(Кодинцев А. Я.) («История государства и права», 2011, N 5)
ПАРТИЙНО-СОВЕТСКОЕ РУКОВОДСТВО ОРГАНАМИ ЮСТИЦИИ СССР В 30-Е ГОДЫ XX В. <*>
А. Я. КОДИНЦЕВ
——————————— <*> Kodinczev A. Ya. Party-soviet leadership of the agencies of justice of the USSR in 1930-s.
Кодинцев Александр Яковлевич, заведующий кафедрой теории и истории государства и права Сургутского государственного университета, кандидат исторических наук, доцент.
Статья посвящена анализу формирования органов юстиции советским руководством СССР в 30-е годы.
Ключевые слова: юстиция, советские органы, контроль, Политбюро.
The article is devoted to the analysis of formation of the agencies of justice by the Soviet leadership of the USSR in the 1930-s.
Key words: justice, soviet agencies, control, political bureau.
Исследователи относительно мало уделяли внимание влиянию партийных и советских органов на деятельность правоохранительных органов СССР в 30-е годы XX в. Ученые, как правило, изучали те или иные аспекты их взаимодействия. Механизм партийно-советского руководства комплексно не изучался. Данная статья отчасти восполняет этот пробел. В советское время исследователи изучали только взаимодействие Советов и органов юстиции. О партийном руководстве они ничего не говорили. В последние годы ученые обращаются к роли партийных органов в управлении репрессивными органами СССР <1>. ——————————— <1> Хлевнюк О. В. Политбюро ЦК ВКП(б) в 1930-е годы. Механизмы политической власти в СССР: Дис. … д-ра ист. наук. М., 1996; и др.
Одним из первых вопрос по истории государственной политики при формировании структуры органов юстиции подняла И. И. Олейник. В том числе И. И. Олейник постаралась выяснить причины тех или иных преобразований, совершаемых партийным руководством, изучила НПА, принятые по деятельности репрессивных органов. Исследователь сформулировала несколько важных выводов. Например, она выявила колебания партийной политики в сфере юстиции, рассмотрела чистки среди судебно-прокурорских работников, изучила материалы Политбюро ЦК по управлению кадрами. Особый интерес представляет серия, посвященная истории прокуратуры, выполненная А. Г. Звягинцевым и Р. Г. Орловым. Исследователи рассмотрели проблему вмешательства партии в правосудие и прокурорский надзор, осветили основные направления правовой политики <2>. ——————————— <2> Звягинцев А. Г., Орлов Р. Г. От первого прокурора России до последнего прокурора Союза. М.: Олма-пресс, 2001; Звягинцев А. Г., Орлов Р. Г. Приговоренные временем: российские и советские прокуроры, XX в. 1937 — 1953 гг. М.: Росспэн, 2001; Звягинцев А. Г., Орлов Р. Г. Прокуроры двух эпох. Андрей Вышинский и Роман Руденко. М., 2001; Звягинцев А. Г. Распятые революцией: российские и советские прокуроры, XX в. 1922 — 1936. М.: Росспэн, 1998; Олейник И. И. Юристы и власть: кадры работников органов юстиции в 1929 — 1936 гг. (на материалах Ивановской промышленной области): Дис. … канд. юрид. наук. Иваново, 1998.
В мемуарах главного военного прокурора СССР Н. П. Афанасьева были показаны примеры вмешательства партийных органов в управление органами юстиции. Афанасьев раскрывал характер принятия решений в сфере юстиции, которые советские юристы иногда объясняли «глубокой мудростью, продуманностью и своевременностью». Прокурор описал процессы, подготовленные с участием Политбюро ЦК ВКП(б). В то же время Афанасьев как непосредственный участник массовых репрессий людей не мог сказать всю правду, в том числе о себе. Он ни в коем случае не умаляет значимости советского режима, хотя его собственные мемуары сильно этот режим дискредитируют. Афанасьев перечисляет факты беззакония, которые прекращаются с приходом некой «партии». Таким примитивным образом он объяснял борьбу партийных кланов за власть. Правда, в других местах факт борьбы кланов он признает <3>. ——————————— <3> Ушаков С. Ю. Фронт военных прокуроров. М., 2000. С. 6 — 172.
Крупным исследователем истории советской юстиции является П. Соломон. Ученый подробно рассмотрел различные аспекты реорганизации правосудия, политику государства в сфере правоохранительных органов и т. д. Он проследил государственную политику законности и кампании. Соломон рассмотрел работу комиссии ЦИК СССР, чистку КСК СССР, процесс централизации органов юстиции, вмешательство партийных руководителей в отправление правосудия. Особое внимание П. Соломон уделил вмешательству партийного руководства в проведение кампаний от 26.06.1940 и от 04.07.1947. Работа Юджина Хаски по истории советской адвокатуры была выпущена в России в 1993 г. В том числе Хаски тщательно проанализировал борьбу в коллегиях защитников, противостояние партии и адвокатуры и т. д. <4>. ——————————— <4> Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998. С. 151 — 171, 242 — 250, 262 — 264, 266 — 306, 372 — 384, 392 — 424, 432 — 453; Хаски Ю. Российские адвокаты и Советское государство: происхождение и развитие советской адвокатуры, 1917 — 1939. М., 1993. С. 140 — 175.
В 2002 г. вышла монография В. Н. Кудрявцева и А. И. Трусова, посвященная проблеме контрреволюционных преступлений в СССР. Используя обширные материалы, авторы постарались впервые в современной истории провести комплексное исследование основных проблем политической юстиции. Исследователи привели много примеров инсценировок процессов, которые готовились в Политбюро и потом «оформлялись» в судебных органах <5>. ——————————— <5> Кудрявцев В. Н. Политическая юстиция в СССР. СПб., 2002. С. 19 — 23, 190, 233 — 244, 279 — 293, 311 — 318.
В 30-е годы советские органы имели несколько каналов воздействия на органы юстиции. Во-первых, рай/горисполкомы, облисполкомы, центральные исполнительные комитеты утверждали членов коллегий защитников, членов областных и верховных судов, нотариусов, организовывали выборы народных заседателей, утверждали штаты органов юстиции, финансировали. Во-вторых, советские органы создавали различные комиссии и разрабатывали нормативно-правовые акты в сфере юстиции. В-третьих, контроль над органами советской юстиции осуществляли органы советского контроля. В 1934 — 1940 гг. — КСК СССР, в 1940 — 1953 гг. — НКГК (МГК) СССР. Управление фактически носило формальный характер. В большинстве случаев решения советских органов дублировали партийные решения. В отдельных случаях Советы выполняли партийные поручения. Например, в 1935 — 1936 гг. КСК СССР (отдел по проверке административно-политических органов) участвовала в масштабной ревизии органов юстиции России. Советские органы могли рассматривать вопросы только по второстепенным проблемам. В том числе по судебному исполнению, нотариату, жалобам и т. д. Партийный контроль охватывал органы юстиции в большей степени. Политбюро осуществляло общую политику репрессивных органов, изменяло их структуру, инициировало уголовно-правовые кампании, назначало высших должностных лиц. Республиканские, областные, районные, городские комитеты партии подражали Политбюро и являлись проводниками власти в регионах. Комиссия партийного контроля (далее — КПК СССР) неоднократно устраивала проверки и активно участвовала в чистках. Активное участие в смещении наркома юстиции СССР Крыленко, министра юстиции СССР Рычкова, главного военного прокурора СССР Афанасьева сыграл заместитель председателя КПК М. Ф. Шкирятов. На местах действовали уполномоченные КСК СССР и КПК ЦК ВКП(б), которые также сыграли большую роль в репрессиях работников органов юстиции. Например, в 1937 г. работу НКЮ СССР, НКЮ РСФСР и ВС РСФСР повторно проверяли контролеры КСК СССР. Затем работа наркомата была подвергнута повторной проверке со стороны административно-советской группы КПК ЦК ВКП(б). На имя М. Ф. Шкирятова начальник группы С. Шадунц составил очень жесткую записку, заканчивавшуюся призывом «немедленно снять Н. В. Крыленко с поста наркома». 18 января 1938 г. на Пленуме ЦК ВКП(б) Молотов делал доклад о составе СНК СССР. О наркоме были сказаны только следующие слова: «С учетом критических замечаний товарищ Крыленко освобождается, и мы выдвигаем товарища Рычкова. Он работал в военной коллегии. Хорошо знает вопросы юстиции. Мы думаем, что он может взяться за дело». И естественно, Пленум и первая сессия Верховного Совета СССР проголосовали «за» <6>. ——————————— <6> Звягинцев А. Г. Распятые революцией: российские и советские прокуроры, XX в. 1922 — 1936. М.: Росспэн, 1998. С. 199 — 203; Звягинцев А. Г. Неизвестная Фемида. Документы, события, люди. М., 2003. С. 301 — 304; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 635. Л. 105. Ф. 82. Оп. 2. Д. 892. Л. 39 — 41; ЦАОПИМ. Ф. 2273. Оп. 1. Д. 10. Л. 1 — 137.
Десятого июля 1934 г. было принято Постановление Политбюро о работе судов и прокуратуры. Для дополнительного контроля над юстицией была создана политкомиссия ЦК ВКП(б). Она должна была утверждать все приговоры судебных органов о расстреле. Комиссия проработала до июля 1947 г. От судебно-надзорной коллегии Верховного суда СССР их вносил Винокуров, от верховных судов республик ВС СССР (тоже Винокуров) и только от Верховного Суда РСФСР — Крыленко. Вскоре в аппарате ЦК был восстановлен административно-политический отдел, возглавляемый И. А. Пятницким. В составе отдела был создан сектор судебно-прокурорских кадров во главе с С. Д. Дрыншевым. Одной из основных функций отдела был учет и подбор кадров правоохранительных органов. Наркомы юстиции, председатели верховных судов и прокуроры выдвигали своих людей на руководящие должности в своих аппаратах, начиная от председателя областного суда и облпрокурора и выше (предварительно эти кандидатуры проходили процедуру утверждения в местных республиканских или областных партийных органах). После проработки кандидатуры в административно-политическом отделе и в орграспредотделе материалы поступали в Оргбюро ЦК, которое и производило назначение. Высшие руководители (наркомы юстиции, председатели верховных судов, прокуроры республик) утверждались на Политбюро. Затем кандидатуры формально утверждались советскими органами власти. Впрочем, стройная система назначения так и не сложилась. Аппарат ЦК рассматривал представления крайне медленно, и рекомендованные лица фактически назначались их непосредственными начальниками, иногда на многие годы. С августа 1936 г. представления главным образом делали нарком юстиции СССР и прокурор СССР, за исключением судей Верховного Суда СССР. Теперь в ЦК утверждали также начальников отделов и состав коллегий союзных органов юстиции. В областях были созданы советско-торговые отделы. В них за органы юстиции отвечал один инструктор <7>. ——————————— <7> Сталинское политбюро в 30-е годы: Сб-к докладов. М., 1995. С. 64 — 65; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 948. Л. 33, 38, 95 — 98.
Комиссия Политбюро по судебным делам собиралась 1 — 2 раза в месяц. Вскоре на нее стали приглашать только Вышинского, который как бы представлял всю советскую юстицию, а Винокурову, Крыленко, Ягоде и Ульриху посылали только копии решений. По предложению Сталина Вышинский стал вносить планы проведения важнейших судебных процессов. Например, Политбюро решало вопрос о направлении дела в тот или иной суд, определяло приговор по делу ряда контрреволюционных групп (боротьбисты на Украине, контрреволюционная организация на энергопромышленных предприятиях, группа работников Томской железной дороги). Политбюро санкционировало выступление Вышинского по делу Вульфсона в 1936 г. Еще раньше члены Политбюро и Вышинский приняли участие в разработке процессов-спектаклей по делу об убийстве Кирова, делу Московского центра, делу Ленинградского центра. Сталин поручал Вышинскому более сложные и ответственные операции. Вышинский обжаловал приговор Верховного Суда СССР по делу Михайлова-Шофмана (1935 г.) в Политбюро, и расстрел был заменен на 8 лет лишения свободы <8>. ——————————— <8> Лубянка. Сталин и ВЧК — ГПУ — ОГПУ — НКВД. М., 2003. С. 704 — 705; Приветствия, поступившие на имя прокурора Союза А. Я. Вышинского // За социалистическую законность. 1935. N 5. С. 50; Чистяков Н. Ф. Верховный Суд СССР. М., 1984. С. 45; ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 16. Д. 15. Л. 52; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 17. Л. 12 — 13, 87, 152. Д. 18. Л. 60, 113, 134, 182; Д. 19. Л. 9, 14, 26, 31, 40, 43, 44, 87, 116, 122, 125, 128, 131, 135, 138, 159, 165, 190, 191.
Вышинский оказывал всевозрастающее влияние на формирование образа юстиции, работая в секретной комиссии Политбюро, встречаясь с членами правительства и выступая на заседаниях Политбюро. Объем работы комиссии возрастал. Если во втором полугодии 1936 г. — первом полугодии 1937 г. она собиралась 1 раз в месяц, то с июля она собиралась 2 раза в месяц, а с октября — каждую неделю (с февраля 1938 г. вновь 1 раз в месяц). Предложения на заседания Политбюро обычно вносил Вышинский (в 1937 г. — 24 раза, в 1938 г. — 18 раз), иногда Ульрих. Именно по предложению прокурора 11 сентября 1937 г. на секретном заседании Политбюро было принято решение, по которому вводилось упрощенное судопроизводство по делам о вредительстве (ст. 58.7 УК РСФСР) и диверсиях (ст. 58.9 УК). Также по его предложению началась повторная проверка дел по неправильному осуждению лиц сельского актива начиная с 1934 г. (особая папка от 23 октября 1937 г.). Политбюро составляло сценарии московских процессов. Определялся состав обвиняемых, свидетелей, распорядок процесса (спектакля), состав суда (в него всегда входили Ульрих и Матулевич, третьим был Рычков, Иевлев или Никитченко), обвинитель (всегда Вышинский) <9>. ——————————— <9> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 20. Л. 33, 34, 52 — 53, 55, 82, 84 87, 108, 116, 135, 160, 166, 168, 178, 205. Д. 21. Л. 7, 10, 14, 18, 23, 26, 38, 46, 49, 55, 57, 85, 88, 108, 114, 146, 166. Д. 22. Л. 1, 13, 18, 20, 30, 37, 55, 56, 59, 61, 62, 87, 91, 93, 95, 96, 98, 99, 103, 104, 105, 112, 115, 124, 125, 128, 133, 141, 146, 156. Д. 23. Л. 9, 24, 30, 31, 80, 81, 95, 106, 133, 144, 151; Д. 24. Л. 43.
После ликвидации административно-политического отдела ЦК (весной 1939 г.) все материалы на руководителей юстиции поступали Андрееву или Маленкову в ОРПО. Летом 1939 г. материалы вместо ОРПО стали поступать в Управление кадров ЦК. В апреле 1939 г. были ликвидированы советско-торговые отделы в областях. Их дела передавались в организационно-инструкторские отделы и отделы кадров. В составе последних были созданы сектора оборонных и судебно-прокурорских кадров. В феврале 1940 г. в Управлении кадров ЦК был создан отдел судебно-прокурорских органов. Этот отдел не только рассматривал кадровые вопросы, но и успел внести на Политбюро несколько предложений об устранении недостатков в судебной системе. Впрочем, в августе он был упразднен, и материалы поступали в Управление кадров ЦК непосредственно Маленкову <10>. ——————————— <10> ГАРФ. Ф. Р-9492. Оп. 1. Д. 3390. Л. 2-85. Д. 3422. Л. 1-222.
Прокурор СССР на заседаниях ЦК выступал с речами в защиту законности и вскрывал крупные нарушения в системе НКВД. В 1939 г. по предложению Вышинского Политбюро несколько раз принимало решения о предании военному трибуналу сотрудников НКВД, причастных к пыткам заключенных. Вновь, как и прежде, Политбюро принимало решения о направлении крупных уголовных дел в тот или иной судебный орган, предрешало вынесение приговора. Так, 8 апреля 1939 г. по предложению Вышинского дела на активных участников контрреволюционных, правотроцкистских, заговорщицких и шпионских организаций в количестве 931 человека были переданы в Военную коллегию Верховного Суда СССР. В отношении 198 обвиняемых должна была быть применена ВМН, к 733 — заключение в лагеря на срок не менее 15 лет. Аналогичное решение было принято 17 января 1940 г. Из 457 обвиняемых-контрреволюционеров Военная коллегия должна была приговорить к ВМН 346 человек, 111 — к лишению свободы на срок не менее 15 лет. Также продолжала свою работу комиссия Политбюро по судебным делам. Объем работы комиссии существенно вырос во втором полугодии 1939 г. и первом полугодии 1940 г., а затем заметно снизился. В оставшееся до войны время комиссия собиралась 1 — 2 раза в месяц <11>. ——————————— <11> Ваксберг А. Царица доказательств. Вышинский и его жертвы. М., 1992. С. 178 — 181; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 24. Л. 83, 84, 85, 101, 113. Д. 25. Л. 7. Д. 26. Л. 175.
Фактический статус Андрея Януарьевича не отражал его формального положения в системе юстиции. Поэтому вполне логичным стало его назначение на должность заместителя Председателя СНК СССР 31 мая на сессии Верховного Совета СССР. Что удивительно, все исследователи, упоминая о новом периоде жизни «златоуста», ссылаются на то, что в этой должности он курировал культуру, науку и образование, но совершенно не замечают его главной функции — управление юстицией (это отмечал в своих воспоминаниях только Н. П. Афанасьев). Впервые была введена должность заместителя председателя правительства, который отвечал за правоохранительную сферу в целом. Функции Вышинского поддаются реконструкции на основе имеющихся исторических документов. Курируя правоохранительные органы, Андрей Януарьевич разрешал административные споры между ведомствами, просматривал тексты законопроектов, жалобы на действия должностных лиц. Верховный Суд СССР направлял ему проекты постановлений Пленума. Рычков и новый прокурор СССР М. И. Панкратьев направляли ему проекты всех своих приказов. Ни один приказ не издавался без его согласия! Вышинский также возглавлял правительственные комиссии, разрабатывавшие основные акты в сфере правоохранительной деятельности. Секретариату заместителя Председателя СНК СССР подчинялся правовой отдел (начальники Карасев, Шейнман, Клячко), сектор административно-судебных учреждений и НКВД (создан в феврале 1939 г., начальники А. Н. Файнгольд, П. И. Иванов), секретный отдел правительства. Свое положение Вышинский использовал в борьбе против Берия и Ульриха <12>. ——————————— <12> Соломон П. Указ. соч. С. 248 — 249; Ушаков С. Ю., Стукалов А. А. Фронт военных прокуроров. М., 2000. С. 84 — 89; ГАРФ. Ф. Р-8131. Оп. 37. Д. 528. Л. 1 — 74; РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 894. Л. 100.
В 1940 г. Сталин ослабил влияние Вышинского в правоохранительной системе. В феврале бюро жалоб КСК СССР проверило работу отдела жалоб Прокуратуры СССР и отметило массу недостатков. В марте 1940 г. КСК проверяла НКЮ СССР. По итогам проверки была составлена неблагоприятная для наркома юстиции СССР Рычкова записка. В мае 1940 г. был выделен отдельный сектор НКВД. Серьезный удар по тщательно выстраиваемой Вышинским системе был нанесен в июле 1940 г. в связи с неудачным проведением кампании по Указу ПВС СССР от 26.06.1940. После опубликования Указа ПВС СССР нарком Рычков и прокурор Панкратьев приняли совместный приказ, по которому вводили обязательные процессы по трудовым преступлениям (приказ, скорее всего, не мог миновать Вышинского). Процессы эти фактически проваливались. Зачастую работники предприятий поддерживали осужденных. Еще 23 июля, когда Политбюро принимало повестку нового Пленума, рассмотрение применения Указа 26-6 не планировалось. Но уже 24 июля некие «друзья» донесли Сталину о провале Указа. Тут же были внесены изменения в план проведения Пленума. Рассмотрение вопроса о деятельности органов юстиции очень редко выносилось на заседания Пленума. Узнав о повестке, Рычков в спешке издал приказ, по которому срочно отменял показательные процессы. Уже в ходе Пленума 30 июня был разработан проект постановления, который предусматривал небольшое взыскание для Панкратьева и Рычкова. Вскоре Сталин обострил рассмотрение вопроса. 31 июля Маленков сделал доклад, в котором ответственность была возложена на руководство советской юстиции и промышленных наркомов. Сталин придал заседанию пленума обвинительный характер. Основным виновным оказалась прокуратура, хотя процессы проводили судьи, а не прокуроры. Маленков, подчиняясь указанию Сталина, предложил снять Панкратьева с занимаемой должности. Сталин, обсуждая прокурора, назвал его «дезорганизатором». Затем Сталин предложил разобраться с приказом Рычкова-Панкратьева от 27 июня об организации показательных процессов. По словам Маленкова, Рычков «стыдливо выпустил новый приказ, в котором удивлялся, что по стране идут показательные процессы. Замазал». Сталин прекрасно понял двуличие Рычкова, который попросту бросил своего соратника и попытался создать себе алиби. После этого Панкратьев и Рычков занимались самобичеванием. По словам прокурора СССР: «Я не справился, не дорос». Рычков выразился более оптимистично: «Я осознал, я понял. Мы увлеклись. Исправимся». Ворошилов оскорблял Панкратьева. По предложению Маленкова Панкратьев был снят с занимаемого поста «как не справившийся со своими обязательствами и не обеспечивший контроль над выполнением Указа ПВС от 26.06.1940». Рычков нес основную ответственность, предал своего союзника и остался на посту. А простодушный Панкратьев был снят. Очевидно, что такие люди, как Рычков, больше устраивали Сталина <13>. ——————————— <13> Звягинцев А. Г. Указ. соч. С. 194 — 195; Соломон П. Указ. соч. С. 296 — 301; ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 25. Д. 375. Л. 40 — 49. Ф. Р-8131. Оп. 37. Д. 528. Л. 142, 177, 191, 209; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 787. Л. 35, 48. Оп. 2. Д. 671. Л. 50 — 91.
Вмешательство местных «князьков» в деятельность органов юстиции проходило в более грубой форме. Например, в 1935 г. секретарь райкома Сущевского района Азово-Черноморского края предложил народному судье освободить двух осужденных. Секретарь райкома Рузаевского района Мордовской АССР заставлял судью отложить рассмотрение дела колхозников. Секретарь Тоншаевского райкома Горьковского края в 1935 г. не разрешил народному судье рассмотреть дело председателя Ошминского сельсовета (ст. 110 УК, превышение власти). Когда судья все-таки вынес приговор, секретарь не дал привести его в исполнение. На совещании партийных работников при ЦК в 1932 г., а затем по Постановлению Президиума ЦИК СССР 17.09.1935 вмешательство органов власти в оперативную работу суда запрещалось. Но это правило никто не соблюдал <14>. ——————————— <14> Лаговиер. Работа с народными заседателями // СЮ. 1936. N 7. С. 8 — 10; Судебная власть Калужской области: история и современность. Калуга, 2004. С. 67 — 69; ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 16. Д. 15. Л. 59. Ф. Р-9474. Оп. 1. Д. 100. Л. 6; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 244. Л. 119.
Секретарь райкома/горкома и был фактическим руководителем суда. Он подбирал кандидатуру судьи. Суды содержались за счет областных бюджетов. От воли секретаря партии зависели материально-бытовые условия жизни судьи. Положение народного судьи в иерархии местных руководителей было крайне незначительным. Часто его воспринимали как простого исполнителя воли партии и при сопротивлении легко снимали по приказу первого секретаря. Соответственно, материально-бытовое положение судьи на протяжении десятков лет было критическим. Изредка с мест прорывалась информация о вмешательстве местных органов власти в судебную деятельность. В 1936 — 1937 гг. заведующий совторготделом Свердловского обкома Козубовский и инструктор Бурдин оказывали постоянное давление на облсуд, не разрешая выносить оправдательные приговоры по контрреволюционным преступлениям. Секретари давали указания по содержанию приговоров, запрещали проводить неугодные решения, истребовали себе дела. Как констатировал Крыленко в Приказе N 10-с (1937 г.): «Ряд народных судей идет по линии наименьшего сопротивления, выполняя явно незаконные и неправильные указания райпарткомитетов, дабы не ссориться с руководством». Не все работники юстиции были согласны с наркомом. Так, председатель ВС Узбекской ССР Удрис, выступая на 52-м Пленуме ВС СССР, заявил, что «судьи не должны игнорировать правильные директивы местных работников» <15>. ——————————— <15> Об организации руководства народными судьями // СЮ. 1938. N 6. С. 55; ГАРФ. Ф. Р-9492. Оп. 1. Д. 11. Л. 72. Оп. 1а. Д. 2. Л. 40. Ф. Р-9474. Оп. 1. Д. 101, Л. 65; ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 14. Д. 98. Л. 2, 107. Д. 562. Л. 41, 52, 133 — 135, 155 — 159. Оп. 31. Д. 20. Л. 181 — 182.
Независимость судей, провозглашенная в Конституции и Законе о судоустройстве, осталась мифом. Сам способ подбора судей исключал эту независимость. Помимо стандартных связей с избравшим судью парткомом и органом юстиции юридические работники подвергались влиянию самых различных местных органов власти. Впрочем, некоторые судьи по тем или иным причинам пытались отстоять свою самостоятельность. Секретарь райкома партии Фроловского района Сталинградской области Смирников дал указание народному судье Кочергину отказать по иску М. к Фроловскому горторгу. Кочергин не послушался и был снят. Народный судья П. Сумин из Челябинской области пытался соблюдать законность и был подвергнут травле со стороны местного руководства. В Таджикской ССР члены партии указывали судье, как вести процесс. Инструктор советско-торгового отдела Свердловского обкома А. Гибадуллин и секретарь Нижне-Салдинского райкома Голдобин вмешались в деятельность народного судьи 79-го участка Попова по обвинению бывшего директора хлебозавода Зорихина. Голдобин неоднократно вызывал Попова и требовал от него прекратить дело. Местные работники имели прекрасный пример вмешательства в виде Политбюро ЦК ВКП(б), которое много раз определяло ход и характер судебных процессов. Местные органы юстиции рекомендовали судам «разумное поведение». 25 июля 1939 г., выступая на совещании судебных работников Свердловской области, начальник Управления НКЮ Старченков объяснял судьям, что они неправильно трактуют ст. 112 Конституции. «В районах, когда начинает указывать райком или райисполком народному судье об ошибках, которые допускаются в практической работе народного судьи, некоторые не продумав этой статьи, прямо отвечают: мы подчиняемся закону и больше никому. Ставится вопрос не об обсуждении конкретного дела (так ли? — А. К.), тут действительно не должны указывать Вам, а когда ставится вопрос о вашей общей работе и стараются оказать Вам помощь, товарищи неправильно истолковывают и некоторые на этой почве считают себя в районе таким образом, что я народный судья и никому не подчиняются, данные товарищи не понимают политики партии в этом вопросе». В таком же духе высказывался и нарком Рычков <16>. ——————————— <16> В. Х. Независимость судей и связь их с руководящими органами района // СЮ. 1940. N 10. С. 1 — 8; Соломон П. Указ. соч. С. 280 — 282; ГАРФ. Ф. Р-9492. Оп. 1. Д. 363. Л. 11; ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 100. Л. 99 — 102. Оп. 34. Д. 285. Л. 2.
Особую роль в истории правоохранительных органов СССР сыграли партийные комитеты. На них зачастую обсуждались партийные директивы, велись более откровенные разговоры. Коммунисты в узком кругу излагали партийные решения по реорганизации органов юстиции. Члены парткомов принимали самое активное участие в массовых репрессиях, писали доносы, проводили чистки. Партийное руководство оказывало воздействие на органы юстиции главным образом через кадровую политику. Также руководители партии напрямую вмешивались в деятельность суда, определяя проведение судебных процессов и санкционируя проведение уголовно-правовых компаний.
