(Каракозов С. А.) («Адвокатская практика», 2009, N 5)
УЧАСТИЕ АДВОКАТА НА СТАДИИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ
С. А. КАРАКОЗОВ
Каракозов С. А., аспирант МГЮА, кафедра адвокатуры и нотариата.
Права адвоката-защитника на стадии предварительного расследования тесно связаны с правовой политикой государства и являются критерием степени демократизации общества и государственной политики в целом. В связи с этим автору видится необходимым рассмотреть эволюцию прав защитника на стадии предварительного расследования по уголовно-процессуальному законодательству с середины девятнадцатого века и до наших дней.
По положению и правам адвоката-защитника на стадии предварительного расследования, как показывает история, всегда можно было судить о степени демократизации общества и государства. Права и обязанности защитника на данной стадии судопроизводства тесно связаны с развитием института адвокатуры и правовой политикой государства в целом. Социально-экономические, политические и общественные изменения в государстве привносят изменения в его институты, отражаясь при этом на уголовном процессе, в том числе посредством изменения статуса института защиты, то расширяя, то сужая права защитника. В России с самого начала возникновения института защиты законодатель неоднозначно относился к участию адвоката на предварительном следствии, что было вызвано господствующим политическим режимом и соответствующим ему историческим типом уголовного процесса. В дореформенный имперский период предварительное следствие было аналогичным генеральному предварительному следствию, известному западноевропейскому праву с давних пор. На данном этапе расследования обвиняемому не сообщалось о сути предъявленного ему обвинения, однако при этом он уже подвергался допросу, который назывался суммарным. Для этого этапа развития предварительного расследования характерно формальное следствие, которому отводилась решающая роль и в задачу которого входило установление того, кто совершил деяние, в каком действии оно состояло, каким способом или орудием, когда и где, с намерением или без намерения совершено деяние. Таким образом, должно было быть установлено все то, что могло прояснить обстоятельства происшествия, преступления или вины подсудимого <1>. ——————————— <1> См.: Виленский В. Н. Подготовка судебной реформы 20 ноября 1864 года в России. Саратов, 1963.
Ввиду того что до реформ 1864 г. в Российской империи института адвокатуры как такового не было, вопрос об участии адвоката на стадии предварительного расследования до проведения в жизнь указанных реформ не стоял вовсе. Однако, несмотря на то, что при разработке Устава уголовного судопроизводства первоначально предполагалось допустить защитника на стадию предварительного расследования, все же и после создания института адвокатуры адвокат-защитник на данную стадию допущен не был. Соединенные департаменты законов и гражданских дел Государственного совета — высшего совещательного органа при императоре — мотивировали данное решение тем, что «на суде, где действует особый обвинитель, ему противопоставляется защитник обвиняемого, но при предварительном следствии весьма трудно поставить такого защитника в надлежащие границы и нельзя не опасаться, что он сочтет своей обязанностью противопоставлять собиранию обличительных доказательств и способствовать обвиняемому в сокрытии следов преступления» <2>. ——————————— <2> Там же. С. 93.
Сложным и противоречивым был путь защитника к осуществлению своих функций по защите доверителя на стадии предварительного следствия после Октябрьской революции. В соответствии с Инструкцией Наркомата юстиции от 19 октября 1917 г. «О революционных трибуналах» предусматривалась организация при трибуналах коллегий лиц, посвящающих себя правозаступничеству, с оговоркой, что эта защита осуществляется ими только в суде. Уже в июле 1918 г. Второй Всероссийский съезд комиссаров юстиции принял решение об учреждении института правозащитников, предоставляя возможность им участвовать в делах со стадии предварительного следствия. Дальнейшие положения, направленные на укрепление революционных трибуналов, содержали робкие попытки предоставить защитнику возможность участвовать на предварительном следствии, однако 21 октября 1920 г. в соответствии с положением о народном суде предварительное следствие возлагалось на единолично действовавших следователей. Следующим значительным этапом в развитии всего отечественного уголовного процесса в целом и института адвокатуры явилось принятие Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 г., согласно положениям которого защитник допускался на предварительное следствие с момента предъявления обвинения по делам несовершеннолетних, немых, глухих, слепых и других лиц, которые в силу своих физических или психических недостатков не могли осуществлять свое право на защиту. По всем остальным категориям дел защитник был допущен лишь с момента объявления обвиняемому об окончании предварительного следствия. В соответствии с Указами Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1970 г. и от 3 февраля 1972 г. было предусмотрено, что защитник мог быть допущен к участию в деле по постановлению прокурора уже с момента предъявления обвинения и по любому уголовному делу. Однако данное расширение сферы участия защитника на предварительном следствии и суде по понятным причинам широкого распространения не получило. По положениям данных указов участие защитника стало обязательным по делам лиц, обвиняемых в совершении преступлений, за которые в качестве наказания могла быть назначена смертная казнь <3>, а также по делам лиц, не владеющих языком уголовного судопроизводства. ——————————— <3> Участие защитника стало обязательным с момента объявления обвиняемому об окончании предварительного расследования и предъявления ему для ознакомления материалов уголовного дела.
Важной вехой в развитии правовой регламентации допуска защитника является Закон от 23 мая 1992 г., в соответствии с которым новая редакция ст. 47 УПК РСФСР предусматривала, что защитник допускается к участию в деле с момента предъявления обвинения, а в случае задержания лица, обвиняемого в совершении преступления, или применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу до предъявления обвинения — с момента объявления ему протокола задержания или постановления о применении этой меры пресечения. Этим же Законом существенно расширены права защитника на предварительном следствии. Так, согласно ст. 51 УПК РСФСР защитник с момента допуска к участию в деле был вправе присутствовать при предъявлении обвинения, участвовать в допросе подозреваемого, обвиняемого и в иных следственных действиях, производимых с их участием. Помимо этого, защитник в соответствии с данной статьей получал также право знакомиться с протоколом задержания, постановлением о применении меры пресечения, а по окончании предварительного дознания или предварительного следствия со всеми материалами дела, при этом защитник был вправе выписывать из него все необходимые сведения и заявлять ходатайства, отводы, приносить жалобы на действия и решения лица, производящего дознание, и следователя; иметь с подозреваемым и обвиняемым свидания наедине без ограничения их количества и продолжительности <4>. ——————————— <4> См.: Тащилина С. М. Участие адвоката — защитника в уголовно-процессуальном доказывании по делам, подсудным суду присяжных: Дис. к. ю.н. С. 54 — 63; Зайцева И. А. Адвокат — защитник на предварительном следствии / Под ред. к. ю.н. Н. А. Марочкина. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. С. 6 — 24.
Авторы концепции судебной реформы в России активно провозглашали необходимость «значительного расширения прав защитников на привлечение доказательств» <5>, что должно было привести к предоставлению защитнику права самостоятельно собирать доказательства. ——————————— <5> Концепция судебной реформы РФ. М.: Республика, 1992. С. 102.
Современный УПК РФ, развивая конституционные положения, гарантирующие защиту прав человека и гражданина, предоставляет адвокату-защитнику широкие полномочия. Исходя из законодательно закрепленного в ст. 15 УПК РФ принципа состязательности и равноправия сторон полномочия адвоката на стадии предварительного следствия выражаются в собирании доказательств, в обеспечении законности процесса собирания доказательств следователем, в оказании своему подзащитному юридической помощи в процессе реализации им права на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей. Так, согласно положениям УПК РФ, уголовно-процессуальная деятельность адвоката-защитника по собиранию доказательств выражается: — в возможности с момента допуска к участию в уголовном деле участвовать в допросе подозреваемого, обвиняемого, а также в иных следственных действиях, производимых с участием подозреваемого (п. 5 ч. 1 ст. 53 УПК РФ); — в наделении защитника правом участвовать в процессе доказывания посредством получения предметов, документов и иных сведений, опроса с их согласия лиц, истребования справок, характеристик, иных документов (ч. 3 ст. 86 УПК РФ). Проведенный анализ допуска адвоката-защитника на стадии предварительного расследования позволяет сделать вывод о демократичной в целом и поступательной эволюции данного института в нашей стране. Направление развития данного института в первую очередь свидетельствует о демократизации сферы защиты прав и свобод человека и гражданина, а также свидетельствует о реальных практических гарантиях, создаваемых УПК в части признания человека, его прав и свобод высшей ценностью, как это провозглашает Конституция 1993 г. Вместе с тем, несмотря на достаточно объемный список полномочий, мы полагаем, что нынешнее предварительное расследование, следуя традициям отечественного уголовного процесса, выражается в розыскном характере досудебных стадий современного российского уголовного процесса. Это, в свою очередь, позволяет говорить о существенных проблемах реализации прав защитника на стадии собирания доказательств путем участия его в следственных действиях на досудебных стадиях процесса. Причиной подобных тенденций является отсутствие эффективного и справедливого механизма реализации обозначенных прав защитника на досудебной стадии процесса. Зачастую следователь, преследуя иную цель в уголовном судопроизводстве, чем адвокат, не всегда заинтересован (а на практике скорее не заинтересован вовсе) в участии защитника в проводимых им следственных действиях. В связи с этим нередки случаи допущения следователем незаконных действий, выражающихся в несообщении адвокату о месте и времени проведения следственного действия, в отказе удовлетворять ходатайства адвоката-защитника, заявленные в ходе предварительного расследования, и т. д. Формально в силу положений ст. 123 УПК РФ адвокат наделен правом обжаловать незаконные решения и действия следователя, но на практике это не всегда удается сделать. Так, Федеральным судом Автозаводского района города Тольятти 15 марта 2006 г. был вынесен обвинительный приговор в отношении гражданина М. по обвинению в совершении им преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 272 УК РФ, т. е. в неправомерном доступе к компьютерной информации. Как на стадии предварительного расследования, так и при рассмотрении дела судом обвиняемый и его защитник неоднократно заявляли ходатайства о приобщении к материалам дела заключений ряда официальных органов, противоречащих версии обвинения. Хотя эти заключения были получены в полном соответствии с п. 4 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, ч. 2 ст. 86 УПК РФ, предусматривающими право обвиняемого на собирание и представление доказательств, в их приобщении следствием и судом было отказано. Защите было отказано в приобщении указанных заключений к кассационной жалобе, а суд кассационной инстанции прямо указал, что отвергает их как «полученные в ответ на частный запрос осужденного» (кассационное Определение судебной коллегии по уголовным делам Самарского областного суда от 25 апреля 2006 г.). В принесении надзорной жалобы было отказано со ссылкой на достаточность имеющихся в деле доказательств <6>. ——————————— <6> Савельев К. А. Состязательность и объем прав стороны защиты // Материалы Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения (к 5-летию УПК РФ)». С. 224.
Серьезные трудности испытывает адвокат и при реализации процессуальной возможности получать доказательства путем самостоятельного их собирания в соответствии с ч. 2 и ч. 3 ст. 86 УПК РФ. В первую очередь обращает на себя внимание противоречие между указанными частями ст. 86. Так, согласно ч. 2 ст. 86 УПК РФ адвокат в качестве представителя подозреваемого или обвиняемого в процессе вправе собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств. В ч. 3 ст. 86 УПК РФ законодатель закрепляет за защитником право собирать доказательства. Подобное противоречие породило спор в научных кругах. Так, некоторые авторы высказывали мнение, согласно которому защитник вправе собирать именно доказательства и осуществлять их официальную фиксацию. Однако в ст. 74 УПК, в которой дается понятие доказательств по уголовному делу, адвокаты-защитники не упоминаются. В соответствии с данной статьей доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК РФ, устанавливает наличие либо отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию, при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение по уголовному делу. Нет упоминания об адвокате и в ст. 87 УПК РФ («Проверка доказательств»), и в ст. 88 УПК РФ («Правила оценки доказательств»). В силу этого информация, представленная подозреваемым, потерпевшим или их представителями, равно как и адвокатом-защитником, не является доказательством, в силу того что она не оценена и не проверена уполномоченными субъектами на предмет относимости, допустимости, достоверности <7>. ——————————— <7> См.: Новиков В. Н. Профессиональное (адвокатское) представительство заявителя и потерпевшего на досудебных стадиях уголовного процесса: Дис. к. ю.н. Воронеж, 2004. 223 с.
Как показывает проведенный анализ, законодатель нормами действующего УПК упрочил позицию адвоката-защитника, наделил его правомочиями по части собирания доказательственной информации, привлечения специалиста, осуществления опроса и иных мероприятий. Вместе с тем проведенный анализ показывает, что в большинстве своем указанные нормы носят декларативный характер и на практике натыкаются на активное противодействие со стороны органов предварительного расследования. По-прежнему отечественная система предварительного расследования в основном характеризуется розыскными элементами, а добросовестная работа адвоката-защитника на стадии предварительного расследования во многом зависит от добросовестности следователя. Это зачастую является одной из причин пассивной работы адвоката на данной стадии процесса. Так, по результатам изученных нами дел в Московском областном суде активное участие адвокаты-защитники проявляют лишь при проведении следователем допроса (свыше 90% случаев) и очной ставки (около 80% случаев). Иные следственные действия, например, такие так проведение следственного эксперимента (33% случаев), при проверке показаний обвиняемого на месте (31% случаев), при производстве экспертизы (около 20% случаев), достойного внимания адвоката не получают. По результатам слушания уголовных дел, рассмотренных Московским областным судом с участием присяжных заседателей, сохраняется примерно такая же тенденция. В целом в суде с участием присяжных заседателей активно проявили себя и максимально эффективно использовали доступные им права около 40% адвокатов-защитников <8>. ——————————— <8> Безусловно, противодействие следователей осуществлению своих прямых обязанностей адвокатом не является единственной причиной не всегда активного отношения адвоката к своим процессуальным обязанностям. В значительной степени это вызвано также тем, что в большинстве случаев, а именно около 75%, уголовная защита в суде присяжных осуществляется приглашенным адвокатом, т. е. адвокатом, осуществляющим защиту по назначению. На практике это в первую очередь молодые специалисты, что, в свою очередь, отражается на активности деятельности защитника. В связи с этим, как часто замечают в научной литературе, на практике та часть дел, которую ведут «бесплатные адвокаты», проходит стадию предварительного следствия при формальном присутствии адвоката, но при фактическом отсутствии защиты.
В соответствии с выводами данной статьи и несмотря на провозглашение ст. 15 УПК принципа состязательности сторон, мы не можем говорить о реализации данного принципа на стадии предварительного следствия, хотя и можно отметить наличие элементов состязательности на данной стадии. Однако, как показано выше, зачастую указанные элементы напрямую связаны с волеизъявлением следователя, т. е. противной по делу стороны, что на практике фактически загоняет адвоката в тупик, выход из которого возможен только в судебных стадиях процесса. Так, по результатам проведенного нами опроса, свыше 60% респондентов полагают, что принцип состязательности не действует на стадии предварительного расследования, около 30% опрошенных адвокатов высказали мысль о действии отдельных элементов принципа состязательности на стадии предварительного расследования. Выход из сложившейся ситуации нам видится в последовательном наделении адвоката-защитника равными со следователем процессуальными правами и обязанностями в рамках основной идеи функционирования адвоката в процессе — осуществления защиты доверителя. Подобные меры, на наш взгляд, способствовали бы формированию подлинно состязательной модели судопроизводства, курс на строительство которой был провозглашен законодателем.
