(Васильев А. А.) («Государственная власть и местное самоуправление», 2013, N 5)
КОНЦЕПЦИЯ ГОСУДАРСТВА ПРАВДЫ И ЦАРЯ-ПОДВИГОПОЛОЖНИКА М. В. ШАХМАТОВА <*>, <**>
А. А. ВАСИЛЬЕВ
——————————— <*> Vasil’yev A. A. Concept of the state of righteousness and king-podvigopolozhnika M. V. Shakhmatova. <**> Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Консервативная правовая доктрина России: исторические и теоретические аспекты» N 11-03-00521а.
Васильев Антон Александрович, доцент кафедры теории и истории государства и права Алтайского государственного университета, кандидат юридических наук.
Статья посвящена политико-правовому наследию одного из видных представителей евразийского движения первой половины XX в. наряду с Н. Н. Алексеевым — М. В. Шахматова. Автор рассматривает разработанные М. В. Шахматовым концепции государства правды и царя-труженика, которые противопоставляются идеям правовой государственности и власти-привилегии. В работе обосновывается глубокий духовный и нравственно-правовой потенциал идей евразийцев, способных лечь в основу современной российской национальной идеи.
Article is devoted to political and legal heritage of one of the prominent members of the Eurasian movement of the first half of XX century along with the N. N. Alexeev — M. V. Shakhmatov. The author examines developed the M. V. Shakhmatov concept of the state of righteousness and king-laborers, who are opposed to the ideas of statehood and the legal authorities, privileges. The paper settles a deep spiritual and moral and legal capacity of the Eurasians of ideas that could form the basis of modern Russian national idea.
В современной истории правовых учений к евразийской концепции права наметился живой и неподдельный интерес. В трудах И. А. Исаева, А. И. Овчинникова и А. Г. Дугина предприняты значительные попытки по актуализации творчества евразийцев в современных государственно-правовых исследованиях и правовой политике. Так, А. И. Овчинниковым проделана всесторонняя работа по изучению правовой концепции видного представителя евразийского учения Н. Н. Алексеева <1>. В целом изучение наследия евразийцев (П. И. Савицкого, Г. В. Вернадского, Г. Флоровского, Н. Н. Алексеева и др.) можно признать удовлетворительным. Менее известен другой представитель евразийской теории государства и права, М. В. Шахматов. В связи с чем автор решил воздержаться от рассмотрения политико-правовой концепции Н. Н. Алексеева, получившей должное освещение в правовой науке, и показать вклад М. В. Шахматова в евразийскую теорию права. Жизненный путь полузабытого ученого-правоведа и историка по-прежнему остается темным пятном в истории русской правовой мысли. Единственное исключение составляют биографические материалы, обнародованные М. Б. Смолиным <2>. Книга о М. В. Шахматове еще ждет своего автора. ——————————— <1> См.: Овчинников А. И., Овчинникова С. П. Евразийское правовое мышление Н. Н. Алексеева. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВНШ, 2002. 264 с. <2> Смолин М. Б. Историческая справка об авторе // Шахматов М. В. Государство правды. М.: Изд-во «ФондИВ», 2008. С. 306.
Мстислав Вячеславович Шахматов (1888 — 1943) родился в Санкт-Петербурге в семье офицера-кавалериста, дворянина Саратовской губернии — Вячеслава Александровича Шахматова, брата академика, филолога А. А. Шахматова. Отец М. В. Шахматова был разносторонней личностью и оставил после себя произведения по военному делу, литературе, публицистике и живописи. М. В. Шахматов окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета и учился у профессора М. Дьяконова. После окончания университета он перешел на преподавательскую работу. После революции Мстислав Вячеславович был на стороне Белой армии, а позднее эмигрировал за рубеж. Сначала он работает в Белграде, а в 1922 г. переезжает в Прагу. В Праге он становится приват-доцентом, а позднее и профессором Русского юридического факультета в Праге. В эмиграции он печатается в евразийских изданиях («Евразийский временник») и становится активным членом евразийского движения, разрабатывая наряду с Н. Н. Алексеевым концепции государства правды, правящего отбора, а также идею царя-подвигоположника. Именно в эмиграции М. В. Шахматов пишет магистерскую диссертацию «Изучение русских летописей домонгольского периода о государственной власти» (1927). Позднее он защищает докторскую диссертацию на тему «Исполнительная власть в Московской Руси». Во время эмиграции он входит в Историческое общество и Славянский институт, где читает свои доклады по государственно-правовым идеалам славянофилов. М. В. Шахматов написал целый ряд произведений, отражающих евразийское учение о власти и праве: «Подвиг власти», «Государство правды», «О правящем отборе», «Исполнительная власть в Московской Руси», «Компетенция исполнительной власти в Московской Руси». В качестве оригинальной идеи М. В. Шахматова можно рассматривать идею власти-жертвы, подвига в русской правовой культуре. В отношении государства правды, идеократии, начала правящего отбора он сближался с Н. Н. Алексеевым. Главное отличие в работах М. В. Шахматова — опора на русскую историю, преимущественно Древнего и Московского периодов. В истории права и правовых учений Киевской и Московской Руси М. В. Шахматов обнаруживал те идеалы и правовые ценности, которые в более позднюю эпоху лишь искажались, хотя и продолжали храниться в народной психологии и актуализироваться в творчестве мыслителей и писателей консервативного направления — славянофилов, почвенников, охранителей и др. В статье «Подвиг власти. Опыт по истории государственных идеалов России» Мстислав Вячеславович доказывает, что первые эпохи русской истории проходят под знаменем идеала князя-подвигоположника. Именно князь-труженик, мученик олицетворяет народный политический идеал России. Внешние угрозы, удельные порядки, влияние христианской мысли привели к тому, что в царе, жертвующем собой, народ видел краеугольный камень сохранения русской веры и независимости. В былинной, языческой Руси княжеская власть — скорее власть силы и привилегий, удали Руси. После принятия христианства княжеская власть уподобляется подвигу, тяжелому и изнурительному труду. М. В. Шахматов полагает, что подвиг власти сближает князя, царя с жертвой Христа, освящает государственную власть: «Но мы знаем и другой вид подвигов, целью которых является служение праву, правде и справедливости. Только подвиги последнего вида ведут к образованию истинного общественного порядка и крепких государственных устоев. Высшее проявление такого подвига есть подвиг любви, страдания, самопожертвования во имя Божие, во имя высоких убеждений, ради ближнего и отечества. Пути к нему мы находим в страдании, очищающем и возрождающем. В христианстве подвиг страдания получает высочайшее религиозное освящение: всем людям, и подчиненным, и властвующим, преподана заповедь последования Христу» <3>. ——————————— <3> Шахматов М. В. Государство правды. М.: Изд-во «ФондИВ», 2008. С. 5.
Идеал царя-мученика долгое время сопровождает русскую историю и не исчезает вовсе, хотя и претерпевает изменения и искажения. Долгое время жертва князя состояла в борьбе с внешним врагом и защите православной культуры, не считаясь со своими здоровьем и жизнью, материальным комфортом и внешними почестями. Идеал князя и царя на Руси — это мученик, отдавший свою жизнь ради спасения родины и сохранения веры. В более позднюю эпоху идеал властителя стал связываться с тяжелым трудом, ношей, бременем и в меньшей степени с жертвой. Сам М. В. Шахматов писал: «Московская государственная старина и государственные идеалы во многих отношениях жили очень долго. Идеал мученического подвига власти, кроме христианских учений, поддерживался также необходимостью для всей страны вести вечную, почти непрестанную и очень тяжелую борьбу с многочисленными неприятелями, нападавшими со всех сторон на русские границы. Идеал этот не исчезает вовсе и после падения татарского ига, но постепенно видоизменяется: к началу мученического подвига в этом идеале присоединяется и начинает занимать преобладающее место подвига неустанного, тяжелого труда власти, ведущей свой народ к благоденствию и просвещению» <4>. ——————————— <4> Там же. С. 12.
Совершенно верно М. В. Шахматов жертвенность видит не только в подвиге царя, но и труде и мученичестве народа. Народ и царь тянут одно общее тягло ради духовного спасения и выживания в борьбе с другими народами. Службу несли не только войска и чиновники, но и весь тягловый народ, трудом, деньгами, службой жертвующий ради общей соборной цели — поиска внеземного идеала правды. По словам М. В. Шахматова, «в течение веков несли российские властодержцы «Великое служение» своему народу, служение творческое, полное трудового и мученического подвига. Несли это служение они не одни: вместе с ними подвиг страдания, подвиг служения Царству Всероссийскому совершил в течение и весь русский народ» <5>. ——————————— <5> Там же. С. 12.
М. В. Шахматов убежден в том, что русский народ отличается не властью людей и учреждений, а правлением идей, государственных идеалов (идеократической государственностью). Таким идеалом для России является государство правды — правление Божественных начал добра, любви, справедливости, правды в земной жизни людей. М. В. Шахматов замечает: «Россию того времени (Московского периода) можно скорее назвать идеалоправством, чем теократической монархией. Это идеалоправство переживает века и до некоторой степени продолжает жить в умах народа и дальше, почти до современной Великой Смуты» <6>. ——————————— <6> Там же. С. 16.
М. В. Шахматов разводит европейские идеалы правовой государственности, естественного права и просвещенной монархии с русской концепцией государства правды. По мнению историка-правоведа, отличия между ними кроются в следующих особенностях: 1) европейская концепция естественного права вырастает на почве борьбы сословий за свои привилегии и права и приводит к формированию перечня естественных прав личности, ограничивающих власть монарха. В основе западного права — конфликт, приводящий к юридической дифференциации общества и власти. В русской концепции правды, напротив, сердцевиной является единство общества и общее служение народа и царя. М. В. Шахматов писал: «Самодержавие означало изначально лишь единство власти во всех русских землях, а совещания царя с земскими соборами, Думой и иными совещательными и законодательными учреждениями чрезвычайно высоко оцениваются народом и ставятся ему в обязанность. Но эта обязанность должна исполняться не в виде определенного исходом борьбы ограничения, а во имя взаимной христианской любви царя и народа» <7>. По этой причине в русском идеале права лежит не раздор, а единство, любовь и мир; ——————————— <7> Там же. С. 17.
2) европейская теория естественного права стремится к достижению материальных благ, тогда как русская идея правды направлена на всемерное содействие духовному спасению народа; 3) естественно-правовая теория связана с юридическим определением прав личности и установлением компромисса власти и общества в форме конституций и договоров. Идеал правды невозможно в полной мере охватить законом, поскольку он преследует более высокие духовные задачи — самопожертвование царя и народа, что невозможно требовать юридически, а можно лишь искать в религиозной и нравственной жизни общества. Сравнивая естественное право и идеал правды, правовое государство и государство правды, М. В. Шахматов резюмирует: «Государство правды и правовое государство — это два совершенно различных мировоззрения. На стороне последнего большей частью материалистические стремления, деятельность ради маленького ежедневного счастья людей, ежедневной суеты земной. На стороне государства правды — красота религиозного пафоса, неустанный труд государственного строительства, культ сильной и яркой личности, умножение накопленных предками богатств и мистика мученического подвига ради вышнего идеала. Правовое государство — правление серых, будничных людей; государство правды — правление героя, подвижника, великомученика. Где нет героя на престоле, хотя бы в представлении народа, там нет и правды, а только ее подделка» (выделено мной. — А. В.) <8>. ——————————— <8> Там же. С. 19.
Мстислав Вячеславович ошибку русской либеральной интеллигенции видел в том, что она узко воспринимала русскую культуру и пыталась ограничиться идеалом правления не правды как религиозно-нравственного и государственного идеала, властью людей, учреждений и формальных процедур. Русский идеал шире и обнимает собой не только механическое и формализованное управление, но и подвиг власти, творческого страдания. В работе «Государство правды» М. В. Шахматов сформулировал целый ряд сущностных особенностей государства правды: «Государство правды» не есть конечный идеал. Идеалом устройства выступает правление Бога в людской жизни, любовь, единство, добро и справедливость, которые достижимы не в земной жизни, а в Царствии Небесном. Причем государство правды — ступенька на пути к духовному спасению, требующего неустанной работы и жертвы. Для государства правды сравнительно второстепенное значение имеет вопрос о юридическом строении государства, но гораздо большее, первостепенное значение имеет вопрос о преемстве благодати от Бога». «Целью государства является спасение прежде всего религиозное и уже через него земное. Эту религиозную цель «государство правды» должно преследовать не только через церковь, но и самостоятельно». «Власть в «государстве правды» исходит от Бога. Богом установлена не только власть вообще, но и форма правления и власть каждого властелина. Поэтому установление формы правления не зависит от человеческого многомятежного хотения, а от «Строения Божия», и всякая хорошая или плохая форма правления дается тому или иному народу в зависимости от его индивидуальных свойств и нравственно-религиозных заслуг». «Государство правды», если оно осуществлено в жизни, не есть только внешнее учреждение, но одновременно также учреждение, которое «внутрь нас есть» <9>. ——————————— <9> Там же. С. 43 — 47.
Представитель евразийского течения самобытность русской культуры усматривает в соединении права и нравственности в категории правда. Если европейский мир пришел к разделению права и нравственности и построению общества исключительно на юридических началах, то российская цивилизация сохраняет единство права и нравственности в неприкосновенности, освящая тем самым право и государственность, придавая им духовный смысл и значение. М. В. Шахматов не соглашается с идеей о том, что содержание права может быть определено наукой. По его мнению, право по содержанию связано с Божественными абсолютами: «Не существует точного научного критерия для установления, что есть или не есть право по содержанию. Здесь мы переходим в область религии, ибо право по содержанию сверхсознательно и вытекает из религиозных предпосылок, из Правды Божией». Мысль о религиозном наполнении права с неизбежностью приводит М. В. Шахматова к тому, что во внешней, формальной стороне право может быть религиозно-нравственным, когда государственность построена на доминировании правды. Действительно, внешняя форма права определяется властью, а значит, отступление государства от духовного идеала правды искажает и форму права. В таком случае налицо разлад между религиозным содержанием права, живущим в народном правосознании, и внешней формой права, создаваемой государственной властью по европейским принципам отделения права от нравственности. М. В. Шахматов отмечал: «Но раз право по содержанию вытекает из религиозных предпосылок, то оно может сливаться с правом по форме только в государственном идеале, построенном на религиозных основах, то есть в «государстве правды». В безрелигиозном «правовом государстве» это невозможно, ибо там нет критерия для установления права по содержанию. Таким образом, право по содержанию определимо только в государстве правды. Если же мы примем во внимание, что истинным право можно считать лишь то, где право по форме совпадает с правом по содержанию, то мы придем к заключению, что только в государстве правды существует истинное право. Только оно является истинно христианским, ибо лишь оно построено логически на принципах христианской любви. Так мы устанавливаем неразрывную связь права и религии» <10>. ——————————— <10> Там же. С. 40 — 41.
Принцип верховенства религиозно-нравственного идеала, по М. В. Шахматову, влечет за собой ряд неоспоримых следствий: — государство и церковь находятся в органической связи, симфоническом единстве; — в государстве должна существовать государственная церковь; — опора власти и закона на религиозный идеал правды обеспечивает стабильность, устойчивость власти. Как на закономерность М. В. Шахматов указывает на неразрывную связь права, власти и нравственности. При отпадении права и власти от религиозно-нравственных предпосылок государственность слабеет и разрушается. Вероятно, здесь правовед имел в виду революцию в России и падение русского самодержавия в связи с ослаблением религиозно-нравственных опор власти и закона.
Список литературы
1. Шахматов М. В. Государство правды. М.: Изд-во «ФондИВ», 2008. 2. Смолин М. Б. Историческая справка об авторе // Шахматов М. В. Государство правды. М.: Изд-во «ФондИВ», 2008. 3. Овчинников А. И., Овчинникова С. П. Евразийское правовое мышление Н. Н. Алексеева. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВНШ, 2002.
