(Лоскутов С. М.) («История государства и права», 2014, N 2)
ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРЫ И ИХ ПОЛНОМОЧИЯ ПО БОРЬБЕ С ТЕРРОРОМ В РОССИИ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX В.
С. М. ЛОСКУТОВ
Лоскутов Сергей Михайлович, аспирант Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).
В статье рассматриваются генерал-губернаторы и их полномочия по борьбе с террором в России в конце XIX — начале XX в. Автор раскрывает причины появления новых должностей в правление императора Александра II, их первоначальные права, а также последующее развитие и расширение их полномочий в царствование Александра III и Николая II.
Ключевые слова: генерал-губернаторы, особые полномочия, противодействие террору, Российская империя.
General-governors and their powers to combat terror in Russia in the end of XIX — beginning of XX centuries S. M. Loskutov
The article considers General-governors and their powers to combat terror in Russia in the end of XIX — beginning of XX centuries. The author reveals the reasons for the emergence of new posts in the reign of Emperor Alexander II, their basic rights, as well as further development and expansion of their powers in the reign of Alexander III and Nicholas II.
Key words: general-governors, special powers, combating terror, the russian empire.
Первые покушения террористов на императора Александра II, произошедшие в 1866 и 1867 гг., не были восприняты властью всерьез. Правительство рассчитывало пресечь деятельность преступных элементов в рамках действующих нормативно-правовых актов, однако дальнейшее развитие событий показало несостоятельность подобного подхода. На решительные меры царь-освободитель пошел лишь в 1879 г., когда сначала 9 февраля член партии «Народная воля» Г. Д. Гольденберг выстрелом смертельно ранил харьковского губернатора князя Д. Н. Кропоткина, а затем 2 апреля член «Земли и воли» А. К. Соловьев стрелял в самого Александра II, когда тот совершал прогулку в окрестностях Зимнего дворца, но все пули прошли мимо цели. На дознании и в суде Соловьев признал себя виновным, однако, согласно его показаниям, действовал он самостоятельно, но в сознании того, что его поступок согласуется с духом программы его партии <1>. ——————————— <1> См.: Московские ведомости. 27.05.1879. N 132. С. 3.
Тем не менее данные заявления Соловьева не смогли разубедить правительство в том, что в стране действует настоящая террористическая организация. 5 апреля император издает Указ, в котором вновь подчеркивает, что «события последнего времени с очевидностью указывают на существование в России… шайки злоумышленников, пытающейся подорвать все основы государственного и общественного быта», которая не ограничивается распространением «самых возмутительных учений», но и покушается «на жизнь высших сановников Империи и других лиц, облеченных правительственною властью», вплоть до покушения на цареубийство <2>. Александр II решает прибегнуть к исключительным временным мерам для охранения общественного порядка и вручает чрезвычайные права генерал-губернаторам, фактически переводя ряд губерний на положение военного времени. ——————————— <2> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59476. С. 298.
Согласно Указу генерал-губернаторам подчиняются все местные гражданские управления (в рамках ст. 46 Положения о полевом управлении войск в военное время), а также учебные заведения всех ведомств, по предметам, относящимся до хранения порядка и общественного спокойствия. Генерал-губернаторы получают право предавать военному суду всех гражданских лиц не только за совершение государственных преступлений, но и «за совершение других преступлений, общими уголовными законами предусмотренных, когда они признают это необходимым в видах ограждения общественного порядка и спокойствия». Кроме того, генерал-губернаторы получили право: — высылать административным порядком; — подвергать личному задержанию; — приостанавливать или запрещать издание журналов и газет; — принимать меры, которые «они признают необходимыми для охранения спокойствия во вверенном им крае». Кроме уже действовавших на тот момент Московского, Киевского и Варшавского генерал-губернаторств, указ вводил временные должности генерал-губернаторов в Петербурге, Харькове и Одессе, с подчинением им соответствующих губерний <3>. ——————————— <3> Там же. С. 299.
В дальнейшем особые права генерал-губернаторов по охранению порядка и общественного спокойствия продолжали расширяться и уточняться. Так, 28 марта 1880 г. император утвердил Положение Комитета министров «О правах временных генерал-губернаторов». Согласно данному документу: 1) все ходатайства дворянских собраний, земских и городских учреждений, имеющие отношение к охранению общественного спокойствия, должны направляться соответствующим министрам и главноуправляющим через генерал-губернаторов соответствующих губерний; 2) по всем предметам, касающимся нужд и пользы губерний, генерал-губернаторы непосредственно выходят на соответствующих министров и главноуправляющих, которые, если согласовать общую позицию не удалось, через Комитет министров передают дело на рассмотрение императора; 3) в случае нарушения законов по охранению порядка и общественного спокойствия со стороны местных правительственных, сословных или общественных учреждений генерал-губернаторы принимают меры по восстановлению нарушенного порядка и сообщают о произошедшем соответствующему министру или главноуправляющему <4>. ——————————— <4> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 55. Ч. 2. 60730. С. 7.
Одновременно с увеличением прав генерал-губернаторов расширялась и область, на которую распространялась их власть. Так, отдельным указом временному одесскому генерал-губернатору была подчинена еще и Таврическая губерния <5>. В дальнейшем генерал-губернаторы получили право распространять действие Указа от 5 апреля «и на губернии, входящие в состав местных военных округов, в тех случаях, когда это окажется нужным» <6>, чем они активно пользовались. Так, уже в мае 1879 г. сенатскими указами были подтверждены подобные решения ряда генерал-губернаторов. Временному одесскому генерал-губернатору были подчинены Екатеринославская и Бессарабская губернии <7>. В ведение московского генерал-губернатора отошли Ярославская, Тверская и Костромская губернии <8>, днем позже еще и Владимирская с Нижегородской <9>, а в августе к этому списку была добавлена Смоленская губерния <10>. Временному харьковскому генерал-губернатору, в свою очередь, были подчинены Черниговская, Полтавская, Курская, Орловская и Воронежская губернии <11>. Расширение списка губерний, находящихся под действием данного Указа, продолжалось и в 1880 г.: «…те же права относительно административной высылки в пределах вверенного ему края» были предоставлены генерал-губернатору Восточной Сибири <12>. Однако уже в мае 1880 г. император сам очертил губернии, подчиняющиеся генерал-губернаторам, и изъял у последних право самостоятельно распространять действие Указа от 5 апреля на другие губернии, входящие в подчиненные им военные округа. Отныне это мог делать только сам император, а право испрашивать подобные указания через Комитет министров получил министр внутренних дел <13>. ——————————— <5> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59501. С. 307. <6> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59531. С. 317. <7> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59688. С. 448 — 449. <8> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59710. С. 458. <9> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59711. С. 458. <10> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 54. Ч. 2. 59920. С. 37. <11> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 54. Ч. 2. 60187. С. 237. <12> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 55. Ч. 1. 60700. С. 99. <13> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 55. Ч. 1. 60925. С. 241 — 242.
27 апреля 1879 г. был объявлен Указ, который продолжил расширение компетенции генерал-губернаторов. По данному Указу «дознания по всем вообще делам о государственных преступлениях и противозаконных сообществах» после их окончания вместе с заключениями прокуроров должны были поступать непосредственно местным генерал-губернаторам. Последние принимали решение о том, применить ли к этим делам Указ от 5 апреля или вернуть их прокурору для дальнейшего рассмотрения в обычном порядке <14>. ——————————— <14> ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53. Ч. 2. 59552. С. 326.
Отметим, что генерал-губернаторы широко применяли свои чрезвычайные полномочия для подавления социально-революционного движения. Ими был издан длинный ряд обязательных постановлений о разных предметах, состоящих более или менее в связи с этим движением, с установлением крупных денежных штрафов за их нарушение. Производились усиленные обыски и аресты лиц, заподозренных в соучастии со злоумышленниками. Большая часть арестованных высылалась из Петербурга и университетских городов под надзор полиции в разные местности; уличенные в виновности предавались военному суду <15>. Всего с апреля 1879 г. по июль 1880 г. под надзор полиции в административном порядке было выслано без суда 575 человек <16>. ——————————— <15> Татищев С. С. Император Александр II. Его жизнь и царствование. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1903. Т. 2. С. 614 — 615. <16> Троицкий Н. А. Царские суды против революционной России. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1976. С. 94.
Дальнейшее расширение компетенции генерал-губернаторов произошло в царствование императора Александра III. В соответствии с Положением от 14 августа 1881 г. «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» генерал-губернаторы получали особые права после введения в отдельных местностях империи «исключительных положений» <17>. ——————————— <17> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 1. 350. С. 261 — 266.
В случае объявления местности в состоянии усиленной охраны генерал-губернаторы, по сути, получали право чрезвычайного нормотворчества. Так, согласно Положению, они могли «издавать обязательные постановления» и устанавливать за их нарушения взыскания, «не превышающие трехмесячного ареста или денежного штрафа в 500 рублей» <18>. Кроме того, им было поручено: ——————————— <18> Там же. Ст. 14, 15. С. 262 — 263.
1) разрешать в административном порядке дела о нарушениях изданных ими постановлений (генерал-губернаторы могли возложить эту обязанность на подчиненных им губернаторов, градоначальников и обер-полицмейстеров); 2) запрещать любые собрания (народные, общественные и частные); 3) закрывать на определенный срок или на все время действия состояния усиленной охраны любые торговые и промышленные предприятия; 4) запрещать отдельным личностям пребывание на территории, находящейся в состоянии усиленной охраны, с возможностью их высылки <19>. ——————————— <19> Там же. Ст. 16. С. 263.
Более того, генерал-губернаторы в подчиненных им местностях имели право передать любое уголовное дело на рассмотрение военного суда и требовать рассмотрения его при закрытых дверях. Военный суд по таким делам получал право назначить наказание в виде смертной казни. Утверждение приговора опять же отдавалось на откуп генерал-губернаторам <20>. ——————————— <20> Там же. С. 263 — 264. Ст. 17. 18. 19.
В случае объявления местности в состоянии чрезвычайной охраны для управления ею назначался главноначальствующий, который при необходимости получал и права главнокомандующего армией в военное время. Главноначальствующим, в соответствии с Положением, становился генерал-губернатор <21>. ——————————— <21> Там же. С. 264. Ст. 24, 25.
Кроме прав, предусмотренных отделом о положении усиленной охраны, главноначальствующие получали дополнительные права: 1) подчинять отдельные местности особо назначаемым лицам; 2) учреждать военно-полицейские команды, определять их права и обязанности; 3) изымать дела из общих судов и передавать их как в военные суды, так и на рассмотрение в административном порядке; 4) налагать секвестр на недвижимое и арест на движимые имущества и доходы с них; 5) подвергать в административном порядке лиц заключению в тюрьмы или крепости на три месяца или аресту на тот же срок, или денежному штрафу до трех тысяч рублей; 6) устранять от должности чиновников, а также выборных сословных, городских и земских учреждений; 7) разрешать экстренные, приостанавливать и закрывать очередные собрания сословных, городских и земских учреждений, определять вопросы, подлежащие устранению из обсуждения на этих собраниях; 8) приостанавливать периодические издания; 9) закрывать учебные заведения на срок не более одного месяца <22>. ——————————— <22> Там же. С. 264 — 265. Ст. 26.
Чуть позже, в 1892 г., генерал-губернаторы получили особые права и на территориях, на которых было введено военное положение. Несмотря на то что по Закону «О местностях, объявляемых состоящими на военном положении» гражданские власти подчинялись военному начальству <23>, пятый раздел этого Закона наделял генерал-губернаторов широкими правами, полностью совпадающими с теми, которые предоставлялись им по Положению о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия в случае введения в местностях состояния чрезвычайной охраны <24>. ——————————— <23> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 12. 8757. С. 480 — 481. Ст. 13 — 16. <24> Там же. С. 481 — 483. Ст. 18 — 22.
При Николае II генерал-губернаторы в целом сохранили все полученные ими ранее права. Более того, развитие событий в стране несколько раз заставляло правительство расширять их полномочия. Первое такое расширение произошло в 1905 г. после Кровавого воскресенья, когда «в видах охранения государственного порядка и общественной безопасности» в столице была учреждена должность генерал-губернатора <25>. Изначально его власть распространялась на сам Санкт-Петербург и на Санкт-Петербургскую губернию, однако спустя пару дней ему были подчинены полиция и состоящие в ведении Министерства императорского двора учреждения в гг. Царское Село, Петергоф, Гатчина и Павловск <26>. ——————————— <25> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 25. 25642. С. 24. <26> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 25. 25655. С. 28.
Генерал-губернатор получил крайне широкие полномочия. Ему подчинялись губернатор, градоначальник, губернское жандармское управление и жандармские полицейские управления железных дорог. По предметам, относящимся к охранению государственного порядка и общественного спокойствия, ему подчинялись все местные гражданские управления и учебные заведения, а в полицейском отношении — все казенные фабрики, заводы и мастерские. Генерал-губернатор получил право запрещать отдельным личностям пребывание в столице, а также издавать обязательные постановления в порядке правил о положении усиленной охраны, причем предмет таких постановлений был расширен по сравнению с Положением — в аналогичном порядке могли издаваться и постановления по вопросам благоустройства и благочиния. В случае необходимости генерал-губернатор мог вызывать для содействия гражданским властям войска, лично определяя их род и количество, причем прибывшие войсковые части переходили под его непосредственное командование <27>. ——————————— <27> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 25. 25642. С. 24.
При генерал-губернаторе Указом от 24 января была учреждена канцелярия <28>. В соответствии со штатом в ее состав входили 23 человека, однако генерал-губернатор получил право назначать не более десяти чиновников особых поручений сверх штата. Кроме того, генерал-губернатору отпускалась особая сумма «на экстраординарные расходы», размер и источники которой определялись по соглашению с министрами внутренних дел и финансов <29>. ——————————— <28> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 25. 25740. С. 63. <29> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 25. Штаты и табели. С. 22 — 23.
Однако новая должность существовала недолго. После опубликования Манифеста 17 октября и назначения министром внутренних дел П. Н. Дурново был издан Указ, упразднивший должность санкт-петербургского генерал-губернатора и его канцелярию <30>. ——————————— <30> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 25. 26893. С. 799.
Второе временное расширение полномочий генерал-губернаторов произошло в 1906 г. на основании Положения «Об учреждении военно-полевых судов». В соответствии с этим документом, в местностях, объявленных на военном положении или в положении чрезвычайной охраны, генерал-губернаторы получили право предавать обвиняемого военно-полевому суду для суждения по законам военного времени в тех случаях, когда «учинение лицом… преступного деяния является настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». Военно-полевой суд учреждался в указанном генерал-губернаторами месте в составе председателя и четырех офицеров от войск или флота. Распоряжение о передаче дела в такой суд с указанием лица, предаваемого суду, и предмета предъявляемого обвинения должно было следовать безотлагательно за совершением преступного деяния и по возможности в течение суток. Суд должен был немедленно приступить к разбору дела при закрытых дверях и окончить его рассмотрение в срок, не превышающий двух суток. Объявленный приговор не подлежал обжалованию и немедленно вступал в законную силу. Его необходимо было привести в исполнение не позже суток с момента провозглашения <31>. Следовательно, Положение предусматривало значительное ускорение судебного процесса: между передачей дела в суд и исполнением приговора проходило не более трех суток, а решение вопроса о направлении каждого конкретного дела в такой суд отдавалось на откуп все тем же генерал-губернаторам. ——————————— <31> ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 26. 28252. С. 813 — 814.
Таким образом, появившись на волне первых террористических актов, генерал-губернаторы сохраняли свои полномочия на протяжении длительного периода. Данная должность, вводившаяся для ускорения решения вопросов на местах и быстрого реагирования на возникающие проблемы, доказала свою состоятельность, что и стало причиной ее последующего развития в царствование Александра III и Николая II.
Список использованной литературы
1. Московские ведомости. 27.05.1879. N 132. 2. ПСЗ. Собрание (1825 — 1881). Т. 53 — 55. 3. ПСЗ. Собрание (1881 — 1913). Т. 1; 12; 25; 26. 4. Татищев С. С. Император Александр II. Его жизнь и царствование. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1903. Т. 2. 5. Троицкий Н. А. Царские суды против революционной России. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1976.
