(Чеговадзе Л. А.) («Законы России: опыт, анализ, практика», 2013, N 6)
О ДОГОВОРАХ И СДЕЛКАХ КАК ЮРИДИЧЕСКИХ ФАКТАХ
Л. А. ЧЕГОВАДЗЕ
Чеговадзе Людмила Алексеевна, доктор юридических наук, профессор юридического факультета им. М. М. Сперанского Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, исполнительный директор АНО «Научно-образовательный центр «Цезиус».
Статья посвящена изучению гражданско-правовых категорий «договор» и «сделка», проблемам их соотнесения и определению их значения в ряду юридических фактов.
Ключевые слова: договор; сделка; действие.
On contracts and transactions as legal facts L. A. Tchegovadze
Tchegovadze Lyudmila Alekseevna, Doctor of Laws, Professor of the Department of Law named after M. Speransky of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Executive Director of ANO «Research and Educational Center «Cesius».
The article is devoted to the study of civil-legal categories of agreements and transactions, issues of their relationship and the determination of their value in a system of legal facts.
Key words: contract; transaction; action.
Общеизвестно, что гражданское право предоставляет субъектам возможность действовать своей волей и в своем интересе. Если подобные действия совершаются на законном основании и направлены на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, они признаются сделками. Возникает вопрос: каковы правовые критерии, необходимые для признания действия сделкой, кто и каким образом их задает? На уровне нормы закреплено, что в форме сделок могут совершаться двусторонние действия, многосторонние и односторонние. Односторонние действия субъектов гражданского права немногочисленны. При этом источником определения их правовой формы служит закон, который исчерпывающе регулирует основания и порядок совершения действий. Так, например, односторонним образом совершается действие по зачету взаимных требований субъектов обязательства, в одностороннем порядке можно отказаться от договора поставки на основании ст. 523 ГК. В том же случае, если действие может породить заданные последствия, только если в нем участвуют две стороны и более, закон предписывает сторонам договариваться о предстоящем действии. Тем самым наблюдаем два уровня гражданско-правового регулирования отношений сторон при совершении сделки: первый уровень — это нормативные основания, к которым в первую очередь следует отнести правосубъектность участников сделки и законодательные положения о праве субъектов действовать своей волей и в своих интересах. К числу нормативных оснований надо отнести также общие положения о заключении договора, а также нормы, предназначенные для правового регулирования отдельных видов договорных обязательств. Второй уровень — это положения конкретного договора, где закреплены условия совершения действий сторон. Эти положения производны от нормативных оснований, которые в установленных законом пределах видоизменяются или дополняются волей договаривающихся сторон. В этом смысле назначение договора в том, чтобы служить поднормативным основанием для действий субъектов, признаваемых сделками. Вместе с тем в юридической литературе отмечается, что гражданско-правовой термин «договор» многозначен: его рассматривают в качестве и юридического факта, и сделки, и в качестве правоотношения, и как документ. Данный вопрос не является чисто теоретическим, и при решении любых проблем в области договорного права необходимо прежде всего определиться, о каком именно аспекте понятия «договор» идет речь в той или иной правовой норме, подлежащей применению <1>. Подобное отношение к договору представляется не совсем верным. Так, например, оценивая договор как юридический факт, следует помнить, что юридические факты бывают двух видов — действия и события. Поэтому договору как таковому места в числе юридических фактов нет — договор не действие, не совокупность действий. Договор есть средство обязывания к действиям, и как их регулятор он действует сам. Действиями в смысле юридических фактов являются действия по заключению, изменению, расторжению договора и действия по исполнению договорных обязательств. Договор является, прежде всего, правовым регулятором, используя который стороны своей волей и в своем интересе вступают в отношения, определяют их основное, конкретное содержание и тем самым осуществляют регулирование своих отношений <2>. У договора есть свое собственное содержание — это волевая модель регулируемых договором отношений, образуемая выраженными в договоре условиями <3>. Тогда как действие, приводящее к исчерпанию отношений сторон по договору, является содержанием сделки, и именно это относит названное действие к числу юридических фактов. ——————————— <1> См.: Витрянский В. В. Некоторые аспекты учения о гражданско-правовом договоре в условиях реформирования гражданского законодательства // Проблемы развития частного права: Сборник статей к юбилею В. С. Ема. М., 2011. <2> См.: Казанцев М. Ф. Концепция гражданско-правового договорного регулирования: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2008. С. 6. <3> См.: Там же. С. 17.
Доказательством того, что договор не стоит считать сделкой, служит то, что если действие не исчерпает отношения сторон по договору, это никоим образом не влияет на действительность соглашения: ненадлежащее исполнение договорного обязательства, как известно, влечет обязанность должника исполнить обязательство надлежащим образом, т. е. на условиях договора. Если же исполнение ошибочно принято как надлежащее, а впоследствии выясняется его ненадлежащий характер, правом предусмотрены различные последствия на этот счет, кроме возможности признать договор недействительной сделкой. Так, например, если продавец недвижимости передал недвижимость, не соответствующую условиям договора о ее качестве, можно требовать соразмерного уменьшения покупной цены <4>. Если вещь по договору купли-продажи передает неуправомоченный отчуждатель, он должен обеспечить приобретателю вещи защиту от эвикции либо возместить ему убытки в ходе реализации мер договорной ответственности. Если в результате исполнения договора покупатель в нарушение его условий не становится собственником товара, это говорит о дефекте исполнения договора, а не о дефекте договора как такового <5>, поскольку закон разрешает заключать договор на продажу еще не приобретенной вещи, но запрещает сделки с чужими вещами. И эти два принципиальных правила разводят договоры и сделки в механизме гражданско-правового регулирования. ——————————— <4> См.: нормы ст. 557, 475 ГК РФ. <5> См.: Слыщенков В. А. Договор купли-продажи и переход права собственности: Сравнительно-правовое исследование // СПС «КонсультантПлюс».
Подобная позиция воспринята законодателем, и проект ГК, разработанный на основе Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации <6>, вводит правило, согласно которому положения ГК о недействительности сделок могут применяться к договорам, если иное не установлено правилами об отдельных видах договоров (ст. 431.1). Право предъявлять требования о применении правил о недействительности договора будет предоставлено его сторонам. Иные лица смогут это сделать лишь в исключительных случаях, если представят доказательства нарушения их прав и охраняемых законом интересов заключением оспариваемого договора. Договор не сможет быть признан недействительным по инициативе суда. Также будет запрещено требовать признание договора недействительным стороне, если она приняла исполнение по договору, а свои обязательства не исполнила, если договор стороны заключили в ходе предпринимательской деятельности и при условии, что требования предъявляются не по основаниям, предусмотренным ст. 173, 178 и 179 ГК. При этом в отличие от нормы ст. 168 ГК РФ, устанавливающей презумпцию ничтожности сделок, не соответствующих требованиям закона, норма ст. 431.1 проекта ГК устанавливает правило об оспоримости договора. ——————————— <6> Вестник ВАС РФ. 2009. N 11.
В отличие от сделок, которые могут быть признаны только недействительными, договоры, кроме этого, могут признаваться и незаключенными. В проекте правовые последствия признания договора незаключенным определены ст. 446.1, где сказано, что к отношениям сторон незаключенного договора применяются положения Гражданского кодекса РФ о неосновательном обогащении. Установление однозначного регулирования последствий незаключенности договора не позволит применять в этих случаях положения о последствиях недействительности сделок, как это ранее делали некоторые арбитражные суды. В отличие от договора как соглашения действие в форме сделки — это юридический факт. Но далеко не всякий юридический факт — сделка, есть, безусловно, и другие. Ученые это отмечают: «Наличие других, кроме сделки, правомерных действий не возбуждает сомнений» <7>, — говорил М. М. Агарков. И. Б. Новицкий считал, что «не всякие действия лиц — участников сделки… можно признать сделкой» <8>. Также думал и В. А. Рясенцев, утверждая, что сделки необходимо отличать от других правомерных действий, вызывающих юридические последствия <9>. Об этом же свидетельствует и содержание ГК РФ, где существует самостоятельный подраздел «Общие положения о договоре». ——————————— <7> Агарков М. М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2002. С. 350. Однако отнесение всех иных действий (не сделок) к числу юридических поступков обедняет и науку, и практику гражданского права. См. подробнее: Агарков М. М. Учение о ценных бумагах. М., 1927. С. 95. <8> Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 16. <9> См.: Представительство и сделки в современном гражданском праве. М., 2006. С. 477.
Возникает вопрос: заключение договора в ряду юридических фактов — это самостоятельный юридический факт либо только факт из сложного юридического состава сделки? Иными словами, договор — это часть сделки или ее разновидность? Общепризнано, что сделка без договора возможна, но и договор без сделки также возможен: стороны заключили договор, а затем расторгли. Заключение договора приводит к тому, что он действует и обязывает стороны. Расторжение договора также обладает гражданско-правовым эффектом в форме прекращения договорного обязательства. Обходятся без совершения сделок организационные договоры, предварительные договоры. Сюда же могут быть отнесены и договоры об оказании услуг. В то же время действия, совершенные при незаключенном договоре, сделкой не признаются, в этом случае к отношениям применяются нормы о неосновательном обогащении. Сказанное позволяет сделать вывод о том, что гражданско-правовая категория «договор» имеет самостоятельное значение и в регулировании действий сторон выполняет только ей присущие функции: договор порождает договорное обязательство и обязывает стороны действовать, а действия, совершенные на условиях договора, признаются сделками. Соотнося для целей нашего исследования договор и сделку, надо сказать, что сделка выражается в действии, основанном на договоре, а договор выражается в соглашении, которое «работает» как регулятор последующих действий сторон <10>. ——————————— <10> См.: Чеговадзе Л. А. О нормативно-волевых основаниях и правовых формах действий, признаваемых сделками // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 3. С. 102.
Вместе с тем практически все считают договор разновидностью сделки, упуская из виду, что как гражданско-правовая категория договор востребован тогда, когда стороны намереваются совершить сделку и требуется урегулировать вопрос о целях действий и условиях их достижения. Это означает, что договор есть форма изъявления и закрепления воли сторон, намеревающихся совершить сделку. Иными словами, договор — это нормативно-волевое основание действий, воплощаясь в которые воля сторон производит внешний эффект в их имущественной сфере <11>. Поэтому сделками следует признавать действия физических и юридических лиц с имуществом в целях его приобретения, отчуждения и обременения правами сторонних субъектов по соглашению с ними и на иных основаниях. ——————————— <11> Одним из условий действительности сделки является единство воли и волеизъявления. Это означает, что действие тогда будет признано сделкой, когда в нем изъявляется воля сторон соглашения, которая соответствует действительным намерениям сторон и не расходится с требованиями закона.
Факт заключения договора подобного внешнего эффекта в имущественной сфере субъектов не порождает. Договор лишь обязывает к действиям с имуществом и «обременяет» субъекта, не обременяя имущества. При совершении названных действий появляется тот результат, который изначально был обозначен субъектами как конечная цель их деятельности. Тем самым одно правоотношение — обязательственное — заканчивается и начинается другое, на установление которого были направлены действия субъектов. И на пути движения к цели обязательственное правоотношение — это промежуточное средство, потребное настолько, насколько оно способно обеспечить получение социального блага, права на которое субъект вознамерился приобрести. В этом смысле договор играет подчиненную роль и «обслуживает» сделку. Ученые отмечают, что от других правомерных юридических действий сделку отличает направленность действия на установление, изменение и прекращение гражданских правоотношений. Традиционно считают, что сделками признаются целенаправленные действия субъектов, поэтому всякий раз надо определиться с той целью, которую преследуют субъекты действий, и установить, насколько социальная цель субъектов совпадает с правовой целью. Да, действительно, каждый договор, на основании которого совершается сделка, должен содержать указание на цель действий субъектов: передача в собственность, предоставление в аренду и т. д. Это послужит правовым обеспечением для действий по исполнению договорных обязательств <12>. Однако целенаправленность — это неотъемлемый признак любого действия, поскольку действие — это произвольный акт, акция, процесс, подчиненный представлению о результате, образу будущего, т. е. процесс, подчиненный осознаваемой цели <13>. Что касается действий гражданско-правового значения, их целенаправленность также является общим критерием, присущим практически любому действию, а не только действиям, признаваемым сделками. Поэтому далеко не всякое действие, направленное на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав, надо считать сделкой, распространяя нормы о сделках на все без исключения целенаправленные и результативные действия субъектов. Так, например, заключая договор, стороны также действуют целенаправленно. При этом цель их действий является «удвоенной»: целью заключения договора является установление обязательства; и только исполнение договорного обязательства сможет доставить им то социальное благо, приобретение которого (и прав на которое) стало побудительной целью их деятельности. Следовательно, цель заключения договора иная, чем цель действий по договору: договор заключается для того, чтобы установить обязательство сторон действовать в отношении друг друга, — цель действий по договору в том, чтобы прекратить обязательство и установить приобретаемое право. ——————————— <12> См.: Чеговадзе Л. А., Кондратьева Е. А. Действия по исполнению договорных обязательств // Вестник Пермского университета. Вып. 1(1). 2008. С. 73 — 78. <13> Большой психологический словарь / Сост. и общ. ред. Б. Г. Мещеряков, В. П. Зинченко. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2007. С. 124.
В связи с этим возникает вопрос: какое конкретно действие из ряда необходимых для распоряжения имущественным благом признается собственно сделкой? Как известно, лица распоряжаются вещами посредством сделок, а в юридических сделках осуществляется важный аспект — свобода действий лица <14>, которая обеспечивается гражданским правом через свободу усмотрения действующих субъектов <15>. Распорядиться имуществом можно по своему единоличному усмотрению (уничтожение вещи, прощение долга, заявление о зачете, составление завещания) или по соглашению с другим(-и). При этом даже результативные действия по достижению соглашения явно недостаточны для распоряжения имуществом, и в любом случае требуются еще и действия с самим имуществом <16>, поскольку эффект социально-правового характера без предметных усилий в имущественной сфере субъектов недостижим, а свобода действий лица по распоряжению имуществом осуществима только как результат совокупности действий различной сущности. ——————————— <14> См.: Шапп Я. Система германского гражданского права: Учебник / Пер. с нем. С. В. Королева. М., 2006. С. 62. <15> Остается понять, до каких пределов распространяется эта свобода. С одной стороны, для обеспечения свободы действий субъектов с имуществом гражданское право закрепляет принципиальные положения о свободе усмотрения, о свободе договора, о возможности действовать своей волей и преследовать свой интерес. С другой стороны, закон ограничивает свободу действий субъектов, закрепляя равенство частных интересов и запрет нарушения чужих прав. <16> Исходим из того, что в сфере гражданско-правовой юрисдикции имущество существует в виде вещей и требований. Движение вещей осуществляется посредством передачи, а требования уступаются, предъявляются и обналичиваются, если они денежные. Неденежные требования, например требование третьего лица о передаче вещи в его адрес, также могут быть предъявлены и исполнены контрагентом добровольно или посредством иска о присуждении к исполнению в натуре.
Действие и его значение изучают разные науки, в частности медицинская психология, философия, социология, право <17>. Нас интересует юридическое значение действий субъектов гражданского права и те критерии, которые позволяют соответствующим образом оценить как само действие, так и наступающие в связи с ним последствия. Будучи элементом деятельности, ориентированной на отражение и преобразование действительности, действие в любом его значении имеет преобразующий характер и отличается направленностью на изменение существующего положения дел в окружающем субъекта мире. Те действия субъектов, которые получают правовое регулирование, порождают не только социальные, но и правовые последствия. Вместе с тем сущность действия как явления остается неизменной, и практически любое действие может быть охарактеризовано в том или ином значении. Юридическое значение действия приобретают тогда, когда в них имеются признаки, определенные правом для квалификации всех действий подобного рода. Это отчетливо видно на примере правовой квалификации одинаковых по фактической сущности действий дееспособного и недееспособного субъекта по распоряжению недвижимым имуществом. В первом случае действие признается сделкой, а во втором — не получает никакой юридической силы со всеми вытекающими отсюда последствиями. ——————————— <17> См.: Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. М., 1996. С. 229; Мягков И. Ф., Боков С. Н. Медицинская психология: основы патопсихологии и психопатологии: Учебник. М., 1999. С. 104; Дубровина И. В. и др. Психология: Учебник. М., 2001. С. 273; Еникеев М. И., Кочетков О. Л. Общая, социальная и юридическая психология: Краткий энциклопедический словарь. М., 1997. С. 57 — 58; Социология. Основы общей теории: Учеб. пособие / Под ред. Г. В. Осипова, Л. Н. Москвичева. М., 1996. С. 110 — 111; Кудрявцев В. Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 8.
Исходим из того, что действие — это явление сущего, элемент действительности, подлежащей гражданско-правовому упорядочению, в том числе и нормами о сделках. В то время как сделка — это категория юридическая и в этом смысле не что иное, как правовая форма определенным образом организованных действий субъектов. Иными словами, сделка не действие, а гражданско-правовая категория (форма), предназначенная для юридической квалификации содеянного. Наука гражданского права относит действия к числу юридических фактов. Это означает, что, будучи совершенным, оно «оценивается» правом и получает то или иное гражданско-правовое значение. Именно поэтому Гражданский кодекс содержит не только нормы о сделках, но и положения об их недействительности. То обстоятельство, что действия признаются либо сделками, либо недействительными сделками, свидетельствует, что смысл гражданско-правового регулирования в том, чтобы дать субъектам правовые формы возможных (дозволенных) действий и критерии сопоставления совершенного с признаками формы. Это означает также, что в фактическом плане действие совершается в любом случае, но не всегда в форме сделки. И тогда произведенные действия признаются недействительной сделкой. Таким образом, как факт действие совершается, а юридическое значение факта зависит от степени соответствия действия критериям правовой формы. Именно степень соответствия действия критериям его гражданско-правовой формы дает основания для вывода: сделка это или недействительная сделка. Представления о правовой природе недействительных сделок в юридической литературе противоречивы: отдельные авторы считают их правонарушениями <18>, другие полагают, что это правомерные действия. При этом авторы, относящие недействительные сделки в разряд правомерных деяний, свою позицию обосновывают тем, что сделка по своей природе — действие правомерное, а потому недействительным быть не может, поскольку не только действительные сделки направляются на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей — каждое действие, имеющее такую направленность, закон признает сделкой <19>. Однако все противоречия снимаются, если категорию «сделка» отнести не в разряд действий, а в разряд юридических форм действий, направленных на установление, изменение и (или) прекращение гражданских прав и обязанностей. Тогда станет очевидным вывод: при совершении недействительных сделок сделка как таковая и не совершается — совершается действие, которому откажут в признании сделкой либо по нормам объективного права, либо в порядке осуществления субъективных прав. Произведенное с нарушением объективного или субъективного права действие порочно только юридически (только в качестве сделки), с точки зрения сущего — это преобразующее мир явление, поскольку у него имеется внешний эффект. И если он связан с охраняемыми правом интересами и нарушает их, право должно обеспечивать их защиту. ——————————— <18> См.: Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М.: Юрайт, 2007. С. 14 — 15. <19> См.: Тархов В. А. Гражданское право: Учебник. Чебоксары, 1997. С. 223; Шахматов В. П. Сделки, совершенные с целью, противной интересам государства и общества. Томск: Томский университет, 1966. С. 26.
Библиографический список
1. Агарков М. М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2002. 2. Агарков М. М. Учение о ценных бумагах. М., 1927. 3. Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. М., 1996. 4. Большой психологический словарь / Сост. и общ. ред. Б. Г. Мещеряков, В. П. Зинченко. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2007. 5. Витрянский В. В. Некоторые аспекты учения о гражданско-правовом договоре в условиях реформирования гражданского законодательства // Проблемы развития частного права: Сборник статей к юбилею В. С. Ема. М., 2011. 6. Дубровина И. В. и др. Психология: Учебник. М., 2001. 7. Еникеев М. И., Кочетков О. Л. Общая, социальная и юридическая психология: Краткий энциклопедический словарь. М., 1997. 8. Казанцев М. Ф. Концепция гражданско-правового договорного регулирования: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2008. 9. Кудрявцев В. Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. 10. Мягков И. Ф., Боков С. Н. Медицинская психология: основы патопсихологии и психопатологии: Учебник. М., 1999. 11. Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. 12. Представительство и сделки в современном гражданском праве. М., 2006. 13. Слыщенков В. А. Договор купли-продажи и переход права собственности: Сравнительно-правовое исследование // СПС «КонсультантПлюс». 14. Социология. Основы общей теории: Учеб. пособие / Под ред. Г. В. Осипова, Л. Н. Москвичева. М., 1996. 15. Тархов В. А. Гражданское право: Учебник. Чебоксары, 1997. 16. Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М.: Юрайт, 2007. 17. Чеговадзе Л. А. О нормативно-волевых основаниях и правовых формах действий, признаваемых сделками // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 3. 18. Чеговадзе Л. А., Кондратьева Е. А. Действия по исполнению договорных обязательств // Вестник Пермского университета. Вып. 1(1). 2008. С. 73 — 78. 19. Шапп Я. Система германского гражданского права: Учебник / Пер. с нем. С. В. Королева. М., 2006. 20. Шахматов В. П. Сделки, совершенные с целью, противной интересам государства и общества. Томск: Томский университет, 1966.
