ВЛАДЕНИЕ В ЗАКОНОПРОЕКТЕ О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: ПОНЯТИЕ, СТРУКТУРА, ВИДЫ И ОСНОВАНИЯ ПРИОБРЕТЕНИЯ
Д. А. МАЛЬБИН
Мальбин Дмитрий Андреевич, аспирант Юридического института ФГБОУ ВПО «Госуниверситет — учебно-научно-производственный комплекс».
Проект Федерального закона N 47538-6 предлагает внести институт фактического владения в систему гражданско-правового регулирования, однако некоторые предложения проекта требуют более детальной проработки.
Ключевые слова: владение, фактическое господство лица над объектом владения, структура и виды владения, основания возникновения владения как фактического отношения.
Possession in draft law on introduction of changes into the Civil Code of the Russian Federation: concept, structure, types and grounds for acquisition D. A. Mal’bin
Draft Federal law N 47538-6 proposes the institution of actual ownership in civil regulation, hut some project proposals require more detailed study.
Key words: possessory, the actual dominion over a subject of possession, structure and type of possessory, the base of possession as the actual relationship.
Вопрос о владении принадлежит к числу основополагающих и заслуженно приобрел статус одной из самых сложных проблем гражданского права. В настоящее время в условиях модернизации гражданского законодательства без решения важных вопросов владения обойтись невозможно. Данный вопрос приобретает особую актуальность в связи с рассмотрением Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации проекта Федерального закона N 47538-6 <1>, подготовленного на основе Концепции развития законодательства о вещном праве <2> и Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации <3>. ——————————— <1> Проект Федерального закона N 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». <2> Концепция развития законодательства о вещном праве // Вестник ВАС РФ. 2009. N 4. С. 102 — 185. <3> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2009. N 11. С. 4 — 99.
Указанным проектом Закона предлагается внести кардинальные изменения в систему гражданско-правового регулирования. В частности, раздел II «Вещное право» начинается с подраздела, посвященного не общим положениям о вещных правах, не праву собственности и даже не ограниченным вещным правам, а понятию, видам и защите владения. Это позволяет провести аналогию со структурными особенностями группировки норм в кн. 3 «Вещное право» Германского гражданского уложения (Burgerliches Gesetzbuch Deutschlands (BGB)), что не однозначно оценивается в российской юридической литературе <4>. ——————————— <4> Толстой Ю. К. О Концепции развития гражданского законодательства // Журнал российского права. 2010. N 1. С. 34; Синицын С. А. Владение и владельческая защита в гражданском праве государств континентальной Европы. М.: Статут, 2012. С. 187.
Владение в российском гражданском праве определяется в трех аспектах. Во-первых, владение традиционно включается в состав «триады правомочий» собственника. Здесь владение выступает в качестве юридически обеспеченной возможности собственника осуществлять хозяйственное господство над вещью или основанной на законе возможности иметь у себя данную вещь. Без владения невозможно реализовать пользование вещью, а в большинстве случаев затрудняется и распоряжение вещью. Особое значение владения как составной части права собственности подтверждается и наличием специального (виндикационного) иска об истребовании вещи из чужого незаконного владения. Во-вторых, установление господства, приобретение фактической власти над вещью — необходимый элемент практически всех первоначальных способов приобретения права собственности. Наиболее отчетливо необходимость и значение факта владения проявляются при возникновении права собственности в силу давностного владения. В-третьих, владение, не зависимое от права на вещь, т. е. собственно фактическое господство лица над вещью (например, владение недвижимым имуществом лицом, чье право на недвижимость не зарегистрировано в учреждении Росреестра; владение вещью, полученной по ничтожной сделке; владение вещью по договору, признанному незаключенным; владение украденной вещью). Такому господству, являющемуся правомерным либо неправомерным, придается юридическое значение, и оно пользуется определенной юридической защитой. В науке давно ведется дискуссия относительно природы и сущности владения: является ли владение фактом или же владение есть субъективное гражданское право. В иностранной юридической науке взгляда на владение как на право придерживались Э. Ганс <5>, Г. Ф. Пухта <6>, Р. фон Иеринг <7> и др. В российской цивилистической науке аналогичное мнение поддержали К. Д. Кавелин <8>, Г. Ф. Шершеневич <9>, В. М. Хвостов <10>, Д. В. Дождев <11> и др. ——————————— <5> Gans E. System des romischen Privatrechts im Grundrisse. Berlin, 1827. S. 202 — 217. <6> Пухта Г. Ф. Энциклопедия права // Немецкая историческая школа права. Челябинск: Социум, 2010. С. 488. <7> Иеринг Р. Об основании защиты владения. Пересмотр учения о владении. М., 1883. С. 144 — 155. <8> Кавелин К. Сочинения. Ч. 1. М., 1859. С. 12 — 13; Кавелин К. Д. О теориях владения // Юридические записки. 1841. Т. 1. С. 245 — 246. <9> Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001. С. 201. <10> Хвостов В. М. Система римского права. Вещное право. Конспект лекций. М., 1908. С. 48. <11> Дождев Д. В. Римское частное право / Под ред. В. С. Нерсесянца. М.: Норма, 1996. С. 325.
Сторонниками фактического характера владения в зарубежной юридической науке являлись Г. Дернбург <12>, Б. Виндшейд <13>, в России подобная точка зрения поддержана такими учеными, как Д. И. Мейер <14>, В. И. Синайский <15>, Е. В. Васьковский <16>, К. И. Скловский <17>, и др. ——————————— <12> Дернбург Г. Пандекты. Том II. Вещное право. СПб., 1905. С. 3. <13> Виндшейд Б. Учебник пандектного права. СПб., 1874. С. 312. <14> Мейер Д. И. Русское гражданское право. СПб., 1864. С. 292. <15> Синайский В. И. Русское гражданское право. Киев, 1912. С. 113. <16> Васьковский Е. В. Учебник русского гражданского права. СПб., 1896. С. 192. <17> Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. М.: Статут, 2010. С. 564; Скловский К. И. Владение в Гражданском кодексе // Закон. 2009. N 5. С. 50.
Современное российское гражданское право (ст. 302 и 234 ГК РФ) дает больше оснований считать владение скорее фактом, нежели правом. Концепция развития законодательства о вещном праве (2009 г.) исходит из того, что владение следует урегулировать в гражданском законодательстве как факт (фактическое отношение), в противном случае невозможно найти место владению в системе институтов вещного права. В п. 1 ст. 209 ГК РФ в редакции проекта Федерального закона N 47538-6 (далее по тексту — Проект ГК) закреплено понятие владения, согласно которому владение означает фактическое господство лица над объектом владения, но не раскрывается это понятие. Вероятно, толкование фактического господства над объектом владения должна дать доктрина и судебная практика. Владение сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения. Дискуссионным является и вопрос о структуре владения. В римском праве состав владения образовывался сочетанием двух элементов: владельческой воли (владение вещью как своей собственной, владение вещью для себя) и факта обладания вещью <18>. Европейское гражданское законодательство исключает требование наличия волевого элемента в составе владения <19>. В российской юридической литературе обосновывается мнение об отсутствии необходимости особо выделять волевой момент в составе владения, поскольку наличие воли на обретение господства над вещью, учитывая специфику владения как фактического господства над вещью, не должно иметь правового значения. В связи с этим предлагается отказаться от волевого критерия оценки законности владения и использовать в данных целях критерий соответствия обстоятельств приобретения владения требованиям законодательства <20>. ——————————— <18> Санфилиппо Ч. Курс римского частного права / Под ред. Д. В. Дождева. М.: БЕК, 2002. С. 184 — 185. <19> Гражданский кодекс Нидерландов. Книги 2, 3, 5, 6 и 7 / Отв. ред. Ф. Й.М. Фельдбрюге. Лейден, 2000. С. 204 — 205; Гражданский кодекс Республики Молдова Nr. 1107 от 06.06.2002 // Monitorul Oficial Nr. 82 — 86; Alpa G., Zeno-Zencovich V. Italian private law. Routledge-Cavendish. P. 27. <20> Иванов С. А. Категория владения в гражданской праве: проблемы теории и практики: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2011. С. 11.
Концепция развития законодательства о вещном праве не выделяет в структуре владения такой элемент, как воля владеть вещью. Проект изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации, основанный на положениях Концепции, рассматривает владение в качестве фактического господства лица над объектом владения, при этом наличию и направленности владельческой воли не придается юридического значения. С нашей стороны отметим, что вопрос об исключении animus (воли владеть) из конструкции владения сразу проявляет свою непоследовательность в ситуациях владения недвижимостью, ведь, по мысли разработчиков Концепции, владение возможно только в случае физического господства над вещью. Согласимся с С. А. Степановым в том, что «недвижимая вещь исключает господство над собой субъектов» <21>. Приняв в качестве одного из необходимых элементов намерение владеть вещью, ситуация была бы непротиворечивой, т. к. зачастую титульные владельцы недвижимого имущества находятся на некотором расстоянии от такого недвижимого имущества в течение продолжительного периода времени, что в соответствии с буквальным толкованием Концепции и Проекта ГК исключает владение недвижимостью. В связи со сказанным заслуживают внимания слова А. Д. Рудокваса о том, что «в классическом праве владение рассматривалось прежде всего как постоянное проявление владельческой воли, при том что фактический элемент владения мог и отсутствовать, будучи самой очевидной, но не единственной формой волепроявления» <22>. Приведенные аргументы свидетельствуют в пользу необходимости квалификации владения как неразрывного единства воли и фактического господства над вещью. ——————————— <21> Степанов С. А. Парадокс недвижимых вещей: постановка проблемы // Проблемы теории гражданского права. Вып. 2 / Институт частного права. М.: Статут, 2006. С. 143. <22> Рудоквас А. Д. О непрерывном открытом и добросовестном давностном владении // Цивилистические исследования. Выпуск первый: Сборник научных трудов памяти профессора И. В. Федорова / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. М.: Статут, 2004. С. 154 — 155.
Нормативное закрепление понятия владения с исключением из состава владения владельческой воли, видимо, является тенденцией российского законодательства. Так, в силу п. 1 ст. 234 ГК РФ лицо — гражданин или юридическое лицо, — не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность). Нормативная конструкция ст. 234 ГК РФ позволяет установить, что для приобретения права собственности на вещь лицо должно фактически владеть вещью. Указанная статья Гражданского кодекса Российской Федерации не раскрывает понятия владения и его структурных элементов. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» <23> не раскрывает понятие владения в смысле приобретательной давности, устанавливая только квалифицирующие такое владение признаки: добросовестность, открытость, непрерывность, владение для себя. При этом в указанном Постановлении не имеется указания на владельческую волю как на один из элементов владения наряду с фактическим обладанием вещью. ——————————— <23> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» // Вестник ВАС РФ. 2010. N 6. С. 86.
Важным следствием придания владению фактического характера является то, что оно (владение) не подлежит государственной регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество (п. 4 ст. 209 Проекта ГК). Концепция развития законодательства о вещном праве исходит из того, что владение, в т. ч. получение владения, доступно недееспособным. Такую норму Концепция предлагала установить как гарантию защиты интересов недееспособных. Владельческую защиту такие лица могут осуществлять в порядке, предусмотренном для них процессуальным законодательством, т. е. через своих законных представителей. Статья 210 Проекта ГК, посвященная субъектам владения, предусматривает, что владение доступно любому лицу (п. 1), следовательно, и недееспособному. За защитой владения в судебном порядке могут обращаться лица, достигшие 14 лет, в т. ч. лица, признанные судом ограниченно дееспособными (п. 6 ст. 215 Проекта ГК). Статья 210 Проекта ГК, предусматривая, что владение доступно любому лицу, вместе с тем не раскрывает понятие «любое лицо» (например, относятся ли к ним публично-правовые образования, филиалы и представительства юридических лиц, иностранные лица) и не подкрепляется механизмом защиты владения, распространяющимся на «любое лицо». В частности, не определяет порядок реализации права на защиту владения полностью недееспособным (в т. ч. признанным судом недееспособным в связи с психическим расстройством здоровья) во внесудебном порядке (самозащита, обращение к уполномоченным государственным органам или органам местного самоуправления). Объектами владения согласно ст. 211 Проекта ГК являются вещи, включая наличные денежные средства и документарные ценные бумаги. Вещи, определяемые родовыми признаками, признаются объектами владения при их индивидуализации. Положительным моментом закрепления категории объекта владения является указание на необходимость индивидуализации вещей, определяемых родовыми признаками, в целях установления владения. Однако необходимость индивидуализации вещей, по нашему мнению, является следствием реализации владельческой воли, которая отвергается Концепцией и Проектом ГК. Именно наличие воли владеть определенным объектом определяет необходимость выделения вещей, определяемых родовыми признаками. Действительно, в случае установления владения владельцу необходимо осознавать, чем именно он владеет, в этих целях и производится индивидуализация вещей. Требует доктринальной проработки п. 2 ст. 211 Проекта ГК, закрепляющий, что вещь, находящаяся в процессе создания, может быть объектом владения. В данном случае употребление понятия «вещь» является условным, т. к. вещь возникает непосредственно в результате создания, а не в его процессе. В ходе создания вещи имеется лишь физический материал, из которого создается вещь, однако до окончания создания вещь не возникает. Конечно, материал, из которого создается вещь (металл, дерево и т. д.), сам по себе является вещью в смысле Гражданского кодекса Российской Федерации, однако анализ положений Проекта ГК подталкивает к выводу о том, что п. 2 ст. 211, говоря о вещи в процессе создания, имеет в виду вещь как конечный результат на каждом этапе ее создания, а не материал, из которого создается вещь. Учитывая то, что владением согласно нормам Проекта ГК признается фактическая власть лица над объектом владения, следует дополнить п. 3 ст. 211 Проекта ГК указанием на то, что в качестве объекта владения могут выступать также вещи, изъятые из гражданского оборота. По нашему мнению, законодатель, устанавливая в п. 3 ст. 211 ГК РФ положение о том, что вещи, ограниченные в обороте, могут являться объектами владения, необоснованно сузил возможность фактического господства над вещами, изъятыми из оборота. Вопрос о приобретении владения в целях установления фактического господства лица над объектом владения (как фактического отношения, а не в качестве правомочия права собственности или ограниченного вещного права) недостаточно разработан в доктрине. Действующее российское законодательство не содержит правовых норм по этому вопросу. К числу нормативных оснований возникновения фактического владения следует отнести, в частности, следующие случаи: 1) владение на основании ничтожной сделки (ст. 167 ГК РФ); 2) владение вновь созданным недвижимым имуществом до государственной регистрации прав на него (ст. 219 ГК РФ); 3) владение переработанной вещью, в случае если стоимость материалов выше стоимости переработки (ст. 220 ГК РФ); 3) владение самовольной постройкой (ст. 222 ГК РФ); 4) владение бесхозяйными вещами (ст. 225 ГК РФ); 5) владение вещами, от которых отказался собственник (ст. 226 ГК РФ); 6) владение найденной вещью (ст. 227 ГК РФ); 7) владение безнадзорными животными (ст. 230 ГК РФ); 8) владение вещами, которые не принадлежали наследодателю и ошибочно были включены в состав наследственной массы (ст. 1112 ГК РФ); 9) владение вещами, ограниченными в обороте, при отказе наследнику в выдаче разрешения на приобретение на такие вещи права собственности. Статья 212 Проекта ГК не закрепляет перечень оснований возникновения фактического владения, устанавливая лишь правило о том, что владение приобретается установлением фактического господства над вещью, в частности, в результате ее вручения приобретателю или поступления вещи во владение приобретателя иным способом. Вообще, все способы вступления во владение можно разделить на две группы: захват вещей (первоначальный способ) и передача вещи (производный способ). Ю. Барон правильно указывал на то, что захват владения зависит от свойств отдельных вещей, т. к. в некоторых случаях необходима лишь физическая близость к предмету (как в случаях с недвижимостью), в других случаях необходим физический захват, кроме того, возможно вступление во владение и иными способами (например, для завладения корабельным грузом достаточно, чтобы он был положен в место выгрузки) и т. д. <24>. ——————————— <24> Барон Ю. Система римского гражданского права. Вып. 2. СПб., 1908. С. 13.
Передача вещи всегда связана с обоюдными действиями двух лиц, воля которых направлена на передачу вещи, с одной стороны, и получение вещи в собственное обладание — с другой. Передача вещи из рук в руки является классической формой приобретения вещи производным способом, зародившейся в римском частном праве. В то же время усложнение хозяйственного оборота зачастую не позволяет передавать вещи из рук в руки, в связи с чем еще в римском частном праве появились некоторые нетрадиционные формы вступления во владение: передача ключей от склада или дома, вручение документа на вещь, нанесение знака на вещь. В этом смысле нормы п. 3 и 4 ст. 212 Проекта ПК не являются новаторскими, а в полной мере отражают необходимость удостоверения перехода владения от одного лица к другому. Германское гражданское уложение <25> в § 854 закрепляет две формы вступления во владение: во-первых, путем достижения фактического господства и, во-вторых, в результате соглашения прежнего владельца с приобретателем. Норма параграфа 854 ГГУ кажется наиболее абстрактной в сравнении с нормой ст. 212 Проекта ГК, хотя и в полной мере отражает основания возникновения фактического владения. Вторая отличительная черта параграфа 854 ГГУ заключается в закреплении возможности достижения владения путем соглашения, в то время как ст. 212 Проекта ГК такой возможности не предусматривает. ——————————— <25> Гражданское уложение Германии. Вводный закон к Гражданскому уложению. Пер. с нем. / В. Бергманн. М.: Волтерс Клувер, 2008. С. 330.
Также Проект ГК проводит дифференциацию владельческих ситуаций, различая владение законное и незаконное (ст. 213 Проекта ГК), добросовестное и недобросовестное (ст. 214 Проекта ГК). Следует заметить, что данная классификация владения является традиционной, достаточной для регулирования ситуаций владения. Другие классификации не имеют практического значения, в связи с чем разграничение владения на другие виды не является актуальным. В качестве законного владения ст. 213 Проекта ГК называет владение, которое осуществляется на основании 1) права собственности или иного вещного права, включающего в себя правомочие владения, и 2) соглашения с собственником или обладателем иного вещного права, включающего в себя правомочие владения. Таким образом, Проектом ГК по своему содержанию предполагается различение двух титулов владения: вещного и обязательственного. Статья 214 Проекта ГК раскрывает понятие добросовестного владения. Так, в соответствии с указанной нормой владение, осуществляемое при отсутствии оснований, предусмотренных п. 1 ст. 213 Проекта ГК, признается добросовестным, если владелец не знал и не мог знать о том, что он приобретает владение незаконно, либо о том, что основание законного владения отпало. Проект ГК совершенно правильно отграничивает понятие добросовестного владения от законного, указывая на то, что владение может признаваться добросовестным только при отсутствии правового титула на вещь. Такая конструкция является правильной и отражающей существо правоотношений. При этом добросовестность — атрибут незаконного владения. Статьями 213 и 214 Проекта ГК предусмотрены правовые презумпции законного (п. 2 ст. 213) и добросовестного владения (п. 2 ст. 214), пока судом не установлено иное, с учетом этого актуальным является вопрос о конкуренции указанных презумпций. Полагаем, что при рассмотрении конкретного спора первоначальному применению подлежит презумпция законности владения, пока судом не установлено иное. В случае если в судебном процессе ответчиком (или иным лицом, участвующим в деле) доказана незаконность владения истца (или другого лица), то вступает в действие презумпция добросовестности и фактический владелец будет считаться добросовестным, пока в суде не доказано иное. Следовательно, первоначально должна опровергаться презумпция законности владения. В пользу такого толкования говорит не только практическая целесообразность, но и очередность закрепления презумпций в Проекте ГК: ст. 213 закрепляет презумпцию законности владения, а ст. 214 — презумпцию добросовестности владения. Таким образом, несмотря на положительные моменты в указанных статьях Проекта ГК, документ нуждается в корректировке.
