(Богданов Е. В.) («Законодательство и экономика», 2012, N 1)
ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО РОССИИ КАК РЕГУЛЯТОР ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Е. В. БОГДАНОВ
Основываясь на смешанном характере российской экономики, заведующий кафедрой гражданского права Российской правовой академии Минюста России, доктор юридических наук, профессор Е. В. Богданов обосновывает возможность государственного регулирования экономических отношений нормами и средствами гражданского права.
Исследование проблем гражданско-правового регулирования рыночной экономики России обусловливает необходимость определиться со спецификой экономических процессов в стране. Следует отметить отправные точки: каков вид экономики превалирует в настоящее время в России; каковы ее тенденции и перспективы и др. В конечном итоге это во многом определяет состояние и развитие гражданского законодательства, регулирующего экономические отношения. Формирование экономических отношений в обществе происходит по объективным экономическим законам. По мнению А. Смита, «…не является результатом чьей-либо мудрости, предвидевшей и осознавшей то общее благосостояние, которое будет порождено им; оно представляет собой последствие — хотя очень медленно и постепенно развивающееся определенной склонности человеческой природы» <1>. ——————————— <1> Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Книга первая. М., 1997. С. 18.
Позже был обоснован вывод о вызревании определенных моделей экономического развития в недрах самой экономической жизни общества. К. Маркс, критикуя Прудона, полагавшего, что произвол и усмотрение правителей являются решающей причиной экономической жизни общества, писал: «…Во все времена государи вынуждены были подчиняться экономическим условиям и никогда не могли предписывать им законы», а потому «…как политическое, так и гражданское законодательство всегда только выражает, протоколирует требования экономических отношений» <2>. ——————————— <2> Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 112.
Но в общественной практике бывает и так, что средствами права политики пытаются изменить характер сложившихся в обществе экономических отношений. Это и произошло в России в начале XX в. Видимо, в известной мере данное обстоятельство сыграло свою роль в крушении Советского государства. На это указывает, в частности, А. В. Васильев, отмечая противоречия между теоретическими положениями марксизма-ленинизма о примате (первичности) базисных (экономических) отношений и реальной практикой, сложившейся в социалистическом государстве, которое субъективно, волевым порядком управляло экономикой, регулировало экономические отношения <3>. ——————————— <3> Васильев А. В. Правовое регулирование экономических отношений. Теория и опыт Российской Федерации. М., 1995. С. 4 — 5.
Но, увы, история учит, что она ничему не учит. В 90-х годах прошлого века в России был повторен опыт волевого вмешательства в экономику. Г. В. Мальцев в этой связи пишет, что российский капиталистический рынок: «…Это особое в своем роде явление: он был создан на руинах социалистической экономики политико-правовыми средствами, т. е. по существу, «декретирован» государственной властью» <4>. И то, что за прошедшее время реформирование российской экономики не принесло значимых результатов, является, видимо, следствием данного декретирования. ——————————— <4> Мальцев Г. В. Социальные основания права. М., 2007. С. 511.
Базис определяет надстройку, а надстройка влияет на базис. Право, как и надстройка в целом, может либо способствовать экономическому развитию общества, либо препятствовать этому развитию, либо ставить ему в определенных направлениях преграды и толкать вперед в других направлениях <5>. ——————————— <5> Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 417 — 418.
Поскольку же надстройка воздействует на экономику посредством государства, дискуссия о специфике экономического развития той или иной страны сводится в основном к вопросу о роли государства в экономике. Государство — только «ночной сторож» чужой собственности или регулятор экономической жизни. Г. В. Мальцев отмечает: «…почти весь 20 век прошел под знаком усиления экономической роли государства не только в существовавших тогда социалистических системах, но и в странах с давними рыночными отношениями капиталистического типа… Сменился облик государства: из прежнего «ночного сторожа», позволявшего участникам общественной жизни делать ради бизнеса все, что угодно, кроме, может быть, убийства и воровства, оно превратилось в «государство всеобщего благоденствия», «социальное государство» с широковещательными программами, целями и вместе с тем — жесткими формами социального контроля» <6>. Далее Мальцев пишет: «Сегодня положение изменилось; «экономическая миссия» государства подвергается ожесточенной критике по крайней мере с двух сторон. Одни считают ее недостаточно активной и, будучи принципиальными сторонниками доктрин государственного вмешательства в экономику, требуют инноваций, институциональных трансформаций, современных форм сотрудничества государства с частными корпорациями, новой стратегии и тактики воздействия государства на хозяйственную жизнь. Другие исходят из того, что практика регулирования экономики со стороны государства не оправдала себя, все экономические и социальные функции, которыми ныне располагают государственные органы и чиновники, должны быть у них изъяты и в целях более компетентного, эффективного использования переданы частнопредпринимательским структурам. Разработка экономической политики и законодательных основ экономических связей должна быть передана в руки частного бизнеса… Те, кто стоит на этих позициях, вытекающих из так называемой либертарной или либертарианской идеологии, выступают за вытеснение государства из экономики и, разумеется, из сферы экономического институтогенеза» <7>. ——————————— <6> Мальцев Г. В. Указ. соч. С. 489 — 490. <7> Там же.
Борьба между двумя этими направлениями вряд ли завершится в скором будущем. Скорее всего, под влиянием тех или иных обстоятельств государство в той или иной степени будет участвовать в экономике страны. Чистая рыночная экономика (без какого-либо управления со стороны государства), т. е. так называемая либертарианская модель, как и чисто командная экономика в природе отсутствует. Если проанализировать экономику Советского Союза, которую исследователи квалифицируют как централизованно управляемую, т. е. командную, то и в ней имели место некоторые элементы рыночной экономики: функционировали колхозные рынки, имела место купля-продажа сельскохозяйственных продуктов между гражданами, допускалась реализация государственными предприятиями излишков материальных ценностей, граждане, проживающие в собственных домах и в квартирах, имели право на их продажу и покупку и др. Словом, какие-то элементы рыночной экономики возможны и в централизованно управляемых экономиках. Нет в настоящее время и государств с чисто рыночной экономикой. Продукция, товары, услуги должны потребляться. Экономика всегда нуждается в потребителях. В конечном итоге все произведенные товары должны быть потреблены. Никто не будет заниматься производством только ради производства. Не человек существует для экономики, а экономика для человека. Однако и государство само по себе тоже никому не нужно. Оно существует для того, чтобы упорядочить жизнь общества, своих граждан, обеспечить защиту их интересов, в том числе от произвола предпринимателей или от их недобросовестного отношения к выполнению работ, оказанию услуг, изготовлению товаров и т. д. То есть и в этом случае не человек для государства, а государство для человека. Поэтому государство просто не может не участвовать в экономике страны. Это утверждают многие исследователи. Так, С. Фишер, Р. Дорнбуш, Р. Шмалензи пишут: «…не существует чисто рыночных экономик. Государство вмешивается в деятельность рынков многими способами и по разным причинам. Почти все государства играют важную роль в решении, например, вопроса «для кого», обеспечивая едой тех, кто иначе бы умер с голода, а также в попытке решения таких общеэкономических проблем, как инфляция и безработица. Государство, как правило, производит некоторые товары и услуги (такие как образование и оборона) и регулирует деятельность многих рынков (контролируя, например, и цены на электричество, и качество мяса для гамбургеров). Налоги вводятся как для того, чтобы оплачивать государственные закупки, так и для того, чтобы влиять на функционирование рынков» <8>. ——————————— <8> Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика / Пер. с англ. 2-е изд. М., 2002. С. 11.
Такой же позиции придерживаются К. Р. Макконелл и С. Л. Брю: «В реальной действительности экономические системы располагаются где-то между крайностями чистого капитализма и командной экономики» <9>. ——————————— <9> Маконелл К. Р., Брю С. Л. Экономикс: Принципы, проблемы и политика: В 2 т. Т. 1 / Пер с англ. М., 1997. С. 48.
Нобелевский лауреат по экономике Дж. Стиглиц обосновывает не только необходимость регулирующей роли государства, но и его непосредственное участие в экономике в качестве товаропроизводителя. В частности, он пишет: «Америка никогда не принимала полностью миф о том, что большое государство — это плохо. Большинство американцев продолжало верить, что в экономике есть место для государства и не только в области регулирования, но и в обеспечении жизнеобеспечивающих услуг… За рубежом Америка проповедовала вариант капитализма с минимальной ролью государства, который сама отвергла» <10>. ——————————— <10> Стиглиц Дж. Ревущие девяностые. Семена развала. М., 2005. С. 329.
В еще большей степени участие государства в экономике (в качестве как регулятора, так и товаропроизводителя) должно быть присуще социальному государству. Р. Штобер следующим образом характеризует специфику социального государства: «Этической основой и главной составляющей принципа социального государства является принцип солидарности. Этот принцип производный от идеи братства (один за всех и все за одного), возникшей до появления права, направлен на реализацию социального выравнивания и перераспределения. Исходной позицией в данном случае является тезис о том, что народное хозяйство — это нечто большее, чем просто сумма отдельных хозяйственных единиц. Поэтому государство, как место общественного обмена, должно быть интегрировано в солидарную общность людей, а экономика должна служить общему благу, понимание которого государство может конкретизировать» <11>. ——————————— <11> Штобер Р. Хозяйственно-административное право. Основы и проблемы. Мировая экономика и внутренний рынок / Пер. с нем. М., 2008. С. 61.
Согласно пункту 1 ст. 7 Конституции РФ Россия является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. Из этой нормы права следует, что в основе всей политики государства должен находиться вопрос об обеспечении граждан всеми необходимыми для достойной жизни товарами, услугами, работами и др. И это не пожелание государства как такового, не его забота о населении, а обязанность. О сути отношений между социальным государством и гражданами, обществом, на наш взгляд, правильно высказалась Л. Н. Кочеткова. Она пишет: всякое государство, выполняя определенные социальные функции, так или иначе, в тех или иных формах проявляет заботу о своих гражданах, однако социальное государство уже не просто выполняет соответствующие функции, а признает их выполнение своей обязанностью, тем самым предоставляя человеку право не просто получать помощь от государства в виде милости, но получать ее, во-первых, по своей собственной инициативе, во-вторых, гарантированно, в-третьих, быть правомочным требовать от государства выполнения взятых на себя социальных обязательств. По мнению автора, этим и отличается социальное государство от государства патерналистского, просто заботящегося о людях, опекающего их <12>. ——————————— <12> Кочеткова Л. Н. Социальное государство: Опыт философского исследования. М., 2009. С. 65 — 66.
Для достойной жизни населения страны и его свободного развития необходимо соответствующее материальное обеспечение, и в связи с этим государство должно решить проблему удовлетворения потребностей своих граждан. Однако государственный сектор в экономике продолжает стремительно сокращаться. Теряется возможность обеспечения населения страны товарами, услугами и работами, производимыми государственными хозяйствующими субъектами. В такой ситуации Российской Федерации как социальному государству не остается ничего иного как переложить исполнение своих социальных обязательств на другие экономические субъекты — коммерческие и некоммерческие организации, осуществляющие разрешенную предпринимательскую деятельность, и индивидуальных предпринимателей. От результатов их деятельности зависит не только благополучие граждан, но и стабильность самого государства, следовательно, и его безопасность. Эти субъекты являются как бы «агентами» государства в сфере экономики страны (экономическими агентами). Однако переложение государством исполнения социальных обязательств на экономических агентов отнюдь не означает отказ от этих обязательств. Государству не должно быть безразлично, каким образом данные агенты решают проблему обеспечения населения страны всем необходимым для достойной жизни. Все изложенное обусловливает не право, а обязанность государства осуществлять контроль над деятельностью экономических агентов. Поэтому Российское государство должно быть регулятором экономической деятельности, а рынок — регулируемым рынком <13>. Экономику такого государства принято называть смешанной. Данное обстоятельство необходимо учитывать при определении методов и общих начал правового регулирования. ——————————— <13> Толстой Ю. К. Каким быть гражданскому законодательству // Правоведение. 1990. N 5. С. 65.
Основываясь на модели чистого рынка, ряд исследователей доказывают невозможность участия государства в экономических процессах. Постулируется вывод, что регулирование рыночных отношений может осуществляться только нормами частного права, учитывающими частный, но не публичный интерес. Однако нормами гражданского права жестко определены модели коммерческих и некоммерческих организаций, установлены признаки юридического лица, регламентирован порядок создания и регистрации юридических лиц, а также прекращения их деятельности. Следует также указать: именно в нормах гражданского законодательства предусмотрены модели договоров, их существенные условия, порядок заключения, изменения и расторжения, а также исполнения обязательств и др. Изложенное свидетельствует о публичном интересе. В связи с этим представляется совершенно справедливым утверждение В. Ф. Яковлева: «Современное гражданское право, призванное дать простор для развития рыночной экономики, не является чисто частным, а переплетено с публичными началами… В любой современной правовой системе, даже американской, частная собственность не абстрагируется от начал социальной ориентации» <14>. ——————————— <14> Яковлев В. Ф. О состоянии экономики и ее правовом регулировании // Проблемы развития гражданского законодательства и методология преподавания гражданско-правовых дисциплин: Материалы научно-практического семинара 29 — 30 января 1993 г. Харьков, 1993. С. 33.
Позднее В. Ф. Яковлев развил данное положение следующим выводом: «Рыночная экономика децентрализована по самой своей сути. Ее участниками являются все производители, торговцы, потребители благ. Множественность участников со своими интересами создают основу не только для гармонизации интересов, но и для их противоречий и конфликтов. Вследствие этого экономика рынка заключает в себе не только факторы позитивного развития, но и значительные риски и опасности, не учитывать которые недопустимо. Частный интерес раскрывает свои достоинства лишь постольку, поскольку не представляет собой угрозы для интересов других лиц. Поэтому его реализация должна происходить по правовым правилам, в четких границах, определяемых интересами других участников рынка» <15>. ——————————— <15> Яковлев В. Ф. Гражданский кодекс Российской Федерации: развитие общих положений гражданского права // Кодификация российского частного права / Под ред. Д. А. Медведева. М., 2008. С. 50 — 51.
При этом следует учитывать социальную сущность предпринимателей. Российская действительность показала: не так уж был не прав К. Маркс, когда утверждал, что капиталист пойдет на любое преступление, если только получит 300% прибыли. В рыночной экономике происходит деформация человеческой личности. Возникает новая генерация человека, именуемая «человек экономический». Это отнюдь не новый биологический вид, а социальная характеристика участника рынка, занимающегося предпринимательской деятельностью. По мнению Г. В. Мальцева, «человек экономический» капиталистического общества одержим стремлением к выгоде, прибылям и богатству. Он сметает на пути к ним все социальные помехи и нравственные ценности <16>. ——————————— <16> Мальцев Г. В. Указ. соч. С. 83.
И вот это «произведение» рыночной экономики часто называют эффективным хозяйственником, тем самым обволакивая хищную, порой человеконенавистническую суть в красивую обертку эффективности. В российской реальности «человек экономический» нарушает трудовые права работников, реализует товары сомнительного качества или просто недоброкачественные, оказывает рискованные или смертельные услуги для граждан и т. д. Более того, по Гражданскому кодексу РФ индивидуальный предприниматель получил карт-бланш на откровенную эксплуатацию других граждан. Так, согласно статье 2 Закона РСФСР о предпринимательской деятельности 1990 г. индивидуальная предпринимательская деятельность могла осуществляться только самим предпринимателем и членами его семьи. При использовании наемного труда предприниматель был обязан создать предприятие — юридическое лицо. В настоящее время подобную норму гражданское законодательство не содержит, и «человек экономический» превратился в откровенного и непосредственного эксплуататора. В связи с вышеизложенным следует признать: в регулировании экономических отношений участие государства необходимо, однако возникает вопрос о роли гражданского права в экономике, возможности государства средствами гражданского права регулировать экономические процессы. В юридической литературе длительное время высказываются суждения о необходимости разработки с этой целью Хозяйственного кодекса <17>. ——————————— <17> См., например: Лаптев В. В. Хозяйственное право и совершенствование руководства экономикой // Советское государство и право. 1982 N 4. С. 22 — 25; Он же. Закон о предприятии и кодификация хозяйственного законодательства // Советское государство и право. 1987. N 12. С 67 — 75; Андреев В. К. Правосубъектность хозяйственных органов. Сущность и реализация / Отв. ред. В. В. Лаптев. М., 1986. С. 122; Мамутов В. К. О комплексном изучении правового регулирования хозяйственных отношений // Правовое регулирование хозяйственных отношений. М., 1978. С. 14 — 25; и др.
Однако так ли это? Действительно ли гражданское законодательство не способно выполнить данную задачу? Ответ зависит от подхода к определению взаимоотношения и взаимодействия частного и публичного в гражданском законодательстве. В период разработки ГК РФ многие ученые высказывали суждение о необходимости отказа от включения в Кодекс норм, направленных на учет интересов государства и всего общества, т. е. публичных интересов. Обосновывалось это тем, что гражданское право — это исключительно частное право. В настоящее время гражданское законодательство сформировано, и есть возможность проанализировать, насколько оно является частноправовым. Так, в статье 421 ГК РФ закреплен принцип свободы договора. В то же время в Кодексе есть множество изъятий из данного принципа, когда о свободе договора можно говорить весьма условно или даже об отсутствии такой свободы (например, ст. ст. 426, 428). Содержание статьи 445 ГК РФ «Заключение договора в обязательном порядке» подтверждает: гражданское законодательство в принципе допускает возможность понуждения к заключению договоров в определенных ситуациях. Достаточно жестко определены модели гражданско-правовых договоров, порядок их заключения, изменения и расторжения. Все это позволяет сделать вывод: участники гражданского оборота если и свободны при заключении договора, то не в степени, позволяющей утверждать, что соответствующие нормы носят лишь частноправовой характер и при их конструировании отсутствуют интересы общества. Весьма категорично утверждение, что действующее законодательство основывается на принципе неприкосновенности собственности. При внимательном анализе содержания некоторых норм можно усомниться в его истинности. В статье 235 ГК РФ закреплено множество оснований, по которым имущество может быть принудительно изъято у собственника, в том числе реквизиция, конфискация, отчуждение недвижимого имущества в связи с изъятием земельного участка для государственных или муниципальных нужд. Взыскание имущества в доход государства возможно также в ряде случаев признания сделки недействительной (ст. ст. 169, 179 ГК РФ). При этом статья 169 предусматривает весьма серьезные последствия за совершение сделки, заведомо противной основам правопорядка и нравственности. Из этого видно, что общественная мораль поставлена выше интересов собственника. Суждения о беспрепятственном осуществлении субъектами своих прав в доказательство частно-правовой природы гражданского законодательства существенно корректируются нормами права о пределах осуществления субъективных гражданских прав, недопустимости использования их в целях ограничения конкуренции и т. д. Сказанного уже достаточно для вывода: несмотря на явное намерение разработчиков ГК РФ минимизировать включение в него положений, учитывающих интересы общества, их замысел не осуществился. Действующее гражданское законодательство содержит множество норм, направленных на учет и обеспечение интересов общества. Все это, видимо, детерминировано тенденцией социализации гражданского права, что характерно для права большинства развитых стран. В статье 14 Основного Закона ФРГ от 23 мая 1949 г. говорится: «Собственность обязывает. Пользование ею должно одновременно служить общему благу» <18>. Согласно статье 42 Конституции Италии 1947 г. частная собственность признается и гарантируется законом, определяющим способы ее приобретения и границы действия с целью обеспечить социальную функцию и сделать ее доступной для всех <19>. Очевидно, что под влиянием концепции социальной функции собственности в пункте 4 ст. 319 ГК Украины было сформулировано правило: «Собственность обязывает». ——————————— <18> Конституции зарубежных государств: Учеб. пособие. М., 1997. С. 159. <19> Там же. С. 252.
Основываясь на положении о социальном характере собственности, Л. Дюги сделал важный вывод: предприятия имеют социальный характер, а предприниматель выполняет социальную функцию <20>. В гражданском законодательстве, на наш взгляд, указанное положение наиболее рельефно нашло свое отражение в нормах права, регулирующих предпринимательские договоры. ——————————— <20> Дюги Л. Общие преобразования гражданского права. М., 1919. С. 17.
Социальный характер предпринимательских договоров проявляется, например, в том, что законодательство возлагает на их участников обязанность сотрудничества. Так, согласно статье 483 ГК РФ покупатель обязан известить продавца о нарушении им условий договора. В случае невыполнения им своей обязанности продавец вправе отказаться полностью или частично от удовлетворения требований покупателя. Необходимость сотрудничества для субъектов предпринимательского договора вытекает также из статьи 718 ГК РФ, предусматривающей обязанность заказчика оказывать содействие подрядчику в выполнении им своей работы, статьи 893 Кодекса, регулирующей процедуру изменения условий хранения, и ряда других норм ГК РФ. Как об одном из направлений социализации гражданского права Л. Дюги говорил об увеличении объемов использования в законодательстве института безвиновной (объективной) ответственности <21>. В действующем гражданском законодательстве, по общему правилу, без вины отвечают субъекты предпринимательской деятельности (п. 3 ст. 401 ГК РФ), владельцы источников повышенной опасности (ст. 1079 ГК РФ), продавцы и производители товаров с конструктивными, рецептурными или иными недостатками (ст. 1095 ГК РФ) и др. ——————————— <21> Дюги Л. Указ. соч. С. 77 — 78.
Введение в гражданское законодательство принципа добросовестности в качестве одного из наиболее общих и важных в гражданском праве является свидетельством продолжающейся социализации гражданского права. В соответствии с Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации данный принцип прежде всего направлен на укрепление нравственных начал гражданско-правового регулирования. Никакой другой орган в России или должностное лицо (кроме суда) не будут правомочны решать вопрос о добросовестности, следовательно, о нравственности участника гражданского оборота. Заслуживает внимания позиция Е. Е. Богдановой: «…в связи с конструированием в гражданском законодательстве принципа добросовестности неизбежно изменится назначение суда и судебной системы в целом. Суд — это уже не только орган правосудия, но и орган, моделирующий нравственные устои общества. Именно суд своим решением от имени государства будет определять, что нравственно, а что безнравственно в Российской Федерации» <22>. ——————————— <22> Богданова Е. Е. Добросовестность и право на защиту в договорных отношениях. М., 2010. С. 40.
Внедрение добросовестности в качестве принципа гражданского законодательства свидетельствует о качественно новом развитии воспитательной функции гражданского права. В настоящее время, когда решение суда будет зависеть от добросовестности или недобросовестности поведения субъекта права, от отношения его к нравственным устоям общества, воспитательная функция гражданского права приобретает качественно иное, чем прежде, содержание. На основании вышеизложенного можно сделать вывод: гражданское право имеет настолько социализированный, следовательно, публичный характер, что утверждать о нем как о частном, неверно. Однако гражданское право эволюционирует не только в направлении его социализации. Оно не может не учитывать, что в России кардинальным образом изменилось отношение к человеку. Согласно статье 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Обязанность государства — их признание, соблюдение и защита. Гражданское законодательство закрепляет многие права и свободы граждан, регулирует отношения, связанные с их возникновением, осуществлением и защитой. Именно в гражданском законодательстве закреплена способность граждан быть субъектами гражданских правоотношений, а также своими действиями приобретать права и нести обязанности. Получили законодательное признание такие категории, как честь, достоинство, деловая репутация, а также жизнь и здоровье, личная неприкосновенность, личная и семейная тайна, право на имя и др. Личные неимущественные отношения в полном объеме были включены в предмет гражданско-правового регулирования. Много внимания уделяется в гражданском законодательстве вопросам защиты прав и интересов граждан как слабой стороны в договорных, особенно в жилищных, отношениях. В Концепции сформулированы положения о необходимости разработки в ГК РФ системы личных неимущественных прав и др. Вышеизложенное позволяет утверждать: еще одним направлением развития гражданского законодательства является его гуманизация. Таким образом, в настоящее время в гражданском праве России одновременно протекают два процесса — социализация, означающая направленность законодательства на улучшение социально-экономического положения граждан, и гуманизация, определяющая более полное и всестороннее признание достойного положения человека и гражданина в обществе и государстве. Осуществляя социализацию и гуманизацию, государство тем самым проявляет заботу о социальном самочувствии общества и его членов. Нормы права, отвечающие за социализацию и гуманизацию, не могут действовать без взаимосвязи: нельзя обеспечить достойную жизнь гражданина, как того требует статья 7 Конституции РФ, без создания ему соответствующих условий в результате деятельности экономических агентов государства. В то же время положение человека в обществе как личности зависит от экономических условий проживания. Справедливо утверждение В. Ф. Яковлева, что «имущество может служить основой активной общественно полезной деятельности лица, повышающей его социальный престиж» <23>. ——————————— <23> Яковлев В. Ф. Указ. соч. С. 46.
Социализация гражданского законодательства не может быть осуществлена без его гуманизации. Сама по себе, без человека, социализация обществу не нужна. А гуманизация без социализации вообще невозможна, поскольку без создания достойных человека экономических условий проживания говорить о нем как о высшей ценности по меньшей мере неуместно. Следовательно, социализация и гуманизация взаимно интегрированы друг в друга. Интеграционные процессы, отражающиеся в нормах гражданского права, нивелируют их. Гражданское право становится настолько частно-публичным или, наоборот, публично-частным, что следует вести речь просто о гражданском праве соответствующего государства, т. е. гражданском праве социального государства, именуемого Российская Федерация <24>. ——————————— <24> Данная позиция уже высказывалась автором в ряде своих работ. См., например: Богданов Е. В. Соотношение частного и публичного в гражданском законодательстве // Российская юстиция. 2000. N 4. С. 14; Он же. Гражданское право социального государства // Юстиция. 2007. N 5. С. 98 — 107; Он же. Влияние научных взглядов Леона Дюги на развитие гражданского права // Журнал российского права. 2008. N 6. С. 32 — 38.
Таким образом, наличие в России смешанной экономики социального государства детерминирует участие государства в регулировании экономических отношений, а публично-частный (частно-публичный) характер российского гражданского права обусловливает возможность регулирования экономических отношений нормами и средствами гражданского права, которое в данном случае является самодостаточным, что снимает проблему необходимости конструирования в дополнение к уже существующим еще какой-либо отрасли законодательства или даже права (хозяйственного, предпринимательского, торгового, коммерческого и проч.).
Библиография
Андреев В. К. Правосубъектность хозяйственных органов. Сущность и реализация / Отв. ред. В. В. Лаптев. М., 1986. Богданова Е. Е. Добросовестность и право на защиту в договорных отношениях. М., 2010. Богданов Е. В. Соотношение частного и публичного в гражданском законодательстве // Российская юстиция. 2000. N 4. Богданов Е. В. Гражданское право социального государства // Юстиция. 2007. N 5. Богданов Е. В. Влияние научных взглядов Леона Дюги на развитие гражданского права // Журнал российского права. 2008. N 6. Васильев А. В. Правовое регулирование экономических отношений. Теория и опыт Российской Федерации. М., 1995. Дюги Л. Общие преобразования гражданского права. М., 1919. Кочеткова Л. Н. Социальное государство: Опыт философского исследования. М., 2009. Лаптев В. В. Хозяйственное право и совершенствование руководства экономикой // Советское государство и право. 1982 N 4. Лаптев В. В. Закон о предприятии и кодификация хозяйственного законодательства // Советское государство и право. 1987. N 12. Маконелл К. Р., Брю С. Л. Экономикс: Принципы, проблемы и политика: В 2 т. Т. 1 / Пер. с англ. М., 1997. Мальцев Г. В. Социальные основания права. М., 2007. Мамутов В. К. О комплексном изучении правового регулирования хозяйственных отношений // Правовое регулирование хозяйственных отношений. М., 1978. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4, 37. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Книга первая. М., 1997. Стиглиц Дж. Ревущие девяностые. Семена развала. М., 2005. Толстой Ю. К. Каким быть гражданскому законодательству // Правоведение. 1990. N 5. Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика / Пер. с англ. 2-е изд. М., 2002. Штобер Р. Хозяйственно-административное право. Основы и проблемы. Мировая экономика и внутренний рынок / Пер. с нем. М., 2008. Яковлев В. Ф. О состоянии экономики и ее правовом регулировании // Проблемы развития гражданского законодательства и методология преподавания гражданско-правовых дисциплин: Материалы научно-практического семинара 29 — 30 января 1993 г. Харьков, 1993. Яковлев В. Ф. Гражданский кодекс Российской Федерации: развитие общих положений гражданского права // Кодификация российского частного права / Под ред. Д. А. Медведева. М., 2008.
——————————————————————
Интервью: В области защиты интеллектуальных прав все еще немало «Белых пятен», которыми беззастенчиво пользуются правонарушители («Адвокат», 2012, N 1)
В ОБЛАСТИ ЗАЩИТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ ВСЕ ЕЩЕ НЕМАЛО «БЕЛЫХ ПЯТЕН», КОТОРЫМИ БЕЗЗАСТЕНЧИВО ПОЛЬЗУЮТСЯ ПРАВОНАРУШИТЕЛИ
О. Д. АНЦИФЕРОВ
Анциферов Олег Дмитриевич, кандидат юридических наук, управляющий партнер юридической компании «Анциферов и Партнеры».
Проблема нарушения интеллектуальных прав при размещении информации в сети Интернет приобретает с каждым годом все большее значение, однако по-прежнему нет адекватных механизмов противодействия таким правонарушениям. Так случилось, что у редакции появился жизненный повод для особого интереса к данной проблематике. В мае прошедшего года к нам обратился один из авторов журнала с жалобой на московскую юридическую фирму «Котэ», опубликовавшую без каких-либо разрешений правообладателей на своем сайте в разделе «Информация» огромный архив публикаций ведущих российских юридических изданий. В названном разделе содержались в том числе все номера журнала «Адвокат» за последние девять лет, в двух из которых были статьи этого автора. Забегая вперед, поясним, что в дальнейшем автор предъявил фирме «Котэ» иск о защите авторских прав и выиграл дело. За его развитием редакция внимательно следила, поскольку оно представляет интерес, во-первых, в силу своей несомненной актуальности для защиты авторских прав от несанкционированного использования материалов в Сети, а во-вторых, в силу того, что выявило нерешенные вопросы и на уровне законодательства об интеллектуальных правах, и на уровне технологии размещения и поддержания информации в Интернете. Итак, в беседе с заместителем главного редактора Юлией Ивановой кандидат юридических наук, управляющий партнер юридической компании «Анциферов и Партнеры» Олег Анциферов рассматривает итоги проведенного им интересного судебного процесса, анализирует причины и условия нарушения авторских прав в сети Интернет и отмечает слабые стороны законодательства и судебной практики по защите авторских прав.
Ключевые слова: защита авторских прав, нотариальный осмотр интернет-сайта, ответственность администратора сайта, ответственность провайдера, письменные доказательства, полученные посредством электронной связи.
In the Russian legislation defending intellectual property rights, there are still a lot of «white gaps», which are shamelessly used by offenders. Interview with the managing partner of the law firm «Antsiferov and Partners» O. D. Antsiferov Yu. V. Ivanova
In interview with the deputy editor-in-chief Yuliya Ivanova the managing partner of the law firm «Antsiferov and Partners», Doctor of Law O. D. Antsiferov considers the outcome of the interesting legal case, conducted by him, and examines causes and conditions of copyrights infringement on the Internet as well as outlines weaknesses in legislation and judicial practice in copyrights defence.
Key words: copyrights defence; notarial examination of website, website administrator responsibility, hosting provider responsibility, written evidence obtained through electronic communications.
Олег Дмитриевич, в чем Вы видите подоплеку нарушений, подобных тем, что обнаружились в отношении фирмы «Котэ»? Ну, разместила фирма на своем сайте в разделе «Информация» публикации юридической периодики, не озаботившись получить на это соответствующие разрешения правообладателей, и что? Нарушение, безусловно, налицо, но и грех вроде небольшой. Может, таким образом фирма просто хотела придать себе солидности: вот, мол, мы следим за публикациями всех ведущих юридических изданий и, более того, даем возможность любому посетителю сайта скачивать эти материалы бесплатно? — На первый взгляд все так и выглядит. Но объяснить подобное поведение некой юридической наивностью невозможно, не говоря уже о том, что такая «наивность» для юридической фирмы означает ее профнепригодность. Попробуем проанализировать экономические причины такого рода нарушений, ведь в конечном итоге все определяется именно экономикой. В последние годы в Интернете появляется все больше сайтов, на которых предлагаются консалтинговые, бухгалтерские либо юридические услуги, ориентированные на граждан и мелких предпринимателей. Для этого рынка характерна высокая конкуренция, поэтому некоторые недобросовестные «консультанты» применяют следующую стратегию борьбы за клиента. Создается интернет-сайт, который используется как средство получения заказов для последующей их перепродажи реальным консультантам. Распознать такой сайт-посредник несложно. Здесь пользователь не обнаружит никакой личной информации о специалистах, оказывающих предлагаемые фирмой — владельцем сайта услуги, — фамилий, сведений об образовании, опыте работы, реализованных проектах и тому подобной информации, которую всегда помещают на своих сайтах солидные фирмы. Солидный вид сайту придается именно с помощью большого количества профессиональной информации, не имеющей отношения к самой фирме. Сайт наполняется архивами статей из различных юридических и бухгалтерских изданий, которые обычно копируются (разумеется, незаконно) из справочно-правовых систем «КонсультантПлюс» и «Гарант». Такая стратегия позволяет привлекать на сайт различные группы посетителей. К первой относятся студенты, аспиранты и преподаватели различных гуманитарных вузов, заинтересованные в бесплатном доступе к научным работам. Они попадают на сайты правонарушителей через поисковые системы Rambler, Yandex, Google и т. п., используя в качестве запроса фамилию автора либо наименование интересующей их научной работы. Получив доступ к публикациям, пользователи попутно знакомятся с перечнем услуг, рекламируемых сайтом и, что не исключено, обращаются за этими услугами.
Кстати, заманивая на сайт одних только студентов и аспирантов, можно неплохо «раскрутить» его, обеспечивая высокий рейтинг посещаемости, что тоже работает на привлечение новых клиентов. В отношении фирмы «Котэ» могу добавить, что на их сайте в момент обнаружения нарушения Ваших авторских прав размещались не только архивы периодических изданий, но и нормативные правовые акты. Такой набор очень привлекателен, особенно для студентов в период сессии. — Конечно, и это тоже важно. Но с экономической точки зрения для правонарушителей интереснее другая группа пользователей. Это лица, имеющие на текущий момент проблемы в области юриспруденции либо бухгалтерского учета, но не приученные к долгосрочным отношениям с проверенными консультантами. Среди граждан и мелких предпринимателей в нашей стране таких, к сожалению, абсолютное большинство. Если возникла проблема, человек бросается к компьютеру и набирает в поиске, например, «налоговая проверка» или «наследование квартиры». Попадая на сайт правонарушителя, он, к своей радости, обнаруживает и предложение необходимых услуг, и познавательные статьи по интересующей теме. Поскольку фамилии авторов статей в абсолютном большинстве случаев такому пользователю ни о чем не говорят, он вполне может прийти к выводу, что автор статьи работает в консалтинговой фирме, услуги которой предлагаются на сайте, либо является коммерческим партнером этой фирмы. Иногда владельцы сайта сознательно вводят в заблуждение обратившееся к ним лицо, обещая привлечь для консультирования именно автора соответствующей статьи. О подобных случаях мне приходилось слышать от коллег. Естественно, при этом фирма не связывает клиента с известным специалистом напрямую, обычно готовится некое заключение, а клиенту объясняют, что заключение подготовлено тем самым специалистом или при его участии. Такой порядок фирма мотивирует необходимостью соблюдения своих финансовых интересов как посредника (чтобы, если фирма даст клиенту якобы имеющийся у нее контакт с известным лицом, клиент не обманул фирму, договорившись с ним напрямую, — и ведь с такой мотивировкой не поспоришь и не проверишь, правда ли это). В итоге, незаконно используя чужие результаты интеллектуальной деятельности, такие псевдоконсультанты захватывают соответствующий сегмент рынка консалтинговых услуг. Пример подобной стратегии демонстрирует сайт www. koteh. ru. Согласно информации на сайте, он принадлежит московской юридической фирме «Котэ», которая рекламирует свои услуги по регистрации предприятий, составлению договоров, услуги адвокатов и т. п. При этом, как и я говорил, никаких личных данных в отношении своих юристов фирма не приводит.
Давайте уточним, архивы каких периодических изданий (кроме журнала «Адвокат») и за какой период содержались на сайте фирмы «Котэ»? — Это такие издания, как «Все для бухгалтера», «Московский бухгалтер», «Предпринимательское право», «Современный предприниматель», «Юрист», «Корпоративный юрист», «ЭЖ-Юрист», «Индивидуальный предприниматель», «Финансовое право», «Бухгалтерская отчетность организации». Глубина архивов разных изданий была различной, но в среднем охватывала период с 2000 по 2010 год.
Как развивались события после обращения в редакцию журнала «Адвокат» и подтверждения того факта, что никаких прав в отношении Ваших статей фирме «Котэ» редакция не передавала? — Некоторое время я колебался, подавать ли иск в суд, но совсем не по юридическим причинам (в своей правовой позиции я был уверен), а опять-таки по причинам экономическим. Самое главное, что необходимо доказать в суде, — факт размещения соответствующих статей на сайте. Совершенно очевидно, что к моменту рассмотрения дела правонарушители, скорее всего, удалят информацию с сайта и будут утверждать, что спорных статей там никогда не было. Следовательно, необходимо заранее зафиксировать нужную информацию. Казалось бы, самый простой способ — распечатать необходимые страницы, ведь в распечатке всегда автоматически указывается адрес страницы и дата распечатки. Однако к подобным доказательствам российские суды подходят с определенным предубеждением. Для них более предпочтителен протокол осмотра интернет-страниц, составляемый нотариусом. В ходе такого осмотра нотариус должен осмотреть и зафиксировать не только страницы, где, например, незаконно размещена статья, но и все предыдущие страницы сайта, пройдя через которые можно добраться до искомой информации. В итоге подобные протоколы осмотра получаются достаточно объемными (в моем случае — 96 страниц, из которых около семи занимал составленный нотариусом текст, все остальное — необходимые распечатки с сайта www. koteh. ru). Разумеется, за такую работу приходится платить нотариусу достаточно серьезное вознаграждение. Именно затраты на нотариальный осмотр сайтов с незаконным содержанием являются главным препятствием для защиты своих прав авторами и иными правообладателями. В ситуации, когда на сайте размещено большое количество произведений либо когда эти произведения достаточно велики по объему, правообладатели, к сожалению, «машут рукой» на нарушителей, узнав о том, сколько надо заплатить нотариусу за осмотр.
Именно по этой причине редакция не стала затевать тяжбу с фирмой «Котэ» — ведь в нашем случае нотариусу пришлось бы осматривать 108 номеров журнала (по 12 номеров в месяц за 9 лет) общим объемом более 10000 страниц. С учетом того что до каждой из незаконно размещенных статей нужно еще, как Вы говорите, «дойти» по сайту, количество страниц, подлежащих нотариальному осмотру, увеличивается многократно. Притом, что средняя по Москве ставка оплаты данного нотариального действия колеблется в диапазоне две-три тысячи рублей за одну интернет-страницу, сумму затрат на оплату нотариального осмотра сайта мы даже и не подсчитывали — было заранее ясно, что она будет непосильной для редакции. — Стоимость услуг нотариуса определяется несколько иначе. Названную Вами сумму нотариус берет за одну описательную страницу протокола, где он фиксирует путь, по которому прошел на обследуемом сайте до требуемых интернет-страниц, и описывает содержание этих страниц. За приложения (распечатки интернет-страниц, прилагаемые к протоколу) формально плату не берут. В вашем случае протоколы, видимо, пришлось бы увозить на грузовике, и сумма затрат действительно была бы весьма существенной. И это очень обидно, тем более что подобный подход судов не совсем верен. В пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2010 г. N 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» подчеркивается, что «федеральными законами не предусмотрено каких-либо ограничений в способах доказывания факта распространения сведений через телекоммуникационные сети (в том числе через сайты в сети Интернет)… суд вправе принять любые средства доказывания, предусмотренные гражданским процессуальным законодательством». Согласно части 1 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса РФ письменными доказательствами в том числе могут являться документы, полученные посредством электронной связи. Распечатки с сайтов сейчас все более активно принимаются судами в качестве доказательств доставки почтового отправления (сайт Почты России), в качестве доказательств места нахождения организации (сайт Федеральной налоговой службы). Таким образом, распечатки с сайта вполне могут являться доказательствами нарушения интеллектуальных прав, даже если осмотр сайта нотариусом не проводился. При этом права ответчика прекрасно защищены статьей 186 ГПК РФ. Если ответчик считает, что распечатки сфальсифицированы, он имеет право требовать назначения экспертизы. Если же такое требование ответчик не заявляет, суд должен исходить из подлинности распечаток. Однако, поскольку в делах о защите авторских прав в настоящее время судьи отдают предпочтение протоколу нотариуса, а принятие распечатки с сайта в качестве письменного доказательства является правом, а не обязанностью суда, я все же решил не рисковать и обратился к нотариусу. Учитывая, что на сайте фирмы «Котэ» было только всего несколько моих статей, затраты остались в разумных пределах. Тем не менее советую всем правообладателям — если вы не готовы нести значительные расходы на нотариальный осмотр сайтов нарушителей, все равно подавайте иск и убеждайте суд, что на основании Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2010 г. N 16 распечатки с сайта являются допустимым доказательством.
Заручившись протоколом нотариального осмотра, Вы, наверное, обратились с вопросами в фирму «Котэ»? — Конечно. Однако от контакта со мной там всячески уклонялись. Параллельно фирма предприняла попытку завуалировать незаконный характер размещения моих статей. Сделано это было следующим образом. В течение нескольких дней после моего обращения ранее размещенные на сайте фирмы полные тексты моих статей были несущественно сокращены — «отрезано» окончание статей. При этом в конце каждой из них появилась информация о том, что на сайте представлены выдержки из статей, а в полном объеме текст можно увидеть на страницах издания, т. е. журнала «Адвокат». Статьи других авторов при этом никаких изменений не претерпели. Видимо, фирма решила использовать эту тактику только в отношении правообладателей, обратившихся с претензиями. Смысл такой манипуляции ясен: в случае судебного спора фирма собиралась апеллировать к норме статьи 1274 ГК РФ, согласно которой допускается без согласия автора и без выплаты вознаграждения цитирование произведения в научных, полемических, критических или информационных целях в объеме, оправданном целью цитирования, включая воспроизведение отрывков из газетных и журнальных статей в форме обзоров печати. Очевидно, что будущий ответчик попытался придать моим статьям на своем сайте вид именно таких «отрывков».
И сразу раскрыл Вам линию своей защиты на предстоящем процессе… Такой недальновидный шаг оппонента, видимо, помог заранее продумать мельчайшие детали возможного развития событий. Итак, Вы приступили к составлению иска… — Да, и передо мной встал вопрос: привлекать ли в качестве второго ответчика провайдера — компанию «Центрохост», которая оказывала правонарушителю услуги по предоставлению мощностей на своем сервере для размещения сайта www. koteh. ru. В конечном итоге я привлек эту компанию в качестве третьего лица, и вот почему. На практике провайдер обычно никак не вмешивается в процесс размещения информации на сайте. Контроль за наполнением сайта www. koteh. ru, физическое размещение и удаление информации в текущем режиме осуществляла именно фирма «Котэ», то есть она осуществляла так называемое «администрирование» сайта. Именно администраторов, а не провайдеров, как правило, рассматривают суды в качестве лиц, ответственных за содержание сайта. Но возможны и исключения. Как недавно указал Высший Арбитражный Суд РФ, «провайдер не несет ответственности за передаваемую информацию, если он не инициирует ее передачу, не выбирает получателя информации, не влияет на целостность передаваемой информации, а также принимает превентивные меры по предотвращению использования объектов исключительных прав без согласия правообладателя» (Определение ВАС РФ от 29 июля 2011 года N ВАС-6672/11 по делу N А40-75669/08-110-609). Если указанные условия провайдером не соблюдаются, он может быть признан виновным в нарушении интеллектуальных прав. В качестве примера можно привести судебное дело против компании «Рамблер Интернет Холдинг», которая была привлечена к ответственности за содержимое сайта www. rambler. ru. Суд посчитал, что компания являлась владельцем сервиса, имеющего право без предупреждения удалять видеоматериалы и комментарии, нарушающие условия регламента, и блокировать доступ пользователя к сервису, следовательно, именно компания нарушила права автора, не осуществив указанное удаление и блокирование в отношении незаконно размещенного материала (Постановление ФАС Московского округа от 11 мая 2010 г. N КГ-А40/3891-10). В данном случае виновными могут быть признаны провайдеры, оказывающие услуги по предоставлению так называемого «файлообменного сервиса». Компания «Центрохост» к таковым не относилась. В итоге я обратился в суд с исковым заявлением, указав юридическую фирму «Котэ» в качестве ответчика. Предметом иска были: запрет размещения моих статей на сайте www. koteh. ru и взыскание предусмотренной статьей 1252 ГК РФ компенсации за нарушение авторских прав.
Процесс развивался предсказуемо или ответчик чем-то удивил? — В целом все шло по тому сценарию, который я прогнозировал. Представитель ответчика в суд не явился ни разу, фирма «Котэ» представила лишь отзыв на исковое заявление. Как и ожидалось, единственным возражением против иска являлась ссылка ответчика на нормы статьи 1274 ГК РФ. Ответчик утверждал, что имел право размещать спорные статьи на своем сайте без моего согласия, так как, по его мнению, имело место допускаемое гражданским законодательством цитирование моих статей в форме обзора печати (подп. 1 п. 1 ст. 1274 ГК РФ), а также воспроизведение в эфир или по кабелю опубликованных в газетах и журналах статей по текущим экономическим, политическим, социальным и религиозным вопросам (подп. 3 п. 1 ст. 1274 ГК РФ). Будучи готов к подобному отзыву ответчика, я представил суду следующие контраргументы. Во-первых, судебная практика выработала позицию в отношении того, что представляет собой цитирование. Например, в Определении Верховного Суда от 5 декабря 2003 г. по делу N 78-Г03-77 указано, что под цитированием понимается включение одного или нескольких отрывков из произведения одного автора в произведение другого автора. Фирма «Котэ» не создавала собственные произведения, в которые включались бы отрывки из статей других авторов. На ее сайте всего лишь располагался упорядоченный архив публикаций, в создании которых фирма никак не участвовала. Во-вторых, норма статьи 1274 ГК РФ ограничивает цель свободного цитирования — это должны быть научные, полемические, критические или информационные цели. Таким образом, ответчик должен доказать наличие хотя бы одной из данных целей при цитировании. В указанном Определении от 5 декабря 2003 г. отмечено, что цитирование производится для иллюстрации, подтверждения или опровержения высказываний автора. Никаких собственных высказываний в отношении содержания моих статей либо статей других авторов фирма «Котэ» не сайте не размещала. Следовательно, научные, полемические и критические цели размещения статей в данном случае явно отсутствовали. Сложнее с «информационными целями». Интернет-нарушители зачастую пытаются занять следующую позицию: раз статья имеет информационное содержание, то ее размещение как раз и преследует информационные цели. На первый взгляд, такая позиция абсурдна. Любое литературное произведение несет в себе определенную информацию, но это не значит, что можно без согласия автора «в информационных целях» опубликовать на сайте любое произведение, в том числе, например, популярное произведение какого-либо автора, один экземпляр которого стоит на рынке несколько тысяч рублей. Но тогда надо объяснить, что такое «информационные цели», указанные законодателем в статье 1274 ГК РФ.
И как Вы решили эту проблему? Ведь определения этого понятия действительно нет ни в законодательстве, ни в судебной практике. — Интересную позицию, которая, к сожалению, пока еще не закрепилась в судебной практике, мне удалось обнаружить в интервью Ф. Д. Кравченко газете «ЭЖ-Юрист» от 8 июля 2011 г. <1> Он полагает, что информационные цели при цитировании произведения другого автора имеют место тогда, когда доведение информации до неопределенного круга лиц объективно необходимо и для этого требуется цитирование чужого произведения. С позицией Ф. Д. Кравченко я согласен. Скажем, если какое-то российское СМИ обнаружит в издании другого СМИ информацию о неожиданном землетрясении и его последствиях, оно должно проинформировать об этом население, разумеется, со ссылкой на первоначальный источник. Такое цитирование, конечно, оправдано объективными обстоятельствами. ——————————— <1> http:// www. gazeta-yurist. ru/ article. php? i= 1704
Ничего подобного не было в моем случае. У фирмы «Котэ» не имелось никаких причин «доводить до населения» информацию, содержащуюся в моих статьях. Льщу себя надеждой, что они представляют интерес в определенных профессиональных кругах, но не настолько общий, чтобы все и каждый немедленно о них узнали. Поэтому и информационные цели цитирования в данном случае отсутствовали. Кроме того, доведением информации до неопределенного круга лиц занимаются СМИ. Ответчик не представил доказательств регистрации в качестве такового. Наконец, фирма «Котэ» не употребляла на своем сайте в отношении опубликованных авторских материалов словосочетание «обзор печати». Все статьи из юридических журналов и газет находились на сайте в соответствующих папках, поименованных «Архив» (например, «Архив журнала «Адвокат»). Очевидно, что обзор печати — это описание новых материалов различных изданий, актуальных на дату обзора. Понятие «архив» противоположно понятию «обзор печати». Архив — это материалы, не относящиеся к новостям. Также я обратил внимание суда, что мои работы не посвящены текущим экономическим, политическим, социальным и религиозным вопросам, как пытался представить ответчик, и, соответственно, не подпадают по действие подп. 3 п. 1 ст. 1274 ГК РФ. Статьи относятся к узкой профессиональной сфере — гражданскому праву. Разумеется, вопросы права в той или иной степени пересекаются с вопросами экономики, политики, социальными вопросами и даже с вопросами религии. Но законодатель в норме подп. 3 п. 1 ст. 1274 ГК РФ указывает, что статья должна иметь целенаправленный характер, должна быть «по» указанным вопросам, а не «в связи» с ними. В ином случае любая статья по любой специфической проблеме, понятной только профессионалу (например, материал по проблемам гемофилии в медицинском журнале), будет трактоваться в качестве публикации как минимум по экономическим и социальным вопросам. Конечно, такой подход сделал бы бессмысленным ограничение круга вопросов, предусмотренное в подп. 3 п. 1 ст. 1274 ГК РФ. При этом вызывает сомнение «текущий» характер моих статей, который требуется в силу нормы подп. 3 п. 1 ст. 1274 ГК РФ для наличия права их использования без моего согласия. Надеюсь, статьи, опубликованные мной в 2007 — 2010 годах, по-прежнему интересны для читателей. Но не это должно являться критерием: они должны были относиться к категории публикаций «по текущим вопросам» на момент их использования фирмой «Котэ», то есть быть «новыми» на этот момент. Я обратил внимание суда, что статьи не могли быть опубликованы на сайте www. koteh. ru. раньше июля 2009 года, когда было зарегистрировано доменное имя koteh. ru. На тот момент статьи за 2007 — 2008 годы уже не имели новостного значения. В конечном итоге в начале октября прошедшего года суд удовлетворил иск, обязал ответчика удалить мои статьи с сайта и выплатить мне компенсацию за нарушение авторских прав. Следует отметить, что еще до вынесения решения суда фирма «Котэ» полностью удалила со своего сайта не только мои статьи, но вообще все архивы журналов и газет. Смею надеяться, что этому в определенной степени способствовал мой иск.
Несомненно. Главные редакторы всех юридических изданий, плодами трудов которых длительное время незаконно пользовалась фирма «Котэ», должны быть Вам признательны. Опережая коллег, от имени нашей редакции выражаю Вам искреннюю благодарность! Кроме того, это интервью — прекрасный и достаточно подробный конспект, руководство по подготовке к судебному процессу по защите авторских прав, нарушенных посредством публикаций в сети Интернет, поэтому, полагаю, наши читатели также должны быть Вам благодарны. — Я, в свою очередь, благодарю редакцию журнала «Адвокат» за моральную поддержку и содействие при подготовке к этому процессу. Буду очень рад, если то, что я здесь рассказал, принесет кому-нибудь практическую пользу. Несмотря на успех моего процесса, нельзя не отметить, что в области защиты интеллектуальных прав немало «белых пятен», которыми беззастенчиво пользуются правонарушители. Я указал только небольшое количество тех вопросов, которые еще не решены либо в которых имеется неопределенность толкования. Остается надеяться, что эти проблемы постепенно будут преодолены благодаря развитию судебной практики и появлению необходимых разъяснений высших судебных инстанций.
Библиография
Близнец И. А., Леонтьев К. Б. Авторское право и смежные права: Учебник / Под ред. И. А. Близнеца. М.: Проспект, 2011. Гаврилов Э. П., Еременко В. И. Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный). М.: Экзамен, 2009. Еременко В. И. Об имущественных правах на произведения науки, литературы и искусства // Адвокат. 2010. N 9. Еременко В. И. О пределах и ограничениях исключительного права на произведения науки, литературы и искусства // Законодательство и экономика. 2011. N 1. Моргунова Е. А., Погуляев В. В., Корчагина Н. П. Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации: Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный) (Под общ. ред. Е. А. Моргуновой). М.: Юстицинформ, 2010. Невская М. А., Сухарев Е. Е., Тарасова Е. Н. Авторское право в издательском бизнесе и СМИ: Практическое пособие. М.: Дашков и К, 2008. Петров Д. А. Некоторые вопросы ответственности владельца сайта // Арбитражные споры. 2010. N 1. Свечникова И. В. Авторское право: Учебное пособие. М.: Дашков и К, 2009. 208 с. Судариков С. А. Право интеллектуальной собственности: Учебник. М.: Проспект, 2010. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2010 г. N 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации». Определение ВАС РФ от 29 июля 2011 г. N ВАС-6672/11. Постановление ФАС Московского округа от 11 мая 2010 г. N КГ-А40/3891-10. Определение Верховного Суда РФ от 5 декабря 2003 г. по делу N 78-Г03-77.
