ПРИЧИНЕННОГО ПРИ ВЗАИМОДЕЙСТВИИ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ
И. Ю. КУРИН
Курин Игорь Юрьевич, аспирант кафедры гражданского права Кубанского государственного университета.
Статья посвящена исследованию вопроса об определении субъектов деликтного обязательства, возникающего в результате взаимодействия транспортных средств. Автором рассматриваются проблемы ответственности юридического лица за действия физических лиц, составляющих его органы, а также действия других работников; правила об ответственности публичных образований за причинение вреда автомобилем.
Ключевые слова: причинитель, противоправное изъятие, юридическое лицо, публичные образования, убытки.
The article is about the definition of the subjects of delictual liability which occurs as a result of interaction of vehicles. The author looks upon the question of amenability of juridical person account of physical pers actions, who are the members of his juridical body, and also the acts of other employees; the rules of responsibilities of public institutions on account of damages caused by a vehicle.
Key words: a person who caused the damage, illegal removal, juridical pers, public institutions, losses.
Иски, возникающие вследствие причинения вреда в результате дорожно-транспортных происшествий (далее по тексту — ДТП), имеют широкое распространение в судебной практике, при этом суды испытывают затруднения в разрешении споров ввиду недостаточно полной регламентации этого вида деликтных обязательств.
При рассмотрении указанной категории дел нередко возникают вопросы, связанные с составом участников складывающихся отношений.
Если причиненный вред был результатом взаимодействия транспортных средств и должен возмещаться на общих основаниях (ст. 1064 ГК РФ), исследование вопроса о владельце транспортного средства остается неизменным, поскольку необходимо установить надлежащих субъектов возникшего внедоговорного обязательства.
Общие начала деликтных обязательств указывают на условия привлечения к ответственности определенных субъектов.
Субъектный состав обязательства по возмещению вреда, причиненного автомобилем, можно представить следующим образом:
причинитель вреда: таковым может быть любой субъект гражданского права, независимо от вида и содержания его право — и дееспособности;
лицо, обязанное к возмещению вреда: им может быть лицо, не являющееся причинителем вреда;
потерпевший: лицо, имеющее право требовать возмещения причиненного вреда.
В рассматриваемом нами деликтном обязательстве, возникающем в случае взаимодействия транспортных средств, обе стороны (сопричинители) являются взаимно должником и кредитором. Поэтому отношения взаимных причинителей следует регулировать не нормами ст. 1079 ГК РФ, а ст. ст. 307, 308 ГК РФ, т. е. как субъектов, ответственных за виновное нарушение прав третьих лиц.
Рассматриваемые деликтные обязательства по правовой природе компенсационного возмещения вреда являются квазидоговорными и требуют специальной регламентации.
Особенность субъектов в обязательствах из причинения вреда в результате взаимодействия транспортных средств заключается в том, что каждый из них является и потерпевшим, и причинителем вреда.
Потерпевший как субъект обязательства определяется по общим правилам, устанавливающим статус лица как субъекта гражданско-правовых отношений. Однако как субъект в качестве причинителя вреда последний определяется в соответствии с положениями ст. 1079 ГК РФ.
Разрешение этих несовпадающих аспектов статуса участников обязательства требует специальных правил, направленных на согласование общего статуса субъекта с его правом на возмещение вреда и специального статуса причинителя вреда источником повышенной опасности.
На наш взгляд, специальное правовое регулирование должно исходить из того, что субъективное право потерпевшего на возмещение вреда должно быть построено на общих началах защиты участника любого обязательства, в том числе и договорного.
Обязанность по возмещению причиненного вреда возложена на лицо, причинившее вред, за некоторыми исключениями.
По смыслу ст. 1079 ГК РФ владельцем автомобиля считается тот, кто его эксплуатирует в силу определенного правомочия.
Как видно из анализа данной нормы, титулы владения могут носить как вещно-правовой (право собственности, право хозяйственного ведения и право оперативного управления), так и обязательственно-правовой характер (договор аренды, договор проката, доверенность на право управления транспортным средством). Кроме того, закон устанавливает и особый титул, который ввиду его специфики нельзя отнести к двум другим видам владения. Это завладение источником повышенной опасности (в частности, автомобиля) в силу распоряжения соответствующего публично-властного органа о необходимом использовании.
Если собственником и лицом, управляющим транспортным средством в момент ДТП, является одно и то же физическое лицо, то именно оно и является субъектом возникшего деликтного обязательства.
Иная ситуация складывается в случаях, если в момент ДТП лицом, осуществляющим техническое управление автомобилем, является не собственник, а другое лицо. В таком случае необходимо выяснить правомерность владения транспортным средством. Это необходимо ввиду действия правил п. 2 ст. 1079 ГК РФ, устанавливающих, что владение транспортным средством может быть как законным, так и незаконным.
Источник повышенной опасности (далее по тексту — ИПО) может выбыть из обладания его владельца помимо воли последнего. Согласно п. 2 ст. 1079 ГК РФ владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий третьих лиц.
Анализ правил ст. ст. 1064 и 1079 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что в указанных случаях действует два вида презумпций: 1 — презумпция признания в качестве причинителя вреда лица, которому принадлежит по праву источник повышенной опасности (презумпция совпадения в одном лице причинителя вреда и законного владельца ИПО); 2 — презумпция вины владельца автомобиля в случаях выбытия последнего из обладания владельца помимо его воли. Исходя из этого на владельца ИПО возложено бремя доказывания того, что автомобиль выбыл из его обладания в результате противоправных действий непосредственных причинителей вреда.
В случаях, если владелец создает определенную доступность к своему имуществу, он тем самым принимает риск его утраты на себя. Другое дело: оставление автомобиля с ключом в замке зажигания. В такой ситуации владелец создает для себя лишь риск утраты автомобиля, в то время как для лиц, неправомерно завладевших им, владелец автомобиля создает условия и риск причинения вреда третьим лицам.
Законодательное закрепление положений п. 2 ст. 1079 ГК РФ вполне оправданно и обусловлено тем, что использование автомобиля как источника повышенной опасности при неумелом управлении, иной эксплуатации может причинить значительный по своему характеру вред: повредить имущество, причинить вред жизни и здоровью, др.
Положение об ответственности владельца источника повышенной опасности в рамках п. 2 ст. 1079 ГК РФ стало достаточно привычным. В указанном случае владельцу утраченного транспортного средства вменяется вина за причинение вреда потерпевшим, в то время как вина владельца имеет совсем иной характер. Она обусловлена обеспечением условий, препятствующих доступу к его имуществу. Пункт 12.8 Правил дорожного движения Российской Федерации устанавливает, что водитель может покидать свое место или оставлять транспортное средство, если им приняты необходимые меры, исключающие самопроизвольное движение транспортного средства или использование его в отсутствие водителя.
Субъектный состав деликтных обязательств осложняется в случаях, если субъектом исполнения обязанности по возмещению причиненного вреда признан не делинквент, а специальное лицо.
Таковы случаи ответственности юридического лица или гражданина за вред, причиненный его работниками (ст. 1068 ГК РФ), ответственность публичного образования за вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления и их должностными лицами (ст. ст. 1069, 1070 ГК РФ), ответственность родителей, иных лиц за вред, причиненный несовершеннолетними (ст. ст. 1073 — 1076 ГК РФ), ответственность владельца источника повышенной опасности за вред, причиненный таким источником (ст. 1079 ГК РФ).
По мнению В. Т. Смирнова, вина отдельных работников и вина юридического лица, по крайней мере в области деликтной ответственности, совпадают. Вина отдельного работника, допустившего упущение или неправильное действие при исполнении и в связи с исполнением своих служебных (трудовых) обязанностей, составляет вину юридического лица [1. С. 270 — 271].
Юридическое лицо отвечает не за чужие действия, а за свои действия, которые только и могут выражаться в действиях его работников [2. С. 77].
Специфика деятельности (включая ответственность) юридического лица заключается в том, что при реализации гражданской правоспособности нет полного совпадения лиц, волей которых реализуется правоспособность юридического лица, и лиц, через поведение которых осуществляется деятельность юридического лица (как позитивная, так и негативная) [3. С. 229 — 306].
Вина отдельных представителей, работников и служащих юридических лиц не может рассматриваться в качестве вины юридического лица. Юридические лица отвечают перед другими за вину своих представителей, работников, участников, но отвечают в этом случае не как за «чужую» вину [4. С. 69 — 72, 130].
Мы разделяем позицию Б. Б. Черепахина, согласно которой подлинным и действительным участником правоотношений является само юридическое лицо. Воля юридического лица есть именно его воля, и вина юридического лица есть его вина как субъекта права. Оно осуществляет свою правоспособность, в том числе и деликтоспособность, через свои органы и представителей.
Таким образом, вина юридического лица как субъекта обязанности по возмещению причиненного вреда есть его собственная вина, а не вина физических лиц, составляющих его органы, а также других работников, представителей, участников. Тот факт, что при реализации гражданской правоспособности юридического лица нет полного совпадения лиц, волей которых реализуется правоспособность юридического лица, и лиц, через поведение которых осуществляется деятельность юридического лица, не изменяет самостоятельности ответственности юридического лица за свои действия в гражданских правоотношениях.
Что касается публичных образований и юридических лиц, созданных по их решению (например, органов МВД, ФСБ, судов и т. п.), то надлежащим субъектом обязанности по возмещению причиненного вреда является соответствующий орган, имеющий статус юридического лица. Например, если виновником ДТП является сотрудник ГИБДД (при этом ДТП произошло на служебном автомобиле и при исполнении должностных обязанностей), то надлежащим субъектом обязанности по возмещению причиненного вреда является соответствующее Управление внутренних дел.
Следует отметить, что учреждения не всегда обладают финансовой возможностью по возмещению причиненного вреда. В соответствии с п. 2 ст. 120 ГК РФ к возмещению вреда в субсидиарном порядке привлекается учредитель.
Согласно п. 3 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ по требованиям к бюджетным учреждениям отвечает соответствующий главный распорядитель средств бюджета, в ведении которого находится соответствующее учреждение. На федеральном уровне таковыми, как правило, выступают органы государственной власти Российской Федерации, а в субъектах РФ и муниципальных образованиях — также и иные бюджетные учреждения.
Изложенное позволяет утверждать, что в случае причинения вреда должностными лицами органов публичных образований, которые по своей природе являются «составными субъектами», применяются правила об ответственности юридического лица за вред, причиненный его работниками, представителями, участниками.
Литература
1. Смирнов В. Т. Обоснование деликтной ответственности юридических лиц // Проблемы гражданского и административного права / Отв. редактор Б. Б. Черепахин. Л., 1962.
2. Братусь С. Н. Субъекты гражданского права М., 1950; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая (постатейный) / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого (автор комментария к статье 1068 ГК РФ — А. П. Сергеев). М., 2005; Козлова Н. В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005.
3. Збарацкая Л. А. Воля и волеизъявление как критерий формирования организационного единства юридического лица // http://www. economer. khv. ru/content/n054/05; Ойгензихт В. А. Юридическое лицо и трудовой коллектив: Сущность. Поведение. Ответственность. Душанбе, 1988; Черепахин Б. Б. Волеобразование и волеизъявление юридического лица // Труды по гражданскому праву. М., 2004.
4. Агарков М. М. К вопросу о договорной ответственности // Вопросы советского гражданского права. М., 1945; Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. М., 1966.
