Рязанцев С. В., руководитель Центра социальной демографии и экономической социологии Института социально-политических исследований РАН, профессор, доктор экономических наук.
Китайская миграция имеет существенные геополитические, социально-экономические и демографические последствия для России. Наиболее остро эта проблема проявилась в последнее десятилетие, когда стратегически уязвимые в силу своей удаленности и малонаселенности некоторые районы Сибири и Дальнего Востока принимают все больше и больше китайских трудовых мигрантов и теряют собственное население.
После распада Союза численность китайской диаспоры выросла в 6,6 раза между переписями 1989 и 2002 гг. Перепись населения 2002 г. зафиксировала всего 35 тыс. этнических китайцев и 31 тыс. граждан КНР, которые живут в России. Кроме того, более 59 тыс. человек, живущих в России, владеют китайским языком. Эти цифры не следует суммировать, они отражают различные аспекты китайской диаспоры.
Основными регионами расселения китайских мигрантов в России являются регионы Москвы, Дальнего Востока, Сибири. Здесь численность китайской диаспоры растет наиболее интенсивно. По официальным данным переписи 2002 г., в Москве насчитывалось около 13 тыс. этнических китайцев. По неофициальным оценкам, китайская община в Москве составляет до 100 тыс. человек. Как показывают исследования, китайское землячество в основном состоит из молодых мужчин (около 70%) в возрасте до 40 лет (68%), из которых половина холостяки. Почти 70% китайцев живут в общежитиях и гостиницах. Некоторые общежития Москвы имеют «китайские» этажи, где за 1 тыс. долларов США китайские мигранты арендуют комнату на 4 — 5 человек. Остальные китайские мигранты снимают квартиры вблизи мест работы — рынков и торговых центров. Районами компактного проживания китайцев в Москве являются Измайлово, Черкизово, Марьино, Ясенево, Крылатское, Очаково. Примерно 40% китайцев торгуют на рынках, остальные работают в сфере услуг (в центрах традиционной китайской медицины и косметологии), 15 — 20% — в гостиницах, ресторанах или занимаются организацией бизнеса.
Мы считаем, что данную цифру можно считать явно заниженной как минимум по трем причинам. Во-первых, официально переписывалось только постоянное население, т. е. люди, которые проживали на территории России более 1 года, при этом многие мигранты из КНР находятся в России временно. Во-вторых, в ходе переписи населения был существенный недоучет, вызванный невозможностью сбора информации в некоторых местах (например, на рынках, строительных площадках и т. п.). В-третьих, не оформленные должным образом иностранные работники умышленно избегали переписи, так как боятся любого контакта с властями. Многими экспертами признано, что недоучет в ходе переписи 2002 г. составил от 5 до 10% населения. Можно считать, что для такой сильно локализованной этнической группы, как китайцы, недоучет мог быть гораздо более существенным — до 90%. По нашим оценкам, численность китайцев в России может составлять не менее 350 — 400 тыс. человек.
В 2007 г. был проведен социологический опрос 120 китайских мигрантов, живущих и работающих в России, на предмет выявления особенностей их социально-экономической адаптации и миграционных установок. Опрос проводился на китайском языке на рынках, в фирмах, в компаниях, в ресторанах, в которых работают граждане Китая. Исследование показало, что уровень доходов китайских мигрантов в России оказался достаточно высоким. Примерно 30% респондентов заявили, что зарабатывают от 700 до 800 долларов в месяц, что может считаться достаточно неплохой заработной платой на российском рынке труда. Примерно 20% мигрантов получают от 500 до 600 долларов. Порядка 13% мигрантов имеют доходы на уровне 300 — 400 долларов в месяц. Зарабатывают гораздо больше указанных сумм примерно третья часть китайских мигрантов — около 36%. В частности, примерно 16% китайцев получают от 800 до 1000 долларов, более 13% — от 1000 до 1500 долларов, 5% — от 1500 до 2000 долларов, порядка 2% — более 2000 долларов в месяц. Это свидетельствует о том, что китайские мигранты достаточно успешно адаптировались на российском рынке труда.
Интересны миграционные установки китайских мигрантов, которые являются своеобразным маркером их социально-экономической адаптации в России. В ближайшем будущем более 83% китайских мигрантов не собираются уезжать из России. Около 47% хотят остаться жить в России постоянно, но при этом 99% не хотят становиться гражданами России. По результатам опроса дальневосточных социологов, около 13% граждан КНР, находящихся на территории Дальнего Востока, готовы заключить фиктивный брак с российскими гражданами, а около 10% намерены не только получить вид на жительство, но и гражданство России. Это доказывает, что китайцы сохраняют этническую и гражданскую идентичность, даже несмотря на успешную социально-экономическую интеграцию в принимающем обществе. Данная особенность китайской диаспоры отмечается по многим странам.
Все китайские мигранты, ориентированные на постоянное место жительства в России, говорят о том, что привыкли здесь жить. Немногим более 92% уверены, что в России легче зарабатывать деньги, чем в Китае и других странах. Наконец, порядка 89% респондентов хотят остаться жить в России потому, что здесь есть работа. Это является свидетельством успешной морально-психологической адаптации китайских трудовых мигрантов в России. Данные нашего исследования не совпадают с данными экспертов МОМ о том, что китайцы скорее рассматривают Россию как временное прибежище для накопления капитала и не собираются оставаться жить в России. Мы считаем, что по сравнению с 1990-ми гг. миграционные установки китайских мигрантов в России изменились. По крайней мере это касается той части китайских мигрантов, которые успешно адаптировались на российском рынке труда.
Китайским мигрантам свойственно довольно компактное проживание — 85% из них живут в общежитиях. Эти данные совпадают с исследованиями других российских авторов. Снимают квартиру только 10% китайских трудовых мигрантов, и примерно 5% имеют собственное жилье. Необходимо отметить, что как для России в целом, так и для Москвы в частности является серьезной проблемой наличие дешевого, доступного и относительно комфортного жилья для временных трудовых мигрантов. Неоднократно на уровне властей города данный вопрос поднимался, мэр Москвы высказывался за строительство специальных общежитий для мигрантов, но пока вопрос остается нерешенным. Отсутствие специальных общежитий, предназначенных для мигрантов, приводит к тому, что они селятся в общежитиях учебных заведений и научных учреждений, бывших рабочих общежитиях, создаются общежития вокруг рынков. Мало того что порой это незаконно, сопровождается коррупцией, это еще приводит к тому, что во многих местах проживания мигрантов существуют антисанитарные условия, распространяется криминализация и преступность.
Исследование показало, что китайские мигранты достаточно хорошо адаптировались на российском рынке труда. Особенно успешной можно назвать социально-экономическую составляющую их интеграции — они имеют работу, относительно высокий уровень доходов для мигрантов. Однако социально-психологическая составляющая их адаптации гораздо менее эффективна и успешна. Община является достаточно замкнутой, локализованной, не склонной к ассимиляции и культурной миксации. Большинство представителей китайской диаспоры в России живут очень изолированно, слабо владеют русским языком, не стремятся получать российское гражданство. Все это закрепляет в массовом сознании китайских мигрантов идею временности их пребывания в России. На фоне отсутствия нормальных отношений с государством и властями и на фоне мощной коррумпированности, сложившейся вокруг китайской диаспоры, это приводит к усилению изоляции мигрантов, их отчужденности. Исходя из этого, российским властям требуется более активно использовать культурную и социально-психологическую компоненты и стимулировать интеграцию с точки зрения изучения русского языка, русской культуры, российских традиций и законов.
В России сложились две диаметрально противоположные точки зрения на последствия и стратегию в отношении регулирования китайской миграции. Некоторые эксперты стоят на позиции «неизбежного и экономически необходимого переселения китайцев в Россию» (например, Ж. А. Зайончковская, Г. С. Витковская, А. Г. Вишневский). Они полагают, что «Россия, испытывая постоянный дефицит рабочих рук, будет нуждаться в массовом привлечении иммигрантов, в первую очередь на непопулярные рабочие места. Поэтому китайская иммиграция объективно обусловлена взаимными интересами и России, и Китая. Главный тезис авторов данной концепции состоит в том, что китайская иммиграция неотвратима и неизбежна, в то же время она необходима России, так как, «если сибирская земля не будет освоена китайцами, она так и останется неосвоенной».
Эта позиция во многом созвучна точке зрения ведущих китайских ученых. Например, в выступлении президента Академии общественных наук Цюй Вэя прозвучали основные задачи и направления относительно подъема на новую ступень китайско-российских отношений, а именно совместное освоение запасов нефти и газа, лесных ресурсов, земельных угодий России, и все эти задачи должны осуществляться с обязательным привлечением миллионов китайских рабочих, в которых Россия испытывает насущную потребность. Очевидно, что позиции авторов российской концепции «неизбежности китайской миграции» и китайской стороны совпадают.
С противоположных позиций рассматривают китайскую миграцию ряд российских ученых (Л. Л. Рыбаковский, В. В. Миндогулов, О. Д. Захарова). Данная концепция предусматривает максимальное использование китайского миграционного потенциала при доминировании геополитических интересов России, а именно при условии сохранения мигрантами лояльного отношения к Российскому государству, при создании системы квот и ротаций для китайских иммигрантов, при защите российского рынка труда. Исходя из этого, стратегической целью политики России в отношении китайской миграции должно стать привлечение и использование рабочей силы из КНР в организованном порядке в масштабах, необходимых для экономики России, с учетом необходимости временного размещения мигрантов в различных регионах страны (не вдоль границы).
По мнению российского ученого В. Гельбраса, в ближайшие десятилетия это не создаст реальной угрозы для России. У КНР нет необходимости открыто угрожать России — «большой Китай» создается экономическим путем. Можно говорить об усилении экономического влияния Китая в российских регионах, поскольку страна динамично развивается и нуждается в ресурсах. В приграничных регионах России, напротив, происходит деиндустриализация, сокращение занятости в промышленной сфере и миграционный отток населения.
Для предотвращения этого сценария России необходимо развивать экономический потенциал на основе его благоприятных природно-географических условий. Экономика региона должна иметь экспортную направленность. Потребителями российской продукции могли бы быть многие страны Азиатско-Тихоокеанского региона, которые нуждаются в энергоресурсах, лесных ресурсах, продукции сельского хозяйства, морского промысла, пушнине, металлах и пр. Среднесрочная концепция развития экономики региона должна ориентироваться на постепенный переход от экспорта необработанного сырья к производству готовой продукции для экспорта. Российский Дальний Восток имеет удачное транспортно-географическое положение, он может рассматриваться как транспортный «мост» между Западной Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом.
Важнейшее условие развития Дальнего Востока — это необходимость сохранения постоянного российского населения в южной части региона. Основой для этого должна стать четко выраженная и подкрепленная реальными действиями государства политика протекционизма в отношении приграничных территорий. Достижению этой стратегической цели могут способствовать следующие меры.
1. Для привлечения инвестиций в реальный сектор экономики целесообразно создать на юге Дальнего Востока свободную экономическую зону с льготным налоговым режимом для российских предпринимателей. Льготы должны предоставляться предпринимателям, готовым вкладывать средства в развитие предприятий по производству полуфабрикатов и готовой продукции, ориентированных на экспорт. Реализация данной меры позволит стимулировать рост промышленного производства в регионе, создать рабочие места, остановить миграционный отток населения.
2. Разработать программу расселения населения в приграничных районах Восточной Сибири и Дальнего Востока с учетом современных социально-экономических и геополитических реалий.
3. Необходимо обосновать пределы допустимого формирования диаспор из соседних стран (в процентах от численности населения), установить запрет на создание компактных поселений мигрантов из-за рубежа на основе этнического и земляческого принципов, реализовать программы этнокультурной и языковой адаптации мигрантов.
4. Снизить транспортные тарифы для жителей Дальнего Востока на 1 — 2 поездки в течение года любым видом транспорта в любой район страны. Снижение транспортных тарифов снимет проблему транспортной удаленности территорий, предоставит гарантии населению и приостановит миграционный отток.
5. Распространить на южные районы Дальнего Востока надбавки за длительные сроки проживания в регионе. Например, людям, прожившим более пяти лет, выплачивать доплату 15%, до 10 лет — 25%, до 20 лет — 50%, свыше 20 лет — 100%. Мера позволит повысить уровень заработной платы населения и остановит миграционный отток.
