Илона Оськина, доктор юридических наук, г. Москва.
Александр Лупу, доктор юридических наук, г. Москва.
До сих пор не прекращается спор: залог — это вещное право или обязательственное. Если не учитывать право в числе объектов залога, у сторонников вещной теории на руках больше козырей. Как только заходит речь о залоге прав, то очевидная неприменимость вещно-правовой концепции заставляет ее сторонников выдумывать различные аномалии с точки зрения давно устоявшихся представлений в гражданском праве.
Классификация правоотношений
С тех пор как само право стало объектом оборота, возникла проблема квалификации этой разновидности залога. Залог прав — тот камень, о который споткнулись теоретические построения, раскрывающие природу залога вообще. Ранее, когда предметом залога выступали исключительно вещи, объяснить его природу было значительно проще. Для целей классификации правоотношений при залоге прав все права, которые могут принадлежать субъектам гражданского права, разделим: а) на отчуждаемые; б) ограниченно отчуждаемые; в) неотчуждаемые (например, права, неразрывно связанные с личностью кредитора). Соответственно, неотчуждаемые права не могут быть предметом залога. Отчуждаемые права, в свою очередь, можно разделить: а) на права требования, залог которых не требует согласия должника, если иное не определено договором (в качестве примера можно привести права кредитора по денежным обязательствам (в частности, владельца банковского вклада либо счета к банку), продавца по истребованию денежных средств за поставленные товары, депонента к депозитарию и т. п.); б) права на чужое имущество, залог которых требует согласия как должника, так и собственника имущества или лица, имеющего на него право хозяйственного ведения, если законом или договором запрещено отчуждение этого права без согласия указанных лиц (п. 3 ст. 335 ГК РФ) (например, право аренды). Такие же разграничения можно произвести в отношении ограниченно отчуждаемых прав. При этом необходимо указать, что ограниченная отчуждаемость прав не препятствует заключению договора их залога (если, конечно, соблюдены иные требования к совершению данной сделки) с залогодержателем, не имеющим необходимого разрешения. Однако исполнить обязательство в данном случае (например, передать ограниченно оборотоспособное имущество) кредитор может только по отношению к лицу, которое имеет необходимое разрешение.
Особенности залога
При залоге прав необходимо учитывать следующие особенности: 1) залогодателем может быть только лицо, которому принадлежит закладываемое право (п. 3 ст. 335 ГК РФ); 2) заложено может быть только действующее право, то есть право с определенным сроком действия может быть заложено лишь до истечения срока его действия (п. 2 ст. 54 Закона РФ от 29.05.1992 N 2872-1 «О залоге»), например, согласно п. 2 ст. 9 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в договоре ипотеки прав аренды должен быть указан срок аренды; 3) в договоре о залоге прав должно быть указано лицо, которое является должником по отношению к залогодателю (ст. 55 Закона N 2872-1); 4) обеспечивающее лицо обязано уведомить своего должника по обязательству, служащему обеспечением, о состоявшемся залоге прав (ст. 55 Закона N 2872-1); 5) обеспеченная сторона вправе выступать в качестве третьего лица в ходе судебных разбирательств, касающихся заложенного права (ст. 57 Закона N 2872-1); 6) в случае неприменения обеспечивающим лицом мер, необходимых для защиты заложенного права от посягательств со стороны третьих лиц, обеспеченная сторона вправе самостоятельно предпринимать данные меры (ст. 57 Закона N 2872-1). Наконец, свои особенности имеет залог прав залога. Так как залог представляет собой акцессорное обязательство, то залог прав залога возможен, только если наряду с ними закладываются права требования к должнику по основному (обеспеченному) обязательству. Более того, при ипотеке п. 3 ст. 47 Закона N 102-ФЗ вводится презумпция, что уступка прав по договору об ипотеке означает и уступку прав по обеспеченному обязательству <1>. ——————————— <1> Кайль А. Н., Лупу А. А., Оськина И. Ю. Постатейный комментарий к Федеральному закону от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)». М.: ЭлКниги, 2012.
Аналогичные требования можно привести также к залогу прав, вытекающих из иных обеспечивающих сделок, являющихся акцессорными обязательствами (например, прав по договору поручительства, задатка и т. п.) <2>. ——————————— <2> Оськина И., Лупу А. Залог: теория и практика. М.: Дело и Сервис, 2011.
В статье 56 Закона N 2872-1 при залоге прав, если иное не будет определено соглашением сторон, определен круг обязанностей залогодателя. В случае неисполнения обеспечивающим лицом данных обязательств обеспеченная сторона вправе требовать в суде перевода на себя заложенного права, в том числе до наступления срока исполнения обеспеченного обязательства, если иное не предусмотрено законом либо соглашением сторон. При выполнении должником обязательств, права кредитора по которому заложены, до наступления срока исполнения обеспеченного обязательства все полученное обеспеченной стороной должно становиться предметом обеспечения, о чем залогодатель обязан немедленно уведомить залогодержателя. Если в качестве обеспечивающего выступает право по денежному обязательству, то полученные в рамках его денежные суммы должны быть перечислены обеспеченной стороне по ее требованию в счет погашения обеспеченного обязательства. Данные правила применяются, если иное не предусмотрено законодательством либо соглашением сторон.
В основе — германская модель
Институт залога прав в целом является рецепцией германской модели «право на право» в российскую правовую систему. Это стало возможным благодаря тому, что российское законодательство вслед за германской цивилистикой восприняло римскую идею расширенного толкования понятия «вещь», которое охватывало, помимо собственно вещи, также и права, что нашло отражение в делении вещей на телесные и бестелесные. С определенными изменениями подобные механизмы мы находим и в ГК РФ. Истоки подобных взглядов следует искать прежде всего в понимании прав как особой юридической материи вещей, разработанной И. Кантом, точку зрения которого разделял и Ф. Савиньи. Кант не делал никакого принципиального различия между владением вещами и правами требования. Оба понятия относительны, в том и в другом случае речь идет о власти осуществлять свою власть (правомочия) по одному общему закону свободы. Кант резко не разграничивает волю владельца и волю собственника, когда речь идет о «моем и твоем по отношению к внешним предметам» <3>. ——————————— <3> Самойленко Н. В. Все о залоге. Краснодар, 1993.
Савиньи отмечал, что такой подход согласуется с римским разделением частных прав на права в вещах и права на вещи. Он считал, следуя Канту, субъективное право абсолютным, вечным началом вещи, поэтому в гражданском обороте за внешним, видимым и различимым (передачей вещей) следует видеть внутреннее, сущностное, суть его, то есть переход прав. Но поскольку в правовом государстве его формально-юридическая сторона выражается прежде всего в наиболее последовательном связывании с помощью права политической и экономической власти (в целях недопущения злоупотреблений), постольку гражданский оборот не может базироваться на фактической доказательственной презумпции, которая и обеспечивается договором о передаче права собственности, об установлении залогового права. Аргументация Канта и Савиньи по поводу права как сущностной характеристики вещей, предметов материального мира имела под собой определенную основу, на которую они обращали внимание: только гражданский оборот, только движение имущества, связанное с его отчуждением, нарушением договорных обязательств и т. п., давало возможность проявления этой невидимой, нематериальной сущности вещей, какой и являлось право. Такое понимание права и давало возможность германским цивилистам рассматривать его как самостоятельный объект вещных прав. Российское гражданское законодательство также допускает признание прав объектами права собственности, но в отличие от Германского гражданского уложения (ГГУ) национальный законодатель закрепил лишь фрагментарные упоминания об этих правах. Необходимо отметить, что специфика данной конструкции в том, что при установлении залогового права на право залогодатель остается кредитором заложенного права (в связи с чем залогодержатель в данном случае не вправе на общих основаниях, в полном объеме распоряжаться находящимся у него правом как собственник. Так, заложенные акции не предоставляют залогодержателю право участвовать в качестве акционера в общих собраниях, это право остается за акционером) при условии, что заложенное право и обремененное право являлись имущественными. Еще одной отличительной особенностью исследуемой конструкции является то, что «права на права» могут пережить лежащее в основе их право, то есть право закладываемое. Только здесь заметим, что не всегда «права на права» прекращаются удовлетворением правопритязаний залогодержателя: эти права продолжают существовать, когда само право требования погашается вследствие соединения в одном лице кредитора и должника; аналогичная ситуация складывается и в случае с правом последующего залогодержателя, когда он становится собственником предмета залога. Отсюда можно сделать вывод о том, что прекращение относительной связи в рамках залогового правоотношения не означает прекращения связи вещной — связи более устойчивой и абсолютной. В ГК РФ возникает существенный пробел в отношении механизма установления залогового права на право. При анализе соответствующих норм ГК РФ мы не обнаруживаем какой-либо четко определяемой процедуры возникновения этих прав. Если предположить, что в данном случае применимы те же правила, что и для вещей, то тогда прежде всего необходимо заключить гражданско-правовой договор и передать вещь правомочному лицу — залогодержателю, если она движимая, либо зарегистрировать свое право в реестре недвижимого имущества, если объектом права выступает недвижимость. Но в нашем случае объектом гражданско-правового договора выступает индивидуально определенная вещь в натуральном выражении, что, безусловно, неприемлемо в отношении прав. Возникает вопрос: каким же образом в рамках правового поля РФ возможно установить залоговое право на право? На наш взгляд, ответ на этот вопрос следует искать в правилах уступки требования.
Диалектика
Что касается залогового права на право, то такое право устанавливается на чужое право, и залогодержатель на период существования установленного гражданско-правовым договором об уступке принадлежащего ему вещного права находится в особом правоотношении с залогодателем, в котором каждый является субъектом принадлежащего ему права. Это правоотношение, по сути, является относительным, потому что устанавливается на период обеспечения основного обязательства. Это правоотношение не следует путать с вещным правоотношением, которое остается за его пределами (границами): вещное право залогодержателя корреспондирует обязанность неопределенного круга лиц, включая и залогодателя, не нарушать данное право. Хотя нетрудно заметить, что и относительное, и абсолютное (вещное) правоотношение возникает по поводу одного и того же (закладываемого) права, например законного требования, обеспеченного залогом. Наличие относительной (временной) связи между залогодержателем и залогодателем свидетельствует о том, что вещное правопритязание залогодержателя, вытекающее из его залогового права, носит также относительный характер, поскольку оно существует по отношению к конкретному лицу (залогодателю). Это относительное право залогодержателя возникает в случае нарушения его залогового права на чужое право в рамках относительного отношения с залогодателем. В вещном правоотношении данного относительного права залогодержателя нет, поскольку правопритязание всегда конкретно, а не абстрактно: оно не может возникнуть к неопределенному кругу лиц и существует только по отношению к определенному лицу. Поэтому вещное правопритязание залогодержателя выступает как реальная возможность с момента установления залогового права на право и превращается в действительность также при наличии определенного юридического факта, а следовательно, его абсолютность относительна с момента установления. Понять эту диалектику абсолютного и относительного, абстрактного и конкретного в праве очень сложно. Тем более что представляемые для защиты залоговых прав правопритязания хотя и называются в литературе вещными, однако не являются ими. Существование этих относительных прав, секундарных по своей природе, но отличных от субъективных (вещных и обязательственных) прав, наиболее точно отражает смысл конструкции «право на право». Понятно, что и обязательственное правопритязание, основанием которого является обязательство в широком смысле слова (обязательственное правоотношение), тоже является относительным. И когда мы рассматриваем временную связь между залогодержателем и залогодателем, надо иметь в виду, что она держится на относительных правопритязаниях (правах требования) указанных лиц. Поэтому в уступке закладываемого права следует видеть не только рожденное гражданско-правовым договором вещное право, но и то, что относительное правопритязание из заложенного права (вещного или обязательственного) залогодателя становится правопритязанием залогодержателя в силу заключенного между ними договора об уступке. По существу, это означает, что относительное право (правопритязание) одного передается другому лицу. Но такая передача в действительности не ведет к расщеплению вещного права залогодателя: уступая право, он остается кредитором заложенного права (как и в случае залога вещи, залогодатель остается собственником этой вещи). Это значит, что передача права, установление права на право означает способ осуществления правопритязаний залогодателя залогодержателем. К сожалению, ГК РФ не предусматривает, как ГГУ, защиту не только интересов субъекта права на право — залогодержателя, но и кредитора заложенного права — залогодателя. Тогда как немецкий законодатель предусмотрел для должника возможность исполнять свое обязательство лишь совместно перед залогодателем и залогодержателем. Вот почему, когда в литературе анализируется этот феномен, порой не учитываются рассмотренные нами выше особенности правового статуса субъектов гражданско-правового договора об установлении залогового права на право.
