(Новиков А. А., Иванова А. И.) («Закон», 2013, NN 1, 2)
ПРАВОПРЕЕМСТВО MORTIS CAUSA ПРИ ПРИВАТИЗАЦИИ ЖИЛЫХ ПОМЕЩЕНИЙ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
/»Закон», 2013, N 1/
А. А. НОВИКОВ, А. И. ИВАНОВА
Новиков Андрей Алексеевич, доцент кафедры гражданского права СПбГУ, кандидат юридических наук.
Иванова Анна Игоревна, ведущий консультант Управления конституционных основ частного права Конституционного Суда РФ.
Статья посвящена спорным вопросам перехода права на приватизацию жилых помещений в порядке наследования. Ее первая часть отводится исследованию правовой природы права на приватизацию. Авторы высказывают свою точку зрения на возможность и целесообразность применения традиционной отечественной классификации к данному виду субъективных прав.
Ключевые слова: наследование, право на приватизацию, приватизация жилья, жилые помещения, секундарные права, правопреемство mortis causa.
Российские судебные органы, нотариусы, регистраторы прав на недвижимое имущество и другие правоприменители в последнее время сталкиваются с правовыми явлениями, которые не укладываются в привычную для российской науки схему классификации субъективных прав. В частности, возник целый ряд вопросов, связанных с правом наследника закончить начатую наследодателем приватизацию жилого помещения. Правовой целью, которую преследует начинающий процесс приватизации гражданин, является приобретение права собственности на жилое помещение в результате совершения всех предписанных законом юридических и фактических действий. Однако на одном из этапов процесса приватизации гражданин умирает, не достигнув желаемого результата. Возможно ли (и если да, то в каком порядке) приобретение права собственности на жилое помещение правопреемником лица, ее начавшего? Какова правовая природа права на приватизацию? Эти вопросы представляют как практический, так и теоретико-правовой интерес.
Часть 1. Право на приватизацию с догматической точки зрения
Отношения приватизации имущества, в частности жилых помещений, складываются по поводу перехода права собственности от публично-правового образования к частному лицу и регулируются общим правилом ст. 217 Гражданского кодекса РФ и специальными законами о приватизации. В вопросах регулирования порядка приобретения и прекращения права собственности последние имеют приоритет перед нормами ГК. Специальные законы о приватизации имущества могут определять круг лиц, имеющих право на приватизацию, устанавливать, какие действия должны совершать участники данного правоотношения, последовательность совершения этих действий (подача заявления на приватизацию, принятие публичным собственником решения о приватизации конкретного объекта, составление и утверждение плана приватизации, заключение договора о передаче приватизируемого имущества) <1>. Во всех остальных случаях приоритет следует отдавать нормам ГК, даже если регулируемые отношения связаны с приватизацией <2>. Из этого следует, что содержание и форма совершения действия, если оно носит гражданско-правовой характер, определяются ГК. ——————————— <1> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая / Под ред. А. П. Сергеева. М., 2010. С. 537 (автор комментария — Н. Н. Аверченко). <2> См.: Научно-практический комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. В. П. Мозолина, М. Н. Малеиной. М., 2004.
В соответствии с lex specialis — Законом РФ от 04.07.1991 N 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (далее — Закон о приватизации, Закон) приватизация жилья представляет собой бесплатную передачу «в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде» (ст. 1) <3>. Целью приватизации законодатель называет частный случай важнейшего гражданско-правового принципа — принципа дозволительной направленности гражданско-правового регулирования («создание условий для осуществления права граждан на свободный выбор способа удовлетворения потребностей в жилище» (абз. 2 преамбулы), жилье передается гражданам в собственность «на добровольной основе» (ст. 1)). Стороны в данном правоотношении выступают как юридически равные субъекты — у публичного собственника отсутствуют властные полномочия в отношении гражданина <4>. ——————————— <3> Обращает на себя внимание использование в Законе понятий гражданского права — «преобразование отношений собственности на жилище» (абз. 1 преамбулы), «в собственность» (ст. 1), «нотариального удостоверения договора передачи (жилого помещения) не требуется» (ст. 7). <4> См.: Рыбалов А. О. Желание приватизации как юридический факт. Комментарий к практике Верховного Суда РФ // Закон. 2009. N 12. С. 181.
Приватизация жилья гражданами, по мнению законодателя, должна способствовать дальнейшему развитию гражданского оборота: «Вступление в права собственности на жилище дает гражданам возможность эффективно вкладывать свои средства, осуществлять накопление недвижимой собственности, выступать с ней на рынке недвижимости, свободно владеть, пользоваться и распоряжаться своим жилищем» (абз. 3 преамбулы). Из существа регулируемых общественных отношений с учетом содержания п. 1 ст. 2 ГК и приведенных положений Закона о приватизации следует, что речь здесь идет о гражданском праве, характеризующемся следующими чертами. 1. Правовая возможность, которой Закон наделяет гражданина, является необходимой предпосылкой для приобретения права собственности на занимаемое им по договору социального найма жилое помещение <5>. ——————————— <5> По мнению Ю. К. Толстого, право на приватизацию по своему характеру весьма близко к элементам правоспособности физического лица (см.: Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 1999. Т. 3. С. 528, 529 (автор главы — Ю. К. Толстой).
2. Данное право носит служебный, вспомогательный характер. Его содержание исчерпывается возможностью образования другого права (права собственности на жилое помещение) или, по словам М. М. Агаркова, возможностью «установить конкретное правоотношение» <6>. ——————————— <6> Агарков М. М. Обязательства по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2002. Т. 1. С. 278, 279.
3. Это право реализуется управомоченным лицом только по своему собственному усмотрению путем подачи заявления в уполномоченный орган. Посредством заявления гражданин создает определенные обязанности у публичного собственника, который становится должником в созданном односторонним заявлением правоотношении. Гражданин своим односторонним волеизъявлением вторгается в правовую сферу другого субъекта. В гражданском праве специально направленное волеизъявление, совершенное лицом с целью возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, относится к таким юридическим фактам, как сделки. Для возникновения субъективного права собственности на жилое помещение, кроме подачи заявления, требуется наличие и других определенных законом элементов сложного юридического состава. Однако именно подача заявления гражданином продолжает оставаться основным способом осуществления права на приватизацию жилого помещения, а остальные элементы носят зависимый от этого действия характер, поскольку после подачи гражданином заявления о приватизации публично-правовое образование обязано совершить все необходимые действия по передаче ему в собственность жилого помещения и не вправе в этом отказать. Проследим этапы накопления юридического состава, чтобы определить, на какой стадии возможно правопреемство mortis causa. Первым правообразующим действием является обращение гражданина, желающего приобрести право собственности на занимаемое им по договору социального найма жилое помещение и прекратить отношения социального найма, с заявлением в уполномоченный орган. Что же происходит после такого волеизъявления гражданина? Он и публичный собственник становятся сторонами относительного правоотношения: у гражданина появляется право требовать передачи жилого помещения в собственность, этому праву корреспондирует обязанность публично-правового образования, в ведении которого находится подлежащее приватизации жилое помещение, принять решение о приватизации данного жилья и заключить с этим гражданином договор о передаче жилого помещения <7>. При этом для установления правоотношения необходимым и достаточным условием является волеизъявление одной стороны — лица или лиц, имеющих право на приватизацию <8>. Таким образом, заявление гражданина следует квалифицировать как односторонне-обязывающую сделку, поскольку посредством ее совершения происходит одностороннее воздействие на правовую сферу другого лица <9>. ——————————— <7> См.: Рыбалов А. О. Указ. соч. С. 181. <8> По общему правилу для приватизации жилого помещения может потребоваться согласие проживающих в нем иных лиц. <9> См.: Алексеев С. С. Односторонние сделки в механизме гражданско-правового регулирования // Антология уральской цивилистики. 1925 — 1989. М., 2001. С. 64.
Именно с моментом подачи заявления судебная практика связывает возникновение возможности преемства mortis causa в праве на приватизацию. Рассмотрим подробнее, что собой представляет подача заявления о приватизации, т. е. процесс формирования, изъявления и доведения до адресата воли управомоченным лицом. У гражданина возникает желание реализовать свое право на приватизацию жилого помещения. Он начинает формировать свою волю по реализации этого права — к примеру, советуется с родственниками, соседями и другими лицами, обращается в уполномоченный орган за разъяснением и консультацией по вопросу приватизации. На данном этапе воля гражданина еще не сформирована и правового значения все эти действия не имеют <10>. ——————————— <10> О. А. Красавчиков по этому поводу метко заметил: «Нельзя смешивать желание совершить тот или другой юридически значимый поступок с самими действиями лица. Тем более нельзя рассматривать в качестве совершившегося факта самые красноречивые заверения лица о том, что им будет совершено то или другое действие. Фактом в данном случае является заверение, а не то действие, относительно которого дается соответствующее заверение» (Красавчиков О. А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958. С. 15).
Когда гражданин приступает к сбору необходимых для приватизации документов или выдает для этого доверенность другим лицам, это свидетельствует о том, что воля его на приватизацию уже сформировалась и она направлена на достижение соответствующего правового эффекта. Однако для совершения сделки эту волю требуется выразить в надлежащей форме и довести до надлежащего адресата — уполномоченного органа публичного собственника. Если гражданин не может лично довести свою волю до адресата, он может поручить сделать это другим лицам. При этом доведение своей воли до сведения других лиц не может породить какие-либо обязанности у потенциального должника <11>. ——————————— <11> См.: Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность // Новицкий И. Б. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2006. Т. 1. С. 195. Следует различать внутренние отношения между доверителем и поверенным, которые связывают только их самих, и их внешние отношения с третьими лицами. Деятельность поверенного носит посреднический характер. Содержание внутренних отношений между доверителем и поверенным неизвестно третьим лицам и не может оказать на них какого-либо влияния, поэтому сама по себе выдача доверенности никак не может изменить правовое положение доверителя и надлежащего адресата. Для наступления правовых последствий представителю необходимо соблюсти все требования, которые предъявляются законом к совершаемому им действию — поверенный обязан довести волю доверителя до уполномоченного лица. Если поверенный только приступил к сбору документов и не подал заявления в уполномоченный орган, сделка по реализации права доверителя на приватизацию жилого помещения не была совершена: ненадлежащее исполнение поверенным своих обязанностей не создает правовых последствий для уполномоченного органа, и выдача доверенности с полномочиями по приватизации жилого помещения не может считаться доведением воли до обязанного лица.
Как уже было отмечено, чтобы право на приватизацию перешло в стадию реализации, воля гражданина должна быть доведена до уполномоченного лица. Иные действия, не адресованные публичному субъекту (уже упоминавшиеся получение документов для приватизации, сообщение о своем намерении третьему лицу, упоминание соответствующего жилого помещения в завещании), в собственности которого находится приватизируемое жилое помещение, не могут рассматриваться в качестве односторонней сделки, посредством которой гражданин реализует свое право на приватизацию <12>. Если гражданин написал заявление и собрал все необходимые для приватизации документы, но не успел передать их (лично или через представителя, действующего по доверенности) уполномоченному лицу, сделка не может считаться совершенной. Воля гражданина еще не вышла за пределы его желания или намерения, а для реализации права на приватизацию, осуществляемого путем совершения односторонней сделки, в любом случае требуется не просто формирование воли, но и волеизъявление, адресованное публичному собственнику <13>. ——————————— <12> См.: Рыбалов А. О. Указ. соч. С. 181. <13> Там же.
Что если гражданин использует другое лицо в качестве nuncius и последний не успел довести его волю (в форме письменного заявления) до адресата? Например, гражданин направил заявление о приватизации заказным письмом в уполномоченный орган, но оно было получено адресатом уже после смерти гражданина. Ответ на этот вопрос следует связать с выбором той или иной теории выражения воли субъекта при совершении им сделки. Как нам представляется, с момента передачи заявления почтовой службе или посыльному следует считать, что гражданин выразил свою волю на приватизацию, т. е. придерживаться «теории отсылки», а не «теории изъявления» или «теории принятия» <14>. Теория отсылки в большей степени соответствует Закону о приватизации и существу отношений между гражданином и публичным собственником, поскольку основным правообразующим элементом является односторонне-обязывающая сделка — заявление. Волеизъявление было направлено непосредственно надлежащему адресату, и даже если к моменту получения отправитель умер, его воля уже была объективирована вовне, изъявлена, выражена. Тем более не может быть каких-либо сомнений в том, что гражданин выразил волю на приватизацию, если уполномоченный орган получил заявление при жизни отправителя. ——————————— <14> См.: Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. М., 1950. Т. 1. Полутом 2. С. 164, 165.
Каким способом гражданину следует совершить волеизъявление? Под способом волеизъявления догма права понимает проявление воли лица вовне <15>. Воля может быть изъявлена в устной или письменной форме, а также молчанием, когда закон или соглашение сторон прямо это предусматривает. Кроме того, закон допускает возможность совершения сделки конклюдентными действиями в случаях, если сделка может быть совершена в устной форме или если это прямо предусмотрено законом (п. 2 ст. 158 ГК) <16>. ——————————— <15> См.: Новицкий И. Б. Указ. соч. С. 195. <16> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая (постатейный) / Под ред. Н. Д. Егорова, А. П. Сергеева. М., 2005. С. 355 (автор комментария — А. П. Сергеев).
В доктрине предлагаются различные варианты того, как именно должна быть выражена воля лица на приватизацию, чтобы можно было признать за наследниками право на приватизируемое жилое помещение. Так, Е. С. Бондарев указывает, что действия, направленные на приватизацию, могут быть как прямыми (подача заявления), так и косвенными (выдача доверенности, получение технического паспорта, получение согласия на приватизацию лиц, проживающих в квартире). По мнению автора, любых действий, направленных на заключение договора, должно быть достаточно для удовлетворения требований наследников <17>. Д. В. Карпухин также полагает, что в доверенности выражается воля на приобретение жилого помещения в собственность и что следует учесть «экстраординарные обстоятельства, повлекшие смерть наследодателя и не позволившие ему надлежащим образом оформить заявление о приватизации и иные документы» <18>. Эта позиция не может быть поддержана. ——————————— <17> См.: Бондарев Е. С. Проблема наследования жилого помещения, приватизация которого надлежащим образом не оформлена // Нотариус. 2011. N 1. С. 25. <18> Карпухин Д. В. Правовые проблемы приватизации жилых помещений: анализ судебной практики // Жилищное право. 2009. N 3. С. 47.
Весьма спорной представляется и мысль о том, что при отсутствии особого указания закона любые фактические действия могут быть рассмотрены в качестве волеизъявления на приватизацию <19>. Действительно, воля на приватизацию может найти свое отражение в действиях, которые непосредственно не направлены на приватизацию жилья. Однако воля должна быть не просто выражена, объективирована вовне: данное волеизъявление требует его восприятия лицом — должником в возникающем обязательстве по передаче жилого помещения в собственность. Оно не может быть адресовано любому и каждому. Признание обратного противоречило бы существу заявления о приватизации как односторонней сделки <20>. Поэтому выдача доверенности, получение технического паспорта и иные подобные действия сами по себе, без обращения с заявлением в уполномоченный орган, не могут рассматриваться в качестве волеизъявления управомоченного лица и породить какие-либо последствия в сфере приватизации. Сходная позиция высказывается К. Б. Ярошенко, которая отмечает, что круг доказательств, свидетельствующих о волеизъявлении умершего, не должен расширяться за счет включения иных, нежели подача заявления, обстоятельств. Позиция Верховного Суда РФ о возможности удовлетворения иска в отсутствие заявления оценивается автором именно как указывающая на необходимость установления факта того, не были ли причины, по которым заявление не было подано, связаны с порядком оформления документов на приватизацию <21>. ——————————— <19> См.: Погорелко О. В. Защита наследственных прав при приватизации жилых помещений // Закон. 2010. N 3. С. 53, 54. <20> В данном вопросе мы присоединяемся к мнению А. О. Рыбалова (см.: Рыбалов А. О. Указ. соч. С. 181). <21> См.: Ярошенко К. Б. Судебная практика по делам, связанным с приватизацией жилья // Комментарий судебной практики. Вып. 2. М., 1995. С. 56.
Следующий вопрос, на который необходимо ответить, связан с формой заявления о приватизации. Закон о приватизации прямо не устанавливает форму сделки, в которой гражданин должен выразить свою волю на приватизацию, поэтому следует руководствоваться общими положениями о форме сделок, предусмотренными ГК. В соответствии с п. 1 ст. 159 Кодекса простая письменная форма сделки может быть установлена соглашением сторон или законом, но не каким-либо иным нормативным актом. Согласно ст. 156 ГК к односторонним сделкам применяются общие положения об обязательствах и о договорах постольку, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки. Относительно правил, применимых к форме односторонних сделок, в доктрине сложились две основные позиции. Согласно первой точке зрения нормы ст. 161 ГК устанавливают требования также и к односторонним сделкам юридических лиц <22>. Но даже при таком толковании заявление о приватизации под правила названной статьи не подпадает, поскольку является односторонней сделкой гражданина, адресованной юридическому лицу. ——————————— <22> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации / Под ред. А. П. Сергеева. С. 432 (автор комментария к главе 9 — А. П. Сергеев). При этом нормы ст. 161 ГК, как указывает автор, следует толковать с учетом п. 2 ст. 124 ГК о применении норм, регулирующих гражданские правоотношения с участием юридических лиц, к публично-правовым образованиям.
Существует и иной вариант интерпретации норм гражданского закона: односторонний отказ от исполнения обязательства в соответствии с п. 1 ст. 159 ГК может быть совершен в любой форме, в том числе устно <23>, а правила ст. 161 Кодекса рассчитаны на обязательственные договоры <24>. При таком подходе следует считать, что и заявление о приватизации, которое также может являться односторонней сделкой, может быть сделано в любой форме, в том числе устной. ——————————— <23> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации / Под ред. А. П. Сергеева. С. 682 (автор комментария к главе 22 — А. А. Павлов). <24> Там же. С. 832 (автор комментария к главе 26 — А. А. Павлов).
Согласно п. 2 ст. 158 ГК сделка, которая может быть совершена устно, считается совершенной и в том случае, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку, однако сложно представить, какие конклюдентные действия должен совершить гражданин, чтобы они были восприняты уполномоченным лицом как волеизъявление, направленное на приватизацию жилого помещения. Таким образом, заявлением о приватизации может быть признано любое обращение, включая направление проекта договора о передаче жилого помещения в собственность, в том числе такое, в приеме которого гражданину было отказано. Если при обращении к уполномоченному лицу гражданин заявил, что желает приватизировать свою квартиру, следует признать, что воля лица была выражена <25>. ——————————— <25> Подобную позицию занимала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ (см.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 21.12.2004 по делу N 5-В04-95).
Следующий элемент фактического состава — решение уполномоченного органа о передаче гражданину в собственность жилого помещения, которое представляет собой административный акт. Затем гражданином и публично-правовым образованием заключается договор о передаче жилого помещения в собственность (ст. 7 Закона о приватизации), являющийся распорядительной сделкой, с помощью которой публичный собственник передает свой правовой титул гражданину. Поскольку жилое помещение уже было передано во владение гражданина по договору социального найма, в момент заключения договора о передаче жилого помещения происходит traditio brevi manu. С этого момента следует признать, что собственник исполнил свою обязанность по передаче имущества в собственность гражданина. Государственная регистрация как публично-правовой акт признания и подтверждения государством возникшего права завершает процесс приватизации <26>. ——————————— <26> См.: Хаскельберг Б. Л. Правовая природа и значение государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество // Цивилистические исследования: Ежегодник гражданского права. Вып. IV (2007 — 2009) / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. Томск, 2010. С. 256 — 258, 261, 262, 276, 299.
Что же представляет собой право на приватизацию жилого помещения с догматической точки зрения? К какому виду прав его следует отнести? Является ли оно субъективным гражданским правом? В отечественной правовой доктрине субъективное право лица предполагает наличие у других участников гражданского оборота корреспондирующей этому праву гражданско-правовой обязанности <27>. Если данное право носит абсолютный характер, как, например, право собственности, ему корреспондирует обязанность неопределенного круга лиц воздерживаться от любого неправомерного вмешательства в правовую сферу управомоченного субъекта. Если право на приватизацию относится к относительным правам, должны быть определенные лица, обязанные к некоторому типу поведения. Публичный собственник и гражданин связаны договором социального найма. В рамках этого договора круг управомоченных и обязанных лиц вполне определен. Однако следует различать правоотношения социального найма и право на приватизацию. Само по себе право на приватизацию никакой обязанности у публичного собственника не создает. В лучшем случае здесь можно говорить о некоем состоянии ожидания волеизъявления гражданина до окончания срока приватизации. Только переход права на приватизацию в стадию его реализации приводит к возникновению у уполномоченного органа обязанности по передаче жилого помещения в собственность гражданина. Между одними и теми же субъектами возникает другое правоотношение — правоотношение по приватизации жилого помещения. До завершения процесса приватизации продолжает существовать и договор социального найма. Публичный собственник и гражданин становятся участниками двух правоотношений, различных как по содержанию, так и по форме реализации. Может ли кто-либо, в том числе и публичный собственник, нарушить право лица на приватизацию? Поскольку законом гражданину предоставлена абстрактная правовая возможность породить обязательство по передаче жилого помещения в собственность, на этот вопрос следует ответить отрицательно. Нельзя смешивать нарушение самого права на приватизацию и иные нарушения, возникающие с момента начала реализации этого права. ——————————— <27> См.: Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М., 2000. С. 560 — 562.
Правовую возможность приобрести право собственности на жилое помещение следует отличать как от самого «итогового» права, в котором заинтересован управомоченный субъект, так и от исполнения должником возникшего у него обязательства по передаче жилого помещения. Реализация права гражданина на приватизацию не зависит от поведения публичного собственника. Эта правовая возможность не может быть нарушена и третьими лицами. Согласно ч. 1 ст. 2 Закона о приватизации приобретение жилого помещения в собственность на условиях, предусмотренных законодательством, осуществляется с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет. Однако отказ в даче согласия на приватизацию жилого помещения со стороны членов семьи гражданина, желающего приобрести жилое помещение в собственность, как нарушение его права расцениваться не может. При толковании названного положения Закона о приватизации необходимо учитывать следующее. Приобретение жилого помещения в собственность в порядке приватизации может быть осуществлено совместно несколькими лицами, обладающими правом на приватизацию жилого помещения. При этом каждому из проживающих в жилом помещении граждан принадлежит собственное право на приватизацию. Во-первых, применительно к каждому из граждан отдельно выявляется наличие оснований возникновения права на приватизацию; их права возникают из различных юридических фактов (и вполне возможно, что в разное время). Во-вторых, каждый из совместно проживающих граждан самостоятелен в реализации своего права на приватизацию: он может участвовать в приватизации, отказаться от участия в приватизации и дать согласие на ее осуществление либо отказать членам своей семьи в даче такого согласия. Однако, как следует из названного положения Закона о приватизации, одних только волеизъявлений граждан, желающих участвовать в приватизации, для возникновения обязанности публичного собственника может быть недостаточно. Кроме того, может требоваться согласие проживающих в жилом помещении граждан — отказавшихся от участия в приватизации, хотя и обладающих соответствующим правом <28>. Согласие в данном случае является односторонней сделкой, совершение которой необходимо для наступления правовых последствий, на возникновение которых направлена другая односторонняя сделка — заявление о приватизации. Целью его установления является защита жилищных прав лиц, проживающих в жилом помещении <29>. ——————————— <28> О согласии см., напр.: Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 321 и далее; Крашенинников Е. А. Сделки, нуждающиеся в согласии // Очерки по торговому праву. Вып. 15. Ярославль, 2008. С. 5 и далее. <29> См.: Определения КС РФ от 19.02.2009 N 349-О-О, от 21.12.2011 N 1752-О-О, от 19.06.2012 N 1124-О и др.
Может быть, следует признать право на приватизацию обязательственным правом <30>? Действительно, на определенном этапе приватизации имеются управомоченное и обязанное лица. Однако пока гражданин не выразил свою волю на приватизацию, правоотношение, в котором имеются управомоченный и обязанный субъекты, еще не возникло. В этом смысле право на приватизацию жилого помещения ближе всего к элементам правоспособности лица, которая представляет собой абстрактную способность иметь права и нести обязанности. ——————————— <30> Так, существует точка зрения, в соответствии с которой право гражданина на приватизацию «строится по модели обязательственного отношения», и это право включает, в частности, возможность требовать от обязанного лица совершения действий по заключению договора о передаче жилого помещения и фактической передаче жилого помещения (см.: Свердлык Г. А., Свердлык И. Г. Принципы приватизации жилых помещений в Российской Федерации. М., 2007. С. 36, 37).
Если оставаться в рамках традиционной классификации субъективных прав и считать право на приватизацию элементом общей правоспособности физического лица, любое лицо вправе реализовать право на приватизацию. Однако Закон о приватизации (ст. 2) наделяет правом на приватизацию жилого помещения не любого и каждого участника гражданского оборота. Круг лиц, обладающих этим правом, ограничен только физическими лицами и только гражданами РФ. Кроме того, они должны обладать определенным статусом — нанимателя жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде на условиях социального найма. Таким образом, для его возникновения нужна совокупность юридических фактов, предусмотренных в Законе. Мы видим, что это не просто элемент правоспособности, общий для всех физических лиц, а нечто большее — общая правоспособность плюс еще одна правовая возможность. Подобного рода правовые явления повсеместно встречаются в гражданском праве: право на принятие наследства, право на отказ от наследства, право на отказ от договора, право на зачет встречного однородного требования и т. п. Все указанные выше признаки и свойства права на приватизацию говорят нам о том, что это право скорее следует отнести к группе так называемых секундарных ( Rechte), или потестативных, прав (i diritti potestativi, les droits potestatifs), а точнее — «правообразующих прав» (Gestaltungsrechte) <31>. Э. Зеккель определил содержание секундарных прав как правовую возмо жность управомоченного субъекта односторонней сделкой или двойным фактическим составом — частноправовой сделкой и государственным актом преобразовать право, создать новое право <32>. Он указывал на возможность подобной ситуации при осуществлении секундарного права, когда для наступления правового эффекта недостаточно одностороннего волеизъявления, а требуются еще и другие, дополняющие его юридические факты <33>. Следует также отметить, что при незаконченности накопления необходимых юридических фактов для достижения соответствующего правового эффекта в процессе приватизации их отсутствие может быть восполнено только конститутивным решением суда, что также вполне соответствует характеру секундарного права. ——————————— <31> Весьма спорным является и сам вопрос о правовой природе секундарных прав (обзор наиболее важных точек зрения см. в кн.: Steiner R. Das Gestaltungsrecht. , 1984. S. 92 — 126). <32> См.: Зеккель Э. Секундарные права в гражданском праве // Вестник гражданского права. 2007. N 2. С. 210 — 212, 239. <33> Там же. С. 239.
Объектом потестативных прав являются сами субъективные права. Сами по себе потестативные права не дают какого-либо непосредственного господства над объектом или явлениями внешнего мира <34>. Возможность приватизировать жилое помещение не может быть оценена с точки зрения отнесения этого права к абсолютному или относительному. В абсолютном правоотношении управомоченному субъекту противостоит неопределенный круг пассивно обязанных лиц, которые должны воздержаться от вмешательства в правовую сферу лица, обладающего абсолютным правом. Если гражданин в силу закона наделен правом на приватизацию занимаемого им жилого помещения, каким образом все остальные участники гражданского оборота могут нарушить его право на приватизацию? ——————————— <34> См.: Messina G. Diritti potestativi // Enciclopedia del diritto. XII. Delitto-Diritto. Milano, 1964. P. 737.
С этой точки зрения право на приватизацию нельзя считать ни абсолютным субъективным правом, ни относительным субъективным правом. У права на приватизацию отсутствует основное свойство любого субъективного права — корреспондирующая ему обязанность. Для того чтобы включить право на приватизацию в систему субъективных прав, требуется отказаться от традиционной для отечественного права дихотомии «абсолютное — относительное» право и ввести третий вид субъективных прав, где вообще отсутствует понятие обязанного лица. Немецкая и швейцарская правовые доктрины допускают существование субъективных прав без корреспондирующих обязанностей. Классификация строится на берущей свое начало еще с пандектной доктрины дихотомии первичных субъективных прав ( Rechte) (право, связанное с дозволением, предоставленным субъекту публичным правопорядком (Rechte des ); право господства в общем смысле (Herrschaftsrechte in wesentlichem Sinn), право в собственном смысле (Rechte in eigentlichem Sinn), подлинные субъективные права (eigentliche subjektive Rechte)) <35> и секундарных субъективных прав ( Rechte) (право как возможность действовать определенным образом (Rechte des ), право, которое предшествует или дополняет настоящее субъективное право (uneigentliche subjective Rechte)) <36>. Деление прав на абсолютные (absolute Rechte) (право господства (Herrschaftsrechte)) <37>, к которым относятся вещные, личные неимущественные права, нематериальные блага и т. п., и относительные (relative Rechte), включающие обязательственные права (obligatorische Rechte), ограничивается только первичными правами <38>. ——————————— <35> См.: Steiner R. Op. cit. S. 42; Kommentar zum schweizerischen Zivilgesetzbuch, Bd. V, Obligationenrecht, Teilband V 1a. , 1973. S. 177. <36> См.: Steiner R. Op. cit. S. 3. <37> См.: Thur A. Der allgemeine Teil des deutschen Rechts, Bd. I: Allgemeine Lehren und Personen Recht. Leipzig, 1910. S. 133. <38> См.: Steiner R. Op. cit. S. 42.
Секундарные права, в свою очередь, делятся на организационные и правообразующие. Суть организационных прав (organisatorische Rechte) <39> в том, что они используются посредством других лиц (например, административные права (Verwaltungsrechte) и полномочия (Machtbefugnisse)). Организационные права подразделяются на три группы: ——————————— <39> См.: Op. cit. S. 177.
1) обычное право на представительство ( Vertretungsrecht) — представительская власть (Vertretungsmacht — представитель своими действиями приобретает права и обязанности для представляемого) <40>, распорядительная власть ( — косвенное представительство: представитель от своего собственного имени вступает в правоотношения с третьими лицами) <41>; ——————————— <40> См.: Reinhart T. Die Unwiderrufliche Vollmacht, ihre Stellung in der allgemeinen Rechtslehre und in positive Rechtsordnungen, Diss. , 1981. S. 54. <41> См.: Thur A. Op. cit. S. 160.
2) право представителя организации выступать от ее имени (Organrecht); 3) право на членство (Mitgliedschaftsrecht) <42> и право на участие в управлении организацией (Mitwirkungsrecht) <43>. ——————————— <42> Ibid. S. 551. <43> См.: Larenz K. Allgemeiner Teil des deutschen Rechts: ein Lehrbuch. , 1989. S. 147, 192.
Второй вид организационных прав — правообразующие права (используемые лицом самостоятельно ( Rechte)) <44>, к которым относятся два вида прав: ——————————— <44> См.: Op. cit. S. 183.
1) права на правообразование (Gestaltungsrechte), которые подразделяются на правоустанавливающие , правоизменяющие , правопрекращающие (aufhebende); 2) право на возражение (Einrederechte) — право выставить встречное требование против уже заявленного или подлежащего предъявлению иска (опережающее возражение) и два его вида — отсрочивающее возражение (dilatorische Einrede) и прекращающее возражение (peremptorische Einrede) <45>. ——————————— <45> См.: Larenz K. Op. cit. S. 218; Op. cit. S. 183; Thur A. Op. cit. S. 288.
Почему же немецкие цивилисты относят секундарные права к субъективным, хотя праву управомоченного субъекта не корреспондирует чья-либо обязанность? Само понятие субъективного права в немецкой науке в достаточной степени не определено и вызывает дискуссии. Так, Р. Штайнер понимает субъективное право весьма широко и отталкивается от отрицательного определения: «То, что принадлежит любому, не является субъективным правом» <46>. Л. Райзер, в свою очередь, отмечает сложность определения субъективного права: «Этим первичным правам, которые позволяют правопорядку функционировать с достаточной степенью определенности, противостоят сугубо инструментальные, вторичные права. Должно быть ясно, что секундарные права играют лишь вспомогательную, обслуживающую функцию — это инструмент юридической техники. И, несмотря на все терминологические недостатки, первичные и вторичные права стоит объединить под знаменем субъективных прав ввиду того, что они выполняют одну и ту же функцию, неразрывно связаны друг с другом, направлены в конечном счете на один и тот же правовой результат: возникновение, изменение и прекращение правоотношения» <47>. По мнению Е. Бухера, при реализации права на правообразование оно способствует рождению первичного права, которое в свою очередь порождает обязанность <48>. Р. Штайнер, подводя итог попыткам найти секундарным правам корреспондирующую обязанность, в итоге указывает лишь, что обязанность из секундарных прав возникает опосредованно <49>. ——————————— <46> Steiner R. Op. cit. S. 2. Здесь и далее перевод иноязычных источников. — Авт. <47> Steiner R. Op. cit. S. 5. <48> Ibid. <49> Ibid. S. 6.
В итальянской правовой доктрине субъективные права традиционно понимаются как защищенный объективным правом интерес. Легальная дефиниция субъективного права в Итальянском гражданском кодексе отсутствует. Итальянские ученые определяют субъективное право, с одной стороны, как защищенный объективным правом интерес, с другой — как требование одного субъекта, направленное к другому субъекту, нести обязанность, которую норма права налагает на второго в пользу первого <50>. Субъективное право предполагает наличие правоотношения (un rapporto giuridico) между управомоченным и обязанным субъектом <51>. Субъективные права традиционно делятся на абсолютные (i diritti assoluti) <52> и относительные (i diritti relativi) <53>. ——————————— <50> См.: Galgano F. Diritto private. Milano, 2010. P. 20. <51> См.: Liserre A. Lezioni di diritto private Seconda edizione. Milano, 2009. P. 37. <52> «Абсолютные права — это те права, которые предоставлены одному субъекту против всех других». К ним относятся реальные права (вещные — i diritti reali) и личные права (i diritti della — право на жизнь, на имя и т. п.) (см.: Galgano F. Op. cit. P. 21). <53> «Относительные права — это права, которые принадлежат субъекту в отношении одного или более определенных или определимых лиц» (Ibid. P. 22).
Кроме того, в итальянской правовой доктрине наряду с субъективными правами выделяются как самостоятельные правовые явления следующие категории. 1. Суверенная власть (il potere sovrano), которой обладает государство и публично-правовые образования. С помощью этой власти защищаются общие для всех членов общества интересы, устанавливаются обязанности и обременения для лиц, такие как обязанность платить налоги и сборы, проходить военную службу и т. п. 2. Потестативные права (i diritti potestativi). Итальянские правоведы также обратили внимание на наличие прав, которым не корреспондируют никакие обязанности. Другой субъект лишь пассивно должен претерпевать вмешательство управомоченного лица, находиться в состоянии подчиненности (la soggezione). Отличие от il potere sovrano состоит в том, что вмешательство в частноправовую сферу происходит со стороны государства и публично-правовых образований, действующих в строго определенных целях <54>. ——————————— <54> См.: Galgano F. Op. cit. P. 22 — 23; Oriani R. Diritti potestativi, contestazione stragiudiziale e decadenza. Padova, 2003. P. 97 — 109.
3. Обременение (l’onere или l’onere della prova) связано с необходимостью доказывания обстоятельств, которые позволят лицу достигнуть желаемых результатов. Специфику этого явления итальянские ученые видят в том, что у субъекта нет обязанности приводить эти доказательства. Он вправе никаких доказательств в подтверждение своей правовой позиции не приводить, но тогда ему не удастся достичь результата, которого можно было бы достичь, приведя их <55>. ——————————— <55> См.: Galgano F. Op. cit. P. 23.
4. Право на власть (la ). Обычно субъект, чей интерес защищает объективное право, и титуляр совпадают, но объективное право может предоставить субъекту и действовать в защиту интересов другого лица, например родители защищают интересы своих детей. В этом случае нельзя говорить о наличии у них субъективного права, а только о власти в отношении детей и их интересов <56>. ——————————— <56> См.: Galgano F. Op. cit. P. 23; Ruscello F. Istituzioni di diritto private. Vol. I. Milano. 2011. P. 57 — 58. В дореволюционном российском праве также выделяли особую группу прав — права личной власти, относя их к абсолютным субъективным правам (права мужа в отношении жены, родителей, опекунов) (см., напр.: Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995. С. 57).
В ряде случаев предлагается отдельно от указанных выше прав рассматривать состояние (lo status или il diritto qualificativo), например состояние родства <57>. ——————————— <57> См.: Balloriani M., De Rosa R., Mezzanotte S. Diritto civile. Manuale breve. Milano, 2010. P. 24, 25.
Некоторые итальянские исследователи относят потестативные права к субъективным правам. Так, К. Турко считает, что потестативные права следует отнести «к особой категории субъективных прав, которой присуще полномочие в одностороннем порядке изменять правовое положение другого субъекта, который не может воспрепятствовать осуществлению этого полномочия и единственное, что должен, так это терпеть такое воздействие» <58>. Присоединяясь к мнению К. Турко, Ф. Рущелло указывает: «потестативные права представляют собой максимальное выражение субъективных прав» <59>, поскольку позволяют беспрепятственно вмешиваться в правовую сферу другого субъекта. ——————————— <58> Turco C. Lezioni di diritto privato. Milano, 2011. P. 61. К общей категории «субъективных прав» К. Турко относит: 1) абсолютные права, которые подразделяются на права личности — i diritti della (подробнее см.: Pino G. Teorie e dottrine dei diritti della . Uno studio di metagiurisprudenza analitica // Materiali per una storia della cultura giuridica. 2003/1. P. 237 — 274), такие как право на физическую неприкосновенность (il diritto fisica), право на имя (il diritto al nome), право на неприкосновенность частной жизни (il diritto alla riservatezza) и реальные права (i diritti reali); 2) относительные права или права требования (i diritti relative o di credito); 3) потестативные права (Turco C. Op. cit. P. 60). <59> См.: Ruscello F. Op. cit. P. 56, 57.
Французская правовая доктрина делит все субъективные права на имущественные (les droits patrimoniaux) и неимущественные (les droits extra-patrimoniaux). К первой группе прав традиционно относят вещные, или «реальные», права (les droits ), обязательственные права (les droits personnels, le droit de ou obligation), интеллектуальные права (les droits intellectuels). Ко второй группе прав относят семейные права (les droits familiaux), например право на брак (le droit au mariage), право на уважение семейной жизни (le droit au respect de la vie familiale) и т. д., права личности (les droits de la ), например право на жизнь (le droit la vie), право на свободу и безопасность (le droit la et la ). Что касается места потестативных прав (les droits potestatifs) во французской классификации, следует отметить, что этот вопрос мало занимал французских цивилистов. Как правило, потестативные права они рассматривали наравне с другими субъективными правами, чаще всего обязательственными в связи с опционом <60>. В отечественной правовой науке сложилось несколько точек зрения относительно природы секундарных прав <61>. ——————————— <60> См.: Goubeaux G. Droit civil. Tome 1. Ed 24-e. Paris. P. 30 — 32. Najjar I. Droits fondamentaux et droits discretionnaires. Pour une mise en perspective en droit civil // www. cedroma. usj. edu. lb/pdf/drtsfond/najjar. pdf; см. его же диссертацию: Le droit doption. Contribution du droit potestatif et de l’acte . Librairie de droit et de jurisprudence, 1967. <61> Более подробно см.: Бабаев А. Б. Проблема секундарных прав в российской цивилистике: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2006. С. 33 — 71; Рыбалов А. О. Проблемы классификации гражданских правоотношений: Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2007. С. 36 — 44.
1. Секундарное право — субъективное гражданское право. Обосновывает принадлежность секундарных прав, именуемых им также правами на правообразование, к субъективным гражданским правам С. Н. Братусь. По его мнению, принципиальным аргументом в пользу такой квалификации является то, что секундарное право предоставляет возможность совершения положительных действий управомоченным лицом. С. Н. Братусь исходит из того, что наличие корреспондирующей праву обязанности и возможность государственного принуждения к ее исполнению не имеют решающего значения для признания того или иного явления субъективным гражданским правом <62>. В пользу признания секундарных прав субъективными правами высказываются и иные авторы <63>, при этом иногда указывается, что секундарному праву корреспондирует обязанность не препятствовать его реализации <64>. ——————————— <62> См.: Братусь С. Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 8 — 10. <63> См., напр.: Бабаев А. Б. Проблема секундарных прав в российской цивилистике; Он же. Секундарные права // Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2007. С. 759 — 806; Гурвич М. А. Отчет о Всесоюзном совещании по обсуждению макетов учебников теории государства и права // Советское государство и право. 1948. N 9. С. 77 (см. в кн.: Братусь С. Н. Указ. соч. С. 9); Останина Е. А. Понятие секундарного права // Международные юридические чтения. Ч. V. Омск, 2006. С. 81 — 84. <64> Останина Е. А. Указ. соч. С. 84.
2. Секундарное право — образование особого рода. О. С. Иоффе, анализируя сложившиеся в доктрине представления о секундарных правах, указывает, что они занимают промежуточное положение между правоспособностью и субъективным правом <65>. Именно такого понимания секундарных прав придерживается Ф. О. Богатырев, называя их правомочиями. Состояние связанности, которое корреспондирует секундарному праву, автор предлагает называть секундарной обязанностью, не считая ее полноценной юридической обязанностью, как и секундарное право — полноценным субъективным правом <66>. Именует секундарное право правомочием и В. С. Третьяков. Правомочие при этом предстает как образование, которое обладает большинством признаков субъективного права, но не реализуется в правоотношении, ибо ему не корреспондирует юридическая обязанность <67>. ——————————— <65> См.: Иоффе О. С. Цивилистическая доктрина империализма // Избранные труды по гражданскому праву. С. 127; Он же. Развитие цивилистической мысли в СССР (ч. 1) // Избранные труды по гражданскому праву. С. 290. <66> См.: Богатырев Ф. О. Секундарное право на примере постановления Президиума Верховного Суда России // Журнал российского права. 2005. N 2. С. 70. <67> См.: Третьяков С. В. Формирование концепции секундарных прав в германской цивилистической доктрине // Вестник гражданского права. 2007. N 2. С. 263 — 265.
3. Секундарное право — элемент правоспособности. М. М. Агарков посчитал выявленные германской доктриной признаки секундарных прав недостаточными для обособления их в самостоятельную группу субъективных гражданских прав <68>. По его мнению, секундарные права представляют собой проявления правоспособности. Последняя в соответствии с разработанной М. М. Агарковым теорией «динамической правоспособности» понимается не как абстрактная возможность иметь права, а как конкретная возможность на определенный момент времени, обусловленная взаимоотношениями субъекта с другими лицами <69>. ——————————— <68> В своих ранних трудах М. М. Агарков придерживался иного понимания природы секундарных прав, но в настоящей работе мы рассматриваем только его позднюю концепцию, отличающуюся научной новизной (см.: Агарков М. М. Юридическая природа железнодорожной перевозки // Право и жизнь. 1922. N 3. С. 7 — 19). <69> См.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. С. 277 — 287.
4. Секундарное право — элемент субъективного гражданского права. По мнению А. Г. Певзнера, субъективное право и юридическая обязанность, в совокупности образующие правоотношение, состоят из отдельных элементов: первые — из правомочий, специальных же названий структурным частям вторых автор не дает. Противостоят друг другу такие «сложные» права и обязанности в целом, и правомочиям в составе субъективного права определенная часть юридической обязанности может как соответствовать, так и не соответствовать. В первом случае возможно нарушение обязанности и появление права требовать определенного поведения, во втором речь идет о так называемых особых правомочиях, позволяющих изменить или прекратить правоотношение в одностороннем порядке <70>. ——————————— <70> См.: Певзнер А. Г. Понятие гражданского правоотношения и некоторые вопросы теории субъективных гражданских прав // Ученые записки ВЮЗИ. Вопросы гражданского права. Вып. 5. М., 1958. С. 23 — 31; Он же. Понятие и виды субъективных гражданских прав // Ученые записки ВЮЗИ. Вып. 10. Вопросы гражданского права. М., 1960. С. 37.
Правомочия, связанные с действием (в том числе изменением и прекращением) обязательственных правоотношений, называет секундарными С. С. Алексеев. Он характеризует их как «вторичные правовые образования», входящие в состав субъективного права кредитора <71>. ——————————— <71> См.: Алексеев С. С. Указ. соч. С. 59 — 61.
5. Секундарное право — становящееся субъективное право. С. С. Алексеев включил в число (в его терминологии) правообразовательных правомочий правовые возможности, зачастую признаваемые секундарными правами. По его мнению, правообразовательные правомочия представляют собой «правовые возможности лица на начальной стадии развития субъективного права». Секундарное право характеризуется им как нечто промежуточное, как стадия в процессе формирования субъективного права, «незавершенное» субъективное право, которому противостоит «незавершенная» же юридическая обязанность — связанность <72>. ——————————— <72> Там же.
6. Отрицание понятия секундарных прав. По мнению О. С. Иоффе, полемизирующего с М. М. Агарковым, понятие секундарного права является избыточным. Длительность процесса формирования субъективного права и накопление фактического состава не придают правоспособности свойств динамичности и не свидетельствуют о том, что появлению субъективного права предшествует наличие права секундарного (например, права получателя оферты) <73>. Вместе с тем О. С. Иоффе, в отличие от С. С. Алексеева, не отказывает праву на принятие наследства в статусе «полноценного» субъективного права, пусть и не признает за ним какой-либо специфики (если не считать того, что оно может выступать в качестве юридического факта, как и некоторые другие, по мысли автора, субъективные права) <74>. ——————————— <73> См.: Иоффе О. С. Развитие цивилистической мысли в СССР (ч. 1). С. 289, 290; Он же. Правоотношение по советскому гражданскому праву. Л., 1949. С. 124. <74> См.: Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. С. 138. Одним из критических замечаний, высказанных в адрес теории О. С. Иоффе, является то, что юридические факты не могут переходить по наследству (см., напр.: Бабаев А. Б. Проблема секундарных прав в российской цивилистике. С. 45 — 46). Упрек этот видится необоснованным: О. С. Иоффе за тем же правом на принятие наследства признает статус не только юридического факта, но и субъективного гражданского права, которое, безусловно, по наследству переходить может.
Вопрос о правовой природе права на приватизацию жилого помещения практически никто не рассматривал. Отечественные ученые и юристы-практики ограничивались повторением формулировок закона. Первым, кто обратил внимание на своеобразный характер права на приватизацию и попытался выяснить его природу, был Ю. К. Толстой. Право на приватизацию он определил как правовое образование, находящееся на пути от правоспособности к субъективным правам. По правовой природе его следует отнести к Gestaltungsrecht (праву на правообразование) либо к охраняемым законом интересам. Затем А. О. Рыбалов в короткой, но весьма содержательной статье «Желание приватизации как юридический факт» поддержал точку зрения Ю. К. Толстого, определив право на приватизацию жилого помещения как «яркий пример секундарного, или потестативного, права, традиционно определяемого в юридической литературе как полномочия, содержанием которых является возможность установить (преобразовать) конкретное юридическое отношение посредством односторонней сделки» <75>. В своей диссертации А. О. Рыбалов высказывает мнение, что потестативное право не вписывается в систему обычных субъективных прав и вернее определять его как отдельное правовое явление sui generis <76>. Близка к данной точке зрения и позиция Н. В. Гориной, которая рассматривает право на приватизацию как «индивидуализированный элемент» правоспособности гражданина, обусловленный статусом стороны договора социального найма <77>. Впрочем, воззрения данного автора несколько противоречивы, поскольку в той же работе Н. В. Горина характеризует право на приватизацию как личное имущественное право, реализуемое в абсолютном правоотношении, от нарушения которого обязан воздерживаться неопределенный круг лиц <78>. ——————————— <75> Рыбалов А. О. Желание приватизации как юридический факт. С. 181 (см. также: Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. С. 528). <76> См.: Рыбалов А. О. Проблемы классификации гражданских правоотношений. С. 63. <77> См.: Горина Н. В. Гражданско-правовое регулирование приватизации жилищного фонда в Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. Томск, 2007. С. 9, 28. <78> Там же. С. 75.
Подводя общий итог доктринального изучения секундарных прав, мы видим относительное единство в описании свойств данного явления. Квалификация секундарных прав сводится к трем основным вариантам: 1) субъективное право; 2) элемент правоспособности, 3) явление особого рода. Наиболее удобной и приемлемой моделью нам представляется идея вывести право на приватизацию за рамки категории субъективных прав и считать его особым правовым явлением — секундарным, или потестативным, правом, к которому вряд ли применимы традиционные в отечественной цивилистике критерии (деление прав на абсолютные и относительные и т. п.) <79>. ——————————— <79> После завершения приватизации жилого помещения у гражданина возникает право на деприватизацию данного жилого помещения, которое также следует отнести к секундарным правам (ст. 9.1 Закона о приватизации).
В этом случае сохраняется традиционная для отечественной правовой доктрины схема классификации субъективных прав, нет необходимости искусственно наделять право на приватизацию жилого помещения чертами субъективного права в том виде, в каком это понятие разработано российской цивилистикой. Такой подход может обеспечить единообразное толкование судами норм о приватизации и позволит преодолеть правовую неопределенность при разрешении споров между гражданами и уполномоченными органами в судебном порядке. С практической точки зрения это позволит отграничить право на приватизацию от прав и обязанностей, возникающих с момента совершения сделки, направленной на приобретение субъективного права собственности, управомоченным лицом; обоснованно выносить судебные решения при допущении нарушений в рамках обязательственного правоотношения. Хотелось бы специально подчеркнуть, что в данном случае вопрос стоит не об истинности или ложности той или иной теории секундарных прав, и в том числе права на приватизацию, а об удобстве при правоприменении и возможности описать нестандартное правовое явление, не ломая традиционной классификации.
/»Закон», 2013, N 2/
Статья посвящена вопросам правопреемства при приватизации жилых помещений. Во второй части работы анализируется практика судов общей юрисдикции по толкованию правовых норм, регулирующих приватизацию жилых помещений в случае смерти гражданина, не успевшего закончить приватизацию (mortis causa), и делаются выводы о возможности и условиях наследования права приватизации жилых помещений.
Ключевые слова: наследование, право на приватизацию, приватизация жилья, жилые помещения, секундарные права, правопреемство mortis causa.
Часть 2. Толкование права на приватизацию в отечественной судебной практике
Теперь рассмотрим, как судебная практика определяет природу права на приватизацию и возможность правопреемства в правоотношении по приватизации жилого помещения. В настоящее время ни у районных судов, ни у вышестоящих судебных органов не возникает сомнения относительно гражданско-правовой природы отношений, возникающих при приватизации жилых помещений. Пленум Верховного Суда РФ определяет правоотношения по приватизации как гражданско-правовые. В п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 24.08.1993 N 8 «О некоторых вопросах применения судами Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (далее — Постановление N 8) прямо указывается, что спор между гражданином и уполномоченным органом является спором о праве гражданском. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ также указала, что спор между уполномоченными органами и гражданами по вопросам приватизации жилого помещения является спором о гражданском праве, что с момента обращения гражданина в уполномоченный орган у него возникает субъективное гражданское право и что спор об отказе гражданину в праве на приватизацию жилья возникает из договорных, а не публичных правоотношений <1>. Почему это право следует считать субъективным гражданским правом (с этим следует согласиться) и каким правом обладал гражданин до обращения в уполномоченный орган, Судебная коллегия не разъясняет. ——————————— <1> См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 28.04.2009 N 57-В09-5.
Нам представляется ошибочным мнение Судебной коллегии о договорном характере спора при отказе уполномоченного органа дать согласие на приватизацию жилого помещения. Наличие договора социального найма является одной из предпосылок для приватизации жилья, но обязанность уполномоченного органа по передаче жилого помещения в собственность гражданина возникает не из договора социального найма, а из других юридических фактов — заявления гражданина о его намерении приватизировать жилое помещение. Если мы обратимся к содержанию договора социального найма, то среди обязанностей наймодателя мы не найдем обязанности передать жилье в собственность нанимателя. Не следует путать наличие необходимых юридических предпосылок для возникновения у лица права на приватизацию жилого помещения, само право на приватизацию и то право или права, которые возникают в процессе приватизации. В другом решении Верховный Суд определяет право на приватизацию как имущественное право, наследование которого происходит по правилам ст. 1112 ГК: «…как указывает Европейский суд по правам человека, понятие собственности может включать в себя как существующее имущество, так и права требования, в силу которых заявитель может претендовать на «законное ожидание» получения эффективного пользования правом собственности. Гарантированное каждому нанимателю в доме государственного или муниципального жилого фонда право однократно требовать передачи в собственность занимаемого жилого помещения, на которое не распространяется действие статьи 4 Закона (о приватизации), является таким имущественным правом, осуществление которого происходит в порядке, установленном Законом, а наследование — на основании статьи 1112 ГК Российской Федерации (выделено нами. — А. Н., А. И.)» <2>. ——————————— <2> См.: Определение ВС РФ от 13.10.2009 N 5-В09-95.
С таким толкованием правовой природы права на приватизацию согласиться нельзя. Начнем с того, что правовая конструкция «законного ожидания» не известна ни отечественному правопорядку, ни догме права. Законное ожидание — это и не Anwartschaftsrecht, и не состояние pendet в условной сделке. Это понятие ЕСПЧ использует самым широким и удобным для себя образом: в деле «Плеханов против Польши» (жалоба N 22279/04, Постановление от 07.07.2009) под законным ожиданием понималось то, что требование истца о компенсации утраченного имущества будет удовлетворено; в деле «Андросов против России» (жалоба N 63973/00, Постановление от 06.10.2005) законное ожидание — это само исковое требование <3>. В деле «Сидоренко против России» (жалоба N 3519/05, Постановление от 26.07.2007) под собственностью понимается следующее: «… существование долга, подтвержденного вступившим в силу и обязательным для исполнения решением суда, обеспечивает выгодоприобретателя «законным ожиданием», что долг будет выплачен и составляет «собственность» выгодоприобретателя по смыслу Статьи 1 Протокола N 1″ <4>. ——————————— <3> См.: Кириенков П. О. Категория «законного ожидания» при защите права собственности в практике Европейского суда по правам человека // Московский журнал международного права. 2010. N 4. С. 111 — 123. <4> Цит. по: Там же.
В деле «Тетерины против России» (жалоба N 11931/03, Постановление от 30.06.2005) сформулирована весьма противоречивая позиция в отношении права на приватизацию жилого помещения в РФ. С одной стороны, по мнению Европейского суда, «право на какое-либо социальное благо не включается как таковое среди прав и свобод, гарантированных Конвенцией… право проживания в конкретной собственности, не принадлежащей заявителю, как таковое, не составляет «собственность» по смыслу статьи 1 Протокола 1 к Конвенции». Но при этом Суд тут же признает, что «»исковое требование», даже относительно конкретного социального блага, может составлять «собственность» по смыслу статьи 1 Протокола N 1, если достаточно установлено, что оно может быть исполнено». Логика Европейского суда такова — по решению суда органы власти должны были предоставить в распоряжение заявителя квартиру по договору социального найма, но они этого не сделали, несмотря на решение суда об удовлетворении требования заявителя. Если бы с заявителем был заключен договор социального найма, у него возникло бы право на приватизацию предоставленного ему для проживания помещения. С момента вынесения решения суда у заявителя возникло законное ожидание «приобрести денежные средства», если после заключения договора социального найма наниматель выразит желание приватизировать жилье. Европейский суд счел, что «исковое требование заявителя на «договор социального найма» является достаточно установленным, чтобы составлять «собственность» по смыслу статьи 1 Протокола N 1″. Здесь же обращает на себя внимание прямое указание ЕСПЧ на независимость используемого им понятия «собственность» от классификации, принятой в национальном законодательстве: «…понятие «собственность» в первой части статьи 1 Протокола N 1 имеет автономное значение, которое не ограничено собственностью на физические товары и является независимым от формальной классификации по внутреннему закону: определенные другие права и интересы, составляющие денежные средства, могут также считаться как право собственности, и таким образом как «собственность» по смыслу этой нормы Конвенции». Как видим, термин «собственность» в понимании Европейского суда не соответствует одноименному понятию в российской доктрине. Он скорее (с некоторыми оговорками) соответствует понятию «имущество», к которому относятся и имущественные права требования. На некорректность перевода на русский язык понятийного аппарата, используемого в данном документе, обратила внимание М. А. Рожкова. Более корректно было бы перевести это понятие именно как «имущество» <5>. ——————————— <5> См.: Рожкова М. А. К вопросу о понятии «собственность» в Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике Европейского суда по правам человека // Журнал российского права. 2006. N 12.
В связи с этим нам представляется весьма опасным предложение Верховного Суда РФ использовать во внутреннем правоприменении неизвестную отечественному правопорядку категорию. Попытки отнести право на приватизацию к правам собственности или к иным субъективным имущественным правам без какого-либо догматического обоснования наглядно показывают непонимание правовой природы данного явления. Суды общей юрисдикции путают само право на приватизацию и права, возникающие в ходе реализации этого права. Сама процедура приватизации жилого помещения — процесс достаточно длительный. С момента принятия гражданином решения о приватизации жилого помещения до регистрации права собственности проходит значительный промежуток времени, поэтому на практике возникла проблема возможности наследования жилых помещений, процесс приватизации которых был инициирован гражданином, но не был завершен из-за его смерти. Встает вопрос о преемстве в данном правоотношении. Закон прямо говорит о неразрывной связи права на приватизацию с личностью гражданина, и признание возможности наследования права на приватизацию «на основании статьи 1112 ГК Российской Федерации», как ошибочно указывает Верховный Суд РФ, противоречит прямому указанию закона (ст. 11 Закона о приватизации) <6>. Однако Закон обходит молчанием вопрос о том, может ли право на завершение уже начатой наследодателем приватизации перейти к его наследникам. ——————————— <6> См.: Определение ВС РФ от 13.10.2009 N 5-В09-95.
Если наниматель жилого помещения по договору социального найма не воспользовался своим правом на приватизацию, то в случае его смерти право на приватизацию жилого помещения не переходит к его наследникам ни по закону, ни по завещанию, ни к легатариям, ни к выгодоприобретателям по завещательному возложению (ст. 11 Закона о приватизации). Право на приватизацию неразрывно связано с личностью наследодателя и не входит в состав наследства (ст. 1112 ГК). Поскольку в силу прямого указания Закона право на приватизацию не переходит по наследству, отказ нотариусов и судов включить в состав наследства жилое помещение, право собственности на которое еще у наследодателя не возникло, совершенно обоснован. Такой подход вызвал многочисленные нарекания и граждан, и правоприменителей, поскольку после подачи заявления о приватизации жилья дальнейшее накопление необходимых элементов юридического состава уже мало зависело от воли гражданина. Работники уполномоченного органа имеют возможность сознательно или по небрежности затянуть процесс приватизации, не нарушая предписанных Законом сроков. Престарелые граждане могли не прожить даже два-три месяца, в течение которых происходит оформление права собственности на приватизируемое жилье. Это противоречие разрешил Пленум Верховного Суда РФ, истолковав нормы Закона о приватизации в п. 8 Постановления N 8. Выделим основные смысловые моменты этого разъяснения. «…Гражданин, подавший заявление о приватизации и необходимые для этого документы» — союз «и» означает необходимость и достаточность наличия двух указанных условий. Эти действия предлагается расценивать как выражение лицом воли на приватизацию. Из-за смерти гражданин не успел оформить договор по передаче жилого помещения в собственность, т. е. договор не был заключен, или не успел завершить приватизацию на стадии государственной регистрации права собственности. Смерть является причиной, не зависящей от гражданина, т. е. событием как юридическим фактом, который наступает независимо от воли людей <7>. Вследствие этого данное обстоятельство как таковое не может служить основанием к отказу включения жилого помещения в наследственную массу. ——————————— <7> См.: Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2006. Т. 1. С. 181.
Следует обратить внимание на слова «само по себе» («…указанное обстоятельство само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении требования наследника»), т. е. причиной незавершения приватизации должна быть только смерть гражданина, а не какие-либо иные обстоятельства, например отзыв ранее поданного заявления о приватизации. Верховный Суд РФ впоследствии прокомментировал свою позицию, указав на необходимость применения различных подходов в отношении незавершенной приватизации жилья. В случае inter vivos только соблюдение надлежащего порядка оформления приватизации приводит к возникновению права собственности на приватизируемое жилое помещение: «Гражданин не вправе распоряжаться государственным и муниципальным жильем как своей собственностью, если он не выполнил порядок оформления приватизации (выделено нами. — А. Н., А. И.) (не заключил договор передачи жилого помещения, не зарегистрировал такой договор в исполнительном органе)» <8>. Такая позиция нам представляется вполне оправданной. При жизни гражданин всегда имеет возможность довести приватизацию до конца либо самостоятельно, либо через своих представителей. Прямо противоположное решение следует принимать в случае mortis causa: «Однако иной подход к вопросу о времени приобретения занимаемого жилья в собственность должен быть в случае, когда после подачи заявления на приватизацию и всех необходимых для этого документов гражданин умер, не успев заключить договор либо зарегистрировать его в исполнительном органе, поскольку по независящим от него обстоятельствам был лишен возможности соблюсти все предусмотренные законом правила оформления документов на приватизацию, в которой ему по смыслу преамбулы и ст. ст. 1 и 2 Закона Российской Федерации о приватизации жилищного фонда в Российской Федерации не могло быть отказано. Пленум разъяснил, что таких граждан, выразивших волю на приватизацию, следует признавать приобретшими право собственности на жилое помещение и в удовлетворении требований наследников, претендующих на получение этого помещения, не может быть отказано лишь по мотивам несоблюдения наследодателем порядка оформления приватизации (выделено нами. — А. Н., А. И.)» <9>. В данном случае высшая судебная инстанция сочла, что у наследодателя возникло право собственности на приватизируемое помещение до государственной регистрации этого права, на основании одной лишь только односторонней сделки. Остальные элементы в случае смерти выразившего волю на приватизацию лица могут отсутствовать. Применив фикцию как юридико-технический прием, Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих судов, основанные на том, что права собственности у наследодателя не возникло, поскольку он скончался до регистрации договора, т. е. не завершилось накопление всех необходимых юридических фактов <10>. ——————————— <8> Обзор судебной практики ВС РФ «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел, связанных с приватизацией гражданами жилых помещений» // Бюллетень ВС РФ. 1994. N 2. <9> Обзор судебной практики ВС РФ «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел, связанных с приватизацией гражданами жилых помещений». <10> См.: п. 8 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы судебной практики по гражданским делам Верховного Суда РФ» // Бюллетень ВС РФ. 1994. N 7.
Особенностью накопления всех элементов сложного фактического состава при приватизации жилого помещения следует считать то, что в случае смерти наследодателя проявляется относительная самостоятельность сделки-заявления. Наступают правовые последствия, отличные от правовых последствий при завершенном фактическом составе: у наследника возникает право на признание права собственности в судебном порядке. Это как раз тот случай, когда не все элементы юридического состава имеют одинаковое значение для возникновения правовых последствий. После выхода указанного Постановления Пленума нижестоящие суды, как правило, стали включать такое жилое помещение в наследственную массу, а за наследником признавать право собственности, возникшее в порядке наследования. Такое решение отвечает интересам наследника и поддерживается доктриной <11>. Необходимо также учитывать, что суды совершенно правильно придерживаются той точки зрения, что наследник не вправе требовать заключения с договора с уполномоченным органом о передаче жилого помещения в собственность, поскольку стороной договора социального найма являлся не он, а наследодатель <12>. ——————————— <11> См., напр.: Ярошенко К. Б. Судебная практика по делам, связанным с приватизацией жилья // Комментарий судебной практики. Вып. 2. М., 1995. С. 57. <12> Эта позиция воспринята и судебной практикой (см., напр.: Определение президиума Санкт-Петербургского городского суда от 26.03.1997 N 44г-111/97).
В связи с этим хотелось бы отметить, что ст. 7 Закона о приватизации в действующей редакции воспроизводит общее правило о возникновении права собственности с момента его государственной регистрации в реестре. Наследодателю право собственности на приватизируемое жилое помещение не принадлежало, поэтому не могло перейти в порядке универсального преемства к другому лицу. В практике судов общей юрисдикции встречается позиция, в соответствии с которой признание права собственности за умершим (надо полагать, имеется в виду именно конститутивное решение суда) невозможно, поскольку правоспособность гражданина прекращается его смертью, и такое решение является неисполнимым <13>. Чтобы обойти проблему исполнимости судебного решения, в резолютивной части суды признают право собственности именно за наследниками лица, начавшего приватизацию жилого помещения. ——————————— <13> См.: Определение президиума Санкт-Петербургского городского суда от 21.04.1999 N 44г-192.
Рассмотрим пример из судебной практики. В резолютивной части судебного решения содержалось только указание на включение жилого помещения в наследственную массу. Нотариус отказал в выдаче свидетельства о праве на наследство по причине отсутствия правоустанавливающих документов, и наследник был вынужден вновь обратиться в суд — уже с требованием о признании за ним права собственности в порядке наследования <14>. ——————————— <14> См.: решение Бабушкинского районного суда г. Москвы по делу N 2-3414/10.
Казалось бы, после вступления в действие Постановления N 8 суды общей юрисдикции получили надежный ориентир относительно возможности включения в наследство приватизируемого жилого помещения. Однако анализ судебной практики наглядно демонстрирует, что разъяснение Верховного Суда РФ может быть по-разному истолковано нижестоящими судами и даже коллегией по гражданским делам самого Верховного Суда РФ, что объясняется в первую очередь отсутствием единства в понимании правовой природы права на приватизацию. Все разнообразие ситуаций, связанных с наследованием прав на приватизируемое жилое помещение, можно классифицировать в зависимости от того, на какой стадии приватизации смерть гражданина не позволила ему довести этот процесс до возникновения субъективного права собственности на жилье. 1. Наследодатель подал заявление о приватизации и все необходимые документы в уполномоченный орган. Уполномоченным органом было принято решение о передаче жилого помещения в собственность заявителю. Наследодатель заключил или не успел заключить договор с уполномоченным органом о передаче жилого помещения и умер до регистрации права собственности в регистрационных органах. На практике встречаются различные ситуации: — представитель гражданина уже после его смерти заключил договор о передаче жилого помещения <15>; ——————————— <15> См.: решение Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 20.12.2010 по делу N 2-1646/2010.
— наследникам не выдается договор после смерти наследодателя, хотя он был им подписан <16>; ——————————— <16> См.: решение Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 29.07.2010 по делу N 2-1310/2010.
— договор не был зарегистрирован в соответствии с правилами, действовавшими до введения в действие Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (далее — Закон о регистрации прав) <17>; ——————————— <17> См.: решения Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 01.11.2010 по делу N 2-4711/10, от 01.12.2010 по делу N 2-5054/10, от 27.12.2010 по делу N 2-5198/10; Октябрьского районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.07.2011 по делу N 2-1788/11.
— договор был подан на регистрацию при жизни наследодателя, но в ней ему было отказано <18>, в том числе, например, из-за описки в доверенности, на основании которой документы подавались на регистрацию <19>; ——————————— <18> См.: решение Дзержинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 03.08.2010 по делу N 2-738/10. <19> См.: решение Колпинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.04.2011 по делу N 2-463/11.
— регистрация права собственности была произведена после смерти наследодателя (например, по доверенности) <20>. ——————————— <20> См.: решения Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 25.11.2010 по делу N 2-4795; Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 11.08.2010 по делу N 2-3234/10; Петродворцового районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.10.2010 по делу N 2-1421/10.
Если наследодателем при жизни было подано заявление о приватизации и все необходимые документы в жилищный комитет или агентство по приватизации, в настоящее время требования его наследников удовлетворяются уже судом первой инстанции <21>. Во всех приведенных примерах суды в соответствии с Постановлением N 8 признают право собственности на приватизируемое жилье за наследником лица, выразившего свою волю на приватизацию. Удовлетворяя требования наследников, суды оперируют категорией «выражение воли на приватизацию», не завершенную по независящим от наследодателя причинам <22>, значительно реже — без подобного обоснования <23>. ——————————— <21> См.: решения Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 20.12.2010 по делу N 2-1646/2010; Красногвардейского районного суда г. Санкт-Петербурга от 21.06.2011 по делу N 2-2301/11. <22> См.: решения Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 14.03.2011 по делу N 2-1303/2011; Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 09.07.2011 по делу N 2-1182/11; Красногвардейского районного суда г. Санкт-Петербурга от 28.03.2011 по делу N 2-823/11, от 04.05.2011 по делу N 2-2133/11; Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга от 21.01.2011 по делу N 2-481/11, по делу N 2-2668/10; Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 09.02.2011 по делу N 2-1105/11, от 21.12.2010 по делу N 2-5319/10; Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 24.06.2011 по делу N 2-1590/2011; Бокситогорского городского суда Ленинградской области по делу N 2-32/10, Определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 28.07.2011 по делу N 3800/2011. <23> См.: решения Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 25.11.2010 по делу N 2-4795; Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 15.09.2010 по делу N 2-1781/2010.
Весьма похожей является и ситуация, когда наследодатель подал заявление о приватизации и все необходимые документы в уполномоченный орган и умер до того, как уполномоченным органом было принято решение о передаче жилого помещения в его собственность <24>. ——————————— <24> См.: Определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 03.08.2011 по делу N 33-3889/2011.
Суды удовлетворяют требования наследников, даже если наследодатель подал заявление о приватизации и часть документов или только одно заявление и представитель уполномоченного органа принял его <25>. При этом не имеет значения, истек ли к моменту смерти гражданина двухмесячный срок, отведенный на оформление приватизации <26>, т. е. в указанный в законе срок гражданин не успел предоставить все необходимые документы. Установление судом факта обращения гражданина с заявлением о приватизации жилого помещения в уполномоченный орган и принятие заявления или только части документов работником уполномоченного органа следует считать достаточным для удовлетворения требований наследников о включении этого имущества в наследственную массу. В этом случае нам представляется совершенно излишним расширять круг доказательств волеизъявления гражданина на приватизацию, принимаемых судами, за счет показаний свидетелей (соседей по подъезду умершего) о том, что наследодатель лично им сообщал о том, что собирается приватизировать занимаемую площадь, говорил, что собирает необходимые для этого документы, и т. п. <27>. ——————————— <25> См.: решение Калининского районного суда г. Санкт-Петербурга от 30.11.2010 по делу N 2-7742/2010. <26> Из подобной посылки исходит судебная практика, как указывает Н. В. Горина (см.: Горина Н. В. Некоторые особенности рассмотрения дел и судебной защиты по спорам, связанным с приватизацией жилых помещений // Ученые записки института государства и права. Вып. 9. Тюмень, 2008. С. 192 — 194). <27> См.: решение Калининского районного суда г. Санкт-Петербурга от 30.11.2010 по делу N 2-7742/2010.
Несколько отличным представляется случай, когда гражданин выразил свою волю на приватизацию путем подачи заявления и всех необходимых документов, но уклонялся от заключения договора, или заключил договор о передаче квартиры с публичным собственником, но длительное время, например более четырех лет, не обращался в регистрационный орган для регистрации права собственности, никаких попыток к надлежащему оформлению этого права не предпринимал. Какими должны быть правовые последствия несоблюдения установленного ст. ст. 7, 8 Закона о приватизации порядка оформления передачи жилья, который обязателен как для граждан, так и для уполномоченных должностных лиц <28>, ведь в силу прямого указания закона право собственности у лица, приватизирующего жилое помещение, возникает только с момента государственной регистрации этого права? Возникло ли право собственности у гражданина на момент его смерти, если отсутствовал завершающий элемент фактического состава — государственная регистрация? ——————————— <28> См.: решение Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 20.12.2010 по делу N 2-1646/2010.
Суды фактически придерживаются мнения, что после заключения договора о передаче жилого помещения право собственности на него у гражданина возникло, а регистрация имеет лишь правоподтверждающее значение <29>. Подобный подход в принципе обоснован, но, вынося решение о включении такого жилого помещения в наследство, судам следует оценить добросовестность поведения наследодателя и то, имелись ли уважительные причины, по которым он не мог зарегистрировать возникшее у него право. ——————————— <29> См.: Хаскельберг Б. Л. Правовая природа и значение государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество // Цивилистические исследования: Ежегодник гражданского права. Вып. IV (2007 — 2009) / Под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. Томск, 2010. С. 257, 258.
Так, суд первой инстанции и судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда в своих постановлениях определили, что у наследодателя возникло право собственности на жилое помещение. Основным доводом выступило то, что гражданин «при жизни выразил волю на приватизацию спорной квартиры, заключив с администрацией письменный договор, который при жизни ни им, ни иными участниками приватизации не оспаривался. свое заявление о приватизации не отзывал, его намерение расторгнуть договор приватизации. ничем не подтверждается» <30>. ——————————— <30> Определение Ленинградской областной коллегии по гражданским делам от 28.07.2011 по делу N 33-3800/2011.
Приведем несколько аналогичных случаев. Из материалов дела следует, что на основании договора передачи квартиры в собственность граждан, заключенного между уполномоченным органом, с одной стороны, и наследодателем, еще одним лицом, участвовавшим в приватизации данной квартиры — с другой, в «общую совместную собственность» наследодателя и другого лица была передана отдельная однокомнатная квартира. Судя по тому, что квартира должна была перейти при приватизации в общую совместную собственность, до разрешения спора прошло много лет (квартира была приватизирована по крайней мере до 31 мая 2001 г.). Государственная регистрация права собственности наследодателя на данную квартиру не была произведена. Суд со ссылкой на Постановление N 8 включил в наследственную массу долю в праве на данную квартиру и признал право собственности на это имущество за наследником <31>. ——————————— <31> См.: решение Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 09.02.2011 по делу N 2-1105/11.
На наш взгляд, следует различать ситуации, когда смерть наследодателя последовала сразу же после заключения договора о передаче жилого помещения <32> и когда прошел значительный промежуток времени с момента заключения договора. В последнем случае также существует разница: а) гражданин зарегистрировал договор в органах исполнительной власти <33> и не зарегистрировал право собственности в регистрационной службе, поскольку п. 2 ст. 4, п. 1 ст. 6 Закона о регистрации прав не вменяет в обязанность лицам, чье право собственности возникло до 31 января 1998 г., регистрировать уже имеющееся у них право; б) гражданин, заключивший договор о передаче квартиры в собственность, не регистрирует договор. ——————————— <32> См.: решения Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 29.07.2010 по делу N 2-1310/2010, от 24.06.2011 по делу N 2-1590/2011, от 15.09.2010 по делу N 2-1781/2010. <33> См.: решения Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 01.11.2010 по делу N 2-4711/10, от 27.12.2010 по делу N 2-5198/10; Октябрьского районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.07.2011 по делу N 2-1788/11.
Так, в 1994 г. между наследодателем и администрацией Московского района мэрии Санкт-Петербурга был заключен договор передачи квартиры в собственность. Пунктом 4 данного договора установлено, что право собственности на жилое помещение возникает с момента государственной регистрации договора передачи квартиры в жилищном комитете мэрии Санкт-Петербурга. Наследодатель умер в 2009 г., т. е. спустя 15 лет после подписания договора. Это не помешало суду сделать следующие выводы: — то, что право собственности наследодателя не было зарегистрировано в установленном порядке, не свидетельствует об отсутствии его воли на получение в собственность спорной квартиры; — свое намерение приватизировать спорное жилое помещение наследодатель не изменил, договор приватизации не оспаривал; — «умерший наследодатель выразил свою волю на оформление жилой площади, занимаемой ею и дочерью в общую совместную собственность, однако по независящим от нее обстоятельствам (выделено нами. — А. Н., А. И.) не оформил регистрацию права собственности по договору в установленном законом порядке» <34>. ——————————— <34> Решение Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 01.12.2010 по делу N 2-5054/10.
В то же время Президиум Санкт-Петербургского городского суда отменил решение суда первой инстанции, в соответствии с которым были удовлетворены требования наследника гражданки, которой было направлено приглашение явиться для дальнейшего оформления приватизации, однако в течение двух лет после этого она так и не обратилась в компетентные органы. Суд указал, что требуется оценить, была ли гражданка лишена возможности завершить приватизацию по независящим от нее причинам <35>. В этом случае не было и передачи имущества, поэтому права собственности на него не могло возникнуть. ——————————— <35> См.: Определение президиума Санкт-Петербургского городского суда от 16.07.1997 N 44г-352/97.
Почему неисполнение условий договора и необращение за регистрацией в течение 10 или 15 лет следует признать «независящими обстоятельствами», суд не объясняет. Должен ли договор о передаче жилого помещения исполняться самим кредитором-гражданином? В указанных случаях участник приватизации сознательно создал правовую неопределенность. Бремя собственника (проведение капитального ремонта и т. п.) по-прежнему должен нести публичный собственник, как и риск случайной гибели имущества. Такое поведение должно повлечь за собой недостижение желаемого правового эффекта. Недобросовестность в гражданском обороте не должна поощряться. С этой точки зрения следует обратить внимание на одно из условий возможности включения приватизируемого жилого помещения в наследственную массу, сформулированных в Постановлении N 8: то, что наследодатель не успел из-за своей смерти зарегистрировать право собственности на приватизируемое помещение, «само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении требования наследника» о включении жилого помещения в наследство. Но в то же время смерть наследодателя «сама по себе» не должна служить основанием к удовлетворению требования наследника о включении приватизируемого жилого помещения в наследственную массу. Если судом не будет установлено наличие уважительных причин, которые помешали гражданину завершить приватизацию, тогда следует говорить, что имело место сознательное уклонение гражданина в форме бездействия от завершения приватизации. Такое бездействие следует оценить и придать ему правовое значение — отказывать наследникам во включении в наследственную массу жилых помещений, право на которые гражданин не зарегистрировал. Сложно себе представить, что могло помешать гражданину лично или через представителя в течение 10 — 15 лет после подачи заявления о приватизации завершить процесс приватизации и зарегистрировать право собственности в соответствии с законом. 2. Наследодатель обращался в уполномоченный орган с заявлением о приватизации, но ему было отказано в приеме письменного заявления. Положительно отвечает судебная практика и на вопрос о том, допустимо ли включение в наследственную массу жилого помещения, если наследодатель предпринимал действия по подаче заявления о приватизации, однако ему было отказано в приеме заявления по обстоятельствам, от него независящим. В качестве примера можно привести следующее дело. Представитель наследодателя обращался в Санкт-Петербург-Финляндскую дистанцию гражданских сооружений, водоснабжения и водоотведения с заявлением о приватизации, однако в принятии заявления было отказано по причине того, что дом, в котором находится занимаемая по договору социального найма комната, не находится в ведении Министерства путей сообщения. Впоследствии наследница обратилась в суд с требованием о признании за ней доли в праве собственности в порядке наследования. Решением Красногвардейского районного суда от 16.02.2006 исковые требования были удовлетворены в полном объеме. Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда отменила решение суда первой инстанции, указав, что наследодатель не обращался в агентство по приватизации жилищного фонда Красногвардейского района Санкт-Петербурга или Центральное городское агентство по приватизации жилищного фонда с заявлением о приватизации, следовательно, нельзя сделать вывод о наличии волеизъявления на приватизацию. Президиум Санкт-Петербургского городского суда в Постановлении от 20.09.2006 N 44г-484/06 поддержал позицию суда первой инстанции, поскольку отказ в принятии заявления о приватизации соответствующим подразделением ГУП «Санкт-Петербургское отделение Октябрьской железной дороги Министерства путей сообщения РФ», в чьем хозяйственном ведении находился дом ранее, носил формальный характер и был связан с передачей дома в собственность Санкт-Петербурга. В свою очередь, в агентстве по приватизации администрации Красногвардейского района Санкт-Петербурга в приеме заявления на приватизацию наследодателю было отказано в связи с тем, что дом на тот момент еще не был передан на баланс районной администрации. Суд пришел к выводу о том, что только стечение конкретных обстоятельств, связанных с передачей дома, воспрепятствовало наследодателю завершить приватизацию занимаемого ей помещения. Позицию суда следует полностью поддержать. Правовая неопределенность принадлежности жилого помещения, созданная действиями публичного собственника, никак не может повлиять на право гражданина на приватизацию. Суды сталкиваются и с другими случаями, когда обратившемуся в уполномоченный орган гражданину отказывают в приеме заявления и документов из-за обстоятельств, не зависящих от воли заявителя или его представителя. Например, встречаются ситуации, когда при наличии технической ошибки в ордере работник уполномоченного органа не предложил наследодателю письменно изложить свою волю и дал ему разъяснения о необходимости устранения ошибки <36>. Решение в пользу наследника принимается и в том случае, если заявление не было принято вследствие расхождений в содержании ордера и иных документов <37>. ——————————— <36> См.: Определение президиума Санкт-Петербургского городского суда от 27.06.2007 N 44г-432/07. <37> См.: решение Петроградского районного суда от 13.09.2005, оставленное в силе Постановлением президиума Санкт-Петербургского городского суда от 27.06.2007 N 44г-432/07.
Такого рода отказы уполномоченных органов суды справедливо квалифицируют как незаконные. Суды удовлетворяют требования наследников, если наследодателем было подано заявление о приватизации, однако компетентный орган принял незаконное решение об отказе в приватизации жилого помещения <38>, в том числе в том случае, когда органами местного самоуправления не оформлено включение жилого помещения в муниципальный жилищный фонд <39> либо не зарегистрировано право собственности публично-правового образования и право оперативного управления юридического лица, в ведении которого находится жилое помещение <40>, причем в последних двух случаях даже письменная форма договора социального найма не была соблюдена. В случае незаконного отказа уполномоченного органа в приватизации обращение гражданина в компетентный орган следует расценивать как надлежащее выражение воли лица и доведения ее до надлежащего адресата. Так, наследодатель при жизни обратился в уполномоченный орган с заявлением о бесплатной передаче ему в собственность комнаты, но ему был дан отказ в связи с тем, что здание, в котором находится занимаемая им комната, имеет статус общежития. Суд счел, что отсутствие договора социального найма и решения органа местного самоуправления об исключении соответствующего дома из специализированного жилищного фонда не может препятствовать осуществлению гражданами прав нанимателя жилого помещения по договору социального найма, поскольку их реализация не может быть поставлена в зависимость от оформления органами местного самоуправления указанных документов <41>. Прямо противоположное определение по аналогичному делу было вынесено в Санкт-Петербурге. У гражданина не был заключен в письменной форме договор социального найма. Он уполномочил поверенного только приватизировать жилье, но не заключить договор социального найма с целью приватизации жилого помещения. Когда представитель гражданина обратился в уполномоченный орган и подал необходимые документы, ему было отказано в приватизации из-за того, что доверенность не содержала полномочий на заключение договора социального найма. Районный суд счел, что работник уполномоченного органа должен был предложить заявителю надлежащим образом выразить свою волю в письменной форме, а тот лишь ограничился предоставлением перечня документов, необходимых для оформления договора социального найма. Вышестоящая инстанция отменила решения суда первой инстанции, посчитав, что гражданин не подавал заявления о приватизации и необходимые документы в уполномоченный орган <42>. Следует отметить, что позиция районного суда о возможности включения в наследственную массу жилого помещения, в отношении которого не оформлен договор социального найма, вполне соответствует положениям ч. 2 ст. 69 и ч. 2 ст. 82 Жилищного кодекса РФ. В этом случае заключение договора социального найма следует из конклюдентных действий сторон указанного договора. ——————————— <38> На допустимость удовлетворения требований наследников в случае незаконного отказа в приеме заявления указывает, например, Санкт-Петербургский городской суд в Определении судебной коллегии по гражданским делам от 30.03.2011 N 33-4469/2011, хотя в конкретном деле данное обстоятельство установлено не было. <39> См.: Определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 03.02.2011 по делу N 33-584/2011. <40> См.: Определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 03.08.2011 по делу N 33-3889/2011. <41> См.: решение Гагаринского районного суда г. Москвы, в окончательной форме изготовлено 10 июня 2011 г. <42> См.: Определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 13.04.2012 по делу N 33-1845/2011.
В Определении от 27.04.2010 N 5-В10-12 по делу, также связанному отказом в приеме документов, Верховный Суд РФ указал, что отсутствие заявления наследодателя не может явиться безусловным основанием к отказу в удовлетворении требований наследников, если заявление о приватизации не было принято компетентным органом без законных оснований. Отдельно следует сказать о тех случаях, когда уполномоченный орган вместо того, чтобы принять заявление от гражданина, предлагает ему доверить работникам уполномоченного органа или посредническим коммерческим организациям осуществление всех необходимых действий по приватизации жилья или отдельных действий (чаще всего регистрацию права собственности). Встречаются случаи, когда документы не были у гражданина приняты работниками уполномоченного органа из-за отсутствия от него доверенности на работников этого органа для регистрации договора приватизации, т. е. гражданину вменялось в обязанность выдать соответствующую доверенность <43>. ——————————— <43> См.: решение Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга от 14.02.2011 по делу N 2-586/11.
В другом случае работник уполномоченного органа отказался принять документы у представителя наследодателя, усомнившись в подлинности предоставленной от его имени доверенности, удостоверенной нотариусом другого города. Уполномоченный орган направил запрос об установлении подлинности доверенности, выданной на имя представителя. В этот период наследодатель умер. В ходе судебного разбирательства свои возражения ответчик (уполномоченный орган) основывал на том, что представителю, предоставившему необходимые для приватизации документы и доверенность, уполномоченным лицом была дана устная консультация, после чего им был сделан запрос нотариусу о выданной представителю доверенности. В итоге суд сделал вывод, что гражданин «хотел приватизировать квартиру», «воля наследодателя на приватизацию занимаемой жилой площади была выражена в его действиях», «с учетом указанных конкретных обстоятельств дела, само по себе отсутствие заявления наследодателя или его представителя по доверенности о приватизации квартиры не может служить основанием к отказу в удовлетворении иска о включении квартиры в наследственную массу». Основным доказательством для суда послужило то, что Положением о Департаменте жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы не предусмотрены консультация лиц, обращающихся с вопросом о приватизации, направление запросов для подтверждения подлинности доверенностей и других материалов без принятия необходимых документов <44>. ——————————— <44> См.: решение Басманного районного суда г. Москвы от 30.03.2011 по делу N 2-1205/11.
Как видим, ответчик связывает волеизъявление гражданина с собственными действиями по проверке подлинности доверенности, в то время как суд, причем совершенно справедливо, — с самим фактом обращения с заявлением в уполномоченный орган. Реализация права на приватизацию посредством односторонне-обязывающей сделки не нуждается в согласии или несогласии должника в возникающем обязательстве. Во всех этих случаях обращение в уполномоченный орган суд вполне обоснованно приравнивает к подаче заявления. Обращает на себя внимание дальнейшее расширение круга принимаемых судом доказательств — факт выдачи доверенности, содержащей полномочия по приватизации, свидетельские показания, факт сбора необходимых для приватизации документов гражданином или его представителем и т. п. Подобная практика нашла поддержку у Верховного Суда РФ. В одном из дел Верховным Судом РФ было указано, что «суд не выяснил, были ли иные препятствия для принятия заявления и заключения договора приватизации спорной квартиры, кроме необходимости проверки доверенности», «не установлено, возможно ли принятие документов на приватизацию до завершения проверки» <45>. ——————————— <45> Определение ВС РФ от 25.01.2011 N 5-В10-85.
Постепенно суды общей юрисдикции стали еще шире толковать разъяснение Верховного Суда РФ и начали удовлетворять требования наследников, даже если заявление не было принято по причинам, зависящим от гражданина, например при отсутствии какого-либо из документов, необходимых для приватизации <46>. Так, наследодатель обратился в агентство по приватизации. В связи с отсутствием необходимых документов работник агентства не принял от него заявление и дал ему их письменный перечень. Суд удовлетворил исковые требования о включении квартиры в наследственную массу <47>. ——————————— <46> См.: решения Василеостровского районного суда г. Санкт-Петербурга от 01.08.2006 (отменено Постановлением президиума Санкт-Петербургского городского суда от 26.03.2008 N 44г-87/08 в связи с нарушением прав других наследников); Красносельского районного суда г. Санкт-Петербурга от 14.02.2011 по делу N 2-586/11. <47> См.: Постановление президиума Санкт-Петербургского городского суда от 26.03.2008 N 44г-87/08.
Установление того факта, что гражданин при жизни обращался с заявлением о приватизации в уполномоченный орган, стало достаточным основанием для введения новой фикции — следует считать, что гражданин подал заявление и право на приватизацию уже перешло в стадию реализации. 3. Наиболее острую полемику вызывают случаи, когда наследодатель не обращался в уполномоченный орган, но выдал доверенность на приватизацию жилья, начал сбор необходимых документов и совершал иные действия, свидетельствующие о намерении приватизировать жилье. Следующий этап дальнейшего расширения толкования разъяснений Верховного Суда РФ связан с тем, что на практике наследники все чаще стали обращаться в суд с требованиями признать за ними право собственности на жилое помещение даже в том случае, если наследодателем не предпринимались действия, направленные непосредственно на подачу заявления о приватизации. Одной из наиболее распространенных ситуаций является следующая: гражданин выдает доверенность на совершение действий, направленных на приватизацию, но умирает до подачи представителем соответствующего заявления. Юридически значимыми обстоятельствами для судов становятся следующие <48>: сам факт выдачи доверенности лицом, имеющим право на приватизацию жилого помещения, содержание доверенности, которой доверитель поручил поверенному совершить все необходимые действия по приватизации занимаемого им по договору социального найма жилого помещения (указаны полномочия поверенного быть представителем лица в уполномоченном органе по вопросу приватизации занимаемой им жилого помещения, собирать документы, необходимые для приватизации, подписать договор о приватизации и зарегистрировать его, получить документы о праве собственности), и то, что доверенность в период жизни наследодателя отозвана не была. То, что представитель при жизни доверителя в уполномоченный орган с заявлением не обращался, суды предлагают оценить наряду с иными обстоятельствами. Если все остальные обстоятельства указывают на то, что наследодателем были предприняты действия, свидетельствовавшие о его безусловном намерении воспользоваться предоставленным законом правом приватизации жилого помещения, и что по независящим от него причинам он был лишен возможности соблюсти все правила оформления документов на приватизацию, предлагается считать, что воля лица на приватизацию была выражена. ——————————— <48> См.: решение Дзержинского районного суда г. Санкт-Петербурга по делу N 2-356/10 (мотивированное решение изготовлено 10 августа 2010 г.).
Примечательно, что аргументация судов практически точно соответствует положениям Постановления N 8, за одним лишь исключением — вместо подачи заявления, которое не было отозвано при жизни, указывается доверенность. Сразу же заметим, что значение для юридического состава, необходимого для приобретения права собственности на приватизируемое жилое помещение, односторонней сделки — заявления о приватизации, которая направлена на приобретение права собственности, и значение односторонней сделки — доверенности совершенно различны. Заявление представляет собой начальный этап реализации права на приватизацию, вызывает движение правоотношения по приватизации, обязывает уполномоченный орган к совершению определенных действий. Сделкой-доверенностью гражданин наделяет полномочиями другое лицо, чтобы оно могло действовать от его имени. Необращение представителя в уполномоченный орган ничем не отличается от необращения самого доверителя. Суд первой инстанции, ссылаясь на отсутствие заявления о приватизации, отказал в удовлетворении требований наследников гражданина, заключившего агентский договор на продажу комнаты и выдавшего доверенность на совершение действий по ее приватизации. Президиум Санкт-Петербургского городского суда при отмене этого решения указал на то, что суд первой инстанции буквально истолковал разъяснения Верховного Суда РФ в Постановлении N 8, не приняв во внимание, что «юридически значимыми обстоятельствами являются установление воли на приватизацию (выделено нами. — А. Н., А. И.) жилого помещения и совершение определенных действий, свидетельствующих о намерении совершить приватизацию и невозможности соблюдения всех правил в оформлении документов на приватизацию, в которой ему не может быть отказано, в связи со скоропостижной смертью», и что суду следовало оценить, свидетельствует ли о наличии воли на приватизацию выдача доверенности и подготовка документов для оформления приватизации <49>. Как мы видим, необходимость совершения сделки в форме заявления все больше отходит на задний план. ——————————— <49> Постановление президиума Санкт-Петербургского городского суда от 25.07.2007 N 44-г-475/07.
Суды начинают придавать основное значение косвенным действиям граждан, из которых с определенной вероятностью можно вывести наличие у гражданина воли на приватизацию, путать волю и волеизъявление на приватизацию. Наличие желания гражданина приватизировать жилье не приводит к возникновению правоотношения по приватизации — в этом случае еще нечего наследовать. И здесь не имеет никакого значения, насколько сформировалась воля гражданина. Важно, что право на приватизацию не перешло в активную стадию, стадию обычного субъективного права, не вышло за рамки правоспособности гражданина. Однако этот подход был подтвержден Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ в Определении от 12.08.2008 N 5-В08-81 <50>, которым были отменены решения нижестоящих судов с указанием, что доводы истца о том, что наследодатель «при жизни своими действиями (выделено нами. — А. Н., А. И.), в том числе выдачей доверенностей на совершение действий по приватизации, которые отозваны не были, выразил свою волю на приватизацию занимаемого жилого помещения, заслуживают внимания, однако они не были учтены судом при разрешении спора». Дело было направлено на новое рассмотрение. Судами первой и второй инстанций наследнику вновь было отказано в иске, однако Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ решения были отменены, а требования наследника удовлетворены. Свою позицию Суд обосновал так: «Само по себе необращение Д. А. или его представителей по доверенности при его жизни с заявлением о приватизации квартиры в жилищные органы не могло служить основанием к отказу в удовлетворении заявленного требования о включении квартиры в наследственную массу» <51>. ——————————— <50> См. также: Определение ВС РФ от 25.11.2008 N 5-В08-121. <51> Определение ВС РФ от 09.06.2009 N 5-В09-44.
Логическим развитием такого подхода вполне могло стать придание правового значения желанию наследодателя, облеченному в любую форму и доведенному до сведения любого лица (правопреемника наследодателя, соседа, родственника и т. п.). Фактически складывается тенденция признания возможности наследования самого права на приватизацию, стирания каких-либо границ между желанием и волеизъявлением гражданина, что повлечет за собой правовую неопределенность. Представим себе, что гражданин попал в катастрофу и в больнице перед смертью при свидетелях говорил о своем намерении приватизировать занимаемое им по договору социального найма жилое помещение. Следует ли признать, что необращение гражданина в уполномоченный орган может служить основанием к отказу включить жилое помещение в наследственную массу? Очевидно, на этот вопрос следует ответить положительно. Однако уже через полгода упомянутое решение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ было отменено на основании надзорной жалобы <52>. Верховный Суд РФ предложил следующее толкование Закона о приватизации: «Таким образом, Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации (N 8) возможность включения жилого помещения в наследственную массу по требованию наследника допускается лишь в том случае, когда гражданин (наследодатель), желавший приватизировать жилое помещение, подал заявление о приватизации и все необходимые для этого документы (выделено нами. — А. Н, А. И.), не отозвал его, но умер до оформления договора на передачу жилого помещения в собственность или до государственной регистрации права собственности. Другие способы выражения наследодателем воли на приватизацию жилого помещения (выдача доверенностей на приватизацию, получение части документов для приватизации, устные заявления в разговорах с родственниками и знакомыми о необходимости и желании приватизировать жилое помещение и т. п.) без его обращения при жизни с соответствующим заявлением и необходимыми документами в уполномоченный орган правового значения не имеют и основанием для включения в наследственную массу после смерти наследодателя занимаемого им по договору социального найма жилого помещения являться не могут» <53>. Позже позиция была воспроизведена в Определении Верховного Суда РФ от 21.12.2010 N 80-В10-4. ——————————— <52> Впрочем, до этого Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в Определении от 13.10.2009 N 5-В09-95 удовлетворила требования наследника гражданки, заключившей договор оказания услуг по оформлению приватизации и выдавшей контрагенту доверенность, однако заявление которой представителем так и не было подано. Суд подчеркнул, что заявление не было подано вследствие ненадлежащего исполнения представителем своих обязательств по договору. Заметим, что последствия ненадлежащего исполнения своих обязанностей поверенным должны быть иными: суду следовало отказать наследникам в требовании включить спорное жилое помещение в наследственную массу. и тогда они были бы вправе в свою очередь потребовать от поверенного возмещения причиненных убытков. <53> Постановление Президиума ВС РФ от 30.12.2009 N 56пв09.
В настоящее время уже суды первой инстанции, как правило, разрешают подобные дела в соответствии с позицией, которую занял Верховный Суд РФ, и отказывают наследникам лиц, чьи действия ограничились выдачей доверенности на приватизацию <54>. Другим проявлениям воли лица на приватизацию: сбору гражданином или его представителем необходимых для приватизации документов, свидетельским показаниям <55> — суды также перестали придавать правовое значение. Иные судебные решения встречаются уже не так часто <56>. ——————————— <54> См.: решения Петродворцового районного суда г. Санкт-Петербурга от 18.11.2010 по делу N 2-1307, от 22.03.2011 по делу N 2-234/11; Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 02.06.2011 по делу N 2-821/2011; Колпинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.04.2011 по делу N 2-389/11; Определения судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 24.02.2011 по делу N 33-962/2011 (оставлено в силе решение Киришского городского суда Ленинградской области от 27.01.2011); Московского областного суда от 23.11.2010 по делу N 33-22485 (оставлено в силе решение Ивантеевского городского суда Московской области от 29.09.2010), от 31.03.2011 по делу N 33-7155 (оставлено в силе решение Каширского городского суда Московской области от 15.12.2010; решение интересно и указанием суда на то, что заявление о проведении технической инвентаризации не является подтверждением воли на приватизацию жилого помещения). <55> См.: Определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23.11.2010 по делу N 33-22485. <56> См.: решения Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 06.09.2010 (отменено Определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 26.01.2011 N 33-59/2011); Дзержинского районного суда г. Санкт-Петербурга по делу от 09.08.2010 N 2-356/10.
Более тревожно, что суды стали отказывать наследникам в удовлетворении их требований, даже если наследодатель обращался в уполномоченный орган, но это обращение не завершилось приемом заявления. Отказ в приеме заявления, вызванный нарушением порядка подачи документов (например, заявление и другие необходимые документы были отправлены по почте или вместе с заявлением были предоставлены не все документы), суды стали квалифицировать как неподачу заявления, как всего лишь обращение в уполномоченный орган за консультацией по поводу приватизации, и отказываются признать эти действия сделкой, порождающей обязанности у публичного субъекта. Под консультацией суды стали понимать любое обращение граждан, если оно не завершилось принятием работником уполномоченного органа заявления и документов <57>. ——————————— <57> См.: решения Петродворцового районного суда г. Санкт-Петербурга от 08.11.2010 по делу N 2-1307; Колпинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.04.2011 по делу N 2-389/11; Определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда по делу от 30.03.2011 N 2-30/2011.
Заключение
Как видим, за последние двадцать лет по вопросу преемства mortis causa при приватизации жилых помещений судебная практика переходила с одних правовых позиций на прямо противоположные. 1. До вступления в действие Постановления N 8 суды считали, что если гражданин при жизни не успел довести приватизацию до возникновения субъективного права собственности на приватизируемое жилое помещение, то все остальные совершенные им действия не принимались судом во внимание. 2. После вступления в действие Постановления N 8 наметилась тенденция к расширению толкования его положений. Постепенно суды стали принимать во внимание любые действия гражданина, направленные на приватизацию, и признавать за ними значение конклюдентных действий, которые приводят к желаемому гражданином результату. Такая позиция ошибочна и приводит к нарушению Закона о приватизации, когда фактически признается возможность наследования права на приватизацию, что создает неопределенность в гражданских правоотношениях. 3. После принятия Постановления Президиума ВС РФ от 30.12.2009 N 56пв09 позиция многих судов изменилась в сторону отказа во включении жилого помещения в наследственную массу, даже если гражданин однозначно выразил свою волю на приватизацию и довел ее до сведения уполномоченного органа, но публичный собственник отказался принять заявление в силу несоблюдения гражданином порядка обращения в уполномоченный орган. С чем связаны такие колебания судебного толкования и судебной практики? Насколько безупречной следует признать последнюю позицию судов, основанную на Постановлении N 8 и Постановлении Президиума ВС РФ от 30.12.2009 N 56пв09? Подобное изменение курса практики связано со спецификой права на приватизацию, отсутствием ясного понимания характера данного правового явления, невозможностью его вписать в традиционную систему классификации гражданских прав, терминологической неопределенностью самого понятия «право», используемого в законодательстве и доктрине. Как мы уже говорили, право на приватизацию следует отнести к секундарным или потестативным правам, где главным правообразующим юридическим элементом является односторонняя сделка в форме заявления гражданина о приватизации занимаемого им по договору социального найма жилого помещения. При этом нельзя смешивать право на приватизацию с правом требовать от уполномоченного органа принятия решения о передаче жилого помещения и возможностью заключить распорядительный договор по передаче жилого помещения в собственность гражданина <58>. ——————————— <58> Как видим, судебная практика ни разу не сталкивалась с нарушением права на приватизацию жилого помещения. Все рассмотренные случаи нарушения прав граждан связаны с нарушением иных прав в ходе уже начавшейся приватизации жилого помещения. Действительно, «если обязанность можно нарушить, тем самым воспрепятствовав осуществлению права другого субъекта, то секундарное право нарушить нельзя: его осуществление зависит от действий носителя права» (Бабаев А. Б. Проблема секундарных прав в российской цивилистике: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2006. С. 55).
Позиция Верховного Суда РФ заслуживает поддержки лишь в той части, где указывается на необходимость подачи заявления о приватизации в уполномоченный орган. Судам следует устанавливать, имело ли место обращение гражданина с таким заявлением. Остальные факты, как правильно определил Верховный Суд, правового значения не имеют. Хотя и сейчас суды продолжают оценивать в качестве относящихся к делу такие обстоятельства, как указание в доверенности на полномочия представителя, сбор документов «для оформления сделки по передаче жилого помещения в собственность» и т. п. <59>. ——————————— <59> См.: решение Басманного районного суда г. Москвы от 30.03.2011 по делу N 2-1205/11.
В той же части, где реализация права на приватизацию поставлена в зависимость от предоставления необходимых документов, позиция Верховного Суда РФ не может быть поддержана по следующим соображениям. Верховный Суд и суды общей юрисдикции признают отношения по приватизации жилых помещений гражданско-правовыми, следовательно, к этим отношениям в первую очередь надлежит применять нормы гражданского права, которым и следует отдавать приоритет. В административно-правовом регулировании заявление гражданина о приватизации рассматривается в качестве административного обращения постольку, поскольку это необходимо для регулирования деятельности должностного лица, но эти действия и порядок их осуществления должны быть подчинены требованиям частного права. Целью деятельности государственных органов является обеспечение гражданам возможности реализации их прав. С этой точки зрения установление дополнительных правил, ограничивающих возможность реализации экономических прав граждан, в форме подзаконных актов является недопустимым. Предоставление должностному лицу права отказать в принятии от гражданина заявления при несоблюдении им требования о предоставлении необходимых документов не соответствует гражданскому законодательству. Публичные субъекты обязаны совершать свои действия в интересах граждан. В случае с приватизацией жилых помещений публично-правовое регулирование должно быть подчинено целям частноправовой регламентации отношений. Что же представляют собой «необходимые документы» с точки зрения гражданского права? Требование о предоставлении документов лежит за пределами сделки, с которой и начинается процесс приватизации, и является необходимой предпосылкой для принятия решения уполномоченным органом о передаче гражданину в собственность жилого помещения. Наличие или отсутствие документов не входит в корпус сделки, не является дополнительным требованием, которому должна соответствовать сделка (абз. 3 п. 1 ст. 160 ГК). Документы подтверждают юридически значимые для принятия решения уполномоченным органом обстоятельства — юридические факты — состояния (например, проживание гражданина в жилом помещении, то, что гражданин ранее не воспользовался своим правом на приватизацию), факт наличия договора социального найма и др. Эти документы носят исключительно технический характер. Отсутствие какого-либо документа, просрочка справки или наличие ошибки в документе никак не могут повлиять на право гражданина на приватизацию, если фактически имеются все необходимые условия для приватизации, и тем более никак не связано с волеизъявлением гражданина, выражением его воли в надлежащей форме <60>. ——————————— <60> «Отсутствие необходимых для приватизации квартиры документов не может являться поводом к отказу в принятии заявления и документов на приватизацию квартиры» (решение Калининского районного суда г. Санкт-Петербурга от 30.11.2010 по делу N 2-7742/2010).
Поэтому суды совершенно верно придают основное значение волеизъявлению лица, выясняют, была ли воля и было ли волеизъявление, но не дают определения, что собой представляет подача заявления гражданином. Как правило, сам факт обращения гражданина в уполномоченные органы ответчик (уполномоченный орган) не отрицает. В одно время судам было достаточно установить факт наличия воли на приватизацию, хотя и выраженной ненадлежащим образом. Следует еще раз подчеркнуть, что для реализации секундарного права необходимо волеизъявление управомоченного лица в виде односторонней сделки. Реализация этого права не должна зависеть от уполномоченных органов, поэтому Верховный Суд РФ и другие суды, хотя и без надлежащего обоснования, совершенно верно придавали первостепенное значение волеизъявлению лица, автономии этого волеизъявления. Отход от такой позиции нам представляется и догматически, и практически неверным. Необходимо также иметь в виду и общую политико-правовую тенденцию по предоставлению гражданам наибольших возможностей для приватизации жилых помещений. Достаточно отметить, что срок окончания приватизации в очередной раз продлен до 1 марта 2013 г. Экономическая цель, которую преследует публичный собственник, — переложить бремя расходов по содержанию и управлению этим имуществом на граждан и способствовать развитию гражданского оборота <61>. П. В. Крашенинников прямо говорит и о политических задачах приватизации: «…приватизация жилья изменила не только структуру рынка недвижимости и не только экономический оборот. Приватизация меняет людей, изменяет отношение к жизни и, как это ни пафосно звучит, даже к смерти. Сегодня много говорится о построении гражданского общества, так вот стабильность и эволюционность в обществе возможна только при наличии у граждан в собственности имущества, необходимого для достойной жизни, которое можно передать следующим поколениям» <62>. ——————————— <61> Эта политика отражена в преамбуле к Закону о приватизации: «Вступление в права собственности на жилище дает гражданам возможность эффективно вкладывать свои средства, осуществлять накопление недвижимой собственности, выступать с ней на рынке недвижимости, свободно владеть, пользоваться и распоряжаться своим жилищем» (подробнее об этом см.: Седугин П. И. Жилищное право. М., 2000. С. 236). Не исключено, что к моменту опубликования данной статьи срок приватизации жилых помещений будет в очередной раз продлен. <62> Крашенинников П. В. Жилищное право. М., 2010; СПС «КонсультантПлюс».
В настоящее время нам представляется, что с учетом правовой природы права на приватизацию, социальной значимости приватизации жилья и особенностей процедуры приватизации, связанной со сбором многочисленных документов с ограниченным сроком их действия, отсутствием закрытого перечня документов <63> судам следует удовлетворять требования наследников, если будет установлено, что наследодатель обращался в уполномоченный орган с заявлением о приватизации, но ему либо не было предложено выразить свою волю в письменной форме, либо сотрудник уполномоченного органа предложил воспользоваться услугами посреднической организации или наделить полномочиями по приватизации самих работников уполномоченного органа. В случае наличия сомнений в том, какой характер носило обращение гражданина — его проконсультировали или он твердо выразил свою волю на приватизацию, — следует придерживаться последнего. В преддверии окончания приватизации иной подход — когда работник уполномоченного органа по своему собственному усмотрению может отказать в приеме заявления и документов и потребовать дополнительные документы — может породить массовые злоупотребления и нарушения прав участников гражданского оборота. ——————————— <63> См. сайт Департамента жилищной политики и жилищного фонда Москвы (http://housing. mos. ru/ dmghtml/programs/priv. htm): «В каждом конкретном случае сотрудник Департамента, ответственный за оформление документов на приватизацию, вправе требовать дополнительные документы».
