В настоящее время на предприятиях оптово-розничной торговли стало популярным заключать с работниками договоры о полной коллективной материальной ответственности. При наличии такого договора работодатель «застрахован» от недостачи, однако необходимо знать, что такие договоры должны быть оформлены юридически грамотно во избежание различных казусов, а в некоторых случаях и их бессмысленного существования.
В предлагаемой статье рассмотрим один из примеров судебной практики, речь идет о привлечении работников к полной бригадной (коллективной) материальной ответственности. Работодатель — индивидуальный предприниматель, арендующий в одном городе несколько торговых помещений, в которых открыты обычные продуктовые магазины. В магазинах продавцы работают посменно, коллективами (бригадами). В каждой бригаде по два продавца, они работают две с половиной недели, потом сдают смену следующей бригаде продавцов. В момент передачи товара следующей смене предыдущая смена подсчитывает его количество и наличие вместе с продавцами, приступающими к работе. При пересчете товара по накладным и реально в наличии обязательно присутствует бухгалтер магазина, который вместе с продавцами, сдающими свою смену, подписывает акт сверки.
Так, продавцы К. и Б. заступили на свою рабочую смену 15 октября 2008 г., а сдавали ее 2 и 3 ноября 2008 г. Обнаружилась недостача товара, по накладным он был, а реально в магазине товара было меньше, следовательно, либо товар продан и продавцы К. и Б. положили денежные средства «в свой карман», либо товар кем-то вынесен из магазина. Недостача обнаружилась в сумме 54 380 руб. После обнаружения недостачи продавцы просто перестали выходить на свои рабочие места. Факт недостачи был оформлен актом, но продавцы, допустившие недостачу, акт подписывать отказались. Акт о том, что продавцы К. и Б. отказались подписать акт о недостаче, составлен не был.
Спустя год, в ноябре 2009 г., бухгалтер, представляя интересы индивидуального предпринимателя, предъявила иск в суд о привлечении продавцов К. и Б. к полной коллективной материальной ответственности. В исковом заявлении было указано следующее:
«14 октября 2008 г. мною были приняты на работу в магазин по адресу… бригада продавцов в составе К. и Б. С ними были заключены трудовые договоры и договор о полной (бригадной) материальной ответственности, датированный 14 октября 2008 г.
С 15 октября 2008 г. по 2 ноября 2008 г. Б. и К. выполняли свои трудовые обязанности согласно трудовому договору, заключенному с ними. От сменщиц Караваевой и Фетисовой 15 ноября 2008 г. они приняли товар на сумму 342382 руб. В течение смены с 15.10.2008 по 02.11.2008 Б. и К. приняли товаров по накладным на 183044 руб., сдали торговой выручки на 210893 руб., списано товаров с истекшим сроком годности на сумму 1361 руб.
3 ноября 2008 г. Б. и К. сдали подотчетные им товарно-материальные ценности сменщицам Караваевой и Фетисовой на сумму 258792 руб. и должны были отчитаться за отработанную смену. Без объяснения причин они не явились с отчетом, на телефонные звонки не отвечали.
В результате сверки, документальной и фактической ревизий у Б. и К. была выявлена недостача в сумме 54380 руб.: приход (342382 + 183044 руб.) — расход (210893 + 1361 + 258792 руб.) = 54380 руб. С этой суммы была списана начисленная Б. и К. заработная плата 9000 руб. Сумма недостачи составляет 45380 руб.
О результатах ревизии и о выявленной недостаче была уведомлена К. На просьбу встретиться с бухгалтером и объяснить недостачу она ответила отказом в грубой форме. На сегодняшний день Б. и К. не возместили совершенную растрату. Таким образом, действиями продавцов Б. и К. при исполнении ими трудовых обязанностей работодателю был причинен существенный материальный ущерб. В соответствии с ч. 2 ст. 243 Трудового кодекса РФ
прошу:
взыскать с Б. и К. солидарно в пользу ИП С. 45380 (сорок пять тысяч триста восемьдесят) руб. в возмещение ущерба и 1666,20 руб. судебных расходов, всего 47046,20 руб. (сорок семь тысяч сорок шесть рублей двадцать копеек)…»
Гражданка К. явилась только на первое судебное заседание, на последующие судебные заседания она не являлась, своих письменных или устных возражений по существу заявленных исковых требований суду не представляла. От гражданки Б. пришел ее представитель, который, ознакомившись с материалами гражданского дела, представил суду следующие возражения на иск:
Возражение на исковое заявление
«Бородина Светлана Станиславовна работала продавцом у ИП Семенова Алексея Ивановича по адресу: Энгельс, рынок «Феникс». Работала ответчик всего 2,5 недели — с середины октября 2008 г. по 4 ноября 2008 г. Ушла с данной работы в связи с тем, что по трудовому договору ей предлагался рабочий день с 8.00 и до 14.00 ежедневно, а фактически продавцы работали с 8.00 и до 20.00. Таким образом, 6 часов ежедневной переработки работодателем никак не оплачивались. Поскольку работа продавца материально ответственна, то ИП Семенов А. И. в первый же день работы новых продавцов предложил Бородиной С. С. подписать с ним трудовой договор и договор о полной коллективной материальной ответственности. Однако вторые экземпляры данных договоров он продавцам не выдал, так как не стал их подписывать и не указал дату заключения договоров.
Спустя один год, в ноябре 2009 г., индивидуальный предприниматель Семенов А. И. стал требовать в судебном порядке компенсации ему ущерба, якобы нанесенного в период работы продавцом Бородиной С. С., но за период времени с 15 октября 2008 г. по 4 ноября 2008 г.
Согласно ст. 247 ТК РФ, до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку с целью установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт. Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном ТК РФ.
Данный порядок привлечения работника к полной материальной ответственности не был соблюден работодателем. В частности, истец не истребовал письменного объяснения от ответчика и не составлял акта об отказе в представлении письменного объяснения. Истец не направлял письменно требование к ответчику о возмещении ему ущерба, а также не ознакомил с приказом о приеме на работу и об увольнении с нее.
Согласно ч. 2 ст. 392 ТК РФ, работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба. А как следует из письма Энгельсского суда от 25.11.2009 — иск работодатель предъявил только в ноябре 2009 г. Соответственно, и срок на привлечение к полной материальной ответственности в судебном порядке уже истек. Также, согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52, судья не вправе отказать в принятии искового заявления по мотиву пропуска работодателем годичного срока, исчисляемого со дня обнаружения причиненного ущерба (ч. 2 ст. 392 ТК РФ). Если работодатель пропустил срок для обращения в суд, судья вправе применить последствия пропуска срока (отказать в иске), если о пропуске срока до вынесения судом решения заявлено ответчиком и истцом и не будут представлены доказательства уважительности причин пропуска срока, которые могут служить основанием для его восстановления (ч. 3 ст. 392 ТК РФ). К уважительным причинам пропуска срока могут быть отнесены исключительные обстоятельства, не зависящие от воли работодателя, препятствовавшие подаче искового заявления.
На основании этого прошу суд в соответствии со ст. 35 ГПК РФ, ст. ст. 247, 392 ТК РФ в удовлетворении исковых требований отказать…»
Несмотря на то что срок давности привлечения к материальной ответственности работников уже истек и был нарушен порядок привлечения к материальной ответственности, тем не менее дело было не простым, так как на предварительную беседу гражданки К. и Б. явились и просили суд строго их не наказывать, обязались возместить недостачу, но частями и просили рассрочку по оплате. Так они вели себя в отсутствие представителя, способного оказать им квалифицированную юридическую помощь, не зная о своих правах и наивно полагая, что за любые недостачи товара ответственны только продавцы. Необходимо учесть, что на предварительной беседе по делу протокола судебного заседания не ведется, а потому зафиксировать признание иска ответчиком невозможно, возможно лишь признать дело уже достаточно подготовленным и на предварительной беседе сразу же перейти в стадию судебного рассмотрения дела по существу, но об этом суд должен был вынести определение. Однако в день предварительной беседы по делу суд еще не вник в существо дела и достаточно не изучил данный трудовой спор, чтобы поступить подобным образом. Между тем теперь суд выяснил, что гражданки К. и Б. готовы возместить недостачу, и дальнейшее рассмотрение дела проходило под некоторым давлением суда на продавцов К. и Б., с тем чтобы они признали факт хищения ими денежных средств из кассы. Суд требовал от К. и Б. доказательств того, что они не брали денежные средства, хотя само по себе это грубое нарушение правил гражданского процесса. Известно, что, согласно ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Продавцы К. и Б. не должны были доказывать суду свою невиновность, но могли это делать, а суд фактически незаконно возлагал на них обязанность доказывать свою невиновность, поскольку представитель работодателя не мог в суде доказать их вины.
К следующему судебному заседанию представитель ответчиков искал дополнительные нарушения в данном деле у истца, а истец готовил надлежащие доказательства пропуска годичного срока на привлечение бывших продавцов К. и Б. к ответственности. В то же время в последующие судебные заседания продавцы К. и Б. уже не являлись, а представитель гражданки Б. представил суду письменное заявление от Б. и К. о том, что они просят суд рассмотреть дело в их отсутствие. На последующее судебное заседание представитель продавца Б. предъявил встречное исковое заявление:
Встречное исковое заявление
о взыскании начисленной, но невыплаченной заработной
платы, о взыскании заработной платы за фактически
отработанное время, компенсации морального вреда
Госпошлина: освобождена по ст. 393 ТК РФ.
«В производстве Энгельсского суда находится гражданское дело по иску индивидуального предпринимателя Семенова Алексея Ивановича к Бородиной Светлане Станиславовне, Киреевой Нине Николаевне о возмещении ущерба, причиненного работниками при исполнении трудовых обязанностей.
Из представленных Семеновым А. И. документов в подтверждение своих исковых требований к Бородиной С. С. и Киреевой Н. Н. видно, что Бородину С. С. никто не ознакомил с приказами о приеме на работу (приказ от 14.10.2008 N 28), об увольнении (приказ от 04.11.2008 N 02), о начислении, а также списании заработной платы в сумме 4500 руб. в связи с недостачей в сумме 23898 руб. (приказ от 04.11.2008 N 01).
За период времени в 1 календарный год, который прошел со дня увольнения Бородиной С. С., и по день подачи искового заявления Семеновым А. И. ничто не мешало Семенову А. И. письменно, заказным письмом с уведомлением о вручении, уведомить Бородину С. С. о принятии ее на работу официально, об увольнении официально, направить требование о компенсации нанесенного ущерба. Сама Бородина С. С. представляет иную версию случившегося. Она действительно работала в магазине ИП Семенова А. И. в период с 15 октября 2008 г. по 1 ноября 2008 г.
2 и 3 ноября она вместе с Киреевой Н. Н. передавала товарно-материальные ценности следующей смене. При подсчете товара Бородину С. С. стали обвинять в недостаче в сумме 45380 руб., и Бородина С. С. отказалась на месте подписывать акт выявленной недостачи, поскольку расценила такие действия работодателя как нежелание выяснить истинные причины недостачи, а также выявить лиц, виновных в ее совершении. После отказа подписать акт Бородина С. С. просто ушла из магазина. Она поняла данные действия работодателя как очередной обман, которые часто наблюдаются со стороны малых предпринимателей по отношению к наемным работникам. Одновременно стремление вынудить продавца подписать акт было расценено Бородиной С. С. как нежелание работодателя выплатить ей заработную плату за фактически отработанное время. Поскольку у Бородиной С. С. на руках не было ни одного документа, подтверждающего ее фактическую работу у ИП Семенова А. И., Бородина С. С. не имела возможности обращаться с жалобами на недобросовестные действия работодателя. Она живет недалеко от места бывшей работы, живет по месту своей прописки. О том, что Бородина С. С., оказывается, официально была принята на работу к ИП Семенову А. И., Бородина С. С. узнала только после подачи иска о привлечении ее к материальной ответственности. Также Бородина С. С. не знала и о начисленной, но невыплаченной заработной плате.
Под всеми названными приказами нет подписи Бородиной С. С. о ее ознакомлении с ними, трудовой договор она подписала, но нет подписи о том, что она получила экземпляр трудового договора на руки. В соответствии с пояснениями самой Бородиной С. С., ей предложили подписать трудовой договор, но второй экземпляр не выдали, так же как и не дали для ознакомления приказ о приеме на работу, потому что никакого приказа о приеме на работу 14 октября 2008 г. не было, иначе почему Бородина С. С. в нем расписываться не стала, а в трудовом договоре расписалась? Если бы она заранее планировала отработать 2,5 недели у работодателя, а потом, совершив хищение, «сбежать», то трудового договора, а тем более договора о полной материальной ответственности подписывать бы не стала. Тот факт, что Семенов А. И. изначально нарушал порядок оформления с работником трудовых отношений, подтверждается и тем, что в трудовой книжке Бородиной С. С. отсутствуют сведения о приеме ее на работу к ИП Семенову А. И. Очевидно, что Семенов А. И. не собирался официально оформлять Бородину С. С., поскольку работа продавца в его магазине заключается в торговле пищевыми продуктами, а у Бородиной С. С. не было медицинской книжки. Очень удобно в случае проверки СЭС сослаться на то, что данное лицо не работает в твоем магазине, а в случае выявления недостачи привлечь как сотрудника к полной материальной ответственности.
На основании указанных причин Бородина С. С. просит суд восстановить срок на подачу настоящего искового заявления, который согласно ст. 392 ТК РФ составляет три месяца с того дня, как работник узнал о нарушении своего права. Бородина С. С. не знала и не могла узнать о том, что ей начислили заработную плату и уже списали ее в счет покрытия недостачи. Бородина С. С. поняла, что ее обманули, платить не хотят, а доказать эти догадки было невозможно в связи с отсутствием у нее необходимых документов.
В ходе судебного заседания от 25 декабря 2009 г. представитель ИП Семенова А. И. на возражение по иску представителя Бородиной С. С. пояснила суду, что действительно несмотря на то, что трудовой договор с Бородиной С. С. был заключен на условиях продолжительности рабочего дня с 8.00 и до 14.00, на самом деле рабочий день длился и до 17.00, а иногда до 18.00. Между тем в трудовом договоре с Бородиной С. С. (копия к исковому заявлению прилагается) в п. 4.4 договора предусмотрено количество рабочих часов в месяц — 90 часов. Количество рабочих дней в месяц — 15 дней. Фактически за 15 рабочих дней Бородина С. С. работала каждый день как минимум с 3-часовой переработкой. Проведя нехитрые подсчеты, можно выяснить, что Бородина С. С. переработала (3 часа ежедневно, умноженные на 15 дней) всего 45 часов. За данные 45 часов переработки ей никто заработной платы не начислял. Если учесть, что согласно вышеназванному трудовому договору заработная плата Бородиной С. С. составляла при 6-часовом рабочем дне 250 руб., получается, что каждый час ее работы оплачивался (250 руб. разделим на 6 часов) в размере 41,66 руб.
Пункт 5.2 трудового договора с Бородиной С. С. предусматривает, что сверхурочная работа и работа в выходные и нерабочие праздничные дни оплачивается в соответствии с ТК РФ. На основании ст. 152 ТК РФ сверхурочная работа оплачивается за первые два часа работы не менее чем в полуторном размере, за последующие часы — не менее чем в двойном размере. Конкретные размеры оплаты за сверхурочную работу могут определяться коллективным договором или трудовым договором. Поскольку в судебном заседании 25 декабря представитель ИП Семенова А. И. фактически признала факт ежедневной переработки Бородиной С. С. как минимум на три часа, путем несложных подсчетов можно выяснить, что первые два часа переработки должны быть оплачены в размере: 41,66 руб., умноженные на 1,5 и умноженные на 2, итого — 124,98 руб.; а каждый третий час переработки должен быть оплачен в размере: 41,66 руб., умноженные на 2, итого — 83,32 руб. Всего в каждый день переработки необходимо было доплачивать за сверхурочные часы Бородиной С. С. (83,22 руб. + 124,98 руб.) сумму в размере 208,20 руб. Умножив данную сумму на 15 рабочих дней, фактически отработанных Бородиной С. С., выясняем, что ей за 15 дней переработки должны были начислить (208,20 руб., умноженные на 15 дней) дополнительно 3123 руб. Вместе с начисленной, но не выплаченной Бородиной С. С. заработной платой в 4500 руб. общая сумма задолженности по заработной плате составляет: 4500 руб. + 3123 руб. = 7623 руб.
Согласно ст. 237 ТК РФ, Бородина С. С. просит суд также и о компенсации морального вреда, причиненного ей действиями работодателя. Работодатель необоснованно обвиняет ее в совершении недостачи за период работы с 15.10.2008 и по 02.11.2008. Бородина С. С. расценивает это как обман со стороны работодателя и нежелание выплатить ей заработную плату за фактически отработанное время. До предъявления иска ИП Семенова А. И. к Бородиной С. С. и к Киреевой Н. Н. Бородина С. С. полагала, что недостачи никакой не было в принципе, продавцов просто хотели обмануть. Поскольку работодатель требует взыскание солидарно, а не субсидиарно с Бородиной С. С. и с Киреевой Н. Н. в размере 45 380 руб., то Бородина С. С. оценивает сумму морального вреда в размере 45 380 руб.
Согласно ст. 137 ГПК РФ, ответчик вправе до принятия судом решения предъявить к истцу встречный иск для совместного рассмотрения с первоначальным иском. Предъявление встречного иска осуществляется по общим правилам предъявления иска. Согласно ст. 138 ГПК РФ, судья принимает встречный иск в случае, если:
— встречное требование направлено к зачету первоначального требования;
— удовлетворение встречного иска исключает полностью или в части удовлетворение первоначального иска;
— между встречным и первоначальным исками имеется взаимная связь и их совместное рассмотрение приведет к более быстрому и правильному рассмотрению споров.
Все три условия имеются в наличии при подаче настоящего искового заявления.
На основании ст. ст. 3, 4, 131, 132, 137, 138 ГПК РФ, ст. ст. 237, 152, 392 ТК РФ прошу суд:
1. Взыскать с ИП Семенова А. И. в пользу Бородиной С. С. задолженность по заработной плате в общей сумме 7623 (семь тысяч шестьсот двадцать три) руб.
2. Взыскать с ИП Семенова А. И. в пользу Бородиной С. С. компенсацию морального вреда в размере 45380 (сорок пять тысяч триста восемьдесят) руб.».
Такое же встречное исковое заявление было отправлено в суд по почте и от гражданки К. Представитель ИП Семенова А. И. принесла в судебное заседание доказательства уважительности пропуска срока давности подачи искового заявления о привлечении К. и Б. к полной материальной ответственности. Такими доказательствами она посчитала определение суда об оставлении искового заявления без движения от 25 февраля 2009 г., докладную записку от старшего продавца М. и просила суд вызвать для дачи свидетельских показаний старшего продавца М. По мнению представителя истца, свидетельские показания М. должны полностью подтвердить факт того, что продавцов К. и Б. неоднократно в декабре 2008 г. и январе 2009 г. по заданию работодателя ИП Семенова А. И. уведомляли, но уведомляли не письменно, а в устной форме о том, что у них недостача, что им начислили и списали заработную плату, что их уволили и руководство ИП требует явиться к работодателю для дачи объяснений. Суд перенес дело слушания, поскольку вследствие предъявления встречного иска необходимо дать стороне время для подготовки возражения на иск. Разумеется, работодатель ИП Семенов А. И. встречный иск не признал.
В последнем судебном заседании были заслушаны свидетельские показания старшего продавца М., которая четко, слово в слово, как и написано в докладной записке (только писалась она год тому назад), доложила суду, что продавцов К. и Б. в декабре 2008 г. и январе 2009 г. неоднократно посещала и предлагала им в письменном виде подтвердить факт недостачи. Тем не менее К. и Б. на втором экземпляре претензий работодателя ставить свои подписи отказались. На вопрос представителя продавца Б. о том, почему старший продавец М. не составила акт об отказе подписывать письменные требования работодателя, старший продавец М. пояснила суду, что она юридически недостаточно грамотна и не знала об этом. На вопрос представителя продавца Б. о том, по каким адресам и на каком этаже живут Б. и К., старший продавец пояснила суду, что она не может этого вспомнить. На вопрос представителя продавца Б. о том, как расположены квартиры гражданки Б. или К., старший продавец М. суду пояснила, что также этого не помнит. Между тем из докладной записки, представленной истцом ИП Семенова А. И. от старшего продавца М., следовало, что она как минимум десять раз в течение декабря 2008 г. и января 2009 г. посетила К. и Б. При этом М. не могла вспомнить ни этаж, ни подъезд, ни сколько этажей в доме, где расположены квартиры. Мягко говоря, все это выглядело очень странно. Представитель продавца Б. сделал вывод в судебных прениях, что память старшего продавца М. достаточно избирательна. Старший продавец М. дословно, практически наизусть, воспроизводит докладную записку, однако более ничего не помнит, как будто саму докладную записку написали незадолго до последнего судебного заседания. Представитель Б. в судебных прениях по делу высказал свое мнение также относительно доказательств, представленных работодателем относительно уважительности причин пропуска одногодичного срока на привлечение бывших сотрудников к полной материальной ответственности. Представитель работодателя ссылался на то, что весь декабрь 2008 г. и январь 2009 г. работодатель терпеливо ждал продавцов К. и Б., что они появятся и объяснят причину недостачи. В случае их виновности работодатель якобы надеялся, что продавцы возместят недостачу добровольно. Именно для разъяснения позиции работодателя и направлялась к ним старший продавец М. В феврале 2009 г. работодатель потерял терпение и предъявил исковое заявление, которое определением от 25 февраля 2009 г. оставлено без движения, поскольку не было представлено необходимых приложений к исковому заявлению, которые в нем указаны. В частности, не было в наличии акта, которым подтверждался факт недостачи, выявленной после рабочей смены продавцов К. и Б. Акта не было потому, что одна из продавцов, принимающая смены после К. и Б., отсутствовала на рабочем месте, поскольку находилась в отпуске по личным обстоятельствам. Этот отпуск за свой счет длился с февраля 2009 г. по начало ноября 2009 г. Приказ о предоставлении такого отпуска от работодателя продавцу был предъявлен в судебное заседание. Однако еще до предъявления этого приказа представитель продавца Б. выяснял у свидетеля — старшего продавца М., отсутствовал ли кто-нибудь из сотрудников магазина продолжительное время в 2009 г., как долго и по каким причинам. Старший продавец М. суду пояснила, что отсутствовала продавец сменяющей смены после продавцов К. и Б., ввиду того что этот продавец без объяснения причин уехала из города. Вернулась она в августе 2009 г. и снова устроилась на работу на данное предприятие, объяснив работодателю, что ездила в г. Комсомольск-на-Амуре, где состоялась ее свадьба. Такие доводы в суде выглядели не слишком убедительно. Получалось, что факт недостачи есть, но, кто ее совершил, непонятно, может быть, и тот продавец, которая уезжала «замуж выходить». Работодатель своевременно не установил этого и никак документально не оформил.
Разумеется, после таких пояснений суду от свидетеля и доказательств, представленных представителем работодателя, в иске ему отказали, а продавцам К. и Б. суд обязал работодателя выплатить их заработную плату.
Из материалов этого дела можно сделать основной важный вывод. Он состоит в том, что хотя предприятие и малое, но тем не менее выполнение бухгалтером, помимо функций бухгалтерского учета, еще и обязанности начальника отдела кадров, а также и юриста ведет к немалым убыткам для самого предприятия. У ИП Семенова А. И., судя по всему, существовала полная неразбериха в делах, отсутствовала необходимая отчетная документация, что и являлось одной из причин недостач. По словам работников этого торгового предприятия, недостачи в нем были постоянно. Между судебными заседаниями представитель работодателя рассказала представителю продавца Б. о том, что у них на предприятии только за 2009 г. недостач выявлено и судебных решений вынесено на 300000 руб. Ясно, что подобная ситуация не может быть нормой для торговой компании. Продавцы К. и Б. смогли воспользоваться услугами квалифицированной юридической помощи, но сколько продавцов этого сделать не могут! И причины не столько в том, что люди не имеют средств на оплату услуг юриста, сколько в том, что они слишком слабы, боятся бороться за свои права, не имеют элементарных знаний в области трудового законодательства.
Таких индивидуальных предпринимателей, которые открывают свои маленькие круглосуточные магазинчики, в каждом городе очень много. Продавцы, приходя туда на работу, попадают фактически «в рабство», поскольку недостачи в этих магазинах случаются постоянно и работодатель редко старается выяснить истинную причину недостачи. Чаще всего ответственность за нее возлагается на продавца (продавцов), который работал в данную смену. Продавцов вынуждают возместить нанесенный предприятию материальный ущерб, деньги вносятся в кассу всей бригадой — и так до следующей недостачи.
