(Рыбак К. Е.) («Культура: управление, экономика, право», 2012, N 2)
О ПЕРСПЕКТИВАХ МУЗЕЙНОГО ДЕЛА В РОССИИ (ПО СТРАНИЦАМ ДОКЛАДА СОЮЗА МУЗЕЕВ РОССИИ)
К. Е. РЫБАК
Рыбак К. Е., доктор культурологии.
В конце прошлого года Союз музеев России опубликовал Национальный доклад «Музеи России на рубеже тысячелетий» <1>. Документ утвержден на Санкт-Петербургском международном музейном форуме 2 ноября 2011 г. Учитывая, что к докладу прилагается Стратегия развития музейной деятельности в Российской Федерации до 2030 года <2>, полагаю, что тексты этих документов имеют решающее значение при определении перспектив развития музейного сообщества России. ——————————— <1> Музеи России на рубеже тысячелетий // Союз музеев России. СПб.: ООО «Студия «НП-Принт», 2011. 88 с. <2> Далее — Доклад и Стратегия 2030.
Доклад состоит из шести, помимо введения и заключения, разновеликих по объему и содержательности разделов: 1. Количественные и качественные характеристики деятельности музеев. 2. Музеи и административная и бюджетная реформы 2000-х годов. 3. Законодательство о культуре и музеи. 4. Музеи и общество. 5. Наука в музее и другие аспекты «внутренних» музейных дел. 6. Следующий национальный доклад о состоянии музеев в Российской Федерации. По стилю изложения, на мой взгляд, Доклад проникнут манихейской логикой, в нем явно, что видно из названия разделов, противопоставляется музей какой-либо социальной, правовой или экономической институции. Материал преподносится в негативном ключе, активно эмоционально высвечиваются недостатки и проблемы отрасли, в критичном русле проектируются сценарии развития музейной жизни. И самое главное, изложение пристрастно, что вряд ли допустимо для такого рода документов, как Национальный доклад. При чтении документа создается впечатление об отстраненности людей, писавших Доклад, от участия в позитивном развитии отрасли, констатируются недостатки, но не предлагаются пути их решения. Даже в Стратегии 2030 используется декларативный подход, вместо формулирования конкретных оперативных среднесрочных и стратегических целей развития музеев с описанием того, как можно достичь этих целей. Не предложены сценарии развития отрасли в зависимости от тех или иных сценарных установок. Доклад и Стратегия 2030 противоречивы между собой. Так, в Стратегии 2030 заявлено о необходимости «скорейшей разработки и принятия Федерального закона «О культуре», направленного на кодификацию всего законодательства в сфере культуры и охраны культурного наследия народов Российской Федерации» (п. 37), в Докладе говорится о Кодексе законов о культуре Российской Федерации (раздел 3 Доклада). В тексте раздела «Законодательство о культуре и музеи» слово «музей» не используется, содержательные предложения о внесении изменений в базовый закон, регулирующий деятельность музеев <3>, не даются. Следует отметить, что практика применения, проблемные точки этого Закона не анализируются в Докладе. При структурировании Стратегии 2030 используются цели создания музеев (хранение, изучение, представление, просветительская и образовательная деятельность), однако эти цели применяются не в отношении музейных предметов, к Музейному фонду в целом (ср. «Изучение музейных предметов» в ст. 27 Закона N 54-ФЗ и «Изучение музейного фонда» в Стратегии 2030). Если авторы Стратегии 2030 смещают акценты от частного к общему, то желательно было бы увидеть обоснование подобного решения. ——————————— <3> Федеральный закон от 26 мая 1996 г. N 54-ФЗ «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации».
Отдельно отмечу, что авторы Доклада вводят формулу, что «культурное законодательство» должно перестать наконец определяться как «отраслевое», но восприниматься всеми как система правовых норм, пронизывающих все сферы отечественного законодательства, а значит, и жизни страны (раздел 3 Доклада). В российском правоведении принято отраслевое деление права: общественные отношения в сфере культуры выделяются в самостоятельную отрасль, следовательно, отход от этой юридической конструкции должен быть авторами научно обоснован. Если же авторы Доклада акцентировали на том, что в правоприменении законодательства о культуре нужно исключать правовой нигилизм, то цитируемая фраза Доклада превращается в оксюморон. Обратимся к статистическим данным, которые используются в Докладе. Авторами утверждается, что «даже среди диссертационных работ последних 10 лет во всей стране только 137 диссертаций (из них 3 докторских) было защищено на музейные темы, и то большая их часть связана с исследованием собственно музейных предметов или историей музейного дела». Это неверно. По специальности «24.00.03 «Музееведение, консервация и реставрация историко-культурных объектов» защищено 118 диссертаций (1996 — 2010 гг.), из них 8 докторских. Если мы обратимся к иным специальностям, по которым также активно защищались музееведческие диссертации (24.00.01, 07.00.02, 13.00.01), то увидим, что общее количество защищенных работ будет более 200. Причем темы работ не сводятся исключительно к проблематике, на которую указывают авторы Доклада. Актуальны вопросы государственной политики и управления в сфере культуры, музейного строительства, сохранения и охраны культурного наследия, функций музеев, а также отдельных аспектов музейной жизни, образовательной, просветительной и воспитательной деятельности музея. Всего за период 1980 — 2010 гг. защищено более 400 работ <4>. ——————————— <4> Рыбак К. Е. Воспроизведение культурных ценностей (проблемы теории и практики). Вопросы музееведения (библиография диссертационных исследований). М., 2010. С. 93 и след.
К сожалению, в Докладе не указываются источники, из которых получены статистические данные. Так, если сравнить данные по количеству музеев, музейных экспонатов, сотрудников музеев и средней заработной плате в музеях, то видно, что информация из Доклада разнится с данными Информационно-аналитического сборника «Культура России. 2011» <5>. Если авторы Доклада заимствовали информацию из материалов Росстата, можно было бы указать на источники цитирования, например страницы сайта этого ведомства. ——————————— <5> Культура России. Образ России в меняющемся мире. 2011: Информационно-аналитический сборник. М., 2011.
В целом в Докладе хотелось бы видеть бесстрастное подведение итогов, с описанием плюсов и минусов, с оценкой эффективности деятельности Союза музеев России, в позитивном лоббировании интересов музейного сообщества, а в Стратегии 2030 — не только лапидарно описанные точки роста музейного дела, но и четкую последовательность шагов с указанием целей и задач, которые нужно решить для их достижения. Иными словами, найти в документах ответ на вопросы не «кто виноват?», а «что делать?» и какова роль и степень участия Союза музеев России в реализации Стратегии 2030. Полагаю, что музейное дело в России в настоящее время испытывает потребность в задании «точек роста», некоторые из которых, несомненно, можно почерпнуть в Докладе, но в целом для проработки стратегии развития музеев все же нужна дополнительная рефлексия к тем позитивными наработкам, которые имеются в складывающемся десятилетиями опыте музейной жизни.
