(Шугаибова С. Ш.) («Бюллетень нотариальной практики», 2007, N 4)
ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРАВО — И ДЕЕСПОСОБНОСТИ СУБЪЕКТОВ СЕМЕЙНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
С. Ш. ШУГАИБОВА
Шугаибова С. Ш., начальник учебного отдела Моздокского филиала Московской академии экономики и права.
Одним из проблемных вопросов науки семейного права всегда являлся вопрос о субъектах семейных правоотношений. Споры вокруг него не утихают и в современной науке. Этот вопрос взаимосвязан с определением правоспособности и дееспособности субъектов семейных правоотношений. М. В. Антокольская замечает, что «анализ этих понятий позволяет сделать вывод о возможности использования в семейном праве понятий правоспособности и дееспособности, содержащихся в Гражданском кодексе. Изменение гражданской дееспособности оказывает непосредственное влияние на семейные отношения. Ограничение или лишение гражданской дееспособности приводит соответственно к ограничению или лишению семейной правоспособности. Связь указанных правовых явлений в семейном и гражданском праве настолько тесна, что можно говорить о едином понятии правоспособности и дееспособности в гражданском и семейном праве» <1>. Однако существуют и другие точки знания. Так, Я. Р. Веберс считал, что в семейное право нельзя механически переносить соответствующие гражданско-правовые категории. Тем не менее он отмечал, что эти понятия настолько близки, что рассматривать их можно только совместно, в рамках одного и того же исследования. При этом буквальный анализ предложенного Я. Р. Веберсом определения семейной правоспособности не позволяет отличать ее от гражданско-правовой <2>. ——————————— <1> Антокольская М. В. Семейное право: Учебник. М.: Юрист, 1996. С. 85. <2> См.: Веберс Я. Р. Правосубъектность граждан в гражданском и семейном праве. Рига, 1976. С. 8.
В соответствии с п. 2 ст. 17 ГК гражданская правоспособность возникает с момента рождения. В отношении семейной правоспособности принято было считать, что хотя семейная правоспособность, как и гражданская, возникает с рождения, с достижением определенного возраста она расширяется <3>. Такой вывод основан на предположении о том, что правоспособность представляет собой абстрактную предпосылку правообладания и в ее содержание не входят уже возникшие конкретные субъективные права и обязанности. Но в таком случае правоспособность расширяться не может, ибо изначально предполагает возможность субъекта быть носителем прав и обязанностей. То есть она понимается как гипотетическая способность субъекта иметь права, при этом неважно, будут ли они реализованы или нет. Вопрос увеличения количества правоотношений, в которых может участвовать субъект, связан в первую очередь не с волей данного лица, поскольку оно может и не участвовать в этих правоотношениях, а с государственной волей, которая наделяет данного субъекта определенными правами и накладывает на него определенные обязанности. В этой связи понятия правоспособности в гражданском и семейном праве идентичны. ——————————— <3> См.: Рясенцев В. А. Семейное право. М.: Юр. лит., 1971. С. 49.
Еще больше споров вокруг понятия семейной дееспособности. Большинство современных цивилистов полагают, что к семейной дееспособности также может быть применено определение, содержащееся в Гражданском кодексе, где последняя определяется как способность «своими действиями приобретать и осуществлять права, создавать для себя обязанности и исполнять их» <4>. Такой позиции возражает Я. Р. Веберс, считающий, что «применение цивилистической конструкции дееспособности в области семейного права не может быть оправдано главным образом по той причине, что содержание и структура гражданской дееспособности установлены для создания и осуществления прав и обязанностей в основном имущественного характера, совершения имущественных сделок, возникновения деликтных обязательств» <5>. Основное возражение подобной концепции заключается в том, что предметы гражданского и семейного права почти идентичны. Обе отрасли регулируют как имущественные, так и неимущественные отношения, разве что преимущество в гражданском праве отдается имущественным отношениям, а в семейном — неимущественным. Следует заметить, что и подобное различие весьма спорно. ——————————— <4> См., например: Суханов Е. А. Гражданское право. М., 1994. Т. 1. С. 75; Оськин И. Н. Правовые ограничения в предпринимательской деятельности гражданина (физического лица), действующего без образования юридического лица. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2003. С. 9. <5> Веберс Я. Р. Правосубъектность граждан в гражданском и семейном праве. Рига, 1976. С. 184.
В этой связи ряд авторов предлагают вовсе отказаться от дееспособности, полагая, что ее наличие вовсе не обязательно для участия в семейных правоотношениях. В качестве примера приводятся правоотношения между родителями и ребенком. Такое мнение представляется не совсем верным, поскольку закон, наделяя ребенка правом высказывать свое мнение, обязывая при этом остальных субъектов семейного права учитывать его, наделяет ребенка дееспособностью для участия в конкретных правоотношениях. Это указывает на то, что в семейном праве процесс обретения дееспособности растянут во времени и связан с различными по своей природе юридическими фактами. Так, например, увеличивается дееспособность несовершеннолетних в связи с рождением у них ребенка. Однако наличие ребенка не оказывает влияния на объем гражданской дееспособности несовершеннолетнего. Это лицо по-прежнему остается под попечительством и до достижения совершеннолетия обладает лишь частичной дееспособностью. Ряд авторов считают данную ситуацию парадоксальной, полагая, что несовершеннолетний не вправе совершать от своего имени определенные сделки (например, сделки по распоряжению имуществом) без согласия попечителя, но может самостоятельно совершать сделки такого же рода от имени ребенка как его законный представитель <6>. Заметим, что к сделкам применяются нормы гражданского права, а не семейного, и для совершения сделок от имени ребенка несовершеннолетний родитель прежде всего должен обрести гражданскую правоспособность. Такого мнения, в частности, придерживается Е. А. Суханов <7>. ——————————— <6> См.: Величкова О. И. Семейно-правовой статус несовершеннолетнего родителя. Некоторые проблемы // Право и политика. 2002. N 3. С. 114 — 119. <7> См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. М., 1999. Т. 1. С. 134.
Учитывая изложенное, необходимо признать, что полная семейная дееспособность возникает не сразу по достижении определенного законом возраста, но, учитывая интеллектуальное и физическое развитие человека в их единстве, постепенно развивается от полной недееспособности к полной дееспособности. А. Б. Артемьев замечает, что общество в зависимости от развития сознания ребенка ограничивает его в правах и свободах до определенного возраста, которыми само пользуется <8>. ——————————— <8> См.: Артемьев А. Б., Квачева П. И. Социогенез власти, общества, личности и государства: Монография / Под ред. проф. С. А. Комарова. М.: Издательство МГСУ, 2002. С. 109.
Ю. Ф. Беспалов предлагает различать несколько разновидностей семейной дееспособности: неполную семейную дееспособность детей в возрасте до 10 лет; от 10 до 14 лет; от 14 до 18 лет. Похожую конструкцию предлагает Н. М. Савельева <9>. В принципе соглашаясь с предложенными Ю. Ф. Беспаловым и Н. М. Савельевой классификациями семейной дееспособности несовершеннолетних, представляется необходимым их уточнить. В этой связи предлагается выделить четыре стадии обретения дееспособности: первая связана с реализацией ребенком права высказывания собственного мнения; вторая начинается с 10-летнего возраста, с которым закон связывает возникновение исключительного права ребенка по распоряжению рядом предоставленных ему законом прав, например на изменение имени. Третья стадия связана с рождением ребенка несовершеннолетним. Четвертая — с вступлением в брак, либо достижением 18 летнего возраста, либо эмансипацией, фактически совпадающей с обретением ребенком полной дееспособности. ——————————— <9> См.: Савельева Н. М. К вопросу о семейной дееспособности несовершеннолетних // Актуальные проблемы частноправового регулирования: Материалы Всероссийской 4-й научной конференции молодых ученых (г. Самара, 23 — 24 апреля 2004 г.) / Отв. ред. Ю. С. Рузанова. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2004. С. 376 — 378.
В результате можно констатировать, что категории дееспособности в гражданском и семейном праве идентичны, но различается процесс обретения дееспособности, что связано с разницей в предмете правового регулирования. Особую проблему вызывает то обстоятельство, что при признании лица в установленном законом порядке недееспособным или ограниченно дееспособным оно продолжает оставаться субъектом семейных правоотношений <10>. Именно это послужило причиной возникновения концепции, предлагающей отказаться от категории «дееспособность» в семейном праве <11>. Так, К. Победоносцев указывал, что лицо, вступив в семейные отношения, вступает в известные состояния. Принадлежность лица к тому или другому состоянию или семейному отношению «есть, в сущности, не право, а свойство лица, одновременно оно имеет юридическое значение» потому, что с ним связываются последствия, «составляющие подлинно гражданское право лица». Следует заметить, что само по себе состояние становиться важным только в том случае, если с ним закон связывает возникновение прав и обязанностей, а это означает, что в рамках семейного права мы можем выделить правовой статус субъектов семейных правоотношений. Поскольку же правовой статус взаимосвязан с категорией правосубъектности, включающей в себя правоспособность и дееспособность <12>, отказ от данных категорий невозможен <13>. ——————————— <10> См.: Кострова Н. М. Процессуальные правила разбирательства семейных дел в Семейном кодексе РФ // Журнал российского права. 2000. N 3. С. 101 — 108. <11> См.: Муратова С. А. Семейное право: Учеб. для юрид. вузов. М.: Эксмо, 2004. С. 267. <12> См.: Матузов Н. И. Личность, права, демократия. Саратов, 1972. С. 192 — 195. <13> См.: Витрук Н. В. Основы правового положения личности в социалистическом обществе. М., 1979. С. 115.
Вместе с тем известно, что элементами правового статуса являются: права, обязанности и гарантии <14>. Однако в различных отраслях права в правовой статус включаются и дополнительные элементы <15>. ——————————— <14> См.: Мальцев Г. В. Социалистическое право и свобода личности. С. 35, 84, 85; Корх С. Э. Теория права и государства. М., 1995. С. 52. <15> См.: Алексеев С. С. Право: Азбука, теория, философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 162; Витрук Н. В. Основы правового положения личности в социалистическом обществе. М., 1979. С. 124; Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958. С. 15.
По отношению к семейному праву, исходя из анализа семейного законодательства, можно предположить, что гарантии прав субъектов вынесены за рамки отрасли и содержатся в Конституции РФ. Вместе с тем для определения правового статуса субъектов семейных правоотношений одних прав и обязанностей недостаточно. А. В. Мицкевич указывал, что для участия в правоотношениях люди и организации должны обладать определенными, предусмотренными законом качествами <16>. Это полностью согласуется с семейным правом, где законодатель связывает возникновение правоотношений с определенным состоянием субъекта либо с его физическими характеристиками. В результате для точного определения субъекта семейных правоотношений необходимо выделять его правовой (семейный) статус, состоящий из следующих элементов: права, обязанности, состояния, физические характеристики. При этом правоспособность является общей для всех субъектов любой отрасли права, а дееспособность определяет конкретные права и обязанности лица. ——————————— <16> См.: Макуев Р. Х. Теория государства и права: Учебник. Орел: ОРАГС, 2003. С. 134.
