НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ И НЕСОСТОЯВШИЕСЯ СДЕЛКИ: ПРОБЛЕМЫ СООТНОШЕНИЯ
В. А. КИЯШКО
Разграничение недействительных и несостоявшихся сделок лежит в русле современных тенденций гражданско-правового регулирования, которое постепенно становится более точным и дифференцированным, что позволяет учитывать особенности отдельных жизненных ситуаций и добиваться более адекватного их правового урегулирования, хотя, надо признать, и делает его более сложным для практического применения.
Доктор юридических наук, профессор О. Н.Садиков <1>
——————————— <1> Садиков О. Н. Недействительные и несостоявшиеся сделки // Юридический мир. 2000. N 6. С. 8.
Кияшко В. А., юрисконсульт ГУИН Минюста России по Краснодарскому краю, аспирант КубГАУ (г. Краснодар).
Проблему соотношения недействительных и несостоявшихся сделок можно обозначить всего лишь одним ярким примером из недавней судебной практики, нарочито подчеркивающим идущую долгие годы в правовой науке дискуссию, когда решением арбитражного суда договор признан незаключенным, постановлением апелляционной инстанции решение оставлено без изменения, однако резолютивная часть после слов «незаключенным» дополнена словами «а потому и недействительным», а постановлением кассационной инстанции из резолютивной части решения слова «а потому и недействительным» в отношении незаключенного договора, включенные в решение судом апелляционной инстанции, исключены (дело N Ф08-2198/2003 <2>). ——————————— <2> СПС «КонсультантПлюс: Арбитраж: Северо-КавказскийОкруг».
В этой связи возникает вопрос: что есть несостоявшиеся сделки и как они соотносятся с недействительными?
Проблемы соотношения понятий
Как отмечает И. Б. Новицкий, еще древнеримские юристы, говоря о сделках, считали, что они могут быть nullum (незаключенными), nullius (ничтожными), а также их можно resindere (считать недействительными), dissolvere (расторгнуть), distranhere (лишить юридической силы) <3>. По мнению И. Пухан и М. Поленак-Акимовской, в зависимости от степени недействительности договоры в римском праве делились на: несуществующие (negotium nullum), абсолютно недействительные (negotia irrita), относительно недействительные, или нарушенные (negotia rescindibilia) <4>. Д. В. Дождев также отмечает, что римляне, характеризуя сделку, не производящую эффекта, употребляют следующую терминологию: «non valere» (не имеющая силы), «inutile» (ничтожная), «inane» (пустая), «imperfectum» (несовершенная, недействительная), «irritum» (неправильная) <5>. Не оценивая по существу элементы выделяемой древнеримскими юристами классификации, следует заметить, что незаключенные (несуществующие) договоры ими выделялись. ——————————— <3> Новицкий И. Б. Недействительные сделки. Вопросы советского гражданского права. М.: Издательство АН СССР, 1945. <4> Пухан Иво, Поленак-Акимовская Мирьяна. Римское право (Базовый учебник) / Пер. с македонского В. А. Томсинова и Ю. В. Филиппова; Под ред. В. А. Томсинова. М., 1999. С. 235 — 236. <5> Дождев Д. В. Римское частное право: Учебник для вузов / Под ред. В. С. Нерсесянца. М., 1997. С. 127.
Выделяли несостоявшиеся сделки и классики российской цивилистики. Так, Г. Ф. Шершеневич писал, что «в случае недостатка какой-либо существенной принадлежности сделки она называется недействительной», но «недействительная сделка не должна быть смешиваема с несостоявшейся, когда стороны не пришли к полному соглашению, необходимому для силы сделки. Так, если никто из явившихся на торги не сделал надбавки против оценки, сделка должна быть признана несостоявшейся; если же по окончании торгов покупателем окажется лицо недееспособное, то сделка, хотя и состоявшаяся, будет признана недействительной» <6>. Закон сам допускает смешение недействительных и несостоявшихся сделок, что, по мнению Г. Ф. Шершеневича, является нежелательным. ——————————— <6> Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М.: Фирма «Спарк», 1995. С. 126.
Ю. С. Гамбаров отмечал, что «недействительность сделки необходимо отличать от того состояния, когда сделка не дает юридических последствий не вследствие своего несоответствия требованиям объективного права, а вследствие того, что она не окончена и оставлена или не может дать этих последствий в силу своих собственных определений» <7>. ——————————— <7> Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть / Под ред. и с предисловием В. А. Томсинова. М., 2003. С. 726.
Однако если Ю. С. Гамбаров и Г. Ф. Шершеневич указывали, что недействительные сделки следует отличать от несостоявшихся сделок, то Н. Л. Дювернуа считал, что «сделку-акт называют недействительной не только тогда, когда мы имеем налицо законченный состав волеизъявления, но и в тех случаях, когда перед нами одна только предшествующая, незаконченная, незавершившаяся стадия ее развития, на которой не только не может быть речи о сделке-эффекте, о действительности и недействительности сделки, но где сомнению подвергается прямо существование самой сделки-акта, наличности ее» <8>. Несостоявшейся Н. Дювернуа считал сделку, которая не имеет всего состава сделки, а имеет лишь его видимость. ——————————— <8> Дювернуа Н. Л. Чтения по гражданскому праву. Т. 1. СПб., 1898. С. 885.
В советской цивилистической литературе на правовую природу несостоявшихся сделок также сложились две диаметрально противоположные точки зрения. Н. В. Рабинович отмечала, что от сделки недействительной несостоявшаяся сделка отличается тем, что она «представляет собой правовое «ничто», вообще сделкой не является… в отличие от несостоявшейся сделки недействительная сделка — это сделка, которая состоялась, однако в силу присущих ей недостатков признается лишенной правовой силы… Несовершившаяся сделка никогда не существовала и существовать не могла, стало быть, правовой силы не имела и потому этой силы лишена быть не может» <9>. Ей оппонировал В. П. Шахматов, который отмечал, что «все несостоявшиеся сделки не соответствуют тем или иным требованиям норм права о составе сделки. Поэтому нет надобности говорить в этих случаях о несостоявшихся сделках — все они являются недействительными. Выделение в самостоятельную группу несостоявшихся сделок не имеет никакого практического значения, так как по действующему законодательству (ст. 48 ГК РСФСР) последствия исполнения таких сделок определяются по правилам, установленным для недействительных сделок» <10>. «Даже беглый обзор различных высказываний в литературе и позиции судебной и арбитражной практики показывают, что рассматриваемый вопрос имеет под собой терминологическую основу, а не расхождения в оценке правовой природы» <11>. М. М. Агарков тоже отмечал, что некоторые из ничтожных волеизъявлений — суть правонарушения, другие же вообще не являются юридическими фактами. К числу вторых ученый относил сделки с пороками формы, сделки недееспособного и невменяемого лица, мнимые и притворные сделки. Эти сделки, сами по себе взятые, являются действиями юридически безразличными. Они не являются неправомерными, так как не нарушают ни повелений, ни запретов закона. Но они не принадлежат и к числу правомерных юридических действий, так как их совершение не вызывает ни установления, ни изменения, ни прекращения правоотношений <12>. Понятие «несостоявшиеся сделки» М. М. Агарков не употреблял, но мы считаем, что в данном случае он имел в виду именно их, рассматривая в качестве ничтожных. ——————————— <9> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 21. <10> Шахматов В. П. Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия. Томск, 1967. С. 93. <11> Шахматов В. П. Там же. С. 90. <12> Агарков М. М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Советское государство и право. 1946. N 3-4. С. 47.
Выделяли несостоявшиеся сделки, однако не видели оснований отличать их от недействительных и иностранные цивилисты, такие, как Л. Жюллио де ла Морандьер и Л. Эннекцерус <13>. ——————————— <13> Морандьер де ла Л. Жюллио. Гражданское право Франции. М., 1960. Т. 2. С. 278; Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Полутом 2. Введение и общая часть. М., 1950. С. 306.
В современной цивилистике единства мнений также не наблюдается. Большинство, в т. ч. и автор настоящей статьи, выделяя несостоявшиеся сделки, считают их отличным от недействительных сделок правовым институтом <14>. Некоторые исследователи (их меньшинство) считают несостоявшиеся сделки видом недействительных <15>. ——————————— <14> См., например: Садиков О. Н. Недействительные и несостоявшиеся сделки // Юридический мир. 2000. N 6. С. 7 — 11; Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (часть первая) / Под ред. Т. Е. Абовой и А. Ю. Кабалкина. М., 2002. С. 423. <15> Гутников О. В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. М., 2003. С. 82 — 109; Семенов М. И. Действительность сделок (актуальные вопросы теории и практики) // Юрист. 2001. N 4. С. 19 — 20.
Таким образом, проблема правовой природы несостоявшихся сделок, их соотношения с недействительными сделками очевидна. Отвлекаясь, необходимо отметить, что несостоятельность юридического факта наряду с его недействительностью в законодательстве известна не только гражданскому праву. Так, в конституционном праве недействительными и несостоявшимися могут быть выборы и референдум <16>, в процессуальном праве недействительными и не вступившими в силу (иначе говоря, недействующими, несостоявшимися) могут быть признаны нормативно-правовые акты (несостоявшимися — если они не зарегистрированы или официально не опубликованы <17>; недействительными — если противоречат нормативным правовым актам большей юридической силы). Таким образом, институт несостоятельности юридического факта не является чем-то уникальным для законодательства вообще, не может быть он и чуждым для сделок в частности. ——————————— <16> См.: Федеральный закон от 10.01.2003 N 19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации»; Федеральный закон от 20.12.2002 N 175-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»; Федеральный закон от 26.11.1996 N 138-ФЗ «Об обеспечении конституционных прав граждан Российской Федерации избирать и быть избранными в органы местного самоуправления»; Федеральный конституционный закон от 10.10.1995 N 2-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации». <17> См., например: п. 10 Указа Президента РФ от 23.05.1996 N 763 «О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти»; ст. 1, 6 Федерального закона от 14.06.1994 N 5-ФЗ «О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания».
Как известно, под сделкой понимаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК). Однако не все действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, являются сделками. Так, никто не станет утверждать, что обещание типа «Я что-то тебе передам» является сделкой. Для того чтобы это действие, формально подпадающее под понятие сделки, содержащееся в ст. 153 ГК, стало сделкой, необходимо прежде всего определить предмет обязательства, т. е. наименование и количество передаваемого, другие существенные условия, а также чтобы это волеизъявление было сделано надлежащим лицом в надлежащей форме и т. д. Только в этом случае предпринимаемые действия станут сделкой. Иначе это не сделка в том понимании, которое придают ему нормы гражданского права. По общему правилу для совершения сделки необходимо выражение воли лица, ее совершающего (п. 2 ст. 154 ГК), а для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон (двусторонняя сделка) либо трех или более сторон (многосторонняя сделка) — п. 3 ст. 154 ГК. При этом договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора (п. 1 ст. 432 ГК). Если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества (п. 2 ст. 433 ГК), а договор, подлежащий государственной регистрации, считается заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом (п. 3 ст. 433 ГК). В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 434 ГК если стороны договорились заключить договор в определенной форме, то он считается заключенным после придания ему условленной формы. Сделки считаются несостоявшимися (договоры незаключенными) и в других случаях нарушения порядка их совершения (заключения), например в случае неполучения акцепта на оферту, несвоевременного акцепта оферты и т. д. Таким образом, под несостоявшимися сделками (незаключенными договорами) следует понимать такие действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, условия совершения (заключения) которых не соблюдены настолько, что нельзя считать эти совершенные действия сделками (договорами). Исходя из правовой природы так называемых несостоявшихся сделок, видно, что они характеризуются следующими признаками: — во-первых, они совершены как действия, направленные на установление изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей. В этом отношении они отличаются от действий, не совершенных вовсе, т. е. от бездействий; — во-вторых, они хотя и совершены как действия, однако считаются не совершенными как сделки, т. е. как действия — факты реальной действительности они состоялись, но как действия-сделки — нет. В этом отношении они отличаются и от сделок; — в-третьих, кроме несоблюдения порядка совершения сделок (заключения договоров), эти действия иных пороков не имеют. «Действия сторон здесь относятся к несоблюдению порядка совершения сделки» <18>. ——————————— <18> Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (часть первая) / Под ред. Т. Е. Абовой и А. Ю. Кабалкина. 2002. С. 426.
То есть несостоявшиеся сделки — это не сделки; это действия до сделки, скорее, недоделки сделки. Они не содержат того необходимого элемента, с которым действия-факты реальной действительности становятся юридическими фактами-сделками, т. е. такими фактами реальной действительности, с которыми закон связывает возможность возникновения, изменения или прекращения особого рода правоотношения — сделочного обязательства (общественного отношения, урегулированного скорее не нормами закона, а свободным волеизъявлением сторон, имеющим для них силу закона, а иногда ввиду принципа диспозитивности и силу большую, чем закон). В этой связи возникает вопрос: а как же недействительные сделки? (Под недействительными сделками, если в контексте особо не оговорено иное, будут пониматься такие недействительные сделки, которые не относятся к несостоявшимся.) Заметим, что, «несмотря на то что в российском законодательстве институт недействительности сделок используется уже давно, в науке гражданского права до сих пор не существует единого мнения об определении понятия недействительных сделок» <19>. По многим вопросам о недействительности сделок на протяжении длительного промежутка времени ведется правовая дискуссия, конца которой не видно и в настоящий момент, в том числе и по той причине, что ответ на один из вопросов этой дискуссии (является или нет недействительная сделка юридическим фактом вообще, а сделкой в особенности) косвенно зависит от ответа на другой вопрос (является ли несостоявшаяся сделка видом недействительной сделки или нет). ——————————— <19> Гутников О. В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. М., 2003. С. 15.
По вопросу о том, является ли недействительная сделка сделкой и юридическим фактом, сложились две диаметрально противоположные точки зрения. Противники признания недействительных сделок юридическими фактами вообще, а сделками в особенности апеллируют к тому, что юридический факт — это такой факт реальной действительности, с которым закон связывает наступление определенных юридических последствий, а недействительная сделка никаких последствий по общему правилу не влечет. Если же и влечет последствия, то только не такие, на которые была направлена воля сторон, а лишь те, которые являются последствиями недействительности сделки, наступления которых стороны никак не желали. Последователями этой точки зрения в науке гражданского права являлись, например, С. Ф. Кечекьян, Ю. К. Толстой и М. М. Агарков <20>. Последний даже предлагал не применять термин «сделка» к недействительным сделкам, поскольку они, по его мнению, таковыми не являются, а именовать их недействительными волеизъявлениями. ——————————— <20> См., например: Кечекьян С. Ф. Правоотношение в социалистическом обществе. М., 1958. С. 177; Толстой Ю. К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР. Л., 1955. С. 141; Агарков М. М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Советское государство и право. 1946. N 3-4. С. 47 — 48.
Сторонники признания недействительных сделок и юридическими фактами, и сделками (например, Д. И. Мейер, Г. Ф. Шершеневич, Д. М. Генкин, И. Б. Новицкий <21>) отмечали, что недействительные сделки все же существуют. Если они и не приводят к тем последствиям, на которые были направлены, то это еще ничего не означает, поскольку такая сделка в любом случае влечет за собой другие юридические последствия. Юридический факт влечет за собой определенные правовые последствия, однако из природы юридического факта с необходимостью не следует, что он порождает именно те последствия, на которые была направлена воля сторон. ——————————— <21> Мейер Д. И. Русское гражданское право. Часть 1 (по изданию 1902 г.). М., 1997. С. 204; Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 1995. С. 127; Генкин Д. М. Недействительность сделки, совершенной с целью, противной закону // Ученые записки ВИЮН. Вып. V. М., 1947. С. 49; Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 66.
Являясь сторонником признания недействительных сделок и юридическими фактами вообще, сделками в особенности, отметим следующее. Весьма наглядно эта точка зрения представлена у Н. Л. Дювернуа и Н. В. Рабинович. Н. Л. Дювернуа <22> сравнивал недействительные сделки с фальшивыми монетами. Он отмечал, если монета является фальшивой, она не будет порождать платежную силу, т. е. будет недействительной. Однако фальшивая монета, так же как и ходячая монета, все равно останется и будет называться монетой. Указанное совершенно справедливо. Продолжая мысль Н. Л. Дювернуа, заметим, что законодательство фальшивая монета больше интересует не как монета (хотя она и является монетой). Фальшивая монета интересна законодательству как фальшь, т. е. как правонарушение. ——————————— <22> Дювернуа Н. Л. Чтения по гражданскому праву. Т. 1. СПб., 1898. С. 883 — 885.
В этой связи убедительней всех выглядит аргументация Н. В. Рабинович, которая замечает: «Недействительная сделка является сделкой по своему содержанию, форме и направленности. В то же время она представляет собой правонарушение, поскольку нарушает норму закона, установленный правопорядок» <23>. «Из этого не следует, что она перестает быть сделкой, представляет собой деликт, точно так же, как не перестает быть административным актом тот акт, который является незаконным, неправильным…» <24>. ——————————— <23> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия, Л., 1960. С. 12. <24> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 11.
Недействительные сделки как сделки-факты считаются состоявшимися, т. е. они содержат все необходимые элементы (состав), с которыми действия-факты реальной действительности становятся сделками, однако в силу других причин (нарушения законодательства) они не порождают желаемых сторонами правовых последствий. В качестве юридического факта недействительная сделка является сделкой, «но без принадлежащего ей правового эффекта» <25>. Следовательно, недействительная сделка — это по форме, содержанию (составу) сделка, а по сути гражданско-правовое нарушение, и законодательство она больше интересует не как сделка, а как гражданско-правовое нарушение. Недействительная сделка, являясь по форме и содержанию (составу) сделкой, не порождает свойственные сделкам последствия, т. е. говорить о них как о полноценных сделках также нельзя. Сделкой она является лишь по форме, содержанию. И все. По сути это гражданско-правовые нарушения, способ совершения которых внешне представляет сделку. «Возникшее по форме как сделка, действие на самом деле является не сделкой, а правонарушением» <26>. ——————————— <25> Шахматов В. П. Противоправные сделки и обусловленные ими последствия. Томск, 1967. С. 25. <26> Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М., 1999. С. 15.
Считая недействительные сделки сделками, также хотелось бы дополнить аргументацию сторонников этого следующими двумя аргументами, на которые исследователями до сих пор не обращалось внимания. Во-первых, параграф «Недействительность сделок» с точки зрения законодательной техники структурно находится в главе 9 «Сделки». Если бы законодатель не считал недействительные сделки сделками, он должен был бы выделить их в отдельную, самостоятельную главу, а не в параграф в главе «Сделки». То есть само место расположения законодателем их в структуре ГК говорит о том, что недействительные сделки — это вид сделок. При этом такое расположение не случайно, оно не может быть расценено как недосмотр законодателя, поскольку традиционно для российской цивилистической науки <27>. ——————————— <27> Так, в ГК РСФСР 1922 г. статьи о недействительных сделках находились в главе 4 «Сделки», а в ГК РСФСР 1964 г. — в главе 3 «Сделки».
Второй аргумент, упускаемый многими из виду, — это то, что слово «недействительный» в словосочетании «недействительная сделка» с точки зрения русского языка является прилагательным, т. е. признаком самого предмета (существительного слова «сделка»), его качественной характеристикой. То есть с этой точки зрения сделки бывают выгодными и невыгодными, действительными и недействительными и т. д. Все это виды сделок, ее качественные формы проявления, которые с точки зрения русского языка выражены прилагательными. Таким образом, считаем, что, если рассматривать сделку как юридический факт, недействительные сделки являются (правда, относительно) сделками, а несостоявшиеся — нет. Однако если рассматривать не недействительные сделки (т. е. их прежде всего как сделки и юридические факты), а неспособность сделки и иных действий произвести свойственный для сделок результат, то понятие «не порождающая свойственные сделке последствия» будет собирательным и включать в себя и недействительные сделки (действия, состоявшиеся как сделки), и несостоявшиеся как сделки действия. Исходя из того, что параграф 2 главы 9 называется «Недействительность сделок» и многими под ней понимается прежде всего неспособность вызвать свойственный для сделки результат, то по этому основанию несостоявшаяся сделка может являться видом недействительности сделок. Но в любом случае несостоявшаяся сделка имеет свои особые специфические черты. Так, последующее исполнение несостоявшейся сделки зачастую может свидетельствовать о совершении сделки. Имеется в виду, скажем, следующая ситуация: сторонами заключен договор купли-продажи, в котором указано, что такие существенные характеристики передаваемого товара, как наименование и количество, будут согласовываться в спецификации, являющейся неотъемлемой частью договора. То есть до подписания спецификации данный договор считается незаключенным. Если предположить, что незаключенный договор является видом недействительной сделки, то его исполнение должно повлечь последствия недействительности сделки в виде двусторонней реституции. Однако если одной стороной по такому договору будет передан по накладной товар, в которой в качестве основания указан этот договор, и он будет принят уполномоченным лицом со стороны покупателя, суд никогда не применит последствия недействительности сделки. Напротив, им будет взыскана стоимость товара, как будто бы договор считается заключенным. Исполнение же недействительной сделки сделочное обязательство никогда ни при каких обстоятельствах не создаст: в любом случае, должно возникнуть правоотношение, связанное с применением последствий признания сделки недействительной. Этим несостоявшаяся сделка и отличается от сделки недействительной. То есть незаключенный договор — это незавершенный состав (по выражению Л. Эннекцеруса, «сделка в неопределенном состоянии» <28>), который в любой момент может стать завершенным, т. е. в принципе его недостатки от воли сторон носят устранимый характер. Недействительный же — имеет завершенный состав, без изменения существа самого правоотношения он не сможет стать действительным (действительным он станет, если изменится сама сущность взаимоотношений сторон) <29>, стороны будут вынуждены заключить новый договор, лишенный тех недостатков, из-за которых предыдущий оказался недействительным. ——————————— <28> Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Т. 1. Полутом 2. М., 1950. С. 302. <29> Д. О. Тузов (Тузов Д. О. Конвалидация ничтожных сделок в российском гражданском праве // Вестник ВАС РФ. 2004. N 7. С. 145 — 165), рассматривая возможность исцеления (конвалидации) ничтожных сделок, приходит к выводу о том, что такие сделки должны быть выделены классификационно. Считаем, что более целесообразно рассматривать эти случаи среди несостоявшихся сделок, т. е. сделок с незавершенным составом, выделяя их отдельно от недействительных.
Также ошибочное исполнение несостоявшихся сделок в некоторых случаях влечет возникновение обязательства из неосновательного обогащения. В случае же с исполнением недействительной сделки возникает обязательство по применению последствий ее недействительности <30>. ——————————— <30> Субсидиарное применение норм о неосновательном обогащении к последствиям недействительности сделки (ст. 1103 ГК) указывает на некоторое сходство, однако, по нашему мнению, не должно означать тождества этих последствий.
Как нам представляется, более целесообразным будет разделение недействительных сделок и действий, не состоявшихся как сделки, в самостоятельные группы.
Проблемы соотношения оснований
В соответствии с законодательством можно выделить следующие основания, по которым сделку следует считать несостоявшейся: — несоблюдения формы договоров, когда стороны договорились заключить договор в определенной форме, хотя бы законом для договоров данного вида такая форма не требовалась (абз. 2 п. 1 ст. 434 ГК); — несоблюдения требования о государственной регистрации, когда такая регистрация обязательна для договоров данного вида (п. 3 ст. 433 ГК); — несогласования всех существенных условий договора (п. 1 ст. 432 ГК); — если не состоялась передача имущества по договору, по которому таковая обязательна (п. 2 ст. 433 ГК); — если на оферту не получен акцепт (п. 1 ст. 433 ГК), несвоевременный акцепт оферты (ст. 440, 441 ГК). Рассмотрев эти основания, а также основания для признания сделок недействительными, можно заметить, что в законодательстве нет четкого, научно обоснованного критерия, следствием чего являются следующие проблемы: — одно и то же основание в законодательстве служит и для признания сделки недействительной, и для признания сделки несостоявшейся; — основание, по своей правовой природе служащее критерием для выделения несостоявшейся сделки, в соответствии с законодательством является основанием для признания сделки недействительной. Рассмотрим эти проблемы на примерах. В соответствии с п. 2 ст. 162 ГК «в случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность», в соответствии с п. 1 ст. 165 ГК «несоблюдение нотариальной формы сделки влечет ее недействительность». В соответствии же с абз. 2 п. 1 ст. 434 ГК, «если стороны договорились заключить договор в определенной форме, он считается заключенным после придания ему условленной формы…», «договор считается заключенным, если между сторонами в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям» (п. 1 ст. 432 ГК). Таким образом, в случае несоблюдения простой письменной или нотариальной письменной формы сделки предусмотрено два разных вида последствий: признание договора незаключенным и признание его недействительным, что, на наш взгляд, неправильно <31>. ——————————— <31> Об этой проблеме см. также: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М., 2001. С. 311 — 312.
Также в соответствии с п. 3 ст. 433 ГК «договор, подлежащий государственной регистрации, считается заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом». В соответствии же с п. 1 ст. 165 ГК «несоблюдение… в случаях, установленных законом, требования о государственной регистрации сделки влечет ее недействительность». То есть в случае несоблюдения требования о государственной регистрации сделки сделка считается или несостоявшейся, или недействительной. В судебной практике различие проводится по следующему критерию: если в отношении конкретного вида сделки, государственная регистрация которой обязательна, указано, что в случае несоблюдения этого требования сделка является недействительной, то такая сделка признается недействительной; если не указано — незаключенной. Опять же получается правовой дуализм, который ничем не оправдан. Также полагаем, что нет достаточных оснований считать сделку недействительной в случаях, когда субъект сделки не отвечает требованиям, к нему предъявляемым, так как сделку может совершить лишь лицо, отвечающее определенным требованиям (возраст, дееспособность). Если сделку совершает лицо, не отвечающее этим требованиям, значит, нет и собственно сделки, налицо несостоявшаяся сделка. И. Б. Новицкий совершенно справедливо отмечал, что, «если несовершеннолетний, достигший возраста 14 лет, совершит сделку, не получив согласия законного представителя, эта сделка будет иметь значение незавершенной сделки. Сделка счит ается незавершенной до тех пор, пока не разрешится вопрос: будет ли выполнен недостающий правообразующий момент (согласие законного представителя) или его так и не последует» <32>. Конструкция исцелимости такой сделки (путем дачи согласия как недостающего для ее образования элемента) больше подходит для несостоявшихся сделок. Кроме того, сделки, совершенные несделкоспособными субъектами, не должны являться недействительными (гражданскими правонарушениями) и потому, что в соответствии с общей теорией права правонарушителем может быть лишь дееспособный и достигший установленного законом возраста субъект. ——————————— <32> Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 66. Правда, далее И. Б. Новицкий замечает, что в этом случае сделка оказывается недействительной. На наш взгляд, данный вывод свидетельствует лишь о неразработанности в законодательстве института несостоявшихся сделок.
На наш взгляд, нет оснований считать несостоявшимися сделки в случае несоблюдения требования об их государственной регистрации, а также считать незаключенными соглашения о передаче имущества без факта передачи имущества (для реальных договоров). Дело в том, что государственная регистрация и передача имущества не являются стадией заключения договора <33>. ——————————— <33> Так считают не все. А. М. Эрделевский считает государственную регистрацию сделки специальной стадией, завершающей процесс совершения сделки (Эрделевский А. М. Споры о регистрации сделок с недвижимостью // Бизнес-адвокат. 2003. N 22); С. А. Денисов называет ее факультативной стадией заключения договора (Денисов С. А. Некоторые общие вопросы о порядке заключения договора // Актуальные вопросы гражданского права / Под ред. М. И. Брагинского. М., 1999. С. 247).
Что касается государственной регистрации, то «нотариальное удостоверение и государственная регистрация — юридически значимые действия, совершаемые не сторонами договора, а уполномоченными на это государственными органами (должностными лицами). Следовательно, воля вступающих в договор участников имущественного оборота непосредственного выражения в указанных действиях не находит… нотариальное удостоверение и государственная регистрация вообще находятся за пределами понятия договора-сделки, то есть соглашения (единого волевого акта) его сторон… Еще одним аргументом в пользу такого вывода служит существование в законе так называемой реанимации (исцеления) сделок, совершенных с нарушением нотариальной формы, а также требования о государственной регистрации (п. 2 и 3 ст. 165 ГК РФ). Дело в том, что сама возможность реанимации обусловлена тем, что стороны, пусть и не оформив надлежаще свое соглашение, а также не зарегистрировав его в установленном порядке, вместе с тем воли все-таки согласовали» <34>. Государственная регистрация — как формальное условие обеспечения государственной защиты прав лица, возникающих из договорных отношений, объектом которых является недвижимое имущество, — призвана лишь удостоверить со стороны государства юридическую силу соответствующих правоустанавливающих документов. Она не затрагивает самого содержания указанного гражданского права, не ограничивает свободу договоров… и потому не может рассматриваться как недопустимое произвольное вмешательство государства в частные дела <35>. ——————————— <34> Груздев В. Количество стадий договорного процесса по российскому гражданскому праву // Хозяйство и право. 2003. N 3. С. 126 — 127. <35> Определение Конституционного Суда РФ от 05.07.2001 по жалобе ЗАО «Сэвэнт» и ЗАО «Ребау АГ» на нарушение конституционных прав и свобод положениями п. 1 ст. 165, п. 3 ст. 433 и п. 3 ст. 607 ГК РФ // Вестник Конституционного Суда РФ. 2002. N 1. С. 70 — 78.
Что касается передачи имущества по реальному договору как стадии заключения договора, то в соответствии с п. 3 ст. 154 ГК для заключения договора необходимо выражение согласованной воли его сторон. «Поскольку редакция этой нормы не содержит упоминания о том, что для заключения договора необходимо еще кое-что (помимо согласованной воли), то по сути нормы о реальных сделках противоречат названному положению Кодекса» <36>. Передача вещи по реальному договору — это скорее не условие заключения договора, а способ (механизм) заключения договора. А иначе — стороны, заключая, например, договор купли-продажи и ставя в качестве его существенного условия исполнение обязанности по передаче товара продавцом первым, считают передачу имущества условием заключения такого договора. Таким образом, консенсуальная купля-продажа должна превратиться в реальный договор. Однако данный факт такого правового значения не имеет, стороны в соответствии со ст. 433 ГК своим волеизъявлением не вправе изменить правовую природу договора. Передача и принятие имущества в любом случае свидетельствуют о наличии состоявшегося между сторонами соглашения о передаче вещи (как единственном юридическом факте для заключения договора) и являются реализацией этого соглашения, а отнюдь не служат условием заключения договора. При этом не имеет значения, происходит передача в момент соглашения или же она отсрочена во времени. То есть передача имущества в любом договоре (в т. ч. и в реальном) по отношению к соглашению сторон носит второстепенный характер, является лишь реализацией этого соглашения и одновременно свидетельством того, что соглашение имело место. Так, если передача имущества будет происходить без соглашения сторон (даже если передающая имущество сторона намерена совершить реальный договор), то договора не возникнет, а к отношениям сторон будут применяться нормы о неосновательном обогащении. С этой позиции реальным (т. е. путем передачи вещи, свидетельствующим о соглашении) может быть способ заключения договора. Заключение же договора происходит путем соглашения, а его исполнение — путем передачи вещи, которые во времени могут и совпадать. При этом передача вещи будет лишь свидетельством (доказательством) соглашения (а не его эквивалентом). Единственная особенность реальных договоров — это то, что передача имущества происходит первой и обусловливает исполнение встречной обязанности. В этой связи полностью согласны с Л. Жюллио де ла Морандьером, отмечавшим, что «договор имущественного найма, например найма недвижимостей, признается заключенным при наличии простого соглашения; как только достигнуто соглашение сторонами, наймодатель уже обязан предоставить нанимателю пользование сданной внаем вещью… Почему не признать, что и договор о предоставлении в пользование вещи или денежной суммы также может совершаться путем простого соглашения сторон, в силу которого одна сторона будет в таком случае обязана предоставить вещь, о которой идет дело, а для другой возникнет обязанность возвратить эту вещь?» <37>. Действительно, почему? На наш взгляд, в этом есть потребность гражданского оборота. ——————————— <36> Телюкина М. В. Понятие сделки: теоретические и практические аспекты // Адвокат. 2002. N 8. С. 27. <37> Морандьер де ла Л. Жюллио. Гражданское право Франции. Том 2 / Пер. с франц. Е. А. Флейшиц. М.: Изд-во иностр. литературы, 1960. С. 211.
Считаем, что критерием для выделения оснований несостоятельности сделки должен выступать состав сделки как юридического факта, остальные нарушения (не касающиеся порядка совершения сделок) должны являться основаниями для признания состоявшейся сделки недействительной.
Проблемы соотношения последствий
Последствия признания сделки несостоявшейся очень схожи с последствиями признания сделки недействительной. Не случайно поэтому некоторыми исследователями последствия недействительности сделки отождествляются с последствиями ее несостоятельности, а некоторыми хотя и указывается на имеющуюся трудно уловимую разницу, однако отмечается утрата ее практического значения на практике. Так, В. В. Чубаров применительно к определению предмета в договоре продажи недвижимости указывает, что «при отсутствии данных о предмете договор считается незаключенным с наступлением последствий, предусмотренных п. п. 1 и 2 ст. 167 ГК» <38>. Р. О. Халфина считает, что «по юридическим последствиям исполнение несостоявшейся сделки мало чем отличается от общих последствий исполнения недействительной сделки» <39>. В. П. Шахматов также отмечает, что «выделение в самостоятельную группу несостоявшихся сделок не имеет никакого практического значения, так как по действующему законодательству (ст. 48 ГК <40>) последствия исполнения таких сделок определяются по правилам, установленным для недействительных сделок» <41>. Е. И. Афонина указывает, что «если говорить о последствиях, то как при исполнении незаключенного, так и недействительного договора полученное подлежит возвращению, независимо от того, применяются ли последствия недействительности сделки либо нормы о неосновательном обогащении» <42>. Далее отмечает: «…при применении одинаковых правовых последствий вопрос о выделении в самостоятельную группу незаключенных сделок… в судебной практике утрачивает значение» <43>. ——————————— <38> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О. Н. Садикова. М., 1997. С. 128 (автор комментария — В. В. Чубаров). <39> Пункт 4 комментария к ст. 166 ГК // Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть первая) / Под ред. Т. Е. Абовой, А. Ю. Кабалкина. М., 2002. С. 423. <40> Имеется в виду ГК РСФСР 1964 г. и последствие в виде двусторонней реституции. <41> Шахматов В. П. Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия. Томск, 1967. С. 93. <42> Афонина Е. И. Вопросы недействительности сделок в судебно-арбитражной практике // Вестник ФАС СКО. 2002. N 4. С. 108. <43> Афонина Е. И. Там же. С. 109.
Однако, как справедливо указывает проф. О. Н. Садиков, «при определенных трудностях в разграничении имеются тем не менее определенные различия… с точки зрения тех юридических последствий, которые целесообразно и справедливо применять» <44> к несостоявшимся сделкам. ——————————— <44> Садиков О. Н. Недействительные и несостоявшиеся сделки // Юридический мир. 2000. N 6. С. 8.
Разница заключается в следующем. Если рассматривать последствия признания незаключенным договора как юридического факта, то нет никаких отличий от последствий признания его недействительным, поскольку и недействительная сделка является юридически иррелевантной, т. е. не порождающей тех правовых последствий, на которые рассчитывали стороны, ее совершая. Если же рассматривать последствия признания незаключенным договора как правоотношения, т. е. в случае исполнения его кем-либо из участников, то разница с последствиями признания его недействительным имеется. Так, к недействительным сделкам могут применяться специальные, имеющие публично-правовую природу последствия (возможность взыскания в доход РФ — ст. 169, 179 ГК), которые неизвестны институту неосновательного обогащения и чужды для несостоявшихся сделок. Кроме того, как известно, к недействительным сделкам применяется двусторонняя реституция (наиболее близкое к последствиям несостоявшихся сделок, но не тождественное по своей правовой природе последствие). Двусторонняя реституция означает возвращение всего полученного по сделке друг другу, иными словами, поскольку недействительная сделка не является признаваемым законом для возникновения договорных обязательств основанием, то стороны обязаны возвратить друг другу неосновательно полученное. Именно поэтому в пп. 1 п. 1 ст. 1103 ГК указано, что нормы о неосновательном обогащении применяются и к случаям возврата исполненного по недействительной сделке. Однако применение норм о неосновательном обогащении к недействительным сделкам не означает тождества их по последствиям с несостоявшимися сделками, потому что кондикция к недействительным сделкам применяется субсидиарно <45>, развивая и дополняя двустороннюю реституцию. К несостоявшимся же сделкам нормы о неосновательном обогащении применяются напрямую. ——————————— <45> Субсидиарный характер применения норм о неосновательном обогащении к недействительным сделкам имеет свои особенности. Так, Высший Арбитражный Суд РФ рекомендовал судам не применять положения п. 4 ст. 1109 ГК к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке, поскольку при применении последствий недействительности ничтожной сделки следует руководствоваться положениями п. 2 ст. 167 ГК, которые не связывают обязанность стороны подобной сделки вернуть другой стороне все полученное с наличием условий, предусмотренных п. 4 ст. 1109 ГК. В силу ст. 1103 ГК в этом случае подлежат применению специальные правила, регулирующие последствия недействительности сделок (см.: п. 11 информационного письма ВАС РФ от 11.01.2000 N 49 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении»). Эта особенность определяется публично-правовым свойством недействительных сделок.
Кроме того, считаем, что последствия недействительных и несостоявшихся сделок должны различаться по порядку применения. К недействительным сделкам последствия их недействительности могут и должны применяться автоматически (т. е. в т. ч. и судом по собственной инициативе, и по иску иных, нежели стороны, заинтересованных лиц), последствия несостоявшихся сделок могут применяться лишь по иску заинтересованного лица <46>. Это вытекает из следующего. ——————————— <46> То, что не ко всем недействительным сделкам последствия могут применяться судом по собственной инициативе или по иску иных, нежели стороны, заинтересованных лиц, отмечается в литературе. См., напр.: Шестакова Н. Д. Недействительность сделок. СПб., 2001; Гутников О. В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. М., 2003.
Казалось бы, что несостоявшиеся сделки являются неправомерными, потому что при их совершении не соблюдаются те или иные требования, предъявляемые к порядку совершения сделок. Но с другой стороны, в случае несоблюдения требований, предъявляемых к порядку совершения сделок, можно говорить о том, что совершаемые действия просто не являются сделками, т. е. теми юридическими фактами, с совершением которых наступают предусмотренные законом последствия. Они не являются юридическими фактами вообще, т. е. такими фактами реальной действительности, с которыми возникают правовые последствия. С их совершением никаких последствий не наступает, и они сами по себе никаких правоотношений не порождают. Иных нарушений они не допускают. Поэтому действия, не состоявшиеся как сделки, по нашему мнению, не могут быть неправомерными, как не будут неправомерными (если из них, конечно, не усматривается злоупотребления правом), например, следующие действия: неакцепт оферты или просьба контрагента направить ему прайс-лист с последующим отказом от заказа по нему. Выполнение предписания о порядке совершения сделок касается только самих действующих субъектов. Ни интересы других лиц, ни общества в целом не требуют выполнения предписываемого варианта поведения <47>. Несостоявшаяся сделка нарушает лишь частные интересы сторон в области применимых способов защиты. То есть стороны, заключая сделку, должны знать, что, не соблюдая все требования законодательства относительно порядка заключения, они не смогут рассчитывать на то, что их отношения будут признаваться государством в качестве сделок, а следовательно, защищаться способами, свойственными для них. Применение последствий несостоятельности сделки по инициативе самого суда либо по иску любого заинтересованного лица является вторжением в сферу частных интересов. Такое вмешательство в некоторых случаях может нарушать интересы сторон, заинтересованных в исполнении такой сделки, а не в возвращении всего полученного по ней. Поэтому последствия незаключенности договора (нормы о неосновательном обогащении) могут быть применены только при заявлении стороны об этом (встречный или самостоятельный иск). ——————————— <47> Лейст О. Э. Санкции в советском праве. М., 1962. С. 58.
Недействительная сделка, безусловно, является действием неправомерным. Эти сделки (и ничтожные, и признанные недействительными оспоримые сделки) нарушают публичный интерес. Государство не только не признает их как сделки, а напротив, считая их гражданско-правовым нарушением, относится к ним с осуждением, наказывая участников за их совершение, в т. ч. тем, что, даже когда они этого и не желают, возвращает их в первоначальное положение. Поэтому последствия к недействительным сделкам (и к ничтожным, и к признанным недействительными оспоримым сделкам), на наш взгляд, должны применяться судом и без заявления сторонами исковых требований об этом. Если в отношении ничтожных сделок указанное вытекает из содержания закона (абз. 2 п. 2 ст. 166 ГК), то в отношении оспоримых это утверждение нуждается в дополнительной аргументации. Действительно, для того чтобы оспоримая сделка считалась недействительной, она должна быть оспорена в суде заинтересованными лицами. Однако когда в рамках иска о признании суд установит, что оспоримая сделка является недействительной, он не может не применить к ней последствия ее недействительности. Это вытекает из самой природы недействительных сделок, нарушающих публично-правовые интересы. Даже если иск о применении последствий оспоримой сделки не заявлялся, применить их по собственной инициативе должно быть обязанностью (даже не правом!) суда. Только так публичный интерес сможет быть защищен. А иначе как будет выглядеть ситуация, если, скажем, суд, установив, что сделка совершена с применением насилия, вопрос о применении последствий недействительности такой сделки оставляет на усмотрение сторон? В этом случае инициатива суда по применению последствий будет оправдана защитой публичного интереса. На основании изложенного считаем, что недействительные и несостоявшиеся сделки можно, и даже нужно, отграничивать друг от друга и по правовой природе, и по основаниям признания таковыми, и по правовым последствиям.
