(Залоило М. В.) («Журнал российского права», 2011, N 6)
РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ МЫСЛИ О КОНКРЕТИЗАЦИИ В ПРАВЕ
М. В. ЗАЛОИЛО
Залоило Максим Викторович, младший научный сотрудник отдела теории законодательства ИЗиСП.
Исследуется развитие юридической мысли о конкретизации в праве, анализируются основные работы по данной проблеме. Автор выделяет три периода в развитии представлений о конкретизации в праве: дореволюционный, советский и постсоветский (современный). Сделана попытка по обобщению основных подходов к пониманию феномена «конкретизация».
Ключевые слова: правовое регулирование, юридическая норма, правотворчество, применение права, судебная практика, толкование, конкретизация, периодизация.
Development of native legal thought on concretization in law M. V. Zaloilo
The article is devoted to the research of development of legal thought about concretization in law. Analyzing basic works devoted to this problem, the author speaks about three periods in development of conceptions about concretization in law: pre-revolutionary, soviet and post-soviet (modern). Degree of readiness of the topic is assumed as a basis of periodization. The author makes an attempt to summarize the main approaches to the phenomenon of concretization.
Дореволюционные исследования. Впервые в отечественном правоведении конкретизация права как научная проблема была затронута в начале XX в. Николаем Андреевичем Гредескулом. Он был специалистом по гражданскому праву и судопроизводству. В центре его исследований находился актуальный в то время вопрос о состязательном начале в гражданском процессе. Через призму этого вопроса Н. А. Гредескул рассматривает проблемы осуществления и защиты гражданских прав. Так появляется его учение об осуществлении права, в рамках которого автор исследовал тему конкретизации правоположения. Н. А. Гредескул рассматривал конкретизацию именно в сфере реализации права — как часть интеллектуального процесса его распознавания, выступающего условием его практического осуществления. Процесс распознавания права in concreto автор подразделял на две части: «установление, на основании содержания права, правоположения, которое покрывало бы собою предстоящий поступок, и умственный переход от этого правоположения к поступку» <1>. Ученый отмечал, что «правоположение абстрактно, оно есть отвлечение от действительности… Наоборот, поступок конкретен, поступок — это сама действительность. Значит, переход от правоположения к поступку есть переход от абстрактного к конкретному, от отвлечения к действительности» <2>. Таким образом, конкретизация, по Н. А. Гредескулу, представляет собой умственный (мыслительный) процесс согласования конкретного с абстрактным, в результате способствующий воплощению юридической нормы в действительность, непосредственному применению ее к какому-либо конкретному случаю. ——————————— <1> Гредескул Н. А. К учению об осуществлении права. Интеллектуальный процесс, требующийся для осуществления права: социально-юридическое исследование. Харьков, 1900. С. 84. <2> Там же. С. 85.
Конкретизация правоположения заключается в конкретизации составляющих его объективных элементов (субъект, действие, волеизъявление): поскольку конкретизация элементов права приурочена к определенному моменту времени (перед поступком), относительно этого момента «субъект находится в настоящем, действие — в будущем, а волеизъявление по поводу них — в прошедшем» <3>. ——————————— <3> Там же. С. 87.
По мнению Н. А. Гредескула, осуществление конкретизации бывает невозможно без предварительного уяснения смысла юридических норм. Нормоустановитель использует в тексте нормативного правового акта определенную терминологию. Вместе с тем между принятием и реализацией юридических норм лежит известный промежуток времени. Однако жизнь не стоит на месте, и условия, в которых была принята та или иная юридическая норма, могут не вполне соответствовать тем условиям, в которых надлежит ее применить. Кроме того, обновляются и изменяются значения слов, понятий и категорий. Как известно, юридические нормы представляют собой абстрактное выражение воли нормоустановителя. К тому же они тесно взаимодействуют между собой, взаимообусловлены и предполагают применение в комплексе. Все это приводит к затруднениям в процессе реализации права. Для преодоления подобных затруднений, как полагал Н. А. Гредескул, нередко перед конкретизацией правоположения необходимо его уяснить, т. е. осуществить толкование. Он разграничивал толкование и конкретизацию, считая, что толкование (умственные операции по уяснению нормы) в ряде случаев предшествует конкретизации правоположения, исправляя неясность юридических норм, но не является ее необходимым условием <4>. ——————————— <4> См.: Гредескул Н. А. К учению об осуществлении права. С. 115 — 116, 140.
Н. А. Гредескул рассматривал осуществление конкретизации юридических норм в процессе правореализации, но не сводил этот процесс исключительно к сфере судебного правоприменения <5>. Обращаясь к вопросу о том, кто должен осуществлять конкретизацию юридических норм в каждом отдельном случае, он отмечал, что это тот субъект, «в чьем поведении право должно найти свое осуществление», т. е. гражданин. Таким образом, конкретизация юридических норм не ограничивается рамками применения права судами и иными властными органами, но может осуществляться любым субъектом права в рамках его реализации. ——————————— <5> См.: Гредескул Н. А. Современные вопросы права. Харьков, 1906. С. 15.
Н. А. Гредескул отмечал, что современная ему наука теории права — как отечественная, так и зарубежная — не изучает процесс конкретизации: «Самое большое, что о нынешней теории можно сказать в этом отношении, это то, что она чувствует, что этот процесс совершается… но это смутное чувство наличности какой-то реальной величины не заставило ее до сих пор поставить себе сознательный вопрос: да в чем же заключается эта величина?» <6>. Приведя в качестве примера работу известного немецкого цивилиста XIX в. Ф. Регельсбергера «Общее учение о праве» <7>, которую можно охарактеризовать как наиболее полное изложение господствующей немецкой теории права XIX в., и детально изучив раздел «Применение права» этого труда, Н. А. Гредескул заключил, что, во-первых, Ф. Регельсбергера интересует в основном применение права судьей, а во-вторых, о процессе конкретизации логических элементов права, описанном Н. А. Гредескулом, Ф. Регельсбергер совсем не говорит, но он его чувствует <8>. ——————————— <6> Гредескул Н. А. К учению об осуществлении права. С. 103 и след. <7> Регельсбергер Ф. Общее учение о праве / Пер. И. А. Базанова; Под ред. Ю. С. Гамбарова. М., 1897. <8> См.: Гредескул Н. А. К учению об осуществлении права. С. 104.
Как писал Ф. Регельсбергер, «обобщающее и абстрактное предписание права может предопределить образ индивидуального жизненного отношения лишь до известной степени… в одном случае больше, в другом — меньше, это отношение остается предоставленным распоряжению судьи, применяющего право… норма закона намечает иногда только слабые контуры подлежащих ее действию отношений» <9>. Тому, кто должен применить право к отдельному конкретному случаю (судье, юристу или даже простому гражданину, как объяснял Ф. Регельсбергер), предстоит пройти еще трудный путь от закона к тому случаю, к которому его надлежит применить <10>. Нерешенным у автора остается вопрос: в чем заключается этот путь? «Резюмирующий всю немецкую литературу автор не ставит себе этого вопроса, потому что его не ставила себе и немецкая литература, — полагал Н. А. Гредескул. — А между тем, если бы его себе поставили и захотели на него ответить, то, очевидно, и раскрыли бы тот процесс конкретизации элементов права, который был нами описан» <11>. ——————————— <9> Регельсбергер Ф. Общее учение о праве. С. 124. <10> См.: Регельсбергер Ф. Общее учение о праве. С. 124 — 125. <11> Гредескул Н. А. К учению об осуществлении права. С. 105.
Итак, конкретизация юридических норм у Н. А. Гредескула стала феноменом — явлением, пришедшим в сознание; до этого она была лишь осязаемой, чувствуемой величиной (данной в чувствах), пока неуловимой мыслью. Теперь же требовалось понимание этого явления и его комплексное исследование. Советская правовая мысль. Интерес к проблеме конкретизации в отечественной правовой науке появился много лет спустя — в 60-е гг. XX в. В ряде работ конкретизация становится главным предметом исследования (конкретизация как основной предмет изучения) <12>. Большинство же ученых рассматривали конкретизацию лишь в той степени, в какой она имела отношение к предмету исследования автора (конкретизация как факультативный предмет изучения) <13>. ——————————— <12> См., например: Кац А. К. Конкретизация судом гражданских и семейных правоотношений с частично неурегулированным содержанием: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1964; Ткачева С. Г. Конкретизация закона и его судебное толкование: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1973; Черданцев А. Ф. Правовое регулирование и конкретизация права // Применение советского права: Сб. ст. Свердловск, 1974; Шмелева Г. Г. Конкретизация социалистического права как фактор совершенствования правового регулирования: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Харьков, 1982; Она же. Конкретизация юридических норм в правовом регулировании. Львов, 1988. <13> См., например: Братусь С. Н. Постановления Пленума Верховного Суда СССР и инструктивные указания Государственного арбитража при Совете Министров СССР как предмет систематизации: Сб. // Теоретические вопросы систематизации советского законодательства / Под ред. С. Н. Братуся, И. С. Самощенко. М., 1962; Венгеров А. Б. Роль судебной практики в развитии советского права: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1966; Лазарев В. В. Применение советского права. Казань, 1972; Насырова Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона. Казань, 1988; Недбайло П. Е. Применение советских правовых норм. М., 1960 и др.
Многие ученые исходили из того, что свойство конкретизации права играет важную роль на разных этапах правового регулирования — в правотворчестве и реализации права. В работах, посвященных данной проблеме, конкретизация связывается с различными сторонами правовой действительности. Отдельные авторы также исследуют вопросы конкретизации с позиции ее соотношения с толкованием юридических норм <14>. ——————————— <14> См., например: Безина А., Лазарев В. Конкретизация права в судебной практике // Советская юстиция. 1968. N 2; Вопленко Н. Н. Официальное толкование норм права. М., 1976; Черданцев А. Ф. Толкование советского права. М., 1979 и др.
Как условие применения общей (абстрактной) нормы права рассматривал конкретизацию А. Б. Венгеров, предложив следующее ее определение: «Понятием «конкретизация» следует обозначать именно процесс организации применения нормы права, выработки положений, принципов, начал, помогающих точному… действию правовых норм» <15>. Отметим, что в данном случае конкретизация понимается как самостоятельный процесс, способствующий эффективному применению юридических норм. Автор замечает также, что хотя конкретизация связана с объективным процессом, возникающим при применении норм права, тем не менее это не означает, что применение юридических норм невозможно без конкретизации. ——————————— <15> Венгеров А. Б. Роль судебной практики в развитии советского права. С. 68.
Анализируя деятельность суда по рассмотрению гражданских дел, Н. Б. Зейдер определяет конкретизацию как придание праву (в субъективном смысле) максимальной определенности в процессе правоприменительной (судебной) деятельности <16>. ——————————— <16> См.: Зейдер Н. Б. Судебное решение по гражданскому делу. М., 1966. С. 92.
К. И. Комиссаров предлагает более узкое понимание конкретизации, делая акцент на ее осуществлении судом в гражданском процессе, когда «суд по своему усмотрению определяет объем и содержание субъективных прав» <17>. Конкретизирующая деятельность суда, по его мнению, ограничивается сферой субъективных прав и обязанностей и не служит целям дополнения и развития объективного права. «Законодатель, не имея возможности детально регламентировать отношения, отличающиеся высокой степенью индивидуальности, управомочивает суд решать определенный круг вопросов по своему усмотрению в пределах, дозволяемых законом» <18>. Автор необоснованно, по-нашему мнению, ограничивает сферу применения конкретизации рамками гражданского судопроизводства, а потому отказывается видеть в конкретизации судом юридических норм созидательное начало. ——————————— <17> Комиссаров К. И. Судебное усмотрение в советском гражданском процессе // Советское государство и право. 1969. N 4. С. 51. <18> Там же. С. 52.
С. Н. Братусь считает конкретизацию юридических норм содержанием судебной практики. Рассматривая осуществление конкретизации судами в процессе применения права, он выделяет две стадии конкретизации: применение закона к конкретному содержанию; выработку правоположений, являющихся связующим звеном между правовой нормой и индивидуальным решением <19>. Следуя логике автора, можно предположить, что второй стадии конкретизации присущ творческий элемент, который находит свое выражение в том, что суд, применяя юридическую норму к определенному отношению, вырабатывает конкретизирующее ее правоположение, позволяющее вынести индивидуальное решение по делу. ——————————— <19> См.: Судебная практика в советской правовой системе / Под ред. С. Н. Братуся. М., 1975. С. 17.
Некоторые авторы придерживаются точки зрения, согласно которой конкретизация может осуществляться в процессе правотворчества, но не в процессе применения права. Так, А. В. Мицкевич и А. Ф. Ноздрачев соглашаются, что конкретизация может производиться только в процессе правотворчества (в виде конкретизирующих подзаконных норм) <20>. В частности, А. Ф. Ноздрачев рассматривает конкретизацию прежде всего в плане развития текущего законодательства и восполнения пробелов в нем. В своих работах он анализирует подзаконную деятельность министерств и ведомств по конкретизации и детализации нормативных актов правительства и выводит определение конкретизации как родового понятия, означающего установление новых правовых норм, развивающих исходные нормы законов и подзаконных актов, и направленного на такую регламентацию общественных отношений, при которой достигается общность регулирования, единая непрерывно действующая система опосредования общественных отношений определенного вида <21>. ——————————— <20> См.: Общая теория советского права. М., 1966. С. 144 — 146; Ноздрачев А. Ф. Пределы конкретизации законов и подзаконных актов министерствами и ведомствами Союза ССР (по материалам функциональных министерств и ведомств Союза ССР) // Ученые записки ВНИИСЗ. М., 1968. Вып. 12. С. 73. <21> См.: Ноздрачев А. Ф. Пределы конкретизации законов и подзаконных актов министерствами и ведомствами Союза ССР. С. 75.
Рассматривая конкретизацию как процесс создания новых юридических норм, А. Ф. Ноздрачев справедливо отмечает, что она может производиться только в процессе правотворчества, но не в процессе применения права. Действительно, правоприменительные органы лишены правотворческих функций. Однако, по нашему мнению, это не означает, что в процессе применения юридических норм не может осуществляться их конкретизация. Это возможно, но не путем создания новых норм, развивающих первоначальные (конкретизируемые) нормы, а путем индивидуализации, перевода абстрактной юридической нормы в конкретное правило, применимое к рассматриваемому обстоятельству. Понятие «конкретизация юридических норм» имеет более широкое значение и не ограничивается какой-либо одной стадией правового регулирования. Так, например, Н. Н. Вопленко считает конкретизацию родовым понятием и видит в ней «результат правотворческого или правоприменительного процесса, в котором выражаются максимальная определенность и полнота смысла правовых норм, ставших возможными в результате использования средств толкования, детализации, уточнения или развития отдельных элементов норм в целях наиболее точного и полного правового урегулирования» <22>. Этот результат может выражаться в различного рода правоположениях общего или индивидуального характера. Таким образом, значение тех или иных конкретизирующих положений в юридической практике обусловлено правотворческим характером процесса их создания, правоприменением, а также официальным толкованием <23>. Как видно, автор рассматривает конкретизацию только как результат правотворчества или правоприменения, но не как особый, самостоятельный процесс. Однако прослеживается связь конкретизации с процессами правотворчества, применения права и толкования юридических норм, которые и определяют ее характер. ——————————— <22> Вопленко Н. Н. Официальное толкование норм права. С. 25. <23> Там же.
По мнению А. Ф. Черданцева, конкретизация представляет собой свойство правового регулирования. Являясь родовым понятием, она присуща разным уровням правового регулирования и «имеет место в правотворчестве, толковании (оперативном и нормативном) и в правоприменении» <24>. Автор полагает, что когда речь идет о конкретизации норм права, то имеется в виду конкретизация их содержания. Следовательно, конкретизируется либо сфера применения норм права (т. е. совокупность очерченных ею ситуаций, условий, в которых находит применение норма права), либо сфера нормирования (совокупность фактических состояний, которые регулирует данная норма), либо обе вместе взятые <25>. Конкретизация может осуществляться или «сверху»: от общей и абстрактной нормы права либо их совокупности к менее общей и менее абстрактной другой норме права, или «снизу»: от конкретного факта (ситуации) к общей и абстрактной норме. В первом случае, как отмечает ученый, речь идет о логическом развитии нормы права, т. е. о выведении более конкретных норм из общих и абстрактных. Посредством такой конкретизации, следовательно, создаются новые нормы права, что может происходить лишь в процессе правотворчества. Во втором же случае имеется в виду подведение конкретного факта под действие общей и абстрактной нормы. В ходе этого процесса он как бы «включается» в сферу применения нормы права, а сфера нормирования конкретизируется (в частности, определяются конкретные права и обязанности субъектов отношения) <26>. Следовательно, конкретизация в форме подведения фактической ситуации под действие юридической нормы имеет место в правоприменении. ——————————— <24> Черданцев А. Ф. Правовое регулирование и конкретизация права. С. 37. <25> Там же. С. 19. <26> Подробнее об этом см.: Черданцев А. Ф. Правовое регулирование и конкретизация права. С. 20.
По мнению С. С. Алексеева, конкретизация является «противовесом» высокой нормативности права, механизмом, обеспечивающим устранение ее теневых сторон и достижение строгой определенности правового регулирования <27>. Автор выделяет два вида конкретизации: в процессе правотворчества и в процессе правоприменения. Правотворческая конкретизация должна иметь свои границы, поскольку может свести на нет достоинства абстрактно-нормативного регулирования. Эту задачу выполняет конкретизация юридических норм, осуществляемая правоприменительными органами (в основном судами). Поэтому, как отмечает С. С. Алексеев, «свойственное праву повышение уровня нормативных обобщений вовсе не обязательно влечет за собой более интенсивную правотворческую конкретизацию права. Закономерным наряду с правотворческой конкретизацией является усиление деятельности судебных и иных правоприменительных органов, обеспечивающих на основании общих юридических норм творческое, соответствующее конкретной ситуации решение юридических дел» <28>. ——————————— <27> См.: Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. I. М., 1981. С. 344. <28> Там же. С. 344.
В 1982 г. появляется первая работа, в которой конкретизация права рассматривается комплексно: кандидатская диссертация Г. Г. Шмелевой на тему «Конкретизация социалистического права как фактор совершенствования правового регулирования», а в 1988 г. выходит ее монография, посвященная проблемам конкретизации юридических норм в правовом регулировании. Автор выделяет различные виды конкретизации (в правотворчестве и правоприменении), ставит вопрос о ее пределах, об определении ее роли в правовом регулировании, отграничивает конкретизацию от сходных процессов: детализации — в правотворчестве, индивидуализации и толкования — в правоприменении. Г. Г. Шмелева отмечает, что конкретизация — это своеобразный процесс, отличный от толкования, происходящий на отдельных стадиях правового регулирования; «объективно обусловленная, направленная на повышение точности и определенности правового регулирования, закономерная деятельность государственных и иных уполномоченных органов по переводу абстрактного содержания юридических норм на более конкретный уровень посредством операции ограничения понятий, результаты которой фиксируются в правовых актах» <29>. ——————————— <29> Шмелева Г. Г. Конкретизация юридических норм в правовом регулировании. С. 23.
В трудах, посвященных толкованию, Т. Я. Насырова (Хабриева) обращается к рассмотрению проблем конкретизации как пограничного правового явления и, в частности, подмечает тесную связь толкования и конкретизации, полагая, что «нередко в акте одного и того же органа могут быть объективированы в качестве положений и результаты толкования, и результаты правотворческой деятельности, и результаты конкретизации правовых норм…» <30>. Чаще всего наряду с разъяснениями правовых норм в интерпретационных актах встречаются конкретизирующие положения <31>. ——————————— <30> Насырова Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона. С. 22 — 23. <31> См.: Насырова Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона. С. 25.
Таким образом, история развития отечественной правовой мысли дает наглядное представление о том, что необходимость в конкретизации юридических норм обнаруживается в процессах правотворчества, реализации права (в частности, правоприменения), толкования. В советский период конкретизация не только являлась предметом теоретической мысли, но и изучалась в рамках многих отраслевых юридических наук (конституционное, административное, гражданское, семейное, трудовое, гражданское процессуальное, уголовное право и др.). Постсоветский (современный) взгляд на конкретизацию. Вслед за С. С. Алексеевым о конкретизации в процессе правотворчества и правоприменения писал А. С. Пиголкин: «Конкретизация закона бывает различной. С одной стороны, она состоит в издании новых правовых норм, которые, не выходя за рамки законов, развивают и детализируют его положения, являются вспомогательными по отношению к нему» <32>. Очевидно, что речь здесь идет о правотворческой конкретизации, в рамках которой создаются самостоятельные нормы. Что же касается конкретизации в рамках правоприменения, то на этой стадии она осуществляется в форме толкования: «Нормативное толкование — это такая конкретизация, которая связана с разъяснением уже имеющейся нормы и состоит в объяснении и уточнении ее смысла, детализации ее содержания строго в рамках самого предписания» <33>. ——————————— <32> Пиголкин А. С. Толкование норм права и правотворчество: проблемы соотношения // Закон: создание и толкование / Под ред. А. С. Пиголкина. М., 1998. С. 70. <33> Там же. С. 70.
Наблюдается и возрождение взглядов А. В. Мицкевича и А. Ф. Ноздрачева. Так, Г. Т. Чернобель полагает, что всякая конкретизация правовых нормативов общей регулятивной значимости может осуществляться лишь в процессе правотворчества <34>. ——————————— <34> См.: Чернобель Г. Т. Закон и подзаконный акт // Закон: создание и толкование / Под ред. А. С. Пиголкина. М., 1998. С. 51 — 52.
Вопросам конкретизации, определяемой как свойство правового регулирования, посвящены исследования Н. А. Власенко. Он видит природу правовой конкретизации в неопределенной природе права и предлагает следующее определение: конкретизация — объективное свойство правового регулирования, заключающееся в переходе от неопределенности юридического предписания к его определенности, а также от неопределенности нормы права в связи с появлением юридического факта к его качеству определенного правового (индивидуального) регулятора <35>. Н. А. Власенко считает, что конкретизация охватывает как правотворческую, так и правореализационную деятельность, рассматривает ее связь с толкованием и касается проблемы пределов и границ конкретизации содержания юридических норм <36>. ——————————— <35> См.: Власенко Н. А. Конкретизация в праве: природа и пути исследования // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: Матер. Международного симпозиума (Геленджик, 27 — 28 сентября 2007 г.) / Под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2008. С. 59. <36> См.: Власенко Н. А. Конкретизация в праве: природа и пути исследования. С. 62 — 68.
К проблеме определенности и неопределенности в праве обращается в своих работах Ю. А. Тихомиров, называя ее «вечной». Автор пишет о необходимости соблюдения границ (пределов) конкретизации как о поиске меры определенности и неопределенности в праве <37>. ——————————— <37> См.: Тихомиров Ю. А. Правовое регулирование: теория и практика. М., 2008. С. 146 — 150.
Можно отметить и некоторые изменения в методологических подходах. С одной стороны, наблюдается возрождение методологических подходов к сущности конкретизации юридических норм. Так, диалектика как метод познания конкретизации норм права используется в кандидатской диссертации М. Ш. Гамидова «Конкретизация норм права» <38>, а аналитическая юриспруденция с точки зрения юридической техники, т. е. инструментальный подход, до сих пор не теряет актуальности и требует дальнейшего осмысления. С другой стороны, получают развитие и новые подходы к праву: анализ конкретизации юридических норм с позиций философии права (экзистенциально-правового анализа <39>), вопросы этноконфессиональной конкретизации права <40> и др. ——————————— <38> См.: Гамидов М. Ш. Конкретизация норм права: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2010. <39> См.: Савчук С. В. Конкретизация законодательства: экзистенциально-правовой анализ // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: Матер. Международного симпозиума (Геленджик, 27 — 28 сентября 2007 г.) / Под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2008. <40> См.: Тимощук А. С., Тимощук Е. А. Этноконфессиональная конкретизация права — да или нет? // Вестник Владимирского юридического института. 2007. N 3.
Также получают развитие историко-правовые проблемы конкретизации <41>, теоретико-методологические вопросы <42>, вопросы конкретизации юридических норм в сфере многих отраслей частного и публичного права, особенно вопросы конкретизации Конституции РФ <43>. ——————————— <41> См.: Колесник И. В. О понятии и сущности категории «конкретизация права» в советской юридической науке // Философия права. 2009. N 3. <42> См.: Соколов О. В. Конкретизация принципов права в законодательстве // Административное и муниципальное право. 2008. N 3. <43> См., например: Бондарь Н. С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М., 2011; Эбзеев Б. С. Конкретизация и актуализация норм Конституции Российской Федерации как условие и гарантия осуществления прав и обязанностей человека и гражданина // Российское правосудие. 2008. N 3.
Обобщая изложенное, подчеркнем, что вопросы, связанные с конкретизацией юридических норм, исследованы в отечественной правовой литературе недостаточно полно и комплексно. На протяжении всей истории развития отечественной мысли о конкретизации юридических норм шли дискуссии по вопросам, касающимся определения понятия «конкретизация», ее признаков, связей между ними, отграничения конкретизации от смежных правовых явлений. Безусловно, конкретизация — явление сложное, многоаспектное, развивающееся, как и сама материя права. Об этом говорит преобладание в разное время различных подходов к конкретизации юридических норм — от узкого до широкого. Очевидно неоднозначное понимание исследуемого вопроса как в правовой науке, так и в юридической практике. Кроме того, требуется разработать детальную классификацию форм конкретизации.
Библиографический список
Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. I. М., 1981. Безина А., Лазарев В. Конкретизация права в судебной практике // Советская юстиция. 1968. N 2. Бондарь Н. С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М., 2011. Братусь С. Н. Постановления Пленума Верховного Суда СССР и инструктивные указания Государственного арбитража при Совете Министров СССР как предмет систематизации // Теоретические вопросы систематизации советского законодательства / Под ред. С. Н. Братуся, И. С. Самощенко. М., 1962. Венгеров А. Б. Роль судебной практики в развитии советского права: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1965. Власенко Н. А. Конкретизация в праве: природа и пути исследования // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: Матер. Международного симпозиума (Геленджик, 27 — 28 сентября 2007 г.) / Под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2008. Вопленко Н. Н. Официальное толкование норм права. М., 1976. Гамидов М. Ш. Конкретизация норм права: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2010. Гредескул Н. А. К учению об осуществлении права. Интеллектуальный процесс, требующийся для осуществления права: социально-юридическое исследование. Харьков, 1900. Гредескул Н. А. Современные вопросы права. Харьков, 1906. Зейдер Н. Б. Судебное решение по гражданскому делу. М., 1966. Кац А. К. Конкретизация судом гражданских и семейных правоотношений с частично неурегулированным содержанием: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1965. Колесник И. В. О понятии и сущности категории «конкретизация права» в советской юридической науке // Философия права. 2009. N 3. Комиссаров К. И. Судебное усм отрение в советском гражданском процессе // Советское государство и право. 1969. N 4. Лазарев В. В. Применение советского права. Казань, 1972. Насырова Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона. Казань, 1988. Недбайло П. Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. Ноздрачев А. Ф. Пределы конкретизации законов и подзаконных актов министерствами и ведомствами Союза ССР (по материалам функциональных министерств и ведомств Союза ССР) // Ученые записки ВНИИСЗ. М., 1968. Вып. 12. Общая теория советского права. М., 1966. Пиголкин А. С. Толкование норм права и правотворчество: проблемы соотношения // Закон: создание и толкование / Под ред. А. С. Пиголкина. М., 1998. Регельсбергер Ф. Общее учение о праве / Пер. И. А. Базанова; Под ред. Ю. С. Гамбарова. М., 1897. Савчук С. В. Конкретизация законодательства: экзистенциально-правовой анализ // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: Матер. Международного симпозиума (Геленджик, 27 — 28 сентября 2007 г.) / Под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2008. Соколов О. В. Конкретизация принципов права в законодательстве // Административное и муниципальное право. 2008. N 3. Судебная практика в советской правовой системе / Под ред. С. Н. Братуся. М., 1975. Тимощук А. С., Тимощук Е. А. Этноконфессиональная конкретизация права — да или нет? // Вестник Владимирского юридического института. 2007. N 3. Тихомиров Ю. А. Правовое регулирование: теория и практика. М., 2008. Ткачева С. Г. Конкретизация закона и его судебное толкование: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1973. Черданцев А. Ф. Правовое регулирование и конкретизация права // Применение советского права: Сб. ст. Свердловск, 1974. Черданцев А. Ф. Толкование советского права. М., 1979. Чернобель Г. Т. Закон и подзаконный акт // Закон: создание и толкование / Под ред. А. С. Пиголкина. М., 1998. Шмелева Г. Г. Конкретизация социалистического права как фактор совершенствования правового регулирования: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Харьков, 1982. Шмелева Г. Г. Конкретизация юридических норм в правовом регулировании. Львов, 1988. Эбзеев Б. С. Конкретизация и актуализация норм Конституции Российской Федерации как условие и гарантия осуществления прав и обязанностей человека и гражданина // Российское правосудие. 2008. N 3.
