ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ ПО ИСТОРИИ РОССИЙСКОГО
КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМА XIX — НАЧАЛА XX ВВ.
(К ПОДГОТОВКЕ ДИПЛОМНЫХ И КУРСОВЫХ РАБОТ)
О. А. КУДИНОВ
Кудинов О. А., профессор МУПК.
Научно-исследовательская работа студентов, особенно по «незаезженным темам», всегда сопряжена со сложностями отбора, классификации и анализа правового материала и литературы. К сожалению, научно-методических пособий, помогающих добросовестному студенту сориентироваться в многообразии источников, очень мало. К тому же во многих вузах в последние годы в связи с экономией на науке вопреки требованиям образовательного стандарта резко сокращается количество курсовых работ, объем часов на руководство курсовой работой сокращен с 4 до 2 часов, объем часов на руководство дипломной работой — с 30 до 17 часов. Публично, через средства массовой информации и Интернет ведется торговля курсовыми работами. Практически нигде в учебную нагрузку профессорско-преподавательскому составу не включается руководство подготовкой рефератов (когда-то был норматив Минвуза — 1 час). Конкурсы научных работ давно превратились в «принудительную самодеятельность». Все это безусловно ухудшает качество подготовки специалистов и предъявляет более высокие требования к методическому обеспечению научно-исследовательской работы студентов. В этой связи определенный интерес представляет анализ источников и литературы по истории российского конституционализма XIX — начала XX вв.
Вопросам развития конституционных теорий и конституционных реформ в России в рассматриваемый период было посвящено значительное количество работ в досоветской юридической науке. Многие актуальные аспекты конституционализма нашли квалифицированную оценку в трудах отечественных мыслителей, таких как Н. Д. Авксентьев, П. Б. Аксельрод, А. А. Алексеев, А. С. Алексеев, М. В. Вишняк, Ю. С. Гамбаров, В. М. Гессен, И. В. Гессен, С. И. Гессен, В. И. Герье, А. И. Гучков, А. С. Изгоев, А. Ф. Керенский, А. А. Кизеветтер, Ф. Ф. Кокошкин, С. А. Котляревский, С. А. Корф, Н. И. Лазаревский, П. И. Люблинский, Я. М. Магазинер, В. А. Маклаков, Н. С Мордвинов, С. А. Муромцев, П. И. Новгородцев, Б. Э. Нольде, М. Я. Острогорский, Н. И. Палиенко, В. И. Сергеевич, К. Н. Соколов, Е. В. Спекторский, М. М. Сперанский, П. Б. Струве, Е. Н. Трубецкой, В. М. Хвостов, Б. Н. Чичерин, А. С. Ященко и многие другие.
Этим проблемам посвящены работы советского и постсоветского времени. В первую очередь это труды таких авторов, как С. С. Алексеев, М. В. Баглай, Р. Ш. Ганелин, В. Г. Графский, А. М. Давидович, Р. М. Дзидзоев, В. С. Дякин, П. А. Зайончковский, В. Д. Зорькин, И. А. Исаев, Ф. И. Калинычев, В. М. Курицин, О. Е. Кутафин, А. Н. Медушевский, А. В. Мицкевич, Р. С. Мулукаев, В. С. Нерсесянц, А. С. Пиголкин, А. Г. Пархоменко, Л. Г. Протасов, А. Е. Постников, С. А. Пяткина, С. М. Сидельников, Е. А. Скрипилев, А. Ф. Смирнов, Ю. П. Титов, Е. М. Черменский, Ю. Л. Щульженко и многие другие.
Наиболее интересными исследованиями, на наш взгляд, являются: Антология мировой правовой мысли: В 5 т. М., 1999. Т. 4 — 5; Березко В. Э. Взгляды Б. Н. Чичерина на политическую свободу как источник народного представительства // Право и политика. 2000. N 1. С. 129 — 134; Гнатюк О. Л. Либерализм в России: основные этапы, идеи, особенности и перспективы // Правоведение. 1995. N 6. С. 86 — 94; Графский В. Г. Бакунин. М., 1985; Он же. Право, мораль и политика в социологизированной юриспруденции П. А. Сорокина // Право и политика. 2000. N 2. С. 41 — 53; Довнар-Запольский М. В. Политические идеалы М. М. Сперанского. М., 1905; Егоров С. А. Конституционные проекты Никиты Муравьева // Советское государство и право. 1981. N 5; Исаев И. А. История государства и права России. М., 1999; История буржуазного конституционализма / Под ред. В. С. Нерсесянца. М., 1981; История политических и правовых учений / Под ред. В. С. Нерсесянца. М., 2000; История политических и правовых учений XIX в. М., 1995; Кислягина Л. Г. Формирование общественно-политической мысли Н. М. Карамзина. М., 1976; Ковалевский М. М. Общий ход развития политической мысли во второй половине XIX в. СПб., 1905; Он же. От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в истории политических учений: В 3 т. М., 1906; Корнев В. Н. Проблемы сущности и назначения власти в либеральном государствоведении России начала XX в. // Журнал российского права. 2000. N 5/6. С. 196 — 201; Куприц Н. Я. Из истории государственно-правовой мысли дореволюционной России (XIX в.). М., 1980; Он же. Ковалевский М. М. М., 1978; Леонтович В. В. История либерализма в России. 1762 — 1914 гг. М., 1995; Нерсесянц В. С. История политических и правовых учений. М., 1998; Он же. Философия права. М., 1997; Палиенко Н. И. Суверенитет. Историческое развитие идеи суверенитета и его правовое назначение. Ярославль, 1903; Панченко А. В. Теория конституционного правового государства в либеральной мысли России XIX — начала XX вв. и современность // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 1996. N 6; Пархоменко А. Г. Идеи российского конституционализма и их реализация в отечественном конституционном (государственном) праве. М., 1998; Прозорова Н. С. Конституционные взгляды П. И. Пестеля // Советское государство и право. 1981. N 5; Румянцева В. Г. Влияние юриспруденции на порядок общественных отношений (на примере социологической концепции русского юриста С. А. Муромцева по «Определение и разделение права») // История государства и права. 1999. N 3; Русская политическая и правовая мысль XI — XIX вв. М., 1987; Скрипилев Е. А., Антонова Н. А. Учение о законе в русском правоведении второй половины XIX — начала XX вв. // Теория права: новые идеи. Вып. 3. М., 1993. С. 54 — 67; Смирнов А. Ф. Государственная Дума Российской империи 1906 — 1917 гг.: Историко-правовой очерк. М., 1998; Чичерин Б. Н. История политических учений. М., 1869 — 1902. Т. 1 — 2 и др.
Тем не менее те сведения, которыми располагает в этой области наука, представляются разрозненными и порой противоречивыми. В правовой литературе, посвященной данной проблеме, зачастую дается весьма искаженное отображение конституционных теорий и конституционных реформ в России. Это касается как дореволюционных, так и советских источников, в которых недостатки теории и практики российского конституционализма во многих случаях преувеличены до гротеска.
На сегодняшний день отсутствуют комплексные научные исследования, которые бы с позиции нового времени, с учетом накопленного опыта государственных преобразований в советской и современной России оценивали историко-конституционный опыт XIX — начала XX вв. Из работ современных авторов следует отметить исследование профессора А. Ф. Смирнова «Государственная Дума Российской империи 1906 — 1917 гг.: Историко-правовой очерк» (М., 1998). Это информационно насыщенный, прекрасно написанный труд, отличающийся оригинальностью выводов и суждений автора.
Большой фактический материал содержится в работах профессора Е. А. Скрипилева «Всероссийское Учредительное собрание. Историко-правовое исследование» (М.: Наука, 1982) и «Конституционные идеи и проекты в России // История буржуазного конституционализма XIX в.» (М., 1986. Гл. VI. С. 201 — 254). Но идеологизированный характер работ советского периода общеизвестен. Вопросы конституционного контроля в дореволюционной России проанализированы в монографии профессора Ю. Л. Шульженко «Конституционный контроль в России» (М., 1995). Труды профессора Р. М. Дзидзоева «Образование и развитие конституционного строя в России» (Владикавказ, 1996) и «Формирование конституционного строя в России (1905 — 1907). Дис. … д. ю.н.» (М.: МГЮА, 1999) написаны с использованием обширной источниковой базы, но автор делает ошибочные выводы о том, что в России в 1905 — 1907 гг. сформировался конституционный строй. Анализ законодательства о правах и свободах и правоприменительной практики показывает, что это не так. В работах профессора А. Г. Пархоменко «Идеи российского конституционализма и их реализация в отечественном конституционном (государственном) праве» (М.: Молодая гвардия, 1998) и дис. … д. ю.н. с таким же названием (М.: Московская академия МВД РФ, 1999) по рассматриваемому хронологическому периоду дается лишь общий обзор. Небезынтересны исследования профессора А. Н. Медушевского «Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе» (М., 1998), «Политическая философия русского конституционализма: Дис. … д. философ. н.» (М., 1994) и В. Жукова «Русская философия права: естественно-правовая школа первой половины XX в.» (М., 2001), но они написаны не с юридических, а с философско-политологических позиций. Гораздо меньший интерес представляют книги А. П. Бородина «Государственный Совет России (1906 — 1917)» (Киров, 1999), «Государственный строй Российской империи накануне крушения» под ред. О. И. Чистякова (М., 1995), В. А. Демина «Государственная Дума России (1906 — 1917): механизм функционирования» (М., 1996), Ю. А. Новикова «Избирательная система России — 90 лет истории» (М., 1996), Л. Г. Протасова «Всероссийское Учредительное Собрание. История рождения и гибели» (М., 1997) и др. Все они носят преимущественно описательный характер.
Книга И. А. Кравца «Конституционализм и российская государственность в начале XX века» (М., Новосибирск, 2000. 368 с), на базе которой защищена докторская диссертация, являются откровенным плагиатом. В тексте нигде нет даже ссылок на перечисленные выше работы, кроме упоминания работ профессора А. Н. Медушевского. А между тем в них, особенно в исследовании профессора А. Ф. Смирнова, приводится во много раз большее количество фактов, на основе многократно более широкой источниковой базы, чем у И. А. Кравца.
Но все указанные исследования посвящены хотя и крайне важным, но лишь отдельным проблемам российского конституционализма рассматриваемого нами периода.
Всякое научное умозаключение, знание, обобщение должно опираться на факт или систему фактов. Но, как и в других науках, в истории конституционных теорий и реформ конституционного характера в России в XIX — начале XX вв. отыскание, систематизация и исследование фактов являются делом нелегким.
В работе над темой необходимо использовать не только научные и публицистические работы теоретиков и практиков прошлого, но и нормативные акты, архивные источники, стенографические материалы деятельности российских парламентов, официальные документы, не предназначавшиеся для печати, а также зарубежные исследования.
При анализе источников следует иметь в виду и уровень тогдашнего общественного сознания, и степень его готовности к реформам конституционного характера. И здесь все не так просто и однозначно, как нередко описывается в литературе. Анализ общественного мнения тогдашней эпохи, проведенный не только на основе общедоступных публикаций (научные публикации, периодика, художественная литература, мемуары и т. п.), но и на основе «закрытых» докладных записок и обзоров МВД, свидетельствует о достаточно неоднозначном, а нередко и отрицательном отношении значительных слоев населения как к конституционным теориям, так и к проектам конституционных реформ и самим реформам.
Первая группа источников — научные работы различного характера досоветского периода и российских ученых-эмигрантов после октября 1917 г. Особенность этой группы источников состоит в том, что она оказывала (особенно со второй половины XIX в.) значительное влияние не только на общественное мнение, но и частично на законотворческий процесс, и в отличие от документов была широко известна общественности.
В дореволюционной России существовала целая плеяда специалистов, которые развивали конституционную науку даже в условиях самодержавия. Однако развитие либерального направления науки конституционного права в России было прервано Октябрьской революцией 1917 г., но исследования российскими учеными продолжались за границей.
Исследователю следует отказаться от какой-либо жесткой и заданной классификации работ авторов. Принятое в отечественной литературе деление ученых на правых и левых, консерваторов и радикалов, идеалистов и материалистов, реакционеров и прогрессистов, поборников и противников демократии весьма неустойчиво, зыбко, часто продиктовано конкретной исторической ситуацией, а то и просто тактикой политической борьбы.
Первым основанием при отборе материала для анализа должна стать научная значимость работ того или иного автора, оригинальность его воззрений, вторым основанием — круг классических по своему содержанию научных проблем, таких как проблема правового статуса личности, власти, государства и его форм, политический режим, система демократии, право, правосознание, ответственность, законность и другие.
Вторую группу источников исследования составляют нормативные акты конституционного характера. Они существенно отличаются друг от друга в зависимости от времени их принятия. И здесь достаточно четко можно проследить четыре этапа:
I половина XIX в. — в условиях крепостничества;
II половина XIX в. — в условиях реформ конституционного характера и контрреформ; в начале XX в. в период попытки конституционной реформы монархического строя (1905 — январь 1917 г.) и период демократической республики 1917 г. и Учредительного собрания 1918 г.
Третья группа источников — документы. В первую очередь это официальные проекты конституций, проекты различных нормативных актов конституционного характера, подготовительные (рабочие) материалы и наработки к ним и к принятым нормативным актам. Сюда же следует отнести и такой весьма интересный источник, как справочные и обзорные материалы жандармерии и полиции о настроениях в обществе. В большинстве своем эти источники не были известны современникам. Анализ этой группы источников весьма сложен. В первую очередь потому, что эти проекты, теоретические модели и разработки хотя и оказывали существенное влияние на общественное мнение и на сам ход реформ конституционного характера, но на практике реализованы не были.
Четвертая группа источников — публикации видных государственных деятелей: А. Г. Булыгина, Н. Х. Бунге, П. А. Валуева, С. Ю. Витте, А. И. Гучкова, М. И. Зарудного, А. Ф. Керенского, В. И. Коковцева, Ф. Ф. Кокошкина, Г. Е. Львова, М. Т. Лорис-Мельникова, П. Н. Милюкова, М. В. Родзянко, П. Д. Святополк-Мирского, М. М. Сперанского, П. А. Столыпина и их оппонентов: И. Н. Дурново, В. К. Плеве, К. П. Победоносцева и многих других. Но они отражают лишь отдельные аспекты конституционно-правовых проблем. Например, труды: Зарудный М. И. Законы и жизнь. Итоги исследования крестьянских судов. СПб., 1874; Зарудный СИ. Судебные уставы с рассуждениями, на коих были основаны. СПб., 1866; Кокошкин Ф. Ф. Лекции по общему государственному праву. М., 1912; Сперанский М. М. Обозрение исторических сведений о своде законов. СПб., 1837; Он же. Руководство к познанию законов. СПб., 1845; Столыпин П. А. Нам нужна Великая Россия. М., 1991. Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте // Вопросы истории. 1990. N 7; и др.
Особый интерес среди подобных работ представляют дневники в первую очередь Николая II. Эти и подобные записи не предназначались для посторонних лиц, и по ним можно реконструировать тайные пружины власти, приведшие страну к гибели.
Характеризуя источники, следует руководствоваться рядом соображений. Значительная сложность — это наличие устоявшихся стереотипов самодержавно-монархической и тоталитарно-коммунистической идеологий, которые пронизывают большинство как дореволюционных, так и советских работ.
Характерными чертами государственно-правовой системы России первой половины XIX в. были консервация и охрана посредством законодательной политики основ общественно-политического строя, сложившейся сословной иерархии, самодержавия. Усилилась потребность в стабильности государства, а значит, встал вопрос о проведении реформ государственного строя. Законы, в соответствии с которыми учреждался Государственный Совет (1810 г.) как законосовещательный орган при Императоре и министерства (учреждены в 1802 г.; их деятельность была оформлена «Общим учреждением министерств» 1811 г.), носили прогрессивный характер. С изданием в 1832 г. и вступлением в силу с 1 января 1835 г. Свода законов Российской империи в стране окончательно сложилось государственное право как ведущая отрасль национального права. В том I вошли «Основные законы Российской империи», которые содержали действовавшие нормы, регламентировавшие общие начала государственного строя. В последующих томах определялись механизм государственного управления (т. 2), законодательный статус государственных служащих (т. 3), уставы о повинностях, налогах, пошлинах, об особенностях управления горными промыслами, Сибирью и т. п. (т. 4 — 8), законы о состояниях, регламентирующие общественное устройство и статус отдельных сословий в стране (т. 9). Для нормативных актов этого периода характерны внутренняя взаимосвязь и охрана феодально-крепостнической системы.
Вторая половина XIX в. и особенно 60 — 70-е годы, как известно, характерны либеральными реформами. Естественно, это нашло отражение и в принимаемых нормативных актах, которым присущи достаточный демократизм, внутренняя логика и взаимосвязь. Первой радикальной реформой была крестьянская. 19 февраля 1861 г. Александр II подписал Манифест «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей и об устройстве их быта», а также «Положение о крестьянах, вышедших их крепостной зависимости» и др. (всего 17 актов). При всех полуфеодальных чертах реформы личное освобождение крестьян от крепостной зависимости превращало их из объектов в субъекты правоотношений (в первую очередь гражданских) и резко расширяло круг субъектов права.
Продолжением и закреплением крестьянской реформы явились земская, городская и судебная реформы. Правовой статус подданных (в том числе бывших крепостных) стал частично реализовываться через ограниченное самоуправление и право на судебную защиту. Земская реформа была оформлена в законодательном акте от 1 января 1864 г. «Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Оно вводило новые выборные органы местного самоуправления, которые должны были состоять из представителей всех сословий, но на основе цензового принципа представительства. В 1870 г. была проведена городская реформа. Согласно «Городовому положению» от 16 июня 1870 г. в городской думе обеспечивалось преобладание имущих слоев городского населения.
Наиболее радикальной была Судебная реформа. 20 ноября 1864 г. были утверждены и вступили в силу основные нормативные акты реформы: Учреждения судебных установлений; Устав уголовного судопроизводства; Устав гражданского судопроизводства; Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. В соответствии с ними создавались две судебные системы: местные и общие суды. Вводились демократические принципы судоустройства и судопроизводства.
После убийства (накануне введения представительного правления) террористами-народниками выдающегося царя-реформатора Александра II политика реформ сменяется переходом к реакции. В соответствии с «Положением о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» от 14 августа 1881 г. в местностях, объявленных на положении «усиленной» или «чрезвычайной» охраны, вводился полувоенный режим, подсудные общим судам дела, в первую очередь политические, могли передаваться на рассмотрение военных судов. Получрезвычайный режим был вынужденной мерой, но, к сожалению, даже после подавления деятельности террористов-народников эта временная мера не только сохранилась, но и была «расширена». Положение о земских участковых начальниках от 12 июля 1889 г.; Положение о губернских и уездных земских учреждениях от 12 июня 1890 г.; Городовое положение от 11 июня 1892 г. существенно ограничивали права органов местного самоуправления и упразднили мировой суд.
Следующий этап в развитии нормативных актов конституционного характера связан с революцией 1905 г. и деятельностью Государственной Думы в России (хронологические рамки: 1905 — февраль 1917 г.). Это была очередная попытка перехода в России к конституционному правлению и решению острейших социально-экономических проблем парламентским, законодательным путем. Но, к сожалению, и она не увенчалась успехом. Манифестом об учреждении Государственной Думы (6 августа 1905 г.) в России был создан сословный представительный орган с законосовещательными правами. Принятый тогда же 6 августа 1905 г. Закон о выборах в Государственную Думу предоставлял избирательные права очень небольшому проценту населения, вводя куриальную систему выборов и множество ограничительных цензов. 17 октября 1905 г. был принят Манифест о расширении прав Думы и о «даровании» основных прав и свобод личности: свободы совести, слова, собраний, союзов и др. Указом от 19 октября 1905 г. была введена должность Председателя Совета Министров. Совет Министров превращался из совещательного органа при царе в правительственный орган.
Развивая положения Манифеста от 17 октября 1905 г., правительство издает новый Избирательный закон от 11 декабря 1905 г., увеличивавший количество выборщиков в Государственную Думу. Кроме того, Положение о Государственной Думе от 20 февраля 1906 г. наделило это представительное учреждение ограниченными законодательными правами. Но при этом было решено создать учреждение, контролирующее Думу. Хотя в Манифесте от 17 октября 1917 г. ничего не говорилось о подобном учреждении, но 20 февраля 1906 г. вышел Указ о переустройстве Государственного Совета и введении в его состав половины членов выборных. Соответствующие изменения были внесены в Основные законы Российской империи в редакции от 23 апреля 1906 г. Тогда же были изданы нормативные акты: «Учреждения Государственной Думы» и «Учреждения Государственного Совета». В России создавался двухпалатный сословный парламент с ограниченными законодательными полномочиями.
3 июня 1907 г. Император распустил Вторую Государственную Думу и издал новый избирательный закон. Его издание было грубым нарушением Манифеста от 17 октября 1905 г. и Основных государственных законов 1906 г. Новое Положение о выборах серьезно сокращало представительство значительной части населения.
К числу нормативных актов конституционного характера относятся также принятые после издания Манифеста 17 октября 1905 г. временные правила о печати, собраниях, союзах. Временные правила о печати (Указы от 24 ноября 1905 г., 18 марта и 26 апреля 1906 г.) провозглашали отмену общей и духовной цензуры. Но значение этой прогрессивной меры существенно снижалось введением целого ряда требований и условий, при наличии и соблюдении которых выдавалось разрешение на издание печатного органа. 4 марта 1906 г. был издан Указ «О временных правилах о собраниях». Позволялось устраивать собрания свободно, без предварительного заявления и разрешения административных властей, но только «не почитаемые публичными», т. е. такие, на которых присутствуют только члены законно существующего общества или союза. Временными правилами об обществах и союзах, подписанными 4 марта 1906 г., были разрешены профсоюзы.
Наиболее значительными нормативными актами конституционного характера бурного 1917 г. являются: отречение от престола 2 марта императора Николая II в пользу своего брата великого князя Михаила Александровича. 3 марта Михаил отказался от вступления на престол. 1 сентября Россия была объявлена официально республикой. В ноябре в соответствии с демократическим Положением о выборах в Учредительное Собрание таковые прошли. Но пришедшие к власти путем государственного переворота большевики не хотели признавать демократический выбор народа и 6 (19) января 1918 г. разогнали законно избранный Учредительный орган.
Будем надеяться, что проведенный краткий анализ источников и литературы по проблемам теории и истории российского конституционализма облегчит работу исследователей.
