5> Бартольд В. В. Халиф и султан. С. 50. Ср.: Сигалов М. К. Традиционное исламское правопонимание // История государства и права. 2011. N 8. С. 20 — 24.
В начале 2000-х гг. наблюдение В. В. Бартольда привлекло внимание современного петербургского востоковеда Т. И. Султанова. Именно он первым обратил внимание на то, что в более позднем по времени сочинении В. В. Бартольд допустил возможность влияния Т. Гоббса на Абу-л-Гази <6>. Впрочем, и Т. И. Султанов оставил открытым вопрос о возможности влияния английского мыслителя на хивинского монарха, заметив лишь, что даже если взгляды Абу-л-Гази явились «плодом знакомства с европейскими концепциями естественного права, а не оригинальным открытием хивинского историка, то и в этом случае восточный монарх должен был бы подготовлен к восприятию такой непростой социологической идеи». Исходя из этого, исследователь делает вывод, что уровень развития исторической мысли в Средней Азии был достаточно высок для такого восприятия. Правда, Т. И. Султанов тут же добавляет, что, несмотря на широкую известность «Шаджара-и турк» в Средней Азии, политическая концепция Абу-л-Гази не оказала влияния на дальнейшее развитие тюркомонгольской государственности, не будучи даже учтена мусульманскими историографами <7>. ——————————— <6> См.: Султанов Т. И. Чингиз-хан и Чингизиды. С. 64. <7> Султанов Т. И. Чингиз-хан и Чингизиды. С. 64 — 65.
Таким образом, проанализировав мнение В. В. Бартольда, Т. И. Султанов также не дал однозначного ответа на вопрос о влиянии учения Т. Гоббса на политические взгляды Абу-л-Гази. Ниже мы попытаемся выяснить, действительно ли политические взгляды Абу-л-Гази-хана совпадали с учением английского философа, а если это так, то не могли ли все же эти взгляды быть заимствованы из более раннего тюрко-монгольского политического опыта. Для этого считаем целесообразным обратиться к еще одному его известному сочинению — «Шаджара-и таракима» («Родословная туркмен», 1661). В нем мы встречаем сведения, которые также позволяют говорить о сходствах с мыслями Т. Гоббса и являются своего рода конкретизацией обобщенной концепции, нашедшей отражение в «Родословном древе тюрков». В частности, в описании прихода к власти мифических прародителей тюркских народов Азии хан-историк неоднократно говорит о том, что они становились монархами именно путем избрания, получая от подданных всю полноту власти: «После смерти Кун-хана все внуки Огуз-хана и лучшие люди иля собрались и подняли ханом Кайы… У Кайы-хана было много сыновей. Одному из его сыновей их дед [Кун-хан] дал имя Диб-Бакуй. И все, большие и малые, единодушно подняли Диб-Бакуя ханом» <8>. ——————————— <8> Родословная туркмен. Сочинение Абу-л-Гази, хана хивинского. М., 1958. С. 55.
«Собрался весь огузский иль во главе с Коркут-ата — сыном Кара-ходжи [из иля] Кайы, с Энкеш-ходжой [из иля] Са-лор и Авашбан-ходжой и подняли государем Инала-Йавы, из народа Кайы» <9>. ——————————— <9> Там же. С. 57.
«И еще весь народ, во главе с Коркутом, сказал Эрки: «Ты устроил той на целый месяц, а пища у тебя не иссякла. Кумыса и айрана у тебя в хаузах было больше, чем воды в озере. Теперь, с сего дня, тебя будем звать Коль-Эрки-хан». …И сделали Кэль-Эрки ханом. Он жил с народом в ладу» <10>. ——————————— <10> Там же. С. 58.
«У Кара-хана был сын по имени Богра. После смерти Кара-хана весь народ поднял Богра государем» <11>. ——————————— <11> Там же. С. 62.
«Те из огузова иля, которые после разгрома Шахмелика не ушли, обосновались при устье реки Сыр и на реке Аму и подняли ханом Югрула, сына Тогурмыша» <12>. ——————————— <12> Там же. С. 68.
Не будем забывать, что, в отличие от трактата Т. Гоббса, сочинение Абу-л-Гази представляет собой обработку древнетюркского эпоса (в сочетании с его собственными взглядами) и, следовательно, имеет смысл поискать в других дошедших до нашего времени центрально-азиатских текстах аналогичные элементы. Традиция включения в тексты различных жанров идей и представлений о морали и праве, народе и государстве берет начало с первых известных нам древнетюркских памятников и продолжается в произведениях средневековых среднеазиатских авторов <13>. ——————————— <13> См. подробнее, напр.: Аутова Г. М. Развитие дидактических идей в уйгурской классической литературе // Известия Национальной академии наук Республики Казахстан. Серия общественных и гуманитарных наук. 2012. N 1(280). С. 90 — 94.
И действительно, в ряде исторических памятников средневековой тюркомонгольской историографии есть сведения о том, что монархи избирались волей народа, наделявшего их полнотой власти. Так, уже в памятнике в честь тюркского кагана Кюль-тегина (VIII в.), дошедшем до нас в виде стелы с руническими письменами, говорится, что «…был Барс-бег; мы в то время (или: при тех обстоятельствах) даровали (ему) титул кагана» <14>. ——————————— <14> Цит. по: Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. Тексты и исследования. М.; Л., 1951. С. 38.
Древняя традиция избрания монарха в «степных империях» впоследствии была закреплена и на идеологическим уровне. Среднеазиатский сановник и поэт XI в. Юсуф Баласагунский в поэме «Кутадгу билик» («Благодатное знание») вкладывает в уста одного из героев следующие слова: Сколь нужно все это для бека, элик, Людьми он любим будет, славой велик! Да будет он мягок, приветлив и сладок, Да держится всюду он добрых повадок! И кроток душой, щедротою широк, Да будет он в милостях столь же высок! И если постиг он все доблести эти, В нем злого-негожего нет и в примете. Такому людьми сан избранника дан, А избранным, лучшим, неведом изъян. Ему покорятся народы вселенной, Всевластный, он цели достиг сокровенной <15>. ——————————— <15> Юсуф Баласагуни. Благодатное знание. М., 1983. С. 175.
В монгольской хронике «Сокровенное сказание» (или «Тайная история монголов», 1240) описывается избрание Чингисхана: «Посоветовались между собою Алтан, Хучар, Сача-беки и все прочие и сказали Темучжину: «Мы решили поставить тебя ханом. Когда же станет у нас ханом Темучжин, вот как будем мы поступать: …Когда же Темучжин станет ханом, то мы, передовым отрядом преследуя врагов, будем доставлять ему, пригонять ему прекрасных дев и жен, дворцы-палаты, холопов, прекрасноланитных жен и девиц, прекрасных статей меринов. При облавах на горного зверя будем выделять тебе половину, брюхо к брюху. Одиночного зверя тоже будем сдавать тебе брюхо к брюху (сполна), сдавать стянувши стегна. В дни сечи, если мы в чем нарушим твой устав, отлучай нас от наших стойбищ, жен и женщин, черные (холопские) головы наши разбросай по земле, по полу. В мирные дни, если нарушим твой мир-покой, отлучай нас от наших мужей-холопов, от жен и детей, бросай нас в бесхозяйной (безбожной) земле!» Так они высказались, такую присягу приняли. Темучжина же нарекли Чингисхаганом и поставили ханом над собою» <16>. ——————————— <16> Козин С. А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. под названием Mongolun . Юань чао би ши. Монгольский обыденный сборник. М.; Л., 1941. Т. I. С. 108 — 109.
В полной мере сохранили эту традицию и потомки Чингисхана — ханы Великой Монгольской империи, которые считались законными правителями только после официальной процедуры избрания на собрании представителей монгольской знати и кочевых племен — курултае. Европейский дипломат середины XIII в. так описывает церемонию возведения на престол хана Гуюка, внука Чингисхана, в 1246 г.: «Все бароны собрались, они поставили золоченое сидение в середину и посадили этого Гога (Гуюка. — Р. П.) на него и положили меч перед ним и сказали: «Мы желаем, мы просим, мы приказываем, чтобы ты владычествовал над всеми нами». И он сказал им: «Если вы хотите, чтобы я царствовал над вами, то готовы ли все до одного делать, то, что я прикажу, приходить, когда бы я ни позвал, идти туда, куда я пошлю вас, предать смерти всякого, кого я прикажу?» Они отвечали, что они будут. Тогда он сказал им: «Мот приказ будет мой меч». С этим они все согласились. После того как это сказали, бароны посадили жену Гога на войлок и вместе с ними обоими, сидящими там, они подняли их вверх от земли, и провозгласили их громогласными криками: «Император и императрица всех татар» <17>. ——————————— <17> Цит. по: Джиованни дель Плано Карпини. История Монгалов. Гильом де Рубрук. Путешествие в Восточные страны. М., 1957. С. 219, прим. 207. Ср.: Юрченко А. Г. Коронация великого хана Гуюка (штрихи к ритуалу) // История и культура Улуса Джучи. 2006; Шпулер Бертольд. «Золотая Орда»: традиции изучения и современность. Казань, 2007. С. 85.
Итак, сама идея избрания монарха народом и передача ему всей полноты власти на основе всеобщего согласия была отнюдь не нова для Абу-л-Гази — напротив, он отразил многовековую тюрко-монгольскую политическую традицию. К тому же следует обратить внимание на принципиальное различие между концепцией Т. Гоббса и воззрениями Абу-л-Гази. Английский философ рассматривает вопрос о создании государства, и для него общественное согласие на абсолютное правление избранного лица — это некая отправная точка для создания государства, в котором население, изначально избравшее первого правителя, уже не имеет права что-либо изменить, отменить или вмешаться в его деятельность иным образом <18>. В сочинениях же Абу-л-Гази-хана последовательно отстаивается идея изначального (как минимум со времен Иа-фета, сына Ноя и его ближайших потомков!) существования тюркской государственности и непрерывного правления в них представителей одного и того же рода. Выборность же правителей — с одной стороны, формальность, с другой — гарантия того, что ханом станет наиболее достойный представитель рода, которого поддержит в его политике большинство подданных. Поэтому наряду с волей народа в тюрко-монгольских текстах присутствует и идея покровительства Неба правителю как одно из оснований его избрания и признания за ним подданными абсолютной власти. ——————————— <18> См.: Гоббс Т. Указ. соч. С. 134 — 135. Эта идея, на наш взгляд, в какой-то мере противостоит идее соборности, распространенной в российской государственно-правовой доктрине с древнейших времен, см. подробнее: Медушевская Н. Ф. Идея соборности и право // История государства и права. 2010. N 13. С. 44 — 48.
Так, в надписи в честь Кюль-тегина проводится идея о том, что и сам Кюль-тегин стал каганом «по милости Неба», и его отца-кагана также «возвысило» Небо <19>. Та же идея проводилась и Чингисханом, в одном из изречений которого описывались бедствия монголов до его прихода к власти: «Вот такие неупорядоченные и безрассудные народы, как только взошло счастье Чингиз-хана, подчинились ему, и его чрезвычайно строгая яса водворила у них порядок [джамиши]: тех, кто были мудрыми и храбрыми, он сделал эмирами войска, а тех, кого он нашел проворным и ловким, поручив им стан [угрук], сделал заведующими табунами [галлабан], невежд же, дав им плети, послал пасти скот. По этой причине дело его изо дня в день растет, словно молодой месяц, и с неба силою всевышнего господа нисходит к нему божья помощь, а на земле с его помощью появляется благоденствие» <20>. ——————————— <19> Малов С. Е. Указ. соч. С. 35, 39. <20> Рашид ад-Дин. Сборник летописей: В 3 т. М.; Л., 1952. Т. I. Ч. 2. С. 259.
В дальнейшем мы можем наблюдать, что потомки Чингисхана в полной мере «присвоили» себе доктрину покровительства Неба, провозгласив, что оно поддерживает исключительно рода Чингисхана, обеспечивая тем самым ему монопольное право на верховную власть. Думается, Абу-л-Гази, сам будучи потомком Чингисхана, дал в «Родословной туркмен» своеобразный ретроспективный обзор порядка прихода к власти тюркских монархов, чтобы обосновать право на власть своих предков, которые, таким образом, являлись правопреемниками древнетюркских монархов и использовали те же средства легитимации власти. Это отчасти примиряет взгляды Абу-л-Гази с традиционными представлениями о государстве в мусульманском мире — хотя, как отметили В. В. Бартольд и Т. И. Султанов, они все равно оставались слишком «передовыми» для своего времени. Наконец, вызывает сомнения и предположение В. В. Бартольда о возможности знакомства Абу-л-Гази с взглядами Т. Гоббса во время своего нахождения в Иране. Десятилетнее пребывание Абу-л-Гази в Иране (в качестве пленника) датируется 1630-ми гг. <21>, тогда как Т. Гоббс создавал свои основные произведения уже на рубеже 1640 — 1650-х гг. О пребывании же англичан во владениях самого Абу-л-Гази в годы его правления и работы над своими сочинениями сведений нет: англичане Э. Дженкинсон и братья Р. и Р. Джонсон побывали в Хиве в середине XVI в., а следующие англо-хивинские контакты относятся уже к первой половине XIX в. <22>. ——————————— <21> См.: Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков. С. 173. <22> См.: Ниязматов М. Поиск консенсуса. Российско-хивинские геополитические отношения в XVI — начале XX в. СПб., 2010. С. 30 — 34.
Вероятно, сходство в политических взглядах английского мыслителя и хивинского хана-историка следует объяснять тем, что в Англии и Хиве к середине XVII в. монархическое правление достигло примерно одинакового уровня. Однако в Англии период абсолютной монархии к этому времени уже подходил к своему концу, тогда как в Хиве этот строй просуществовал вплоть до начала XX в., когда в ней впервые имели место попытки (причем неудачные) конституционных реформ <23>. ——————————— <23> См., напр.: Пылев А. И. Политическое положение Бухарского эмирата и Хивинского ханства в 1917 — 1920 гг. Выбор путей развития. СПб., 2005. С. 72 — 76.
Данное наблюдение несколько противоречит мнению европейских мыслителей и исследователей государства и права XVIII — XIX вв. о том, что политические и государственные традиции Востока были слишком далеки от западной традиции и не имели с ней ничего общего либо что только европейское право способно облагородить восточные «деспотические» традиции <24>. Напротив, как можно видеть, сходства имелись, причем настолько значительные, что даже дали В. В. Бартольду основание для предположений о взаимовлиянии западных и восточных политических традиций. ——————————— <24> См., напр.: Монтескье Ш. Л. О духе законов. М., 1999. С. 238, 268; Капустин М. История права. Ярославль, 1872. Ч. 1. С. 195.
Список использованной литературы
1. Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков / Пер. Г. С. Саблукова // Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков. Иоакинф. История первых четырех ханов дома Чингисова. Лэн-Пуль Стэнли. Мусульманские династии. М.; Ташкент; Бишкек, 1996. С. 3 — 187. 2. Аутова Г. М. Развитие дидактических идей в уйгурской классической литературе // Известия Национальной академии наук Республики Казахстан. Серия общественных и гуманитарных наук. 2012. N 1(280). С. 90 — 94. 3. Бартольд В. В. Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии // Бартольд В. В. Сочинения. М., 1968. Т. V. С. 17 — 192. 4. Бартольд В. В. Халиф и султан // Бартольд В. В. Сочинения. М., 1966. С. Т. VI. 617 — 630. 5. Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Пер. А. Гутермана. М., 1991. 6. Джиованни дель Плано Карпини. История Монгалов. Гильом де Рубрук. Путешествие в Восточные страны / Пер. А. И. Малеина; прим. Н. П. Шастиной. М., 1957. С. 23 — 86. 7. Капустин М. История права. Ч. 1. Ярославль, 1872. 8. Козин С. А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. под названием Mongolun . Юань чао би ши. Монгольский обыденный сборник. М.; Л., 1941. Т. I. 9. Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. Тексты и исследования. М.; Л., 1951. 10. Медушевская Н. Ф. Идея соборности и право // История государства и права. 2010. N 13. С. 44 — 48. 11. Монтескье Ш. Л. О духе законов / Сост., пер. и коммент. А. В. Матешук. М., 1999. 12. Ниязматов М. Поиск консенсуса. Российско-хивинские геополитические отношения в XVI — начале XX в. СПб., 2010. 13. Пылев А. И. Политическое положение Бухарского эмирата и Хивинского ханства в 1917 — 1920 гг. Выбор путей развития. СПб., 2005. 14. Рашид ад-Дин. Сборник летописей: В 3 т. / Пер. с перс. О. И. Смирновой; прим. Б. И. Панкратова и О. И. Смирновой; ред. А. А. Семенова. М.; Л., 1952. Т. I. Ч. 2. 15. Родословная туркмен. Сочинение Абу-л-гази, хана хивинского / Введ., пер., коммент. А. Н. Кононова. М., 1958. 16. Сигалов М. К. Традиционное исламское правопонимание // История государства и права. 2011. N 8. С. 20 — 24. 17. Султанов Т. И. Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть. М., 2006. 18. Юрченко А. Г. Коронация великого хана Гуюка (штрихи к ритуалу) // История и культура Улуса Джучи. 2006; Шпулер Бертольд. «Золотая Орда»: традиции изучения и современность. Казань, 2007. С. 129 — 142. 19. Юсуф Баласагуни. Благодатное знание / Подг. изд. С. Н. Иванова. М., 1983. 20. Histoire des Mogols et des Tatares par : Souverain de Kharezm et Historien , 1603 — 1644, publ., trad. et annot. par le Baron Desmaisons. Texte. St. Petersburg, 1871. T. I.
