ИДЕЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ В ТРУДОВОМ ПРАВЕ: НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ТЕОРИИ
Е. А. УЛЮМДЖИЕВ
Улюмджиев Е. А., аспирант юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.
Идея справедливости в трудовом праве является одним из ключевых вопросов для анализа целей трудового права и в конечном счете эффективности трудового права как отрасли права. Является ли трудовое право отраслью права, которую традиционно именуют правом защиты работника, или соображения экономического развития и производственного базиса являются определяющими факторами в функционировании трудового права? Этот вопрос анализируется в предлагаемой статье как на основе достижений теории трудового права, так и в междисциплинарном ключе.
The idea of justice in labour law is one of the key issues pertinent to analysis of goals of labour law and, finally, effectiveness of labour law as a legal framework. Is labour law an employee protection regime or a set of rules determined by economy and industrial base? In this article this issue is addressed in terms of both the conceptual framework of labour law theory and interdisciplinary approach <*>. ——————————— <*> Uliumdzhiev E. A. The idea of justice in labor law: certain issues of theory.
Согласно данным статистики в настоящее время в России значительная часть работников, чьи права нарушаются работодателями, не верят в эффективность решения проблемы путем обращения в суд. Кроме того, существует распространенное мнение о том, что даже в случае обращения работников в суд большинство судебных решений остается лишь на бумаге, и действующее трудовое законодательство не помогает в решении этих проблем <1>. ——————————— <1> http://www. polit. ru/research/2008/07/28/labour. html; Гимпельсон В. Е., Капелюшников Р. И. Применение трудового законодательства: роль судебной системы // Вестник общественного мнения. 2008. N 2(94). С. 16 — 29. Указанная статья отражает итоги экономико-социологического исследования, проведенного В. Е. Гимпельсоном и Р. И. Капелюшниковым, аналитиками Центра трудовых исследований при Государственном университете — Высшей школе экономики, для целей оценки деятельности отечественной судебной системы в области применения отечественного трудового законодательства, а также анализа мнения судей о степени соблюдения трудового законодательства.
Почти половина работающих россиян (42%) считают, что их права и интересы на предприятии никто реально не защищает. При этом этот ответ дают 44% тех, кто не является членом профсоюза, и 40% тех, кто в нем состоит <2>. ——————————— <2> Ведомости. 2008. 24 декабря.
С другой стороны, в отечественной науке экономики и социологии труда получило развитие мнение, согласно которому отечественное трудовое законодательство является неэффективным в силу того, что оно не учитывает должным образом экономические интересы работодателя и в целом является чрезмерно жестким в отношении работодателей (что находит свое отражение в затруднительности для работодателя сократить рабочую силу в ответ на экономические вызовы и, как следствие, нежелании работодателей активно нанимать рабочую силу) <3>. ——————————— <3> Гимпельсон В., Капелюшников Р., Хахулина Л. Новый Трудовой кодекс: принес ли он перемены? // Мониторинг общественного мнения. 2003. N 2(64). С. 41 — 50.
Таким образом, в настоящее время у значительного числа работающего населения России отсутствует вера в способность трудового законодательства надлежащим образом защитить его права и интересы. Это означает, что в современном общественном сознании потенциальная социальная ценность российского трудового права видится в его нацеленности на защиту прав и интересов работника. В отечественной юридической науке социальная ценность права определяется как способность права правильно отражать объективные общественные интересы и содействовать их достижению <4>. ——————————— <4> Фаткуллин Ф. Н., Чулюкин Л. Д. Социальная ценность и эффективность правовой нормы. Казань, 1977. С. 12.
В одном из своих постановлений по вопросам трудового права Конституционный Суд Российской Федерации (далее — КС РФ) отметил, что Конституция Российской Федерации, «обусловливая свободу трудового договора, право работника и работодателя по соглашению решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, предопределяет вместе с тем обязанность государства обеспечивать справедливые условия найма и увольнения», поскольку работник является «экономически более слабой стороной в трудовом правоотношении», при этом КС РФ указал на то, что это «согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве» <5>. ——————————— <5> Пункт 2 Постановления КС РФ от 15 марта 2005 г. N 3-П по делу о проверке конституционности положений пункта 2 статьи 278 и статьи 279 Трудового кодекса Российской Федерации и абзаца второго пункта 4 статьи 69 Федерального закона «Об акционерных обществах» в связи с запросами Волховского городского суда Ленинградской области, Октябрьского районного суда города Ставрополя и жалобами ряда граждан // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. N 3.
Что является справедливыми условиями найма и увольнения, о которых говорит КС РФ? К настоящему времени наука и практика трудового права выработали концепцию идеальной (справедливой) модели трудовых отношений, к которой должно стремиться любое правовое социальное государство. В терминах Международной организации труда (далее — МОТ) указанная концепция получила наименование «достойный труд» (decent work). Концепция достойного труда, разработанная на уровне МОТ, состоит из четырех компонентов: занятость, социальная защита, права работников и социальный диалог <6>. При этом занятость означает работу любого рода, включая атипичные формы занятости, социальная защита охватывает различные охранительные меры, например гарантии равенства возможностей в трудовых отношениях, защиту заработной платы, предоставление социального обеспечения, права работников включают основные права работников (право на объединение, труд без какой бы то ни было дискриминации, недопустимость принудительного труда и использования детского труда), а социальный диалог состоит из права работников выражать свои взгляды, защищать свои интересы и вести переговоры с работодателями и государством <7>. ——————————— <6> Dharam Ghai. Decent work: Concept and indicators // International labour Review. 2003. Vol. 142. No. 2. P. 113. <7> Dharam Ghai. Ibid. P. 113.
Однако в контексте анализа системы отношений «работник — работодатель» концепция достойного труда, выработанная МОТ, представляется, с одной стороны, слишком широкой, поскольку она содержит требования, предъявляемые, по сути, к правопорядку государства — участника МОТ в целом, а не к отдельно взятому работодателю, а с другой стороны, она не охватывает целый ряд прав и свобод работника, которые имеют принципиальное значение для правового статуса работника (например, право на труд в безопасных условиях) <8>. ——————————— <8> На этот факт также обращает внимание А. Хайд. См.: The boundaries and frontiers of labour law: Goals and Means in the Regulation of Work. Hart Publishing, 2006. P. 37, 40.
Кроме того, по нашему мнению, понятие «справедливость» не может смешиваться с понятием «достойный труд» и иными сходными понятиями, поскольку справедливость как этическая категория и правовой принцип распространяется не на все отношения и ситуации, а только на те, которые, находясь в рамках соответствующих объективных обстоятельств, превращаются в предпосылку поиска справедливости для данных конкретных участников общественных отношений. Например, в отношениях по поводу охраны труда вряд ли можно найти предпосылки для споров о справедливости, в то время как в отношениях по поводу продвижения по работе или оплате труда споры о справедливости выходят на первый план. Существует мнение, что понятие справедливости из области философии в область права перенес Цицерон <9>. По убеждению Цицерона, однако, «у нас нет подлинного и ясного представления… о настоящей справедливости, и мы пользуемся только тенью и очертаниями» <10>. ——————————— <9> Хайруллин В. И. Одна из классических концепций категории справедливости // Право и политика. 2000. N 12. С. 15 — 25. <10> Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М., 1975. С. 131.
С. А. Муромцев писал, что справедливость — это «присущая в данное время данной общественной среде совокупность субъективных представлений о наиболее совершенном правовом порядке» <11>. ——————————— <11> Муромцев С. А. Определение и основное разделение права. М., 1879. С. 154 — 155.
По словам О. В. Мартышина, «у справедливости много аспектов: социальный, экономический и др., но все они в развитом обществе приобретают политический характер, опосредуются политикой» <12>. ——————————— <12> Мартышин О. В. Справедливость и право // Право и политика. 2000. N 12. С. 4.
Соглашаясь с приведенными взглядами на справедливость в контексте права, хотелось бы выделить мысль О. В. Мартышина о политической окраске справедливости, выражающейся в праве. По нашему мнению, справедливость в контексте трудовых отношений есть прежде всего СОРАЗМЕРНОСТЬ (выделено мной. — Е. У.) прав и обязанностей работника и работодателя. Это в полной мере согласуется с политикой государства в сфере трудовых отношений, основанной на идеях социального партнерства и баланса интересов труда и капитала. В частности, речь идет об установлении соразмерности переговорных позиций работника и работодателя в трудовых отношениях для усиления изначально более слабой позиции работника. Однако указанная цель не должна пониматься однобоко, т. е. как направленность трудового права исключительно на защиту работника. Так, С. П. Маврин пишет, что общая социальная направленность российского трудового законодательства не означает, что оно является правом исключительно одной стороны трудовых отношений, а именно работника, поскольку провозглашаемая Конституцией РФ цель обеспечения достойной жизни и свободного развития человека предполагает, что не только наемный работник должен иметь реальные гарантии своих прав и свобод, но и работодатель, создающий рабочие места и обеспечивающий людей работой, тоже вправе реализовать предпринимательский интерес в осуществляемой им экономической либо иной деятельности. В связи с этим С. П. Маврин приходит к выводу о том, что трудовое законодательство России одновременно призвано выполнять две функции. Во-первых, социальную функцию, общее назначение которой состоит в создании работнику условий труда, его оплаты и охраны, достойных представителя современного человеческого сообщества. Во-вторых, экономическую функцию, направленную на обеспечение соответствия уровня трудовых прав, свобод и гарантий работника экономическим возможностям работодателя, позволяющим ему удовлетворять и свой интерес к достижению наиболее эффективных экономических результатов, создающих материальные предпосылки для реализации трудовых прав работников. Однако С. П. Маврин указывает на необходимость учитывать тот факт, что соотношение указанных функций характеризуется доминантой социальной функции, наличие которой, в частности, объясняется наибольшим удельным весом, занимаемым наемными работниками в структуре российского общества, а также тем, что с экономической точки зрения каждый работник, не являясь самостоятельно хозяйствующим субъектом, фактически располагает только личными способностями к определенному труду, которыми он и участвует в экономической или иной деятельности работодателя. Отсюда следует, что все трудовые права и интересы работника в реальности могут осуществиться только благодаря определенным действиям работодателя, которые тот далеко не всегда заинтересован совершать. В этом смысле работники действительно нуждаются, причем более, нежели работодатели, в государственно-гарантированной поддержке и защите своих трудовых прав и законных интересов <13>. ——————————— <13> Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А. М. Куренной, С. П. Маврин, Е. Б. Хохлов. М., 2007. С. 20 — 21.
Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос об экономическом базисе соразмерности правового положения сторон трудового правоотношения. Поскольку успешная реализация норм трудового права возможна только при наличии соответствующего уровня экономического развития соответствующего общества <14>, возникает вопрос о том, распространяется ли указанная аксиома на справедливость в трудовых отношениях. Иными словами, как соотносятся понятия «справедливость в трудовых отношениях» и «экономический порядок»? ——————————— <14> Хохлов Е. Б. Рецензия на книгу В. И. Миронова «Трудовое право России» // Трудовое право. 2006. N 1.
Указанный вопрос практически не освещен в отечественной юридической литературе <15> в отличие от зарубежной юридической литературы, где он рассматривается достаточно подробно <16>. Зарубежные авторы отмечают, что соображения экономической эффективности должны быть неотъемлемым элементом политики государства в сфере регулирования труда, однако вопрос о защите трудовых прав человека должен, несмотря ни на что, рассматриваться вне экономической плоскости в качестве самостоятельной ценности <17>. ——————————— <15> Родионова Н. В. Проблемы справедливости трудовых отношений в Трудовом кодексе России // Закон и право. 2004. N 2. С. 45 — 49. <16> См., например: Simon Deakin, Frank Wilkinson. Rights vs. Efficiency? The Economic Case for Transnational Labour Standards // Industrial law Journal. 1994. Vol. 23. No. 4. P. 289 — 310; W. E.J. McCarthy (ed.) Legal Intervention in Industrial Relations: Gains and Losses (Blackwell, 1992). P. 346; Heldman D., Benett J., Johnson M. Deregulating Labour Relations (Fisher Institute, 1981); Posner R. Some economics of labour law (1984) 51 University of Chicago law Review 988; Bbchtemann C. Employment Security and labour Market behaviour (Cornell University Press, 1993). <17> Simon Deakin, Frank Wilkinson. Rights vs. Efficiency? The Economic Case for transnational labour Standards // Industrial law journal. 1994. Vol. 23. No. 4. P. 310.
Представляется, что этот взгляд на соотношение понятий «справедливость» и «экономика» является верным, хотя и не дает ответа на вопрос, каким образом примирить два указанных противостоящих друг другу явления. В конечном счете вопрос о примирении указанных явлений есть вопрос междисциплинарного исследования. С точки зрения политической экономии ключевое значение для понимания роли трудового права в регулировании трудовых отношений имеет марксистское учение о базисе и надстройке. Так, К. Маркс писал о том, что производственные отношения составляют экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается ЮРИДИЧЕСКАЯ (выделено мной. — Е. У.) и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания; при этом К. Маркс отмечал, что способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще <18>. Эта позиция К. Маркса получила иное толкование во второй половине прошлого столетия в западноевропейской культурологической мысли. ——————————— <18> Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 13. С. 5 — 9.
Так, теоретик нового марксизма английский культуролог Р. Уильямс писал, что базис является динамикой, а не статикой и, как следствие, понятие «надстройка» (куда включается в том числе и право. — Прим. авт.) представляет собой совокупность культурных практик, а не полностью зависящую от базиса и подчиненную ему категорию; также само понятие «базис» необходимо рассматривать не как какую-то хозяйственно-технологическую абстракцию, а как конкретную деятельность людей в конкретных действительных социальных и экономических отношениях, которым свойственны коренные противоречия и динамика и которые, следовательно, находятся в процессе постоянного изменения и развития <19>. Р. Уильямс рассматривает надстройку в контексте культуры как понятия, в самом общем виде охватывающем все формы жизнедеятельности и связей людей, и выделяет понятие гегемонии как действительной преобладающей культуры — тотальности, которая как таковая шире, чем базис и надстройка, поскольку является констатацией социального опыта, подходом, который человечество избрало для осуществления своей жизнедеятельности. В отличие от идеологии, которая навязывается людям и, следовательно, может быть таким же образом устранена, гегемония, по мнению Р. Уильямса, является внутренним свойством человеческой жизнедеятельности, тем здравым смыслом, который наполняет ее. ——————————— <19> Williams R. Base and Superstructure in Marxist Cultural Theory // New Left Review. 1973. P. 82.
Такое переосмысление марксистского учения о базисе и надстройке внутри марксизма получило дальнейшее развитие в социологии права. Так, французский социолог П. Бурдье критиковал марксизм за то, что тот придавал экономике значение определяющего фактора развития социальной политики государства, не отвечая новым тенденциям в развитии общечеловеческой культуры. П. Бурдье писал, что в ходе развития общечеловеческой культуры возникла концепция коллективной ответственности (responsabilite collective), в соответствии с которой в случае, когда с отдельно взятым человеком происходит беда (например, несчастный случай на производстве), на помощь человеку приходит государство всеобщего благоденствия и другие участники производственных отношений; по мнению П. Бурдье, подчинение социальной политики реалиям и интересам экономики приведет к регрессивному отходу к некогда существовавшей концепции индивидуализма, которая предполагала, что человек полностью предоставлен себе в случае беды, с тем чтобы не создавать для работодателей обременительных обязанностей по солидарности с работником <20>. ——————————— <20> Bourdieu P. Contre-feux, Liber-Raison d’Agir. 1998. P. 14 — 15.
Таким образом, можно прийти к выводу, что такой марксовский базис, как производственные отношения, является лишь одним из факторов, влияющих на право; фактор, безусловно, существенный, но отнюдь не определяющий. В данном контексте право становится формальным закреплением существующей в объективной действительности преобладающей культуры в виде общеобязательных правил поведения, санкционированных силой принуждения государства. В этой связи трудовое право может рассматриваться как закрепление на нормативном уровне общечеловеческой ценности справедливости в контексте трудовых отношений <21>. При этом, поскольку, как уже отмечалось, производственные отношения в целом и экономика в частности остаются одним из определяющих факторов существования и развития трудового права, трудовое право как ценностно-культурное явление не может существовать в отрыве от них; оно взаимодействует с ними, модифицируясь под их влиянием, но при этом также придает им новый смысл и новую — социальную — направленность путем утверждения и защиты идеи справедливости как соразмерности прав и обязанностей сторон трудового правоотношения. ——————————— <21> О стоящей над правом высшей справедливости морального порядка см.: Мартышин О. В. Справедливость и право // Право и политика. 2000. N 12. С. 6, 15.
