В условиях рыночной России проблема модернизации учебных планов вузов становится актуальной перманентной задачей. Вопрос стоит в естественной переориентации с советских стандартов юридического образования (объективно имевших преимущественно публично-правовую направленность) на потребности гражданского оборота с его преимущественно частноправовой доминантой. Проблема еще более актуальна в сфере развития международных контактов, требующих учета специфики влияния иностранного элемента.
Трудности на пути модернизации и адаптации учебных планов, приведения их в соответствие с социальным заказом вполне объяснимы склонностями переходного периода и естественной инерцией высшей школы, все еще остающейся на обочине дороги в рыночное будущее.
В качестве основных причин можно назвать естественный корпоративный эгоизм кафедр, которые не желают поступаться академическими часами и ставками; традиционный бюрократизм согласований в инстанциях, а самое главное, острый дефицит квалифицированных и мотивированных кадров преподавателей, готовых осваивать новые направления.
Одним из эффективных рычагов влияния на ситуацию, на мой взгляд, является внедрение через уже имеющиеся устойчивые структуры (каковой, в частности, несмотря ни на что, продолжает оставаться юридический факультет МГУ) международных проектов, позволяющих в более компактном и управляемом масштабе осваивать насущные направления юридического образования в новой пропорции, диктуемой обстоятельствами.
Не секрет, что экстенсивное расширение учебных планов имеет свои пределы, заданные биологическими возможностями студента. Поэтому расширение программы в сторону международно-правового сектора (общий курс иностранных языков, иностранных языков с юридическим словарем, компаративистики, коллизионистики) объективно сталкивается с необходимостью коррекции существующих учебных планов.
Трехлетняя практика реализации женевского проекта юридического факультета МГУ, изначально заявленного как международно-правового, подтвердила, что квалификация правоведа-международника недостижима без качественного освоения студентами двух иностранных языков по обязательной программе (с ориентацией старших курсов на правовую лексику).
Решение вопроса невозможно без как минимум удвоения количества академических часов для языковых курсов по сравнению с общим учебным планом.
В данном случае усиленный языковой вариант женевского проекта позволит в перспективе переломить сложившееся годами на юридических факультетах (кроме МГИМО) традиционно дежурное отношение к иностранным языкам как к чему-то формально необязательному и второстепенному, вроде физкультуры.
Кроме необходимого объема языковой подготовки женевский проект выявил потребность в количественном и качественном увеличении общих и специальных курсов международно-правовой направленности. В данном случае увеличение количества академических часов может быть достигнуто только посредством согласованного с кафедрами перераспределения часов за счет общих курсов. При этом важно отметить, что речь идет об изъятии часов у одних кафедр в пользу других. Просто кафедрам в обозримой перспективе предлагается несколько сузить объем общих курсов в пользу осваиваемых преподавателями этих кафедр спецкурсов международно-правовой специфики. Подобная коррекция учебных планов, заданная объективными требованиями женевского проекта и изначально предназначенная для него, в последующем может отразиться на органичной модернизации учебных планов в Москве.
В любом случае, проблема соответствия учебного плана заявленной квалификации специалистов остается на сегодняшний день актуальной и требующей принципиального решения. Другого варианта, кроме указанного выше, лично я в подобной ситуации не вижу.
Конкретные предложения по модернизации учебного плана применительно к специфике женевского проекта подготовлены нами к обсуждению на юридическом факультете. Все предлагаемые пропорции многократно взвешены и предварительно согласованы с заведующими ряда кафедр.
Отвечая на вопрос об основной сложности для студентов, обучающихся в рамках женевского проекта, можно указать на следующее. Объективный отрыв обучения от Москвы и преимущественно вахтовый метод пребывания отдельных преподавателей МГУ в Женеве не образует достаточной связи студентов с научной школой и традицией конкретных кафедр. Большинство студентов, не будучи москвичами (что, безусловно, является положительным моментом проекта), естественно, не могут восполнить пробел внедрения в научную среду кафедр, даже находясь в России. Преодоление этой проблемы остается одной из главных задач при определении дальнейших перспектив проекта.
В остальном женевский проект подтвердил свою специфику и полезность как для обучающихся студентов, так и для юридического факультета МГУ, являясь для него проверенной базой при отработке насущных направлений педагогической деятельности. Уровень языковой подготовки студентов может служить примером для юридических факультетов вообще.
