(«Статут», 2003; «Юридический мир», 2000, N 12; 2001, NN 1, 2)
ОПУБЛИКОВАНИЕ МАТЕРИАЛОВ, НЕ ОХРАНЯЕМЫХ АВТОРСКИМ ПРАВОМ
В. А. ДОЗОРЦЕВ
Дозорцев Виктор Абрамович, доктор юридических наук, профессор.
Основания изъятия материала из-под действия авторского права
В юридической литературе достаточно много внимания уделяется признакам объекта авторского права, условиям, при которых материалу предоставляется авторско-правовая охрана. Основания же, по которым материал изымается из-под действия авторского права, практически специально не анализировались. Между тем они имеют серьезное правовое значение. На такой материал, например, не распространяются правила авторского права об использовании произведений, в частности об их опубликовании. Основания, по которым материал признается не являющимся объектом авторского права, юридически не безразличны, разные основания влекут за собой несовпадающие практические последствия.
Изъятие объекта из-под действия авторского права нужно отличать от отдельных ограничений авторских правомочий. В последнем случае права ограничиваются только в объеме, точно указанном в законе, и эти ограничения, как правило, не затрагивают личных неимущественных прав, прежде всего права авторства. Закон, устанавливая такие ограничения, обычно специально оговаривает, что обязательным остается указание имени автора, произведение которого используется, и источника заимствования (см., например, ст. 19 и 20 Закона РФ от 9 июля 1993 г. «Об авторском праве и смежных правах», далее — Авторский закон). Для этого случая принцип, установленный для авторских договоров, — прямо не переданные имущественные права считаются непереданными (п. 2 ст. 31 Авторского закона) — имеет общее значение, распространяясь и на ограничение авторских прав законом.
В отличие от этого, если материал не признается объектом авторского права, в отношении его не действуют никакие авторские права вообще, в том числе и личные неимущественные права. В связи с этим нужно различать, например, авторство и право авторства. У материала, не являющегося объектом авторского права, может быть вполне определенный и точно известный составитель (при других условиях он считался бы «автором»), но права авторства он тем не менее не имеет. В одних случаях такое «авторство» (не право авторства) защищается, а в других — защита ему не предоставляется.
Не охраняются авторским правом материалы по обстоятельствам, связанным с требованиями, предъявляемыми к объектам, субъектам и условиям охраны. Отдельную группу составляют материалы, хотя бы и отвечающие всем требованиям, но изъятые из-под действия охраны в порядке исключения, специально установленного законом по тем или иным причинам.
Во-первых, не охраняются материалы, не отвечающие требованиям, предъявляемым к объектам авторского права, которыми признаются произведения, представляющие собой в соответствии со ст. 6 Авторского закона совокупность внешнего облика нематериального результата интеллектуального труда и внутренней организации материала, составляющих форму произведения, доступную для восприятия третьих лиц (объективно выраженную любым способом — на материальном носителе или даже лишь устно), являющуюся результатом творчества. Некоторые из этих признаков Закон раскрывает более подробно, в частности в виде перечня материалов, не рассматриваемых как произведения, охраняемые авторским правом, поскольку они относятся не к форме такого результата, а к существу. Не являются «произведениями» в смысле авторского права и не охраняются авторским правом идеи, методы, процессы, системы, способы, концепции, принципы, открытия, факты (п. 4 ст. 6 Авторского закона).
Объект авторского права может оказаться созданным не по инициативе автора и даже не по авторскому договору, а по договору подряда. Но в этом случае его использование будет осуществляться не как произведения в смысле авторского права (в порядке, предусмотренном ст. 16 Авторского закона), не путем реализации формы произведения как результата творческого труда, а как результата труда, имеющего содержательную сущность, независимо от формы его выражения. Такое «использование» имеет совершенно иную правовую природу, и в его основе лежит другое правовое регулирование. Для использования в смысле авторского права в этом случае пришлось бы заключать еще и авторский договор. Строго говоря, авторский договор заказа отличается от подрядного договора именно предусматриваемым им характером использования (авторский договор на готовое произведение, естественно, отличается от подрядного всем своим содержанием).
Во-вторых, материалы не охраняются авторским правом потому, что лица, от которых они исходят, не отвечают требованиям, предъявляемым законом к субъектам авторского права. К творчеству способен только человек, поэтому автором может быть только физическое лицо. Почти всегда это один человек, иногда авторов несколько, тогда это группа лиц — соавторы. Но автором никогда не может быть коллектив, организация, когда установить персональный, личный состав создателей произведения невозможно. Если невозможно установить автора (соавторов) материала, он не охраняется авторским правом. Именно поэтому не относятся к объектам авторского права, например, произведения народного творчества (см. ниже).
При отсутствии субъекта права не может быть субъективного права вообще и авторского права в частности. Так, при отсутствии наследников у умершего автора авторское право прекращается, произведение переходит в общественное достояние. Входящее в состав наследства, подлежащего переходу к государству, авторское право прекращается (формула последней части ст. 552 ГК РСФСР подлежит расширительному толкованию — личные неимущественные права вообще не переходят другому лицу, в том числе по наследству, могут переходить только имущественные права, которые во время принятия ГК РСФСР 1964 г. были представлены практически только правом на вознаграждение). Право на соответствующее произведение становится общественным достоянием, оно может свободно использоваться любым лицом без выплаты авторского вознаграждения (п. 2 ст. 28 Авторского закона).
При отсутствии субъекта, которому право могло бы принадлежать, не может быть и принадлежащего ему субъективного права. Это относится как к такому имущественному праву, как право использования, так и к личным неимущественным правам, например к праву авторства. Если даже известно, что произведение создано определенным лицом, то может защищаться лишь авторство, но не право авторства. К сожалению, закон не всегда различает эти оттенки, влекущие за собой весьма серьезные юридические последствия. Вопреки ошибочной формуле п. 2 ст. 28 Авторского закона, если нет субъекта, которому могло бы принадлежать субъективное право, прекращается и право авторства, и право на имя, и право на защиту «репутации автора». Личные неимущественные права неотчуждаемы и непередаваемы (ст. 150 ГК РФ), поэтому со смертью автора они вообще прекращаются. О защите авторства (но не права авторства), имени автора и его репутации (на самом деле в последнем случае речь идет о неприкосновенности произведения) можно говорить только на основе совершенно иного правового механизма — по правопреемству могут переходить только имущественные права. А право, принадлежавшее умершему автору, у которого нет наследников (или других правопреемников, прежде всего договорных, на срок до истечения авторского права), прекращается со смертью автора вообще, включая и имущественный его элемент, несмотря на то что срок действия авторского права не истек. В этом случае право прекращает не истечение срока, а отсутствие субъекта, который мог бы иметь право (хотя это прямо и не предусмотрено в законе). И это право никак не может быть восстановлено.
Первоначально право возникает у автора, следовательно, право — это проблема автора. Как правило, автор единоличный или точно определенная группа авторов, но не аморфный «коллектив». Коллективного авторства не бывает. Отсюда нет коллективного авторства на нормативные акты и т. п. — даже «совместного».
И еще. Авторское право распространяется на все произведения, авторами которых являются граждане Российской Федерации. На произведения, авторами которых являются иностранцы, авторское право распространяется в случае, когда произведение (закон имеет в виду, конечно, оригинал) находится в объективной форме на территории Российской Федерации или такая охрана предусмотрена ее международными договорами.
В-третьих, не охраняются произведения, на которые истек установленный законом срок охраны (ст. 27 Авторского закона) и потому перешедшие в общественное достояние (ст. 28 Авторского закона). То же относится и к произведениям, на которые действие авторского права прекратилось досрочно. Произведения, которым на территории России никогда не предоставлялась охрана (например, охранявшиеся за границей, но отвечающие требованиям, предъявляемым нашим авторским законом к произведению), тоже относятся к общественному достоянию, не охраняемому авторским правом.
В-четвертых, это материалы, которые, хотя бы они обладали всеми признаками, необходимыми для охраны, изъяты из охраны авторским правом в порядке исключения, специально предусмотренного законом по тем или иным соображениям. Исчерпывающий перечень такого рода материалов установлен ст. 8 Авторского закона, в которой названы четыре позиции, две из которых, строго говоря, можно было бы и не упоминать специально.
Произведения народного творчества не могут охраняться по общим основаниям. К ним относятся только материалы, которые не имеют автора или автор которых неизвестен, иногда такие материалы являются результатом коллективного творчества, притом последовательного, нескольких поколений. Статья 487 ГК РСФСР правильно прямо относила к неохраняемым произведениям народного творчества только произведения, «авторы которых неизвестны». Если произведение создано в жанре народного творчества, но известным определенным лицом, оно несомненно охраняется авторским правом.
Точно так же по общим основаниям не могут охраняться и сообщения о событиях и фактах, имеющие информационный характер. Что касается самих событий и фактов, то они составляют содержание материала по существу и, как уже отмечалось, в этом качестве не относятся к объектам авторского права. А сами сообщения не охраняются постольку, поскольку они не являются результатом творчества. Если внешний облик сообщения имеет творческий характер, то оно охраняется авторским правом.
Иначе обстоит дело с двумя остальными видами материалов, названными в ст. 8 Авторского закона. В качестве неохраняемых она называет государственные символы и знаки, создатель которых чаще всего может быть вполне определенно назван и внешний облик которых несомненно является результатом творчества. Но охрана их авторским правом препятствовала бы осуществлению этими материалами своих функций, применению их в качестве государственной символики (например, государственного гимна, герба, денежного знака и т. п.). Это относится как к имущественным авторским правам (необходимости получения согласия автора для использования, выплаты вознаграждения при использовании), так и к неимущественным правам (обязательности указания автора в каждом случае, невозможности изменения без согласия автора и т. п.).
Статья 8 Авторского закона говорит только о государственной символике. Однако некоторые другие законы об отдельных видах юридических лиц фактически ставят в аналогичное положение символы и знаки этих видов организаций. Так, Федеральный закон от 12 января 1996 г. N 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» в п. 4 ст. 3 предусматривает право некоммерческих организаций иметь «зарегистрированную в установленном порядке эмблему» (правда, порядок ее регистрации до сих пор не установлен). Основы законодательства РФ о культуре от 9 октября 1992 г. тоже предусмотрели право организаций культуры, наряду с официальным и другим (?) наименованием и товарным знаком, иметь также и свою эмблему (ст. 53). Фактически практика использования организациями своих эмблем получила достаточно широкое распространение. Установление на них авторского права, в соответствии с которым первоначальные имущественные права принадлежат автору, а личные неимущественные права неотчуждаемы, тоже вступало бы в противоречие с функциями эмблем как символики организаций.
Но главное в другом. Официальные символы и знаки исходят не от автора, а от того лица, которое они символизируют и обозначают. Но это уже признак, исключающий из числа объектов авторского права более широкий круг материалов, составляющих, наверное, наиболее значимую группу, к которой символы и знаки тоже могут быть отнесены, но уже как разновидность.
Такую наиболее значимую группу материалов, не являющихся объектами авторского права, составляют «официальные документы». Это — наиболее сложная группа, подлежащая особому, достаточно подробному анализу.
Официальные документы
Статья 8 Авторского закона указывает объекты, на которые не распространяется действие авторского права, т. е. не действуют ограничения для третьих лиц, установленные авторским правом, прежде всего для использования произведений. Задача нормы — в устранении всех препон со стороны авторского права для их свободного воспроизведения, размножения, распространения и т. п. Авторское право ни за кем не закрепляет исключительного права на такой объект, оно не препятствует любому лицу свободно (без чьего-либо разрешения и безвозмездно) его использовать, устанавливает принцип свободы использования. Четкое выделение объектов, на которые не распространяется действие авторского права, имеет огромное практическое значение.
Среди таких объектов закон называет «официальные документы». Авторский закон в общей форме не раскрывает это понятие, не дает его признаков, Закон содержит только перечень официальных документов, в который включаются «законы, судебные решения, иные тексты законодательного, административного и судебного характера», а также официальные переводы этих документов. Но вопрос о характере этого перечня (исчерпывающем или примерном) и понимании отдельных его позиций остается открытым, пролить свет на некоторые неясные моменты могло бы выявление общих признаков категории.
Известно, что общие понятия, служащие целям одного закона, часто непригодны для другого. Но как-то использовать их для уяснения, особенно в случаях отсутствия в законе определения, специально для него предназначенного, можно и нужно, они могут содержать некоторые ориентиры. Это относится и к «официальному документу», общего легального определения которого для авторского права не дано.
Легальное определение «официального документа» содержится в Федеральном законе от 23 ноября 1994 г. N 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов», который понимает под ним «произведения печати, публикуемые от имени органов законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие законодательный, нормативный, директивный или информационный характер» (п. 1 ст. 5). Это определение предназначено только для данного Закона, ибо очевидно, например, что к официальным документам относятся не только произведения печати (такое указание существенно в связи с обязательным экземпляром). Общее значение имеет другое — источник официального документа. Он должен исходить не от частных лиц, а от каких-то органов, выходить от их имени. Более того, они должны включать в себя публичный элемент. Даже чистая информация, исходящая от органов власти, при всех условиях имеет то или иное публичное значение (обзоры судебной практики, подготовленные высшими судебными инстанциями, и т. п.), хотя бы она не включала формального веления.
Критериями официального документа в смысле ст. 8 Авторского закона являются: а) источник — он исходит от организации, в том числе ее должностного лица, выступающего в своем официальном качестве; б) адресат — он может быть адресован как неопределенному кругу лиц, так и отдельному лицу, если при этом он может иметь более широкое значение; в) содержание — включает публичный элемент; к официальным документам относятся нормативные акты, обязательные индивидуальные решения, подлежащие принудительному исполнению (судебные, арбитражные), материалы, содержащие оценку фактических обстоятельств, констатацию сведений и т. п. (акты, характеристики и пр.); г) форма — это может быть письменная запись, звукозапись, видеозапись, запись в электронной форме или иная запись в объективной форме на материальном носителе. Остановимся на отдельных позициях несколько подробнее.
Источником официального документа является как орган государственной власти (законодательной, исполнительной, судебной), так и некоторые другие организации (общественные и даже коммерческие). Публичный элемент вообще не следовало бы понимать слишком узко, сводя его к государственным органам, наделенным властными полномочиями. В некоторых случаях ими наделены в каком-то смысле и общественные организации, и даже коммерческие институты. Основы гражданского законодательства 1991 г. содержали прямое указание о том, что официальный документ, не являющийся объектом авторского права, может исходить не только от государственной, но и от общественной организации (п. 5 ст. 134). Так, свойствами «официального документа», несомненно, обладают уставы общественных организаций и даже уставы коммерческих объединений (акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью), принимаемые постановления, решения, резолюции их общих собраний и т. п. Устанавливать для этих документов авторско-правовую охрану было бы неправильно. Все материалы, исходящие от организации в соответствии с ее статусом, являются официальными документами. Официальный документ может исходить от коллегиального органа и от одного уполномоченного на то лица.
Официальный документ может иметь совершенно определенного составителя, даже точно обозначенного и отраженного в документе, который тем не менее не может считаться «автором» в смысле авторского права. Хотя бы существовал и даже совершенно официально был зафиксирован «автор» документа, на него не возникает право авторства (например, судебное решение, где четко обозначено писавшее его лицо). Важно, в каком качестве выступает составитель документа: когда от себя лично — это не «официальный документ», а если от имени организации и он представляет организацию, действующую в его лице, в качестве ее должностного лица, то документ исходит от организации. Не всегда просто определить, в каком качестве выступает составитель документа, особенно когда указывается его должностное положение. Действует презумпция, что в этом случае он выступает не в личном качестве, если иное специально не оговорено или не вытекает из текста документа.
Любой материал всегда готовится не организацией, а конкретным физическим лицом или лицами. От официального документа не требуется, чтобы он обязательно был результатом творчества и т. п. Но творческий характер материала не есть препятствие для его отнесения к числу официальных документов. Независимо от наличия в таких материалах признаков объекта авторского права, они изымаются из-под действия авторского права. Характерно, что такой объект нигде не называется «произведением», являющимся объектом авторского права, он может рассматриваться только как «материал» или «текст».
Лицо, подготовившее такой материал, было бы неправильно квалифицировать в качестве «автора» (хотя бы такое «авторство» было известно и даже зафиксировано вполне определенно), в этом случае юридически корректно говорить лишь о «разработчике» или «составителе» материала, лице, «занимавшемся подготовкой материала» или принимавшем в ней участие. Если документ подписан физическим лицом, но не в личном качестве, не от себя лично, а в качестве должностного лица, представляющего определенный орган, от лица этого органа, права авторства на такие документы нет, есть только его разработка.
Официальный документ надо отграничивать от произведения, исходящего от автора и лишь одобренного для определенных целей какой-то организацией или ее органом (коллегиальным или единоличным), например разрешение использовать его в качестве учебника (предоставление грифа учебника). Такое произведение исходит все-таки от автора и лишь допускается организацией к использованию в определенном качестве. Не может быть отнесен к официальным документам в смысле авторского права материал только потому, что на нем указано наименование организации, где он выполнен, — помещен гриф этой организации (например, на служебном произведении в соответствии с п. 3 ст. 14 Авторского закона — на плановой работе, выполненной научным сотрудником, на отчете о выполненной работе и т. п.), такой материал является объектом авторского права. Однако любой материал может превратиться в «официальный документ», если, например, содержащиеся в нем рекомендации утверждены компетентным органом власти как обязательное правило.
Авторство (соавторство) существует на проект до того, как материал обрел статус официального документа. Как только проект приобрел публичный характер, стал исходить не от физического лица, а от организации, он утрачивает характер произведения и становится официальным документом, не охраняемым авторским правом. Автор проекта превращается в разработчика официального документа. Текст, как только он превращается в закон (нормативный акт), утрачивает качества объекта авторского права, присущие ему в состоянии проекта.
Статья 8 Авторского закона по тому же основанию исключила из числа объектов авторского права также государственные символы и знаки.
Перечень, содержащийся в ст. 8 Авторского закона, показывает, что у официального документа могут быть разные виды адресатов. Как правило, это документы, адресованные неопределенному кругу лиц. Но это могут быть и документы, непосредственно посвященные одному лицу, в случаях, когда они имеют более широкое значение, предназначены для более широкого использования и третьими лицами, содержат публичный элемент.
В числе таких официальных документов сам Закон прямо называет судебные решения. К ним также относятся, например, официальные акты организаций о качестве товара (ст. 238 УК РФ говорит о документах, удостоверяющих соответствие товаров, работ и услуг определенным требованиям), служебная характеристика работника, относящаяся к одному лицу (см. п. 2 и 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. N 11), и т. п. Эти документы тоже имеют публичный элемент, а потому их тоже следовало бы признать «официальными», распространение на них ограничений, предусмотренных авторским правом для использования третьими лицами, было бы неправильным.
С точки зрения содержания официальный документ имеет публичный характер или, во всяком случае, включает публичный элемент. Существует несколько типов документов такого рода. По содержанию официальный документ может представлять собой обязательное правило поведения — общее (как нормативный акт) или индивидуальное, относящееся к одному лицу (как судебное решение), но он может иметь и рекомендательный и даже чисто информационный характер, заключаться в констатации или сообщении сведений, правда имеющих значение, поскольку они включают тот или иной публичный элемент. К официальным материалам относятся документы организаций, содержащие оценку фактических обстоятельств (характеристики, акты, заключения). К их числу могут относиться и акты, имеющие внутреннее значение для общественных организаций или коммерческих объединений.
С точки зрения формы к официальному документу не предъявляется особо жестких требований — это может быть любая объективная форма. Важно только, чтобы материал был зафиксирован на материальном носителе, т. е. представлен в письменном виде, в виде звукозаписи или видеозаписи, записи в электронной форме и т. п. В этом случае налицо будут все условия и для выполнения требований, предъявляемых к любому документу, — возможности его идентификации.
Нетрудно заметить, что при обращении к содержательной стороне «официальных документов» основное внимание уделяется материалу по существу. Но если бы дело этим ограничивалось, особых проблем со стороны авторского права вообще не возникало бы, специальной нормы о нераспространении на него авторского права не требовалось бы, поскольку в соответствии с его общими началами последнее охраняет только форму произведения, а не его существо. В данном случае очень важно распространить режим официального документа не только на существо, но и на его форму, поскольку последняя играет важнейшую роль в понимании и применении такого документа. Поэтому из-под действия авторского права исключаются материалы, отвечающие всем требованиям, предъявляемым к объектам авторского права.
Документ может сопровождаться указанием на его составителя, пусть именуемого «автором» (или даже включать такое указание), или не сопровождаться им, может содержать или не содержать имя утвердившего или одобрившего его должностного лица, он может быть одобрен уполномоченным на то должностным лицом единолично или коллегиальным органом — от этого его природа официального документа не меняется. Важно только, чтобы он имел публичный, властный характер.
Материалы в качестве официального документа (так же, как гербы и символы) не охраняются авторским правом.
«Официальный документ» нужно отличать от просто «документа». Не всякий материал, имеющий правовое значение, может считаться «официальным документом». Не все имеющие правовое значение документы считаются «официальными». Документ может иметь вполне официальное значение или даже предназначение, влечь за собой правовые последствия, но тем не менее не относиться к числу «официальных» документов. Правовое значение может иметь любой материал, исходящий от какого-то лица в его личном качестве и не носящий «официального» характера. На него распространяется действие авторского права, если он отвечает установленным законом для объектов авторского права требованиям, никаких исключений не предусматривается.
Наиболее общее определение «документа» вообще, без указания на его «официальность», дано в Законе «Об обязательном экземпляре документов»: «Документ — материальный объект с зафиксированной на нем информацией в виде текста, звукозаписи или изображения, предназначенный для передачи во времени и пространстве в целях хранения и общественного использования» (ст. 1). Близкое, хотя и не идентичное, менее развернутое определение документированной информации (документа) содержится в двух других Законах — «Об информации, информатизации и защите информации» (ст. 2) и «Об участии в международном информационном обмене» (ст. 2), в них дополнительно только отмечается, что документ отличается наличием реквизитов, позволяющих идентифицировать содержащуюся в документе информацию.
Есть также грань, разграничивающая служебные документы (которые вполне могут быть и авторскими) и официальные, которые авторскими быть не могут.
Анализ правовых понятий всегда должен быть ориентирован на те правовые последствия, ради которых эти понятия вводятся. Понятие официального документа введено в авторском праве ради того, чтобы вывести этот объект из-под действия авторского права, прежде всего — правил о наделении какого-то лица исключительным правом на использование этого объекта. Точно так же на этот объект не распространяются правила авторского права о порядке опубликования, о неприкосновенности и т. п. Можно обозначить организацию, где создавался материал, и даже указать составлявшее его лицо, назвав его «автором», но это не превращает его в носителя права авторства и не создает авторского права.
Никакого другого смысла существование этой категории в авторском праве не имеет.
Нормативные акты как официальные документы
Какие-то позиции из рассмотренных общих признаков официального документа не являются вполне однозначными и требуют для отдельных их видов оценочных подходов. Проблема значительно упрощается, если рассматривать не официальные документы вообще, а один их вид — нормативные правовые акты. Многие сложности не относятся к законам и «текстам законодательного характера». Понятие нормативных правовых актов достаточно изучено в правовой литературе, с ними все обстоит достаточно определенно и однозначно. Все они относятся к числу официальных документов.
Норма права, составляющая содержание нормативного правового акта, представляет собой обязательное правило поведения, предназначенное для неоднократного применения, установленное или санкционированное государственной властью, соблюдение которой обеспечивается мерами государственного принуждения. При этом само правило может по-разному сочетаться с волей участников отношения, это может быть императивная норма, когда правило не допускает никакого выбора для сторон отношения, или диспозитивная норма, которая действует в случае, когда стороны отношения не договорились об ином. Тем не менее и эта последняя является нормой права.
Точно так же особую группу правовых норм составляют рекомендательные нормы — обязательный характер предусматриваемых ими правил поведения проявляется в случае отрицательных последствий, вызываемых их несоблюдением.
Нормы права могут иметь и методический характер, они выделяются только своей направленностью. Так же как и все остальные правовые нормы, по правовым признакам их можно подразделить на императивные, диспозитивные и т. п. Для того чтобы акты, содержащие подобные правила, могли рассматриваться как «официальные документы», они должны отвечать признакам нормативного акта, в частности исходить от органа, наделенного правом издавать документы, имеющие публичную силу.
Нормативный акт всегда исходит не от лица, его составившего, и даже не от лица, его подписавшего, а от органа, именем которого он издан. И применительно к таким актам существует достаточно четкий критерий, позволяющий установить, в каком качестве выступает физическое лицо, обозначенное в документе, — в личном качестве, как автор, или в качестве должностного лица, представляющего организацию. Если документ имеет нормативную силу, ту или иную степень обязательности, то обозначение физического лица, если оно не выступает в должностном качестве, может означать только его трудовую или гражданско-правовую связь с органом, издавшим нормативный акт, не имеющую для третьих лиц никакого правового значения, абсолютных прав (к которым относятся и авторские права) при этом не возникает. Документ не является объектом авторского права, а следовательно, его составители не могут рассматриваться как авторы и не имеют никаких авторских прав. Именно такая обязательность, публичная сила сост авляет основной, достаточно четкий и однозначный критерий непризнания документа объектом авторского права.
Исходящие от органа исполнительной власти рекомендации, нормативы и им подобные документы, безусловно, относятся к категории «официальных», более того, к такой их разновидности, как нормативные документы. Об этом с полной бесспорностью свидетельствует утверждение этих документов актами органа исполнительной власти. Эти документы исходят от ведомства и имеют силу ведомственных актов, а не произведений, исходящих от отдельного автора.
С этой точки зрения совершенно безразлично, «утверждены» ли они самим ведомством (его руководителем), одобрены коллегией этого ведомства (решения которой, как известно, должны быть подписаны руководителем), подписаны ли такие акты руководителем ведомства, его заместителем либо иным надлежаще уполномоченным должностным лицом, от «уровня» утверждения зависит только сила документа. Для того чтобы документ считался «официальным», важно, чтобы он исходил от ведомства, а не от физического лица, чтобы лицо, его подписавшее, было полномочно выступать от лица ведомства.
При этом не имеет значения, содержит ли такой документ предписания по существу (например, технического содержания) или только методические предписания, имеют ли они строго обязательный, императивный характер, или содержат диспозитивные нормы, или даже являются только рекомендательными. Важно прежде всего, чтобы они исходили от органа управления и содержали определенные, имеющие публичную силу правила поведения, установление которых находится в пределах компетенции этого органа.
Точно так же не имеет никакого значения для признания этих документов объектами авторского права, готовились ли они в самом ведомстве или в подведомственной ему организации и за ее счет (разрабатывались сотрудниками этой организации) или даже создавались на стороне на чисто гражданско-правовой основе (в организации или отдельными гражданами). Материалы могли быть объектами авторского права, а разработчики признаваться их авторами до утверждения этих материалов в качестве нормативных документов. После их утверждения ведомством эти качества утратились. Соответственно на эти материалы не возникает первоначальное авторское право автора (п. 1 ст. 14 Авторского закона), не может возникнуть и производное право организации на использование (п. 2 ст. 14 Авторского закона), в частности не действует исключительное право воспроизведения, основанное на авторском праве.
Одним из видов нормативных актов, о которых закон содержит специальное указание, касающееся авторского права, являются стандарты. Закон РФ от 10 июня 1993 г. «О стандартизации» (в ред. 1995 г.) прямо говорит, что «стандартизация — это деятельность по установлению норм, правил и характеристик…» (ст. 1), одновременно устанавливал, что «государственные стандарты, стандарты отраслей (т. е. стандарты, имеющие силу нормативных актов. — В. Д.) не являются объектом авторского права» (п. 4 ст. 6).
Особо надо рассмотреть вопрос о подборках материалов, которые в соответствии с российским законодательством охраняются авторским правом. Относительно сборников такая охрана прямо закреплена в п. 3 ст. 7 Авторского закона, притом независимо от того, являются ли включенные в сборник материалы объектами авторского права. Там же содержится аналогичное указание о базах данных, которое предусматривает их охрану как сборников (см. также ст. 25 того же Закона). Закон РФ от 23 сентября 1992 г. «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» тоже предусматривает охрану баз данных авторским правом. В соответствии с этим Законом база данных — «это объективная форма представления и организации совокупности данных (например: статей, расчетов), систематизированных таким образом, чтобы эти данные могли быть найдены и обработаны с помощью ЭВМ». Это определение не вполне соответствует существующим международным документам (в частности, они не предусматривают необходимость нахождения и обработки данных с помощью только ЭВМ), но Россия в них не участвует, поэтому они могут пока не приниматься во внимание.
Если такая база данных (подборка) исходит от официального органа, является официальным документом, она в соответствии с общим правилом не охраняется авторским правом и может быть свободно использована любым лицом. Примером такого рода официальной базы данных является Свод законов. Поэтому, если подборка (база данных) исходит от официального органа, в частности от ведомства, она не охраняется авторским правом, кем бы ни была произведена.
Если подборка не имеет характера официального документа, произведена неофициальным органом, она охраняется авторским правом на общих основаниях, при условии, что материал отвечает требованиям, установленным авторским законом для объектов авторского права, в частности обладает элементами творчества, которые для сборников и подборок выражаются в подборе и расположении (организации) материала, притом независимо от того, являются ли входящие в нее материалы объектом авторского права. Тогда авторское право на сборник, базу данных и т. п. принадлежит его составителю. Если подборка произведена частным лицом, то именно оно (или его правопреемник) является обладателем прав на базу данных, состоящую из подборки нормативных актов.
Частное лицо вправе производить такую подборку материалов, не являющихся объектом авторского права, а если такие материалы являются объектом авторского права, то их подборка может производиться только с разрешения обладателя прав на каждый составляющий ее материал. Только в этом последнем случае подборка (база данных) может рассматриваться как производное (составное) произведение, иначе она есть вполне самостоятельное произведение.
База данных, состоящая из нормативных актов, может быть составлена без чьего-либо разрешения и является не производным, а вполне самостоятельным произведением. Любое лицо вправе составить другую подборку, включающую те же нормативные акты.
Признание или непризнание материала объектом авторского права никак не зависит от того, где он разрабатывался — в том органе, от которого исходит нормативный акт, или в другой организации, осуществлявшей разработку этого акта по распоряжению первой или по ее заказу. Но такой орган или такая организация, осуществлявшие разработку материала, не могут быть автором. В соответствии с Авторским законом (ст. 4) автор — это «физическое лицо, творческим трудом которого создано произведение», юридическое лицо вообще не может быть автором. Не может быть признано автором нормативного акта и лицо (лица), разрабатывавшее материал в такой организации. Если при разработке материала и появился объект авторского права и авторские права, то с утверждением документа как нормативного акта качества объекта авторского права утрачиваются. Статья 8 Авторского закона не предусматривает для этого правила никаких исключений, даже если текст разработан по инициативе индивидуального автора и документу придана нормативная сила без согласования с ним.
Действие авторского права распространяется на произведение, а не на способ его объективного выражения. Поэтому если материал охраняется авторским правом, не допускается любой способ его использования без разрешения правообладателя, в том числе любой способ его воспроизведения, включая его воспроизведение в электронной форме (такое воспроизведение может рассматриваться как разновидность его «издания» и «тиражирования»). Но если материал не охраняется авторским правом, в частности является официальным документом, то его перевод в другую, в том числе электронную, форму не порождает авторского права и не составляет нарушения несуществующего «авторского права». Исключение документа из числа «официальных» и отнесение к авторским объективно влекло бы за собой ограничение возможности его использования, иначе говоря, ознакомления с ним лиц, которым он адресован. Это означало бы трудности с получением информации о правовых актах, которые осложняли бы их применение, что повлекло бы за собой не только юридические, но и политические последствия.
Установление авторского права на нормативные материалы, в частности утвержденные ведомством, влекло бы закрепление исключительного права на использование таких материалов, в частности на их воспроизведение, распространение и т. п. Это означало бы, что право опубликования нормативного акта, его размножения и т. п. , иначе говоря, право совершения действий, допускающих ознакомление с ним, принадлежит лишь разработчику этого акта (даже не утвердившему его органу), а это ограничивает возможности его применения. Такая система находилась бы в очевидном противоречии с другими правовыми нормами, определяющими порядок применения и опубликования нормативных актов. Именно необходимость устранения подобного противоречия и явилась одной из важных причин изъятия нормативных актов из-под действия авторского права.
Политический смысл изъятия нормативных актов из-под действия авторского права заключается в том, чтобы установить возможность широкого ознакомления с нормами права не только заинтересованных лиц, но и всех интересующихся. Без этого не может быть выполнена и юридическая задача — обеспечено реальное применение действующего законодательства и иных правовых актов.
В подавляющем большинстве случаев нормативные правовые акты не отвечают и юридическим признакам объекта авторского права, являясь результатом не индивидуальной (в том числе групповой), а коллективной интеллектуальной деятельности.
Текст, как только превращается в закон, перестает быть объектом авторского права.
Нормативный акт преследует публичные, официальные цели, даже если он относится к частному праву. Хорошо известно, что законодательство иногда предусматривает ограничение авторских прав. Но такие ограничения, когда те или иные авторские права продолжают действовать хотя бы в известных пределах, нужно отграничивать от случаев, когда авторское право вообще не действует. Ограничения касаются уже опубликованных произведений, иначе могут оказаться необоснованно ущемленными законные интересы автора (см. п. 5 ст. 16 Авторского закона). А на официальные документы, в частности на нормативные акты, авторское право вообще не распространяется, независимо от их опубликования. При этом надо иметь в виду, что действующий Авторский закон говорит не только об «опубликовании», но и об «обнародовании» произведений. Эта терминология, анализ которой подлежит специальному рассмотрению, представляется ошибочной во многих отношениях, в частности она влечет за собой ущемление интересов авторов. Ее несостоятельность проявляется и при сопоставлении с законодательством о действии нормативных актов, которое в том же самом смысле говорит только об «опубликовании». Дифференцировать способы доведения материала до сведения третьих лиц можно и даже нужно, но в этом случае правильнее говорить о «первичном» и «вторичном» опубликовании.
Официальное опубликование нормативных актов
Непризнание нормативных актов объектами авторского права означает неприменимость предусматриваемого авторским правом порядка опубликования, для их публикации действуют вполне самостоятельные правила, которые вообще имеют не частноправовой, а публично-правовой характер. Нераспространение на нормативные акты норм авторского права об опубликовании произведений вовсе не означает, что не существует других правил об опубликовании таких материалов. Соответствующие нормы публичного права относятся как к официальному, так и к неофициальному их опубликованию. Но система официального опубликования первична, она гораздо четче и подробнее регламентирована в нормативных актах и в большой мере определяет и порядок неофициального опубликования, поэтому она подлежит детальному рассмотрению первоначально.
Официальное опубликование служит прежде всего установлению подлинности текста акта (поэтому принято давать ссылку на официальную публикацию акта). Кроме того, оно, как правило, является необходимым условием вступления акта в силу, без опубликования он не приобретает силы нормативного акта. Правила официального опубликования нормативных актов — порядок опубликования, время и место опубликования, его последствия — достаточно подробно регламентированы. Регламентация неофициального опубликования в основном сводится к определению условий, при которых оно разрешается или не разрешается, остальное зависит от усмотрения публикатора.
Основные правила официального опубликования определены прежде всего в Конституции РФ, ст. 15 которой (ч. 3) предусматривает обязательность опубликования законов, устанавливая, что неопубликованные законы не подлежат применению. Там же установлено еще одно правило — любые нормативные правовые акты (т. е. не только законы, а все виды актов — начиная с международных договоров и кончая ведомственными актами), затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они официально не опубликованы для всеобщего сведения. В число этих актов, во всяком случае безусловно, входят все те, которые устанавливают права, свободы и обязанности человека и гражданина, упоминаемые в гл. 2 «Права и свободы человека и гражданина» Конституции РФ (ст. 17 — 64). Такие акты до публикации вообще не могут считаться нормативными и действующими. Существование таких актов с ограниченным доступом — секретных или конфиденциальных — законом не предусматривается. Тем самым Конституция устанавливает и общий принцип.
Порядок официального опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрании подробно специально регламентирован в Федеральном законе от 14 июня 1994 г. N 5-ФЗ.
Указ Президента РФ от 23 мая 1996 г. N 763 (с последующими изменениями) устанавливает порядок официального опубликования актов Президента РФ, Правительства РФ и федеральных органов исполнительной власти. Указ устанавливает, что эти акты (или отдельные их положения), за исключением содержащих сведения, составляющие государственную тайну (секретных), или сведения конфиденциального характера, тоже подлежат обязательному официальному опубликованию. То же относится к нормативным правовым актам федеральных органов исполнительной власти, затрагивающим права, свободы и обязанности человека и гражданина, устанавливающим правовой статус организаций или имеющим межведомственный характер (п. 8). Это значит, что практически все ведомственные акты, имеющие общее значение, должны быть официально опубликованы (за исключением актов межведомственного характера, содержащих сведения ограниченного доступа).
Специальные детальные правила, относящиеся к нормативным правовым актам федеральных органов исполнительной власти, установлены Правилами подготовки таких актов и их государственной регистрации, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 13 августа 1997 г. N 1009. Эти Правила, в частности, устанавливают, что такие акты могут направляться для исполнения только после их регистрации и официального опубликования (п. 19) — без этого они применяться не могут.
Официально опубликованным считается текст законов, указов и актов Правительства, помещенный в «Российской газете» и «Парламентской газете», а также в Собрании законодательства Российской Федерации. Местом официального опубликования актов федеральных органов исполнительной власти признается «Российская газета» и Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти (после их государственной регистрации в Министерстве юстиции РФ). Официальной публикацией для международных договоров РФ является их помещение в Собрании законодательства РФ, а также в Бюллетене международных договоров (ст. 30 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ «О международных договорах РФ»). Официальной публикацией всех названных актов является также их помещение в эталонный банк правовой информации «Система» и распространение через него в машиночитаемом виде (Указ Президента РФ от 5 апреля 1994 г. в ред. от 9 августа 1994 г. и п. 9 Указа Президента РФ от 23 мая 1996 г. в ред., от 13 августа 1998 г.). Однако этот последний вид официальной публикации имеет значение только для установления аутентичности текста, но не момента вступления акта в силу.
Официально не опубликованные материалы (акты Президента РФ, акты Правительства РФ и ведомственные акты), как правило, не могут считаться нормативными актами, во всяком случае действующими, — кроме секретных и конфиденциальных. Последние вступают в силу независимо от их официального опубликования, если имеют пометку «секретно» или «для служебного пользования» (ДСП). Но если акт не имеет таких пометок и официально не опубликован в указанных выше печатных органах, он не вступил в силу и не может рассматриваться как нормативный.
В связи с этим следует специально рассмотреть вопрос об актах секретных и конфиденциальных. Как уже отмечалось, существование секретных или конфиденциальных законов или отдельных их положений Конституция РФ не предусматривает. Существование же секретных и конфиденциальных актов Президента РФ, Правительства РФ и федеральных органов исполнительной власти (ведомственных актов) или отдельных их положений возможно, но это исключение, поэтому в каждом случае требуется соблюсти специальную процедуру.
В соответствии с Федеральным законом от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» (далее — Закон об информации) государственные информационные ресурсы, к которым относятся и нормативные акты, являются открытыми и общедоступными (ст. 10). Исключение составляют акты с ограниченным доступом, которые делятся на секретные и конфиденциальные.
Режим секретности установлен Законом РФ от 21 июля 1993 г. «О государственной тайне» (с последующими изменениями, далее — Закон о государственной тайне). Режим конфиденциальности определен значительно менее детально: он устанавливается в порядке, закрепленном законодательством РФ. Эта родовая категория распадается на два вида — служебную тайну и коммерческую тайну.
Существует перечень сведений, признаваемых секретными. Он содержится в ст. 5 Закона о государственной тайне и в развернутом виде представлен в специальном Перечне сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденном Указом Президента РФ от 30 ноября 1995 г. N 1203 в редакции Указа от 24 января 1998 г. N 61. Закон устанавливает и органы, уполномоченные относить конкретные сведения к секретным.
В отличие от этого перечня, сведений, относимых к конфиденциальным, нет и, наверное, быть не может, ибо основания объявления конфиденциальности, факторы, побуждающие установить такую конфиденциальность, могут быть самыми разнообразными.
Это не исключает того, что признание сведений служебной или коммерческой тайной возможно только при соблюдении условий, установленных законом, основные из них — неизвестность третьим лицам, отсутствие свободного доступа и принятие мер к охране конфиденциальности (ст. 139 ГК РФ). Поэтому не могут быть объявлены ни секретными, ни конфиденциальными данные, уже опубликованные для всеобщего сведения, доступные неопределенному кругу лиц. Категория коммерческой тайны к нормативным актам неприменима.
Перечень сведений конфиденциального характера, утвержденный Указом Президента РФ от 6 марта 1997 г. N 188, строго говоря, является не перечнем сведений, а перечнем сфер, к которым эти сведения могут относиться. Закон может установить только перечень сведений, которые не могут быть объявлены конфиденциальными. Указанный Перечень со ссылкой на Гражданский кодекс (имеется в виду ст. 139 ГК) выделяет служебную тайну и коммерческую тайну. При отсутствии перечня сведений, которые могут быть отнесены к конфиденциальным, важно определить хотя бы круг лиц, уполномоченных на установление такой конфиденциальности, притом дифференцированно для служебной и коммерческой тайны.
Понятия служебной и коммерческой тайны во многом различаются. Служебная тайна — это отношение между организацией и ее работником по поводу сведений, полученных в служебном порядке и относящихся к внутренней деятельности организации, ее результатам и ее внешним связям, когда работник не вправе сообщать соответствующие сведения третьим лицам. Служебную тайну составляют сведения, которые не должны разглашаться работником в силу служебных отношений, в том числе в силу обязанностей, имеющих трудовой или административно-правовой характер. Попытка раскрыть понятие и режим служебной информации применительно к специальной сфере предпринята в Федеральном законе от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» (ст. 31 — 33).
Объявлять какие-то сведения служебной тайной может лицо, выступающее в качестве носителя властных полномочий, уполномоченное в служебном качестве на установление обязанностей работников организации сохранять в секрете какие-то сведения, основания установления тайны определяет именно это лицо, никакими заранее определенными критериями оно не связано. Но такое право предоставлено не всем из них. Перечень категорий лиц, уполномоченных устанавливать служебную тайну и несущих ответственность за правильность и обоснованность совершаемых ими действий, устанавливает руководитель федерального органа исполнительной власти (в частных структурах этого ограничения нет).
На соответствующих материалах проставляется гриф «для служебного пользования», необходимость помещения этого обозначения определяется должностным лицом, подписывающим или утверждающим соответствующее решение. За разглашение содержащейся в акте информации работник организации, оповещенный о необходимости соблюдения служебной тайны, может быть привлечен к дисциплинарной ответственности, хотя бы на материале отсутствовало обозначение о конфиденциальности. Отношения по служебной тайне — это властное служебное отношение между организацией и ее работником.
Нормативный акт может быть объявлен служебной тайной.
Коммерческая тайна имеет другую природу. Коммерческая тайна — это отношение между обладателем сведений, имеющих коммерческое значение, и контрагентом этого обладателя по договору, которому переданы эти сведения для использования, когда такой контрагент обязуется не передавать эти сведения третьим лицам. Коммерческая тайна также включает обязанность всех третьих лиц воздерживаться от попыток несанкционированного получения сведений, когда их обладатель осуществляет меры по сохранению их конфиденциальности.
Признаков объекта коммерческой тайны, которую упоминает не только ст. 139 ГК РФ, но и другие акты, например ст. 10 Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», Закон не содержит. Но о характере сведений, относимых к коммерческой тайне, дают представление примерные перечни, содержащиеся еще в некоторых законах. В их состав входят не только сведения об объектах, которые можно непосредственно ввести в товарный экономический оборот (продать и т. п.), или о действиях, с помощью которых можно создать такие объекты, но и сведения о фактических обстоятельствах, знание которых имеет коммерческое значение.
Как видно из п. 2 ст. 32 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» и п. 7 ст. 19 Федерального закона от 11 августа 1995 г. N 135-ФЗ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях», в понятие коммерческой тайны в принципе входят сведения о размере и структуре доходов организации, о составе и размерах имущества, о ее расходах, численности и составе работников, об оплате их труда, об использовании безвозмездного труда граждан в ее деятельности (о привлечении добровольцев). Некоторые другие данные тоже могут входить в состав коммерческой тайны (состав контрагентов, условия договорных отношений с ними, финансовое состояние и т. п.), хотя они и не могут быть включены в состав сведений о приемах деятельности (производственных, организационных и т. п.) или/и об используемых для ее осуществления орудиях такой деятельности, полученных с ее помощью результатах, непосредственно выходящих на рынок. Таким образом, понятие «коммерческая тайна» находится в совершенно другой плоскости, чем «служебная», основанием для отнесения к которой являются служебные отношения.
Сторонами отношений по коммерческой тайне являются организации, субъекты гражданского права. Одной стороной отношений выступает любое лицо, располагающее сведениями коммерческого характера, а второй — другая организация, участвующая в экономическом обороте, тоже субъект гражданского права. Поэтому категория коммерческой тайны имеет гражданско-правовой, чаще всего даже договорный, характер. Несоблюдение коммерческой тайны влечет за собой имущественную, гражданско-правовую ответственность нарушителя.
Перечень сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну, определен Постановлением Правительства РСФСР от 5 декабря 1991 г. N 35.
Коммерческую тайну устанавливает лицо, имеющее статус органа субъекта гражданского права, вступающего или рассчитывающего вступить в отношения с третьими лицами по поводу этих сведений. Обычно это лицо стоит во главе организации и имеет властные полномочия в отношении ее сотрудников. Круг таких руководителей никак правовыми актами не ограничен, это может быть орган любого субъекта гражданского права, уполномоченный выступать от имени юридического лица. Если сведения объявлены коммерческой тайной, на соответствующих материалах (притом на всех экземплярах) должна быть сделана пометка «конфиденциально» или аналогичная.
Коммерческая тайна рассчитана на отдельные операции по экономическому обороту, которые, хотя и могут быть совершены неоднократно в связи с нематериальным характером объекта, имеют дискретный характер. Поэтому к нормативным актам эта категория неприменима, они не могут иметь и обозначения «коммерческая тайна» или аналогичного грифа. А служебная тайна может относиться как к отдельным операциям, так и к общему режиму, поэтому на нормативные акты действие служебной тайны вполне может распространяться. Это упрощает ситуацию для нормативных актов, сфера действия конфиденциальности для них сокращается, проблема коммерческой тайны для них выпадает.
Служебная и коммерческая тайна — это разные категории, но они могут и даже должны совмещаться или пересекаться. Условием коммерческой тайны является конфиденциальность соответствующих сведений и даже принятие мер к их неразглашению. Поэтому необходимо, чтобы работники организации, обладающей коммерческой тайной, не разглашали этих сведений, значит, они должны соблюдать служебную тайну (здесь есть некоторое несовпадение лиц, которые могут относить сведения к коммерческой и служебной тайне), служебная тайна есть одно из условий коммерческой тайны. Орган юридического лица, отнесший сведения к коммерческой тайне, уже в качестве руководителя организации устанавливает обязанность своих работников не разглашать эти сведения — уже в качестве служебной тайны. В этом случае для работников это будет служебная тайна, а для третьих лиц, участвующих в гражданском обороте, — коммерческая тайна. Первые за нарушение тайны будут нести дисциплинарную ответственность, а вторые — имущественную, гражданско-правовую. Поэтому использование широкого обозначения, охватывающего как служебную, так и коммерческую тайну и адресованного как собственным работникам, так и контрагентам или эвентуальным контрагентам по гражданско-правовым отношениям — «конфиденциальность», — оказывается оправданным и по существу.
Но объединяет эти категории не только возможность (а может, и необходимость) их совмещения, но и основания, по которым служебная и коммерческая тайны могут быть оспорены или с их обозначением можно не считаться. Конфиденциальность можно оспорить только по двум основаниям — если закон прямо запрещает объявлять данный вид материалов служебной или коммерческой тайной и при несоблюдении требований ст. 139 ГК РФ — неизвестность соответствующих сведений третьим лицам, отсутствие к ним свободного доступа на законном основании и принятие обладателем информации мер по охране ее конфиденциальности. Есть еще одно основание — отсутствие специальной отметки на всех экземплярах материалов, — которое освобождает контрагентов обладателя тайны, и особенно третьих лиц, от гражданско-правовой ответственности за несоблюдение конфиденциальности, за разглашение сведений и их неправомерное использование.
Пункт 2 ст. 24 Закона об информации предусматривает судебное рассмотрение споров о необоснованном отнесении информации к категории «с ограниченным доступом» (вопрос о реалистичности этого правила для секретной информации оставляем в стороне). Разумеется, есть и другой путь — просто не считаться с ограничительными надписями на документе и возбуждать судебное дело о неправильном отнесении информации к этой категории после того, как лица, не соблюдающие установленный надписью режим, привлечены к ответственности. Но этот второй путь не может быть признан достаточно надежным, ибо уверенность в правильности возражений предполагаемого нарушителя создает только предварительное судебное решение. Более или менее четким аргументом служит только одно основание — известность соответствующей информации неопределенному кругу лиц из опубликованных, общеизвестных источников. Но и тогда может остаться открытым вопрос об идентичности сравниваемых материалов.
А коммерческая ценность информации, действительная или потенциальная, не является основанием для отказа в признании информации коммерческой тайной. Для служебной тайны коммерческая ценность не необходима по определению, а для коммерческой тайны ее оценка относится к исключительной компетенции лица, несущего затраты по ее установлению. И Закон (редакция которого, может быть, несовершенна) имеет в виду лишь указание на то, что коммерческая ценность, когда она есть, производна от неизвестности сведений третьим лицам.
Итак, официальный материал может считаться нормативным актом, если он опубликован или (кроме закона) объявлен актом с ограниченным доступом (содержащим государственную или служебную тайну) и на нем помещена соответствующая надпись (секретно или для служебного пользования). Нормативный акт не может быть объявлен коммерческой тайной — для нормативных актов эта категория не должна учитываться. Факт отнесения нормативного акта к материалам с ограниченным доступом имеет значение при решении вопроса о его неофициальной публикации. При отсутствии ограничительной надписи законно полученный материал может воспроизводиться свободно, но как официальный документ, а не как нормативный акт. Во избежание дезинформации потребителей должно быть указано, что его официальное опубликование не производилось.
Неофициальное опубликование нормативных актов
Опубликование нормативных актов имеет конечной целью обеспечение правопорядка и законности в обществе. Для этого необходим доступ к ним всех субъектов права, правоприменителей. Это задача политическая, к решению которой должен быть приспособлен правовой механизм. Этой задаче подчинена и ст. 8 Авторского закона, изымающая нормативные акты из-под действия авторского права. Для ее полноценного выполнения официального опубликования нормативных актов недостаточно. Нужно еще и неофициальное опубликование, отвечающее запросам определенных групп потребителей, которое включает издание отдельных актов, тематических сборников, содержащих как полные акты, так и извлечения из них, базы данных и т. п. Естественно, что такие неофициальные публикации должны отвечать определенным требованиям, необходимо обеспечить соответствие включенных в них текстов последней (на момент неофициальной публикации) редакции нормативного акта, привести точное его наименование, дату принятия акта и его действующей редакции, указание места официального опубликования и т. д. К сожалению, действующее законодательство не содержит перечня требований, предъявляемых к вторичному (неофициальному) опубликованию нормативных актов, равно как и санкций за их нарушение, впрочем, кое-какие правила можно применить по аналогии.
Правила неофициального опубликования официальных документов, в том числе нормативных актов, имеют публично-правовой характер, нормы гражданского (частного) права вообще и авторского права в частности в этом случае неприменимы. Но неофициальное опубликование нормативных актов имеет свою специфику. Ввиду его огромного общественного значения основные принципы тоже специально, и по многим вопросам подробно, установлены законом. В большинстве случаев действуют правила, установленные для информации. Но есть вопросы, подлежащие выяснению именно для нормативных актов: о допустимости их неофициального опубликования, об условиях такого опубликования (если оно допустимо) и о требованиях, к нему предъявляемых.
Доступ к официально опубликованным нормативным актам, и даже не опубликованным, но не составляющим государственную или служебную тайну, ничем и нигде не ограничен и является вполне свободным.
Статья 29 Конституции РФ устанавливает общий принцип: «Каждый имеет право СВОБОДНО искать, получать, передавать, производить и РАСПРОСТРАНЯТЬ информацию любым законным способом (выделено мной. — В. Д.). Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом» (ч. 4). Это правило полностью распространяется и на нормативные акты. Их свободное распространение означает возможность опубликования таких актов без чьего-либо разрешения и безвозмездно.
Конституционный принцип детализирован и развит в Законе об информации, который в ст. 6 устанавливает, что информационные ресурсы могут быть государственными и негосударственными. Государственные информационные ресурсы РФ (нормативные акты относятся именно к ним) являются открытыми и общедоступными (ст. 10), и это даже никак не связывается с их предварительной официальной публикацией. Исключение составляет документированная информация, отнесенная законом к категориям секретной и конфиденциальной. Более того, ст. 12 того же Закона устанавливает, что информация, полученная на законных основаниях, может быть использована для создания производной информации в целях ее коммерческого распространения — но только с обязательной ссылкой на источник информации.
Никакого разрешения на воспроизведение и распространение законно полученных открытых нормативных актов ни от кого получать не требуется. Текст акта может воспроизводиться полностью или даже в извлечениях, но последнее обстоятельство должно быть специально обозначено, чтобы не вызвать у потребителя неправильных представлений.
Необходимым условием свободного использования текстов нормативных документов, их воспроизведения, размножения, распространения, создания баз данных и т. п. является их правомерное (на законных основаниях) получение. К числу таких правомерных источников получения, безусловно, относится использование официальных публикаций, покупка печатных изданий, в которых такие материалы уже опубликованы, получение этих материалов по информационным каналам у органов, от которых они исходят, и вообще получение этих материалов у любых лиц, правомерно ими располагающих не на конфиденциальной основе, которая не предполагается, а должна быть специально прямо оговорена. Размножение, распространение и т. п. таких материалов могут производиться вполне свободно и без каких-либо ограничений.
Ограничения неофициального опубликования нормативных актов возможны только в случаях, прямо предусмотренных законом. Официальное опубликование исключает такие ограничения, они оказались бы бессмысленными.
При всяком правомерном получении материала, даже неопубликованного, его неофициальное опубликование свободно. Правда, в этом случае такой материал, хотя бы он и относился к официальным документам, еще не являлся бы вступившим в силу нормативным актом. Для того чтобы официально неопубликованный материал имел силу нормативного акта, доступ к нему должен быть ограничен, он должен быть отнесен к секретным или к конфиденциальным — для служебного пользования, в этом случае неофициальное опубликование тоже исключено.
Режим секретности в достаточной мере определенно установлен Законом о государственной тайне. Режим конфиденциальности определен значительно менее детально — он устанавливается в порядке, закрепленном законодательством РФ (п. 5 ст. 10 Закона об информации).
Как уже отмечалось, рассмотрению подлежит лишь одна разновидность конфиденциальной информации, составляющая служебную, но не коммерческую тайну. Точно так же не подлежат здесь рассмотрению и остальные виды конфиденциальной информации: тайна персональных данных о личности гражданина, профессиональная тайна, тайна следствия и судопроизводства и тайна о сущности изобретения, полезной модели и промышленного образца, которые должны охраняться независимо от того, являются ли они служебной или коммерческой тайной.
Возможность неофициального опубликования официально не опубликованных документов зависит от их содержания и некоторых дополнительных факторов, при этом естественны некоторые различия для документов, подлежащих признанию секретными или конфиденциальными. Естественно, что документы, содержащие государственную или служебную тайну и надлежащим образом оформленные (на которых помещен гриф «секретно» или «для служебного пользования»), не могут быть никак опубликованы, в том числе неофициально. Опубликование возможно только при снятии с них ограничительных грифов.
Если нормативный акт, не опубликованный официально, содержит сведения, включенные в Перечень сведений, составляющих государственную тайну (Указ Президента РФ от 30 ноября 1995 г. N 1203 в ред. Указа от 24 января 1998 г. N 61), но на нем не помещен гриф секретности, для его неофициального опубликования необходимо запросить должностное лицо, уполномоченное засекречивать соответствующие сведения, о возможности опубликования акта.
Иначе обстоит дело со сведениями, которые могли бы составить служебную тайну (как уже отмечалось, заранее установленного перечня таких сведений не существует). Пометка «для служебного пользования» имеет особое значение. Это обозначение, адресованное третьим лицам (работники организации могут быть просто оповещены о служебной тайне) и помещенное на всех экземплярах документа, делает его опубликование неправомерным. Несоблюдение этого правила может быть квалифицировано как правонарушение и должно влечь за собой дисциплинарную ответственность лиц, допустивших опубликование (сейчас этот вопрос не урегулирован). Но при отсутствии такого обозначения, хотя бы на некоторых экземплярах, все ограничения отпадают, действует общий принцип свободы опубликования. Важно только, чтобы такой материал попал к публикатору законным путем.
Таким образом, неофициальное опубликование нормативных актов может осуществляться вполне свободно, никакого специального разрешения каких-либо органов или должностных лиц при этом не требуется. Исключение установлено только для документов с ограниченным доступом — секретных и для служебного пользования, — опубликование которых не допускается вообще. Для их опубликования требуется не специальное разрешение, а снятие режима ограниченного доступа (грифа секретности или служебного пользования), последнее нужно отличать от получения «разрешения». «Разрешение» никогда не является основанием для опубликования нормативного акта, даже неофициального.
Объявление конфиденциальными уже известных материалов, в том числе официально опубликованных нормативных актов, исключается в силу ст. 139 ГК РФ.
К вопросу о допустимости неофициального опубликования нормативных актов примыкает другой — о его условиях, прежде всего о взимании с публикатора платы за такое опубликование.
Если никакого разрешения на опубликование ни от кого получать не надо, оплата должна и даже может производиться только в случаях, прямо предусмотренных законом, подобно тому как только закон может предусматривать выплату гонорара за использование произведения без согласия автора (правообладателя). В законе в этом случае надо определить основания выплаты вознаграждения, его размер, лицо, имеющее право на его получение, и т. п. В настоящее время такого закона нет. Напротив, ч. 4 ст. 29 Конституции РФ предусматривает право каждого лица свободно распространять информацию. Эта формула означает не только отсутствие ограничений, но и безвозмездность при проведении этой работы.
Как уже отмечалось, неофициальное опубликование нормативных актов осуществляется по правилам публичного права, которому институт «вознаграждения» вообще неизвестен; его выплата присуща только частному праву. Уже одно это говорит против системы вознаграждения в рассматриваемом случае. Платежи в публичном праве представлены системой государственных налогов, пошлин и иных сборов, которые предусматриваются специальным законодательством и имеют совершенно иной характер, чем вознаграждение в коммерческом отношении. Налоги, пошлины и сборы взимает государство как таковое, как носитель публичной власти. В отношении нормативных актов государство выступает именно в таком качестве.
Положение мало менялось бы, даже если считать подлежащие выплате суммы гражданско-правовым вознаграждением. Право на такое вознаграждение имеет субъект гражданского права, его основанием является принадлежащее этому субъекту абсолютное гражданское право, которое подлежит прямому закреплению в законе. В данном случае Закон такого указания не содержит, напротив, он прямо выводит нормативные акты из-под действия авторского права.
Субъектом, от которого исходит нормативный акт, является государство. Однако если оно как таковое не может претендовать на «вознаграждение» за распространение акта другим лицом, то право на такого рода суммы в соответствии с Бюджетным кодексом не может закрепляться и за органом, утвердившим этот акт.
Точно так же не может претендовать на такое вознаграждение и лицо, осуществлявшее подготовку проекта нормативного акта (если проект разрабатывался им на основании гражданско-правового договора или поручения вышестоящего органа). Разработчик, который готовил лишь проект, состоит во взаимоотношениях только со своим контрагентом, утвердившим акт и выпустившим его в обращение, но не с третьими лицами, которым он адресован.
Итак, для взимания вознаграждения за неофициальное (чаще всего вторичное) опубликование нормативных актов закон не предусматривает каких-либо оснований, нет и субъектов, которые могли бы убедительно претендовать на его получение.
Пункт 4 ст. 13 Закона об информации предусматривает существование информационных услуг, предоставляемых пользователям из государственных информационных ресурсов за плату (более того, перечень услуг, предоставляемых бесплатно или за плату, не возмещающую в полной мере расходы на их оказание, устанавливает Правительство). Однако Закон говорит о вознаграждении именно за предоставление услуг, которые в соответствии со ст. 779 ГК РФ заключаются в совершении определенных действий или осуществлении определенной деятельности. Ясно, что при неофициальном опубликовании уже официально опубликованных материалов такого рода услуги не необходимы, не обязательно их оказание и в других случаях, когда официально не опубликованные материалы стали законно доступными на иных законных основаниях. Поэтому п. 4 ст. 13 в этих случаях неприменим. Если же информационные услуги реально оказывались (например, подборка соответствующих нормативных актов), то именно такие услуги подлежат оплате, которая должна производиться владельцам информационных ресурсов, обеспечивающим потребителей информацией (п. 2 ст. 12 Закона об информации). Но такая оплата не относится к распространению самих нормативных актов.
Наконец, о требованиях, которым должно отвечать неофициальное опубликование. К сожалению, действующее законодательство не содержит полного перечня требований, предъявляемых к неофициальному (вторичному и производному) опубликованию нормативных актов, впрочем, кое-какие правила можно применить по аналогии, следует учесть и сложившуюся практику.
Прежде всего неофициальная публикация должна быть достоверной, неточное воспроизведение текста акта не может допускаться. Ограничение публикации нормативных актов может преследовать разные цели, например, намерение может заключаться в том, чтобы не допустить искажения документа (никакого отношения к авторскому праву такой запрет не имеет). Публикатор несет ответственность за достоверность воспроизводимого им текста (ст. 24 Закона об информации). Публикуемый материал должен соответствовать последней (на момент неофициальной публикации) редакции нормативного акта. Если акт публикуется в извлечениях, это обстоятельство должно быть отмечено в публикации. Точно должны быть обозначены реквизиты, индивидуализирующие акт: наименование, дата принятия акта и его действующей редакции, место официального опубликования или, во всяком случае, источник информации (п. 2 ст. 12 Закона об информации) и т. д. Санкций за нарушение требований, предъявляемых к неофициальному опубликованию нормативных актов, действующее законодательство, к сожалению, не содержит.
О допустимости отнесения информации к объектам права собственности
Механизм публичного права для получения вознаграждения за неофициальное опубликование и распространение нормативных материалов совершенно непригоден, это очевидно. Поэтому попытки использовать механизм частного права приобретают другое направление. Если система исключительных прав, приспособленная к нематериальным результатам интеллектуальной деятельности (а нормативные акты относятся именно к той группе объектов), прямо исключена законом, попытки сосредоточиваются на другом направлении. Очень соблазнительной и привлекательной на первый взгляд может выглядеть идея использовать вместо авторского права другое абсолютное право, которое необходимо для возникновения права на вознаграждение от третьих лиц, традиционное и значительно более древнее, — право собственности, тоже относящееся к частному праву, тем более что авторское право также иногда именуют «собственностью», хотя и «интеллектуальной». Может показаться удобным использовать категорию «собственность» как прикрытие, «забыв» при этом, что речь идет о совершенно другой юридической категории, обозначаемой веками известным термином «собственность», условность употребления которого в данном случае выражается как раз в добавлении к нему прилагательного «интеллектуальная».
Недоразумения с правом собственности в значительной степени вызваны неправильным переводом. Как известно, по-английски права на результаты интеллектуальной деятельности традиционно именуют «intellectual property». Но элементарные правила перевода заключаются в том, чтобы переводить не по отдельным словам (которые, кстати, могут быть многозначными), а по смыслу всего контекста. В данном случае «property» означает не «собственность», а более широкую категорию — «имущество», как и в ряде других случаев (например «intangible property» надо переводить не как «бестелесная собственность», а как «бестелесное имущество»). Для права собственности в английском языке есть другой, однозначный и более узкий термин — «ownership». Поэтому более приемлем дословный перевод «intellectual property» как «интеллектуальное имущество», хотя с точки зрения принятой в русском языке юридической терминологии он тоже неудачен. Выражение же «интеллектуальная собственность» не только влечет за собой недоразумения, но неправильно даже как перевод.
Любое абсолютное право принадлежит «исключительно» его обладателю, но это еще не превращает любое абсолютное право в «исключительное право». Последнее — условный термин, обозначающий только часть абсолютных прав и даже включающий права, которые выходят за рамки классических абсолютных прав, — то, что можно назвать «квазиабсолютными правами».
Право собственности традиционно относится только к материальным вещам, ограниченным в пространстве, оно не может распространяться на нематериальные результаты интеллектуальной деятельности. Соответственно юридическое содержание правомочий собственника нераспространимо на нематериальные объекты. Наиболее очевидно это для правомочия владения, но относится и к другим правомочиям (пользованию и распоряжению). Нематериальным результатом можно только обладать, но не владеть, — это другое по содержанию правомочие. Владение — это физическое господство над вещью — материальным объектом, ограниченным в пространстве, которым может располагать только одно лицо. А обладание есть фактический доступ к нематериальному объекту, который могут иметь несколько лиц одновременно.
Объект, не ограниченный в пространстве, может одновременно использоваться неограниченным кругом лиц. Поэтому распоряжение им допускает не только передачу права, но и его предоставление, притом даже в виде выдачи разрешения на использование, сразу и одновременно нескольким лицам (выдачу лицензии, притом разных видов).
И эксплуатация права имеет другой характер: это не пользование, а использование, когда за пользователем, не извлекающим полезные свойства вещи, стоит еще и потребитель, для удовлетворения потребностей которого произведение и предназначено. Другой характер натуральных свойств объекта требует отличающихся правомочий. Иначе осуществляется и защита прав (невозможна владельческая защита — виндикация) и т. д.
Точно так же различается действие права собственности и исключительных прав. Право собственности юридически бессрочно, с учетом фактических коррективов, вносимых существованием физической амортизации. А авторское право, объект которого нематериален и не подвержен физической амортизации, имеет срочный характер.
Два вида прав — право собственности и исключительные права (может быть, в современных условиях удачнее был бы термин «интеллектуальные права», но никак не «интеллектуальная собственность») — различаются по всем позициям последовательно, попытка подстановки одного института на место другого совершенно некорректна. Употребление термина «интеллектуальная собственность» условно, оно обоснованно постольку, поскольку исключительное право выполняет в отношении результата интеллектуальной деятельности ту же экономическую функцию, что и право собственности в отношении материальных вещей (закрепление монополии, абсолютного права). Более того, оно выполняет ту же политическую функцию, закрепляя права человека и гражданина на результаты деятельности, в которых проявляется его личность. Поэтому употребление термина вполне обоснованно в политических актах (см., например, ст. 44 Конституции РФ), но в актах гражданского права, направленных на определение прав и обязанностей, во избежание недоразумений лучше его избегать, во всяком случае, нужно иметь в виду его условность.
Действующее законодательство различает права на сами сведения и права на их материальные носители. Закон об информации говорит о праве собственности на информационные ресурсы (см., например, ст. 6), под которыми он понимает «отдельные документы и массивы документов» (ст. 2, см. также ст. 4 и др.), т. е. конкретные материальные носители информации, а не саму информацию. Такие носители действительно могут быть объектами права собственности. О необходимости различать право на информацию и право на информационные ресурсы говорит и ст. 18, устанавливающая, что «право авторства и право собственности на информационные системы, технологии и средства их обеспечения могут принадлежать разным лицам». Правда, терминология и формулировки, использованные в этой статье и во всем Законе, оставляют желать лучшего (видимо, их недостатки объясняются тем, что опыт регламентации информационных отношений еще не накопился).
Отношение к терминологии не могут изменить и законы, принятые на более ранней стадии, когда опыт регламентации информационных отношений еще не накопился и использовалась совершенно неприемлемая терминология. Так, ст. 10 Закона о государственной тайне говорит еще о «собственнике информации» (абз. 3), но эту формулировку следует понимать как условную, тем более что позднее принятый акт, специально посвященный информационным отношениям, уже не рассматривает саму информацию как объект права собственности в точном смысле. Поэтому все попытки ведомственных актов рассматривать информацию как объект права собственности надо рассматривать как противоречащие закону.
К числу таких актов относится, например, Постановление Госстроя РФ от 23 декабря 1997 г. N 18-72, которое предусматривает (подп. 6 и 8) ограничение права третьих лиц осуществлять тиражирование и продажу печатной продукции, содержащей нормативные, методические и типовые проектные документы, утвержденные (одобренные) Госстроем России и «являющиеся собственностью Госстроя России». Указание в подзаконных актах о закреплении права собственности на официальные документы не имеет правовой силы как направленное на обход нормы Закона об изъятии этих документов из-под действия авторского права и потому противоречащее закону, оно не должно приниматься во внимание.
Официальные документы Госстроя не могут быть объявлены его «собственностью» — ни формально, ни по существу. Ведомство не может вводить охрану абсолютным правом объекта, который прямо исключен Законом из такой охраны. Более того, ведомство вообще не вправе само определять основания возникновения абсолютных прав (таких, например, как право собственности), они могут устанавливаться только законом.
Здесь, видимо, нет смысла специально обсуждать последствия ошибочного использования юридических категорий в приказе Госстроя. Госстрой вообще не может быть «собственником» каких-либо объектов, им является только государство. Госстрой может осуществлять контроль за продажей печатной продукции (соответствующих книг, брошюр и т. п.) как материальных объектов. Но это право надо отличать от исключительных прав на нематериальный результат интеллектуальной деятельности, зафиксированных на материальных носителях (подобно тому, как право на стихотворение надо отличать от права на книгу, в которой оно напечатано). Исключительное (в данном случае авторское) право на нормативный акт как нематериальный объект за ведомством вообще и за Госстроем в частности не может быть закреплено.
Аналогичные недостатки содержит и Положение о федеральном фонде нормативной, методической и типовой проектной документации для строительства, эксплуатации зданий и сооружений и жилищно-коммунального хозяйства, утвержденное тем же Постановлением.
Неосновательно и утверждение о том, что существующая практика «приносит реальный финансовый ущерб коммерческой организации», осуществляющей разработку документов «за счет собственных средств». Это видно из некоторых ведомственных актов. Так, в соответствии с названным Постановлением Госстроя N 18-72 осуществляется «возмещение расходов на разработку указанной документации» на договорной основе, а Положение, утвержденное тем же Постановлением, предусматривает, что условия реализации соответствующих изданий должны включать компенсацию затрат, связанных с разработкой и т. п. такой документации. Коммерческие интересы организаций, осуществляющих разработку нормативных актов, ставятся тем самым в определенные рамки. Это — специфика, с которой необходимо считаться.
То же относится и к стандартам, являющимся не чем иным, как нормативными актами. С этой точки зрения следует обратить внимание на формулировки Закона РФ от 10 июня 1993 г. «О стандартизации». Он закрепляет за государственными органами управления исключительное право только «официального», но не всякого опубликования государственных стандартов (п. 4 ст. 10) и относит к источникам финансирования работ по государственной стандартизации только средства «от реализации изданных (переизданных) государственных стандартов» (п. 2 ст. 15), т. е. от реализации изданий, являющихся материальными носителями нормативного акта, а не от самого нормативного акта, «реализация» которого не предусматривается. Эту систему отношений можно было бы использовать для общего правила.
За попытками разработчиков «официальных документов» закрепить за собой авторское право на нормативный акт стоит стремление получать доходы дополнительно к оплате разработки в общем порядке (помимо обычных средств, уплачиваемых за разработку нормативных актов в виде заработной платы, вознаграждения по гражданско-правовому договору и т. п.). В рассматриваемом случае коммерческие интересы организаций ставятся на первый план, цель уйти от каких бы то ни было ограничений ради таких интересов преследуется совершенно неприкрыто.
Требования ведомств и учреждений, разрабатывавших нормативные документы, о получении у них разрешений и даже о выплате им вознаграждения за опубликование нормативных документов, нередко предъявляемые к организациям, специализирующимся на такого рода деятельности, совершенно неосновательны юридически и по существу. Тексты нормативных документов, разрабатываемые сотрудниками таких учреждений, не являются объектами авторского права и не охраняются авторским правом. Утверждение, что «исключительное право на их использование» принадлежит этим учреждениям, а потому использование «его» разработок является нарушением законодательства об интеллектуальной собственности, противоречит закону.
Но требование о получении разрешения на публикацию нормативных актов и даже о выплате за нее вознаграждения выражает и некоторые политические принципы, оно влечет за собой ограничение возможности ознакомления и применения действующих нормативных актов, а значит, препятствует и обеспечению законности. В связи с нормотворческой деятельностью удовлетворение коммерческих интересов организаций естественно поставить в определенные рамки. Установки на неограниченную коммерческую ориентацию законопроектной деятельности не основаны на законе и не заслуживают поддержки.
Вывод заключается в том, что ни право собственности, ни какие-либо другие институты частного права, кроме относящихся к исключительным правам, не приспособлены для установления правового режима результатов интеллектуальной деятельности. Порядок использования произведений и других аналогичных материалов, являющихся результатом интеллектуальной деятельности, включая их опубликование, может составить содержание только авторского права. И если закон прямо исключает применение исключительного права, использование материала производится на основе норм публичного права, которое не предусматривает его коммерческую эксплуатацию. Это в полной мере относится к нормативным актам.
Печ. по: Юридический мир. 2000. N 12. С. 15 — 20; 2001. N 1. С. 12 — 19; N 2. С. 17 — 23.
