Вадим Стрельников, кандидат юридических наук, г. Саратов.
Российская прокуратура, по мнению широкой общественности, — надзорное ведомство, которое следит за исполнением законности во всех сферах. Однако это не так. В результате непрекращающейся нормотворческой работы в круг прокурорских полномочий внесены существенные коррективы. Это хорошо видно на примере исполнения органами прокуратуры такой функции, как уголовное преследование.
Надзор или преследование?
В пункте 2 ст. 1 Федерального закона от 17.01.1992 N 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» закреплено, что в целях обеспечения верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства прокуратура Российской Федерации осуществляет уголовное преследование в соответствии с полномочиями, установленными уголовно-процессуальным законодательством РФ. Отметим, что уголовное преследование как неотъемлемая функция органов прокуратуры было приоритетным в период советской государственности. УПК РСФСР <1> устанавливал ведущую роль прокуратуры в инициировании преследования лиц, виновных в совершении уголовно наказуемых деяний. Федеральный закон от 17.11.1995 N 168-ФЗ «О внесении изменений в Закон РФ «О прокуратуре РФ» изложил анализируемый нами правовой акт в том виде, в котором он существует сейчас. ——————————— <1> Принят 27.10.1960.
Ю. П. Крапивин высказывается о том, что уголовное преследование является всегда инициативной деятельностью, направленной на установление личности лица, его розыск, принятие мер к сбору доказательств, свидетельствующих о его противоправных деяниях с целью обязательного наказания <2>. По мнению П. И. Иванова, уголовное преследование предполагает личное участие компетентного субъекта в судьбе преследуемого по закону, подразумевает целенаправленность действий, результатом которых является формирование обвинения, облечение его в процессуальные формы для последующего предоставления суду <3>. ——————————— <2> Крапивин Ю. П. Проблемы реализации функций российской прокуратуры // Власть — общество — государство. М., 2004. С. 265 — 266. <3> Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П. А. Лупинская. М.: Юристъ, 2003.
Формулировка ч. 1 ст. 37 УПК РФ содержит достаточно спорное положение. Суть его в том, что, помимо осуществления от имени государства уголовного преследования, на прокурора возложен надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. Заметим, что надзор за указанными органами как неотъемлемая часть надзорной деятельности органов прокуратуры закреплен и в ст. 1 Закона N 2202-1. Вопрос, что же на самом деле осуществляет прокурор — уголовное преследование как таковое или же надзор за процессуальной деятельностью органов, осуществляющих привлечение к уголовной ответственности виновных лиц, в юридической науке и практике до конца не исследован. Закон N 2202-1 не раскрывает значение термина «уголовное преследование». В пункте 55 ст. 5 УПК РФ под уголовным преследованием понимается процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Из анализа Закона N 2202-1 можно сделать вывод, что уголовное преследование — понятие более широкое, включающее в себя аспекты, связанные не только с нормами УПК РФ. Об этом свидетельствует правовая природа надзорной деятельности. Ее механизм заключается в проведении проверок, выявлении нарушений законности и принятии мер к привлечению к ответственности виновных лиц. Конечная стадия (связанная с принятием актов прокурорского реагирования) является ключевой. По результатам проверок прокурор выносит протест, представление, постановление о возбуждении производства об административном правонарушении (ст. ст. 23 — 25 Закона N 2202-1). Согласно ч. 2 ст. 27 Закона N 2202-1 при наличии оснований полагать, что нарушение прав и свобод человека и гражданина имеет характер преступления, прокурор принимает меры к тому, чтобы лица, его совершившие, были подвергнуты уголовному преследованию в соответствии с законом. Из данной нормы следует, что инициирование прокуратурой процедуры уголовного преследования есть не что иное, как результат реализации надзорных полномочий.
Что значит принять меры?
Процесс осуществления прокуратурой уголовного преследования предполагает ее активное участие на всех стадиях, начиная с выявления противоправного деяния, установления личности виновного лица, сбора доказательственной базы, возбуждения уголовного дела, поддержания государственного обвинения и заканчивая постановлением обвинительного приговора. Устранение прокурора от непосредственного участия хотя бы в одной из стадий ставит под сомнение результативность осуществления им уголовного преследования. Возбуждение уголовного дела прокурором как составная часть уголовного преследования прокуратуры до вступления в силу Федерального закона от 05.06.2007 N 87-ФЗ «О внесении изменений…» являлось действенной мерой, способной оказать влияние на снижение количества правонарушений в России. Механизм реализации уголовного преследования функционировал достаточно слаженно. Прокурор имел возможность лично инициировать уголовное преследование по любому факту при наличии соответствующих доказательств совершения преступления. В результате активизации надзорной деятельности в период 2004 — 2006 гг. прокуратура возбуждала уголовные дела, потерпевшими по которым были социально незащищенные категории населения (несовершеннолетние, лица преклонного возраста, а также граждане, которые в силу болезни, иных обстоятельств не могли самостоятельно реализовать свое право на возбуждение уголовного преследования по делам частного обвинения). Важным шагом к укреплению законности, усилению надзорного воздействия на общественные отношения явилось расследование следователями прокуратуры уголовных дел, возбужденных по результатам прокурорских общенадзорных проверок по признакам преступлений, предусмотренных ст. ст. 115, 116, 119, 156, 157 УК РФ. Это способствовало становлению общественного мнения о том, что уголовное преследование и прокурорский надзор едины в достижении общей цели — укрепление законности в стране. Прокурор, руководя надзорными проверками, а в отдельных случаях лично их осуществляя, возбуждал уголовное дело, поручал расследование по нему следователю прокуратуры, утверждал обвинительное заключение, направлял дело в суд и поддерживал государственное обвинение. Таким образом, при реализации указанных полномочий прокурор имел право на осуществление уголовного преследования в полном объеме и в полном смысле этого выражения. Закон N 87-ФЗ лишил прокуроров возможности лично возбуждать уголовное дело, осуществлять уголовное преследование и результативно влиять на восстановление прав граждан. Как уже отмечалось, в настоящее время в соответствии с ч. 2 ст. 27 Закона N 2202-1 при выявлении признаков преступления прокурор лишь принимает меры к уголовному преследованию виновного лица. Однако данный законодательный акт не раскрывает, в чем же заключаются указанные меры. На практике они выражаются в следующем: в случае выявления по результатам проведения надзорной проверки состава уголовно наказуемого деяния прокурор выносит решение о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании. Согласно ст. 144 УПК РФ дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции принять по нему решение. Таким образом, проводится повторная проверка доводов, представленных прокуратурой, но уже лицами, полномочными возбудить уголовное дело. Исходя из этого результаты надзорной проверки, весь комплекс осуществленных в связи с ней прокурорских мероприятий приобретают статус сообщения о преступлении. А, как известно, сообщить в правоохранительные органы о совершенном или готовящемся преступлении может любое лицо, от которого требуется лишь соответствующее заявление. На наш взгляд, законодатель необоснованно приравнивает право обращения в правоохранительные органы прокуратуры как органа, осуществляющего всеобщий надзор, к правам других органов государственной власти, местного самоуправления, а также коммерческих и некоммерческих организаций и физических лиц.
Функция утратила значение
В настоящее время при выявлении признаков преступления прокурор лишь выносит решение о направлении материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании. Прокурорский надзор за оперативно-розыскной деятельностью, дознанием и предварительным следствием призван обеспечить законность на всех стадиях расследования, соблюдение прав и законных интересов обвиняемых, потерпевших, иных лиц, устранить нарушения уголовно-процессуального законодательства при производстве процессуальных действий, сборе и оценке доказательственной базы и т. д. На наш взгляд, рассматривать данный вид надзора в качестве составляющей уголовного преследования нецелесообразно, поскольку у прокурора отсутствуют прямые властные полномочия по отношению к вышеназванным органам, — они неподконтрольны и неподотчетны прокуратуре. УПК РФ лишь устанавливает границы процессуального надзора за законностью процесса привлечения к уголовной ответственности. Утверждение прокурором обвинительного заключения или обвинительного акта также нельзя считать итогом уголовного преследования на стадии предварительного расследования. Прокурор, визируя этот процессуальный документ, исходит из позиций законности и обоснованности действий следователя или дознавателя по уголовному делу. При этом проверке подлежат только процессуальные аспекты, соответствие УПК РФ всех документов и материалов, собранных в результате следствия или дознания, правильность проведения допросов, законность и допустимость собранных доказательств. Обвинительное заключение или обвинительный акт являются своего рода итогом работы следователя (дознавателя) по уголовному делу и составляются им при условии соблюдения всех требований, необходимых для привлечения к уголовной ответственности (установление события преступления, лица, причастного к его совершению, форм вины, характер и размер вреда, причиненного преступлением и т. д.). Таким образом, функция уголовного преследования прокурора, подразумевающая активные и инициативные действия, направленные на изобличение конкретного виновного лица, утрачивает свое первостепенное значение и становится частью реализации формализованных прав и обязанностей прокурора как процессуальной фигуры.
Совпадающие понятия
Проанализируем роль прокурора в рассмотрении уголовных дел судами и осуществление прокуратурой уголовного преследования непосредственно в суде. Как справедливо отмечает В. Ф. Крюков, правильное определение содержания понятий «обвинение как утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом», «обвинение как уголовно-процессуальная функция», «государственное обвинение», «уголовное преследование» и их соотношения друг с другом, с иными основополагающими понятиями и институтами уголовного судопроизводства имеет важное значение как для науки, так и для правоприменительной практики <4>. ——————————— <4> Крюков В. Ф. Уголовное преследование как одно из проявлений уголовно-процессуальной функции обвинения // Российская юстиция. 2007. N 4.
Стремление внести ясность в данный вопрос обнаружилось давно, касалось оно главным образом понятий «обвинение как уголовно-процессуальная функция» и «уголовное преследование». Довольно широкое распространение получила точка зрения, согласно которой уголовное преследование рассматривается как реализация функций участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, в то время как функция обвинения по своему содержанию — это основное направление уголовно-процессуальной деятельности, вытекающее из правового статуса таких участников процесса <5>. Другими словами, содержание уголовного преследования ставилось в прямую зависимость от процессуального положения конкретных участников уголовного процесса. ——————————— <5> Мотовиловкер О. Я. Основные уголовно-процессуальные функции. Ярославль, 1976. С. 5.
Такой подход во многом был предопределен позицией М. С. Строговича, возродившего учение об уголовно-процессуальных функциях и писавшего еще в 50-х годах XX столетия, что уголовное преследование и обвинение — понятия по своей сути совпадающие <6>. Но уже в 60-е годы была выдвинута противоположная идея <7>. ——————————— <6> Строгович М. С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе. М., 1951. С. 56. <7> Крюков В. Ф. Уголовное преследование как одно из проявлений уголовно-процессуальной функции обвинения // Российская юстиция. 2007. N 4.
УПК РФ вводит в оборот понятие «поддержание государственного обвинения» — согласно п. 3 ст. 37 в ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. А. П. Рыжаков справедливо высказывается о том, что поддержание государственного обвинения представляет собой особую уголовно-процессуальную функцию российской прокуратуры <8>. На этой стадии прокурор приобретает статус государственного обвинителя — он отстаивает обвинение путем приведения обвинительных доказательств, их исследования, произнесения обвинительной речи и т. д. ——————————— <8> Рыжаков А. П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (6-е изд., перераб.).
Поддержать обвинение и только
Поддержание гособвинения начинается только на этапе судебного следствия, поскольку в стадии назначения судебного заседания и в подготовительной части судебного разбирательства еще нет никакого «поддержания». Начиная с судебного следствия прокурор поддерживает выдвинутое органами расследования обвинение, с которым он согласился, утверждая обвинительное заключение или обвинительный акт. В части 1 ст. 246 УПК РФ зафиксирована обязательность участия государственного обвинителя в судебном разбирательстве. Прокурор в суде разрабатывает и реализует обвинительную тактику, исходя из своего собственного видения перспектив уголовного дела, предлагает свой порядок исследования доказательств, проводит допрос свидетелей, потерпевших, обвиняемых, исследует вещественные доказательства и т. д. Особо отметим, что в соответствии с п. 4 ст. 37 УПК РФ прокурор вправе отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения. Вместе с этим в ст. 246 УПК РФ говорится, что полный или частичный отказ гособвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части. Получается, прокурор, поддерживая государственное обвинение по уголовному делу, в результате самостоятельной оценки доказательств, анализа обстоятельств дела может прийти к выводу о невиновности лица в совершении инкриминируемого ему преступления и просить суд признать его невиновным. В данном случае названные нормы УПК РФ предоставляют ему право выбора: поддерживать государственное обвинение до конца или отказаться от него. Подобное не соответствует смыслу уголовного преследования, заложенному в Законе N 2202-1, согласно которому прокурор, придя к выводу о виновности лица на стадии, предшествующей возбуждению уголовного дела, активно способствует привлечению его к уголовной ответственности, направляет уголовное дело в суд и добивается вынесения обвинительного приговора. Заметим, участие прокурора в суде по уголовному делу — последняя и решающая стадия, подводящая итог деятельности всех органов, принимающих участие в привлечении лица к уголовной ответственности. В судебном заседании дается юридическая оценка не только деяний подсудимого, но и рассматривается законность и обоснованность процессуальных действий лиц, осуществивших оперативно-розыскные мероприятия, следователя (дознавателя), экспертов, а также надзирающего прокурора. В случае вынесения оправдательного приговора и вступления его в силу автоматически встает вопрос о законности привлечения лица к уголовной ответственности вообще — досудебные мероприятия компетентных органов, связанные с уголовным преследованием, могут оказаться неправомерными. Итак, проведенный анализ законодательства позволяет утверждать, что деятельность прокурора по привлечению виновных лиц к уголовной ответственности не может рассматриваться как процедура уголовного преследования и сводится к надзору за органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие, а также к поддержанию гособвинения в суде. В связи с этим целесообразно в ст. 1 Закона N 2202-1 термин «уголовное преследование» заменить на «принятие необходимых мер по привлечению виновных лиц к уголовной ответственности».
