ЮРИДИЧЕСКИЕ КЛИНИКИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ PRO BONO. ИХ ОТНОШЕНИЕ К СИСТЕМАМ БЕСПЛАТНОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ
Е. Н. ДОБРОХОТОВА
Доброхотова Елена Николаевна, директор юридической клиники СПбГУ, доцент кафедры трудового права юридического факультета СПбГУ, кандидат юридических наук.
Юридические клиники многими воспринимаются как часть системы бесплатной юридической помощи и даже оказания помощи pro bono. Так это или нет, каково предназначение юридических клиник и в чем заключается специфика их деятельности, автор раскрывает в этой статье.
Задача настоящей статьи — представить читателю юридические клиники как группу особых участников среди всех других, оказывающих юридическую помощь на условиях бесплатности. Для этого необходимо охарактеризовать хотя бы в самых общих чертах различение трех социально-профессиональных феноменов: клиник как таковых, организаций pro bono как таковых и системно организованных участников государственной и негосударственной части системы бесплатной юридической помощи. Практический смысл этого различения — уточнить представления о роли и месте клиник и организаций pro bono в сфере оказания юридической помощи гражданам на бесплатных для них началах; развить представления о возможностях и препятствиях сотрудничества юридических клиник и организаций юристов, действующих pro bono; прояснить вопрос о возможности либо необходимости функционирования клиник именно в составе формируемой при содействии государства негосударственной системы бесплатной юридической помощи или же автономно. Формирование юридических клиник (подразделений, обычно создаваемых вузами, в которых студенты обучаются практической деятельности, консультируя граждан в первую очередь для того, чтобы получить соответствующие навыки, и только во вторую — ради обеспечения малоимущим гражданам доступной и бесплатной правовой помощи) и организаций юристов, действующих pro bono (т. е. ради общественного блага и бесплатно для нуждающихся — в первую очередь, ради своего престижа — во вторую), происходило спонтанно в течение полутора десятков лет, а процесс формирования системы (точнее, систем) бесплатной юридической помощи начался лишь в 2012 г. после введения в действие Федерального закона от 21.11.2011 N 324-ФЗ «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» (далее — Закон о бесплатной юридической помощи). Теперь в условиях регулятивного воздействия на процесс оказания бесплатной юридической помощи фактически действующим акторам спонтанно сформированной системы предстоит решить для себя вопрос о формах и содержании возможного взаимодействия с названными в Законе участниками системы, формируемой государством или при его участии (в числе которых есть и юридические клиники, а организации pro bono не упоминаются). Такая постановка задачи вытекает, с одной стороны, из бурного и до недавнего времени в значительной степени стихийного развития в России самой сферы юридических услуг, когда ни содержание услуг, ни технологии их оказания, ни их качество никем и ничем извне не контролировались. Сами отношения по оказанию юридической помощи предметом должного и унифицированного правового регулирования не являлись (за исключением регулируемых уголовно-процессуальным законодательством отношений по оказанию юридической помощи в уголовном судопроизводстве). В то же время складывалась практика деятельности таких организаций, выкристаллизовывались ее принципы (формировалась, так сказать, внешняя и внутренняя политика профессиональной юридической деятельности). Многие образования институциализировались в качестве самостоятельных акторов: либо внутри профессионального сообщества (некоммерческие организации, такие как, например, многофункциональные центры правовой помощи), либо в качестве институтов гражданского общества (правозащитные организации), либо в качестве структурных подразделений высших учебных заведений (юридические (правовые) клиники). Некоторые формы профессиональной активности до сих пор еще не имеют надлежащего юридического оформления, что вступает в противоречие с политикой государства в области воздействия на правовую культуру граждан, включая профессиональную культуру юристов, борьбы с правовым нигилизмом и политикой в области правового просвещения населения, которая требует и нормативной определенности, и транспарентности предоставления юридических услуг. Процессы спонтанного реагирования разрозненных субъектов юридической деятельности на разрастающийся спрос граждан на юридические услуги и юридическую помощь шли с середины 1990-х годов. Главная задача, которая только и могла быть сформулирована и организована к исполнению в такой юридической среде, — обеспечение широты предложения бесплатной юридической помощи. О ее структуре и качестве каждый актор задумывался по мере оценки своих ресурсов. Предложение ориентировалось на два критерия спроса — на количество запросов и на предметные области (новое в законодательстве, регулирующем имущественную сферу, социальную сферу и так называемую сферу общественных интересов (экология, градостроительство и т. д.), и здесь заметную роль стали играть юридические клиники и организации pro bono. Первые вовлекали в процесс оказания бесплатной юридической помощи студентов-юристов, вторые — дипломированных специалистов. Первые хотели получить много разных дел (экстенсивный профессиональный голод, характерный для начинающих), вторые стремились к эксклюзивным и резонансным делам (уже есть опыт, специализация, репутация и все это — ресурс для продвижения в профессии, карьерного роста). Можно констатировать, что сообразно уровню и качеству сформированности профессионального опыта и потребностям в его развитии бесплатные юристы из юридических клиник более чем полезны для разбора ситуаций, составляющих, так сказать, юридический быт, юридическую повседневность, а бесплатные юристы из организаций pro bono — для подбора редких высококлассных специалистов для эксклюзивных случаев, когда эти случаи произошли с людьми, стесненными в средствах. Но нет противопоказаний и к тому, чтобы юрист pro bono пришел на помощь человеку, попавшему в типичную юридически сложную ситуацию, как нет противопоказаний и к тому, чтобы в учебных целях студенты брались за сложные дела. Но можно ли соединить в одной профессиональной связке таких разных юристов? Выразим мнение, сформировавшееся и укрепившееся в процессе почти пятнадцатилетней работы и исследования юридической клинической практики как части юридического клинического образования: лучше не смешивать, а организовывать взаимодействие по принципу «специализация в кооперации». Спонтанная юридическая практика рождала прежде (может быть, где-то они сохранились и сейчас) причудливые формы смешения этих двух форм. Иногда по недоразумению клиники величали организациями pro bono. Иногда организации pro bono, привлекавшие студентов-юристов к своей работе, манифестировали наличие у них своей юридической клиники. В чем причина недоразумений и неизбежных вследствие этого неудач? В непонимании того, что клиника не может существовать ни в какой другой структуре, кроме структуры образовательной деятельности. Клиника — это часть (этап и форма) учебной деятельности, профессиональной подготовки. Она лишь визуально отделяется от учебного процесса, в то время как студент встречается с клиентом. Секрет в том, что встреча организована особым образом — как методическая технология обучения, и клиент в ней — не подопытный субъект, как зачастую он поверхностно воспринимается со стороны, а субъект обучающий (вместе с педагогом, определенным образом выстраивающим «сценарий» обучения студента). Почему клиент идет на это? Только потому, что это бесплатно? Не всегда. Есть и другие бесплатные юристы. У юридической клиники СПбГУ за 14 лет работы сложилась своя сотня постоянных клиентов. У плохих юристов постоянных клиентов не бывает, значит, здесь хорошо и даже в чем-то лучше, чем у других бесплатных юристов, несмотря на то что студент работает дольше, чем дипломированный юрист. (Часто непросвещенные акторы всячески пытаются привлечь студентов к такой форме работы, как онлайн-консультирование, но такой формат под силу только весьма опытным профессионалам, да и то не во всех случаях. Клиенту нужен лучший для него совет, экспресс-реагирование же скорее относится не к даче консультаций, а к трансляции некоей правовой информации общего характера (что написано в законе, какой орган рассматривает конкретный вопрос). То есть это совсем не консультирование, а информирование, для студентов оно сродни опросу по предмету на семинаре и для клинической практики неинтересно. Кроме того, в режиме онлайн высок риск ошибиться и причинить клиенту вред, поэтому правы те руководители клиник, которые отвечают решительное «нет» на подобные предложения, от которых веет не просвещением, а скорее кампанейщиной. К слову сказать, уважающие себя и свое дело адвокаты, дорожащие и своей репутацией, и своей клиентурой, прежде чем дать консультацию, проводят иной раз не одно, а два интервью (в первом — общая оценка ситуации, составление перечня задач для анализа и запрос документов, для этого необходимых; во втором — детальная разработка ситуации вкупе с итогами сбора документов). Поэтому онлайн могут работать разве что диспетчеры в системе юридической помощи — уяснить суть проблемы, подобрать специалиста и направить к нему обратившегося для профессиональной квалифицированной работы.) Можно сказать, что для клиента получение помощи от студента не совсем бесплатно, поскольку клиент «платит» временем ожидания, пока студент проведет скрупулезный анализ ситуации клиента, ход и результаты которого затем будут подвергнуты супервизорской оценке преподавателя. Почему студенты работают поэтапно и с ощутимыми временными промежутками между этапами работы? Вуз желает выпустить лучших специалистов (и продвинуться в образовательной сфере, стать более привлекательным в глазах и работодателей, и родителей абитуриентов, и самих абитуриентов — заказчиков образовательных услуг), студент желает лучше выучиться, чтобы получить лучший старт в профессию (и быстрее в ней продвинуться благодаря наличию опыта работы, полученному в клинике). Поэтому вуз, его преподаватели и его студенты стремятся к обеспечению лучшего качества проработки проблем клиента. Клиент хочет, чтобы в его деле хорошенько разобрались юристы, он хочет получить услугу высокого качества, поэтому готов терпеливо ждать результат медленной работы новичка. Общая основа взаимной потребности студента клиники в клиенте и клиента в получении помощи в юридической клинике, основательность юридического анализа, внятность и ясность истолкования закона, четкость инструкций по разрешению ситуации, реализуемость и эффективность данного юридического совета — это и есть индикаторы качества оказываемой юридической помощи. Таким образом, стремясь к обеспечению качества юридического образования, вуз формирует среди его индикаторов перечень профессиональных компетенций, часть которых можно сформировать только в реальных условиях профессиональной деятельности. Но профессиональная деятельность сама по себе не учит, как до сих пор заблуждаются очень многие («жизнь научит!»). Не имея критериев отбора, критериев оценки наблюдаемых практических процессов, новичок имеет равные шансы научиться как хорошему, так и негодному. Профессиональная среда на самом деле создает лишь условия для формирования опыта, но в ней недостает учителя (там только коллеги, соперники и начальники), тогда как вуз по определению должен научить всему, что нужно для работы в профессии. Профессиональное учебное заведение при помощи методик обучения использует выбираемые им условия, вовлекает их в образовательный процесс, дополняя условия наборами профессиональных технологий, применяемых в условиях профессиональной среды. Юридическая клиника — не что иное, как создаваемая в стенах вуза профессиональная среда в комплексе со всем необходимым для психологической адаптации к ней студента и практического обучения. Клиника обеспечивает методически корректное формирование начального профессионального опыта. Поэтому выводить клинических студентов за территорию вуза — значит ослаблять методический и контролирующий эффект качественной их подготовки. А раз создается угроза качеству их подготовки, создается и угроза качеству работы по делу клиента. Сказанное актуально и в отношении попыток замены преподавателя клиники на практика. Казалось бы (для человека, несведущего в преподавании), практик лучше научит студента практическим приемам, чем преподаватель, но сюда вкрадывается логическая ошибка — подмена понятий. Практик лишь в том случае лучше научит, если он и учитель лучший, и практик лучший. Не всякий гениальный музыкант может научить другого человека гениальному музицированию. Обучение — это отдельная область мастерства. Преподаватель клиники должен обладать и собственным успешным опытом работы в преподаваемой области, и успешным опытом преподавания. Он должен уметь учить. Если практик умеет учить, он может работать преподавателем. Чтобы учить студентов юридических клиник, нужно обрести статус преподавателя вуза, в котором создана такая юридическая клиника. Иначе практик для студента-клинициста — либо сотрудник, либо соперник, либо конкурент, в лучшем случае автономный партнер. Каждому актору должна быть предоставлена свобода профессиональной самореализации в соответствии с его предназначением, определенным в документах, регулирующих его деятельность. Совпадающие интересы можно реализовывать, объединяя ресурсы на основе партнерских соглашений, т. е. заключая договоры. И это не договоры об организации практики студентов юридических клиник во внешних организациях, поскольку так прекратится их клиническая практика и начнется практика внешняя, т. е. производственная (стажировка), а не обучающая. Никто не говорит, что стажировки не нужны, но это другая история, не про клинику (в собственном смысле этого слова). Не стоит подменять понятия, иначе носитель имени не выполнит свое предназначение. Не все то, что называется клиниками, клиниками является. Юридические клиники создавались в России с конца 1990-х годов вузами (и не только вузами) как по собственному почину и разумению, так и под влиянием трансляции в Россию зарубежного опыта клинической юридической практики и клинического юридического образования (в основном опыта США и стран Восточной Европы). В зависимости от ресурсов (прежде всего кадровых ресурсов вуза) эти клиники вовлекали в процессы организации оказания бесплатной юридической помощи малоимущим гражданам то или иное число студентов (по общему правилу от 8 до 30). Профили деятельности юридических клиник, учебные программы, виды помощи, предлагаемой студентами клиентам, всегда отличались большим разнообразием. По сей день есть клиники, где прием идет в отсутствие контроля со стороны преподавателей, есть клиники, где прием организован, а контроль — выборочный и эпизодический (потому что студенты принимают граждан на чужой территории (а значит, под чужой вывеской). Есть клиники, где преподаватели заблуждаются, искренне полагая, что «клиника» — это всего лишь новое слово, которым обозначается все та же внешняя практика (в суде, прокуратуре, органах власти и местного самоуправления, а там нет, да и не может быть никакого обучающего компонента). То есть наряду с клиниками в собственном смысле слова функционируют псевдоклиники (прежняя форма практики названа клиникой, например студенты в сопровождении преподавателей посещают судебные процессы либо направляются для самостоятельного ведения приема граждан в судебные, правоохранительные органы, ведут приемы от имени и во славу других акторов бесплатной юридической помощи), квазиклиники (созданные без участия вуза студенческие юридические консультации, где нет специального учебного процесса и нет контроля качества работы студентов) и протоклиники (созданные вузами программы практического клинического обучения интервьюированию, юридическому анализу, консультированию, иным навыковым дисциплинам, но без курируемой самими преподавателями работы студентов с клиентами; их иногда называют «клиниками в классной комнате»). У них есть шанс сделать выбор, предоставленный Законом о бесплатной юридической помощи — на базе имеющейся структуры достроить юридическую клинику в собственном и полном смысле этого термина либо создать студенческое юридическое бюро или любую другую форму организации практики, к которой упомянутый Закон индифферентен. Внешняя политика клиник зачастую определялась в зависимости от источника финансирования и его объемов. Юридическая помощь, бесплатная для клиентов, от актора, оказывающего помощь, требует весьма существенных затрат — и оборудования автоматизированных рабочих мест с надлежащим программным обеспечением и сопряженными сервисами, которые также надо оплачивать, и приобретения копировальной и множительной техники для обеспечения учебного аудиторного процесса и ведения наряду с общим учебным еще и специального юридического делопроизводства, и затрат на оплату труда преподавателей, несущих новую для них нагрузку по контролю практической работы студентов (патронажу, или кураторству), и разработке методических материалов к особым программам клинического практического обучения (навыкообразующие программы по предметам, которые раньше не входили в учебные планы вузов — интервьюирование, юридический анализ, консультирование, делопроизводство юридической консультации, техника юридического письма, профессиональная этика консультирующего юриста и пр.). Юридическая клиника подобна айсбергу — на поверхности виден лишь процесс общения студентов с клиентами, а под ней — бездна образовательной деятельности, где есть предварительное (до начала работы с клиентами) обучение, сопровождающие аудиторные занятия (супервизии), где отслеживается процесс самостоятельной работы студента, корректируется в результате обсуждения ход дальнейшей работы, исправляются ложные навыки, формируются и совершенствуются надлежащие. Все вместе (с периодами работы с клиентами) — нераздельная в методическом плане череда обучающих форм, нацеленных на формирование заранее определенного (т. е. зафиксированного в качестве обязательства вуза перед своими обучающимися) учебного результата — строго конкретизированного перечня профессиональных компетенций. Отмеченное относится не ко всем организациям, именующим себя клиниками, а лишь к юридическим клиникам в классическом смысле этого слова. Такие клиники созданы в целом ряде вузов России, где они являются неотъемлемой и гармоничной частью учебного процесса, т. е. несут свою удельную функциональную часть образовательной нагрузки, имеют не только надлежащее собственное методическое обеспечение, но и базируются на мощном теоретическом фундаменте. Деятельность клиники СПбГУ теоретически основана на концептуальных взглядах проф. Д. И. Мейера, основавшего юридическую клинику в России еще в середине XIX в., обогащенных американскими, шведскими и советскими методиками практического обучения XX в., а также собственными конструктивными подходами к организации обучения и практики студентов в клинике, нашедшими теоретическое осмысление в диссертации, выполненной в 2007 г. <1>. Юридическая клиника СПбГУ интересна своей оригинальной функциональной структурой, позволяющей студентам научиться не только навыкам консультирования, но и организации работы — от привлечения клиентов до логистики в системе юридических услуг и мониторинга собственной деятельности. Со структурой клиники можно ознакомиться на сайте Санкт-Петербургского государственного университета <2>. ——————————— <1> Доброхотова Е. Н. Практическое обучение юристов в России: история становления и перспективы развития: на примере юридической клиники в СПбГУ: Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2007. <2> http://law. spbu. ru/ Structure/JurClinic
Клиника помогает другим обрести впервые или развить уже имеющийся опыт клинического обучения, реализуя четыре раза в год программу повышения квалификации как для преподавателей, так и для организаторов юридических клиник. И если ранее к нам обращались с вопросом, как создать и за счет чего обеспечить устойчивость деятельности юридической клиники, то теперь — как воссоздать клинику в новых условиях в вузе, гарантируя качество и работы, и учебы студентов. Многие российские клиники, действовавшие pro bono, получая внешнее финансирование, прекратили свою деятельность, как только это финансирование закончилось. Опыт терять жалко, нужно его использовать, но уже в недрах вуза, а значит, подчиняясь нормативам образовательного законодательства и стандартам обучения. На такие запросы наших коллег мы с готовностью отзываемся. Во второй половине 2000-х годов с началом проведения эксперимента по созданию и функционированию в десяти субъектах Российской Федерации государственных юридических бюро юридическая помощь pro bono перешла в новую стадию — нормативного и организационного обеспечения каждому гражданину Российской Федерации конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи, а в установленных законом случаях — ее получение бесплатно (ст. 48 Конституции РФ). Федеральные государственные юридические бюро были призваны реагировать на самые насущные правовые запросы представителей наименее обеспеченного слоя населения — тех, чей доход не достигал размера МРОТ. Государственные юридические бюро в период эксперимента опробовали схему взаимодействия между разными акторами бесплатного оказания юридической помощи — юристами бюро и адвокатами, развили систему документооборота, оформляющего отношения между юристами и клиентами, с одной стороны, и акторами и государством, которое субсидировало бесплатную юридическую помощь — с другой. Тем временем в субъектах Российской Федерации в рамках регулирования отношений по социальной защите населения развивался региональный компонент организации предоставления бесплатной юридической помощи, который имел под собой законодательную базу и в котором основным актором выступали представители адвокатского сообщества. В процессе развития стандартов высшего профессионального образования юридические клиники вошли как обязательный компонент в образовательные стандарты последнего поколения, что ввиду процессов лицензирования образовательной деятельности и аккредитации вузов неизбежно приведет к построению системы контроля качества обучения и организации практики в клиниках. То есть процесс развития юридических клиник в части регулирования образовательной деятельности входил в легальное русло практически синхронно с тем, как начинало подвергаться правовому регулированию оказание бесплатной юридической помощи. На исходе предыдущего политического сезона и в канун совершеннолетия российской Конституции был принят Федеральный Закон, восполняющий недостаток гарантий ее ч. 1 ст. 48: российский законодатель заложил уникальную структуру бесплатной юридической помощи: это система систем, в которой взаимодействуют два уровня управления — федеральный и региональный, и на региональном две подсистемы — государственная и негосударственная. В Законе расширены сфера гарантируемой бесплатной помощи, круг субъектов, ее предоставляющих, круг субъектов права на ее получение. Субъекты предоставления помощи либо являются участниками государственной системы бесплатной юридической помощи, либо участниками негосударственной системы (в соответствии с названным Законом), либо осуществляют оказание такой помощи на основании иных федеральных законов, законов субъектов Российской Федерации, муниципальных правовых актов (ст. 7 Закона о бесплатной юридической помощи). Таким образом, самодеятельной юридической практике, не имеющей под собой законных оснований, теперь места не оставлено. Если кто-либо желает оказывать бесплатно юридическую помощь, он должен привести свои регламенты в соответствие с требованиями, сформулированными в одном из упомянутых в Законе о бесплатной юридической помощи источников. Клиники и негосударственные центры бесплатной юридической помощи отнесены к негосударственной системе. Они объединены едиными целями, условиями оказания помощи, координационным центром в лице органов Министерства юстиции, а также требованиями к качеству услуг, оказываемых всеми участниками, как из государственного, так и из негосударственного сектора. В Законе закреплены и объединяющие деятельность участников принципы, среди которых можно выделить принцип социальной справедливости и социальной ориентированности, принцип доступности помощи, принцип свободного выбора гражданином государственной или негосударственной системы бесплатной юридической помощи; принцип равенства доступа граждан к получению бесплатной юридической помощи и недопущения дискриминации граждан при ее оказании; принцип обеспечения конфиденциальности при оказании бесплатной юридической помощи (к слову сказать, слабо понимаемый на практике, когда то и дело приходится разъяснять причины отказа публиковать «разрешенные» в клиниках дела). Думается, чрезвычайно важно подчеркнуть, что законодатель не ограничился только формированием широкого круга акторов юридической помощи в целях обеспечения ее доступности для широкого круга граждан, испытывающих материальные затруднения и не имеющих шанса получить юридическую помощь за плату. Как равнозначную задачу он определил гарантирование получения квалифицированной помощи. Квалификация должна будет осуществляться через формирование требований к качеству юридической помощи. Эти требования поручено создать Министерству юстиции РФ. В ближайшем же будущем, как нетрудно предположить, по мере формирования и налаживания работы национальной системы бесплатной юридической помощи в собственном и легализованном смысле слова начнет проявляться вторая сторона проблемы, возникающей в процессе предоставления помощи гражданам, не имеющим средств для оплаты дорогостоящих юридических услуг, — обеспечение совокупной эффективности деятельности разнородных акторов при обеспечении равного доступа к услугам равного качества. В дискуссиях о проблемах реализации положений Закона о бесплатной юридической помощи проявляется непонимание обеспечительного характера таких видов регулируемой им деятельности, как правовое информирование и правовое просвещение, без надлежащей организации которых гражданин не сможет реализовать ни принцип свободы выбора системы, ни принцип своевременности оказания правовой помощи, не говоря о выборе конкретного актора. Система бесплатной юридической помощи должна быть основана на принципе одного окна: гражданин заявляет о своей потребности в получении бесплатной правовой помощи, и диспетчер обеспечивает быструю адресацию клиента в соответствии с его выбором и характером запроса. Чтобы в действии системы не возникало организационных и регулятивных проблем по причине подмены либо отождествления обозначенных в заголовке понятий, необходима популяризация деятельности разных акторов, чтобы каждый субъект — и управляющий системой, и участник любой из систем — правильно устанавливал отношения, в которых не было бы неоправданных надежд, завышенных ожиданий, разочарований. Зачастую любая юридическая помощь, оказываемая бесплатно, обозначается в дискуссиях как деятельность pro bono, в том числе деятельность юридических клиник и деятельность формируемой на основе названного Закона системы. Либо наоборот, правовые условия и нормы, введенные данным Законом, экстраполируются на любых акторов, а не только на тех, кто перечислен в нем в качестве субъектов, оказывающих те виды правовой помощи и в тех случаях, которые установлены Законом. Неизжитые недоразумения (в буквальном смысле этого слова) являются помехой обеспечению системного и эффективного взаимодействия сложившегося круга участников юридической деятельности. Почему их путают — юридические клиники с юристами, работающими pro bono, и с юристами, работающими в системе бесплатной юридической помощи? Потому что между ними действительно много общего, помимо того что юридическую помощь у них можно получить бесплатно. Каждое из трех обозначенных явлений имеет общие причины возникновения: неудовлетворенный спрос на качественные юридические услуги, их недоступность для малоимущих граждан или граждан, оказавшихся в критических жизненных ситуациях, разница между спросом и предложением по причине недостатка специалистов требуемой квалификации и (или) профиля подготовки в периоды радикального преобразования правовой системы либо потоковой транснациональной миграции. Поэтому их роднит социально ориентированный характер работы. Всякий из названных акторов социально ориентированной юридической помощи «отбирает» клиентов, чья потребность в получении помощи бесплатно основывается на объективных причинах социального характера. Получателями юридической помощи на бесплатных началах выступают граждане из групп населения, пострадавших от каких-либо социально-политических или социально-экономических явлений (войны, этнические конфликты, иные конфликты глобального или регионального масштаба; безработица, массовая миграция, техногенные и экокатастрофы и др.), либо те, кто по объективным причинам нуждается в социальной адаптации или ресоциализации (как, например, выпускники детских воспитательно-образовательных учреждений из числа детей-сирот, лица, оставляющие учреждения социального обслуживания лечебного или реабилитационного профиля, лица, отбывшие длительные наказания в местах лишения свободы), либо граждане, чей уровень жизни по объективным причинам оказался столь низок, что лишает их возможности получить юридические услуги за плату по сложившимся в данном секторе рынка ценам, либо граждане, чьи нарушенные права и законные интересы находятся в некоей общей сфере высокого социально значимого характера и потому не могут (или не должны) защищаться как индивидуальные (сфера общественных интересов, например право на благоприятную среду обитания) и обеспечиваться в их реализации юридическими услугами, оплачиваемыми лишь одним из заинтересованных индивидов. Но каждый актор, предоставляющий бесплатную юридическую помощь, может вводить более конкретные критерии отбора субъектов права на получение бесплатной юридической помощи, исходя из своих ресурсов, идеологических, политических, социальных, этических ценностей, профессиональных и персонализированных (для юридических лиц и одиночек-профессионалов) установок.
