(Мацкевич И. М.) («Юридическое образование и наука», 2010, N 2)
ОСНОВНЫЕ НЕДОСТАТКИ В РАБОТЕ ДИССЕРТАЦИОННЫХ СОВЕТОВ ПО ЮРИДИЧЕСКИМ СПЕЦИАЛЬНОСТЯМ (ТЕЗИСЫ ДОКЛАДА) <*>
И. М. МАЦКЕВИЧ
——————————— <*> Matckevich I. M. Fundamental shortages in the work of dissertation councils on juridical professions.
Мацкевич И. М., проректор по научной работе Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина, доктор юридических наук, профессор, Председатель экспертного совета Высшей аттестационной комиссии по праву.
Изучение работы диссертационных советов по юридическим специальностям имеет важное значение для улучшения качества подготовки ученых-правоведов. В статье выявлены основные недостатки, с которыми столкнулась юридическая наука на современном этапе при подготовке научных кадров. Автором приводятся предложения по улучшению работы диссертационных советов по юридическим специальностям на основе данных о деятельности экспертного совета Высшей аттестационной комиссии по праву.
Ключевые слова: диссертационный совет, ВАК, экспертный совет, ученый, эксперт, вуз.
Study of work of dissertation councils on juridical professions is important for improvement of quality of preparation of young legal scientists. The article reveals the main shortages which legal science faces at contemporary stage in preparation of scientific personnel. The author makes proposals aimed at improvement of work of dissertation councils on juridical professions on the basis of data on activity of expert council of the Higher Assessment Commission on Law.
Key words: dissertation council, State Commission for Academic Degrees and Titles, expert council, scientist, expert, institution of higher education.
В настоящее время экспертный совет представляет все регионы России: от самых западных (Санкт-Петербург) до самых восточных (Владивосток). Сделано это было по согласованию и по инициативе руководства ВАКа, которое, должен с признательностью констатировать, искренне помогает в нашей работе, для того, чтобы вопросы присуждения ученой степени решались не только вузовскими и академическими работниками Москвы и Санкт-Петербурга, но и представителями так называемых провинциальных вузов. В связи с этим хотел бы попросить представителей научной общественности не мешать экспертам работать и не досаждать им телефонными просьбами. Я понимаю, что каждый отстаивает интересы своего вуза и своего диссертационного совета, но делать это нужно не на стадии поступления материалов дела в ВАК, путем давления на экспертов, а на стадии подготовки к защите и защиты диссертации в совете. Как только начинаются сложности с делом соискателя, поступившим в ВАК, начинается прямое и косвенное давление на эксперта. Зачастую давление очень грубое. Правилом стало, что, как только кто-то из соискателей получает отрицательную оценку на экспертном совете, тут же выясняется, что эксперт сделал это нарочно из личной неприязни или по каким-то надуманным политическим соображениям. Между прочим, экспертный совет никому специально не ставит отрицательную оценку. Более того, никто из экспертов не получает удовольствия от того, что кому-то не присуждается ученая степень. Уверяю, что дело обстоит наоборот. Каждый раз мы разрываемся между чувством долга и чувством жалости. Но если будущий ученый на вопрос, что нового в его работе, не может дать внятного ответа, как должны поступить эксперты? Один соискатель договорился до того, что, когда его упрекнули в том, что его положения, выносимые на защиту, совпадают с положениями его научного руководителя, сказал, ну и что здесь такого, ведь он с ними согласен. Другой на вопрос, сколько всего он вынес положений на защиту, честно сказал, что не помнит, и добавил, что поскольку он давно защищался, то вообще не помнит, что там в его работе. Третий умудрился в положениях, выносимых на защиту, сделать сноску на другую работу. Четвертый защищал модель функционирования милиции в военное время, а когда его спросили, из чего она складывается, признался, что не знает. И все это не анекдот, а повседневная быль, рутинная работа экспертного совета. Понятно, что эксперт не в силах противиться просьбам, например, своего начальника, но хочу заметить, что обо всех этих случаях становится известно. Причем если эксперт вынужден будет в связи с этим быть необъективным, то пострадает, безусловно, он, поскольку на человека, который оказывал на него давление, никаких выходов нет. Да и эксперт будет всячески его выгораживать. Но именно из-за него с таким экспертом мы будем вынуждены расстаться. Говорю об этом, чтобы здесь было все предельно ясно и не было двусмысленности. Воспитанием эксперта никто заниматься не собирается. Оказывая давление на эксперта, не просто мешаем ему работать, но сокращаем срок пребывания его на этом посту. Теперь непосредственно о работе диссертационных советов. Не приемлю стенаний, что нашим диссертационным советам кто-то мешает работать. Особенно меня раздражает, когда ученые-юристы говорят, что расплодилось много людей, откровенно примазавшихся к юридической науке. Спрашивается, кто их расплодил? Мы сами расплодили, и самое страшное, продолжаем это делать. В сложившейся ситуации никто, кроме юристов, не виноват. И если сами юристы не будут уважать ученую степень, которую они трудно и честно заработали, как же тогда эту степень будут уважать люди, которые получили ее случайно, без особых усилий? Наивно полагать, что, если чиновник легко получит ученую степень, он будет нам благодарен. Вовсе нет. Чем проще она ему достанется, тем меньше он ее ценит и меньше нас уважает. Настаиваю, нас не будут уважать, пока мы не начнем уважать сами себя. Проблемы, связанные с работой диссертационных советов, можно разделить на две большие группы. Внешние. Советы создаются заведомо при вузах, которые не могут выдержать высоких требований к их работе. Часто это вузы без сложившихся научных школ, что там говорить, у таких вузов нет даже собственной истории (10 лет, т. е. пять выпусков студентов, — и уже диссертационный совет). Я был в Потсдамском университете, который создан на базе партийной школы ГДР, так там ученые (делегированные туда, естественно, из западной части Германии) говорят, что им еще рано рассматривать диссертации. Это свидетельствует об их высокой степени ответственности. У нас понятие научной совестливости, похоже, отсутствует. Еще хуже, когда советы создаются для того, чтобы начать штамповку диссертационных исследований. Никакие собственные критерии внутренней научной этики учеными при этом не выдерживаются. Не имея возможности собрать необходимое количество ученых, создатели таких советов прибегают к всевозможным манипуляциям — в состав совета включаются экономисты, философы, педагоги. Якобы они писали по юридическим проблемам. Неважно, что у людей, не имеющих юридического образования, нет и не может быть самого главного, без чего не может состояться ученый-юрист, — правосознания. Мы стоим перед реальной угрозой, что скоро звания кандидата и доктора юридических наук будут присваивать представители вышеперечисленных наук (и боюсь, не только они). При этом на одном из заседаний Президиума ВАК один очень уважаемый ученый (не юрист) вполне искренне возмущался названием темы диссертационного исследования — объективная сторона преступления, мол, что это за неграмотное выражение. Как объяснить, что это означает, человеку, далекому от юриспруденции? Сюда же я отношу неразборчивость ученых при выборе диссертационных советов, в которых они соглашаются работать. Скоро можно будет составить список 10 самых распространенных фамилий ученых, которые мелькают во многих советах по всей стране. Причем от Калининграда до Владивостока. Самое смешное, что в Москве одни и те же профессора и доктора наук участвуют в разных советах, иногда до 10 одновременно. Более того, они умудряются числиться по основному месту работу одновременно в двух-трех организациях. Не думаю, что такое лидерство красит наших ученых. Как будто это не становится известно. Бывает неловко видеть фамилию маститого ученого в совете, качество работы которого вызывает серьезные нарекания. Более того, в советы включают людей больных, редко выходящих из дома, заведомо зная, что приходить на заседания советов они не смогут. Происходит откровенное очковтирательство. Кого мы только обманываем? Сами себя. Последний случай меня просто возмутил, когда в состав диссертационного совета включили человека, докторская диссертация которого должна только рассматриваться на экспертном совете ВАК в мае 2010 г. Несмотря на это, вопреки здравому смыслу, он уже член совета и значится там как доктор юридических наук. Вторая группа — внутренние проблемы советов. В свою очередь, их можно разбить на несколько подгрупп: 1) нет требовательности со стороны руководителей советов к диссертациям и соискателям. Более того, были случаи, когда руководители советов, если хотите, зазывали на защиту людей, которые вовсе не стремились стать учеными, обещали им, что создают для них режим наибольшего благоприятствования. Кстати, заметил одну закономерность: чем проще человеку защититься, тем сложнее ему пройти ВАК; 2) диссертационные советы перестали готовить научных специалистов. Подавляющее большинство людей, получающих ученую степень, — практические работники. Степень превратилась из научной категории в статусную вещь. Обращаю внимание, что мы не готовим себе научную смену; 3) абсолютно формальная защита в диссертационных советах. Говорится об этом часто, но ничего не меняется. Стала правилом защита без дискуссий. Заученное (иногда наизусть) выступление, ответы на 2 — 3 формальных вопроса, заученные ответы на замечания на авторефераты и оппонентам, все — готов новый кандидат наук. (Пока еще редко, но случается, что примерно в таком же режиме проходит защита даже докторской диссертации.) Неудивительно, что на экспертном совете ВАК по праву такие ученые теряются от одного — другого элементарного вопроса. Знаете, какой самый «страшный» вопрос для таких ученых? Кто, помимо вас, занимался исследуемой проблемой? Я уже не говорю о том, что никто из них понятия не имеет, каким требованиям должна отвечать кандидатская или докторская диссертация; 4) наши ученые умудряются одновременно руководить 20 аспирантами, которые при этом еще находятся в разных городах России. Удивительно читать, что научный руководитель присутствует и в Хабаровске, и в Москве, и во Владивостоке. Они наивно полагают, что, когда их ученики пишут 2 — 3 одинаковые диссертации, на это никто не обратит внимания. Но работы учеников попадают в экспертный совет, и нередко у одного и того же эксперта оказываются 3 — 4 одинаковые работы, руководителем которых был один и тот же человек. Кстати, нелепо выглядят попытки закамуфлировать такую деятельность, когда подготовка диссертаций осуществляется методом бригадного подряда — в одном случае руководитель и оппонент, близкие друг к другу люди, в другом случае они меняются местами; 5) выбор оппонентов и ведущей организации происходит по известному принципу «ты — мне, я — тебе». О научной добросовестности здесь не может быть и речи. Более того, в качестве ведущих приглашаются организации, стоящие далеко от рассматриваемых в диссертации вопросов. Смешно, когда один негосударственный вуз в качестве ведущей организации приглашает другой негосударственный вуз. Очевидно, происходит попытка пойти по наименее трудному пути, избежать научной полемики. То же самое происходит с оппонентами. Не дай Бог, они зададут неудобные вопросы. Спрашивается, где здесь наука? Как выходить из сложившейся ситуации? 1. Прежде всего, советы должны повысить требования сами к себе. Не должен экспертный совет ВАК работать вместо диссертационных советов. 2. ВАК должен осуществлять единую государственную политику. Что я под этим понимаю? Количество диссертационных советов должен регулировать ВАК с помощью экспертного совета. В Москве огромное количество советов, в регионах, напротив, не хватает. Значит, ВАК должен определить, сколько советов и по каким специальностям должны работать, например, в Саратовской области. Пусть вузы соревнуются между собой, кто из них представит более сильный состав. Будет, например, пять заявок на создание совета, но победят два вуза по объективным и, как модно говорить, прозрачным критериям. При этом в случае приостановления деятельности совета из-за плохой работы право на его создание переходит к другому вузу. Тогда вуз будет дорожить своим советом, бороться за качество проводимых научных исследований. Это называется научной конкуренцией. 3. Существенно повысить уровень требовательности к соискателю ученой степени. Соискатель должен непременно участвовать в научных конференциях, иметь публикации в зарубежных изданиях (не только в Украине, Белоруссии, Казахстане, но и в ведущих вузах Европы, США, Азии, Африки, Латинской Америки). Современный ученый-юрист обязан быть публичным. Серьезным недостатком ученого является его замкнутость, неумение взаимодействовать со средствами массовой информации. Он должен не числиться в аспирантуре, а заниматься научной деятельностью. Знание иностранного языка для современного ученого-юриста обязательно. Думаю, что при таком подходе претендентов на ученые степени в области юриспруденции станет меньше. Но как говорил классик, лучше меньше, да лучше. 4. Экспертный совет по праву начал вести учет отклоненных диссертаций, а именно: кто был научным руководителем, кто оппонировал по такой диссертации, какая организация выступала в качестве ведущей. Список за последние несколько лет публикуется. В заключение хотел бы сказать о появившейся тенденции, от которой не отмахнешься, особенно в преддверии массового перехода на магистерские программы по юриспруденции. Речь о внедрении в научную юридическую среду ученых из других областей знаний. Не вижу здесь опасности, более того, полагаю, что это общемировая тенденция, которой мы должны следовать. Но это не значит, что по юриспруденции может защищаться кто угодно и как угодно. Если педагог, историк, политолог, философ, математик, хирург хочет стать доктором юридических наук, пусть сначала защитит кандидатскую диссертацию. Очень редко я слышу, чтобы кто-то из юристов становился доктором, например, медицинских наук. Но почему-то медики считают, что стать доктором юридических наук — плевое дело. Как будто наша с вами ученая степень медом намазана. И последнее. Главным базовым звеном в вопросах подготовки и аттестации научных кадров является диссертационный совет. Поэтому именно на руководителе вуза, при котором действует совет, и, естественно, на руководителе диссертационного совета лежит вся полнота ответственности за будущее юридической науки. Без них, а также без тех, кто участвует в работе диссертационных советов, никто возникающие проблемы не решит.
