(Азми Д. М.) («История государства и права», 2011, N 8)
УЧЕНИЯ О ДУАЛИЗМЕ ПРАВА 1938 — 1940 ГГ. <*>
Д. М. АЗМИ
——————————— <*> Azmi D. M. Doctrines on dualism of law in 1938 — 1940.
Азми Дина Мамдуховна, советник Центра законотворчества правительства Москвы, доцент Московского института права, кандидат юридических наук.
Статья посвящена научному восприятию дуалистической теории правового строения в период первоначального этапа становления отечественного учения о системе права (1938 — 1940 гг.); в ней анализируется сочетание двойственной и отраслевой концепций строевого ряда права.
Ключевые слова: право, дуалистическая градация, система права.
The annotation of the article. The article is dedicated to the scientific interpretation of dualistically theory of system of law in the period of formation of soviet science about internal structure of national legislation (1938 — 1940). The author of the article analyzes the combination of dualistically the branch conceptions of law construction.
Key words: law, dualistic gradation, system of law.
Вопрос о системе права и его структурном строении традиционно относится в правоведении к числу неоднозначных. Это предопределено содержательной и формальной многогранностью такого социального явления, как право, наделенного одновременно интегративными и дифференциальными свойствами, воспринимаемого с позиций различных мировоззренческих подходов. Поливариантность наблюдается и в отношении трактовки того среза темы, что представлен дуалистической теорией. В этой связи особый интерес представляет восприятие двойственной концепции правового строения участниками I Совещания работников науки государства и права (часто именуемого «первой дискуссией о системе права»), состоявшегося в 1938 — 1940 гг. В данный период вопрос о частно-публичном структурно-системном ряде права дискуссировался весьма активно. Внимание к дуалистической теории обуславливалось необходимостью: выявления ее гносеологического и онтологического значения, степени востребованности в различных типах правового пространства; определения пригодности таковой в преломлении к структуризации системы советского социалистического права; установления ее соотношения с отраслевой конструкцией системы права. В этом контексте первоочередное внимание следует обратить на идеи о дуализме права во взглядах сторонников предметного основания формирования позитивного правового материала, т. е. рассмотреть вопрос с позиций представителей превалирующего доктринального направления первой дискуссии, для которых потребность в «построении» системы советского социалистического права предопределялась необходимостью «конструирования» и обоснования альтернативы распространенному в капиталистических правопорядках и дореволюционной России учению о делении права на публичное и частное. Указание на отрицание частного права было отражено еще в начале 20-х годов прошлого века в небезызвестной записке В. И. Ленина в адрес Д. И. Курского <1>. Учитывая сформулированный в ней содержательный посыл, «идеолог» первой дискуссии А. Я. Вышинский резонно апеллировал к нечеткости критериев дуалистического деления права; отмечал, что таковое не получило однозначного доктринального признания и повсеместного юридического распространения. Вместе с тем сам ученый все же произнес высказывание, в котором (пусть и в скрытой форме) прослеживается идея признания наряду с публичным также и частноправового начала: «Громадная область личных и имущественных интересов граждан, защищаемых правом, не укладывается в понятие политики. Сведение права к политике означало бы игнорирование таких стоящих перед правом задач, как задачи правовой защиты личных, имущественных, семейных, наследственных прав и интересов» <2>. ——————————— <1> Ленин В. И. Письмо Д. И. Курскому: 17 мая 1922 г. // Полное собрание сочинений. М., 1981. Т. 44. С. 398. <2> Вышинский А. Я. Основные задачи науки советского социалистического права // Советское государство и право. 1939. N 1. С. 22.
Другой участник дискуссии — И. П. Трайнин, следуя «традиционному» для исследуемого периода подходу, категорически отвергал достоверность дуалистической градации, указывая, что действующее право в целом неотделимо от государства, исходит от него. «Нет права, которое не являлось бы государственным правом. Все отрасли права, в том числе и наше гражданское право, являются отраслями единого социалистического права. Советское право отвергает поэтому буржуазное деление права на публичное и частное» <3>. ——————————— <3> Трайнин И. П. О содержании и системе государственного права // Советское государство и право. 1939. N 3. С. 42, 44.
Позитивное право действительно всегда опосредовано государством. Однако содержание, целевая установка и функции правовых поведенческих правил дифференцированы (так как таковые направлены на реализацию разных интересов). В этом смысле подразделение права на публичное и частное не более оспоримо, чем его отраслевое строение (базирующееся на качественно и количественно неопределенном понятии предмета правового регулирования). Спорно и утверждение И. П. Трайнина о том, что право ничтожно без публичной организации политической власти, способной принудить к реализации его предписаний (яркие свидетельства чему можно обнаружить при обращении к теории естественного права и исторической школе). В отличие от других сторонников предметного критерия размежевания юридического материала, М. М. Агарков положительно решал вопрос о дуалистическом строении системы права. Двойственная трактовка структуры системы права прослеживается у него в контексте идей о разнице между системой и систематикой права, об основаниях разграничения таковых. Система, трактуемая как внутреннее строение права и упорядоченная совокупность составляющих данное явление элементов, содержит в себе две крупные части. Точного наименования таковым ученый не давал, но указывал, что первый компонент основан на властной государственной телеологии, а второй — на целеполагании личностной автономии. Таким образом, здесь наблюдается такая модификация: частное — публичное право, при которой разграничение между названными блоками проводится исходя из целей юридического воздействия на общественные отношения и самого правового общения. При этом М. М. Агарков не затрагивал вопроса о соотношении цели и интереса в праве, не рассуждал о значении последнего при определении структурных компонентов системы права. Более того, ученый отмечал, что дуалистическое толкование системы права адекватно лишь в преломлении к научным исследованиям. В практических целях под системой права целесообразнее понимать классификацию норм права, осуществляемую по предметному критерию и «стремящуюся» к адекватной дифференциации юридической ткани. Обращаясь к вопросу о частном и публичном праве в доктринальных позициях представителей двойственного критерия формирования позитивного правового материала, следует обратить первоочередное внимание на учение С. Н. Братуся. Опираясь на воззрения основателей коммунистической концепции (К. Маркса и Ф. Энгельса), ученый доказывал возможность «сохранения» публичного и частного права в качестве закономерных элементов советского социалистического права. Его обоснование может быть представлено следующим образом: поскольку социализм является лишь первой фазой построения коммунистического общества, т. е. этапом переходным, то для человека (как родового существа) остаются по-прежнему актуальными и политические (общественные), и личные (гражданские) потребности и интересы, находящие свое юридическое отражение в публичном и частном праве. Подчеркивалось ученым и то, что дуалистическая градация права не должна восприниматься как непреложное обособление. Подобно предмету (содержанию, материальному фактору) и методу (форме, юридическому фактору) правового регулирования, публичное и частное право является сторонами одного и того же явления. И частные, и публичные правовые начала в целом характерны для всех общественных отношений, способных поддаваться положительному правовому воздействию. Так, рассуждая о двойственности интересов членов советского социалистического общества, С. Н. Братусь писал: «Сочетание или совмещение интересов общества, представленных в качестве общегосударственных интересов, с интересами личности предполагает и разграничение этих интересов <4>. ——————————— <4> Братусь С. Н. О предмете советского гражданского права // Советское государство и право. 1940. N 1. С. 41 — 44.
В основании частного права лежат прямые интересы конкретного субъекта. С. Н. Братусь обозначал их как «непосредственные имущественные и неимущественные интересы личности», т. е. через дихотомическое деление (содержание которого охватывает все без исключения заинтересованности, что позволяет интерпретировать его лишь в качестве условной направляющей). Учитывая же, что в общественных отношениях выступает не только индивид, но и производные субъекты (например, государство <5>), термин «личность» также следует трактовать в данном контексте в качестве условного. Как видится, он предназначен для более выпуклого обозначения индивидуальной природы, характера соответствующих интересов. По сути, термин «личность» здесь надо интерпретировать расширительно, ибо в точном смысле речь идет о любом субъекте права. ——————————— <5> Азми Д. М. Теоретико-методологический анализ отечественного учения о системе права (1938 — 1946). М., 2009.
По мнению С. Н. Братуся, дуализм права не отрицает возможности осуществления и отраслевого деления корреспондирующего явления. Не предполагает он и необходимости концентрации в одной отрасли исключительно публично-правовых или же частных (гражданских) юридических норм. Дуализм базируется на сущности права и обусловлен общим предметом правовой регламентации, в качестве которого выступают общественные отношения. В свою очередь, познание сущности необходимо для распознавания явления. Я. Ф. Миколенко (в контексте анализа обособления гражданского права) выражал позицию о том, что система всего советского социалистического права может быть представлена двумя ветвями: гражданским и государственным правом. Различия между ними базируются на самом характере нормативных правоположений, составляющих каждый из поименованных блоков. Ученый указывал, что размежевание отраслей права должно осуществляться лишь на основе метода правового регулирования <6>. Отметим в этом контексте, что представить себе беспредметную (т. е. не учитывающую содержания) оценку «характера» того или иного поведенческого правила достаточно сложно. ——————————— <6> Миколенко Я. Ф. О предмете и принципах социалистического гражданского права // Проблемы социалистического права. 1938. N 5. С. 49.
Интересна позиция о дуализме права С. М. Потапова. Ученый полагал, что элементы системы права должны классифицироваться по двум критериям: способу юридической защиты нарушенного субъективного права и зависимости реализации такового от воли субъектов юридической жизни. Фактически речь здесь идет об элементах такой юридической категории, как метод юридической регламентации, так как именно она демонстрирует: профильное положение субъектов права; порядок возникновения, изменения и прекращения субъективных прав и юридических обязанностей участников правозначимых отношений; средства реализации (в том числе и обеспечительного характера) указанных компонентов содержания правовых отношений; тип юридических санкций. На этой основе С. М. Потапов выделял два традиционных для правоведения правосистемных блока: публичное и частное право <7>. ——————————— <7> К дискуссии о системе права // Советское государство и право. 1940. N 9. С. 197, 200, 201.
Специально следует указать на то, что во время первой отечественной дискуссии встречались (правда, в исключительном порядке) и агностические подходы к решению вопроса о системе права. Идеи о дуализме права представлены по данному направлению у М. О. Рейхеля, выделявшего в конструкции внутреннего строения явления права два базовых компонента: гражданское и государственное право. Разграничение между составляющими ученый проводил по преобладающему принципу поведения участников правовых отношений и соотношению субъективного права с юридической обязанностью. В качестве проявлений первого показателя предлагалось рассматривать эквивалентность или, соответственно, безэквивалентность направленности поведения лиц правового общения. В отношении же второго фактора ученый отмечал, что для гражданского права типично превалирование именно субъективного права, а для государственного — юридической обязанности. При этом обе ветви понимались М. О. Рейхелем в самом широком значении (поэтому данная градация и причисляется нами к числу вариаций деления права на частное и публичное) <8>. ——————————— <8> Рейхель М. О. К дискуссии о системе права // Советское государство и право. 1940. N 9. С. 199.
Были и такие участники дискуссии, которые и вовсе выводили дуалистический вопрос из сферы тематики системы права, указывая на его не упорядочивающее, а сущностное значение. Данная версия представлена воззрениями М. П. Каревой, отмечавшей, что сама суть права такова, что оно всегда включает в себя общественные и индивидуальные (личностные) интересы. В зависимости от преобладания регламентируемого интереса само право может быть подразделено на два блока, которые именуются публичным и частным правом. Это означает, что вопрос о дуализме права должен быть вынесен за рамки дискуссии о системе права, ибо предметом последней является разграничение норм позитивного права. Кроме того, учение о дуализме права по своей природе направлено на исследование сущности капиталистического права, что обусловлено разноречивостью интересов его субъектов. «Противоречия являются основой деления права на публичное и частное, но отнюдь не системы действующего буржуазного права» <9>. К выявлению внутреннего строения позитивного права дуалистическая платформа не имеет никакого отношения. Советское социалистическое право различает защищаемые с помощью его интересы на общие и личные, но это не означает дуализма его строения (ввиду отсутствия содержательных противопоставлений). ——————————— <9> Карева М. П. К вопросу о делении права на публичное и частное // Советское государство и право. 1939. N 4. С. 22.
Сказанное выше позволяет констатировать, что многие участники I Совещания обращались в своих научных изысканиях к вопросу о дуализме структурного строения системы права. Более того, достаточное их число так или иначе выражали идеи именно о двойственности секторов строевого правового ряда. Это относится даже к сторонникам платформы «официального» непризнания концепции частного — публичного права. Таким образом, дуалистические воззрения на структурный строй права были присущи отечественной юридической доктрине даже при «режиме» опровержения самой возможности существования частного права в социалистической правовой семье. В качестве же оснований обособления соответствующих правовых образований предлагались какие-либо из таких показателей, как интересы участников правового общения (различия в них), поведенческие принципы субъектов права, цель нормативной юридической регламентации общественных отношений, некоторые элементы метода правового регулирования и показатели соотношения компонентов содержания юридических отношений.
