(Микрюков В. А.) («Семейное и жилищное право», 2011, N 4)
СИТУАЦИОННОСТЬ — ГЛАВНАЯ ЧЕРТА МЕТОДА СЕМЕЙНОГО ПРАВА <*>
В. А. МИКРЮКОВ
——————————— <*> Mikryukov V. A. Situation-based approach as main feature of the family law method.
Микрюков Виктор Алексеевич, старший преподаватель кафедры гражданского и семейного права МГЮА имени О. Е. Кутафина, кандидат юридических наук, адвокат.
В предлагаемой вниманию читателей статье автор анализирует характеристики способов воздействия семейного права на общественные отношения. Ситуационность регулирования квалифицирована в качестве главной специфической отраслевой черты метода семейного права.
Ключевые слова: метод семейного права, индивидуальное регулирование, ситуационность.
The article offered to the readers’ attention analyzes the characteristics of family law methods to influence social relations. The situation-based nature of regulation is viewed as the main specific feature of the family law method.
Key words: family law method, individual regulation, situational nature.
До настоящего времени в юридической науке дискуссионным остается вопрос о методе семейного права. Чаще всего выяснение сущности семейно-правового метода основывается на установлении количественного соотношения используемых законодателем в семейно-правовой сфере диспозитивных или императивных норм. Так, по мнению М. В. Антокольской, метод правового регулирования определяется тем, какие нормы преобладают в отрасли, следовательно, речь может идти лишь о соотношении между императивными и диспозитивными нормами в семейном праве <1>. С точки зрения А. Ф. Быкодоровой, отличие метода семейного права может проводиться только по «удельному весу встречаемости» императивного и диспозитивного подходов к регулированию семейных отношений <2>. Исходя из этого, одни авторы считают метод семейного права императивным <3>, другие — диспозитивным <4>, третьи называют его диспозитивным с сохранением значительного императивного начала <5>, четвертые характеризуют семейно-правовое регулирование как императивное с сочетанием диспозитивности при реализации некоторых прав в зависимости от конкретных ситуаций <6>. Указанный взгляд на метод семейного права позволяет ученым заявлять о том, что императивный метод регулирования семейных правоотношений в настоящее время уступил место диспозитивному, хотя и требует признавать при этом сохранение значительного императивного начала <7>. Имеет место определение метода семейного права в качестве диспозитивно-императивного <8>. Некоторые юристы усматривают проявление диспозитивного начала при применении императивных семейных норм <9>. ——————————— <1> Антокольская М. В. Семейное право: Учебник. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Норма: Инфра-М; 2010. С. 29. <2> Быкодорова А. Ф. Метод семейного права // Закон и право: история и современность. Материалы международной научно-практической конференции, посвященной 75-летию Ставропольского государственного университета и 10-летию юридического факультета (16 декабря 2005 г.). Ставрополь, 2005. С. 30. <3> Семейное право: Учебник / Гонгало Б. М., Крашенинников П. В., Михеева Л. Ю., Рузакова О. А.; Под ред. П. В. Крашенинникова. [Электронный ресурс]. М.: Статут, 2008 (автор главы — Б. М. Гонгало). Доступ из СПС «КонсультантПлюс». <4> Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 3 / Е. Н. Абрамова, Н. Н. Аверченко, Ю. В. Байгушева и др.; Под ред. А. П. Сергеева [Электронный ресурс]. М.: РГ-Пресс, 2010 (автор главы — А. П. Сергеев). Доступ из СПС «Гарант». <5> Черничкина Г. Н. Семейное право: Учеб. пособие. М.: ИД «Юриспруденция», 2010. С. 9. <6> Кравцова Л. Н. Метод семейного права // Гражданское законодательство Российской Федерации как правовая среда гражданского общества. Материалы Международной научно-практической конференции: В 2 т. Краснодар, 2005. С. 129. <7> Антокольская М. В. Указ. соч. С. 34, 37. <8> Быкодорова А. Ф. Указ. соч. С. 30; Корнеева И. Л. Семейное право Российской Федерации: Учеб. пособие. М.: Юристъ, 2005. С. 23. <9> Власенко А. В., Грудцына Л. Ю., Спектор А. А. Семейное право России. Ростов н/Д: Феникс, 2011. С. 20.
Едва ли такой подход к анализу сущности семейно-правового метода и его результаты можно назвать продуктивными. Приверженцы мнения об императивности рассматриваемого метода вынуждены констатировать фактическое использование диспозитивного регулирования, хотя и в «придушенном» императивностью и судебным усмотрением виде. Сторонники позиции о диспозитивности метода семейного права не могут не делать оговорки о невозможности диспозитивного правового регулирования в чистом виде и не признавать наличие значительного числа императивных семейно-правовых норм. Ученые, характеризующие метод семейного права как диспозитивно-императивный, по существу, лишь сообщают, что в системе отрасли семейного права имеются как диспозитивные, так и императивные нормы. Авторы, указывающие на усиление диспозитивных или императивных начал, по существу, отмечают только тенденцию к изменению законодателем количественного соотношения диспозитивных и императивных норм в семейном праве в ту или иную сторону, но не вносят ясность в вопрос о содержании семейно-правового метода. Главное, что, основываясь на таких выводах, не представляется возможным отграничить метод семейного права от методов, используемых другими отраслями права, в том числе, что особенно важно, гражданским правом. Нежелание констатировать являющееся очевидным наличие в семейном праве как императивных, так и диспозитивных норм и ощущение объективной невозможности достаточно четко аргументировать вывод в пользу преимущественно императивной или диспозитивной направленности регулирования семейных отношений должны были привести и фактически привели некоторых юристов к отказу от выяснения основной направленности семейно-правовых норм и преобладающей формы содержащихся в них предписаний и констатации комплексного характера метода семейного права, который является и императивным, обусловливающим обязательный характер норм для всех участников семейных правоотношений, и диспозитивным, предполагающим возможность носителям семейных прав и обязанностей отступать от обязательных норм, и ситуационным, дающим основания для регулирования семейных отношений по усмотрению правоприменительных органов <10>. Вероятно, эти же причины обусловили попытку А. М. Нечаевой при установлении характеристик метода семейного права основное внимание уделить освещению не формы предписаний, а характера воздействия семейно-правовых норм на общественные отношения <11>. Такой взгляд на метод семейного права вполне можно признать приемлемым для описания его сущности в учебных целях. Обзор используемых законодателем способов регулирования семейных отношений позволяет лишь в максимально общем виде уяснить специфику регулирования отношений в семейной сфере, найти в семейном праве примеры всех основных способов государственно-правового воздействия на общественные отношения, в том числе примеры дозволений, прямых и косвенных запретов, обязываний, применения мер государственного принуждения. ——————————— <10> Гришина И. И., Гришин И. П. Семейное право: Учеб. пособие. М.: Городец, 2004. С. 6. <11> Нечаева А. М. Семейное право. Курс лекций. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2002. С. 15 — 22.
Развитие последних двух точек зрения из числа отмеченных приводит к выводу о большом разнообразии используемых в семейном праве способов юридического воздействия на общественные отношения, о гибкости, достаточной эффективности семейно-правового регулирования, но также не создает ясного представления о специфике метода семейного права в соотношении с иными отраслевыми методами. Кроме того, рассуждения о широкой палитре способов воздействия семейного права на общественные отношения могут вовсе привести к отрицанию отраслевой специфики семейно-правового метода. Более содержательным видится комплексное выявление как основной, преобладающей направленности семейно-правовых норм с точки зрения содержания регулятивного воздействия на общественные отношения, так и преобладающего способа оформления законодателем этих предписаний. По такому принципу метод семейного права в большинстве случаев описывается исследователями как императивно-дозволительный <12> или дозволительно-императивный <13>. ——————————— <12> Пчелинцева Л. М. Семейное право России: Учебник. 5-е изд., перераб. М.: Норма, 2008. С. 25. <13> Александров И. Ф. Характеристика правового регулирования и способов воздействия на семейные отношения // Актуальные проблемы правоведения. Научно-теоретический журнал. Самара. 2008. N 2(20). С. 106; Муратова С. А. Семейное право: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция». 5-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2010. С. 8.
Если смотреть на метод семейного права с таких позиций, то алгоритм разграничения семейно-правового метода от методов иных отраслей, прежде всего гражданского права, становится более четким и плодотворным. Во-первых, ясно, что в отличие от гражданско-правового метод семейного права имеет не диспозитивную, а императивную окраску. Во-вторых, видно, что в силу существенной императивности дозволительная направленность хотя и присуща семейному праву, но правонаделение имеет в этой отрасли особое содержание <14> и не носит характера главной черты семейно-правового метода регулирования общественных отношений. ——————————— <14> См. об этом: Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. 2-е изд., доп. М.: Статут, 2006. С. 230.
Однако думается, что и этот двухаспектный подход к исследованию метода семейного права не позволяет в полной мере обеспечить установление его специфической отраслевой сущности. Достаточно вспомнить о диаметрально разных оценках простого количественного соотношения используемых в семейном праве императивных диспозитивных норм. Естественно, что различия во взглядах разных авторов на эту характеристику метода семейного права связаны с тем, какую сторону занял конкретный автор в споре о соотношении семейного права с правом гражданским. Сторонники мнения о том, что семейное право является составной частью гражданского права, вынуждены считать единым метод, применяемый для регулирования как гражданских, так и семейных отношений. Авторы, отстаивающие самостоятельность семейного права как отрасли, ищут основания для разграничения не только предметов, но и методов гражданского и семейного правового воздействия. В результате сущность метода семейного права остается спрятанной в водовороте этого спора. Кроме того, даже в рамках единой трактовки соотношения гражданского и семейного права в качестве самостоятельных отраслей двухаспектная характеристика метода семейного права как императивно-дозволительного не дает достаточно четкого представления об отраслевой специфике рассматриваемого метода. К примеру, почему семейно-правовое регулирование имущественных, основанных на равенстве и автономии воли участников отношений, связанных с определением режима имущества супругов на основании брачного договора, допускает не присущее гражданско-правовому воздействию вмешательство суда с целью защиты «слабой стороны»? В силу каких причин суду согласно п. 2 ст. 44 СК РФ дозволено усмотреть в содержании брачного договора крайне неблагоприятные условия для одной из сторон и признать договор недействительным? Одной лишь преобладающей, хотя и ограниченной, дозволительностью и преимущественной, хотя и не исключительной, императивностью метода такие проявления семейно-правового регулирования объяснить невозможно <15>. ——————————— <15> Примечательно, что такое особое семейно-правовое регулирование имущественных отношений равноправных субъектов в семейной сфере обнажает несостоятельность попыток обосновать единство предмета и метода гражданского и семейного права.
Представляется, что для решения вопроса о методе семейного права необходимо обратить внимание на такую его черту, которая вытекает не из особенностей содержания и форм предписаний семейно-правовых норм, а из степени их определенности — качественной и количественной характеристики права правоприменительных органов принимать самостоятельные решения по индивидуальному регулированию большей части семейных отношений в зависимости от конкретных ситуаций. Разумеется, нельзя отрицать возможность установления некоторых особенностей метода семейного права в рамках его предметной направленности, однако такое исследование не только, по существу, сведется к анализу свойств регулируемых отношений (равенства или неравенства участников, автономии или взаимозависимости их воли, количественного соотношения имущественных или неимущественных связей, специфики юридических фактов), а не особенностей способов их регулирования, но и неизбежно «упрется» в проблему соотношения предметов семейного и гражданского права. Поэтому выявленные таким образом черты едва ли могут претендовать на главенствующую роль в характеристике метода семейного права. В предложенном аспекте на первый план при оценке метода семейного права выходит установление его ситуационности — направленности при установлении пределов содержащейся в семейно-правовых нормах свободы усмотрения правоприменительных органов на максимальное расширение такой свободы <16>. ——————————— <16> О понятии ситуационных норм права см.: Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. II. М.: Юрид. лит., 1982. С. 73, 74. По характеру связи с индивидуальным регулированием С. С. Алексеев различает абсолютно определенные нормы, которые не предусматривают возможность конкретизированного индивидуального регулирования общественных отношений, и относительно определенные нормы, которые предоставляют право правоприменительным органам решить дело с учетом конкретных обстоятельств. В зависимости от пределов свободы усмотрения компетентных органов относительно-определенные нормы не вполне точно разделяются ученым на три группы: альтернативные, предоставляющие на выбор один из нескольких заранее определенных вариантов поведения, факультативные, предусматривающие дополнительный вариант наряду с главным, и собственно ситуационные, не содержащие заранее зафиксированных вариантов поведения. Более правильным представляется считать все относительно-определенные нормы ситуационными, так как выбор одного из альтернативных вариантов регулирования или установление возможности применения запасного предписания в любом случае происходит в зависимости от оценки правоприменительным органом конкретной жизненной ситуации.
Использование в качестве основного аспекта характеристики рассматриваемого метода его ситуационной направленности видится исключительно продуктивным. Ситуационность — важнейшая из черт семейно-правового метода, задающая тон регулятивного воздействия на семейные отношения. Именно эта характеристика, в частности, позволяет объяснить особый, отличный от гражданско-правового, подход семейного права к регулированию указанных выше и аналогичных им имущественных отношений. Ситуационный характер семейно-правовых норм часто обнаруживается в тех случаях, когда законодатель наделяет правоприменительный орган правом с учетом сложившихся обстоятельств осуществить регулятивное воздействие таким или иным образом по своему усмотрению при отсутствии существующего императивного предписания или выбранного участниками регулируемых отношений собственного допустимого диспозитивной нормой варианта поведения. Ситуационность семейно-правового регулирования проявляется также в случае принятия законодателем императивных или диспозитивных норм, содержащих достаточно определенные указания об условиях их действия, о правах и обязанностях участников семейных правоотношений, но которые одновременно допускают возможность правоприменительных органов при некоторых жизненных обстоятельствах конкретизировать содержание регулятивного воздействия. Например, императивное предписание о возможности регистрации брака лишь по истечении месяца со дня подачи брачующимися соответствующего заявления в соответствии со ст. 11 СК РФ может быть проигнорировано органом записи актов гражданского состояния. Основанием для этого является установление этим органом в конкретной ситуации наличия неких «уважительных причин» и «особых обстоятельств». В силу ст. 13 СК РФ органы местного самоуправления по месту жительства лиц, желающих вступить в брак, вправе по просьбе данных лиц устранить императивный запрет на вступление в брак до достижения установленного законом брачного возраста. Примером ситуационного регулирования разрушающихся брачных отношений служит индивидуальное решение судом в рамках ст. 22 СК РФ вопроса о назначении или отказе от назначения супругам срока для примирения. В противовес императивной норме ст. 27 СК РФ о признании брака недействительным при нарушении условий и препятствий к заключению брака, а также в случае заключения фиктивного брака ст. 29 СК РФ содержит возможность для ситуационного урегулирования этого вопроса и о признании порочного брака действительным, например, если к моменту рассмотрения дела о признании брака недействительным отпали те обстоятельства, которые в силу закона препятствовали его заключению. Возможность по индивидуальному смягчению содержащегося в п. 1 ст. 30 СК РФ императивного предписания о том, что брак, признанный судом недействительным, не порождает прав и обязанностей супругов, заложена, в частности, в п. 4 ст. 30 СК РФ, согласно которому при вынесении решения о признании брака недействительным суд вправе признать за супругом, права которого нарушены заключением такого брака (добросовестным супругом), право на получение от другого супруга содержания в соответствии со ст. 90 и ст. 91 СК РФ, а в отношении раздела имущества, приобретенного совместно до момента признания брака недействительным, — применить положения о режиме имущества супругов, установленные ст. 34, 38 и 39 СК РФ, а также признать действительным брачный договор полностью или частично. Императивно закрепленное в п. 2 ст. 62 СК РФ право несовершеннолетних родителей, не состоящих в браке, самостоятельно осуществлять родительские права по достижении ими возраста шестнадцати лет может быть по инициативе правоприменительного органа усечено путем назначения опекуна, который будет осуществлять воспитание ребенка совместно с его несовершеннолетними родителями. В качестве примера ситуационных диспозитивных норм, допускающих регулирование семейных отношений по соглашению их участников, но позволяющих правоприменительному органу с учетом конкретных жизненных обстоятельств игнорировать выбранный субъектами вариант поведения, необходимо привести уже упоминавшиеся правила о брачном договоре. Так, согласно ст. 40 СК РФ супруги или лица, вступающие в брак, могут заключить соглашение, определяющее их имущественные права и обязанности в браке и (или) в случае его расторжения. В ст. 42 СК РФ подробно конкретизируется достаточно широкое содержание брачного договора. Однако, даже если заключенный в конкретной ситуации брачный договор будет формально укладываться в определенные ст. 42 СК РФ рамки, суд может признать его недействительным полностью или частично не только по основаниям, предусмотренным ГК РФ для недействительности сделок, но и в соответствии с п. 2 ст. 44 СК РФ по требованию одного из супругов, если условия данного договора ставят этого супруга в крайне неблагоприятное положение. Аналогичным образом осуществляется ситуационное регулирование отношений, вытекающих из диспозитивно закрепленных законодательством соглашений об уплате алиментов, устанавливающих их размер, условия и порядок выплаты. Согласно ст. 80 СК РФ соглашение о содержании своих несовершеннолетних детей могут заключить родители. В силу ст. 89 — 91 СК РФ соглашение об уплате алиментов вправе заключить супруги и бывшие супруги. В соответствии с п. 1 ст. 98 СК соглашением сторон могут быть определены размер и порядок уплаты алиментов на других членов семьи. Но допуская заключение подобных соглашений, законодатель в ст. 102 СК РФ предусмотрел возможность осуществления ситуационного государственного контроля за их содержанием и соответственно право суда признать недействительным соглашение, если предусмотренные им условия предоставления содержания существенно нарушают интересы получателя алиментов. Ситуационными являются многочисленные семейно-правовые нормы, содержащие возможность или необходимость учета правоприменительным органом интересов или выражающего интересы мнения отдельных участников регулируемых семейных отношений. Такие нормы, как правило, не содержат конкретных указаний об условиях их действия, не определяют точно, каким именно образом следует учитывать чьи-либо интересы или мнения. Например, согласно п. 2 ст. 39 СК РФ суд вправе отступить от начала равенства долей супругов в их общем имуществе исходя из интересов несовершеннолетних детей и (или) исходя из заслуживающего внимания интереса одного из супругов, в частности, в случаях, если другой супруг не получал доходов по неуважительным причинам или расходовал общее имущество супругов в ущерб интересам семьи. При решении данного вопроса суд свободен в определении подлежащего учету интереса, равно как и в установлении точного соотношения долей супругов. В ст. 57 СК РФ закреплено правило о том, что ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Установлено, что учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен. Однако правоприменительные органы освобождены от обязанности учитывать мнение ребенка, если это в конкретной ситуации противоречит его интересам. В соответствии со ст. 68 СК РФ индивидуально, с учетом конкретных жизненных обстоятельств рассматриваются судебные споры о защите родительских прав. При разрешении таких споров суд вправе с учетом мнения ребенка отказать в удовлетворении иска родителей, если придет к выводу, что передача ребенка родителям не отвечает интересам ребенка. В зависимости от сложившейся ситуации, рассматривая дело о восстановлении в родительских правах лиц, изменивших поведение, образ жизни и отношение к воспитанию ребенка, суд, руководствуясь п. 4 ст. 72 СК РФ, вправе с учетом мнения ребенка отказать в удовлетворении иска родителей о восстановлении в родительских правах, если восстановление в родительских правах противоречит интересам ребенка. Достаточно широкие рамки для ситуационного усмотрения установлены законодателем в целях регулирования алиментных отношений. Так, в соответствии со ст. 83 СК РФ суд вправе отступить от правила о необходимости уплаты алиментов на несовершеннолетних детей в долях от заработка или иного дохода родителей и может определить размер алиментов, взыскиваемых ежемесячно, в твердой денежной сумме или одновременно в долях и в твердой денежной сумме, если родитель, обязанный уплачивать алименты, имеет нерегулярный, меняющийся заработок или иной доход, либо если этот родитель получает заработок или иной доход полностью или частично в натуре или в иностранной валюте, либо если у него отсутствует заработок или иной доход, а также в других случаях, если взыскание алиментов в долевом отношении к заработку или иному доходу родителя невозможно, затруднительно или существенно нарушает интересы одной из сторон. Кроме того, сам размер твердой денежной суммы определяется судом по его усмотрению исходя из максимально возможного сохранения ребенку прежнего уровня его обеспечения с учетом материального и семейного положения сторон и других заслуживающих внимания обстоятельств. Более четкие критерии для установления возможности назначения алиментов в твердой денежной сумме и для определения размера этой суммы в законодательстве отсутствуют. Весьма характерную ситуационную норму содержит п. 2 ст. 114 СК РФ, согласно которому суд вправе по иску лица, обязанного уплачивать алименты, освободить его полностью или частично от уплаты задолженности по алиментам, если установит, что неуплата алиментов имела место в связи с болезнью этого лица или по другим уважительным причинам и его материальное и семейное положение не дает возможности погасить образовавшуюся задолженность по алиментам. Приведенный перечень конкретных примеров возможного ситуационного семейно-правового воздействия не является полным, его можно продолжить. Нельзя утверждать, что наличие в семейном праве ситуационных норм осталось незамеченным. Использование в семейном праве достаточно большого количества норм, рассчитанных на регулирование отношений с учетом конкретных условий, отметил В. Ф. Яковлев <17>. В качестве одной из характеристик семейно-правового метода ситуационность дополнительно к императивности и диспозитивности указана С. А. Муратовой <18>. Достижение урегулированности семейных отношений при помощи ситуационных норм наряду с использованием императивных норм и увеличивающегося числа диспозитивных норм отмечено Г. Н. Черничкиной <19>. Потребность в индивидуальном урегулировании семейных правоотношений в качестве одного из характерных признаков семейно-правового метода помимо признаков дозволительности и императивности названа И. Ф. Александровым, который связал этот признак с наличием в нормах семейного права таких понятий, как нуждаемость, наличие достаточных средств, злоупотребление родительскими правами, и других оценочных категорий, что, по мнению автора, требует их конкретизации судом или органом опеки и попечительства <20>. С усилением диспозитивного начала в регулировании семейных отношений М. В. Антокольская соотнесла расширение возможности ситуационного регулирования со стороны самих участников семейных отношений, в результате чего в целом охарактеризовала метод семейного права не только как диспозитивный, но и как ситуационный <21>. В литературе признается также некоторое допущение диспозитивности в регулировании семейных отношений, но одновременно обращается внимание на то, что усмотрение участников семейных отношений ограничивается вмешательством в дела семьи суда, органов опеки и попечительства, в результате чего свобода выбирать вариант поведения может быть «перечеркнута» и заменена императивным указанием <22>. ——————————— <17> Яковлев В. Ф. Указ. соч. С. 231. <18> Муратова С. А. Указ. соч. С. 9. <19> Черничкина Г. Н. Указ. соч. С. 10. <20> Александров И. Ф. Правовое регулирование семейных отношений: соотношение семейного и гражданского права: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2004. С. 16. <21> Антокольская М. В. Указ. соч. С. 37. <22> Семейное право: Учебник / Б. М. Гонгало, П. В. Крашенинников, Л. Ю. Михеева, О. А. Рузакова; Под ред. П. В. Крашенинникова [Электронный ресурс]. М.: Статут, 2008 (автор главы — Б. М. Гонгало). Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
Тем не менее представляется, что место ситуационных норм в семейном праве определяется не вполне правильно, а их значение для данной отрасли и определения характера ее метода недооценивается. Во-первых, ситуационные нормы существуют не наряду с императивными и диспозитивными, не в дополнение к дозволяющим, запрещающим или обязывающим. Ситуационность — это качество, которым могут обладать любые из указанных видов норм семейного права. Во-вторых, ситуационное регулирование не является следствием применения в семейном праве оценочных понятий. Наоборот, широкое использование указанных понятий в силу специфики семейных отношений есть проявление особого, ситуационного подхода к регулированию этих отношений. В-третьих, расширение сферы действия диспозитивных норм в семейном праве не служит индикатором повышения роли ситуационного регулирования как возможности участников семейных отношений самим определить индивидуальные правила поведения. Следует четко различать случаи диспозитивного и ситуационного регулирования. Диспозитивные нормы предоставляют участникам семейных отношений возможность самостоятельно выбрать содержание взаимных прав и обязанностей, устанавливая при этом презюмируемый вариант поведения на случай отсутствия индивидуального волеизъявления. Ситуационные семейно-правовые нормы действуют, предоставляя возможность и одновременно необходимость индивидуального подхода правоприменительных органов к регламентации отношений, возникающих в конкретных семьях, вне зависимости от установленного в конкретных обстоятельствах диспозитивности или императивности регулирования. Реализация ситуационного подхода в определенных обстоятельствах может привести в том числе к игнорированию реализуемой при данных обстоятельствах диспозитивности. В-четвертых, право суда, органа опеки и попечительства или иного правоприменительного органа игнорировать проявление диспозитивности не может рассматриваться как сигнал о преобладающей императивности метода семейного права. Наличие такого права есть не что иное, как признак ситуационности регулирования, которая предполагает возможность в зависимости от обстоятельств дела проигнорировать не только диспозитивное, но и императивное предписание. В-пятых, ситуационные нормы работают буквально во всех разделах семейного права. Можно сказать, что ситуационный характер юридического воздействия на общественные отношения в семейной сфере пронизывает всю семейно-правовую отрасль. Именно эта черта метода семейного права является ключом к уяснению его отраслевой специфики. Так, хотя ситуационное воздействие имеет место в гражданском праве, к примеру, при санации судом неправомерной сделки малолетнего или при уменьшении судом договорной неустойки, но оно носит частный характер, так как преобладающие в предмете гражданско-правового регулирования эквивалентно-возмездные имущественные отношения требуют заранее обозначенной правовой определенности. Напротив, в семейной сфере в силу особенностей предмета регулирования индивидуальный подход к регламентации поведения субъектов является основным. В-шестых, с учетом того, что в соответствии со ст. 1 СК РФ семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, ситуационное регулирование явно адекватно функциональной направленности семейного права. Без применения индивидуального подхода к решению указанных задач достичь успеха не представляется возможным. В-седьмых, именно закрепление в семейном законодательстве большого количества относительно-определенных норм и наделение правоприменительных органов достаточно широкими полномочиями по ситуационному воздействию на семейные отношения позволяют семейному праву учитывать необходимость вовлечения в процесс регулирования нормы нравственности, решать задачи воспитательного характера. Таким образом, вне зависимости от оценки количествен ного соотношения в семейном праве какой-либо из характеристик, определяемых особенностями содержания и форм предписаний, можно заявить, что главная черта метода семейного права, определяющая его отраслевую специфику и обеспечивающая в том числе отграничение от смежных методов, — это ситуационность.
