Принцип равенства прав супругов: генезис и некоторые проблемы его реализации в современном семейном праве России

(Шершень Т. В.) («Российская юстиция», 2010, N 7)

ПРИНЦИП РАВЕНСТВА ПРАВ СУПРУГОВ: ГЕНЕЗИС И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЕГО РЕАЛИЗАЦИИ В СОВРЕМЕННОМ СЕМЕЙНОМ ПРАВЕ РОССИИ

Т. В. ШЕРШЕНЬ

Шершень Т. В., кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Пермского государственного университета.

Статья посвящена исследованию принципа равенства прав супругов в семье, выявлению и анализу некоторых проблем его реализации в современном семейном праве России.

Ключевые слова: принципы семейного права, принцип равенства прав супругов в семье, равноправие, гендерное равенство.

The article is devoted to examination of the principle of spouses rights in a family, exposure and analysis of some problems of its implementation in modern family law of Russia.

В качестве одного из основополагающих принципов современного семейного права России в Семейном кодексе Российской Федерации закреплен принцип равенства прав супругов <1>. ——————————— <1> Семейный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 29 декабря 1995 г. N 223-ФЗ (ред. 30 июня 2008 г.) // Собрание законодательства РФ. 1996. N 1. Ст. 16.

Становление и развитие принципа равенства прав супругов в семье имеет свою историю и особенности в семейном праве России. Обращение к дореволюционному законодательству дает многочисленные примеры неравного положения женщины и мужчины, когда отношения между мужем, женой и детьми базировались на власти мужа и отца. «Власть мужа была так велика, — отмечает А. И. Загоровский, — что в проявлении своем она могла выражаться в разных и существенных функциях: мужу предоставлялось право наказывать жену и распоряжаться свободой и целомудрием ее по своему усмотрению». Авторитет мужа, с точки зрения закона, отчетливо обнаруживался при рассмотрении вопросов ответственности за женоубийство и мужеубийство: «даже в VII столетии назначались мужьям за убийство жен сравнительно слабые наказания» и в то же время устанавливалась страшная казнь «жене за убийство мужа — закапывание живой в землю» <2>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Фрагмент монографии А. И. Загоровского «Курс семейного права» включен в информационный банк согласно публикации — «Семейное и жилищное право», 2006, NN 3, 4; 2007, NN 4, 5; 2008, NN 1, 2, 3, 4, 5, 6; 2009, N 1. —————————————————————— <2> Загоровский А. И. Курс семейного права / Под ред. и с предисловием В. А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 146.

Благодаря восприятию Россией европейских форм организации жизни произошла некоторая модификация российской семьи, и прежде всего изменения коснулись положения женщины в обществе. Власть мужа, формально сохранявшаяся до 1917 года, постепенно приобретала более цивилизованные формы: яркие примеры тому — установление запретов мужу подвергать жену физическому наказанию, насильственно постригать ее в монахини. В действительности же право власти мужа над женой проявлялось различно, на это обстоятельство обращал внимание Д. И. Мейер, отмечая, что право власти мужа над женой в различных классах народа проявлялось по-разному: «Среди образованных граждан — довольно мягко, под влиянием современных понятий о высоком назначении женщины, о ее равенстве с мужчиной», но среди необразованных — «довольно резко и грубо: муж не только присваивает право быть как бы господином жены, требовать от нее работы, но и считает себя вправе даже бить жену» <3>. ——————————— <3> Мейер Д. И. Русское гражданское право: В 2-х ч. Ч. 2. По исправленному и дополненному 8-му изд., 1902. М.: Статут, 1997. С. 364.

Право власти мужа над лицом жены было поставлено законодательством выше родительской власти, «т. е. в случае столкновения права власти мужа с правом власти родителя законодательство право власти мужа признает сильнейшим». Муж мог требовать от жены повиновения «приказаниям, не выходящим за пределы закона, в особенности же муж вправе требовать, чтобы жена находилась при нем, в его квартире, и без воли его она не может даже временно пребывать в другом месте. Но с правом власти мужа соединяются также и обязанности его по отношению к жене: заботиться о приличном ее содержании; быть верным жене — нарушение этой обязанности со стороны мужа точно также составляет преступление, как и нарушение ее со стороны жены, и т. д.» <4>. ——————————— <4> Мейер Д. И. Указ. соч. С. 363.

Закрепление в ст. 106 Свода законов гражданских обязанности мужа любить и уважать свою жену «как собственное тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ее немощи», не повлияло существенно на правовое положение жены в направлении обеспечения ей таких же прав, какими был наделен муж. Неравенство мужа и жены прослеживалось во многих нормах Свода законов гражданских, обязывающих жену повиноваться мужу своему как главе семейства, носить фамилию мужа и следовать его состоянию, совместно проживать с мужем и следовать за ним и т. д. Коренная ломка бесправного положения женщины и господствующего положения мужчины в сфере семейных отношений произошла лишь с принятием Декретов ЦИК и СНК РСФСР от 18 и 19 декабря 1917 г., которыми впервые закреплялось равноправие супругов при вступлении в брак, во время брака и при расторжении брака <5>. ——————————— <5> Декрет ЦИК и СНК РСФСР от 18 декабря 1917 г. «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» // СУ РСФСР. 1917. N 11. Ст. 160; Декрет ЦИК и СНК РСФСР от 19 декабря 1917 г. «О расторжении брака» // СУ РСФСР. 1917. N 10. Ст. 152; СПС «КонсультантПлюс».

В Декрете ЦИК и СНК РСФСР от 18 декабря 1917 г. «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» было зафиксировано условие о добровольном вступлении в брак, и бракосочетающимся предоставлялось право свободно определить, будут ли они впредь именоваться фамилией мужа или жены или соединенною фамилией. Это было поистине революционное нововведение, так как до революции фамилия мужа по традиции была символом семьи, символом принадлежности жены мужу и главенствующего положения мужа в семье. При расторжении брака по взаимному согласию супругов супруги обязывались в поданном ими заявлении указать, какие фамилии будут впредь носить бракоразводные супруги и их дети. При расторжении же брака по заявлению одного из супругов и при отсутствии между супругами соглашения по вопросу фамилии бракоразводные супруги сохраняли свои добрачные фамилии, фамилию детей определял судья, а в случае спора сторон — местный суд. Такое правило было закреплено в Декрете ЦИК и СНК РСФСР от 19 декабря 1917 г. «О расторжении брака». Секуляризация брака вызвала отказ от принципа нерасторжимости брака, супругам была предоставлена свобода в решении вопроса о расторжении брака, никаких оснований и поводов для развода, отличных для мужа и жены, Декрет не устанавливал, как это имело место в дореволюционном законодательстве. Свобода развода, введенная Декретом «О расторжении брака», выступила необходимым элементом формирования и упрочения независимого положения женщины в семье России послереволюционного периода. Декретом «О расторжении брака» (п. 8) закреплялось положение, согласно которому судья одновременно с постановлением о расторжении брака определял, «обязан ли муж и в каком размере доставлять пропитание и содержание бракоразведенной жене». По-видимому, аналогичной обязанности предоставлять пропитание и содержание мужу у жены не было, и, как следствие, это не могло быть возложено на нее в судебном порядке. В первом кодифицированном акте российского семейного законодательства — Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве РСФСР от 22 октября 1918 г. (далее — КЗАГС) <6> идея равенства прав супругов была воплощена в целом ряде норм. В их числе нормы, регулирующие процедуру расторжения брака, решения вопроса о выборе супругами фамилии, гражданства, перемены места жительства одним из супругов. Право на получение алиментов предоставлялось нуждающемуся нетрудоспособному супругу (безотносительно его половой принадлежности) от другого супруга, если последний в состоянии оказывать ему поддержку. Право нуждающегося и нетрудоспособного супруга на получение содержания от другого супруга сохранялось и при прекращении брака. Брак не создавал общности имущества супругов. Супруги могли вступать между собою во все дозволенные законом имущественно-договорные отношения, а их соглашения, направленные к умалению имущественных прав жены или мужа, признавались недействительными и необязательными как для третьих лиц, так и для супругов, которым предоставлялось право в любой момент от исполнения их отказаться. ——————————— <6> СУ РСФСР. 1918. N 76 — 77. Ст. 818 // СПС «КонсультантПлюс».

Существенных изменений в регулирование личных прав и обязанностей супругов второй кодифицированный акт семейного законодательства — Кодекс законов о брачном, семейном и опекунском праве РСФСР (далее — КЗоБСО) <7> не внес, к числу нововведений можно отнести закрепленное ст. 9 главы 3 КЗоБСО право обоих супругов пользоваться полной свободой выбора занятий и профессии. В сфере же имущественных правоотношений ст. 10 КЗоБСО устанавливала общность имущества, нажитого супругами в течение брака, а ст. 14 КЗоБСО закрепляла право на содержание не только для нуждающегося нетрудоспособного супруга, но и для нуждающегося трудоспособного супруга во время его безработицы. Нормы, устанавливающие общность супружеского имущества, были призваны обеспечить равенство женщины в семейных отношениях, признав за ней право на нажитое в период брака имущество независимо от наличия и размера ее заработка, иного дохода. С целью обеспечить защиту прав и интересов женщины, не зарегистрировавшей брак, Кодекс признал действительность фактических брачных отношений, которые влекли правовые последствия зарегистрированного брака, «если эти лица взаимно признают друг друга супругами или же если брачные отношения между ними установлены судом по признакам фактической обстановки жизни» (ст. 11 КЗоБСО). В суде доказательствами брачного сожительства являлись: «факт совместного жительства, наличие при этом сожительстве общего хозяйства и выявление супружеских отношений перед третьими лицами в личной переписке и других документах, а также, в зависимости от обстоятельств, взаимная материальная поддержка, совместное воспитание детей и пр.» (ст. 12 КЗоБСО). По справедливому замечанию О. А. Хазовой, «цель защиты имущественных интересов женщин, особенно актуальная в тот период истории нашей страны, была в известной степени достигнута введением института фактического брака и режима общности супружеского имущества. Однако, как показала дальнейшая практика, это привело к значительным «перекосам» в соотношении прав и обязанностей мужчин и женщин и очевидной гендерной асимметрии» <8>. ——————————— <7> СУ РСФСР. 1926. N 82. Ст. 612 // СПС «КонсультантПлюс». <8> Хазова О. А. Семейное законодательство: проблемы гендерного равенства // Гендерная экспертиза российского законодательства / Отв. ред. Л. Н. Завадская. М.: БЕК, 2001. С. 104.

Третий кодифицированный акт семейного законодательства — Кодекс о браке и семье РСФСР (далее — КоБС), принятый 30 июля 1969 г. и введенный в действие с 1 ноября 1969 г., развил отдельные положения предшествующих семейных кодексов по вопросу регулирования прав и обязанностей супругов. В ст. 3 КоБС РСФСР был провозглашен принцип равноправия женщины и мужчины в семейных отношениях как один из основных принципов советского семейного права <9>. ——————————— <9> Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1969. N 32. Ст. 1397.

Социально-экономические и политические преобразования в нашей стране, принятие нового законодательства, прежде всего Конституции РФ от 12 декабря 1993 г. и Гражданского кодекса Российской Федерации (часть I) от 30 ноября 1994 г., вызвали к жизни 29 декабря 1995 г. новый кодифицированный акт семейного законодательства — Семейный кодекс Российской Федерации (далее — СК РФ). Четвертый кодифицированный акт семейного законодательства был введен в действие с 1 марта 1996 г. В соответствии с п. 3 ст. 1 СК РФ «регулирование семейных отношений осуществляется в соответствии с принципами добровольности брачного союза мужчины и женщины, равенства прав супругов в семье, разрешения внутрисемейных вопросов по взаимному согласию…». Принцип равенства супругов предполагает как равноправие, т. е. наличие у субъектов одинаковых прав (по содержанию и объему), так и отсутствие между супругами отношений власти и подчинения. Неслучайно в п. 2 ст. 31 СК РФ закреплено отражение столь важного принципа: «Вопросы жизни семьи решаются супругами совместно, исходя из принципа равенства супругов». По мнению Н. С. Шерстневой, «исключение из ст. 31 прав является свидетельством появления еще одного принципа, не названного в п. 1 ст. 1 СК РФ» <10>. ——————————— <10> Шерстнева Н. С. Принципы семейного права. М.: ТК Велби; Проспект, 2004. С. 102.

Принцип равенства супругов воплощен в ряде статей Семейного кодекса Российской Федерации (ст. ст. 31, 32, 33 — 39 и др.). Вместе с тем можно найти немало исключений из данного принципа, наиболее яркий пример — ст. 89 СК РФ: право требовать предоставления алиментов в судебном порядке от другого супруга, обладающего необходимыми для этого средствами, имеет жена в период беременности и в течение трех лет со дня рождения общего ребенка. Возникает вопрос: почему законодатель отступил от столь важного принципа равенства супругов в семье и супругу (мужу), осуществляющему уход за общим ребенком до достижения им трех лет, не предоставил права требовать выплаты алиментов на свое содержание? Почему право супруги (бывшей супруги) на получение алиментов в течение трех лет со дня рождения общего ребенка не поставлено в зависимость от осуществления ухода за ним в целях полноценного всестороннего развития ребенка? Буквальное толкование нормы, закрепленной в ст. ст. 89 — 90 СК РФ, приводит к выводу о том, что супруга (бывшая супруга), не осуществляющая уход за общим ребенком в течение трех лет со дня его рождения, а возложившая осуществление этих функций на няню, родственницу или иное лицо, вправе требовать алименты на свое содержание. Насколько такое правило оправданно и справедливо? Можно ли обязать супругу (бывшую супругу) выплачивать алименты на содержание мужа (бывшего мужа), если место жительства ребенка определено с ним и ребенок передан на воспитание не матери, а отцу? Полагаем, что действующая редакция ст. ст. 89 — 90 СК РФ такой возможности не предоставляет. Положения ст. ст. 89 — 90 СК РФ нуждаются в совершенствовании с целью обеспечения принципа равенства прав супругов. Считаем необходимым внесение изменений в ст. 89 СК РФ, закрепив в ее следующей редакции: «право требовать предоставления алиментов в судебном порядке от другого супруга, обладающего необходимыми для этого средствами, имеет жена в период беременности, а также супруг, осуществляющий уход за общим ребенком в течение трех лет со дня его рождения». Аналогичным образом должна быть сформулирована норма ст. 90 СК РФ в отношении бывших супругов. Нельзя не заметить отступления от принципа равенства прав супругов и в ограничении права мужа в одностороннем порядке, при отсутствии согласия жены на расторжение брака во время беременности жены и в течение одного года после рождения ребенка (ст. 17 СК РФ). Данное ограничение не является изобретением действующего СК РФ, оно существовало в ст. 31 КоБС РСФСР «Недопустимость предъявления мужем требования о расторжении брака». Данное ограничение было введено в законодательство с благой целью — обеспечить охрану здоровья женщины-матери. Возникает вопрос: насколько оправданно в данном случае отступление от принципов равенства прав супругов и добровольности (свободы) брачного союза? Ограничение права мужа на расторжение брака, и в этом мы солидарны с позицией О. А. Хазовой, «серьезно ограничивает права мужа, однако не защищает женщину от конфликта и не способствует налаживанию отношений между супругами, если в семье произошел разлад» <11>, не достигает цели его введения. Данное ограничение действует даже в тех случаях, когда супруг фактически не является отцом ребенка, рожденного его супругой в браке. Оспаривание отцовства в судебном порядке и наличие судебного решения, удовлетворившего иск об оспаривании отцовства мужа, никак не влияет на существование ограничения, закрепленного в ст. 17 СК РФ. Неужели закон поощряет безнравственное поведение супруги? Разумеется, нет. Корень обозначенной проблемы кроется в том, что действительность не всегда прогнозируема в том ключе, в каком она разворачивается в практической плоскости, закон далеко не всегда предвосхищает развитие конкретных отношений, а потому выявленная проблема требует адекватного правового регулирования. ——————————— <11> Хазова О. А. Указ. соч. С. 109.

К числу норм, нарушающих действие принципа равенства прав супругов, несомненно, следует отнести п. 2 ст. 28 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» о выборе фамилии при вступлении в брак. Положения п. 1 ст. 32 СК РФ предоставляют право супругам по своему желанию выбрать при заключении брака фамилию одного из них в качестве общей фамилии, либо каждому из супругов сохранить свою добрачную фамилию, либо, если иное не предусмотрено законами субъектов Российской Федерации, присоединить к своей фамилии фамилию другого супруга. В п. 2 ст. 28 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» закреплено правило: «В качестве общей фамилии супругов может быть записана фамилия одного из супругов или, если иное не предусмотрено законом субъекта Российской Федерации, фамилия, образованная посредством присоединения фамилии жены к фамилии мужа» <12>. ——————————— <12> Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» (ред. 17 декабря 2009 г.) // Собрание законодательства РФ. 1997. N 47. Ст. 5340.

Очевидно, что данное правило неоправданно нарушает принцип равенства прав супругов и ограничивает право на выбор фамилии по сравнению с п. 1 ст. 32 СК РФ. Положения п. 2 ст. 28 ФЗ «Об актах гражданского состояния» необходимо привести в соответствие с п. 1 ст. 32 СК РФ.

——————————————————————