ПРАВОВАЯ ПРИРОДА СОГЛАШЕНИЯ О РАЗДЕЛЕ ПРОДУКЦИИ: СМЕШАННЫЙ ИЛИ САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ДОГОВОР?
А. И. БЫЧКОВ
Бычков Александр Игоревич, начальник юридического отдела ЗАО «ТГК «Салют», аспирант кафедры адвокатуры, нотариата, гражданского и арбитражного процесса РГТЭУ.
В статье рассматриваются вопросы, связанные с определением правовой природы соглашения о разделе продукции. Выводы автора основаны на проведенном анализе не только нормативной базы, судебной практики, но и доктринальных позиций. Выводы, изложенные в статье, могут быть использованы в правоприменительной и научной деятельности.
Ключевые слова: соглашение о разделе продукции, смешанный договор, свобода договора, самостоятельный договор.
Legal nature of product sharing agreement: mixed or independent contract? A. I. Bychkov
The article considers the issues related to definition of legal nature of product-sharing agreement. The author’s conclusions are based on the analysis of not only normative data-base and judicial practice but also doctrinal positions. The conclusions made in the article may be used in law-application and scientific activity.
Соглашение о разделе продукции в соответствии со статьей 2 Федерального закона от 30 декабря 1995 г. N 225-ФЗ «О соглашениях о разделе продукции» (далее — Закон о соглашениях о разделе продукции) является договором, в соответствии с которым Российская Федерация предоставляет субъекту предпринимательской деятельности (далее — инвестор) на возмездной основе и на определенный срок исключительные права на поиски, разведку, добычу минерального сырья на участках недр, указанных в соглашении, и на ведение связанных с этим работ, а инвестор обязуется осуществить проведение указанных работ своими силами и на свой риск. Соглашение определяет все необходимые условия, связанные с пользованием недрами, в том числе условия и порядок раздела продукции, произведенной между сторонами соглашения в соответствии с положениями Закона о соглашениях о разделе продукции. В юридической литературе в настоящее время достаточно дискуссионным является вопрос о правовой природе такого соглашения. В частности, в таком соглашении некоторые авторы видят элементы аренды в части предоставления права пользования участком недр для проведения предусмотренных соглашением о разделе продукции видов работ <1>. ——————————— <1> Дьяченко С. Нефтяные концессионные соглашения // Нефть, газ и право. 1996. N 4(10). С. 44 — 52; Платонова Н. Л. Научно-практический комментарий к Федеральному закону «О соглашениях о разделе продукции». М.: Новая правовая культура, 2003. С. 25 — 43; Данилова Н. В. Развитие договорных отношений в сфере недропользования // Ученые записки Института государства и права Тюменского гос. университета. Вып. 1. Актуальные проблемы цивилистики / Тюменский гос. университет. Тюмень, 2000. С. 153.
Н. В. Данилова, кроме того, наряду с арендой усматривает в соглашении о разделе продукции его подрядный характер <2>. ——————————— <2> Данилова Н. В. Право государственной собственности на недра: Дис. … канд. юрид. наук. Тюмень, 2003. С. 148.
М. Ф. Лукьяненко считает, что соглашение о разделе продукции является договором подряда, в частности, потому, что статьей 7 Закона о соглашениях о разделе продукции установлено, что работы выполняются в соответствии с программами, проектами, планами и сметами, что свидетельствует о наличии в соглашении о разделе продукции такой черты подрядных договоров, как работа по заданию заказчика <3>. ——————————— <3> Лукьяненко М. Ф. Правовая природа соглашений о разделе продукции // Ученые записки Института государства и права Тюменского гос. университета. Вып. 1. Актуальные проблемы цивилистики / Тюменский гос. университет. Тюмень, 2000. С. 61.
К. К. Сенгуров разделяет указанную точку зрения, отмечая, что по своей правовой природе соглашение о разделе продукции следует отнести к договору подряда на выполнение проектных и изыскательских работ <4>. ——————————— <4> Сенгуров К. К. Особенности договорных отношений между государством и иностранными компаниями в сфере изысканий нефти: Дис. канд. юрид. наук. М., 2001. С. 36.
С. Б. Немченко относит соглашение о разделе продукции к смешанным договорам, поскольку оно «содержит элементы различных гражданско-правовых договоров, но в большей степени СРП тяготеет именно к договорам подрядного типа, поскольку его сущность отражает тенденции правового регулирования подрядных отношений» <5>. ——————————— <5> Немченко С. Б. К вопросу о месте соглашения о разделе продукции в системе обязательственного права // Юрист. 2008. N 5; СПС «КонсультантПлюс».
Рат Йоханесс придерживается мнения о том, что соглашение о разделе продукции не является смешанным договором <6>. ——————————— <6> Рат Й. Соглашения о разделе продукции: Анализ правового регулирования отношений в сфере реализации в Российской Федерации. М.: Волтерс Клувер, 2008 // СПС «КонсультантПлюс».
Из содержания определения соглашения о разделе продукции, закрепленного в статье 2 Закона о соглашениях о разделе продукции, действительно на первый взгляд усматривается наличие элементов различных гражданско-правовых договоров, имеющих некоторое сходство с договорами аренды, простого товарищества (о совместной деятельности) и подряда, элементы инвестиционной деятельности. Рассмотрим такие элементы более детально. Пунктом 1 статьи 4 Закона о соглашениях о разделе продукции предусмотрено, что право пользования участками недр на условиях раздела продукции предоставляется инвестору на основании соглашения, заключенного в соответствии с данным Законом. В дальнейшем речь идет о том, что право пользования участком недр устанавливается на основании выданной инвестору лицензии. Лицензия является специальным разрешением, выданным уполномоченным органом в установленном законом порядке, для осуществления конкретных видов деятельности при обязательном соблюдении лицензионных требований и условий. Предоставляемое на основании такого разрешения право отличается по своей правовой природе от вещного права аренды. Основные различия можно увидеть в следующем. Право аренды предоставляется одним субъектом частного права другому в рамках гражданского оборота. Право пользования на основании лицензии предоставляется в порядке, который регламентирован нормами законодательства о лицензировании, являющегося публичным. Право пользования из договора между хозяйствующими субъектами может быть прекращено по основаниям, предусмотренным законом или данным договором. Право осуществления деятельности, предусмотренной законодательством о лицензировании, прекращается по основаниям, им предусмотренным, в частности при невыполнении лицензионных требований и условий. Права, возникающие из выданной лицензии, не могут выступать предметом взыскания в исполнительном производстве (Постановление ФАС Уральского округа от 22 апреля 2010 г. N Ф09-3063/10-С2 по делу N А47-8625/2009), в то время как в отношении права аренды это допускается. Аналогичным образом обстоит дело и с иными формами распоряжения правом аренды: вещное право аренды может выступать предметом гражданско-правовых сделок, в частности вноситься в качестве вклада в уставный капитал хозяйственных обществ, передаваться в залог или ипотеку, права и обязанности арендатора могут передаваться третьему лицу (перенаем). Исходя же из приведенной правовой позиции ФАС Уральского округа, не допускающего обращения взыскания в рамках исполнительного производства на право, возникающее на основании выданной лицензии, такое право также не может выступать в качестве объекта гражданского оборота. Арендатор, кроме того, может передавать принадлежащее ему на праве аренды имущество в субаренду (поднаем), в то время как лицензиат, обладающий правом пользования на основании выданной ему лицензии, не вправе свои права передать третьим лицам, поскольку для получения такого права предусмотрен специальный порядок, установленный законодательством. Так, в одном деле, бывшем предметом рассмотрения Президиумом ВАС РФ, был признан недействительным агентский договор, по которому агент, лицо, не имеющее лицензии на осуществление определенной деятельности, получило право действовать от имени и за счет лицензиара, имеющего такую лицензию, и фактически такую деятельность осуществлять без лицензии, т. е. в обход закона. ВАС РФ указал, что сделки, направленные на обход установленных законом запретов, являются ничтожными. При этом ссылка заявителя на то обстоятельство, что все права и обязанности по сделкам, совершаемым в процессе осуществления им деятельности, требующей наличия лицензии, возникали у принципала-лицензиара, была отклонена как не имеющая правового значения для рассматриваемого дела (Постановление от 13 января 2011 г. N 9174/10). Таким образом, элементы договора аренды в соглашении о разделе продукции отсутствуют. Сходство соглашения о разделе продукции с договором подряда исследователи видят в следующем. Пунктом 1 статьи 2 Закона о соглашениях о разделе продукции предусмотрено, что в соответствии с его условиями инвестору предоставляются исключительные права на осуществление работ на переданном на основании лицензии участке по поиску, разведке, добыче минерального сырья. Данные работы он осуществляет за свой счет и на свой риск. Следовательно, по мнению некоторых исследователей, указание на производство таких работ позволяет говорить о наличии в соглашении о разделе продукции элементов договора подряда. Вместе с тем, как следует из пункта 1 статьи 702 ГК РФ, по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется по заданию другой стороны (заказчика) выполнить определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять его и оплатить. В силу пункта 1 статьи 703 ГК РФ договор подряда заключается на изготовление или переработку (обработку) вещи либо на выполнение другой работы с передачей ее результата заказчику. Аналогичным образом и в статье 758 ГК РФ, определяющей предмет договора на выполнение проектных и изыскательских работ, указано, что по такому договору подрядчик (проектировщик, изыскатель) обязуется по заданию заказчика разработать техническую документацию и (или) выполнить изыскательские работы, а заказчик обязуется принять и оплатить их результат. Таким образом, модель подрядного договора предполагает осуществление подрядчиком деятельности на основании задания заказчика с передачей результата такой деятельности заказчику, который обязан его оплатить. По соглашению о разделе продукции инвестор не действует по заданию заказчика, а ему предоставляются исключительные права на ее осуществление. Результат такой деятельности, добытая продукция, заказчику передается не целиком, как в подрядном договоре, а делится между его сторонами. Российская Федерация, кроме того, в отличие от заказчика по подрядному договору такой результат дополнительно не оплачивает. Производство работ по соглашению о разделе продукции в соответствии с программами, сметами и иными подобными документами свидетельствует не об их осуществлении в соответствии с заданием заказчика, как ошибочно полагают сторонники идеи подрядного характера соглашения о разделе продукции, а о наличии условий к их выполнению в соответствии со статьей 7 Закона о соглашениях о разделе продукции. В противном случае таким же заданием заказчика следует признавать и лицензионные требования и условия, предъявляемые к осуществлению деятельности, для которой требуется лицензия. Отсюда следует, что вывод о наличии в соглашении о разделе продукции элементов договора подряда сделан без учета существа соглашения о разделе продукции. В соглашении о разделе продукции можно также увидеть элементы договора простого товарищества (о совместной деятельности). Так, в статье 8 Закона о соглашениях о разделе продукции предусмотрен порядок и условия раздела произведенной продукции между государством и инвестором, что свидетельствует о сходстве аналогичного порядка и в договоре простого товарищества (о совместной деятельности). Вместе с тем по договору простого товарищества (о совместной деятельности) в соответствии с пунктом 1 статьи 1041 ГК РФ двое или несколько лиц (товарищей) обязуются объединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей закону цели. По соглашению о разделе продукции Российская Федерация не принимает на себя обязательство действовать совместно и соединять свои вклады, поскольку по такому соглашению инвестору предоставляются исключительные права на производство определенных работ на предоставленном ему на основании лицензии участке недр. Кроме того, как установлено пунктом 1 статьи 1042 ГК РФ, вкладом товарища в общее дело признается все то, что он вносит, в том числе деньги, иное имущество, профессиональные и иные знания, навыки и умения, а также деловая репутация. Со стороны Российской Федерации никакой вклад в общее дело не передается, поскольку даже участок недр для производства на нем определенных соглашением о разделе продукции работ предоставляется инвестору не как вклад в общее дело, а в порядке выдачи лицензии в соответствии с публичным законодательством Российской Федерации. К соглашению о разделе продукции не применяется режим ответственности и порядка ведения общих дел товарищей, основания и условия покрытия расходов. Следовательно, элементы договора простого товарищества (о совместной деятельности) в соглашении о разделе продукции также отсутствуют. Статьей 7 Закона о соглашениях о разделе продукции установлено, что такое соглашение должно включать в себя обязательство по страхованию ответственности по возмещению ущерба в случае аварий, повлекших за собой вредное влияние на окружающую среду, а также обязательство по приобретению технологического оборудования, технических средств и материалов российского происхождения в объеме не менее 70% общей стоимости приобретенных таких вещей. Несмотря на сходство таких обязательств с элементами договоров страхования и купли-продажи, они таковыми не являются, поскольку выполнение каждого из названных обязательств будет осуществляться путем заключения самостоятельных договоров с третьими лицами, не являющимися субъектами соглашения о разделе продукции. Таким образом, сходство конструкции соглашения о разделе продукции с теми или иными гражданско-правовыми договорами само по себе не свидетельствует в пользу того, что данное соглашение включает в себя элементы таких договоров. Необходимость разграничения смешанных и самостоятельных договоров вызвана тем, что неверная квалификация договора может стать причиной применения норм, к нему не относящихся, что недопустимо. Применительно к договору коммерческой концессии В. В. Витрянский указал, что, несмотря на то что внешне в названном договоре содержатся элементы лицензионного договора, договора возмездного оказания услуг и других договоров, в качестве смешанного по смыслу пункта 3 статьи 421 ГК РФ он квалифицирован быть не может, поскольку имеет единый предмет <7>. ——————————— <7> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга третья: Договоры о выполнении работ и оказании услуг. М.: Статут, 2002. С. 991.
Е. А. Суханов по этому поводу указывает на то, что «в едином сложном обязательстве транспортной экспедиции (пункт 1 статьи 801 ГК РФ) можно обнаружить элементы простых обязательств поручения и хранения, что не ведет к признанию его разновидностью или совокупностью данных обязательств» <8>. Договор транспортной экспедиции является самостоятельным типом договора. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Обязательственное право» (том 3) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <8> Гражданское право. Том III: Обязательственное право / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2006. С. 24.
Договор аренды транспортного средства с экипажем помимо арендного обязательства упоминает об оказании услуг, связанных с предоставлением экипажа. А. П. Сергеев и Ю. К. Толстой полагают, что отличие названного договора от смешанного состоит в том, что он специально поименован в ГК РФ и имеет соответствующее правовое регулирование. Следовательно, по их мнению, руководствоваться нормами о возмездном оказании услуг применительно к договору аренды транспортного средства с экипажем можно только по аналогии <9>. ——————————— <9> Гражданское право: Учебник. Ч. 2 / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 1997. С. 179.
Подобные договоры являются самостоятельными и не носят смешанный характер. В качестве подтверждения можно привести следующий пример. В соответствии со статьей 632 ГК РФ по договору аренды (фрахтования на время) транспортного средства с экипажем арендодатель предоставляет арендатору транспортное средство за плату во временное владение и пользование и оказывает своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации. Нормы, относящиеся к данному договору, не предусматривают возможности его одностороннего расторжения по инициативе одной из сторон. Если признать такой договор смешанным, содержащим элементы договора возмездного оказания услуг, то к нему в соответствующей части должны быть применены нормы главы 39 ГК РФ. Пунктом 1 статьи 782 ГК РФ предусмотрено, что заказчик услуги вправе во всякое время от нее отказаться при условии оплаты исполнителю фактически понесенных расходов. Услуга по управлению предоставленным в аренду транспортным средством неразрывно связана с арендой транспортного средства, оба таких обязательства в совокупности образуют договорный вид аренды транспортного средства с экипажем. Исключение из данного договорного вида элемента оказания услуг по предоставлению экипажа характеризует такой договор как иной договорный вид — договор аренды транспортного средства без экипажа. Воля обеих сторон при заключении договора аренды транспортного средства с экипажем направлена на установление данного договорного правоотношения, правилами о котором односторонний отказ не допускается, если иное условие не включено в такой договор в соответствии с пунктом 3 статьи 450 ГК РФ. Квалификация такого договора в качестве смешанного и применение в части оказания услуг нормы об одностороннем расторжении договора влечет нарушение разумного баланса интересов сторон и причинение арендодателю убытков: при заключении договора он рассчитывал получить от арендатора плату за аренду транспортного средства и предоставление экипажа и при прочих равных условиях, если бы знал о возможности отказа арендатора, заключил бы договор с другим лицом. Договоры аренды транспортного средства с экипажем и без такового имеют общие черты, но и некоторые особенности в правовом регулировании, что позволило федеральному законодателю выделить их в самостоятельные договорные виды. Если бы федеральный законодатель рассматривал договор аренды транспортного средства с экипажем как смешанный договор, для него не было бы необходимости договор аренды транспортного средства без экипажа выделять в самостоятельный договорный вид, коль скоро допускалось применение к первому договорному виду соответствующих правил. Кроме того, положения ГК РФ о договоре аренды транспортного средства с экипажем не содержат упоминания о его смешанном характере и о возможности применения к такому договору правил о договоре возмездного оказания услуг. Поддерживается этот подход и судебной практикой. Президиум ВАС РФ, оценивая договор на распространение билетов и информации о проведении мероприятия с условием о предварительным выкупе распространяемых билетов, отметил ошибочность выводов судов о его смешанной природе (элементы договора купли-продажи и оказания услуг) и указал, что он является агентским договором, по которому агент совершает по поручению принципала юридические и фактические действия, и регулированием возникших между ними отношений полностью охватывается данной договорной конструкцией <10>. ——————————— <10> Постановление Президиума ВАС РФ от 9 апреля 2009 г. N 16378/08.
В другом деле окружной суд отметил, что договор аренды транспортного средства с экипажем является самостоятельным договором и не может быть квалифицирован в качестве смешанного, содержащего элементы договоров аренды и оказания услуг, поскольку в системе договоров ГК РФ занимает самостоятельное место и имеет специальное регулирование <11>. ——————————— <11> Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 17 марта 2011 г. по делу N А29-5851/2010.
Таким образом, наличие в договоре, выделенном в отдельный договорный тип или вид элементов, других элементов, имеющих с ними определенное сходство, не позволяет говорить о смешанном характере такого договора, поскольку он имеет свой собственный предмет и специальное регулирование, что в равной мере относится и к соглашению о разделе продукции как самостоятельному договору. Смешанным по смыслу пункта 3 статьи 421 ГК РФ является такой договор, который включает в себя элементы различных договоров и предмет которого складывается из совокупности предметов всех договоров, в него включенных. В соглашении о разделе продукции можно увидеть определенные элементы, имеющие некоторое сходство с известными гражданскому законодательству договорами, но они недостаточны для того, чтобы считать их договорами. В смешанном договоре его элементы взаимосвязаны, но их можно условно выделить как отдельный договор, между тем как в соглашении о разделе продукции это не представляется возможным: все элементы в нем соединены воедино в один предмет соглашения. Изложенное позволяет сформулировать следующий вывод: практически все взаимоотношения Российской Федерации и инвестора как сторон соглашения о разделе продукции урегулированы Законом о соглашениях о разделе продукции, что означает отсутствие необходимости применения к отношениям по такому соглашению положений гражданского законодательства России о тех или иных договорах. Следует признать, что соглашение о разделе продукции имеет единый предмет, обладает определенным правовым регулированием и представляет собой в связи с этим самостоятельный гражданско-правовой договор. Отсюда следует, что нормы гражданского законодательства о договорах подряда, аренды, простого товарищества (о совместной деятельности) к соглашению о разделе продукции применению не подлежат.
