Титова Вера Николаевна, профессор кафедры прокурорского надзора за исполнением законов в ОРД и участия прокурора в уголовном судопроизводстве Академии Генеральной прокуратуры РФ, кандидат юридических наук, доцент.
Статья посвящена проблемам применения законодательства о возмещении вреда в уголовном процессе.
The article is dedicated to the problems of application of legislation on compensation for damage in criminal proceedings.
Key words: compensation for damage, criminal process, victim, public prosecutor.
Возможность возмещения вреда в уголовном процессе — важное средство защиты потерпевших от преступных посягательств. Это дополнительная, причем весьма ощутимая материально, гарантия обеспечения прав лица, понесшего ущерб от преступления.
Защита своих имущественных прав потерпевшим одновременно с расследованием и рассмотрением уголовного дела судом традиционна для российского законодательства. Она предусматривалась Уставом уголовного судопроизводства 1864 г., уголовно-процессуальным законодательством советского периода и нашла отражение в нормах УПК РФ.
Следует отметить, что такой подход законодателя обусловлен, в первую очередь, задачей государства защитить своих граждан от преступных посягательств и снизить по возможности негативные последствия противоправных действий. Потерпевшему или гражданскому истцу предоставляется возможность для защиты своих имущественных прав не только в суде, но и на предварительном следствии, чем обеспечивается наиболее быстрое восстановление нарушенных прав от преступных действий. Возможность взыскания ущерба одновременно с производством по уголовному делу оберегает потерпевшего от повторных переживаний (в случае нового рассмотрения вопроса в отдельном гражданском процессе), испытываемых им при воспоминаниях, связанных с преступлением. Это весьма важный психологический аспект, так как дает право лицу, уже и так понесшему определенные убытки от преступления, взыскать с виновного понесенный ущерб без оплаты судебных издержек. Интересы лиц, потерпевших от преступлений, отстаиваются от имени государства. Совпадение выводов следствия и суда о наличии ущерба, который должен быть возмещен, служит дополнительным и очень существенным моментом доказывания вины подсудимого и подтверждает правильность квалификации его действий (например, когда вменяются такие квалифицирующие признаки, как причинение значительного ущерба, в крупном размере и т. д.); подчеркивает мотивацию и способы действий преступника. Кроме того, путем предъявления прокурором исков в рамках уголовного дела в пользу государства защищаются публичные интересы.
Наличие материальных претензий к лицу, совершившему преступление, обязывает органы предварительного следствия осуществить процессуальные действия по обеспечению возмещения в дальнейшем имущественных прав пострадавшего по уголовному делу; способствует розыску имущества, выбывшего из владения и собственности потерпевшего помимо его воли; позволяет одновременно исследовать доказательства вины лица, привлекаемого к уголовной ответственности, в совершении преступления и причинную связь с наступившими последствиями в виде причиненного материального ущерба или морального вреда.
Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности лиц, впервые совершивших преступление, деятельно раскаявшихся в нем и возместивших причиненный ущерб, что побуждает виновных лиц еще в досудебном производстве добровольно возместить вред или загладить его.
Рассмотрение гражданского иска непосредственно с материалами уголовного дела способствует процессуальной экономии времени по возмещению материального ущерба; предупреждению преступлений, так как во многих случаях именно неизбежность исполнения материальных взысканий оказывает наибольшее воздействие на преступников как нежелательное, но неизбежное последствие совершаемых ими противоправных действий.
К сожалению, практическое применение этого института малоэффективно. Анализируя статистические показатели, приходится констатировать, что требования закона во многих случаях не исполняются ни в досудебном производстве, ни в суде, в результате чего ущерб, причиненный преступлением, остается невзысканным. Часто потерпевший остается один на один со своей бедой и в течение длительного времени вынужден сам добиваться справедливости, обращаясь уже после вынесения приговора в суд в рамках гражданского судопроизводства.
Так, по данным ГИАЦ МВД России, общий ущерб по оконченным и приостановленным уголовным делам в 2011 г. превысил 250 млрд. руб., около 60% от этой суммы приходится на преступления против личности и собственности. Обращает на себя внимание, что в ходе предварительного расследования по уголовным делам о преступлениях против собственности в 2011 г. возмещено 24,09 млрд. руб., что составило всего 16% от общей суммы ущерба по этой категории дел (149 млрд. руб.), а в первом полугодии прошлого года этот показатель еще более снизился, составив всего 15% от причиненного ущерба в 94 млрд. руб.
Несколько выше эти показатели в отчетности подразделений Следственного комитета РФ, согласно которым показатели возмещения ущерба по делам о преступлениях против собственности колебались в 2011 г. в пределах 30 — 32%, а в первом полугодии 2012 г. увеличились до 40%.
Среди основных причин неэффективности деятельности по взысканию причиненного преступлением ущерба на межведомственном совещании, прошедшем в Генеральной прокуратуре РФ в конце 2012 г., было названо следующее: несвоевременность принятия мер по обнаружению похищенного имущества и имущества, на которое может быть обращено взыскание оперативно-розыскными подразделениями соответствующих правоохранительных органов; отсутствие планирования в работе следователей по возмещению вреда, которое в большинстве случаев рассматривается как второстепенная задача; слабая организация прокурорского надзора в этой части по выявлению нарушений, допускаемых органами предварительного расследования; несвоевременность признания потерпевшими и гражданскими истцами лиц, пострадавших от действий преступников; непринятие должных мер к розыску имущества виновных лиц, на которое может быть обращено взыскание, а также несвоевременность изъятия похищенного имущества; непредъявление прокурорами в некоторых случаях исков в стадии досудебного производства, в том числе в связи с отказом подразделений Следственного комитета РФ по запросу прокурора предоставить ему для изучения материалы уголовного дела на более ранних стадиях расследования.
По результатам совещания принято решение о проведении некоторых мероприятий, направленных на усиление межведомственного взаимодействия по рассматриваемому вопросу.
Такому положению дел можно найти вполне резонное объяснение. Так, производство по гражданскому иску в какой-то степени не соответствует природе и сущности уголовного процесса, в котором вина лица в совершении преступления (и в причинении ущерба) доказывается органами, обладающими соответствующими властными полномочиями, тогда как в гражданском процессе каждая из сторон обязана доказывать те обстоятельства, на которые ссылается. Вполне очевиден определенный диссонанс в понимании того, что должен доказывать сам потерпевший или гражданский истец по уголовному делу в части причинения ему вреда (ущерба) и определения его размера, а что входит в этом случае в обязанности следователя или судьи.
Вопросы возникают не только в связи с этим, так как существующая в настоящее время правовая регламентация вопросов, связанных с рассмотрением гражданского иска в уголовном процессе, явно недостаточна. Уголовно-процессуальное и иное связанное с ним законодательство, порядок учета результатов рассмотрения уголовных дел в части ответственности должностных лиц правоохранительных органов и суда за обеспечение прав потерпевшего требуют дополнений и изменений. Так, обязанность суда исследовать все спорные вопросы, связанные с предъявленным иском, зачастую рассматривается им как дополнительная, второстепенная нагрузка, увеличивающая сроки рассмотрения уголовного дела, в связи с чем судьи предпочитают оставлять иск без рассмотрения или направлять его после вынесения приговора для разрешения в гражданском порядке, так как это в принципе не запрещено законом. Одной из основных причин малоэффективного применения института гражданского иска в уголовном процессе можно назвать также недостаточный профессионализм судей, специализирующихся на рассмотрении уголовных дел, в применении норм гражданского законодательства.
К перечисленному можно добавить и такие причины, как неумение следователя собрать в уголовном деле все необходимые документы для возможности рассмотрения судом иска, заявленного по уголовному делу; отсутствие гарантии при трудозатратах следователя, прокурора, суда по обеспечению возмещения материального ущерба от преступления в дальнейшем, в силу различных причин, реально взыскать ущерб с подсудимого. Государственные обвинители, к сожалению, не всегда могут опровергнуть в суде доводы стороны защиты, настаивающей на невозможности рассмотрения гражданского иска по уголовному делу, а при вынесении судом неправомерного решения по иску (например, необоснованном оставлении его без рассмотрения) не во всех случаях приносят кассационные и надзорные представления.
Не секрет, что гражданско-правовые споры являются одними из самых сложных, требуют от судей глубокого знания норм материального права. Порой в рамках гражданского процесса судья не всегда сразу может разобраться в том, кто является действительным собственником определенного имущества, кому причинен реальный ущерб. Немалые трудности возникают и с определением суммы ущерба, подлежащей возмещению. Особенно это касается споров, связанных с осуществлением сделок хозяйствующими субъектами.
Точно такие же вопросы встают и при одновременном (параллельном) рассмотрении гражданского иска, предъявленного по уголовному делу. Обращает на себя внимание и то, что стоимость имущества, являющегося предметом преступных посягательств, постоянно возрастает, причем не всегда сразу можно разобраться, какой вид стоимости (кадастровой, рыночной, балансовой) должен применяться при оценке причиненного вреда (ущерба). Потерпевшие все чаще заявляют иски о возмещении им морального вреда, причиненного преступлением. Все это повышает ответственность за принятие решений и требует от органов предварительного следствия и суда более внимательного изучения документов, положенных в основу предъявленного иска и сбора доказательств. Кроме того, закон дополнительно обязывает следователей, прокуроров, суд совершать действия, обеспечивающие возмещение ущерба по результатам рассмотрения уголовного дела.
Безусловно, все перечисленное требует от правоохранительных органов дополнительных усилий, знаний, повышения профессионального мастерства, ведь закон гарантирует потерпевшему возмещение как имущественного, так и морального вреда, причиненного преступлением, путем предоставления возможности защитить свои права одновременно с рассмотрением уголовного дела. Именно в таком подходе видится механизм скорейшей реализации конституционного права потерпевшего на компенсацию причиненного ущерба. Однако представляется, что применение института гражданского иска непосредственно в уголовном процессе не всегда целесообразно.
Нередко возникает вопрос о том, в каких случаях прокурору следует предъявлять иск в защиту интересов государства, субъекта Федерации или муниципального образования в рамках уголовного дела.
Рассмотрим ситуацию, при которой уголовное дело возбуждается по фактам злоупотреблений, допускаемых, например, при незаконной передаче представителями местного самоуправления (главой администрации) объектов недвижимости (земельных участков) в собственность частных или юридических лиц.
Нередко подобные факты выявляются прокурорами при осуществлении надзорной проверки и после оформления соответствующих документов материалы направляются в следственные органы в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. В подобных случаях относительно возмещения ущерба, причиненного незаконными действиями должностных лиц муниципальных органов, существует три возможных варианта, которые по-разному используются в практической деятельности.
В одних случаях прокурор до направления материалов в следственные органы обращается с иском в арбитражный суд о признании сделки по отчуждению участка земли конкретному частному или юридическому лицу недействительной и возврате земельного участка в собственность муниципального образования. При этом нередко суды принимают решение о невозможности такого возврата в связи с уплатой стоимости земельного участка и его использованием покупателем.
В подобной ситуации также нельзя не учитывать изменения, внесенные в ст. 90 «Преюдиция» УПК, в соответствии с которой теперь должны признаваться без дополнительной проверки обстоятельства, установленные не только приговором, вступившим в законную силу (как это было предусмотрено ранее), но и вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства. К сожалению, арбитражная практика по вопросам сделок с землей, как и с другим недвижимым имуществом, весьма неоднозначна. Учитывая, что арбитражным судом может быть принято решение, противоположное мнению прокурора, сложившемуся у него при проведении надзорной проверки о незаконности передачи земельного участка, под вопрос может быть поставлена сама возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, виновных в такой передаче. Нельзя не учитывать и сроки рассмотрения дел арбитражным судом. Вполне возможно, что уголовное дело будет закончено, передано в суд и по нему будет принято решение раньше, чем в арбитраже, в том числе и в части удовлетворения иска прокурора о возмещении причиненного ущерба в виде взыскания стоимости земельного участка в доход муниципального бюджета. В этом случае приговор по уголовному делу будет являться преюдициальным фактом для арбитражного суда, что позволит решить двуединую задачу — возмещение ущерба и привлечение виновных к уголовной ответственности.
Однако не все так просто. Нередко приходится решать дилемму, что желательно вернуть стоимость земельного участка или сам участок, который может быть использован в дальнейшем муниципальным образованием с извлечением наибольшей прибыли или в других более значимых целях. Уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает возможности непосредственно в рамках уголовного дела признать сделку по отчуждению земельного участка недействительной, без чего этот участок не может быть возвращен в натуре прежнему собственнику. Поэтому прокурор вправе предъявить иск только о взыскании стоимости участка, который может быть удовлетворен судом, рассматривающим уголовное дело.
В судебно-следственной практике все чаще используется схема, при которой прокуроры ждут вынесения приговора судом по уголовному делу, возбужденному в отношении конкретных должностных лиц, превысивших свои должностные полномочия, вступления его в законную силу, после чего обращаются с иском в арбитражный суд о взыскании ущерба, причиненного преступлением.
Такой подход не запрещен законом, однако при этом нельзя не учитывать, что в рамках арбитражного процесса каждая сторона вправе представлять доказательства, подтверждающие ее позицию. Лица, в отношении которых вынесен обвинительный приговор, не согласные с оценкой земельного участка, вправе просить суд назначить новую экспертизу по оценке, что суд и делает. В подобной ситуации прокурор вынужден оспаривать заключение проведенной вновь экспертизы, если оценка земельного участка не будет совпадать с той, что была вменена в вину подсудимым по рассмотренному уголовному делу, чего не всегда возможно добиться. В противном случае ставится под сомнение правомерность вынесенного ранее приговора, так как от размера причиненного ущерба, выражавшегося в разнице фактической и реально примененной стоимости земельного участка (как правило, заниженной) при незаконном ее определении, зависит квалификация совершенного преступления.
Таким образом, прокурор, выявивший нарушения, за которые уголовным законом установлена ответственность, должен четко определить стоящие перед ним задачи, исходя из тех правовых возможностей, которые он может использовать в каждом конкретном случае для возмещения ущерба, причиненного преступлением, выбрав определенную тактику для получения наиболее желательного результата.
В связи с изменениями, внесенными в УПК, организация надзора за законностью процессуальных действий органов дознания и предварительного следствия претерпела существенные изменения. В настоящее время надзор не носит комплексного, системного характера на всех этапах расследования преступления. Узнать о нарушениях, допущенных следователем, прокурор может, проверяя те обязательные процессуальные документы, которые органы следствия обязаны ему предоставлять. Это относится к проверке материалов при возбуждении уголовного дела, избрании в качестве меры пресечения содержания под стражей, поддержании ходатайства следователя перед судом об аресте имущества в качестве обеспечительной меры для возмещения вреда или возможной конфискации имущества, получении копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого, при наличии жалоб на действия следователя или руководителя следственного органа, а также при поступлении уголовного дела для утверждения обвинительного заключения. В зависимости от этого прокурор должен определить наиболее эффективные средства, которые он может применить в соответствующей ситуации.
