(Звенигородская Н. Ф.) («Семейное и жилищное право», 2012, N 2)
СВОБОДА ВЫБОРА ПАРТНЕРА В СЕМЕЙНО-ПРАВОВОМ ДОГОВОРЕ <*>
Н. Ф. ЗВЕНИГОРОДСКАЯ
——————————— <*> Zvenigorodskaya N. F. Freedom to choose a partner in the family-law contract.
Звенигородская Наталья Федоровна, доцент кафедры гражданского и международного частного права юридического факультета Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина, кандидат юридических наук, доцент.
Автор в статье анализирует проявление в семейном праве принципа договорной свободы и приходит к выводу о его существенных ограничениях.
Ключевые слова: семейно-правовой договор, свобода договора, выбор партнера, ограничения свободы.
The author analyzes the manifestation of the principle of contractual freedom in the field of family law and reveals its essential limitations.
Key words: family law contract, freedom of contract, choice of a partner, restriction of freedom.
Допустив в семейно-правовое пространство различные договоры, законодатель поставил для разрешения актуальную проблему о свободе договора в семейном праве. С одной стороны, он семейно-правовыми нормами, носящими императивный характер, определяет субъектный состав семейно-правовых договоров, а с другой — диспозитивными нормами предоставляет участникам семейных отношений определенную свободу, пределы которой и надлежит определить. Так, например, ст. 24 Семейного кодекса РФ (далее — СК) <1> устанавливает, что именно супруги могут заключать при расторжении брака соглашения о том, с кем из них будут проживать несовершеннолетние дети, о порядке выплаты средств на их содержание и (или) нетрудоспособного нуждающегося супруга, о размерах этих средств, о разделе общего имущества. Также супруги могут в силу п. 2 ст. 38 СК заключить соглашение о разделе общего имущества. Брачный договор могут заключить супруги либо лица, вступающие в брак (ст. 40 СК), но для последних брачный договор вступит в силу лишь со дня государственной регистрации заключения брака (п. 1 ст. 41 СК). Это означает, что субъектами договорного семейно-правового отношения в связи с брачным договором могут быть только супруги. Ряд так называемых супружеских договоров могут продолжить алиментное соглашение (гл. 16 СК), договор об определении долей в общем имуществе (ст. 39 СК), для которых законом установлены ограничения по их субъектному составу. ——————————— <1> См.: Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. N 223-ФЗ (в ред. от 30 июня 2008 г.) // СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 16.
В связи с этим второе правило, обеспечивающее свободу договора и предусматривающее свободу выбора партнера, при заключении договора в семейном праве приобретает свою отраслевую специфику. В семейно-правовом договоре не просто сужен круг его участников субъектами семейного права, он заранее определен законодателем в императивных нормах семейного права, где установлено, кто из участников семейных отношений вправе заключать определенный вид семейно-правового договора. С. Ю. Чашкова отмечает, что «ограниченный круг субъектов семейных отношений, отнесение их к специальным субъектам делает невозможным свободный выбор контрагентов по договору» <2>. Так, даже среди участников семейных отношений не все имеют право заключать т. н. супружеские договоры, такое право предоставлено только супругам, а это значит, что свобода выбора партнера в таких супружеских договорах вовсе сведена на нет, ее просто не существует, так как возможно заключение супружеского договора только со своим супругом. Другими словами, реализовав свое право на выбор партнера при заключении брака-договора, а это право выбора следует признать решающим и определяющим, мы впоследствии лишаем себя права выбора партнера при заключении других супружеских договоров. ——————————— <2> Чашкова С. Ю. Система договорных обязательств в российском семейном праве: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. С. 16.
В т. н. родительских договорах, например о воспитании детей, об уплате алиментов на детей, свободы выбора партнера также не существует, поскольку такие договоры могут заключаться между родителями несовершеннолетнего ребенка (п. 1 ст. 23, ст. 24, п. 2 ст. 65, п. 2 ст. 66, п. 1 ст. 80, ст. 99 СК). Таким образом, родитель не просто ограничен в своей свободе выбрать контрагента в договоре о детях, он ее просто не имеет, так как императивными предписаниями установлено, что сторонами таких договоров могут быть только родители их общего несовершеннолетнего ребенка (детей). Свою свободу, но уже не договорную, они реализовали еще до зачатия их общего несовершеннолетнего ребенка, когда выбирали себе партнера для близких, интимных отношений, возможно, даже не планируя рождение ребенка от такой связи, которая может быть как в рамках брачных отношений, так и вовсе за их пределами. Но закон возлагает на родителей ребенка, хотят они того или нет, определенные семейные обязанности по его содержанию, воспитанию, образованию, защите. И с рождением ребенка на первое место в регулировании семейных отношений будет выступать принцип приоритетной защиты его прав и интересов как несовершеннолетнего (п. 3 ст. 1 СК). Все вопросы, связанные с несовершеннолетними, должны разрешаться в соответствии со ст. 3 Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г., исходя из наилучшего обеспечения интересов ребенка, а также обязанности обеспечить ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия. Основным вопросом является наилучшее обеспечение интересов ребенка, его благополучия или благосостояния (п. 4 ст. 9 Конвенции). Принцип благосостояния ребенка был закреплен в законодательстве многих демократических государств, в т. ч. в СК (п. 3 ст. 1). В Англии, где со второй половины XX в. началось бурное развитие семейного права как самостоятельной отрасли права и формирование в его недрах права ребенка, в основу законодательства о несовершеннолетних был положен именно принцип благосостояния ребенка. Известный специалист в области английского семейного права Дж. Херринг отмечал, что «этот кажущийся на первый взгляд простой принцип на самом деле представляет собой фундаментальную идею, характеризующую не только сущность, но и содержание права ребенка, который отражает весь процесс его применения, его динамику» <3>. ——————————— <3> Цит. по: Татаринцева Е. А. Забота о благосостоянии и развитии несовершеннолетних по семейному праву Российской Федерации и Англии // Семья и дети. Труды Института государства и права РАН. 2008. N 2. С. 198.
Обеспечение интересов детей, как устанавливает российский законодатель, должно быть предметом основной заботы их родителей (п. 1 ст. 65 СК). Именно поэтому «интерес общества и государства в нормативном развитии семейных отношений, особой защите материнства и детства предопределяют… определенную, иной раз и значительную несвободу выбора поведения, его жесткую заданность» <4>. Наличие публичного интереса в регулировании семейных отношений обусловливает своеобразное действие принципа свободы договора в семейном праве. Это проявляется, например, в том, что, даже если родители не заключили договор о том, с кем из родителей будут проживать несовершеннолетние дети после развода, не определили договором, с кого из родителей и в каких размерах взыскиваются алименты на их детей, суд в силу п. 2 ст. 24 СК обязан в интересах несовершеннолетних детей разрешить эти вопросы при вынесении решения о расторжении брака. Действие принципа свободы договора в семейном праве непосредственно связано с соотношением механизмов публичного и частного регулирования семейных отношений. Когда возникает необходимость, например, в защите интересов ребенка или нетрудоспособного члена семьи, усиливается действие публичных начал, что, в частности, в алиментных правоотношениях проявляется в том, что отказаться от права на получение алиментов в отношении несовершеннолетних детей никто не вправе, а любое соглашение, направленное на такой отказ, должно быть признано ничтожным. Подтверждением является пример из судебной практики Воронежского областного суда. Так, Определением судебной коллегии по гражданским делам от 15 января 2002 г. было отменено решение суда первой инстанции на основании того, что «семейным законодательством не предусмотрены случаи отказа от взыскания алиментов на несовершеннолетних детей, а нежелание супругов О. Э.В. и О. С.Ю. расторгнуть брак само по себе не является основанием для отказа в иске о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей» <5>. ——————————— <4> Тарусина Н. Н. Указ. соч. С. 30 — 31. <5> Муратова С. А., Костюченко Е. Ю. Указ. соч. С. 223.
Вопрос о свободе алиментного соглашения в контексте выбора партнера при заключении договора, на наш взгляд, напрямую связан с проблемой субъектного состава алиментного соглашения. В юридической науке свободу алиментного соглашения чаще всего рассматривают с позиции: свободны ли стороны алиментного соглашения в установлении условий, на основании которых будут выплачиваться алименты. Есть и третий подход — по мнению Д. А. Медведева, со свободой договора связан вопрос о том, является ли существующий перечень алиментных обязательств, приведенный в СК, исчерпывающим <6>. Действительно, все три постановки проблемы правомерны, не надуманны и актуальны, но в конечном счете во всех трех случаях речь идет об одном и том же: насколько широки возможности выбора партнера в алиментном соглашении, а кто именно может быть его субъектом. В настоящее время этот вопрос достаточно злободневен, поскольку нотариально удостоверенное соглашение имеет силу исполнительного листа, что означает гарантию его исполнения (п. 2 ст. 100 СК). В правоприменительной практике при исполнении судебными приставами алиментных соглашений естественно возникает вопрос: обладает ли силой исполнительного листа алиментное соглашение, заключенное лицами, не указанными в СК в качестве алиментообязанных и алиментоуправомоченных лиц. Проблема разграничения алиментных соглашений возникает и в нотариальной практике при удостоверении нотариусом данных сделок. ——————————— <6> См.: Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 1. 4-е изд., перераб. и доп. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М.: ТК «Велби»; Издательство «Проспект», 2003. С. 572.
М. В. Антокольская и Д. А. Медведев, считая семейное право подотраслью гражданского, занимают одну позицию, признавая алиментные соглашения обычными гражданско-правовыми договорами, однако по-разному решают вопрос о субъектном составе алиментного соглашения. Первый автор допускает заключение алиментных соглашений более широким кругом лиц, в т. ч. как указанными в СК, так и не указанными. Условно она делит алиментные соглашения на две категории: а) заключенные между субъектами алиментного обязательства, указанными в законе, но в ситуациях, не предусмотренных им (например, трудоспособные супруги), и б) заключенные с лицами, вообще не имеющими права на получение содержания в судебном порядке (например, фактические супруги, лица, связанные отдаленными степенями родства) <7>. Д. А. Медведев не соглашается с тем, что «перечень алиментных обязательств является незамкнутым», «иначе можно было бы просто заменить алиментными обязательствами такие договоры, которые связаны с периодическими платежами (рента, пожизненное содержание), или отбросить некоторые случаи дарения». Он правильно признает, что для этого нет ни практической надобности, ни правовых оснований, при этом отмечает: «Безусловно, что семейное право как интегральный элемент права частного зиждется на принципе свободы договора (ст. 421 ГК)» <8>. Казалось бы, последняя посылка автора, из которой следует в т. ч. и правило свободы договора, заключающееся в возможности заключения договоров, как предусмотренных, так и не предусмотренных законом (п. 2 ст. 421 ГК), должна была бы в большей степени ему, чем М. В. Антокольской, позволить утверждать, что перечень алиментных обязательств является незамкнутым. Но Д. А. Медведев делает совсем другой вывод и свою позицию обосновывает тем, что «действительно строго личный (семейный) и безвозмездный характер алиментных обязательств делает невозможным их распространение на потенциально неограниченный круг лиц, равно как и их применение к случаям, не указанным в семейном законодательстве даже по аналогии». ——————————— <7> См.: Антокольская М. В. Семейное право: Учебник. С. 235 — 236. <8> Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 1. 4-е изд., перераб. и доп. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. С. 572.
Вместе с тем именно М. В. Антокольская с помощью аналогии закона допускает регулирование нормами семейного законодательства алиментных соглашений, заключенных с лицами, вообще не имеющими права на получение содержания в семейном праве, поскольку гражданское право допускает заключение соглашений, которые хотя и не предусмотрены законом, но не противоречат ему. При этом, рассматривая семейное право как часть гражданского, алиментные соглашения, заключенные как между лицами, указанными в СК, так и между другими лицами, автор считает гражданскими соглашениями. А члены семьи, относящиеся к первой категории, по мнению автора, имеют право на заключение алиментных соглашений, поскольку условия предоставления содержания по соглашению определяются самими договаривающимися лицами. И, следовательно, они вправе предусмотреть право на получение алиментов при отсутствии условий, предусмотренных законом (например, нетрудоспособность, нуждаемость). Позиция М. В. Антокольской более аргументирована, чем позиция Д. А. Медведева, хотя вывод последнего нам представляется более правильным, учитывающим отраслевую специфику регулируемых алиментным соглашением семейных отношений. Разделяя мнение Д. А. Медведева, что субъектный состав алиментного соглашения определен семейным законодательством (нормами гл. 16 СК), мы оспариваем гражданско-правовую природу алиментного соглашения, считая его семейно-правовым договором, при заключении которого свобода выбора партнера ограничена императивными нормами семейного законодательства, а поэтому алиментное соглашение может быть заключено лишь между алиментообязанными и алиментоуправомоченными лицами, названными законодателем, а не определенными произвольно. Даже не все субъекты семейного права могут быть субъектами алиментных обязательств, ими могут быть лишь те физические лица, которые семейным законодательством наделены субъективным правом на содержание или, напротив, несут алиментную обязанность. Убедительной нам представляется аргументация О. Ю. Косовой, утверждающей, что алиментные обязательства обладают правовыми качествами, которые, с одной стороны, объединяют их с другими обязательственными правоотношениями, а с другой — отражают их семейно-правовую специфику, не позволяющую включать их в систему гражданско-правовых обязательственных правоотношений. По ряду юридических признаков (субъектному составу, объекту, гарантиям осуществления прав и др.) проводится отграничение алиментных обязательств от наиболее близких к ним гражданско-правовых обязательственных отношений, основанных на договоре пожизненного содержания с иждивением (§ 4 гл. 33 ГК) и дарения (гл. 32 ГК). Действие норм семейно-правового института алиментирования не может быть распространено, правильно считает автор, на отношения по предоставлению содержания между иными, не названными в СК лицами и (или) при отсутствии указанных в нем обстоятельств. В таких случаях согласно закону возможно заключение любых гражданско-правовых соглашений, фактически и (или) юридически направленных на оказание материальной поддержки, например дарения, пожизненного содержания с иждивением и др. Однако на гражданско-правовые соглашения нормы гл. 16 СК, имеющие отношение к алиментным обязательствам членов семьи, не могут быть распространены <9>. ——————————— <9> См.: Косова О. Ю. Семейно-правовое регулирование отношений по предоставлению содержания членам семьи: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. М., 2005. С. 14, 32.
Таким образом, можно сделать вывод, что нотариально удостоверенное алиментное соглашение, обладающее силой исполнительного листа, могут заключить только указанные в СК алиментообязанные и алиментоуправомоченные лица. Договоры о предоставлении содержания, заключенные всеми другими лицами, не являются алиментными соглашениями — семейно-правовыми договорами и, будучи гражданско-правовыми договорами, не приобретают силы исполнительного листа. Действие договорной свободы имеет отраслевую семейно-правовую специфику. Выбор партнера в договорных связях строго ограничен рамками субъектов, определенных императивно в отношении конкретных видов семейно-правового договора. Значительные ограничения свободы договора в семейном праве связаны с присутствием публичного интереса в регулировании семейных отношений.
